Исцеляющая тьмой. Новый мир

Глава 8

Внеплановая ночевка выбивала нас из графика путешествия, но не сильно. Уже к завтрашнему вечеру мы должны были добраться до базы будущих учеников на территории Эскармона. Если бы не задержка, успели бы к обеду, а заночевали на другой стороне ущелья.

Но уж получилось как получилось.

Просторный общий зал гудел множеством голосов. Длинные лавки заполнили голодные солдаты сопровождения, ожидающие поздний ужин.

Мы с принцем, йором Мортеном и Райли сидели отдельно, ближе к огню. Своего рода начальство, которому положены некие привилегии вроде кусочка мяса посочнее и стола почище.

Дипломат молчал, рассеянно крошил кусок темного, ноздреватого хлеба на тарелку и смотрел в огонь.

Его никто не трогал.

С момента гибели Этьена прошло всего ничего. Рана еще свежа, и ковыряться в ней, а тем более пытаться неуклюже развлечь — дурная затея. Отболит, затянется. Все равно останется шрам на душе, что будет ныть при малейших намеках на прошлое, но уже не так отчаянно.

Я понимала йора Мортена, как никто. Но в отличие от него, мои потери по большей части остались в прошлом. Если, конечно, не облажаюсь и на этот раз все не испорчу…

— Они расторгли помолвку, — пользуясь тем, что Райли отошел к очагу, заговорщически сообщил мне Аксель.

Я невольно обернулась, находя взглядом широкую спину, обтянутую черной рубашкой.

— Почему? — спохватилась и тут же добавила: — Почему ты мне об этом рассказываешь?

Несмотря на дурашливость и склонность к риску, дураком принц точно не был и понимающе усмехнулся.

— Посплетничать захотелось, — небрежно уронил он и сделал вид, что выбирает вилку из прикрытой салфеткой корзинки.

Еда здесь сервировалась по-деревенски. Кое-кто из солдат вообще ел руками.

Меня это не смущало, я помню времена, когда из одного котелка наворачивали общей поварешкой. Куда больше интересовала новость, и я сдалась:

— Договаривай уже.

— Да нечего особо рассказывать. — Судя по хитрому прищуру, Аксель получал немалое удовольствие, дразня меня. — Расстались по обоюдному согласию.

— Обоюдному? — нахмурилась я.

Не вязалась эта версия с характером йора Хельста. Он всегда держал слово до последнего.

— На самом деле первой предложила расстаться йоруна Холл, — холодно поправил принца подошедший незаметно Райли. — Она не желает передавать детям столь мерзкую магию, а потому выйдет замуж за кого-то не одаренного.

— Вероятно, еще и богатого, — подхватил Аксель, разряжая обстановку.

Мы понимающе переглянулись: о меркантильности юной девы знали все, кто хоть раз ее встречал.

— На самом деле ее бы под суд отдать, — неожиданно резко заявил йор Мортен, выходя из транса. — Мне рассказали, что йоруна Холл чуть не угробила своих подруг.

— Она молода и растерялась, — мягко возразил принц.

— Йоруна Вальд еще моложе, но сумела собрать нас всех, провести через изнанку и вытащить. И никого не потерять! — рявкнул дипломат, теряя остатки самообладания.

— Вы не совсем правы, — я потянулась через стол и похлопала йора Мортена по руке, успокаивая. — У меня боевого опыта больше, чем у всех ваших солдат вместе взятых. В первом сражении, помню, моим самым сильным желанием было вернуться на архипелаг, закрыться дома и больше не выходить из комнаты никогда.

— Когда ты только успела? — хмыкнул Аксель.

— Я тебе уже говорила. Тот сон, что я видела… Я как будто прожила еще одну жизнь. Долгую, не слишком счастливую, но помогающую многое осознать и увидеть с иной точки зрения. Начиная с ценности некромантии, заканчивая хладнокровной оценкой критических ситуаций. Вполне возможно, йоруна Холл изменит свое мнение, когда хорошенько все взвесит и обдумает. Такие важные решения, как отмена помолвки, не стоит принимать сгоряча.

Зачем убеждаю Райли не торопиться с расставанием — сама не знаю. Наверное, не хочу вновь видеть его изломанным и не способным поверить в реальность чужих чувств.

Раньше мне казалось, что его холодность в прошлой жизни объяснялась потерей любимой. Но теперь, видя, как невеста обращалась с ним до помолвки, сомневаюсь, что дело в этом. Скорее нежелание открыться перед кем-то еще, показать уязвимые места.

Чтобы не ударили снова.

Йор Мортен склонил голову, признавая мою правоту.

— Удивительно мудрые речи для юной йоруны. Пожалуй, готов поверить, что вам больше двадцати лет.

— Лучше не уточнять, насколько, — фыркнула я. — А то выйдет, что я старше всех присутствующих.

— Получается, ты действительно совершеннолетняя? — напряженно переспросил Райли.

Аксель сдержанно фыркнул.

— Кто о чем… — протянул он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Но уши йора Хельста вспыхнули.

— В смысле… только недавно ты выглядела на четырнадцать, хотя уже тогда вела себя не так, как положено подросткам. Получается, скрывала свой настоящий возраст?

— А что оставалось делать? Рассказывать всем о грядущем конце света и видении? Или признаться, что являюсь поклонницей Мараям? Меня бы посчитали сумасшедшей в лучшем случае, а то и казнили, и на этом все закончилось бы. Если честно, я даже благодарна темнейшейза утраченные годы. Теперь меня хоть начнут воспринимать всерьез!

— О да, — пропел Аксель, многозначительно переводя взгляд с меня на Райли и обратно. — Весьма и весьма всерьез.

Я с трудом подавила порыв отвесить принцу воспитательный подзатыльник.

Куда он лезет? Зачем?

Весело ему, а краснеть мне.

— Расскажи про тот сон, — попросил Райли, устраиваясь рядом и протягивая мне тарелку с кусочками поджаренного на углях мяса и овощей.

Беженцы не голодали: его величество трезво рассудил, что голодные соседи куда хуже сытых и более склонны к конфликтам, потому приказал поставить в долину кур, свиней и несколько коров по смешной цене. Не даром, потому что бесплатное не оценят, но и не за реальную стоимость, чтобы никто не посмел сказать, что правитель Скайгарда наживается на несчастных.

— Нечего особо рассказывать, — увильнула я, мысленно содрогнувшись.

О тварях и их классификации еще успею поведать, а о личном лучше промолчу. Неудачный первый брак и последующие отношения вне оного — подобное не пристало озвучивать приличной йоруне.

— Долгий, страшный и довольно болезненный опыт, которого я врагу не пожелаю. Но, видимо, темнейшая для чего-то меня готовила или испытывала.

— А о Мараям? — с жадным любопытством вмешался Аксель.

Ну кто бы сомневался. Принца по обыкновению потянуло к запрещенному и тайному.

— Мараям… я однажды с ней говорила. Чуть не умерла, — честно призналась я, отправляя в рот ломтик почерневшего с одного края перца. Ммм, вкуснотища! — Контакт с богинями не для смертных, сил уходит непомерно много. Вероятно, с ее стороны тоже, потому что больше я от нее ничего не слышала. Ну, есть вот еще Тьмок, но он тоже не может с ней общаться, пока находится в этом мире.

Три пары глаз дружно уставились на свернувшегося под столом кота. Тот, почуяв лакомство, вынырнул из тени, улегся мне на сапоги и всем своим видом выражал голод и страдания.

— Он — посланник Мараям? — йор Мортен не скрывал скепсиса.

— Своего рода да. Помощник, фамильяр, напарник. Одна я бы не справилась. — Я наклонилась, почесала за ушами своего незаменимого котика и выдала ему остатки мяса прямо с тарелкой.

Тьмок блаженно прижмурился и зачавкал.

Аппетит у него соответствовал габаритам. Надеюсь, в походе он начнет охотиться, иначе мы его не прокормим.

Мужчины переглянулись. Сомнение в их взглядах читалось невооруженным глазом.

Ничего, вот посмотрят на пушистика в деле и поверят.

Для сна мне отвели отгороженный занавеской уголок в общей спальне. Я не возражала — все не под открытым небом на земле, уже отлично.

Однако несмотря на относительный комфорт, мне не спалось.

Поворочавшись без толку, сдалась и вышла на свежий воздух. Мимо протопал патруль, над головой порскнула ночная птица.

На плечи опустился теплый меховой плащ.

Мне не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, кто за спиной.

Родной запах окутал меня бережнее шелка.

— В том сне… мы были знакомы? — хрипловатый голос Райли отправил отряд мурашек маршировать по коже. — Мне иногда кажется, что ты смотришь на меня по-особенному. Иначе.

Я сглотнула, сдерживая рвущееся наружу «да».

На все.

И особые взгляды, и невысказанные вопросы.

Но признать это означает перейти на новый уровень. Возможно, начать отношения.

Снова.

В этой реальности — готовы ли мы?

Между нами существовала ниточка привязанности, но я тщательно скрывала ее, не рассчитывая на взаимность. Позволяя Гарральту выбрать собственную судьбу. Пусть и не со мной.

Одно дело — побитый жизнью начальник гарнизона приграничной крепости и вдовая йорра без семьи и предрассудков.

И совсем другое — молодой перспективный маг, друг его высочества, и сомнительная посланница Мараям, сжечь которую мечтают все жрецы Лаандары.

— Можешь не отвечать, — хмыкнул Райли, не дождавшись внятного ответа. — Я давно понял, что судить по словам — гиблое дело. Гораздо понятнее все объясняют поступки.

Его ладони легли на мои плечи, обжигая сквозь толстый слой ткани и меха.

— Ты спасла мою жизнь, рискуя своей. Для чужих людей такого не делают. Если ты не готова говорить об этом, я подожду. Просто знай, что я здесь, рядом.

Он отступил, скрываясь в доме, и спине резко стало холодно.

Я поежилась, натягивая повыше воротник плаща и утыкаясь в него носом.

Вкусно. Соблазнительно.

И крайне не вовремя.

Хотя когда оно было вовремя?

Тогда, в прошлом будущем, мы сошлись вопреки всему. После крови и потерь хотелось ощутить, что мы живы, с острым осознанием бренности всего сущего.

Сейчас же у мира появилась надежда на выживание.

Но уцелею ли я?

Мараям, похоже, нацелилась на мое тело в качестве аватара.

Храмы только и ждут, когда оступлюсь, чтобы отправить на назидательный костер.

Про угрозу быть сожранной тварями вообще молчу — это само собой.

У Райли же есть немалый шанс прожить долгую счастливую жизнь.

Имею ли я право привязать его к себе, позволить полюбить по-настоящему, чтобы потом он оплакивал меня и вновь замкнулся в эмоциональном панцире?

Глубоко втянув прохладный ночной воздух, я прикрыла глаза, погружаясь в короткую медитацию.

Тьмок увесисто прошелся по ногам, обтирая влажную от росы шерсть о брюки, и плюхнулся поперек ступней тушкой.

— Я сходил посмотре-ул. По ту сторону горы чисты, по крайней мере поблизости от временного лагеря-у, — сообщил он мысленно.

Я присела на корточки и почесала разведчика за ухом.

— Спасибо. Что бы я без тебя делала?

— Зато-у здесь недалеко есть храм светлейшей. На окраине, — продолжал Тьмок.

— Здесь? В лагере? — удивилась я.

— Да-у. Хочешь зайти?

— А он открыт?

— Это-у же храм! — фыркнул кот, поднялся, брезгливо отряхнулся и затрусил куда-то в темноту.

Я подкинула на ладони магический светлячок и неторопливо двинулась следом.

Как раз хотела наведаться к Лаандаре. Очень кстати.

Небольшое здание, притулившееся у скал, на священное место походило мало. Низкое, приземистое, как и все остальные. От соседних его отличали лишь символ над входом да огромные окна во всю стену — богиня предпочитала естественное освещение.

Так считали жрецы. Что там думает сама Лаандара, никому доподлинно неизвестно.

Теплый свет ложился прямоугольниками на траву. Несмотря на поздний час, свечи не погасили, а у алтаря обнаружился сонный жрец.

— Ты здесь, чтобы помолиться? — прищурился он при виде меня.

Присмотрелся, и глаза его расширились. Продолжение про милость и всепрощение застряло в горле, вырвался только тихий хрип.

Он что, решил я его убивать сейчас буду?

— Наверное, — пожала плечами. — Или пообщаться. Как получится.

Местный жрец был довольно стар. И явно пришел вместе с остальными беженцами, учитывая характерный эскармонский акцент.

Как ни странно, скандалить и выпроваживать меня он не стал.

Пожевал губами, что-то мысленно прикидывая, и кивнул.

— Раз светлейшая тебя не покарала, значит, можешь оставаться, — рассудил он и отошел в сторону, предоставляя мне доступ к скамье с подношениями.