И снова — здравствуйте!

Глава 56

Когда «штатские» остались в паре шагов позади, я тихо обратился к оставшейся и идущей рядом со мной Анне.

— Надеюсь, он понимает, что все эти процедуры я внесу в счёт по оплате своих услуг? По высшей планке расценок — всё же, это довольно неприятно и унизительно?

— Он не может иначе, — вздохнула девушка. — Свои же не поймут. Порядок для всех одинаковый: никто не имеет права приближаться к нему с Артефактами. Даже Целители.

— Почему? — стало интересно мне.

— Его жизнь поддерживает сложная система Артефактов, каждый из которых отвечает за свой орган или систему организма. Малейший сбой может убить его. А Артефакты иногда, хоть и редко, имеют свойство взаимовлияния, взаимодействия… резонанса.

— Система, как была у тебя? — приподнял бровь я.

— Нет. У него Артефакты не выше B-ранга, — вздохнула Анна.

— Почему? — удивился я. — Нет денег на S?

— Слишком мощный Артефакт может убить своего пользователя. Просто даст нагрузку, которую тело не выдержит.

— Оу… — сам собой заткнулся я. Почему? Да как-то SS-ранговый Артефакт, извлечённый из её живота, вдруг стал видеться совсем в другом свете… Чему там примерно соответствует SS-ранг? Помнится: F начинается с 1+, E — с 10+, D-ранг уже — 30+, то есть через 20 уровней. С-ранг — 60+, через 30 уровней. B-ранг — от 100+, то есть 40 уровней разницы. A-ранг — 150+ и 50 уровней. S-ранг — 210+ и 60 уровней. То есть, каждый новый ранг требует на десять уровней большей разницы, чем предыдущий. Получается, если продолжить подсчёты с той же прогрессией, то: SS-ранг начинается от 280+ с 70-ю уровнями разницы, а SSS-ранг вообще — 360+…

У Анны в животе сидел SS… Это, блин, что же? Грудастая милая девчоночка-крашеная-блондиночка, что шагает рядом в легкой форме Имперского Гражданского Университета… кстати, без какой-либо вышивки или узоров на ней, и без единого украшения, что на шее, что в ушах, что на пальцах… — монстр 280+?!

Охренеть…

Не, я, конечно, подозревал, что девочка слегка старше, чем выглядит, и совсем не так проста, как старается казаться, но что бы настолько!

Хм, и какого же ранга у неё «Сокрытие», в таком случае? Если я её даже теперь, получив такой четкий «маркер», всё равно определяю не выше тридцатого уровня?

Блин, я тоже так хочу!

Нда, уж, зато, это объясняет в какой-то мере, как она вообще умудрилась выжить и столько времени продержаться с «Могильным Тленом» в теле. Двести восемьдесят плюс… Двести восемьдесят — это ведь нижняя планка для SS-ранга. А мне что-то подсказывает, что Аннушка отнюдь не «в низу» болтается. А это может значить и триста, и триста двадцать, и даже триста пятьдесят! Всё это будет тоже SS-ранг! Там разброс в восемьдесят уровней! Поди угадай, блин…

Тем временем, пока такие мысли суматошно носились по моей голове, недалёкий наш путь от «пропускного пункта» до той же самой полянки, что в прошлый раз, завершился.

Кусты перед нами расступились, вполне себе буквальным образом: прямо на глазах, подняли свои ветви вверх и выгнули их в противоположные друг от друга стороны, освобождая небольшой, на одного — полутора человек.

К этому зрелищу я отнёсся спокойно, ведь в прошлый раз уже наблюдал его на обратном пути. Думаю, у основной изгороди квартала похожий принцип действия. Только, скорее всего, сама изгородь гораздо круче именно в плане защиты и оборонительных возможностей.

На поляне сидел мужчина. Точнее, полусидел-полулежал на традиционном уже покрывале и подушках. Множестве подушек. Ровно таком их количестве, чтобы удобно было опираться спиной и раскинуть руки, уложив их по бокам от тела.

Мужчина был высок. Цвет кожи имел чуть смугловатый. Волосы черные, густые, слегка вьющиеся небольшой «благородной» проседью возле висков. Черты лица, такие, какие называют «правильными». Широкие плечи, пропорциональное телосложение… и худоба.

Не крайняя, конечно, но болезненная. Чувствовалось, что раньше мужчина был кем-то вроде атлета, но… «каркас» остался, «масса» ушла.

А ещё были шрамы. И отсутствовал один глаз.

Шрамы на лице, и шрамы на теле, прикрытом только легкими светлыми штанами из даже на вид дорогой ткани.

А ещё было то, что замечаешь не сразу: пирсинг на теле. Много «серёжек» с достаточно крупными, размером от горошины до лесного ореха, камнями, приколотыми к телу в пересечениях тонких, едва видных линий сложной геометрической татуировки, нанесённой на это тело. По всему телу. И каждая «серёжка» представляла собой Артефакт, уж это я со своего места понять мог. Что делал, и каким рангом обладал каждый из них, не приблизившись, разобрать пока не получалось — слишком далеко, и слишком их много.

Но, если судить по количеству «серёжек» и этой татуировке — работа мужчиной была проведена большая, кропотливая, основательная и очень серьёзная. Времени, сил и старания на неё было потрачено куда больше, чем на то, что раньше стояло в теле Анны.

Мы вошли, мой взгляд тут же упёрся в повреждения мужчины, всё внимание переместилось туда же. Собственно, я даже не поздоровался. Впрочем, он тоже. Довольно необычная ситуация.

Через минуту разглядывания, когда взаимное молчание стало выходить уже за всякие рамки приличия, вмешалась Анна. Она вежливо кашлянула, привлекая наше внимание к себе.

— Здравствуйте, — первым сообразил и решил проявить запоздалую вежливость я, обозначив легкий уважительный поклон.

— Здравствуй, Иван, — ответил он, двигая только челюстью. Никаких поклонов или кивков. Вообще, за прошедшую минуту, он ещё ни разу не пошевелился. Это было достаточно неестественно, чтобы бросаться в глаза и цеплять внимание.

«Иван», — стало быть, разговор будет идти с Героем, поставившим на уши две Империи, а не с безвестным студентом-«Бытовиком». Что ж, на чисто, так на чисто.

— Фронт работы вижу, — решил дальше наглеть я, раз уж встреча как-то сразу не задалась. — Вопрос оплаты и мотивации открыт.

— А чего ты хочешь? — спокойно ответил он, никак на мою наглость внешне не реагируя.

— А что вы можете дать? — вопросом на вопрос, в лучших еврейских традициях отозвался я. И даже лицо постарался сделать пожаднее. Не знаю, насколько хорошо получилось — мужик всё одно отреагировал… никак. Ни одной мышцей лица даже не шевельнул, кроме тех, что требуются для движений челюсти.

— Деньги, земли, титулы, звания, ресурсы, Артефакты, власть, славу, — перечислил неподвижный мужчина. — Выбирай. Проси.

— Нет уж, — поморщился я. — «Никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами все предложат и сами всё дадут!», — цитата из не сильно мной любимого и уважаемого нудного Великого Романа Булгакова выскочила практически сама собой. Однако, юмора или пафоса фразы мужчина не оценил.

— Пришёл, предлагаю, даю, — таким же ровным голосом ответил мне он. Я тяжело вздохнул.

— Да не надо мне ничего от вас, — и двинулся ближе к нему, засучивая свободные рукава выданной мне рубашки. Очень, кстати, удобной и приятной на тело рубашки. Точь-в-точь по моему размеру, даже подгонять не надо. То же самое и к штанам относилось. Умеют же делать, когда хотят! Даже начинаю понимать, почему богатые люди предпочитают носить и использовать дорогие вещи. И дело, видимо, не только в статусности, показной роскоши и пускании пыли в глаза. Это — тупо удобно! Самому, что ли начать? Нет, ну правда? Не всё ж в «камуфле» и «берцах» ходить? Они, конечно, тоже, по-своему, удобны, но… довольно специфическое у них удобство. — Нус, посмотрим, что тут у тебя? — сказал я, присаживаясь рядом и возводя руки над его телом, над теми участками, где имелись рубцы, шрамы и пирсинг.

— Должен буду, — тихо произнёс мужчина, а в руке у него засветился и затем растворился шарик «ядра». Кажется, насколько я успел разглядеть, B-ранга. Хм, получается, Анна мою манипуляцию в прошлый раз заметила, и, что именно я сделал поняла. И мужчине этому рассказала, а он уже сам для себя какие-то выводы сделал. Что ж, их право.

— Ну, должен, так должен, — пробормотал я, уже полностью сосредотачиваясь на системе шрамов и Артефактов. — Не мешай. Сконцентрироваться надо.

Тот ничего не ответил, видимо, уже принял к исполнению моё указание. Что очень даже правильно с его стороны.

Его тело… Мне пришлось потратить не меньше десяти минут, чтобы понять, что же именно с ним накрутили Артефакторы. Чтобы понять работу Целителей, у меня не достаточно квалификации и знаний. А вот в артефакторной стороне вопроса…

«Зомби», «Марионетка», «Робот», «Голем» — такие определения приходили на ум при осознании того, как функционировала вся система. Каждый маленький Артефактик отвечал за что-то своё. За какую-то малую функцию организма, за какую-то мышцу, за какой-то орган. И управлял этим. Заставлял работать, двигаться.

Да-да! Это тело двигаться и функционировать самостоятельно не могло! Его двигали Артефакты. Органы заставляли работать тоже Артефакты. А вместо тех, что пострадали больше всего, Артефакты полностью брали на себя выполнение функций.

А управление всем этим осуществлялось «мысленным интерфейсом» подключенным к мозгу этого мужчины. Вообще, единственное, что оставалось целым… относительно, в этом организме — это голова. Всё остальное…

Он был парализован ниже шеи. Его сердце, печень, одно лёгкое, почки, ЖКТ — не работали. При этом, он мог ходить, говорить, совершать какие-то действия, жить… хотя, жизнью это назвать довольно сложно. Он ведь не чувствовал своего тела. Совсем.

Артефактный аналог нервной системы, передающий управляющие и ответные сигналы, у него имелся, но с чувствительностью тела это не имеет ничего общего.

Даже питание тела осуществлялось внутривенно…

И сколько он уже так? Восемь лет? И ещё не сошёл с ума? Видимо, просто Мифриловая Воля у этого человека. И данное обстоятельство стоит помнить при общении с ним.

Что же касалось энергии Смерти, то её было не очень много. Гораздо меньше, чем было сконцентрировано в «Тлене». На порядок меньше. Но её всё равно хватало для того, чтобы повреждения тела не восстанавливались, а органы не хотели работать.

Если у Анны эта энергия была сконцентрирована в одном месте, где её действие замедляли и сдерживали Артефакты, то у этого мужчины она была распределена по организму. Каждый шрам, каждый рубец и каждое повреждение было пропитано ей.

Энергии было немного, иначе бы, даже не смотря на все проделанные манипуляции и ухищрения, больной не выжил бы. Но её было достаточно, чтобы не позволять динамике переходить в положительную, хотя регенерационные Артефакты на теле тоже присутствовали, и в достаточном количестве. Притом, достаточно мощные. Не SS-ранг, естественно, но оно и B-ранг совсем не пустяк! Тем более, когда их таких несколько.

Я опустил руки сел на одну из подушек рядом с мужчиной. После чего слегка усталым жестом потёр переносицу.

— Ну? Что скажешь, Иван? Можешь помочь? — забавно, что вопрос задала Анна, а не сам пациент, которого это должно было волновать гораздо сильнее неё. Но нет — ему сказано было не отвлекать, и он не отвлекает. Молчит.

— Энергию Смерти я уберу, — задумчиво ответил ей. — Но организм в очень сложном состоянии. Мне бы не помешал присмотр квалифицированного Целителя. На случай, если из-за смещения баланса, система пойдёт в разнос.

— В разнос? — уточнила Анна.

— Его могут убить Артефакты, которые сейчас поддерживают его жизнь. Они могут просто не успеть перестроиться на новый режим.

— Но ты же сам можешь ими управлять? Разве нет? — нахмурилась она.

— Могу, — не стал темнить я. — Но под присмотром Целителя, мне было бы спокойнее.

Анна тут же молча щелкнула пальцами поднятой вверх руки. Тридцати секунд не прошло, как на поляну уже вошёл невысокий круглолицый человек с дежурной мягкой улыбкой на губах и внимательным «профессиональным» взглядом. Одет он был ожидаемо — так же, как и я: в выданную светлую рубашку и штаны, на ногах тапки.

— Угвэй — Целитель, — представился он. А мне лицо его показалось знакомым. Где-то я его уже видел. Правда, где именно, вспомнить не получалось. Да и ладно, не имеет это сейчас особенного значения.

Представившийся Угвэйем, тем временем, подошёл к телу пациента с другой от меня стороны, присел на одну из подушек, сразу, без лишних слов взял руку, нащупал пульс… Хотя, какой там может быть пульс при неработающем сердце?

А нет, сердце не работает, но его функцию выполняет Артефакт, заставляющий гнать кровь по кровеносной системе. Так что, пульс-то есть, но что он может сказать? Он же «механический»?

Наверное, это просто профессиональная привычка. Или, держа руку таким образом, проверяет он совсем не пульс, а что-то другое, что доступно Магам его профиля?

— Состояние в норме, — заключил он и вопросительно посмотрел на меня.

— Сейчас я начну вытягивать энергию Смерти из его тела. Мне нужно, чтобы вы проконтролировали процесс. Система может начать сбоить, — пояснил я.

— Артефакты — не по моей части, — нахмурился он.

— Артефакты — по моей. Вы будете говорить, какой — я буду последовательно отключать.

— Я в них не разбираюсь, как я смогу сказать, какой? — продолжал хмуриться он.

— Достаточно будет называть систему или орган, за который Артефакт должен отвечать, я разберусь.

— Хорошо, — подумав, кивнул он. — Попробуем. Начинайте, молодой человек.

И я начал. Стало не до посторонних мыслей.

Операция, в результате, заняла больше трёх часов. То, что казалось простым и быстрым, оказалось… простым, но совсем не быстрым. Организм пациента был слишком слаб в сравнении с организмом той же Анны…

Однако, хоть и долго, конечно, но при этом, каких-то особых сложностей или эксцессов, как опять же у Анны, не было. Мы тихо и спокойно сидели себе втроём, с пациентом и доктором. Я тянул энергию Смерти, доктор следил за состоянием и изредка давал указания на отключение каких-то частей Артефактной системы, когда соответствующий орган начинал работать самостоятельно.

«Двигательную» систему, кстати, я так и не отключил даже по завершении операции, по совету Угвэйя. Всё же, восемь лет человек не двигался самостоятельно — отвык. Теперь привычку и координацию будет долго восстанавливать.

По окончании, доктор ушёл. А мы с Анной остались. В конце концов, кто там что не считает, а я сюда покушать пришёл. Имею право!

Оставив пациента на его месте, я перешёл на приготовленное для меня покрывало. А они были приготовлены. И для меня, и для Анны.

Заглянул к нам старший из эльфов, принёс плетёный поднос с фруктами и соками. Поклонился пациенту почтительно и удалился.

На поляне мы остались втроём. Я ел, пациент расслабленно возлежал на своих подушках, Анна сидела на своём покрывале и тревожно поглядывала на него.

— Иван, — через какое-то время обратился ко мне мужчина, у которого наконец открылось отросшее веко на месте бывшего ранее пустого провала. Под веком оказался восстановившийся глаз. Правда, пока ещё отличающийся по цвету от второго, но думаю, это временно. — Ты уже думал о том, чем хочешь заняться?

— Учиться, конечно, — недоуменно пожал плечами. — У меня ещё даже первый год не закончился.

— Учеба — дело хорошее, — ответил он. — Но над участием в Канагарской «Уважухе» ты подумал?

— Честно говоря, ещё даже не начинал, — снова пожал плечами я, беря с подноса следующий заинтересовавший меня плод. — Не представляю, зачем бы это было мне нужно.

— Хороший полигон для проверки и развития полученных в Академии навыков, — предположил он. — Ну и такие мелочи, как деньги и благодарность Императора?

— Хорошие мелочи, — чуть подумав, сказал я. — Но от прошлой моей «Уважухи» у меня остались не лучшие воспоминания. Я несколько месяцев на неё потратил. И не сказал бы, что это были лёгкие месяцы.

— Что ж, — ответил он. — Подумай. Время ещё есть. Открытие Инстанса планируется где-то через месяц. Время подумать есть.

— А, если я подумаю и решу не участвовать? — даже заинтересовался предметом разговора я.

— То просто не станешь участвовать, — ответил он. — Заставлять и неволить никто не станет.

— Что? Даже «Геройским Уложением» своим грозиться не будете? — удивился я.

— Нет, — произнёс он. И даже скривил губы в подобии улыбки, впервые за весь период нашего общения. — Мы же не в Шивэйе.