Идеальная помощница (СИ)

глава 22

Глава 22

Слухи и неожиданные гости

Роль мышки оказалась не так страшна, как казалось. Может только пока. Но Нире, откровенно говоря, в этой роли было скучно. Один раз она даже уснула, пока заключившие перемирие пришлые маги водили вокруг нее своеобразный хоровод, пытаясь уловить какой-то загадочный отклик от волны. После этого уточнила, не помешает ли им, если она, сидя на стуле в организованной в одной из аудиторий лаборатории, будет читать. Оказалось, не помешает. Пока. Пока они ищут отклики, блики, мелкое воздействие и тонкую связь, точно не помешает. И дальше Нира проводила время в роли подопытной мышки с пользой для себя. Даже почти разобралась в схеме призрачной горничной оригинального построения, вроде бы экономной и более легкой в настройке.

Проверяющие в это время старательно проверяли. Оклемавшийся Меньес вообще бродил где попало и заглядывал во все щели, за что в итоге был облит чаем девочками, только приехавшими в школу и не знавшими кто этот странный дядька, решивший вломиться в занятую ими беседку.

А еще он понятия не имел где отравился и даже подозревал, что отравили его в школе, пытаясь что-то скрыть, а потом испугались и вылечили. Его не стали в этом разубеждать. И даже не потому, что Ливин был против.

Сам сыскарь, как только ему разрешили работать, зарылся с головой в библиотеке, в архивной ее части. Он был уверен, что что-то там найдет. Потому что у него была теория — очередной безумный ребенок туда влез, начитался разного, даже не понял чего, а потом вырос, каким-то образом наткнулся на что-то способствующее пониманию и теперь пытается найти сокровища.

В местных учеников Ливин поверил сразу, наверное способствовало наличие талантливой племянницы.

Ученики, кстати, приехали все. Последние из приехавших даже не притащили с собой ничего опасного. Ну, или слишком хорошо его спрятали и замаскировали, потому что время у них на это дело было.

А потом начались занятия и ученики временно притихли.

Нира как раз к их началу рассортировала найденные части горничной, проверила их целостность и работоспособность, и написала списочек того, что не нашлось по какой-то причине. Возможно оно закопано где-то в саду, но искать его смысла уже не было, потому что не хватало как раз тех частей, которые легко заменялись и для этого даже не требовалась помощь профессионального амулетчика.

Глен под это дело испек торт, руку ему окончательно долечили еще три дня назад. И как-то так получилось, что поедание этого торта переросло в праздник, с гостями, подтянувшимися на запах, вином, пожеланиями и даже подарком — тем самым стулом, с удобной спинкой, из башни, может даже украденным оттуда, учитывая, что затаскивали его ночью, через окно кухни, в которой праздновали. В краже, правда, никто так и не признался, но постепенно выяснилось, что про стул вспомнил Глен, за что и был поцелован в щеку, а потом даже не бит по рукам, когда стал обниматься.

— Что я сейчас расскажу, — мечтательно сказала Винка, когда все присутствующие по очереди посидели на стуле, убедившись, что спинка у него действительно идеальна. — Нам предложили хозяйственнинка во временное пользование. Пока девочка работать не может. Расчудесного мальчика, который приехал из столицы ухаживать за тетушкой, которой вдруг понадобился морской воздух. И нам он помогать тоже согласен по доброте душевной. Родственница одного нашего ученика его сватает и утверждает, что про временные проблемы с хозяйственником узнала благодаря слухам.

— Может и узнала, — махнул рукой один из молодых учителей, таскавших стул. — По городу куча слухов ходит после любого нашего происшествия. У меня даже спрашивали, правда ли, что мы, когда есть свободное время, ходим по городу, собираем самоубийц, оживляем их и уносим перевоспитывать, чтобы больше не самоубивались. Мол, все ради того, чтобы их матерей не расстраивать. Потому что материнское расстройство что-то портит в мире. Может даже погоду. Эта дама, которая у меня спрашивала, даже утверждала, что когда ее сосед в солнечный день, взял и прыгнул с крыши головой на камни, тут же начался шторм, в то же мгновение. Правда, она не была уверена в том, была ли жива мать того соседа на момент его прыжка. Но шторм же случился.

— А про куропоедателя еще говорят? — спросила Нира, потому что Вике было интересно.

— Нет, теперь рассказывают про черную кошку с горящими красным пламенем глазами. Но кошка, к счастью, не наша, она выпрыгнула из состава, явно от чернокнижника сбежала и теперь ищет себе то ли хозяина, то ли занятие, то ли самую жирную городскую крысу — самая жирная крыса ей силы добавляет.

— Может ей Меньеса скормить? — спросила молоденькая учительница и заразительно рассмеялась.

— Отравится кошка, — мотнул головой Глен.

— Да, кошку жалко, — хором с ним согласились Нира и Вика.

Потом разговор перетек на выходки учеников. А потом в кухню заглянул синий тигр, сел, постучал лапой по голове, указал на окно, за которым была глубокая ночь и явно намекнул движением хвоста, чтобы все расходились. А то завтра занятия.

Пришлось его послушаться, директор вообще очень убедительный человек, особенно в тигрином виде. Быстро и довольно дружно убрав следы состоявшегося праздника «обретения стула», гости попрощались и разошлись. А Глен пошел провожать Ниру и героически потащил на себе стул. А то там лестница, а мебель попалась не такая и легкая, не для девичьих рук. И идти со стулом было даже весело. Нира его придерживала, чтобы ни обо что не стукнулся, а то сидеть на нем было удобно, а держать его не очень. Они прокрались в учительское крыло, шуганув на полпути какую-то неясную тень, может даже самую толстую крысу города. Глен донес подарок до двери и аккуратно его поставил, мягко так и бесшумно.

— Ну… — инстинктивно поковыряла пяткой пол девушка и погладила спинку стула.

— Спокойной ночи? — скорее спросил, чем пожелал парень, а потом поцеловал, мягко и аккуратно, словно боялся спугнуть. С чем и ушел, оставив Ниру стоять рядом с дверью, держаться за стул так, словно его могли у нее отобрать, и задумчиво смотреть вдаль.

— Ну, очень интересно, — проворчала Вика, дав Нире мысленного пинка.

— А?

— Котик метит территорию, — проворчала Вика. — И старательно держится подальше. Хэх, вот очень интересно, как он себя поведет, если нас все-таки разделят?

Нира фыркнула и потащила стул в комнату. С мыслями, что наберется завтра храбрости и точно спросит у Глена, что он думает о Вике. Так, на всякий случай спросит, чтобы на реакцию посмотреть.

Но, увы, когда наступило завтра, ей стало не до того.

Почему очередные специалисты по «колодцам» и проверяльщики опасности подселенцев приехали одновременно, наверняка было интересно не только Вике. Собственно, они приехали вместе. И первым делом оскорбили в лучших чувствах одну суровую даму, которую позвали посмотреть на девушку с подселенкой и забыли сказать про «колодец».

Почему эти специалисты и проверяльщики притащили с собой из столицы полтора десятка военных младшего офицерского состава, в первую очередь стало интересно именно директору, с чем он и зажал своего друга — тоже специалиста по «колодцам», успевшего пообщаться с коллегами — в углу. Тот отпираться не стал. Скрывать ему было нечего. Тащить с собой кучку придурков никто не хотел. Но их навязали. Весьма убедительно навязали. Потому что эта кучка — приятели одного королевского родственника, такого же придурка. На него-то и мундир надели в надежде, что суровые офицерские будни хотя бы немного прочистят ему мозги. Помогло не сильно. Среди суровых офицеров оказались и не суровые пройдохи, пьяницы и «дамские угодники», с которыми спелся этот родственник, который чем-то дорог теще одного из принцев, братьев короля. И вместе с ними стал ввязываться в драки, напиваться, отвратительно себя вести… а последней каплей стало то, что они затащили лошадь на вершину башни. По винтовой лестнице. А потом не смогли спустить, оказалось, лошади не приспособлены спускаться по лестницам, особенно по винтовым.

В общем, придурков определили в охрану и стали посылать с магами то в болото, то в лес со странными животными, то спятившего призрака по кладбищу гонять. А теперь вот пришла очередь школы с определенной репутацией. Школа, кстати, ту тещу впечатлила больше всего. Она даже всплакнуть решилась из жалости к бедному неразумному мальчику.

— Если полезут к старшеньким ученицам, преподавательницам и прочему школьному персоналу, дамскими угодниками они быть перестанут, — довольно громко пообещал директор. — Угождать будет нечем.

О том, что в городе им могут банально морды набить, он говорить не стал. Горожане привычны к подобным кадрам, курортный город же. И когда те путают девушек не желающих иметь с ними что-то общее, с девушками желающими, действуют весьма решительно.

Встретив гостей и сводив их, а заодно и часть гостей предыдущих, к «колодцу», им предложили располагаться. Причем, офицерам, несмотря на предупреждение, с интересом поглядывающим на присутствующих дам, предложили располагаться где-то в городе. За свой счет. Потому что ни сопровождаемые маги, ни тем более школа не обязаны предоставлять им жилье. И если офицеры с этим не согласны, пускай предоставят соответствующие документы.

О документах офицеры до сих пор не думали, потому что те не входили в список их интересов, и ничего предоставить не смогли. Некоторое время они еще побродили по двору школы, как те печальные привидения, а потом все-таки отправились искать где бы расположиться, пообещав непременно вернуться.

А Ниру, вопреки логике испугавшуюся предстоящей проверки на собственную безопасность для окружающих и не вышедшую посмотреть на новых гостей, спустя каких-то полтора часа позвали во временную лабораторию. Ту самую, где она изображала читающую подопытную мышку. Только на этот раз вряд ли для того, чтобы поводить вокруг хороводы в поисках неуловимого непонятно чего.

И она пошла, держась за руку Глена и давя в себе желание вернуться и спрятаться под кровать.

— Дувин Корми, — представился вполне симпатичный мужчина, когда они пришли. Темноволосый, темноглазый, с приятной улыбкой и правильными чертами лица. — Не беспокойтесь. Мы уже поговорили с вашими коллегами, — махнул он рукой в сторону своих коллег, тоже пытавшихся изображать из себя плюшевых мишек. — Они о вас очень хорошо отзываются. Еще о вас хорошо отозвался один молодой человек, что, беря во внимание его профессию, мы не можем не учесть.

— Сыскарь, — с непонятной интонацией подсказал Глен растерянной Нире.

— Да, — подтвердил Дувин. — А истерический припадок уважаемого Меньеса мы учитывать не будем. Кажется, бедолага до сих пор не совсем адекватен.

— Он никогда не был совсем адекватен, — проворчал Глен и широченно улыбнулся. — Вот кого не мешало бы проверить. Может в нем сидит мстительных дух, из тех, чья материальная часть жила лет пятьсот назад и верила в волшебные палочки из розового хрусталя.

— Обязательно проверим, если письменный запрос получим, — улыбнулся и ему Дувин. — А теперь отпустите девушку. Нира, садитесь в кресло и просто отвечайте на вопросы. Правдиво. Если чего-то не знаете или в чем-то сомневаетесь, говорите об этом. Наш амулет в таких случаях может не совсем правильно отреагировать. Так что мы лучше другой вопрос зададим. Потом мы проведем замеры магофона. И несколько следующих дней вы походите с другим нашим амулетом, который будет фиксировать в нем изменения, если таковые есть. Впрочем, учитывая, что ваша подселенка маг — они будут. Нам нужно просто зафиксировать. Может это даже хозяевам этой лаборатории поможет. Потом мы выдадим вам документы и, если не получим к тому времени запроса на поиски древнего духа в одном малоприятном человеке, отправимся домой. А вы сможете спокойно работать.

Нира кивнула, послушно села и приготовилась отвечать.

А за окном кто-то начал что-то невнятное требовать. И голос был почему-то знаком. Ей даже показалось, что там упомянули ее имя. К счастью, один из коллег Дувина закрыл форточку, заглушив вопли, а потом еще и какой-то щит навесил, окончательно отрезав все посторонние звуки. И Нира смогла сосредоточиться на вопросах.

Большая часть вопросов по своей сути сводилась к банальному — вы уверены, что вы, это вы? Просто задавали их очень уж заковыристо и разнообразно. Еще были вопросы о том, как и кем воспринимается Вика. И после очередного такого вопроса подселенка, до сих пор стойко молчавшая чтобы не помешать, раздраженно рявкнула: морской свинкой в космосе воспринимается!

— О-у! — почему-то именно после этого обрадовалась одна из коллег Дувина и продемонстрировала всем россыпь серебристых звездочек в фиолетовом овальном камне, который держала в ладонях.

— Высшая точка? — загадочно спросил ее Дувин.

— Яркость. Полное отделение. Хотя девушка весьма нетерпелива, хоть и умеет это скрывать, вон сколько продержалась.

Объяснять свои загадочные переговоры они не стали. Продолжили задавать вопросы. Все те же, новыми словами. Подсластив их попытками выяснить, как и к чему относится Вика по ощущениям Ниры.

По этим самым ощущениям у бедной Ниры уже мозги начали плавиться, из-за чего в Вике крепло желание кому-то съездить по кумполу. Кому-то из задающих вопросы. Хотя можно и молчаливо стоявшему в сторонке Дувину. Это же его подчиненные тут издеваются.

— Зеленый, защищать хочет, хотя весьма агрессивно, судя по количеству лучей, — опять заговорила обладательница фиолетового камня и повернула его так, чтобы все желающие могли увидеть — в его середине загорелась зеленая звездочка, колючая, как ежик.

— Неплохо, неплохо, — оценил Дувин.

И Вике захотелось свою сковородку, умеющую являться на свист. Можно даже в комплекте с кочергой. И даже с бронелифчиком, если тут такие положены воительницам. А то кто местных воительниц знает?

Вопросы продолжились и звучали уже откровенно нудно. Нира давно перестала бояться и переживать, а поотвечав еще немного, начала зевать.

Вика вдруг заподозрила, что это такой способ гипноза. Вот сейчас они загонят Ниру в ее собственное подсознание. Она там найдет свою подселенку, опишет ее во всех подробностях и даже вдруг вспомнит, что у ее ненормальных родителей была еще одна старшая дочка, которую они бросили в неожиданно открывшийся перед ними портал, решив задобрить демона, который вот-вот, по их мнению, должен был оттуда полезть.

— Синий, — тоже зевнула владелица кристалла. — Вода по старой классификации. Высокая приспособляемость, изменчивость, готовность как сражаться, так и спокойно жить. Средне-позитивный результат.

— Неплохо, — повторился Дувин и улыбнулся. — Совсем неплохо. Даже с худшим результатом вас бы не сочли угрозой.

И до Вики вдруг дошло, что эти люди в первую очередь разбирались, что именно принесло в их мир и поселило где-то в голове Ниры. Насколько эта штука опасна и стоит ли ее из головы выпускать. Или лучше тихо как-то уничтожить во избежание проблем.

А то, что Нира осталась на своем месте они наверняка поняли сразу.

— Сволочи, — обозвала подселенка проверяльщиков.

— Сердится, — тут же отчиталась девушка с кристаллом. — Может даже не глупая, но это домыслы, это так не понять.

Вике очень захотелось напророчить этой девушке что-то не то, чтобы совсем плохое. Нет, просто какую-то мелкую неприятность. Надоедливую и повторяющуюся. Вроде постоянно рвущихся в самый неподходящий момент колготок. Для жизни и здоровья не опасно, но бесит неимоверно и заставляет побегать.

Дар, увы, молчал.

Из лаборатории Нира выходила как сомнамбула. Бесконечные вопросы все еще шумели в ее голове. Вика даже не была уверена, что бедная девушка вообще поняла, что официальные результаты она получит завтра. Мучителям нужно посоветоваться, все правильно оформить… да и после этого они не уедут. Останутся на некоторое время понаблюдать. А потом выдадут второе заключение.

В общем, все было сложно и не так, как предполагалось.

За дверью обнаружился Глен. Он подпирал спиной стену и на Ниру посмотрел обеспокоено. Вика даже пожалела, что ничего не может ему сказать. Точнее, сказать она может, но он не услышит, только второй поток опять увидит.

— Наверное нужно воздухом подышать, — решил котик, заглянув Нире в лицо и обнаружив потусторонний взгляд. — Посидишь, подышишь, я воды принесу и кислых конфет. Они должны помочь. Главное спокойно посидеть.

Нира естественно не возражала. Послушно пошла следом, когда ее схватили за руку и повели. Столь же послушно села на скамейку под раскидистым деревом. С вялым интересом следила за тем, как шевелятся листья. А потом ей обзор заступила высокая тень, что-то невнятное воскликнула, буквально выдернула со скамейки и сграбастала в объятья.

Справа тут же появился Глен с трогательным синим ковшиком в одной руке и бумажным свертком в другой. Он поставил свою ношу на скамейку и весьма нецензурно спросил почему некто ему незнакомый стоит тут и лапает девушку.

Девушка слегка отойдя от состояния навеянного вопросами попыталась обнимальщика оттолкнуть.

— Это моя сестра! — явно оскорбился обнимальщик. — А ты кто такой?! — возмущенно спросил у Глена.

— Да отпусти! — отчаянно пискнула Нира, которую наличие брата прямо перед носом буквально вышвырнуло в реальность, яркую такую, почему-то слегка пахнущую сладким вином. — Отстань от меня!

Увлеченный переглядыванием с Гленом братец то ли не услышал, то ли не придал значения ее словам.

— Каблуком по ноге, — подсказала Вика, и Нира радостно воспользовалась советом, впечатав каблук ботинка в ступню изо всех сил.

Брат тут же повторил одно из слов, ранее сказанных котиком, и ослабил объятья. Нира инстинктивно присела, выскользнув из них, отскочила на шаг, а потом, как мечом, махнула призвавшейся сковородой в сторону неизвестно откуда явившегося родственника.

— И не смей меня обнимать! — зашипела так, что все болотные змеи должны были передохнуть из зависти. — Видеть вас всех не хочу!

— Ты чего? — захлопал красивыми глазами Милан.

— Ей сейчас спокойствие надо! — рявкнул на него Глен, всучил Нире воду и остановился перед ней с таким видом, что даже последнему идиоту стало бы понятно, что повторно ее обнять будет возможно только преодолев это препятствие.

Братец видимо находился где-то перед этим последним идиотом. Потому что понял даже больше, чем от него требовалось. Правда, понял именно так, как мог понять, и повел себя странно на взгляд любого адекватного человека.

Он хлопнул ладонями по ногам, нехорошо улыбнулся и с наигранной ласковостью поинтересовался:

— А ты ее любовник, что ли?

И голову еще по собачьи склонил.

За что ему и прилетело. Сначала ковшиком с недопитой водой в живот. А потом еще и сковородой по голове, в чем он сам был виноват, нечего было наклоняться в столь неподходящий момент.

— Да ты валькирия, сестра, — искренне восхитилась Вика, когда новообретенный родственник рухнул к ногам Глена и остался там лежать. — Нужно организовать соревнование по метанию сковородок. Мы в нем точно победим.

Нира нервно хихикнула. Схватила со скамейки бумажный сверток, засунула в рот выуженную их него тянучку и села точно на то место, с которого ее сдернул Милан. И стала отстраненно любоваться нарастающей суетой.

А рядом сел котик и печально вздохнул. Из-за чего Нира погладила его по голове.

Лекарь смотрел на мир с таким усталым смирением, что живо напомнил Вике большого доброго пса, затисканного детьми. Он присел возле валявшегося на земле Милана, подержал над его головой руки и разрешил этого идиота приводить в сознание. Еще и проворчал, что с подобными типами никогда травм головы не случается, даже если их в обозначенную часть тела лошадь лягнет.

— Травмировать нечего, — поддержала его Вика, на которую накатила неуместная жизнерадостность.

Нира выудила очередную кисло-сладкую конфету и зажевала это откровение. На брата она смотрела без малейшего намека на сочувствие и вины за собой явно не ощущала. Нира хоть и вяленько, но пыталась обдумать предстоящие проблемы, которые этот избалованный тип точно доставит. Не зря же его приписали к магам вместе с прочими придурками. Хотя он наверняка уверен, что это повышение. И что он делает отличную карьеру. Вон даже сумел напроситься в друзья целому королевскому родственнику, хотя и очень дальнему, из тех, о которых вообще бы никто не вспомнил, если бы не чья-то упорная теща.

— Хочешь, я его заколдую? — спросил Глен, лениво, совсем по кошачьи, наблюдавший за суетой вокруг брата Ниры.

— Заколдуешь? — переспросила девушка. Очень уж неожиданное слово, как для мага с образованием, и тем более, учителя хоть и не стандартной, но хорошей школы.

— Островным способом. На путаницу следов. Так обычно делают девушки, если какой-то ухажер не понимает намеков и очень сильно надоел. Его от тебя все время будет отводить. Вы не встретитесь в коридоре. Он будет приходить в какое-то помещение только после того, как ты оттуда ушла. А если каким-то чудом все-таки сумеет прийти вовремя, споткнется о порог, хряпнется лбом об пол и ты спокойной уйдешь, пока он будет там отлеживаться.

— О!

— Оно не всегда срабатывает точно так. Чаше более слабый вариант получается. Все зависит от силы мага. Но я сильный, — котик загадочно улыбнулся.

— Оно законно? — зачем-то спросила Нира.

— Смотря из-за чего применили. Иногда оно сродни ученическому хулиганству, из-за которого учитель никак не может в класс попасть. И его на самом деле снять не сложно. Просто девушка запросто его обновит и так играться можно долго. По-настоящему упорные парни так даже жен себе добывают, доказывают, что заинтересованы всерьез. А девушки частенько просто испытывают кавалеров. Но дело не в этом, — улыбка котика стала еще загадочнее. — Дело в том, что он не поймет, что происходит. А если даже каким-то чудом поймет… сколько ты островитян видела в этом городе? Да их даже в столице можно на пальцах пересчитать.

— О… — тоже заулыбалась Нира, даже очередную конфету до рта не донесла. — Какой соблазн… Если он мне сильно надоест, заколдуй его. Но пока я его хотя бы выслушаю.

Вика мысленно вздохнула. Нира добрая девочка, что уж тут сделаешь? И надо ли?

Она сама бы не стала с этим типом разговаривать. Потому что и жизненный опыт, и поселившееся за правым ухом предчувствие были уверены, что ничего хорошего этот избалованный тип не скажет. Он на это попросту не способен. Он вырос с мыслями о своей исключительности. И нет, он вовсе не думает, что все ему что-то должны. Ему ничего подобного в голову не придет. Он просто живет в мире, который вращается вокруг него. И в нем иногда случаются сбои. И вот именно в эти моменты он не получает то, что хочет.

Та самая простота, которая хуже воровства.

Простоту тем временем привели в чувство. Эта простота первым делом озаботилась чистотой мундира. Потому что этот мундир у него ого-го какой. Шит из лучшей ткани лучшим портным и испортить его может любой чих.

— А трусы у него наверняка из паутины тех зеленых пауков, которых разводят ради супермодного белья, которое подружки невестам на первую брачную ночь дарят, — проворчала Вика.

Нира тихо фыркнула.

Глен заинтересованно приподнял бровь, но озвучивать размышления о трусах девушка постеснялась.

Убедившись, что его ценный мундир не порвался и даже не сильно запачкался, Милан огляделся и с удивлением уставился на Ниру. Нахмурился, забавно сведя брови к переносице. Потом просиял, явно вспомнив, что уже ее видел.

— Тебе нужно делать на ручке сковороды надсечку после каждого поверженного при ее помощи мужика, — посоветовала Вика. — Потом будешь хвастаться победами.

Бедная Нира чуть очередной конфетой не подавилась, так ярко это представила.

Милан еще немного постоял. Проигнорировал вопросы лекаря, которому было интересно, не болит ли у него голова. А потом пошел к занятой Нирой и Гленном скамейке.

— Ничему его жизнь не учит, — печально вздохнула Вика. Этот тип ей сейчас почему-то напоминал большого плюшевого медведя — совершенно бесполезную, занимающую кучу места игрушку в человеческий рост, но с такой умильной мордой, что выкинуть рука не поднимается, сколько бы о ее лапы не спотыкалась.

— Это кто? — спросил Милан тоном старшего брата, огорченного поведением сестры, и невежливо указал пальцем на Глена.

— Котик, — ответила все еще не отошедшая от вопросов девушка и улыбнулась. — Он тут преподает и печет торты. Очень вкусные торты. Но тебе их нельзя, в драгоценный мундир не влезешь.

— Котик? — не был готов к подобному ответу Милан.

— Северный, — серьезно добавила Нира и зашуршала бумагой в поисках очередной конфеты.

Милан растерянно посмотрел на Глена. Он пожал плечами — если девушка считает, что котик, он не против.

— Он что? — решил спросить о чем-то загадочном Милан, видимо внятных вопросов не нашлось в его стукнутой сковородой голове.

— Он «кто», — поправила Нира. — Котик. И маг. Судя по местным ученикам — один из лучших. Иначе не справился бы с ними. Кстати! — вскинулась Нира, чьи мысли самым загадочным образом переметнулись с котиков на пауков и прочих куропоедателей. — Если встретишь коридоре что-то необычное, просто проходи мимо, ладно? А то мало ли кто и в каком облике там бродить может. Можешь еще вежливо поздороваться и улыбнуться.

Милан похлопал глазами.

— Я вот, например, мышка, — добила его Нира. — А где-то еще самая упитанная крыса должна быть. Иначе почему именно в этом городе из составов скачут красноглазые кошки чернокнижников?

Милан оглянулся на лекаря.

— Фоновые вопросы, — объяснил он загадочное. — Скоро пройдет. Глен, сделай девушке чай с ромашкой и мятой. Или молоко с медом. И отведи поспать. Так воздействие улавливающих амулетов быстрее пройдет. Сон в этом случае помогает лучше всего. Хотя что-то сладенькое с кислинкой тоже неплохой вариант. Восприятие стабилизировать помогает. Но лучше просто поспать.

Котик с готовностью кивнул, помог витающей в облаках Нире встать и за руку повел пить чай или молоко. А ничего не понимающий Милан потащился следом. Ему почему-то казалось, что над ним издеваются. Просто он не мог понять все, или только некоторые.

И он так задумался об этой проблеме, что даже про сковороду, прилетевшую в лоб, ни разу не вспомнил. И сильно бы удивился, если бы кто-то вдруг спросил, откуда у него шишка.