Исцеляющая тьмой. Новый мир

Глава 12

Король, стоит отдать ему должное, не колебался ни минуты.

— Соберите отряд. Йоруна Вальд, прошу вас, как наиболее опытного мага, возглавить его.

— Что ж такое-то! Опять напасть на нашу голову. Преследуют они нас, что ли? — пробормотал себе под нос йор Мортен.

— Преследуют? — нахмурилась я.

Мысль вертелась на краю сознания, не позволяя ухватить себя за хвост. Но я упорная.

— Ваше величество, у вас есть карта мира? Поподробнее, — поинтересовалась я вслух.

Йор Флорен просьбе ничуть не удивился. Будто только ее и ждал.

— Конечно. Прошу в мой кабинет.

За нами следом увязались было и министры, но секретарь на них шикнул. В святая святых были допущены только я и Аксель.

На принца соседней страны шикнуть никто не посмел.

Огромный лист плотной маслянистой бумаги закрыл письменный стол целиком. Материк отображался не весь — Эскармон в центре, кто бы сомневался. Но главное, основные города и прибрежные воды с архипелагом были видны как на ладони.

Я захватила горсть булавок с яркими головками из любезно приоткрытого ящика и зависла над картой.

— Итак, мой дом. Равиньян. Столицы. Лагерь беженцев. Дорога в Грислер. Что может объединять эти места?

— Там живут люди? — предположил Аксель, заглядывая мне через плечо.

— Не просто живут, — покачала я головой и прошлась по перечисленным точкам по новой. — Моя мать, безвинно обиженная и презираемая. Обитатели острова, умолявшие Мараям о защите от произвола, униженные и оскорбленные. Про дворец я молчу — там всегда найдется место предательству и скорби.

— Убежище в долине — там тоже сплошь пострадавшие и недовольные, — подхватил мысль принц.

В смекалке ему не откажешь. Быстро понял, что я пыталась безуспешно сформулировать для самой себя.

— Хотите сказать, что алтари притягиваются к скоплению эмоций? — нахмурился король.

— Негативных эмоций. Злость, ненависть, печаль, тоска. Это места, где творилась несправедливость. Где концентрация скорби и страха достигала предела. — Я ткнула в остров Равиньян. — Отсюда все началось.

— Как тогда они в лесу образовались? — Аксель потыкал в приграничную зону, рядом с усадьбой Делл.

— Кто знает, что там происходило, — пожала я плечами, не спеша отказываться от идеи. — Может, убили кого или ограбили.

— И то верно.

Мы вчетвером, включая королевского секретаря, вперились в извилистые линии границ.

— И чем нам это открытие поможет? — первым нарушил напряженную тишину его величество. — Предсказать появление алтарей и прорывов по-прежнему невозможно. Сейчас полстраны в смятении. А вторая половина в ужасе.

— Предугадать, где образуется следующий алтарь, мы действительно пока не можем. Зато мы поняли его суть. Его притягивают сами люди — или же создают.

— Создают? — нахмурился йор Клервел. — Хотите сказать, среди населения есть предатели, продавшиеся темнейшей?

— Нет, конечно, — замахала я на него руками.

Не хватало еще новой охоты на последователей Мараям!

— Любые отрицательные эмоции могут спровоцировать появление прорыва. Понимаете? Подрались двое по пьяни, наорали друг на друга — вот вам алтарь неподалеку. Контролировать это невозможно. Но сам факт, что явление завязано на человеческие чувства, говорит о многом.

— О чем же?

— О том, что мы отчасти виновны в сложившейся ситуации.

Кусочки картинки, вертевшиеся разрозненно в моей голове, наконец-то встали на место. Беседа со жрецом в долине немало тому помогла.

— Богини нуждаются в поклонении, — медленно, вдумчиво произнесла я. — Они получают силу из поминания и подношений. Но что, если вместо уважения и славы им достаются лишь презрение и ненависть?

— Их поминают же. Пусть и со страхом, — возразил Аксель не слишком уверенно.

— И тем самым искажают божественную суть. Потому Мараям потеряла контроль над изнанкой и собственными созданиями. Та сила, что питает ее, извращена. Что может вырасти из ненависти и презрения?

— Монстры, — шепотом признал король.

Эхо разнесло слово по притихшему кабинету, посылая мурашки по спине.

— Мы сами создали своих врагов, — подтвердила я, не отрывая взгляда от карты.

— Это еще не доказано, — слабо возразил секретарь Клервел.

Но мы все понимали, что моя догадка неприятно близка к правде. Даже если существуют некие нюансы — главное не изменится.

Алтари, прорывы и твари — все это сотворено самими людьми.

Пауза затягивалась.

Первым отмер король. Ему по должности положено.

— Что делать будем? — не слишком величественно, довольно жалобно вопросил он.

— Не знаю, — честно ответила я. — По-хорошему, стоило бы объяснить людям, что происходит. Но это нереально сразу по нескольким причинам.

Мужчины согласно кивнули. Что хорошо — разжевывать никому из них не нужно было. Сами умные, все понимают.

По приказу вдруг резко перестать ненавидеть Мараям и начать ей поклоняться как положено никто не сможет. Чисто психологически это невозможно. Вера должна быть искренней, идущей от сердца. А благодаря векам пропаганды со стороны жрецов Лаандары люди искренне ненавидят тьму.

— А как поступим с храмами? Замешана ли во всем этом светлейшая? — подал голос секретарь.

Прекрасный вопрос, на который тоже нет ответа.

— Чистый свет активирует алтари, — напомнила я. — Так что исключить полностью влияние Лаандары нельзя. С другой стороны, вполне возможно, что это побочный эффект привязки к эмоциям и человеческому фактору.

— В смысле? — заинтересовался Аксель.

— В первую очередь камень реагировал на магию жизни и исцеления. На мою и йора Мортена-младшего. Концентрат Лаандары — той же природы. Чистая целительская магия, только без носителя.

— Тогда почему мой огонь алтарь не заинтересовал?

— Тут я могу лишь предполагать. — Я сложила руки на груди, перебирая мысленно варианты. — Стихии не привязаны к богиням, они существуют сами по себе, как часть мироздания, так сказать. А вот свет и тьма — те напрямую относятся к Лаандаре и Мараям. Потому активируют прорывы.

— Звучит логично, — признал принц. — Возвращаясь к первоочередному — и что нам делать?

Я молча развела руками.

После судьбоносного открытия мозг словно впал в ступор. Наверное, следовало придумать какой-то гениальный выход из положения, но сейчас я была способна разве что бегать кругами и орать от безысходности.

Если люди сами провоцируют прорывы и мутацию тварей, то мы можем хоть до посинения биться с порождениями тьмы. Это замкнутый круг. Нападения порождают лишь больше страха.

Как заставить народ резко полюбить ту, что несет смерть и разрушения?

Раньше Мараям поклонялись как защитнице обездоленных. Последний рубеж перед смертью, та, что дарует окончательную справедливость и месть.

Сейчас же у нее образ злой, омерзительной твари, жаждущей уничтожить все сущее.

— Не понимаю, жрецы что, специально такое сотворили? — задумчиво пробормотал секретарь Клервел и осекся, осознав, что произнес крамолу вслух.

Впрочем, осуждать его никто не торопился. У нас бродили те же мысли.

— Скорее всего, по незнанию. Увлеклись, — вздохнул король.

Я же припомнила, как в несбывшемся будущем почитатели Лаандары заверяли всех, что истинно верующие в светлейшую спасутся.

Значит, что-то они все же подозревали. Сообразили, что прорывы и существование тварей завязаны на человеческом сознании, и пытались таким образом защитить паству. Но, к сожалению, не сработало.

Мало восхвалять Лаандару. Нужно еще реабилитировать Мараям.

Но как?

— Пойдем осмотрим новый алтарь, возможно, нейтрализуем, если получится, — мрачно постановила я. — А потом подумаем.

— Я соберу министров и старших жрецов. Возможно, мы что-то сумеем предложить совместными усилиями, — согласился его величество.

Я благодарно поклонилась и повернулась к Акселю.

— Стоит передать новости и в Скайгард. И на архипелаг, если не сложно.

Принц кивнул. Полагаю, он в любом случае отчитался бы отцу, но так донесение станет официальным, а не тайным стукачеством.

— Мы все еще не уверены, что это предположение верно. Следует ли распространять его повсеместно? — осторожно заметил секретарь Клервел.

— Вы правы, но версия слишком стройная, чтобы ее игнорировать, — вздохнула я. — Для того и предлагаю всеобщее обсуждение. Вдруг кто-то предложит что толковое.

Хорошо бы.

Потому что у меня от одной мысли о бесконечной бессмысленной борьбе с порождениями человеческого разума опускались руки.

Все-таки иметь дело с некими абстрактными тварями куда проще. А когда выясняется, что ты сам их и наплодил…

В новой теории все еще имелись немалые дыры.

Непонятно, почему в таком случае алтари не заполонили весь мир. Ведь гнев, страх и ненависть — привычное состояние человечества.

Вероятно, в силу должно вступить некое особое условие, своего рода катализатор, что превращает абстрактные ярость и ужас во вполне материальный алтарь тьмы.

Что это — или кто это — пока неясно.

Но даже неясная ниточка догадки в нашей ситуации бесценна.

— Стоит привлечь ученых. Магов-теоретиков. И,пожалуй, жрецов, — забормотал себе под нос король. Я согласно кивала: чем больше голов будут обдумывать идею, тем лучше. Главное, чтоб не переругались в прах. У нас и без того проблем навалом. — Не активируйте алтарь сразу. Посмотрим, обследуем. Прикажу расспросить тех, кто переехал вместе со столичными жителями. Я ничего особенного по пути сюда не заметил, но это я…

Похвальная самокритичность.

За щитом секретаря, гвардии и министров его величество порядком оторван от реальности. Кого бы там ни убили или напугали в придорожном лесу, йор Флорен вряд ли что-то заметил.

Что там еще обследовать, я себе представляла слабо, но я и не специалист. Моя задача — закрыть возможный прорыв, а все остальное пусть умные люди решают.

К алтарю выехали ранним утром.

В состав отряда кроме меня, йора Мортена и Райли, как некромантов, вошел десяток пограничников, побывавших на изнанке и потому признанных ветеранами.

И Аксель, разумеется. Попробовал бы его кто-то не пустить.

Я могла бы попытаться, но решила не тратить силы сейчас.

Мне еще от принца отделываться, чтобы в столицу съездить. Пусть себе тешится пока.

Тьмок утверждал, что тот алтарь свеженький и фонит от него не сильно. Значит, образовался не так давно.

Что странно и не совсем укладывалось в мою версию происходящего.

Основной исход беженцев произошел больше недели назад. Соответственно, и концентрация злости должна была снизиться, а не провоцировать образование камня.

Впрочем, главное, что портал в ближайшее время образоваться не должен, и у нас еще имелось время в запасе, чтобы установить купол и обучить военных и магов справляться самостоятельно.

— Нам нужны образцы, — решительно заявила я, покачиваясь в седле. — Без наглядных пособий объяснить некоторые вещи сложно.

Райли поперхнулся.

Аксель просиял.

— Пойдем ловить тварей на живца? — многозначительно выгнул бровь принц, косясь в сторону приятеля.

Намекая, кто именно будет служить живцом.

— Скорее, подготовимся и осознанно откроем портал, — поправила я. — Выберу тех, кто посмышленее, в экспериментальную группу, остальные пусть наблюдают издалека. Не думаю, что его величество будет против. Лучшая учеба — практика.

Алтарь обнаружился неподалеку от тракта.

Тьмок шмыгнул с колеи в кусты и зашипел.

Я спешилась, моему примеру последовали остальные.

Тащить лошадей в опасную зону не стоит. Вдруг прогноз кота не оправдается, и твари полезут прямо сейчас? Мы-то отмашемся, а безвинные животные пострадать могут.

Воины спешно рассыпались по лесу, осматривая местность и выставляя маяки для будущего купола. В идеале следует и деревья поблизости вырубить, и траву выкосить, чтобы не мешала защите. Чем они сейчас и займутся.

Частично эту проблему уже решил алтарь.

Вокруг него успел образоваться пятачок безжизненной земли. Чем дольше он здесь простоит, тем шире станет круг.

— Есть какие-то следы? — повысив голос, поинтересовалась я у солдат.

— Никаких! — бодро отрапортовали мне сразу с нескольких сторон.

Я нахмурилась.

Жаль, если моя догадка окажется бредом.