Грань человечности

X

Серафим, а точнее поддерживающий его жизнь аппарат лежал на полу. Слух пропал напрочь, но зрение, хоть и с сильными искажениями, еще работало. Было видно, как вокруг растекается лужа голубоватой вязкой жидкости — капсула дала течь при падении. Обзор на центр лаборатории закрывал контейнер с устройствами Древних. От удара он тоже опрокинулся, а упавшая с потолка балка разбила стеклянную крышку. Все содержимое выпало на пол, прямо в жижу из биокапсулы. Но очертания этих предметов инопланетной цивилизации быстро стали расплываться. И дело было не в них самих, и даже не в неполадках зрительной аппаратуры, просто Серафим начал чувствовать сильную слабость, как от нехватки кислорода. Напрашивался очевидный вывод: без внешней помощи он не может даже самостоятельно дышать. Ситуация складывалась хуже не куда. Айзек и сам сейчас почти наверняка ранен, а ждать кого-то еще в такой суматохе бессмысленно.

Но, как будто уже произошедшего было недостаточно, случилась новая беда. В одну секунду к головокружению добавились жгучая боль и сильный шум, отчетливо слышимый несмотря на отсутствие слуха. Казалось, что сотни людских голосов одновременно кричат от ярости, обиды, страха — у каждого была своя причина. И на фоне всего этого звучал монотонный низкий звук, гипнотизирующий и затягивающий, лишающий всех чувств и мыслей. Казалось, что он приносит некоторое облегчение, заставляет забыться и расслабиться. Но далее не ощущалось ничего, лишь какая-то неестественная пустота. Это не имело ничего общего с тем светом, который окутывал Серафима на пороге смерти, поэтому он изо всех сил оттолкнул от себя накатившую волну усталости и постарался еще раз осмотреть комнату вокруг. Может быть надежды на спасение и не было, но сейчас почему-то хотелось до конца бороться за жизнь. При этом убаюкивающий ранее звук вдруг резко стал неприятным и агрессивным, будто бы его источник чувствовал исходящее от человека желание сопротивляться. Серафим не заметил, когда все прекратилось. Удивительно, но пытавшаяся захватить его неведомая сила сама же и отторгла.

Уже сильно затуманенный от недостатка кислорода взгляд еще раз прошелся по разрушенной лаборатории и остановился на неярком синем свечении, возникшем на полу рядом с разбитым контейнером. Сначала Серафим принял это за галлюцинацию, но, присмотревшись, понял, что свет исходит от одного из артефактов Древних. Но как он смог активироваться? И почему сделал это именно сейчас? А еще произошедшее явление с голосами и звуками. Это и было разрушительное действие псионного излучения? Если так, то оно могло и запустить устройство, ведь оба являлись продуктом нечеловеческих технологий.

Серафим снова сфокусировался на полу. Лежащее там нечто не обладало какими-либо конкретными очертаниями. Его поверхность имела очень темный, почти черный, цвет и неоднородную текстуру. Какие-то участки казались шершавыми и матовыми, у других же был виден металлический блеск. Но неясным оставался не только внешний вид, но и функционал устройства. Оно светилось и дрожало, меняя свою форму, а также выпускало в разные стороны тонкие жгутики, которые причудливо изгибались под острыми углами в попытках ощупать местность вокруг.

В конце концов один из отростков на что-то наткнулся, а за ним в ту же точку потянулись и другие. С большим трудом Серафиму удалось разглядеть там крупный кристалл. Сложная и замысловатая форма, черный глянцевый материал, который казался почти непрозрачным. Сотни граней соединялись в удивительную геометрическую фигуру: удлиненную, с тремя утолщениями в середине и фантастическим узором на поверхности. Серафим лишь пару раз сталкивался с подобным, ведь основная масса кристаллов Древних не имела такого сложного строения. Но, как только «щупальца» достаточно плотно обвили это удивительное устройство, стало еще интереснее. Внутри непрозрачного на первый взгляд черного камня начали зажигаться маленькие зеленые огоньки. Испускаемый ими свет многократно отражался от угловатой поверхности, неожиданно заставляя ее сверкать всеми оттенками желтого цвета. Серафим так был поглощен увиденным, что не заметил, как отростки начали тянуться и к нему.

Один за другим черные жгуты погружались в разлившуюся вокруг биокапсулы жидкость. В месте контакта всегда загорался бледный свет, как будто то бесформенное устройство изучало ее состав, а значит изучало и Серафима. К его удивлению отростков вокруг возникало все больше. Стало очевидно, что они пытаются притянуть к своему центру и необычный кристалл, и умирающего человека. Вскоре появились и странные ощущения, будто что-то внедрялось прямо во внутренние органы, шевелило и сдвигало их, при этом совсем не причиняя боли. «Нет, только не это!» — подумал сначала Серафим. Но последствия кислородного голодания отступили почти сразу, самочувствие стало улучшаться, поэтому вторая мысль уже была иной: «Ладно, хуже уже точно не станет!»

Загадочное устройство тем временем продолжало все плотнее и плотнее окутывать беспомощное тело. Необычный кристалл уже был надежно закреплен где-то в районе грудной клетки. Испускаемый им свет все еще пробивался через пелену из нескольких слоев тонких отростков. При этом получившийся кокон не останавливал свой рост, присоединяя различные детали сломанной биокапсулы и некоторые другие предметы, валяющиеся вокруг. Потребовалось время, чтобы бесформенное доселе образование начало принимать очертания гуманоида. Голова, торс, руки и ноги: появились все атрибуты привычного человеческого тела.

Но сам Серафим не видел происходящее превращение. Как только отростки добрались до его зрительного устройства, мир вокруг стал совершенно странным. Верх с низом постоянно менялись местами, а контуры предметов вокруг искривлялись и сливались друг с другом. Но самым интересным было восприятие цвета. Все становилось то почти черно-белым, то раскрашивалось необычайно яркими красками, а иногда возвращалось в норму, но лишь на пару секунд. Именно за эти краткие проблески и зацепился Серафим, стараясь запомнить цвет и форму нескольких предметов в лаборатории. Фокус на выбранных маркерах позволил зрению постепенно адаптировалось, и все вокруг вернуло привычный облик.

Пока Серафим пытался обуздать собственные глаза, устройство закончило слияние с телом. Он даже не сразу понял, что смог подняться с пола и уже стоит на своих двоих. Или, по крайней мере, ощущает что-то как собственные ноги. Конечности еще немного подрагивали, но откликались на команды мозга прекрасно, к тому же в них ощущалась такая сила и скорость, которой не было у прежнего человеческого тела. Пройдя несколько метров вокруг обломков биокапсулы и пару раз подпрыгнув, Серафим остановился, начав рассматривать свое отражение в лежащем на полу куске отполированного металла.

Его фигура стала немного выше и шире в плечах, но все равно оставалась вполне человеческой. Поверхность тела состояла из переплетенных матово-черных волокон, по которым изредка пробегали темно-зеленые огоньки от груди до кончиков пальцев. При этом руки и ноги, а также верхняя часть туловища были дополнительно прикрыты щитками из такого же материала. На локтях, коленях и плечах блестели металлические детали, которые, скорее всего, являлись частями обновленного скелета. Сильнее остального изменилась голова, которая теперь напоминала шлем. Ее поверхность была сформирована более тонкими и плотно уложенными нитями. Скулы в целом сохранили свою форму, но вместо рта и подбородка была ровная поверхность, которая переходила в вытянутую полусферу, замещающую нос, глаза и лоб и повторяющую форму старого черепа. На месте ушей находились небольшие округлые выступы. Несмотря на отсутствие четко очерченных органов чувств новое тело имело все необходимые сенсорные возможности. Что же теперь представлял из себя организм Серафима внутри оставалось только догадываться.

Но ему почти сразу пришлось отвлечься от осмотра. Новые уши позволили различить среди звуков бушующей канонады приглушенные хрипы где-то поблизости. Сомнений не было — их издавал Айзек. Серафим подбежал к груде обломков у входа и стал разбирать завал, одновременно пытаясь хоть как-то укрепить обрушившийся здесь потолок. Новое тело оказалось заметно сильнее человеческого, поэтому дело шло достаточно быстро. Наконец, резким движением откинув в сторону створку входной двери, он обнаружил лежащего на спине Квада. Тот был пока еще в сознании, но уже явно на грани. Хранилище боезапаса пусковой установки повредили, и часть ракет провалилась вниз в лабораторию, а одна из них придавила всю правую половину тела Айзека. Серафим хотел поскорее снять и ее, но не смог: длинный корпус пробил пол и частично ушел на нижний этаж, крепко там застряв. Зато эти движения привели в чувства раненного.

— Серафим? Это ты, Серафим? Но это не можешь быть ты. Или можешь? Я умер? Помню только взрыв.

— Нет, это правда я. С тобой и среди живых.

— Что произошло?

— Да я сам толком не понимаю. Но это подождет, нужно сначала как-то освободить тебя.

— Бесполезно. Сомневаюсь, что ты в одиночку сможешь поднять такую ракету. И она слишком сильно меня придавила. Я до сих пор жив только благодаря медикаментам, но их действие скоро кончится.

— И что, разве ничего уже нельзя сделать? Мы же в медицинской лаборатории!

— Повреждения критические. Нужна биокапсула, но раз ты стоишь здесь, то она уничтожена.

— А твоя сыворотка?

— Действительно, как я об этом не подумал, — ответил Айзек, издав при этом несколько отрывистых хрипов, отдаленно похожих на смех. — Давно надо было испытать ее на себе!

Собравшись с силами, он приподнял уцелевшую руку и указал на один из углов лаборатории.

— Где-то там должен быть металлический контейнер. У него на крышке две оранжевые полоски.

— Понял, сейчас найду. А ты не отключайся и дыши спокойно.

В нужном месте стоял огромный шкаф, перекошенный во все стороны от взрыва. С полок попадало почти все содержимое, образовав на полу целую кучу. Нужно было как можно быстрее найти что-нибудь с оранжевыми отметками. И, как только Серафим сконцентрировался на этой мысли, представил перед собой нужный цвет, его картина мира моментально изменилась. Все краски вокруг сделались тусклыми, только оранжевый стал аномально ярким. Видимо, это была еще одна особенность новых зрительных органов, которая проявилась очень вовремя. Благодаря такой цветовой сортировке нужный контейнер удалось быстро найти. Теперь оставалось его открыть.

— Я нашел, но здесь кодовый замок.

— Кода нет, — еле слышно ответил Айзек. — В четверке дактилоскопический датчик. Приложи туда указательный палец.

Серафим поставил контейнер на пол и аккуратно подтянул к нему руку Квада. После пары секунд ожидания замок звонко пискнул, и крышка с шипением сама откинулась в сторону. Внутри было несколько пробирок с веществом янтарного цвета, а также один шприц, уже заряженный специальной капсулой.

— Так, все готово. Куда вводить вещество? Айзек?

Но ответа не последовало. Повторив несколько раз вопрос и потормошив лежащего на полу, Серафим так ничего и не добился. Ждать дольше было уже нельзя, поэтому он решил рискнуть и воткнул шприц прямо в бедро. К счастью, реакция началась мгновенно. Сначала вся сеть кровеносных сосудов вспучилась так, словно вот-вот вырвется наружу. Затем начались судороги, сопровождающиеся неестественным разбуханием мышц. При этом были различимы даже их волокна, которые непрерывно сокращались и изгибались в разные стороны. Последней же начала меняться кожа, которая, кажется, уже должна была разорваться от таких воздействий. Ее цвет потемнел до коричневого и приобрел зеленоватый отлив, а текстура стала более грубой, кое-где даже сформировались крупные чешуйки.

Глаза Айзека широко раскрылись, а из груди вырвался сдавленный хрип.

— Помоги мне! Толкаем эту штуку!

Серафим не мог поверить, что лекарство так быстро смогло не только спасти человека от смерти, но и вернуть способность двигаться и поднимать тяжести. Спорить, конечно, он не стал и навалился на ракету. Объединенной силы двух измененных тел хватило, чтобы приподнять корпус и сдвинуть его в сторону. Серафим подал Айзеку руку и помог встать на ноги. Оба смотрели друг на друга, не веря в произошедшее.

— Я рад, что ты цел, Серафим, — первым нарушил молчание Айзек. — И что ты снова на ногах.

— Да, я тоже рад. Особенно, что удалось тебе помочь. Но если лекарство полностью изменило тело, то опасность еще не миновала? Наверное, нужно сделать что-то еще, чтобы замедлить его разрушение?

— Ах, ты об этом. Знаешь, тут все может быть несколько сложнее. Сейчас, подожди минутку.

Сказав это, Квад переключил внимание на наручный компьютер. Крепящие его ремешки были готовы порваться из-за сильно увеличившегося в диаметре предплечья. И без того немаленький Айзек сейчас стал настоящим гигантом.

— Кажется, все в порядке, что очень удивительно. Сыворотка подействовала не так, как ожидалось.

— Надеюсь, что ты не ошибся.

— Я тоже. Наверное, все из-за генных модификаций. Впервые в жизни я рад, что имею эту особенность.

— Ты уже раньше экспериментировал над собой?

— Нет, это сделал не я, но рассказывать, — Айзек замешкался на полуслове, — всю историю сейчас слишком долго. А тебе пора убираться отсюда, такими темпами станция скоро разрушится.

— Нам пора убираться, — возразил Серафим с особым упором на первое слово.

— Ты же не думаешь, что меня так просто не отпустят?

— Ох, Айзек. Ты просто еще не понял, какой получил шанс.

— Но за мной следят! Даже в руку вживили передатчик.

— И ты думаешь, что система наблюдения еще работает? А даже если и так, то кто-то в этом беспорядке обратит внимание на потерянную после взрыва часть станции?

— Я не знаю.

Квад заколебался. Его выдавали бегающие из стороны в сторону глаза.

— Зато я знаю, — напористо ответил Серафим. — Но для твоего спокойствия проверю, ведется ли запись до сих пор.

— А если система наблюдения все-таки уцелела?

— Неважно, сложившаяся ситуация выиграет нам достаточно времени. Главное — это разобраться со следящим устройством в твоем теле. Знаешь, где оно находится?

— В правой руке, немного ниже плеча.

— То есть в той лужице останков, — Серафим жестом указал на место, где лежал Айзек, — и, скорее всего, зафиксировало смерть.

— Думаю, да. Половину тела раздавило в лепешку, что система примет за фатальное повреждение. Либо устройство вышло из строя, даже не успев передать сигнал.

— А твой наручный компьютер, его можно отследить?

— Сомневаюсь. Это тестовый прототип, у которого нет антенны и беспроводной связи, все только через кабель. Серийную модель с расширенными функциями потом тоже выдали, но я ей пользовался для вида.

— Отлично, тогда никуда его не подключай и можешь считать себя официально мертвым. Если кто-то найдет это место, то тут везде твоя кровь. Но его никто не найдет. Я смогу заставить одну из упавших ракет взорваться. Вполне правдоподобно, учитывая пожар вокруг. Сам понимаешь, после такого здесь вообще ничего не останется.

— И я свободен? На самом деле?

— Именно это и пытаюсь тебе растолковать.

— Но как я выберусь отсюда? А с территории Генериса?

— Это уже моя забота. После отставки я частенько подобное проделывал. Так что собирай самое ценное и в путь. Я пока все подготовлю к отходу.

Айзек больше не спорил, а с его лица не сходила улыбка. Вместо разорванной одежды он кое-как натянул на себя запасной лабораторный халат, а вот превратившиеся в лохмотья штаны заменить оказалось нечем. Компьютер и так был на руке, осталось взять армейскую сумку, в которой хранились самые нужные инструменты и медикаменты, и контейнер с наиболее ценными образцами. А еще Кваду дико хотелось есть — ожидаемый побочный эффект действия сыворотки. Пока Айзек метался из угла в угол, пытаясь найти свои вещи среди груд мусора, Серафим уже закончил все дела и, прислонившись к стене, стоял у выхода.

— Ладно, пока ты еще собираешься, кратко расскажу наш план. Во-первых, я не смог найти рядом с лабораторией устройств, передающих сигналы. Если после взрыва что-то и продолжало запись, то в локальное хранилище, которое скоро тоже будет уничтожено. Во-вторых, я поработал над одной из ракет. Минут через десять она рванет, поэтому надо побыстрее убираться. Ты готов?

— Да, думаю, да, — ответил Айзек, прожевав кусок какого-то сладкого батончика.

— Решил подкрепиться перед дорогой?

— Прости, ничего не могу поделать. Такая обширная трансформация вытянула все калории из организма, поэтому пришлось подкрепиться. Я доем на ходу, так что можем выдвигаться. Ты, кстати, сам не голоден?

— Кажется, нет. Я еще не до конца понимаю, как работает это тело. В любом случае, нам пора уходить. Прихвати один из свертков у двери, а я возьму второй.

— А что в них?

— Боеголовки из других ракет. Я подумал, что нам может пригодиться взрывчатка.

Двигаться пришлось по пустым и мрачным коридорам. Проходы были завалены обломками, местами поврежденные взрывами стены завалились на бок. Часто приходилось замедляться, ведь авариное освещение не давало достаточно света, из-за чего Айзек не всегда сразу выбирал верный путь. Сейчас он был ведущим, потому что знал устройство станции. Несмотря на все опасения Квада, они так никого и не встретили, по крайней мере никого живого. Зато появилась другая проблема: путь преграждала толстая дверь.

— Нам нужно как-то попасть на ту сторону, другой дороги я не знаю.

— А далеко еще идти?

— Нет, мы почти на месте. Впереди большой зал, в котором пересекается несколько коридоров. Немного пройти по одному из них, затем спуститься на пару уровней ниже и перед нами будет площадка с кораблями для эвакуации. Мне показывали только это место.

— Ладно, открыть дверь — не проблема, — Серафим легонько похлопал сверток со взрывчаткой. — Мне гораздо интересней, что нас ждет за ней. Ведь закрылась она не просто так.

— Может быть, враг проник внутрь, поэтому перекрыли все основные проходы?

— Или там произошла разгерметизация. Не знаю на свой счет, но тебе-то точно нужен воздух?

— У меня с собой есть кислородный баллон. Главное, чтобы тело выдержало низкое давление и температуру.

Айзек был настроен решительно. Он достал из сумки маску дыхательного аппарата, надел на лицо и уже сквозь нее проговорил.

— Нам придется рискнуть, Серафим. Искать другой путь нет времени.

— Хорошо, устроим себе проверку на прочность. Тогда отойди в сторону, я заложу заряд.

Потратив на приготовления совсем немного времени, Серафим бегом вернулся к Айзеку, спрятавшемуся в небольшой подсобке неподалеку. Взрыв прогремел почти сразу после этого. А еще через пару секунд обоих обдало волной сильного жара. Осторожно покинув укрытие, они наконец поняли, почему проход был заблокирован. Помещение впереди пылало как громадная печь.

— Да уж, мы с тобой оба ошиблись. Все еще готов продолжать путь?

— Выбора нет, — ответил Айзек, пытаясь прикрыть глаза от яркого света.

— Тогда держись поближе к земле и не подставляй бомбы открытому огню, я иду следом.

Пересечь требовалось не больше тридцати метров, но и это оказалось непростой задачей. С потолка постоянно падали горящие хлопья обшивки, а под ногами был раскаленный почти до красна металл. Особенно неприятно это оказалось для Айзека, которого фактически защищала только кожа. Но в коридоре, до которого они вскоре добрались, стало значительно комфортнее. Оба удивились, что в зале позади сильное горение еще не выжгло весь кислород. Короткая пробежка, спуск по лестнице, и они оказались в вытянутой комнате с яркой разметкой и множеством круглых люков на стенах. Над большинством из них горели красные лампы: корабля для эвакуации там уже не было, но в нескольких местах свет еще оставался зеленым.

— Повезло, что на вашей станции для эвакуации используют нормальные корабли, а не капсулы. Иначе бы пришлось как-то выбираться с планеты, а так мы попробуем просто улететь.

— Думаешь, нас не отследят?

— Мы постараемся этого избежать. Видишь, как все ходит ходуном вокруг?

Айзек огляделся по сторонам. Длинное помещение на самом деле со скрипом скручивалось из стороны в сторону.

— Да, наверное.

— Значит эта эвакуационная площадка уже трещит по швам. Я заложу заряды здесь, а ты иди к самому дальнему кораблю. Думаю, получиться отколоть небольшой кусок станции. Тогда про местные корабли на время забудут. Их посчитают потерянными.

— А с нами все будет в порядке?

— Скорее всего. Потрясет конечно, это да. И потом придется немного повисеть в космосе, прежде чем стартовать. Надеюсь, на кораблях есть прыжковые двигатели?

— Должны быть. Некоторых сотрудников станции нельзя эвакуировать на Валериан. Например, меня.

— А мы туда и не полетим, — с легким смешком сказал Серафим, но продолжал уже серьезно. — Когда выждем достаточно, отправимся на Нью-Терру. Там и обсудим следующий шаг. Даже если этот корабль начнут отслеживать, то мы его продадим без лишнего внимания. Пираты иногда захватывают подобные трофеи после стычек правительственных войск.

— Можешь даже не рассказывать. Я уверен — ты знаешь, что делаешь.

— Тогда встретимся на корабле. Только не улети случайно без меня.

Все произошло, как и планировал Серафим. После сильного толчка эвакуационная платформа оторвалась от станции. Отсидевшись некоторое время в темном обесточенном корабле, беглецы запустили двигатели и взяли курс на Нью-Терру. Только сейчас, когда они вышли в открытый космос, стал понятен масштаб трагедии. Кориандр-2 развалился на три части, одна из которых уже начинала входить в атмосферу. Все космическое пространство вокруг было усеяно мусором и обломками. А над планетой битва еще продолжалась. Повсюду вспыхивали яркие разноцветные точки и линии, как будто кто-то устроил небывалый фейерверк. Ни звуки, ни вибрации через вакуум передаваться не могли, но в ушах все равно звенели фантомные хлопки взрывов.

— Убираемся отсюда, Айзек. Мы здесь ничем не поможем.

— Я знаю, просто… Это ужасно.

На Нью-Терре все прошло гладко. Во время перелета Айзек смог соорудить себе из подручных материалов подобие плаща с капюшоном, поэтому легко сливался с толпой. Говорил за них обоих Серафим, который чувствовал себя здесь как рыба в воде. Его новое тело вообще не нуждалось в маскировке, потому что было похоже на герметичный бронекостюм. Некоторые расхаживали в таких по Нью-Терре.

Все это время Квад, свободный от других занятий, размышлял над произошедшим со своим новым другом. Он провел несколько быстрых тестов, но так и не смог понять природу превращения Серафима. Одно из устройств Древних каким-то образом смогло буквально на полу соединить человека и технику, которых при этом раньше никогда не встречало, и получить жизнеспособный результат. Чистая импровизации и невероятная способность к адаптации.

После нескольких часов, проведенных на Нью-Терре, Серафим предложил разделиться. Он продал корабль каким-то перекупщикам и уже нашел для Айзека новый, но лететь с ним отказался.

— Тебе пора отправляться дальше, а у меня еще остались кое-какие дела. Я загрузил в навигационную систему подробный маршрут и коды доступа. Если будешь следовать всем инструкциям, то тебя не обнаружат. В конце концов окажешься в безопасном укрытии на планете Ромео III. Там отсидишься, пока я сам тебя не заберу.

— Нам точно обязательно разделяться? Я мог бы быть полезен.

— Не сомневаюсь, но не сейчас. Мне лучше пока что действовать одному. И, кстати, забыл предупредить. В этом убежище уже есть один постоялец, но я думаю, что вы найдете общий язык. Обязательно передай ему мое сообщение, — Серафим сунул в руку Айзеку маленькую карту памяти, — иначе он может не поверить в нашу историю.

— Надеюсь, с тобой все будет в порядке.

— Даже не сомневайся. До встречи, Айзек. Береги себя.

— До встречи, — ответил тот уже в пустоту, ведь Серафим моментально растворился в потоке прохожих.

Путь до Ромео III занял достаточное количество времени. Пару раз попадались патрули Синергиума, но они не обращали никакого внимания на корабль Айзека. Также беспрепятственно он преодолел систему обороны планеты и благополучно совершил посадку. Пришлось довольно долго идти по глубокому снегу до нужного места, где его встретила неприметная дверь, вмонтированная прямо в ледяной склон. Сразу после нее была длинная лестница вниз, оказавшаяся довольно узкой для крупного тела Айзека. После продолжительного спуска он оказался в просторном темном помещении. Но стоило сделать шаг, как освещение резко вспыхнуло, ослепив неподготовленные глаза. А в следующую секунду с оглушительным свистом в нескольких сантиметрах от головы пролетела длинная металлическая игла.

— Стой смирно и подними руки, или следующая пробьет тебе голову, — громко произнес синтетический голос. — А теперь отвечай, кто ты такой и как нашел это место.

— Пожалуйста, только не стреляй! Меня зовут Айзек Квад, и я прибыл сюда по указаниям, полученным от Серафима Стрельцова.

— Звучит не очень убедительно. Ты ведь в курсе, что он мертв?

— Да. Я и сам, скорее всего, нахожусь в списках погибших.

— И ты надеешься, что я так просто в это поверю?

— Нет, сейчас я тебе покажу, только не стреляй.

Айзек, чтобы не потерять карту памяти Серафима, положил ее в одну из коробочек с медикаментами. Немного порывшись в сумке, он поднял искомый предмет высоко над головой, чтобы собеседнику было лучше видно:

— Вот оно. Послание от Серафима.

— Это мы сейчас еще проверим. Положи свою безделушку на пол и толкни вперед. И без глупостей, я все еще с оружием в руках.

Но Квад даже и не думал перечить. Он максимально плавно нагнулся и легким движением отправил маленькую пластмассовую пластинку скользить по гладкому бетонному полу на другой конец комнаты, где все еще царил полумрак. Послышалось звонкое цоканье металлических ступней, после чего наступило долгое молчание. Айзек не видел своего собеседника и мог лишь догадываться, что тот сейчас просматривает сообщение.

Также неожиданно, как и в первый раз, свет включился во всех оставшихся помещениях. На встречу Айзеку шел андроид, одетый в утепленный рабочий комбинезон, но почему-то без обуви. Самодельное электромагнитное ружье он почти сразу отбросил в сторону и заговорил уже несколько другим, более мягким голосом.

— А я всегда верил, что он жив. Тело ведь не нашли! И все не без твоей помощи.

— Но я не так много сделал. И это он меня вытащил, — ответил смутившийся Айзек.

— Да ладно тебе, парень. Серафим мне все рассказал. Все записано на этой пластмасске.

Наконец, дойдя до своего все еще стоящего с поднятыми руками гостя, незнакомец решил представиться.

— Ну все, можешь расслабиться, стрелять я теперь точно не буду. Меня зовут Фридрих Оссбергер или просто — Фрид.

— Приятно познакомиться, — робко ответил Айзек и, наконец, скинул капюшон с головы.

— Ох, мужик. А ты точно человек? Твоя кожа, не знаю, как у какого-то ящера, — рассмеявшись, сказал Фридрих и пожал руку своему новому другу. — Хотя я и сам не лучше. Ты только не обижайся на мои дурацкие шуточки. Просто я уже очень давно ни с кем не общался в живую.

— Все нормально, я сам еще не разобрался до конца, почему выгляжу теперь именно так.

— Тогда проходи и располагайся. Как я понял, Серафим попросил ждать его здесь?

— Да, он сказал, что сам придет за мной.

— Надеюсь, он поторопится, а то ведь я тут сижу с момента его «смерти»!