Горящий призрак без имени — антология ужасов

Глава 5. Коллекция VHS-кассет

А на днях случилось совсем странное: вернувшись с учёбы, девушки обнаружили, что под телевизором, который стоит на подоконнике, появился видеомагнитофон.

Этот телевизор принадлежал Инкар, его дали родители, чтобы ей с соседками было не так скучно. Хотя почти у всех были телефоны и ноутбуки, телевизор всё равно использовали как будильник или фоновый шум. Но Инкар впервые видела под ним магнитофон.

Самое смешное, что кто-то услужливо подключил его к телевизору и тройнику. Видеомагнитофон работал и даже показывал время, правда — неверное.

Инкар спросила у остальных, не они ли притащили его? Но девушки впервые видели эту штуку. Учитывая, что когда они собирались утром на учёбу, — его не было, а ключи от комнаты есть только у них четверых — это очевидно сделал тот же человек, который менял лампочки и подкидывал книги.

Теперь этот кто-то по-видимому научился незаметно взламывать замки, иного объяснения как он проникает к ним в комнату не было. Эта ситуация не на шутку испугала девушек, как после этого спокойно спать?

Внутри видеомагнитофона обнаружилась VHS-кассета без подписей. Рядом с телевизором лежало ещё несколько таких же. Прежде чем пользоваться магнитофоном девушкам пришлось залезть в интернет и посмотреть, как это делается, так как даже DVD-плеерами многие пользовались лишь в глубоком детстве, а VHS-магнитофоны в глаза не видели.

Пока они это делали, в комнату заглянули Степан и Камиль. В итоге сели смотреть вшестером.

Первой включили кассету, которая была внутри магнитофона.

Сперва на экране были лишь помехи. Затем сквозь рябь от муара ребята с трудом разглядели квартиру, где семья праздновала новый год. В углу указана дата: 31.12.1993. Некоторые взрослые и дети в новогодних масках животных, всякие тигры, зайчики и кошечки. В углу гирляндой мигает ёлка. В центре раздвижной стол, накрытый множеством блюд в стеклянной посуде. Где-то на фоне словно журчит открытый кран. Судя по тёмному окну — снаружи ночь.

Когда оператор начал двигаться вперёд, стало видно, что пол залит мутно-жёлтой водой, она волнами расходилась по комнате при каждом шаге. Воды примерно по щиколотку. При этом окружающих она не сильно волновала. Все продолжали сидеть на своих местах за столом и что-то весело обсуждать. Оператор подошёл ближе.

Дети таскали со стола колбасу, баловались, смеялись. Взрослые раскладывали себе в тарелки пюре с котлетами. Но среди всей этой жизни резко выделялась кукла в полный человеческий рост, которая неподвижно сидела между остальных. Кукла была одета в нарядное кружевное платье, на голове светло-зелёные волосы, вместо глаз чёрная пустота, рот приоткрыт в полуулыбке.

Оператор проговорил заигрывающим тоном:

— Дети, ваша старшая сестра, наверное, тоже хочет кушать, давайте поможем ей?

Дети радостно покивали. Девочка зачерпнула большую ложку пюре и поднесла ко рту куклы, а мальчик спрыгнул со стула и подбежал к выключателю.

— На всякий случай лучше закрыть глаза, — посоветовал оператор людям за столом.

Видно, как девочка и взрослые зажмуриваются. Затем свет в квартире гаснет и на записи не видно ничего, кроме мигающих лампочек гирлянды в темноте.

— Ой, — произносит девочка.

Свет снова включается и ложка в руках девочки оказывается пустой.

Девочка на видео смеётся и вроде бы всё хорошо, но по лицам взрослых видно — что-то случилось. Камера переводится на мальчика у выключателя, он замер в ужасе и вот-вот заплачет.

— Кажется я видел, — говорит он оператору, — из-за света гирлянды.

— О боже, — выдыхает женщина.

Мальчик начинает плакать и трястись на месте, словно не зная, что делать — бежать или остаться. Разгребая воду на полу, оператор быстро подходит к нему и начинает уводить в другую комнату. На этом запись обрывается помехами.

В течение десяти минут ничего не происходит. Ребята пробуют промотать кассету вперёд, но никакого продолжения нет, лишь чёрный экран.

— А почему там вода? — с недоумением вопросила Оксана.

— Интересно, а маски животных это типа отсылка на «Hotline Miami»? — спросила Любава.

— 93-й год, какой ещё «Hotline Miami»? — возразил Степан. — Раньше просто на Новый год всегда такие носили.

— А откуда ты знаешь, что это правда снято в 93-ем? Мало ли кто дату проставил на монтаже.

— Ну выглядит вполне натурально, хотя конечно если есть желание и техника — подделать нетрудно.

— Да и трюк с ложкой легко провернуть на камеру, — хмыкает Камиль. — А само видео больше напоминает артхаусные трэш-фильмы, которые обильно снимали в 90-е. Короче херня какая-то.

— Согласна, — покивала Инкар, — но дети как-то слишком реалистично играют.

— Давайте посмотрим вторую запись, — предложила Надя.

Они вставили вторую кассету.

Сначала камера просто снимала стол с документами, который заливало солнечным светом. Судя по обоям и обстановке, — съёмка проходила в обычной квартире. Дата не указана.

Вскоре в кадре появился усатый мужчина в толстой кофте. С виду примерно 45-50-ти лет. Он уселся за стол и, откашлявшись, представился:

— Здравствуйте, меня зовут Коржиневский Георгий Павлович. Я астрофизик. Сегодня я хочу представить вам результаты своего многолетнего исследования…

После он снова прокашливается и поправляет очки.

— Возможно, моя теория покажется вам немного экстраординарной или даже эксцентричной. Я бы и сам в это не поверил, если бы досконально не изучил всей правды.

Он явно волнуется, протирает лицо рукой, отпивает воды из стакана.

— Моя гипотеза заключается в том, что звука на самом деле не существует. Ни пения птиц, ни музыки, ни наших с вами собственных голосов — ничего этого на самом деле нет.

Затем он какое-то время рассказывает, как пришёл к таким выводам, но с каждым словом его рассказ становится всё сбивчивее.

— Вы можете решить, будто я чудак или сумасшедший, но я могу это доказать. Я могу доказать свои слова… — повторяет он. — Прошу прощения, от волнения мои мысли путаются.

Он выпивает всю воду в стакане, его руки трясутся, он будто не может выдавить из себя ни слова. В конце концов, он говорит почти сквозь зубы:

— Ещё пару минут назад я помнил, но сейчас доказательство вылетело у меня из головы. Но не переживайте, все свои исследования я записал вот в этот научный доклад у меня на столе.

Приободрившись, мужчина развязывает верёвку на папке, раскрывает её и начинает просматривать текст. Затем прерывается и надевает очки.

— Я помню, что моя теория была связана с солнечным светом, благодаря которому мы не замечаем отсутствие звука, принимая всё как должное. Вот тут даже есть фотографии солнца, но я не могу вспомнить какая между ними связь.

Мужчина судорожно пролистывает документ, становясь менее спокойным. В какой-то момент он подрывается и начинает ходить по комнате, разглядывая бумаги и бормоча себе под нос. Заметно как в комнате постепенно становится темнее, словно солнце заволакивает тучами.

— Да почему же я не могу ничего прочесть… я же помню, как сам это писал… бессмыслица…

Вдруг заметив что-то в окне, он выходит из кадра. Спустя несколько секунд он внезапно удивлённо охает, и, судя по звуку, роняет папку. После этого ничего не происходит и в комнате стоит полная тишина. Лишь солнце вновь появившись из-за туч освещая обои в цветочек. Ребята проматывают видео вперёд, но оставшиеся полтора часа камера просто снимает стол и обои, пока плёнка не кончается.

— Ну и что это такое? Записки сумасшедшего? — нервно смеётся Степан.

— Да, это похоже на какой-то сборник видео-приколов, которые раньше передавали друзьям, — соглашается Камиль.

— Каких-то жутких приколов, — говорит Оксана. — И почему они на разных кассетах?

— Не похоже, что видео вообще как-то связаны, — размышляет Надя. — Но какая-то связь должна быть.

— Ну это очевидно чья-то коллекция, — сказала Инкар. — И по какой-то причине он решил поделиться ею с нами.

— Чтобы запугать? — спросила Любава. — Или подразнить?

— Не знаю, давайте посмотрим третью кассету, может что-то прояснится.

Ребята вставили в проигрыватель третью кассету.

Видео начинается с того, что пятеро неизвестных и оператор идут по пустынной затуманенной местности, похожей на тундру. Вокруг ни холмов, ни деревьев, никаких ориентиров. В углу экрана дата: 03.07.2002.

Продолжается это примерно минут 15, с периодическими отключениями, когда оператор ставит запись на паузу. Всё это время они переговариваются, но голосов не разобрать, так как звук забивается протяжным низким гулом, похожим на горловое пение и сирену одновременно.

Впереди появляется какое-то большое тёмное пятно. Затем сквозь туман проступают черты огромного парусного корабля. На глаз высотой приблизительно с четырёх- или пятиэтажное здание. Накренившись, он покоится в земле.

Люди недолго рассматривают его, затем обходят вокруг, снимая сбоку и идут дальше. Запись прерывается, а когда возобновляется, гул становится громче. Судя по всему, они отыскали его источник.

На дребезжавшем экране предстала гигантская труба, диаметром порядка 10-15 этажей, словно глубокое чёрное озеро. Она была встроена в стену, высотой этажей 25-30, которая не кончалась ни в одну из сторон, теряясь в тумане.

Гул настолько громкий, что людям в кадре приходилось общаться на языке жестов. Среди них четыре мужчины и одна женщина. Все они выглядят, будто лаборанты, собравшиеся покорять Эверест. Лица серьёзные, ответственные.

При приближении к трубе, качество записи становится хуже, картинка рябит, появляются помехи. Запись опять обрывается и продолжается уже после того, как они как-то забрались в трубу. Оператор снимает сверху то же место, где они недавно стояли, разглядывая её.

После ещё одной паузы, группа оказывается у другого выхода из трубы. Освещённое белым светом пространство, в центре которого возвышается исполинская башня. Гул здесь настолько высокий и громкий, что превратился в кричащий звон. Инкар даже приходится убавить звук на телевизоре.

Один из мужчин группы указывает куда-то наверх. Оператор и остальные подходят ближе. Камера медленно поднимается к верхушке башни, и там, в потоке белого света, нечто плохо различимое из-за помех громоздится сверху.

Своей шарообразной бесформенностью, оно напоминает сувель, — древесный кап, похожий на шершавый мыльный пузырь. Покрытое сотнями наростов в форме мелких узелков, которые роятся в его теле, — оно медленно и неуклюже двигается в своём ложе. Переливается, будто маслянистое пятно.

К этой минуте картинка становится совсем неразличимой, звук превращается в какофонию.

Запись обрывается затемнением. Гул плавно стихает. На чёрном фоне в овальной рамочке появляются пять чёрно-белых фотографий тех, кто был на видео. Под каждой фотографией имена, даты рождения и дата смерти, — та же, что во время съёмки.

Оставшиеся двадцать минут показывают лишь эти фото под траурную музыку.

— Не хватает только шестой фотографии оператора, — говорит Надя.

— Видимо ему удалось спастись, — предполагает Инкар. — Иначе бы этой записи тут не было.

— Что это за кассеты яснее не стало, — вздохнула Оксана.

— Эта больше напоминает фанатический фильм, перезаписанный в хреновом качестве, типа когда экипаж Ностромо высаживался на ЛВ-426. Но этот некролог в конце или как это назвать — делает происходящее каким-то странным.

— Всё в этих видеокассетах странное, но в целом это могут быть просто вырезки из малоизвестных фильмов, — продолжал настаивать Камиль.

— А что если это не фильмы? — спросила Надя.

— А что тогда?

— Не знаю.

На подоконнике осталась последняя четвёртая видеокассета.

— Ну давайте уже и её глянем, — сказала Инкар и вставила кассету в магнитофон.

Запись началась без предупреждения с места, — куча детей водила хоровод, и что-то задорно распевала. Две взрослые женщины, напоминавшие воспитательниц в детском саду, хлопали в ладоши, подбадривая их. В довольно просторном помещении можно было разглядеть полки с разноцветными игрушками, а также низкие столы с маленькими детскими стульями. Дата съёмки снова не указана.

Видео вполне могло показаться нормальным, если бы оператор не подошёл ближе к детям. Всё это время они весело водили хоровод вокруг связанной девочки, которая сидела на платформе с колёсиками.

Её ноги были стянуты ремнями, руки связаны за спиной, верёвка туго обматывала тело, а глаза прикрывала повязка. Пока девочки и мальчики скакали вокруг, взявшись за руки, связанная девочка плакала и силилась вырваться.

— Нет, пожалуйста… не надо, — умоляла она.

Дети закончили хоровод и подняли сцепленные руки вверх. Воспитательницы похлопали им, затем одна из них проговорила:

— Машенька, выйди вперёд. Наверное, Аня хочет извиниться перед тобой за свой поступок.

Та, которую назвали Машенькой, вышла к тележке со связанной девочкой.

— Это ты сделала? Признавайся! — потребовала Маша.

— Это была не я, — взахлёб рыдала Аня. — Ты и Яна всё врёте!

— Так ясно, — отрезала учительница. — Можешь закрыть ей рот, Машенька, похоже, ничего кроме лжи мы от неё сегодня не услышим.

Маша аристократичным движением стянула со своей ноги носочек и пальцами затолкнула его поглубже в рот Ане, отчего ту чуть не вырвало. После этого она быстро заклеила её рот скотчем, для надёжности прикрыв ладонью. Аня сопротивлялась, пыталась встать и что-то промычать, но другие дети усадили её на место.

— А теперь давайте отвезём Аню в Свободную комнату! — весело предложила воспитательница.

Ликующие дети взялись за тележку и вместе покатили её в соседнюю комнату. Всё это время Аня яростно сопротивлялась и плакала сильнее, чем прежде, она буквально выла.

Наде стало тяжело на это смотреть, и она закрыла лицо руками.

Тележку остановили перед низкой ромбовидной дверью, куда даже дети их возраста смогли бы протиснуться лишь пригнувшись.

— Сначала давайте наденем повязки, — скомандовала воспитательница.

Дети взяли себе чёрные повязки, которые висели на крючках около двери и повязывали на глаза. Воспитательница проверила, всем ли хватило, а потом и сама надела одну из них. Оператор, судя по тряске камеры, проделал то же самое.

После этого воспитательница достала ключ и на ощупь открывала им дверь, откуда лился ослепительный белый свет. Дёргающуюся в разные стороны девочку выкатили наружу и захлопнули за ней дверь. Затем воспитательница разрешила детям снять повязки.

— Поскольку Аня сочиняла про Машу плохие вещи, — говорит воспитательница, — право освободить Аню ото лжи и снять с неё повязку предоставляется именно ей.

Радостная и гордая такой возможностью Маша просунула руку в прорезиненное отверстие в стене, и немного покопавшись снаружи, совершило резкое движение, сорвав повязку.

Даже сквозь стену, слышен дикий вопль Ани, от которого вздрагивают некоторые дети. С их лиц спадают улыбки. Но уже спустя пару секунд Аня замолкает.

— Что ты чувствуешь? — с наигранным любопытством спрашивает воспитательница Машу. — Можешь описать нам, что происходит с Аней?

Маша ощупывает девочку за стеной и говорит:

— Её тело словно покрывается густыми мехом. Она стала такой мягкой и тёплой.

— Хорошо.

Потом воспитательница объясняет детям, что на какое-то время Аню нужно оставить одну. Она выставляет таймер на электронных часах, которые висят на стене неподалёку — на один час и после этого все идут обедать.

— Чёт последнее видео мне совсем не понравилось, — сказала Любава. — Больше не хочу такое смотреть.

— А больше и нету, — сказал Степан.

— Даже если бы были, мы больше это смотреть не будем. Давайте вообще выбросим их, — предложила Надя.

— А что если это понадобиться полиции? — возразила Инкар. — Здесь же явно какое-то насилие происходит, надо им показать.

— Это выглядит паршиво, — признал Степан, — но полиция высмеет нас.

— Я согласна с Надей, — сказала Оксана. — Давайте выбросим это говно. Тот кто принёс это сюда, хотел просто поиздеваться над нами. Испугать нас снафф-видосиками.

— Нам надо как-то найти этого урода и дать ему по роже, — сказал Камиль. — Я до сих пор не простил ему свои учебники по фотографии.

— А я своего «Ведьмака», — сказала Оксана, — поэтому и надо сжечь эти кассеты.

Все немного помолчали. Потом заговорил Степан:

— Что мы имеем? Жуткое видео с Нового года, где семья живёт с куклой. Чудаковатого на вид мужичка, который пытался убедить нас, что звука не существует. Запись какой-то экспедиции в центр Земли или другой мир, хер знает. И издевательства над маленькой девочкой в странноватом детском саду. Я ничего не упустил?

— Вроде нет.

— Из этого следует… — он сделал умный вид. — Не знаю, что из этого следует. Ерунда какая-то.

— На том и порешили, — хлопнул в ладоши Камиль. — Кстати, Любава, можно мне свой ноутбук обратно забрать?

— Стой, куда ручонки тянешь? — остановила его Любава. — Ты, кажется, ещё не достаточно раскаялся.