Горящий призрак без имени — антология ужасов

Глава 3. Его пальцы под дверью

Надя полезла в рюкзак за одеждой и заметила, что он стоит открытый. Хотя она точно помнила, как оставляла его закрытым вчера ночью. Может кто-то из соседок Инкар залез в него, пока она спала? Но думать плохо о малознакомых людях не входило у Нади в привычку. Единственное — ей показалось, будто рюкзак стал заметно легче, хотя из него ничего не пропало.

Оставив эти проблемы сытой себе, она нашла в рюкзаке шорты и они с Любавой пошли к мальчикам на третий этаж. Выйдя из комнаты, Надя словно первый раз рассматривала тесную секцию. Вчера ночью они с Инкар всё делали впопыхах, да и она была полусонная.

Вот кто-то мылся в маленькой душевой, из-под двери которой сочились капли воды и шёл пар. В коридоре пахло жареным. Мимо них на цыпочках проскакала худая блондинка с курса хореографии, Надя её знает. Они прошли чуть вперёд, и по пути Надя заглянула на кухню. Там девушка в клетчатой рубашке жарила себе яичницу. На окне рядом с ней пел песенки телефон.

Они открыли дверь и, шлёпая сланцами по голым пяткам, сбежали на этаж ниже. У мальчиков было намного тише, не было почти никаких посторонних звуков, и не пахло едой.

Любава уверенно залетела в одну из секций и постучала в дверь под номером «347».

Сперва никто не ответил, но спустя ещё три-четыре раза, за дверью нехотя зашевелились и шпингалет щёлкнул.

Любава сама открыла дверь и ворвалась в комнату. Открывший им мальчик опять завалился в кровать. В комнате стоял спёртый запах, окно было плотно зашторено.

— Вадим на учёбе, но у него в холодильнике наверняка что-то завалялось.

Любава распахнула старый низенький холодильник у стены, лампочка внутри не работала.

— Ты опять пришла нашу еду тырить? — спросил открывший им парень из-под одеяла.

— Ну что значит «тырить»? А когда вам не с кем в магазин сходить, кто обычно помогает? А когда вам нужна модель для съёмок?

— Да, но причём тут наша еда?

— Вот именно, — наша. Правильно говоришь.

— Ясно.

Любава стала копошиться в холодильнике, выискивая съестное между упаковками майонеза и засохшей капустой.

— Классное каре, — сказал парень, увидев Надю. — С ним ты похожа на Оливию Уайлд из «Трона».

— Спасибо, но по-моему оно у меня длиннее, чем у её героини.

— Ну может немного. Меня зовут — Камиль, ну это так, на всякий случай. А тебя?

— Надеждой, но вообще можно и Надей.

— Так, я не поняла, — высунула нос из холодильника Любава, — ты это что к новенькой подкатывать вздумал?

— Я? — удивился Камиль. — Ни в коем случае.

Не закрывая дверцу, Любава вдруг подлетела к его кровати, и, скинув шлёпок, воинственно поставила загорелую ногу ему на грудь.

— Я посмотрю, ты совсем забыл кто твоя госпожа?

— Ну ладно-ладно, ты — госпожа, только успокойся.

— Как дала бы, — замахнулась Любава, но передумала и вместо этого глянула на стол. — В качестве наказания я конфискую у тебя ноутбук.

— Э-э…

— А всё, а надо было раньше.

Она схватила со стола ноутбук, выдернула из розетки зарядку и отдала всё Наде. Камиль хотел помешать ей, но с кровати было не дотянуться, а вставать лень.

Любава вернулась к открытому холодильнику и достала кастрюлю с каким-то блюдом. Захватив огурец, она с деловитым видом покинула комнату. Надя последовала за ней.

— Что ты будешь делать с его ноутбуком? — спросила она.

— Как что? — Смотреть сериалы конечно. Там столько всего нового вышло, когда бы время на это всё найти. А я ещё хотела «Бесстыжих» пересмотреть.

Пока девушки ели картошку-пюре с какими-то странными котлетами, — состоявшими из кубиков куриной грудки, обжаренных в соусе и специях, — Наде позвонил незнакомый номер. Она не задумываясь ответила, ведь она уже взрослая. Это был вчерашний полицейский, он представился по имени-должности и потом спросил:

— У тебя всё хорошо? — почему-то обращался на «ты».

— Да, а что такое?

— Нет-нет, всё нормально, просто хотел спросить.

— Слушайте, я слышала сегодня по новостям, что в квартире той девушки нашли только её голову без тела. Это правда?

— Не знаю, как они прознали, но да. Голова плавала в наполненной ванной около недели, и к тому моменту, как мы пришли уже вся распухла. Вода стала багряно-чёрной от крови. В квартире стоял дикий смрад. Но это не самое страшное.

— Есть что-то хуже?

— Я всю ночь не спал, не мог выкинуть из головы её мутные глаза. Когда я перевернул голову лицом кверху, она посмотрела на меня таким осознанным взглядом, словно хотела кричать. Будто правда смотрела на меня, но её глаза не двигались.

Надя не знала, что ответить на это.

— Я не хотел тебе этого говорить, не помню вообще, зачем позвонил.

Он звучал совсем плохо, голос уставший и нервный. Побубнив в трубку неразборчивые извинения, он вдруг оживился:

— Вспомнил, я хотел попросить тебя ещё раз показать мне ту дыру в полу.

— Зачем?

— Когда мы вошли в квартиру убитой, то так и не смогли отыскать её. Обошли все комнаты, заглянули в чулан, но её нигде не было. Не знаю, как такое возможно.

— Думаешь эта дыра ведёт в другую квартиру?

— Я уже не знаю что и думать.

— Извини, но я сейчас не дома, не знаю когда поеду туда.

— Ладно, понимаю. Может и не было никакой дыры, — сказал он и отключился.

Ну и что это было? — подумала Надя.

Но ей было не до того, у неё еда стыла, поэтому она быстро выкинула звонок из головы.

Когда Надя сходила на учёбу, Инкар дала ей пропуск отчисленной студентки. Фотографии владельцев пропусков пока не успели внести в базу данных, поэтому Надя могла безнаказанно проходить в общагу. Этот способ подсказала девушка из соседней секции — Элина. Похожим образом она поселила внутри свою подругу, девятиэтажку которой недавно снесли из-за аварийности.

Надя продолжала учиться и наверняка забыла бы обо всём, но странности сами напомнили о себе на третью ночь в общежитии.

Отучившись до глубокого вечера, Надя вернулась в комнату, где отдыхали Инкар, Любава и Оксана. Любава сидела на своей кровати. Прислонившись к стене, скрестив ноги и водрузив сверху конфискованный у Камиля ноутбук, смотрела что-то в наушниках и порой хихикала.

Надя обвела её глазами сверху вниз: бронзовая кожа, непонятно это её родной оттенок или загар, возможно — всё сразу. Тело покрыто маленькими родинками, на лице их особенно много, но все они расположены фотогенично.

Выше Любавы в телефоне залипала Оксана. Её Надя ещё не видела: девочка с бледной кожей и розовыми волосами. Заметив появление Нади, Оксана мельком бросила на неё взгляд, но тут же отвела его, словно ничего необычного не увидела.

Раздевшись, Надя поболтала с Инкар и потом они вместе сели смотреть «Доспехи Бога» на ноутбуке Нади. Надя поймала себя на мысли, что Любава очень похожа на Лолу Форнер из этого фильма, только у Любавы кожа смуглее.

Вечер прошёл спокойно, Надя уже и забыла, что произошло буквально вчера в её доме.

Ночью она с непривычки проснулась, когда услышала, как кто-то слезает с койки. Это была Оксана. Полусонным взором Надя проследила за тем, как та аккуратно спрыгнула на ковёр и прошелестела к столу. Взяв оттуда кружку, она принялась жадно пить, как вдруг резко выплюнула содержимое обратно.

Оксана плевалась и вытаскивала пальцами что-то изо рта. Выматеревшись, она включила свет на телефоне и посветила в кружку.

Такого громкого испуганного крика Надя не слышала ни разу в жизни. Завопив, Оксана отбросила кружку, отчего она стала скакать по столу. От крика и шума проснулись остальные. Надя почувствовала, как кровать задрожала, это подскочила Инкар.

Матерясь и продолжая плеваться на пол, Оксана выбежала из комнаты в коридор, где включила кран.

— Что такое? — спрашивала Любава. — Что за паника?

— Оксана выпила что-то не то, — сказала Надя.

— Господи, а отчего она так закричала? — поинтересовалась Инкар.

Втроём они соскочили с кроватей. Любава включила свет в комнате, а затем выглянула в секцию. Оксана промывала рот в раковине, сдерживая дрожь и отвращение.

Надя подошла к столу, где лежала перевёрнутая кружка. Когда Оксана бросила её, содержимое разлилось по всему столу. Надя всматривалась в маленькие комочки заполнившие стол, налипшие на стенки кружки, стёкшие на пол вместе с водой.

Она почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота. В воде разлитой по столу было полно мёртвых насекомых: мухи разных размеров, от самых маленьких до тех, у которых было зеленоватое брюхо. Скрючившиеся пауки, длинные двухвостки, мокрицы, серебристые чешуйницы и платяные моли. Даже несколько мухоловок внушительных размеров. Не было только тараканов, что странно. Некоторые насекомые были совсем мелкими и еле различимыми. Возможно блохами или клопами.

Отшатнувшись, Надя постаралась сосредоточиться, чтобы её не вырвало.

— Твою мать, это что за херня?! — возопила Любава, увидев, чем заполнен стол.

Инкар молча разглядывала насекомых.

В комнату влетела разъярённая Оксана:

— Какая мразь это сделала!? Кто это был?!

Девушки пытались объяснить, что понятия не имеют, кто это сделал, но Оксана не верила им. Она долго не могла успокоиться. На её крики даже сбежались посмотреть девушки из соседних комнат.

В конце концов, сошлись на том, что этого не могла сделать ни одна из девушек в комнате. Ведь у них, во-первых, — нет мотива, а во-вторых, они все спали, когда Оксана последний раз видела эту кружку. К тому же обнаружилось, что они забыли запереть шпингалет и спали открытые. То есть теоретически, кто угодно мог проникнуть в комнату.

Оксану передёргивало даже на следующее утро, при одном взгляде на кружку, хотя девушки всё давно убрали и помыли.

Но к ночи это подзабылось. У одной художницы из группы Оксаны был день рождения, поэтому она устроила в своей комнате вечеринку. Разумеется, пригласила Оксану, а та потащила за собой остальных, включая Надю. На вечеринку также пришли мальчики с третьего этажа, с ними был и Степан.

В достаточно маленькую комнату набилось не меньше пятнадцати человек, но никто не замечал тесноты. Все пили, смешивая водку с кока-колой, закусывали чипсами и бутербродами на скорую руку. Оксане полегчало и теперь она смеялась, обсуждая что-то со своими одногруппницами.

Вадим, у которого Любава и Надя воровали еду, принёс сосиски в тесте собственного приготовления. Любава захватила с собой карты для игры в «Мафию» и предложила всем разыграть пару партеек. Затем играли в «Правду или действие» — подняли на уши пол общежития, выполняя поручения друг друга.

Надя никогда ещё так не напивалась. Она влила в себя не меньше двух бутылок водки (но технически вышло меньше, ведь она спешивал их с газировкой). Ближе к двум ночи все немного поуспокоились, но расходиться не планировали. Стали вести себя немного тише, чтобы не прибежал разгонять охранник с первого этажа, да и алкоголь давал о себе знать.

Некоторые собрались кружком в небольшую компанию в углу комнаты и о чём-то мирно болтали. Кто-то включил на ноутбуке ужастик и бурно обсуждал, какой тот глупый и нестрашный. Инкар рассказывала Степану и Вадиму о самурайском кодексе чести, которому она хочет следовать.

Лишь Надя лежала на чьей-то кровати сама не своя от выпитого и не могла сообразить, перепила ли она или всё-таки нет. Итог этому размышлению поставил позыв к тошноте. Сорвавшись с кровати, шатаясь и запинаясь за всех подряд, Надя выбежала из комнаты и еле успела добраться до туалета, как поток желчи и водки вырвался из недр её желудка.

Хорошенько прополоскавшись, она слегка задремала стоя на коленях перед унитазом. Её внезапно выбросило из сна, когда кто-то ударился о дверь. Наверно кто-нибудь пьяный не удержал равновесие, — подумала она и даже не стала открывать глаза.

Но почти сразу дверь стали дёргать туда-сюда, не резко, а так мягко, словно хотели открыть её своей настойчивостью. Да что там за идиот ломится, не видит что ли, заперто? — подумала Надя и открыла глаза.

Ох, лучше бы она этого не делала.

Дверь дёргали не за ручку, а обхватив снизу. Из-под двери торчали длинные тонкие пальцы, с шестью или восьмью фалангами. Синеватые ногти скребли краску на двери и словно пытались снять её с петель, постоянно дёргая взад-вперёд. Надя даже не смогла толком испугаться, настолько это было нереально.

Руки пытались просунуться глубже, ощупывали кафельный пол, чуть не дотронулись до голых стоп Нади, но она вовремя прижалась к стене. Затем ветвистые пальцы снова принялись тормошить дверь, которую Надя только благодаря силе привычки заперла на задвижку.

И ведь кричать бесполезно, все настолько ушатаные, что могут просто не услышать её воплей. Снаружи распахнулась дверь комнаты, где проходила вечеринка. Пальцы лёгким движением выскользнули из-под двери и в коридоре послышались пьяные шаги Степана. Подойдя к туалетной двери, он вкрадчиво постучал и спросил:

— Надь, ты там в порядке? Мы тебя потеряли.

Надя не сразу нашла в себе силы подать голос. Неужели Стёпа не видел эту тварь? — думала она про себя. — Она ведь сидела прямо перед дверью. Он должен был заметить её.

— Надь, — продолжал звать Степан.

— Да, я здесь, всё нормально. Просто алкоголь запросился наружу.

— Понятно, та печенька была лишней, с кем не бывает.