Хроники пилота: Звездолет для бунтаря

Глава 14

Космолёт коснулся площадки, тряхнуло. Понесся вихрем вперед, но включенный движок, выставленный против прямого движения, заставил его замедлиться. Цифры на маленьком экранчике бежали сверху вниз с уменьшением. Наконец встали цифре «0». И наш аппарат остановился буквально в паре метров от конца площадки.

В кабине висело молчание, мучительно долгое.

— Мои поздравления, Рей, — первым тишину нарушил Ковалев, и захлопал.

Дарлин и Ларри тоже разразились аплодисментами.

Я в каком-то удивлении бросил взгляд на девушку, потом развернулся к Ковалёву, не понимая, что они делают.

— Что уставился, Рей? — ухмыльнулся полковник. — Когда экипаж сажает авиалайнер, пассажиры их приветствуют. Радостно.

Через лобовое стекло я заметил, как из длинного коридора, который примыкал к высотному зданию, смахивающего на огромного кита, вышло пять человек в полностью белых скафандрах, с длинными рельефными ранцами на спинах. Направились к нам. Ковалёв выпрямился, оперся на спинку моего кресла, изучая группу. Я видел в стекле отражение его лица, казалось, ему всё это не нравится.

— Ладно, надо сдать груз товарищам, — наконец, проронил он.

Отцепился от моего кресла и двинулся к стойке, где стояли скафандры.

Я вылез из кресла, привалился спиной к спинке, наблюдая, как полковник облачается в скафандр.

— Пойти с тобой? — поинтересовался я.

Ковалёв замер, бросил на меня напряженный взгляд, в самой глубине его серо-стальных глаз я заметил нечто, похожее на страх. Или мне показалось?

— Нет, просто наблюдай. Понял?

Что он там задумал этот полковник? Нацепив шлем, Ковалев ушел в воздушный шлюз, а я вернулся в кресло. Подмигнул Дарлин и стал наблюдать, что будет происходить дальше.

Ковалёв в скафандре вышел из шлюза, подошел к главному. Мой нейро-интерфейс передал их короткий разговор. Ничего особенного.

Лязг и грохот заставил меня подскочить в кресле и обернуться. Створки монолитных ворот в задней части космолёта разошлись и выпустили наружу роботов. Судя по массивной серо-стальной броне, покрывавшей их с ног до головы, и оружия в руках, смахивающего на плазменную винтовку, они совершенно не походили на рудокопов. Конечности на шарнирах. Вместо лица маска с дырками для глаз и прорезь для рта. На голове от ушей отходит квадратная рамка из толстых стержней, видимо, антенна для управления. Весь вид этих чудищ производил мерзкое впечатление. Обычно у роботов делают приятные лица, а тут ничего, кроме страха и отвращения они не вызывали.

Гремя по металлическому полу ножищами, по одному страшилищи проходили через воздушный шлюз и выстраивались позади Ковалёва.

— Ну что, Семёнов, хватит тебе этих киберлюдей? — услышал я мыслеобраз полковника. — Лучших прислали.

— Хватит, — услышал я голос его собеседника.

Я подскочил на месте, не поверив своим глазам. Двое из группы вдруг выхватили из-за спины винтовки и открыли огонь по полковнику. Изрешетили белую ткань скафандра. Медленно, будто в замедленной съемке Ковалёв стал падать на спину, выбитые из ран капли крови, превратились в невесомости в бордовые бусинки, зависли гроздьями над телом.

Роботы вскинули свои винтовки. Но не успели сделать ни одного выстрела. Парни в скафандрах вытащили что-то из своих ранцев и забросали роботов. Шлёп-шлёп. Маленькие круглые шайбы прилепились к броне роботов. И те будто сошли с ума. Побросали оружие, схватились за головы, зашатались. Бах! Головы начали взрываться, а обезглавленные тела с торчащих из шей проводами, падали на колени, и бессильно как металлический хлам, валились вниз. Спустя пару минут бойня закончилась, бронированные тела устлали всю площадку перед космолётом.

Я поверить не мог, как несколько парней сумели с легкостью справиться с ордой чудовищ.

— Эй там, в космолёте! — голос главаря вывел меня из ступора. — Выходите, иначе взорвём все к чёртовой матери.

— Не ходи, — Дарлин схватила меня за рукав, заметив, как я дернулся. — Они тебя убьют.

В глазах её бился страх, но не за себя, за меня. И несмотря на жуткую обстановку мне было приятно.

— Ничего, Принцесса, — я мягко снял ее руку со своего рукава. — Все будет в порядке.

Прошел воздушный шлюз и вышел наружу. Надевать шлем не стал, силовое поле защитило меня. На мгновенье остановился рядом с Ковалёвым. Сквозь стекло шлема проступало белое лицо с плотно зажмуренными глазами и сжатым ртом. Над распростертым скафандром медленно кружились в печальном танце бусинки крови. Развернувшись, я подошел к группе заговорщиков.

— А ты кто такой? — лидер сделал шаг мне навстречу, всмотрелся в лицо.

— Я — Эдгар Рей, капитан звездолёта «Звездный странник». Прилетел к вам из галактики Астреус.

На парня мои слова не произвели ни малейшего впечатления. Как будто он и не услышал, что перед ним чужак, пришелец из другой галактики.

— Я так понимаю, ты пилот этого космолёта? — махнул рукой в сторону нашей «буханки». — Отвезешь нас туда, куда мы тебе скажем.

— А если не отвезу?

— Тогда мы тебя убьем, — проворчал один из группы.

Резво запрыгали красные зайчики оптического прицела винтовок на моем скафандре. Очень эффектное средство устрашения, даже, если эти кружки лишь от лазерной указки.

— Нелогично, — сказал я совершенно спокойно. — Убьете и некому будет пилотировать этот аппарат. Скажите мне лучше, зачем вы убили полковника?

— Потому что он прилетел сюда, чтобы убить нас, — резко бросил один из парней. — Неужели ты об этом не знаешь?

— Нет. Ничего об этом не знаю.

— Ты дурак или притворяешься? Они в центре узнали, что у нас бунт, мятеж. Один из охранников успел отправить сообщение. Вот нам и прислали этого мерзавца. Вместе с киберлюдьми. Ты видел, как мы их уничтожили? Наши учёные не только тут методы переработки Гелия-3 в термояд разрабатывают, но и оружие против вот таких слуг Великого Вождя. Понял?

— Да, эффектно. Ну и почему же вы устроили бунт?

— Тебе интересно? Или ты нам зубы заговариваешь?

— Не знаю, что такое «заговаривать зубы». Но мне действительно хочется узнать.

— Потому что с нами тут обращаются, как с рабами, как с мусором, вот почему! Ты знаешь, какая тут температура днём? Жуткое пекло. Адское. А ночью собачий холод. Так вот, когда ломаются в камерах аппараты охлаждения, то люди сгорают заживо, превращаются в головешку. А если аппараты обогрева, то в ледышку. За последнюю неделю здесь двое наших сгорело, а трое замерзли.

— В камерах? Почему в камерах? Тут что тюрьма? Вы преступники?

— Ну ты и наивное дитя, — хмыкнул один из группы. — Конечно, преступники. А кто здесь будет работать из вольнонаёмных? В этой проклятой дыре? Мы смертники. Тут только такие и работают. А теперь мы решили сбежать. Поможешь?

— А зачем мне помогать преступникам?

— Мы преступники только по велению Великого Вождя. Он так определил нас, как врагов системы. Только он решает, кому жить, кому умереть.

— А вы, значит, не виновны? Перед системой?

— Долго объяснять. Вот отвезешь нас, куда скажем, по дороге расскажем, что это за система.

— Вот только мне интересно, на кой черт вы сбивали наш космолёт электромагнитным лучом. Вырубили всю электронику.

— Это не мы сделали, — объяснил главарь. — Это на станции, которая вращается вокруг Луны. Мы не знаем, кто там сейчас.

— Ясно. Сингулярность, анархия и хаос. Одни хотят сбежать, другие им мешают.

Кто-то схватил меня сзади. Бах. Один из парней, раскинув бессильно руки, упал навзничь. Разошлись трещины от дырки в шлеме, стекло беззвучно лопнуло, рассыпалось, явив худое белое лицо с отверстием от пули между жиденьких светлых бровей. Остальные попятились, присели на одно колено, вскинули винтовки. Залп. Еще один. Но пули легко отскочили от силового поля моего скафандра, как стая серебристых пчел закружились передо мной. Бах! Пуля ударила в другого парня, заставила подскочить вверх, он медленно опустился, замерев навсегда. Третий заговорщик вскочил, заметался, лихорадочно огляделся, не понимая, откуда приходит смерть. Автоматная очередь пробила ему грудь, вдребезги разнесла стекло шлема, опрокинула, он попытался встать, дернулся и затих. Вскоре в живых остался лишь один главарь.

Ковалёв живой и невредимый вышел из-за моей спины (прикрывался, мерзавец, мною, как щитом), с отливающим сталью пистолетом-пулеметом в руках, медленно надвинулся на застывшего, как статуя, главаря, отнял у него оружие. Пока я болтал с бунтовщиками, наноботы (я выпустил их из своего скафандра) оживили полковника, залатали ему скафандр.

— Где настоящий Семёнов? — наклонившись к присевшему от неожиданности главарю, прорычал Ковалёв.

— Там, в камере тридцать два, — пробормотал парень. — Не убивайте меня.

Ковалёв повернулся, сделал шаг. Оставшийся в живых главарь выпрямился, губы тронула слабая улыбка. Но полковник резко развернулся, чуть вытянул руку с пистолетом-пулеметом. Выстрел. Почти в упор. Прямо в стекло шлема. Осколки брызнули во все стороны. Кинетическая сила отшвырнуло тело несчастного. Парень упал, подскочил вверх. И завис над площадкой, раскинув руки и ноги. Черная дырка между бровей, на лице застыло удивление.

На лице Ковалёва не отразилось ничего, никаких чувств, не дрогнул ни один мускул, не оживились глаза. Никогда раньше я не видел такого поразительного сочетания невероятной безжалостности и хладнокровия.

Полковник сунул пистолет-пулемет в незаметную кобуру на бедре. И сжал на запястье браслет, который весело перемигивался голубыми и зелеными огоньками. За нашей спиной вновь открылись ворота воздушного шлюза и оттуда высыпались фигуры в матово-гладких, облегающих, как вторая кожа, комбинезонах, и в шлемах с непроницаемыми стеклами.

Окружили нас. Один из них подошел к Ковалёву и приложил к виску руку, отрапортовал:

— Группа специального назначения по вашему приказанию прибыла. Готовы выполнять ваши приказы, товарищ полковник.

— Зачистить всех бунтовщиков с оружием. Остальных собрать в актовом зале. Об исполнении доложить.

— Есть, товарищ полковник.

— Тринадцать-десять! Пойдешь с нами.

Из группы вышел один из парней. На груди я увидел блестящую табличку с номер 13−10. Встал рядом с полковником. Мой нейро-интерфейс не фиксировал ни одного мыслеобраза этого существа. Человек ни может не думать, его мозг постоянно работает, постоянно генерирует мысли. Здесь активность мозга была на нуле. Даже, если это андроид, я все-таки должен получать электромагнитные импульсы. Но я ничего, ничего не слышал. Может быть, у этого существа стоит защита от моих проникновений?

— С вами все в порядке?

Мы с Ковалевым синхронно обернулись. Рядом стояла Дарлин.

Обвела взглядом площадку, заваленную трупами, останками роботов. Покачала головой.

— Да, конечно, Дарлин, — Ковалёв взял девушку за руку, сжал в своих ладонях.

Лицо Ковалёва излучало такую трогательную мягкость и теплоту, что я едва сдержал смех. Потрясающая трансформация сурового мужика во влюбленного теленка.

— Вас ранило? — Дарлин высвободила руку и провела по груди полковника, где остались высохшие грязно-бордовые потеки. — Я видела, как в вас стреляли.

— Да, стреляли, — Ковалёв нахмурился. — Но преступники получили своё. Извините, Дарлин, но вам придется вернуться в космолёт. Мы отправляется на выполнение опасной миссии…

— И я пойду с вами, — в голосе Дарлин зазвучала ее обычная твердость.

— Хорошо, — Ковалёв почему-то не стал спорить. — Тринадцать-десять, вызови нам вездеход. — задумался на пару мгновений. — На десять-двенадцать мест.

Буквально через пару минут к нам подкатилась платформа на шести высоких колесах с толстыми шинами, на ней в ряд выстроились кресла, сзади на длинном узком ящике — зонтик антенны.

Я посмотрел вопросительно на Ковалёва, мол, мне что и этой штукой управлять прикажешь? Он скривился, подал знак андроиду. Тот мгновенно оказался в кресле, напротив которого на станине торчала небольшая панель, и штурвал.

Ковалёв галантно помог Дарлин взойти на платформу, и скафандр не помешал ей, проделать это со обычной грациозностью. Устроилась в кресле, а полковник тут же впрыгнул в другое, рядом с ней. Я решил сесть рядом с нашим водителем- андроидом.

Аппарат мягко тронулся, покатился вперед, справа проплыл корпус в два этажа, за стеклянными панелями я разглядел массивную турбину, агрегаты, цистерны. Слева в ряд выстроились утопленные в лунную поверхность полусферы, из которых выходили длинные коридоры.

Вездеход подкатил к горе с вырубленным высоким входом с массивными, выкрашенными в темно-зеленый цвет воротами. Ковалёв соскочил с платформы, подошёл к стене, открыл уверенным движением дверку и набрал код.

Внутри за воротами оказался еще один воздушный шлюз, поражавший размерами, человек на двадцать, а то и тридцать. Слева на бугристой каменной стене — узкий длинный экран с тусклыми красками, видно старый. По стенам на металлических проржавевших направляющих извивались черными питонами кабели, сплетаясь вместе, уходили куда-то в угол потолка.

За воротами шлюза оказался короткий и узкий коридор, с нависавшими с низкого потолка трубами, выкрашенными грязно-белой краской. В конце него наверх шла лестница светлого металла, с ребристыми ступенями и тонкими перилами, и я уже направился к ней, как услышал нарастающий цыкающий звук. Цик-ци-цик-ци.

— Подожди-ка, — Ковалёв достал из кобуры свой огнестрел. Вытащил из карманчика магазин, вставил и прислушался.

Плюх. Плюх. Плюх. Из открытого люка вентиляции, с потолка посыпались существа, смахивающие на черные мохнатые шары. Хряп! Один из них подкатился ко мне и вцепился в ботинок. Я махнул ногой, впечатав тварь в стену. Бедняга приклеился, медленно стал сползать вниз. И тут его настигла смерть — я припечатал его кулаком. Остальные осатанели, громко цыкая, накинулись на меня, как стая злых ежей. Зрелище было скорее комичное, чем опасное, я едва не расхохотался. Ничего сделать с моими скафандром они не могли. От их зубов не оставалось ни следа, я не ощущал ни боли, ни укуса.

Обернулся, заметив, что мерзкие твари облепили моих товарищей с ног до головы. Дарлин, как и я, сбрасывала их на пол, давила ногами. Ковалёв хватал ежа, подбрасывал вверх отправлял в полёт ударом кулака, так что несчастная гадина отлетала метров на пять, впечатываясь в стену. Полковник явно развлекался, ему это даже нравилось. Хряп! Хряп! «Ежи» все прибывали, вцеплялись в руки, в плечи, прыгали по куполу силового поля над моей головой. Мне это надоело. Я выхватил бластер. Пшш! Прошелся лучом по куче мерзотин, оставляя лишь серую пыль.

— Не трать заряд! — Ковалев с силой сжал мне руку. — Тринадцать-десять! Убери эту хрень!

Андроид сделал шаг. Раскрыл руки. И на мгновение исчез в быстро-мелькающих движениях. Плюх! Плюх! Из его рук выскакивали плотные сети, набрасывались на стайки мохнатых уродов. Сетка сжималась, выбрасывая из дыр фонтанчики зеленоватой жижи. Оставались лишь блестящие лужи с будто натянутой поверхностью, в которых дрожал свет фонарей, утопленных в потолке. Пфф. Сетка скукоживалась до маленького комка, а когда раскрывалась, в ней оставалась лишь кучка плоских шкурок.

— И много здесь этих зверюг? — поинтересовался я, стряхивая со своего скафандра мохнатые ошметки. — Как на той космической станции?

— Это другие мрази. Они не такие, как там. Я потом тебе расскажу. Они не очень опасные. Но все равно надо быть начеку. Понятно? И не вытаскивать свой бластер понапрасну. Сами решим проблему. Понял? Двуногих существ больше надо бояться.

— Вот таких? — я махнул рукой в направлении лестницы.

У Ковалёва вытянулось лицо, сузились зло глаза, раздулись крылья носа.

По ступенькам кособоко переставляя ноги, медленно спускался мужик в светло-сером комбезе. Мертвенно-бледное, почти белое плоское лицо, круглые вытаращенные глаза. Руки висели плетьми, словно из них вытащили все кости. Вздернутый, будто отсутствующий нос и привлекающий внимание открытый рот с торчащими мелкими желтыми зубами.

— Это твой Семенов? — поинтересовался я.

— Да какой, б… Семенов, мать твою за ногу! — разразился Ковалёв матом. — Это…

И тут я понял, эта гадина человеком быть никак не может. Круглые глаза твари вывалились из орбит, завращались, как стеклянные шары, левый по вертикали, правый по горизонтали. Остановились на нас. Чудище замычало, запрокинув голову, зашлось в диком, пронизывающим до самых печенок гоготом. На удивление резво спрыгнуло в низ лестницы. И челюсть его стала падать, увеличивая рот, который вскоре превратился в огромную пасть, размером с ковш экскаватора.

— Да что это тварь проглотить что ли нас хочет? — разозлился я.

Ковалёв выставил свой огнестрел, профессиональным движением подпер локоть рукой. Оглушающе-резкий звук автоматной очереди эхом отразился от стен, потолка. Пули вонзались в монстра, в лицо, в руки, в живот, заставляя его отклониться назад. Но совсем чуть-чуть. Они не причиняли никакого вреда, будто попадали в густое мягкое тесто и тонули в нём.

Обернулся, нашего андроида-защитника нигде не было. Куда он мог подеваться, зараза⁈

Плюх. И сверху чудища упала плотная сеть. Сжалась, тварь упала навзничь, брыкаясь, стала тыкать в сетку ногами, руками. Не обращая никакого внимания на жалкие попытки гада, андроид, стоявший сзади, начал меланхолично наматывать ее на руку. Подтащил к себе ближе, поднял, как пушинку, потряс, словно пытался оценить, спелый ли плод попался ему. Подвесил на торчащий из стены толстый металлический стержень. Гадина извивалась, билась о стенки, пыталась разорвать ткань, но та лишь уплотнялась, съеживалась, спрессовывала содержимое. Тварь орала все громче, ревела, мычала, верещала, переходя то на бас, то на визгливые режущие слух звуки, такие высокие, что казалось они уходят в ультразвуковой не слышимый человеком диапазон.

Концерт оборвался на самой высокой ноте. Гадина обмякла, затихла. Андроид раскрыл сеть, тряхнул. На пол спланировала лишь тонкая сплющенная оболочка.

— Любопытная технология, — я бросил взгляд на Ковалёва, тот лишь таинственно усмехнулся.

— Наши ученые разработали. Нуль-Паутина называется. Вытягивает, иссушивает из любого существа жидкость.

После того, как хозяева этого дома встретили нас столь недружелюбно, я понял, что надо быть в полной боевой готовности. Ковалёв явно согласился со мной. Дарлин вытащила свою пушку, Ковалёв — свою. А я — бластер. И мы направились по лестнице вверх, постоянно озираясь. Первым, ступая мягко и осторожно, шёл андроид. Его темная гибкая фигура будто бы не имела никакого скелета внутри, искривлялась, извивалась, как змея.

Второй этаж смахивал на тюрьму. Внизу шел ряд металлических дверей. Над ними нависал балкон, ограниченный высокими металлическими перилами. И там тоже шли двери с небольшими квадратными окошками.

Ковалёв, быстро переставляя ноги по грохочущей лестнице, буквально взлетел наверх, ринулся к одной из камер. Распахнул и застыл. Медленно-медленно вошел. Я поднялся за ним.

Прошел в полуоткрытую дверь с табличкой «32». Нет, небольшое помещение на унылую тюремную камеру мало походило, скорее на двухместное купе в скоростном поезде. Аккуратно застеленные кровати в глубоких овальных нишах, освещенные мягким оранжевым светом из незаметных светильников. На второй ярус шла лестница из металлических труб с резиновыми вставками на ступеньках. Над кроватью первого яруса овальный экран. Такой же экран, поменьше, был на противоположной от двери стене. Под ним стол с мониторами, клавиатурой.

Перед столом, опустив голову, сидел темноволосый с проседью на висках мужчина, руки связаны за спиной, веревка обвила лодыжки. Форменная темно-синяя рубашка, темные брюки. На грудном кармане бейдж — «Семенов А. Б.» Голова его бессильно упала на грудь. Ковалёв, словно боялся обжечься, придвинулся, отклонил голову назад. Отпустил и в отчаянье заслонил лицо рукой.

Рот и нос погибшего закрывали плотные полосы скотча. Умирал он, видимо, долго и мучительно. Убийцы перекрыли ему кислород. Возможно, даже стояли рядом, наблюдая со злорадством, как он дергается в попытках глотнуть воздуха.

— Ты можешь его… — Ковалёв отнял руку и вопросительно посмотрел на меня.

Я отрицательно покачал головой. Слишком много времени прошло. Тело уже обмякло, на лице расплылись трупные сизые пятна.

— Ну попробуй хотя бы, — полковник уже умолял.

Я вздрогнул, услышав шорох за спиной, мягкие шаги. Но тут же успокоился. Дарлин незаметно вошла, обняла меня за талию.

Вздохнув, я выпустил золотую стайку из рукава скафандра. Наноботы зависли над головой несчастного, мягким мерцающим светом прошлись сверху донизу. И золотистым облачком вернулись ко мне, исчезли в хранилище у локтевого сгиба.

Ковалёв сглотнул, тяжело задышал. И выскочил из камеры. Я слышал, как он грохотал дверьми, от чего, казалось, содрогалось все помещение. Бах, бах, бах. И потом повисла, заполнив все пространство, мучительная тишина.

Я деликатно высвободился из объятий Дарлин, дошел до двери, за которой стоял полковник. Его лицо выражало боль, отчаянье и злость одновременно. Это помещение вмещало уже четыре кровати в нишах. На полу, связанные спинами друг к другу застыли мужчины в таких форменных рубашках и брюках. Их мёртвая неподвижность объясняла всё без слов. Но я решил все же проверить, подошел ближе, поднял голову одного, второго. У всех заклеены рот и нос. Убийцы или убийца очень хотел доставить себе удовольствие понаблюдать, как они беспомощно дергаются в попытке заполучить хотя бы глоток воздуха.

— Мерзавцы, подонки! — Ковалёв бил кулаком по стене, оставляя в хрупком пластике вмятины. — Я их всех убью. Всех!

Он нахмурился, прислушался к чему-то. Вытащил планшет. Я заметил на экране физиономию одного из отряда специального назначения, который полковник направил усмирять бунтовщиков.

— Товарищ полковник, — пророкотал низкий, роботизированный голос. — Возникла проблема.

— Докладывай, тринадцать-один.

— Бунтовщики заперлись в лаборатории. Требуют, чтобы вы к ним пришли. Иначе грозят взорвать станцию.

— Я понял. Сообщите им, что я сейчас приду.

Ковалев отключил связь, сунул планшет обратно в ранец. И повернулся к нам с Дарлин. Лицо вновь приобрело суровое выражение, смахивающее на маску, вырезанную из камня. И казалось, что это посмертная маска.

— Рей, Дарлин, возвращайтесь к космолёту и немедленно улетайте. Вы поняли?

— А ты что? Пойдешь к ним? Они же убьют тебя.

— Это моё дело. А вы должны немедленно улететь отсюда.

— Ну, нет, полковник, — на лице Дарлин проявилась такая решимость, что я оторопел. — Мы пойдем с вами.

— Ну, конечно, Дарлин, я буду очень рад, — Ковалёв расплылся в широкой улыбке, приобнял девушку за талию.

Его лицо вдруг приобрело сосредоточенное выражение, он сделал незаметный жест. В правой свободной руке сверкнул пистолет-шприц. Укол в шею, Дарлин встрепенулась, бросила непонимающий взгляд и обмякла в его руках.

— Забирай ее на космолёт, и летите на Землю. Ты понял? На станцию не возвращайтесь!

Я подхватил ослабевшую Дарлин, голова безвольно откинулась, но она дышала, спокойно и ровно. Уснула.