Хроники пилота: Звездолет для бунтаря

Глава 16

— Мы предъявляем правительству Союза Советских Коммунистических Стран следующие требования. Первое. Вы должны выпустить из лагерей и тюрем всех политзаключенных. Второе. Снести все памятники Великому Вождю. Третье. Правительство должно оказать помощь в ремонте звездолёта нашего гостя Эдгара Рея…

Я слышал через свой нейро-интерфейс всю дискуссию между полковником и лидерами бунтовщиком. Последнее требование привело меня в сильное замешательство. Политзаключенные, уничтожение памятников ненавистному правителю — это понятно, привычно и совершенно нереалистично. Но вот зачем им мой звездолёт?

— Мы не можем выполнить ваши условия полностью, — голос Ковалёва звучал нейтрально, эмоций я не мог уловить. — Мы можем обещать вам, что создадим комиссию по пересмотру дел заключенных, списки которых вы представите. Сносить памятники мы не собираемся. Ремонт звездолёта… — Ковалёв осекся, видимо, ему тоже пришла в голову та же мысль, что и мне. Но потом он продолжил так же четко, по-военному, полностью контролируя эмоции: — Нам требуется для ремонта редкие минералы и металлы, которые можно найти только на астероидах…

Интересно, Ковалёв сам придумал это оправдание, или ему кто подсказал? Если вернётся живым, обязательно расспрошу его об этом.

— Мы приехали, Эдгар, — вкрадчивый, даже застенчивый голос Тимура оторвал меня от прослушивания диалога полковника с лидерами мятежников, смахивающего на общение со смертельно ядовитой змеей, которую Ковалёв пытался укротить.

Платформа остановилась перед монолитной, явно очень толстой, непробиваемой стеной. Я вопросительно взглянул на Тимура.

Но Тимур с едва заметной торжествующей улыбкой, подошел к правому краю платформы, нащупал на стене где-то на уровне плеча незаметную, абсолютную невидимую для меня панель. Под его ладонью будто бы облезла краска, обрисовались контуры небольшого плоского экрана с набором кнопок. Тимур поколдовал над ним. И монолитный, непробиваемый ничем барьер начал медленно подниматься.

Обнажив перед нами широкий коридор с высокими потолками, уходящий куда-то в глубину, в темное хранилище тайны, которую я жаждал разгадать как можно быстрее. Стоило мне сделать шаг, как по потолку пробежали отблески света, зажигая незаметные светильники. И коридор перестал казаться опасным провалом в бездну. А вел свободно и открыто в дальний зал, чьи контуры я уже довольно неплохо видел.

Но радовался я напрасно. Еще шаг и перед моим носом с тихим шипением нарисовалась паутина ярко-алых лазерных лучей, открыто намекающих, что дальше мы не пройдем. А приглашение нам никто не высылал.

Но тут же я увидел рядом с этими лучами панель с вводом кодов. О, это давненько я не занимался взломом. В один прыжок оказался рядом.

— Не трогайте, Эдгар! Я сам…

Голос Тимура я даже не услышал. То есть мыслеобраз его вонзился мне в голову, но я тут же отбросил его на самое дно, как не заслуживающий внимания.

Сканер нейро-интерфейса послушно проник внутрь панели, вывели все заковыристые, а на самом деле простые до глупости шифровальные коды. И я уверенно их ввел.

Бах! Паутина алых нитей исчезла, я бросил победный взгляд на напарника, мол, знай, наших, я тоже умею кое-что.

Грохот, скрип сдвигающихся камней, скрежет металла резанул по ушам. За пару шагов от меня слева, справа, с потолка, с пола выехали массивные турели, с агрессивно торчащими стволами. Залп чудовищной, невероятной силы ослепил меня, отбросил на пол. Я шлепнулся навзничь, больно приложившись лопатками. Пули забарабанили о пол, потолок, отскакивая рикошетом. Они вбивались в поверхность, не причиняя ни малейшего вреда, ни крошки, ни песчинки не выбивали из монолитных стен, пола. И все это шумело, гремело, оглушало, как огромный горный водопад. Все заволокло синеватым дымом, в нос ударил едкий запах пороха.

Через пару мгновений я все-таки пришёл в себя, силовое поле скафандра спасло меня. Я отполз за угол, как побитый пес, в небольшую нишу. И наткнулся на Тимура. От его испепеляющего взгляда я готов был провалиться сквозь монолитный пол.

— Зачем вы это сделали⁈ Я же просил вас! Я знаю все шифры, коды. Мог ввести и мы бы спокойно прошли дальше!

Тимур пребывал в состоянии того холодного бешенства, когда чешутся руки вмазать по физиономии напарнику, но что-то мешает это сделать. Крылья носа раздувались, глаза превратили в щели, красные пятна расползались по всему лицу.

— Извини, я — идиот. Я тут пробирался в технических туннелях станции, ну и думал, что здесь также получится.

— Не получится! Надо головой думать, а не ж…

Я опёрся о стену, сглотнул комок в горле, вздохнул тяжело. Что я мог сделать? Идиотский поступок.

— Ладно, Тимур, ты такой умный. Придумай что-нибудь. У меня есть бластер, но у него села батарея. У тебя что-то есть?

— Есть! — отчеканил он с тем же рассерженным выражением лица учителя, который отчитывает нашкодившего ученика. — Поднимемся на пару этажей. Там оружейный склад, неплохой арсенал.

— Арсенал? Тимур, твою ж сингулярность! Почему же ты раньше не сказал об этом⁈ Мы же могли сразу захватить пушки! И все бы тут разнесли в труху, в ошметки!

— Разнесли, — сквозь зубы, протянул Тимур. — Я же не думал, что вы сломя голову кинетесь вскрывать коды. Думал, пройдем спокойно, все осмотрим. А вы… — он махнул рукой, ввергнув меня в пучину досады и печали от своего дурацкого поступка. — Ладно, пошли.

Платформа грузового лифта перенесла нас куда-то вверх, я не смог определить, сколько этажей мы проехали. Бугристая, вырубленная в скальной породе стена не разделялась на хоть какие-то этажи, уровни. Разобраться с этой мудрёной структурой я бы, разумеется, не смог.

Но напарник мой абсолютно без каких-либо колебаний остановил платформу. Ввел код в вылезший под его ладонью экранчик и открыл нашему взору узкий коридор. Едва заметные, тусклые светильники отбрасывали унылые размытые тени на панельные стены и пол.

Я не стал лезть вперед и подождал, пока Тимур проведет меня. Он уверенно прошёл вдоль облезлых стен. Остановился возле закрытой двери. Створки которой разошлись по мановению волшебного жеста моего напарника-мага.

Ударил в нос сильный запах оружейного масла, пороха, серы. Ослепительно-яркий после полутьмы свет залил длинные из светло-серого металла трехуровневые стеллажи. Я прошелся, присвистнул. Оружие на любой вкус. Но в основном, как я понял, стрелковое. Но нам подойдет любое. Выстроились, как гвардейцы на плацу выкрашенные бежевой краской автоматы. Ящики с патронными лентами, ракетами.

— Ого, — попытался взять стоящий на стойках массивный автомат, но едва не уронил — весил это чудо техники, как новорожденный слоненок. — Кто же сможет таким пользоваться?

— Это лунная пушка, — объяснил Тимур. — Здесь искусственная гравитация, поэтому она такая тяжелая. А на Луне она в шесть раз легче. Хотя отдача все равно большая. Из нее стреляют только из специальных дотов.

— Ну значит, нам это не подойдет.

На одной из полок я заметил аккуратно выложенные в два ряда серебристые пистолеты-пулеметы, такие же, как я видел у Ковалева. Взял один, взвесил на руке.

— Нам помощнее что-то нужно, — Тимур бросил быстрый взгляд на мое приобретенье.

— Согласен.

— А это что? — между стеллажами я обнаружил на стойках пушечку с нескольким стационарными стволами, тяжелая, зараза.

— Это «Дочь Катюши», — Тимур словно обрадовался, что может рассказать об этом. — Ручная установка залпового огня. Переносной реактивный миномёт.

— Дочь Катюши? Какой еще Катюши? Конструктора?

— Нет. «Катюшей» реактивный миномет прозвали во время войны с немцами. Они с ума сходили от ужаса, когда эта система извергала залпами ракеты. Тогда они были не управляемыми.

Внутренне я улыбнулся, Тимур так вдохновленно рассказывал, так гордился достижениями своего народа в создании орудий убийства его подобных. Я не знал о какой войне говорил Тимур. Но судя по его восторгу, земляне в этой войне победили с честью.

— Хорошо, я понял. А как заряжается эта вещь?

— Ракетами, — Тимур показал на ящик рядом со стойкой. — Сейчас их можно настроить на конкретную цель.

— Но вот цели-то мы как раз не сможем определить. Как там расположены эти турели, черт их знает…

— Ну почему же? Вполне можно. Надо только, чтобы они вышли из своих защитных ниш, и мы зафиксируем их расположение. Можно пару дронов запустить. Они составят схему и передадут мне на планшет.

— Понятно. Значит, я выйду в этот зал. Ты запустишь дроны, и мы зафиксируем, откуда они стреляют.

Я прошелся по рядам, собрал оружие и сложил в ящик, установил на тележку.

— Так, — я с удовлетворением осмотрел собранный арсенал, — Значит, ты включаешь мне лифт, и я поднимаюсь наверх.

— Я пойду с вами, — Тимур вытащил с полки довольной увесистую, с корпусом из бежевого стеклопластика пушку с длинным стволом. — Плазменная винтовка, — объяснил он. — Прототип. Экспериментальная.

— Ты никуда не пойдешь, — я постарался вытащить из рук парня оружие, но он держал его крепко и уверенно. — У меня наноботов уже нет, чтобы тебя спасать.

— При чем тут ваши наноботы? Какое это отношение имеет?

— А вот какое. Когда мы с тобой подошли к оранжерее, ты вдохнул дыхательной отравы и умер. А мои медицинские наноботы тебя вернули к жизни.

— Странно, — Тимур подергал себя за подбородок. — Почему я не помню этого.

Его совсем не удивило, что он умер, а потом ожил. Как будто с ним это случалось и раньше и стало совсем обыденным.

— А что ты должен помнить? Отрубился и все.

— Ну, говорят после смерти летишь через туннель, встречаешься с умершими родственниками. Они ждут тебя, машут. А я ничего этого не увидел. Только тьму, из которой скалились какие-то неведомые чудища…

Интересная интерпретация смерти у землян. Мне пришлось умирать много-много раз. Витакамеры на звездолете восстанавливали тело, перекачивали мою сущность. Но никакого туннеля с родственниками я никогда не видел. А иногда так хотелось увидеть отца.

— Вот, чтобы ты не увидел этих чудищ еще раз, ты и будешь сидеть здесь, — сообщил я Тимуру. — Или ты думаешь, твой халатик тебя спасет? — с усмешкой я потеребил ворот халата парня.

— Ну, у нас кое-что получше есть, — хитро улыбнувшись, Тимур направился в конец склада.

Там, у стены в отдельных секциях, я увидел несколько костюмов из тёмно-серых выпуклых, будто сплетенных между собой волокон, имитирующих мускульные. На шее, на поясе, коленях, лодыжках солидно отливали темным серебром металлические вставки.

Тимур сбросил свой халат, быстро надел облегающий костюм, и влез в легкий скафандр. Тот, словно ожил на его теле, волокна начали сокращаться, полностью скрыли его с головой.

— Нанокостюм, — объяснил Тимур. — Я участие принимал в его создании, — в голосе зазвенела нескрываемая гордость. — Состоит из органической и неорганической материи, которая изменяется под воздействием внешней среды. Ну попробуйте в меня выстрелить, — предложил он.

Голос парня я слышал отчетливо и ясно, хотя плотный материал этого странного костюма скрыл его лицо.

Ну раз человек просит, почему бы не попробовать в деле очередное чудо достижений землян. Оглядевшись, я схватил с полки серебристый пистолет-пулемет. Вставил магазин, который лежал рядом.

— Не отходите! — опередил мое движение Тимур. — В упор стреляйте! В упор!

Я вскинул оружие. Бахнул выстрел. Легкий синеватый дымок струйкой поднялся вверх и рассеялся. Пуля рикошетом отскочила, с тихими звоном скатилась на пол. Ну раз такое дело, я перевел рычажок и выпустил по парню очередь. Он лишь отклонился, ни следа не осталось на чешуе его панциря.

— Стреляйте! Стреляйте! — радостный голос Тимура заставил меня войти в такой раж, что я расстрелял весь магазин, вставил новый.

Казалось, резкий звук выпущенных мною очередей заставлял стены дрожать, заполнил все едким запахом пороховых газов. Я целился в ноги, руки, грудь. Пули отскакивал, как будто перед Тимуром выросла невидимая стена.

Наконец, я выдохся, металл жёг ладони даже через перчатки. Я сбросил пушку на полку, заметив, что истратил полдесятка магазинов.

— Ну что? Не хуже вашего скафандра? — Тимур поднял щиток на костюме, чтобы я смог увидеть его торжествующее лицо.

— Ладно, пойдем вместе, — кольнула зависть и досада, все-таки я считал, что все разговоры о невероятно мощном рывке землян в военных разработках, лишь обычное хвастовство, а тут пришлось убедиться в их реальных достижениях. — А вот скажи мне, Тимур, — решил спросить я, когда мы подкатили тележку с оружием к платформе. — Ведь ты не просто так сидел в лаборатории. Ты меня поджидал? Верно? Ковалёв послал?

Тимур хитро улыбнулся, но по его глазам понял, что сказал чистую правду.

— А вот своих андроидов полковник мне не дал, — продолжил я.

— Ну кто ж знал, что вы полезете на рожон? — фыркнул Тимур. — Полковник хотел, чтобы я вас по всем помещениям провел. А вы…

Я понятия не имел, что такое это «рожон», но общий смысл дошел до меня. И болезненная волна стыда накрыла опять, заставила загореться жаром лицо. Зря я завел этот разговор. Тимур прав, я лез, как дурак в самое пекло. Но ведь я привык так поступать. Бесшабашно, безбашенно, чтобы адреналин бил фонтаном в крови. Без этого жить скучно, пресно, серо.

Мы оказались в том же самом коридоре, откуда пришлось сбежать с позором. Но уж теперь мы, вооружённые до зубов, собираемся сразиться на равных с нашими врагами, сломать их.

Первым делом я решил уничтожить первую линию обороны — турели на входе в зал. Вытащил «ракетницу» (она приглянулась мне больше всего), поставил обойму с ракетами. Грозное оружие. Если сработает так, как обещал Тимур. Если нет, придется использовать что-то еще.

Уверенным шагом направился ко входу в зал, остановился в нужной точке — мой нейро-интерфейс отлично запомнил, откуда накрывал залп турелей.

Скрежет, лязг, жужжанье электромоторов возвестили, что турели вновь приготовились к бою. Ощетинились, как дикие дикобразы. Сноп огня, грохот автоматной очереди прервал я, нажав на рычаг выброса ракет. Все четыре стройных «красотки» шустро сорвались с направляющих и врезались каждая в нужную цель, разворотив до основания огневые точки. Взрыв, всплеск огня сотрясли коридор. Я быстро поднял вторую обойму. Новый залп уничтожил турели, вделанные в потолок. Одна из них как-то беспомощно, безвольно повисла на длинном кабеле электромотора. Другая шлепнулась вниз, монолитный пол принял несчастную, разметав на мелкие ошмётки.

Оглядев удовлетворенно разгром, который учинил, я вернулся к Тимуру.

— Так, ну что ж пошли громить турели в зале.

— Да подождите, Эдгар, куда вы сразу бежите впереди паровоза! — Тимур достал из набедренного кармана планшет. — Надо запустить дронов вначале. Выяснить все точки.

— Ах, да, — я ощутил опять приступ досады. — Ну хорошо, запускай, а я пойду проведу разведку боем.

— Пойдем вместе. Надо друг друга защищать.

И то верно. Тимур оказался надежным напарником, с таким приятно иметь дело. Парень вытащил маленький ящик и достал оттуда нечто похоже на полупрозрачное насекомое. На его ладони оно казалось почти невидимым. Одну за другой Тимур запустил этих «стрекоз», а мы решили войти вместе за ними, чтобы предоставить нашим врагам возможность показаться, обнажить себя.

Коридор закончился огромным залом, посреди которого красовался громоздкий контейнер, закрытый монолитным кожухом. Над ним на потолке выделялись сложенные роботизированные клешни. Видимо, в этом секретном ларце находилось нечто, с чем эти роботы проводили некие манипуляции. Но сейчас этот здоровенный ящик мог послужить нам прекрасной защитой. За ним легко можно спрятаться. Разумеется, после того, как уничтожим турели с одной стороны.

Стоило нам войти в зал, как со всех сторон синхронно раздалось агрессивное жужжанье, лязг, скрежет выдвигаемых на позицию турелей. Но ждать, когда они обрушат на нас лавину огня, мы с Тимуром не стали. Сбежали.

Тимур вытащил планшет, на экране отразился в трехмерном измерении зал, как звезды на вечернем небе, зажглись друг за другом зеленые точки. Побежали колонки цифр, формул, цепочки символов. И около каждой точки выстроились координаты.

Я перенес их на свою схему. И перестроил ракеты на уничтожение турелей. Тимур вытащил свою плазменную винтовку, поставил туда заряды — прозрачные коробочки голубоватой жидкостью (как мне показалось). Лихо передернул затвор, и повернулся ко мне.

Я не мог видеть выражение его лица за щитком, но в мыслях он был настроен по-боевому, даже слишком. Хотя я даже не успел спросить его, а применял ли он хоть раз оружие? Или так решил покрасоваться передо мной?

Вначале мы выкатили в зал тележку с боеприпасами. А затем ринулись вдвоем туда. Я со своей «дочерью Катюши», а Тимур с прототипом плазменной винтовки.

Да начнется лютая битва. Турели радостно развернули свои стволы, направив на нас, чтобы шквальный огнем уничтожить чужаков. А мы, не теряя времени, расстреливали их каждый из своего оружия. Канонаду выстрелов из моей «ракетницы» перекрывал невыносимо шумный удар из плазмагана. Каждый вылетевший комок плазмы хлестал по ушам пронзительным, резким звуком, по сравнению с которым шум при взлете звездолета, казался бы писком младенца. Пришлось вывернуть восприятие звука на минимум, иначе я бы точно оглох.

Терморегуляция моего скафандра едва справлялась с жаром моего тела. Адреналин кипел, бурлил в крови, я не ощущал ни усталости, ни боли, ни страха. Только первобытное желание убивать. Истребив турели, с одной стороны зала, мы с Тимуром теперь могли прятаться за ящиком, который скрывал кожух. Здесь и могла скрываться та самая бомба, которую мы так долго искали, но сверху контейнер закрывал массивный кожух, прочный, твердый и надежный, пули не оставляли на нем ни царапины.

Я разделывал под орех десятую турель, как вдруг обратил внимание, шум в зале стал гораздо тише, словно стены стали ватными и гасили звуки. И слышу я лишь только себя. Обернулся. Тимур распластался на полу, винтовка валялась рядом.

— Ты чего, парень? — бросил мысленный вопрос, не отрываясь от уничтожения очередной турели.

— Заряд костюма кончается— ответ Тимура оказался таким слабым, что я едва его услышал. — Защита падает, пять процентов осталось.

Костюм Тимура вдруг посерел в нескольких местах, просел некрасивыми вмятинами.

Я лихорадочно стал обдумывать, как вытащить парня. Но он сам вдруг подал голос:

— Возьмите в ящике гранату. Там…

Я присел за контейнер, пошарил в ящике. Вытащил на свет прозрачный цилиндр в металлической окантовке. Тимур показал эту гранату, но сказал лишь, что вещь крутая, и. применять лишь в крайнем случае. Ядерный заряд? Нажав кнопку на корпусе, я на мгновение подскочил и размахнувшись со всей силы бросил в одну из турелей, которую Тимур не успел уничтожить.

Пфф. Действие этой штуки оказалось совсем не таким, как я ожидал. Поначалу я даже не понял, что произошло. Никакого взрыва, всплеска энергии. Наоборот, все застыло, оглушила странная невероятно мёртвая тишина. Нас окружил почти прозрачный, едва видимый занавес. И пули, посланные из стволов всех орудий, застряли в нем, как мухи в сиропе. Я приподнялся, ткнул пальцем в одну пулю. От моего прикосновения разошлись круги, будто от брошенного в воду камня.

— Это временной замок, — прошептал обессиленный Тимур. — Он недолго действует.

Передышка, организованная таким занимательным способом, позволила мне вытащить Тимура из-под огня. Схватив за руки, я потащил его к выходу. Оставил в коридоре.

— Как ты парень? Не ранен?

Тимур привалился спиной к стене, открыл щиток. Лицо бледное, усталое. Глаза впали, залегли тени.

— Нет. Не ранен. Просто надо костюм зарядить от батареи. Я забыл об этом.

— А где батарея?

— Внутри костюма. Минут пять нужно.

— Ну ладно. Ты отдыхай, я пойду все закончу.

— Подождите, передам сейчас координаты огневых точек второго зала.

Арихман всех побери, я и забыл про это помещение, вход в который зиял темным провалом слева.

Временной замок еще действовал, когда я вернулся. Но через мгновение исчез, пули застучали дождём, растелившись блестящим ковром. Я спрятался за контейнером, подтянул к себе винтовку Тимура, и решил попробовать ее в деле. Она оказалась легкой, почти воздушной после тяжеленной «дочери Катюши». Пошарив в оружейном ящике, я обнаружил несколько зарядов, вставил в гнезда. Оглушительный взрыв заставил вздрогнуть, вжать голову в плечи. Ствол выплюнул ярко-голубой комок. Турель съежилась растеклась, превратившись в лужицу ртути.

Осторожно я привстал из-за контейнера, огляделся. Все огневые точки в нишах превратились в кучу ошметок. Что заставило наполнить мою сущность радостью и удовольствием от хорошо сделанного дела. Теперь осталось только проверить то помещение, вход в которое виднелся в дальнем левом углу от меня.

Шлепнув ладонь по саркофагу, я в отличном настроении направился к цели.

Сделал шаг внутрь. Вспыхнул мягкий, чем-то схожий с дневным свет. Квадратный зал шагов пятнадцать в длину и ширину. Стены из тех же отливающих темным металлом панелей, ловко пригнанных друг к другу. В дальнем углу — стол с клавиатурой, устаревший облезлый монитор.

Шшш. Шум открываемых створок, глухое жужжанье электромоторов. И четыре турели-близнеца приготовились уничтожить меня шквальным огнем. Грохот выпущенных зарядов прервал их существование навсегда. Превратив в бесформенные и жалкие комки металла.

Я аккуратно приставил плазмаган к стене, положил шлем на стол, и с интересом начал изучать изображение на мониторе. Медленно вращалась отрисованная мерцающими зелеными линиями схема летательного аппарата. Хотя сегменты угадывались совершенно четко — ядерные реакторы, двигатели, сложенный звездный парус, воронка для ловли водорода из космоса. Но сам внешний вид необычный, не похожий ни на те звездолёты, которые строят земляне (а я сохранил в памяти всю базы данных, что показал мне Ковалёв), ни на звездолёты нашей планеты.

Рядом со схемой аппарата бежали строчки символов: будто бы перекрученные между собой тонкие червячки. Они напомнили значки, что я видел на кубиках, которые обнаружили в зале с умирающим и воскресавшим растением. Что это могло быть? И почему мой нейро-интерфейс отказывается их переводить? Это шифр? Я пощелкал клавишами. На схеме замигали ярко-красным узлы звездолёта — места ремонта. Судя по количеству неисправных секций, аппарат сильно поврежден, гораздо больше, чем мой. Передняя часть смята в лепешку, словно корабль врезался в скалу.

И тут в голове что-то щелкнуло, весь пазл сложился, да ещё так идеально, что я не удержался, шлепнул себя по лбу. Какой же я балбес! Ведь все абсолютно ясно теперь.

Я отступил на шаг, стараясь считать, как можно больше информации. Отправил в свой нейро-интерфейс для перевода.

Мигнул свет, лязг откинутой крышки люка. Машинально бросил взгляд вверх, и замер, ноги примерзли к полу, пальцы похолодели. Из дыры, по крышке люка сползла, пузырясь и пульсируя, розовато-бурая масса, покрытая мерзкой отливающей фиолетовым слизью. Схватив винтовку, прицелился. Тишина! Интерфейс плазмагана вывел издевательское сообщение, что я зря стараюсь — отсек с зарядами пуст, как голова кретина. Ну каким же надо быть беспечным идиотом, что не захватить боеприпасы, отправляясь на опасную миссию⁈

Из комка вытянулись длинные щупальца с круглыми венчиками. Обвили меня, впились в скафандр. Стали медленно, но неотвратимо тянуть вверх. А где-то в глубине потолка, в густой зловещей тьме, на меня пялились два белых круглых глаза. Широко и злобно открылся огромный рот с мелким, клиновидным зубами в несколько рядов. Мои дерганья лишь усиливали хватку. Сжимали так, что хрустел несчастный скафандр. Слизь стекала по силовому полю скафандра. Но осталось так мало энергии, еще чуть-чуть и мерзкая тварь проглотит меня, переварит.