Господин следователь. Книга десятая

Глава 17 Пропажа покойника

Сижу себе, работаю, никого не трогаю и приключений себе ни на которое место не ищу. А тут, конечно же, стук в дверь. Надеюсь, не Николай Викентьевич? Никак не хочется отрывать задницу и куда-то идти. Ни в Городскую думу, ни в земскую управу. Нет, начальник стучит иначе — не в косяк, а прямо в дверь. Усвоил уже манеру Его превосходительства. Наверняка кто-то из сослуживцев, решивших заскочить в гости, обдать меня клубами вонючего дыма, вывалить какую-нибудь свежую новость франко-китайской войны — дескать, Англия выразила протест против блокады французами острова Тайвань — удержат ли китайцы свой остров? Потом поинтересуется — вступит ли Англия в войну на стороне Китая? Сослуживцы предполагают, что не вступит, но как далеко зайдет британская забота о Китае?

А я уже знаю, что Англия станет поддерживать Китай до тех пор, пока это ей выгодно, но в следующем, 1885 году, уговорит китайцев уступить Вьетнам французам. Не помню точно — зачем англичанам это нужно, скорее всего, это было (то есть, будет) как-то связано с политикой Британии в Средней Азии. У нас же скоро грянет Афганский конфликт и дело едва не дойдет до войны между Россией и Англией.

К счастью, войны не случится — никому она не нужна, ни нам, ни англо-саксам. Мы разгромим афганские отряды, во главе которых стояли английские офицеры, они сильно обидятся, но в крупную драку не полезут. Да, не в стычке ли с русскими был ранен доктор Ватсон? У сэра Артура про то не сказано.

Войны не будет, поэтому надо заниматься мирным трудом — строить и открывать. Что-нибудь этакое, вроде полезных ископаемых на Кольском полуострове. Там же около 1000 минералов! Ну да, много чего интересного, что пока и не нужно, но пригодится позже. Типа редкоземельных металлов. Но до них еще дело не скоро дойдет, хватит и того, что сейчас позарез нужно. Железо, апатитовая руда, марганец, медь, никель. Где-то еще и платина была.

Их бы открыть прямо сейчас, но как? Еще требуется построить железную дорогу до Мурманска. Мурманска нет, но ничего, построим.

С дорогой, тут попроще, не я один такой умный. Разговоры о необходимости иметь порт на Кольском полуострове уже ходят вовсю. Куда годится, что у России лишь два порта на северо-западе — Санкт-Петербург и Архангельск? При этом, случись война с европейцами, Санкт-Петербург можно блокировать со стороны Балтийского моря, а Архангельский порт, он сам блокируется на всю зиму. А в Мурманске (опять прошу прощения, города еще нет) незамерзающий залив и круглогодичная навигация.

Как бы подвигнуть государя на строительство железной дороги до Кольского залива? А ведь построили же, когда прижало. Вроде, за два года умудрились по тундре «железку» провести? И как императора убедить? Нужны весомые аргументы, а еще люди, вроде Милютина, которые займутся организацией и поиском денег.

Государь Всея Руси Александр и так знает, что железные дороги нужны. И до Кольского полуострова, и до Архангельска, и до Владивостока. Но все упирается в факторы производства — земля, труд, капитал. Вот с этим у нас проблемы, и на все сразу не хватит. Станем думать, уговаривать. Полезные ископаемые и незамерзающий порт пойдут в одной связке с железной дорогой. Осваивать нужно, а освоение края без дорог невозможно.

Поэтому, я занят важным делом — рассматриваю карту Кольского полуострова и пытаюсь сделать привязку к месторождениям полезных ископаемых. И как это сделать? Русская Лапландия, елки-палки. Белые пятна, непонятные синие линии, обозначающие реки. Хибины на карте есть, но насколько точно изображение горного хребта? И где там апатитовая руда, на которой стоит город Апатиты? Оленегорск, с его железной рудой, где искать?

Впрочем, одну подсказку нашел. На карте обозначена река Монча. Мончегорск не по гидрониму ли назвали? Скорее да, чем нет. А Мончегорск, как я помню — медно-никелевая руда. Но опять-таки, ни медь, ни никель прямо на реке не лежат.

Эх, все-таки, мудрят авторы, что пишут книги о «попаданцах». Как у них хорошо. Явился прогрессор в кабинет какого-нибудь деятеля — царя там, министра, сказал ему — а давайте вот это изладим. А тот — а, давай! Откуда деньги берут, материалы и тех, кто этим всем заниматься станет?

Но я человек практичный и реалистичный. Предположим, явлюсь в кабинет государя (еще ведь и повод надо найти, чтобы к нему явиться и заполучить не десять минут, а хотя бы час), потрясу картой — вот, изобилие-то где! Севером и Сибирью прирастать станем! Но он, точно что не примет все на веру, а прищурится и хмыкнет. И возникнет у царя-батюшки закономерный вопрос — откуда дровишки? То есть, откуда информация? А что ответить? Типа — озарение? Так он мне сразу на дверь покажет — мол, иди-ка Чернавский, проспись и с похмелья на аудиенции не приходи.

И что бы сотворить-то?

Нет, о том, что на Кольском полуострове имеются полезные ископаемые, ученые знают. Кое-какие экспедиции были, некоторые образцы имеются. Другой вопрос — сколько там того же никеля с медью, сколько железа? Где залегает?

А если пойти с двух сторон? Во-первых, в каком-нибудь из своих опусов описать обилие Кольской земли. Мол — англичане не зря на Кандалакшу в 1855 году нападали. Это была операция по устрашению. Хотели, гады, захватить полуостров, поживиться нашими полезными ископаемыми. Они-то, вместе со шведами и норвежцами давным-давно разведку провели, все знают, секретные карты составили. Вот, смотрите — публикую. Наши доблестные разведчики из кабинета британского морского министра выкрали. Вариант? Слабенький, конечно, но что я теряю? Зато общественное мнение будет подготовлено. О, пусть наш князь Крепкогорский раскроет шпионскую сеть, что сплел британский агент Солсбери в Петербурге. Оный коварный британец как раз и держал в своем кабинете секретную карту. Крепкогорский, предположим, на английских шпионов вышел случайно — они занимались шантажом богатых людей…

Нет, не так… Вот оно! Крепкогорский и Ватсон, то есть, Кузякин, пообещали одной девушке, что раздобудут письма, которые она отправляла до свадьбы своему прежнему возлюбленному. Теперь она вышла замуж, счастлива, а письма у бывшего любовника (нет, именно возлюбленного) выкрала коварная горничная, нанятая англичанами. Пришли разбираться с Солсбери, а его убили на их глазах. Наши сыщики отыскали нужные им письма, а заодно, совершенно случайно, прихватили и карту.

Солсбери или Милвертон? Спрошу у барышень, какая фамилия им больше нравится.

Ага, план напишу, а девчонки превратят все в конфетку.

Литература — это во-первых. А во-вторых, нужно просчитать — во сколько влетит организация экспедиции на Кольский полуостров? Такой, чтобы и геологи там были, и топографы. Еще ботаники. Не сомневаюсь, что уже известны растения, растущие (тьфу, повтор) на каких-то полезных ископаемых. Пусть ищут вместе.

И что нам нужно? Для этого потребуется приказ свыше, наличие специалистов и деньги.

С приказами станем думать, специалисты отыщутся, если «сверху» прикажут, а вот как с деньгами? Ломал я голову — на какое благое дело потратить средства, теперь знаю. Считаю, что вполне справедливо, если с гонораров, полученных с украденных текстов будущего времени, порадею за здешнее будущее. И государь император, услышав, что научная экспедиция не запросит казенных денег, станет добрее и сговорчивее.

Нужно минимум тысяч десять. В «заначке» у меня тысячи три, сколько не хватает? Семь. Значит, их надо где-то достать.

Может, девчонки со своих гонораров подкинут? Нет, барышень я просить не стану, это мое дело. Пару тысяч Милютин даст, тысяч пять можно у батюшки одолжить. Значит, десять тысяч найду прямо сейчас. Но, чует мое сердце, этого мало.

Попробую посчитать хотя бы примерно. Сколько потребуется ученых? Штук пять, как минимум. К ним нужны рабочие. Не сами же доценты с кандидатами станут землю копать и камни раскалывать. Рабочих — человек десять. Ученые жалованье получают, но станут ли им выплачивать его во время экспедиции? А хоть бы и платят, дополнительная денежка еще никому не мешала.

В археологичку, куда я ездил в студенческие времена, нас кормили (на макаронах с тушенкой поправился килограмма на два!), предоставляли палатки, матрасы и что-то платили. Но сколько — не упомню. Позже, уже будучи старшим преподавателем, руководителем археологических практик не был — и листа открытого нет, да и сама археология не слишком увлекала. Начальствовал на историко-архивной, но там и дел-то — загнать студентов в архив, архивные бабушки их озадачат «великими» делами, вроде нумерации страниц и сшивания дел, потом получить отчеты, проверить — поставлены ли подписи и печати, да дневники практики сдать в учебный отдел.

Ладно, кладем в месяц на одного ученого рублей пятьдесят. Мало? Ок, пусть будет сто. На рабочего — рублей тридцать, а лучше сорок. Девятьсот рублей в месяц. Да, а ведь еще понадобится начальник экспедиции, какой-нибудь профессор, не ниже надворного советника. Ему придется платить рублей сто двадцать, а то и сто пятьдесят. Вот уже и тысяча пятьдесят рублей, округляем до тысячи ста.

Сколько времени продлится экспедиция? Месяца три? Если три, то лучше закладывать сразу четыре. Допустим, с мая по сентябрь. Тогда уже пять. Сколько денег на оплату?

Пять с половиной тысяч. Опять-таки, нужен какой-то резерв для начальника. Не исключено, проводника понадобится нанимать (не знаю, как они в тундре его найдут, но все бывает). Округляем до шести тысяч.

Пойдут пешком или на лошадях? Пешком лучше не ходить, ноги собьют и далеко не уйдут. Значит, шестнадцать лошадей, а к ним еще и штук пять рабочих коняшек. Нет, даже десять. На чем палатки везти, оборудование, полученные образцы? Двадцать шесть лошадей… Лошадка у нас стоит по-разному, но кладем пятьдесят. Вот и еще тысяча триста.

Идем дальше.

Ученые тоже люди, их кормить надо. И рабочих тоже. Лошади и на подножном корме проживут, только потом ноги протянут. Овес нужен, ячмень. Крупа для людей, какие-нибудь консервы. В две тысячи впишутся? Не факт.

А еще теплая одежда, сапоги, те же палатки и одеяла. Телеги нужны? А это еще деньги. И в экспедицию телеги с деревянными осями на пошлешь, железо нужно. Охо-хой…

Что я забыл? Да, какое-никакое оборудование надо. Пусть лопаты, топоры и недорого стоят, но за просто так никто не отдаст. Теодолиты, компасы. Котелки, кружки. Канцелярские принадлежности, бумага. Мелочь, но любая мелочь важна. Керосин с лампами потребуется? Нет, обойдутся свечками. Не потому, что жалко, а тяжело, и опасно.

Оружие и боеприпасы. И от шальных медведей отстреливаться, да и вообще — вдруг захотят свежего мяса?

Уже понял, что в десять тысяч не впишемся, а реально — возникнет множество дополнительных трат, о которых я представления не имею. Минимум готовить двадцать тысяч.

Двадцать — это не десять. Это уже много. Вот, уговорить череповецких купцов, чтобы на экспедицию скинулись. Так не уговорю. Может, взятку бы кто дал? Так не дают. Давали бы, я бы их быстро нашел, куда потратить. Но стану брать — так ведь быстро «вложат». Тратил бы я нечестные деньги на какие-нибудь драгоценности, женщин или на скачки, отнеслись бы со всем пониманием. Но если я эти деньги на благо пущу — не поймут.

Значит, пороть горячку не станем. Следует изучить вопрос. Подобрать соответствующую литературу об экспедициях на Кольский полуостров. Не может такого быть, чтобы Академия наук или какие-то учебные заведения не проводили хоть какие-то исследования. Зайду после службы в библиотеку — уточню.

С теорией — тут все понятно, а теперь практика: еще рассказиков пописать, книжку-другую опубликовать, денег подзаработать честным путем. Ну, относительно честным. И не стоит рассчитывать ни на батюшку, ни на меценатов.

Да, и кто там стучит?

В кабинет, на сей раз, явился не Председатель, не кто-то из коллег, а помощник пристава Спиридон Савушкин. Все жду — когда же парню присвоят чин коллежского регистратора, а то надоело именовать его по имени-отчеству. Пока выговариваешь Спиридон Спиридонович, язык сломаешь. Стану называть его благородием, так оно легче.

— Покойник у нас, ваше высокоблагородие, — мрачно сообщил Спиридон. — Коляска у входа, за господином доктором уже послали.

Нет бы сказал — в полицейском управлении самовар докипает, чай купили китайский, лучшего сорта, пирожные от господина Милютина привезли, только вас и ждут. А тут покойник.

— Покойник? — переспросил я, вставая с места. Убирая карту и рукопись в ящик стола, поинтересовался. — Где?

— В сарае должен быть, около выгона на поскотину, — ответил унтер.

В смысле — он не есть, а только должен быть? В принципе, к следователю должны бежать, когда точно известно, что наличествует жмурик. Но я сам полицейским говорил — дескать, коли поступила информация, вызывайте. Лучше лишний раз понапрасну съезжу, нежели следы затопчут.

— Информация проверена?

Савушкин только пожал плечами и пояснил:

— Как вы иной раз говорите — а хрен его знает, господин майор. В участок Марья Спицына пришла — вдова мельника. Сказала, что своими глазами видела, как ее сосед мужика окровавленного в сарай тащил.

Накидывая шинель, ухватив фуражку и папочку, принялся на ходу задавать вопросы:

— Марья сейчас где?

— Домой ушла, — доложил Спиридон, а встретившись с моим удивленным взглядом, поспешно уточнил. — Господин пристав отпускать не хотел — сказал, чтобы до прихода следователя сидела, так она в рев. Дескать — внучка маленькая, дома одна, да еще и болеет, а дочка с зятем в Рождество уехали, муку божату повезли. Антон Евлампиевич матюгнулся в сердцах, но тетку и пожалел дескать, иди пока, но знай, что ежели господину следователю понадобишься, он тебя вызовет.

Плохо, конечно, что информацию получу не из первых рук, свидетельницу следовало в участке держать, до моего прихода, но что поделаешь? И причина уважительная, а пристав у нас не зверь.

— Сарай известен?

— Так точно, — по военному отозвался помощник пристава. — Сарай известен, их около выгона и всего-то два — остальные снесли, дома строят, имя соседа — Кузьма Пряхин.

— Покойника, как я понял, Спицына не опознала?

— Говорит, не разглядела. Кузьма покойника на плече тащил.

— А то, что покойник в крови — это увидела? — хмыкнул я, на что Савушкин только пожал плечами — за что купил, за то и продаю.

Тащил покойника на плече? В принципе, если мужик здоровый, тогда мог.

Мы с Савушкиным уселись в коляску, на облучке были Федор Смирнов и кучер, из числа тех, кто приписан к полиции, но не носил форму. Я бы их назвал «вольнонаемными», но такого термина еще нет.

— Куда сначала? К покойнику или съездим, да Пряхина арестуем? — поинтересовался Спиридон.

— Само собой, что к покойнику. Посмотрим, проведем осмотр места происшествия, дождемся доктора, потом и к Пряхину.

Череповец городишко маленький. Если двигаться по Воскресенскому проспекту, то приедешь к мосту через Ягорбу. Переедешь мост, а потом еще с версту — будет Макарьинская роща, около которой началась моя следственная карьера. Справа — деревня Борок — «историческая родина» моей Нюшки, чуть подальше — Старые пристани. А слева от моста — несколько жилых домов, потом сараи и выгон для скота.

Кстати, почему та часть, что слева — это город, а справа еще деревня? Как по мне — и тут деревня, и там.

— Вот тут, — сказал Спиридон, когда мы подъехали. Ну да, я сам бы точно не догадался.

Оба сарая стояли пустыми, у одного даже двери были настежь открыты. Приходи кто хошь — забирай. Правда, эти сараи уже который год бесхозные. Прежние хозяева куда-то съехали, дома перевезли, а вот сараи так и остались. Не то деньги у людей лишние, не то наоборот, денег не было, чтобы разобрать. И соседи не стали прихватизировать. Скорее всего, эти сараи либо снесут, либо мальчишки сожгут.

В первом сарае, кроме старого, превратившегося в труху, сена ничего не было. Во втором не было даже старого сена. А где покойник?