Из пламени

Глава 13. …пламя

Холодный горный ветер резкими порывами дул в лица двум одиноким путникам, сопротивляясь их восхождению, а волокнистый туман, характерный для такой местности, мешал разглядеть не только вершину широкого плато, но и объекты, расположенные на расстоянии вытянутой руки.

Спустя полчаса беспрерывного подъёма открылся вид на живописное горное озеро и старинный пятиэтажный замок в готическом стиле. Его грубо отёсанные стены прикрывали огромные чёрно-зелёные гобелены с изображениями Нидхёгга — мерзкого змея из скандинавских мифов, который грызёт один из корней мирового дерева Иггдрасиль. Анна примерно так себе и представляла это таинственное учебное заведение, но его реальный вид оказался куда мрачнее фантазий девушки.

Вместе с матерью она прошла вдоль высокого забора, приблизившись к парадным воротам замка, над которыми возвышалась резная арка с вмонтированными в неё позолоченными буквами. Из них складывалось название института: «Обскур».

У ворот их встретил Хьюз, опиравшийся на свою трость. Агата вложила руку дочери в его протянутую ладонь и, не сказав на прощание ни слова, тут же скрылась в туманной гуще. Анна вздрогнула от инстинктивного отвращения, ощутив прикосновение ледяной, как у мертвеца, руки. Ей очень хотелось избавиться от тисков Хьюза, но он держал её крепко, как хищная птица свою добычу, так что девушке оставалось лишь покорно следовать за ним.

Они прошли через безлюдный двор, вестибюль первого этажа, повернули налево и начали подниматься по крутой каменной лестнице, а достигнув вершины одной из центральных башен замка, которая принадлежала факультету Хель[20], преодолели длинную, тёмную галерею, что заканчивалась резким поворотом. Именно там располагались спальни студенческого общежития, в частности, женские.

Хьюз остановился у одной из комнат, вложил в руку Анны миниатюрный серебряный ключик и удалился.

Опустив на пол тяжёлый дорожный чемодан, девушка вошла в своё новое жилище, обнаружив за дверью крохотную комнату. Всё её убранство составляли односпальная железная койка и дубовый комод для вещей.

Несмотря на скромные размеры, комната отапливалась, без чего было не обойтись в условиях сурового горного климата. А Анне пришлось бы особенно скверно, ведь, будучи огненным магом, она очень плохо переносила холод и любые перепады температуры.

Затащив внутрь чемодан, девушка заперлась и начала разбирать вещи. В одном из ящиков комода она нашла аккуратно сложенную школьную форму, включавшую в себя утеплённые штаны, рубашку из хлопка и мантию болотного цвета, отделанную соболиным мехом. Анна достала всё это и приложила к себе сначала рубашку, потом мантию, оценивая длину рукавов.

Она уже собиралась приступить к примерке, но за спиной вдруг раздались нетерпеливые удары дверного молотка.

Отворив дверь, Анна увидела молодого человека примерно своего возраста. Судя по форме чёрного цвета, он был студентом факультета Тор[21].

Улыбка, которую он старательно пытался изобразить, придавала выражению его красивого с правильными чертами и до боли знакомого лица больше искусственной любезности, нежели простого дружелюбия.

— Добрый день, мисс Лейн! — произнёс молодой человек с явным норвежским акцентом. — Меня зовут Стефан Амундсен. Я пришёл сообщить, что ваш дракон уже на месте. Он успел облюбовать одну из пещер горного хребта, который нависает над замком с южной стороны. — говорил он чётко, без запинок, как солдат, отчитывающийся перед командиром.

— Приятно познакомиться, господин Амундсен. Благодарю за информацию, — Анна добродушно улыбнулась и протянула руку для пожатия.

Проигнорировав этот жест, Стефан слегка кивнул и зашагал прочь.

Анна лишь пожала плечами, особо не удивляясь местным обычаям. Она закрыла дверь и вернулась к прерванному занятию.

Следующим утром все студенты собрались на заднем дворе института, где ректор произнёс приветственную речь, показавшуюся Анне несколько скомканной и косноязычной. Рядом с ним стояли преподаватели, среди которых был и новый наставник Анны. Его мрачное худое лицо с нависшими бровями выглядело задумчивым, казалось, он совсем не слушал говорившего и размышлял о чём-то своём.

Стоило Анне поднять на него глаза, как Хьюз ответил взглядом, в котором читались насмешка, превосходство и угроза. Девушка ощущала себя мелкой сошкой в его руках. Даже на расстоянии он оказывал на неё осязаемое влияние, пробуждая в груди вихрь противоречивых чувств: и страх, и отторжение, и в то же время необъяснимую тягу. Анна резко мотнула головой в сторону и опустила взгляд. Хьюз тоже отвернулся.

Его представили как мастера Боевых Магических Искусств. Из речи ректора можно было сделать вывод, что преподавал Хьюз в основном тёмную магию.

После этого короткого вступления всех учащихся развели по аудиториям.

Анна была осведомлена о неблагоприятной репутации учебного заведения, в котором оказалась, но реальность превзошла даже самые абсурдные сплетни. Если в Альшенс главенствовали порядок и гуманизм, не позволявшие учителям превышать полномочия и использовать магию для наказания учеников даже за серьёзные проступки, то в Обскуре для этого не требовались особые причины, ведь институт поощрял подобные методы воспитания. Кроме того, некоторые преподаватели любили устраивать наглядные демонстрации, испытывая те или иные заклинания на подопытных животных и даже студентах прямо во время занятий, из-за чего учебный процесс превращался в поле боя. В отличие от Альшенс Обскур скорее представлял собой военно-магическое училище, нежели обычную колдовскую академию.

Новые сокурсники Анны не обращали на неё никакого внимания.

Подобно планетам, вращающимся, каждая на своей орбите в мириадах миль друг от друга, они были погружены в себя, сосредоточены на достижении результата и исключительно дисциплинированы. Их суровые лица, выражавшие, в лучшем случае, безразличие, отбивали у девушки всякое желание не то что с кем-то подружиться, но и просто начать разговор. В Альшенс всё было иначе, там она чувствовала себя одинокой в толпе, здесь же каждый был одинок сам по себе.

Другие девушки в институте на первый взгляд ничем не отличались от молодых людей. Все они коротко, на армейский манер, стригли волосы, а их женственные фигуры полностью скрывала мешковатая форма. Когда Анна облачилась в неё и отрезала свои длинные вьющиеся локоны, она тоже стала похожей на юношу.

Вскоре Хьюз приступил к индивидуальным занятиям с воспитанницей.

Поначалу это были обычные уроки боевой магии, почти ничем не отличавшиеся от тех, что давал ей Джон Расмуссен. Анна упражнялась с семейным посохом, привыкала к техномагической трости, которой должны были овладеть все студенты Обскура, летала на Лазурите и учила его новым командам.

Несмотря на то, что она находилась вдали от дома, была разлучена с друзьями и младшим братом, ей не дали должным образом попрощаться с любимым первым учителем, своё текущее положение Анна ещё могла считать сносным. Однако всё очень быстро изменилось.

Во время очередной вечерней тренировки, которая, как всегда, проходила на открытом воздухе у подножия горного склона, значительно удалённого от замка, Хьюз предложил ученице провести эксперимент.

— Ты ведь знаешь, что можешь управлять магией при помощи одних рук?

— Что?! — возмутилась Анна.

— Конечно, это рискованно, — прошипел он, и глаза его по-звериному сверкнули, — но цель оправдывает средства, когда ставки столь высоки. Ты не представляешь, на что способна, ведь используешь лишь малую часть своей магии.

— Вы ошибаетесь, — её голос не дрогнул, лицо было спокойным и уверенным. Казалось, она готовилась к такому повороту событий и знала, что ответить. — Мне хорошо известно, насколько велика моя сила, ибо каждый день она сжигает меня изнутри! Я также знаю, что ей нельзя позволить вырваться наружу. Без вспомогательного проводника магия становится неуправляемой, дикой. Все эти годы я училась контролю, а теперь…

— Ты училась искусственно сдерживать себя, — грубо прервал её Хьюз.

— Но зачем? Не потому ли, что так было удобно твоим прежним учителям?

Ты поверила, что они хотят помочь. Возможно, они и сами так считали. Но в действительности ими двигал страх. Ты всегда была для них угрозой, подопытной зверюшкой, которую они очень вовремя посадили на цепь.

— Разве вы не собираетесь сделать то же самое?

— По крайней мере, я не стану притворяться, что действую в твоих интересах, и предложу взамен нечто куда более ценное, чем то, на что ты могла рассчитывать до этого.

— И что же это?

— Свобода быть той, кем ты на самом деле являешься.

— Свобода в моём случае роскошь непозволительная. О какой свободе может идти речь, если само моё пребывание здесь не является добровольным?

Вы хотите использовать меня так же, как Союз, я просто сменила одну условно удобную клетку на другую, ещё менее привлекательную. Ваши слова полны соблазна, они толкают меня к краю пропасти, но я не позволю вам собой манипулировать!

Хьюз презрительно задрал верхнюю губу, обнажая ряд полусгнивших зубов, отчего его облик стал ещё более отталкивающим.

— Ты выглядишь жалко, как шавка, которая настолько привыкла к ошейнику, что когда его снимают, она злится, рычит и сама лезет обратно в петлю. — Довольно! — прокричала Анна и уже хотела взяться за жезл, но Хьюз был быстрее.

— Глупая девочка, — усмехнулся он, — что ж, ты не оставила мне выбора. Aquantus[22]! — Сноп ярко-зелёных искр вырвался из его трости и устремился к Анне.

Атака была настолько внезапной и точной, что она даже не успела увернуться. Схватившись за горло, девушка упала на колени, сильно ударившись о каменистую почву. Она судорожно закашляла и начала задыхаться, ощущая, как лёгкие наполняются горько-солёной морской водой.

— Это тёмное заклинание могло бы стать запрещённым, если бы не было навсегда забыто, — пояснил Хьюз тоном лектора, выступающего перед аудиторией. — Оно было создано могущественными колдунами древности, которые устали терпеть поражение за поражением в боях с твоими неуязвимыми предками. Проклятая вода, попавшая в органы дыхания, способна доставить ужасные мучения любому, в особенности — драконьему магу. Анна бессильно протягивала к нему руки, умоляя прекратить.

— О не-ет, — ехидно протянул Хьюз, — ты сама должна заставить меня остановиться.

Он даже не думал опускать трость. С прытью хищника он метнулся к девушке и придавил ступнёй посох, к которому она протянула руку. Подобрав его с земли вместе с её технотростью, Хьюз вернулся на прежнее место.

Казалось, ему доставляло удовольствие созерцание страданий Анны.

Она ощущала предсмертную слабость. Её конечности свело судорогой, из ушей и носа заструилась кровь, а перед глазами забегали мелкие чёрные мушки; но когда мука стала нестерпимой, Анна вдруг ощутила прилив сил.

Что-то зловещее пробудилось в её груди, и она не стала противиться этому зову. Ясные голубые глаза девушки вспыхнули синим пламенем, в области сердца запульсировала тупая ноющая боль — нечто необъятное рвалось наружу. Медленно поднявшись на дрожащих ногах, будто бы на плечах лежала целая гора, Анна вскинула руки и испустила из них лучи чистой энергии. Она вложила в эту атаку всю накопившуюся ярость и тяготившую её боль, как физическую, так и душевную. Однако взор её был затуманен, поэтому хорошо прицелиться не получилось, и волна огня пронеслась в нескольких футах от Хьюза, который, впрочем, всё равно не собирался продолжать пытку, ведь он добился своей цели. Бурлящая, мечущая искры масса со скоростью реактивного самолёта столкнулась с ближайшей отвесной скалой, легко вошла в неё, как раскалённый нож в кусок масла, и в следующее мгновение скала раскололась надвое. Земля под ногами содрогнулась и, лишившаяся последних сил, Анна упала навзничь и потеряла сознание.

Утром следующего дня она очнулась в своей постели. Её одолевала жуткая мигрень, в ушах звенело, а скулы, шею и лоб, покрытые липкой испариной, ужасно саднило.

Пролежав так несколько минут, показавшихся ей часами, Анна заставила себя подняться. Графин для воды, стоявший на комоде, был пуст, поэтому, чтобы утолить жажду, которая мучила её с момента пробуждения, пришлось отправиться в студенческую душевую.

Анна шла медленно, держась руками за стену, и часто останавливалась, чтобы выровнять дыхание. В глазах периодически темнело. Каждое движение давалось с трудом и отзывалось острой ломотой во всём теле.

Похоже, было ещё очень рано, потому что в душе никого не оказалось.

Напившись свежей проточной воды, Анна ощутила небывалое облегчение. Желая умыться, она коснулась рукой лица, но тут же отдёрнула её. Кожа не была гладкой, как обычно. Пальцы тронули что-то шершавое, неприятное. Она бросилась к зеркалу, весившему над одной из раковин, и ужаснулась тому, что увидела в отражении: на лбу, скулах и шее блестели какие-то полупрозрачные выпуклые образования. Протерев лицо полотенцем и присмотревшись ещё раз, девушка убедилась, что это не капли воды, а мелкая чешуя.