Грань человечности

XVI

План сработал лишь частично. Энергию первого, самого сильного удара удалось погасить, но корабль все равно отбросило в сторону, после чего он несколько раз столкнулся с обломками и перевернулся. Освещение на время погасло, потому что вся энергия уходила на систему защиты. Серафим не успел ухватиться за кресло, из-за чего отправился в увлекательный полет по просторной кабине ES-155–1 под аккомпанемент несмолкающих сигналов тревоги. Алтер же пытался стабилизировать корабль, но это удалось далеко не сразу. Он замедлял свое вращение со страшным треском, будто был под давлением десятков километров воды, а не в вакууме.

А потом все затихло. Ни шума от корабля, ни предупредительных сигналов, ничего. Лишь редкий стук, когда дрейфующий за бортом мусор задевал обшивку. Искусственной гравитации тоже не было, поэтому только пришедший в себя после встряски Серафим висел где-то под потолком.

— Алтер, у нас же все нормально? Как-то подозрительно корабль скрипел.

— Не совсем, — расплывчато ответил бортовой компьютер очень тихим голосом.

— Я и сам вижу, что не совсем. Больше половины приборов не работает. А если конкретнее? Какие повреждения? И что с Хрустальной луной?

— Мы ведь живы? — неуверенно спросил Алтер, напрочь проигнорировав слова командира.

Теперь Серафиму стало ясно: последние события нанесли урон не только физическому «телу» его помощника, но и психологическому состоянию. Если у компьютеров, конечно, бывает такое. Алтер оказался не готов пройти в шаге от гибели, особенно в первом же своем сражении. Как только он закончил приоритетные обязанности и обезопасил корабль, нахлынули отложенные переживания. Это могло быть вполне нормальным для пилота-человека. Но для компьютера? Серафим недоумевал, как и зачем интеграторы сделали настолько близкий к живому существу искусственный интеллект.

На одном из мониторов снова начали вспыхивать предупредительные таблички, но Алтер на них не реагировал. Серафиму пришлось приводить в чувства своего неопытного в военных делах товарища.

— Мы определенно живы, Алтер. И ты очень хорошо поработал. Просто всегда что-то идет не по плану, понимаешь. Но это же не повод сидеть на месте и ничего не делать?

Алтер ответил не сразу. Говорил он медленно, делая паузы между фразами, будто сам до конца не верил в собственные слова.

— Ты прав, командир. Я почувствовал себя некомфортно и потерял контроль. Расчеты показали высокую вероятность гибели. И еще какая-то неизвестная реакция, не объяснить рационально. Теперь не могу заставить себя думать о повторение подобного, хотя раньше без проблем моделировал любую ситуацию для оценки рисков.

На одном из экранов стали мелькать строки символов. Компьютер снова безуспешно попытался провести симуляцию своей смерти, после чего неуверенно спросил.

— Может быть, я поврежден?

— Думаю, что нет. У людей это называется «страх». Нормально его испытывать в таких случаях. Непонятно только, зачем тебя им наделили.

— Он пройдет?

— Сейчас — да. Но в будущем ты не раз столкнешься с этим чувством.

— Нужно привыкнуть. Со временем смогу игнорировать.

— А вот так делать не надо. Если у тебя появляются какие-то серьезные опасения, которые нельзя проверить вычислениями, то говори мне. Возможно, это когда-нибудь спасет нам жизнь.

— Принято. Кажется, я понимаю, о чем ты говоришь, командир.

Алтер снова замолчал. На мониторах появлялись все новые и новые сообщения, но сейчас Серафим уже не спешил его тревожить. Требовалась пауза, чтобы осмыслить полученную информацию. А корабль… Ну а что с кораблем? Теперь ясно, что с бортовым компьютером все будет в порядке. Если фюзеляж сразу не развалился, а сигнал тревоги не воет, то несколько лишних минут ничего не решат.

В итоге Алтеру понадобилось не так много времени, чтобы прийти в себя и вернуться к работе.

— Противника в зоне охвата систем слежения нет. Зафиксированы остаточные энергетические следы после множественных пространственных скачков. Можно утверждать, что противник отступил.

— А псионное излучение?

— Зафиксировал единственный импульс.

— Одну бомбу всё-таки успели использовать. Потом свяжусь с Аленом и все узнаю. Лучше скажи, что с кораблем.

— Корабль в критическом состоянии. Множественные пробоины обшивки, герметичной удается удержать только кабину за счет защитного поля. Силовой набор существенно поврежден. У ES-155–1 есть дополнительная система магнитных дефлекторов для его защиты. Сейчас она работает на реверсивном режиме и соединяет вместе раздробленные части.

— Корабль держится за счет магнитного поля? Но это какой же расход энергии?

— Почти вся генерируемая реактором энергия уходит на поддержание целостности корпуса.

— А если с ним что-то случиться, то все развалится?

— Подтверждаю. Но вероятность выхода из строя энергосистемы при заданном режиме эксплуатации крайне низкая. Меня беспокоит, что сами дефлекторы долго не выдержат реверсивную работу. Точная оценка невозможна, система диагностики повреждена. Это также мешает начать процедуру авторемонта.

Алтер хотел еще что-то сказать, но вынужден был отвлечься на предупреждающий сигнал.

— Фиксирую внешнее облучение со стороны Синергиума.

— Плохо. Они сразу начали зачистку. Нас смогли обнаружить?

— С высокой вероятностью — нет. Я оставил систему маскировки ограниченно работоспособной, на таком расстоянии этого достаточно.

— Все равно нужно скорее убираться отсюда. Постепенно они просканируют поле обломков целиком.

— Это проблематично. У нас нет запаса энергии для пространственного скачка. Чтобы накопить достаточно, придется ждать больше десяти часов.

— Слишком долго. И Ален не сможет помочь. Он и так подставился, взаимодействуя с нами. Если сейчас выйдем на связь, для всех будет только хуже.

Серафим плюхнулся на командирское кресло и стал просматривать «внутри» себя информацию. Комплексный кристалл был замечательной штукой, позволяющей, кроме всего прочего, хранить огромные объемы данных. Стрельцов этим воспользовался и при первой же возможности перенес туда накопленный за многие годы архив.

— Ладно, есть и другие варианты. Мы можем приземлиться на Нику, я знаю пару подходящих укрытий. Вот только подойдет ли наше оборудование для ремонта?

— С высокой вероятностью — нет. У людей отсутствуют некоторые технологии. И корабль скорее всего не выдержит вход в атмосферу. Много энергии уйдет на двигатели, и защита поврежденных участков ослабнет. Даже если удастся приземлиться, назад уже не взлетим.

— Тогда будем думать дальше.

Серафим снова стал перебирать варианты, но ничего стоящего так и не вспомнил.

— А есть вообще место, где мы наверняка сможем тебя подлатать?

— Конструкт. На этой планете точно было все необходимое.

— Конструкт? А что, можно и туда слетать. Надеюсь, там хоть что-нибудь осталось.

— Вероятность высока. На Рубиконе, например, многие объекты инфраструктуры уцелели. Но проблема с нехваткой энергии остается.

— Соберем трофеи? — задумчиво произнес Серафим после некоторой паузы.

— Что?

— Определенно, это выход, — Стрельцов откинулся на спинку кресла и заложил руки за голову. — На подбитых кораблях должны быть батареи для оружия или аварийных систем.

Алтер сразу понял идею командира.

— Энергию для скачка возможно собрать таким образом. Но тебе придется в одиночку проникнуть на корабли Хрустальной луны. Я не смогу помочь внутри.

— Не страшно, но лучше ограничиться одним. Помнишь тот, который зажало между обломками?

— Подтверждаю. Будет не трудно найти.

— Отлично, тогда отправляемся туда. Его содержимое должно быть самым сохранным.

ES-155–1 неспешно плыл через море космического мусора, аккуратно обходя опасные места. Лишней энергии не было ни на защиту от сколько-нибудь сильного столкновения, ни на сложные маневры. Но и лететь оказалось совсем не далеко. Серафим почти сразу увидел остов большой ракетной установки и торчащую из него корму космолета. Подобравшись максимально близко, Алтер зафиксировал ES-155–1 с помощью тросов. Один из них располагался вплотную к двери воздушного шлюза. Серафим зацепился за этот трос, чтобы как-то добраться до истребителя.

— Командир, необходимо экономить энергию. Постарайся переправить груз с помощью троса. Это будет не сложно. Если возникнут проблемы, вытащу тебя гравитационным захватом.

— Принято. Будь на связи и следи за действиями Синергиума.

Серафим смог уклониться от всего мусора на своем пути и благополучно добрался до цели. Металлические ноги ударили по обшивке и тут же буквально приросли к ней. Модуль трансформации подстроился под ситуацию и изменил конструкцию стоп так, чтобы они цеплялись даже за незначительные неровности. Серафим сделал несколько пробных шагов, после чего осмотрелся вокруг.

Истребитель представлял собой жалкое зрелище. Продолговатый фюзеляж был сплющен и перекручен как пустая алюминиевая банка, а внешние надстройки летали рядом в измельченном виде. Приличный вид имела только носовая часть корабля, куда и отправился Серафим. Решив не тратить время на вскрытие люка воздушного шлюза, он пробрался внутрь через ближайшую пробоину. Длинный кусок толстостенной трубы вспорол обшивку, позволив спуститься по нему как по трапу. Внутри все выглядело не лучше: помятые переборки, разошедшиеся в разные стороны плиты настила и болтающиеся обрывки проводов. Кое-где блекло светили уцелевшие лампы. Хороший знак, который значил, что энергия на корабле была. Осторожно шагая по шаткому полу узкого технического коридора, Серафим добрался до закрытой сдвижной двери.

«Бег с препятствиями по полуразрушенному кораблю, что может быть лучше?» — неслышно пробурчал Стрельцов. Когда он взломает дверь, то создаст сильную утечку воздуха. Автоматика определит это и постарается отделить проблемный отсек, закрыв следующий контур дверей. Чтобы не разбираться с новыми преградами каждый раз, ему придется успеть добраться до ближайшего прохода, пока тот открыт.

Стрельцов закрепил один из запасенных еще на Нью-Терре вышибных зарядов и встал чуть в стороне. Беззвучный в вакууме взрыв загнул края створок двери, создав вполне достаточную для человека щель. Подождав пару секунд, чтобы поток выходящего воздуха выровнялся, Серафим рванул внутрь. Оказавшись по ту сторону, он изо всех сил оттолкнулся от пола и отправил себя в полет. К счастью, до ближайшего прохода оказалось совсем не далеко. Может новое тело и позволяло шагать даже в невесомости, быстрее все-таки было весь путь пролететь. Правда Серафиму пришлось изгибаться причудливым образом, чтобы уклониться от дрейфующих на пути ящиков, поэтому в конце пути он оказался головой вниз. И стоило только ногам коснуться пола, как дверь за спиной захлопнулась.

Стрельцов оказался в темном и очень тесном помещении. Но зато здесь был воздух, а значит и путь дальше к носу корабля. Немного помедлив, Серафим достал свой лазерный пистолет и приготовил его к стрельбе. Неизвестно, кто или что все еще могло здесь бродить.

Эта часть корабля оставляла еще более неприятное впечатление, несмотря на большую сохранность. В разрушенных отсеках звуки не могли распространяться. Здесь же каждый шорох эхом разносился по пустым коридорам. Казалось, что любой новый поворот или темный закоулок таит в себе угрозу, а разбежавшиеся по углам тени вот-вот сгустятся за спиной, обретут форму и ударят в спину.

Предчувствие никогда не обманывало Стрельцова. Вот и сейчас, когда оставалось совсем немного до кабины, воздух расчертила очередь из электромагнитной винтовки. У стрелка было плоховато с меткостью, поэтому Серафим без особого труда успел пригнуться и перекатом уйти в боковой коридор. Несмотря на динамику момента, он даже смог разглядеть нападавшего. К несчастью, смог.

Это, по-другому и не сказать, существо когда-то было человеком. Но сейчас оно больше походило на живую мумию. Светло-серая кожа плотно обтягивала иссохшие мышцы и кости. Тело настолько худое, что даже трудно определить пол и возраст несчастного до превращения. Движения резкие и прерывистые. На лишенной волос голове отчетливо выделялись острые скулы. Бесцветные потрескавшиеся губы были вытянуты в узкую и ничего не выражающую полоску. Весь лоб покрывали следы от ожогов, а в его центре выпирала овальная металлическая пластина. Глазницы — два темных провала, на дне которых поблескивали зрачки остекленевших глаз.

Серафим попробовал заговорить, но в ответ получил еще несколько выстрелов. Хоть существо и выглядело жертвой заключения в самой жуткой тюрьме на свете, но держало оружие крепко и уверенно. Да и точность с каждым разом только возрастала. Оставив попытки установить контакт, Стрельцов молниеносным рывком оказался на середине помещения и сделал упреждающий выстрел туда, где через мгновение оказалась голова противника. Из темной ниши в соседней стене выскочил его товарищ с занесенным над головой острым штырем. Но Серафим уже давно обнаружил вторую угрозу. Он все-таки хотел еще раз попытаться воззвать к разуму искаженного человека и не стал стрелять. Вместо этого ударом левой руки выбил у противника оружие, а правой крепко схватил за горло и поднял над полом. У механического тела было более чем достаточно сил.

Как ни странно, существо застыло и не пыталось атаковать, только лишь кончики тонких пальцев коснулись головы Серафима. Пустые глаза уставились прямо на него, а бледные губы стали скрипучим, как из старого громкоговорителя, голосом цедить слова.

— Стань частью Сознания. Присоединись к Сознанию. Будь причастен к большему. Отринь себя, и ты получишь истинное счастье. Истинное знание. Истинное бессмертие.

Говоривший ненадолго замолк. В его глазах появился безумный блеск, а ранее безэмоциональный голос стал громким и визгливым.

— Ты уже отказался от нашего дара! Ты отверг Сознание! Тогда Сознание отвергает тебя! Ты помеха! Ты опасен для нас! Ты должен умереть! Исчезнуть!

Дальше членораздельная речь превратилась в совсем какой-то звериный вой. До этого неподвижное тело стало беспорядочно размахивать руками в порыве слепой ярости. Электрошокер на него совсем не подействовал, будто пластина в голове как-то блокировала разряд. Ошарашенному Серафиму оставалось только сильнее сжать руку. Под хруст крошащихся шейных позвонков жизнь этого несчастного существа оборвалась.

Произошедшее сильно ударило по боевому духу Стрельцова. Он предполагал, что встретит на своем пути людей с замутненным сознанием, принужденных действовать против воли. Но эти существа… К такому он оказался не готов. В них не осталось ни следа былого человека. Их тела, их личности были жестоко переработаны этим неизвестным Сознанием в мясных марионетках. Чем оно являлось? Какие цели преследовало? Пока что все попытки Серафима найти ответы на вопросы рождали еще больше новых.

Стрельцов был так сильно занят мыслями о произошедшем, что сам не понял, как нашел люк в подпол кабины и извлек оттуда несколько энергоячеек. Не желая больше сюда никогда возвращаться, он связал обрывком провода всю добычу и потащил ее к точке входа, с трудом переставляя ноги по неровному полу. Серафим оставил пару источников питания, поэтому выйти наружу смог через штатный воздушный шлюз. Снова оказавшись среди холода и безмолвия космоса, он все еще продолжал слышать пронзительный визг того существа, бывшего когда-то человеком.

Стальной трос, как и говорил Алтер, позволил без особого труда переправить на борт ES-155–1 и весь груз, и самого Стрельцова. Он тяжелой гулкой поступью проследовал в кабину и рухнул на командирское кресло, к странной форме которого уже успел привыкнуть. Следовало связаться с Говардом, но сил на разговор совершенно не осталось, поэтому Алену было отправлено текстовое сообщение с кратким описанием всего произошедшего и координатами корабля. Хотелось бы больше не тревожить покойников, но их трупы требовалось изучить.

— А сам ты еще считаешься человеком? — тихо пробормотал Серафим, глядя на свое отражение в отключенном мониторе.

— Что-то не так, командир?

— Не бери в голову, Алтер. На том корабле я увидел нечто очень неприятное. Но не важно. Ты поврежден, и мы почти наверняка знаем, как это исправить. Поэтому подзаряжайся, и будем убираться отсюда.

— Принял, начинаю подготовку к пространственному скачку. И спасибо за заботу, — немного помедлив, добавил Алтер.