Гончие Дзара

Глава 32 Тени — это мы

На это заявление, видимо, полгалось как-то отреагировать — сказать что-нибудь или удивиться хотя бы. Но секунды убегали, а я все пялился на размытую вытянутую сущность с кривящейся на том месте, где у людей и гуманоидов обычно находится рот, подобием улыбки и не понимал, как быть. Кажется, я вцепился в аргусовское плечо, сжав его так сильно, насколько мог, а он продолжал сидеть с мрачно-отстраненным видом продолжая разглядывать красномордых тварей, скалившихся чуть поодаль.

— Шокирован? — мягко поинтересовалась у меня сущность. — Понимаю. Подобные вещи с наскока непросто принять. И тем сложнее, когда всю жизнь подвергаешься внушению со стороны тех, кто живет искажением истин.

Я все еще молчал, а оно, видимо, приняв это за знак любопытства, решило продолжить.

— Легко поверить в сущее Зло из Иного мира и великих Героев, спасших других за счет собственных жизней, когда правда надежно укрывается за тысячелетиями выдумок и небылиц. Тени никогда не принадлежали этому миру, Исток. Мы не принадлежали. И пока юхани не вздумали сунуться туда, куда их никто не звал, нам было неведомо существование вашей реальности. Все, что мы знали ограничивалось лишь рамками нашего собственного мира — мира, где не существует ни времени, ни пространства, ни царств, ни республик, ни личности. Мы — есть Тени, и в этой фразе заключается вся суть нашего бытия. Так длилось вечность и так бы и осталось. Если бы юхани не продемонстрировали нам всю прелесть вашей Вселенной.

— Что в ней такого прелестного вы увидели?

— Жизнь, — вдруг безжизненным голосом откликнулся Аргус.

— О, да, — быстро кивнуло создание. — Развитому сознанию всегда требуется постигать нечто новое, чтобы не закоснеть. Таков закон природы и он нерушим, вне зависимости от того, насколько эти сознания различны. Стремление юхани к непознанному — лишнее тому доказательство.

Я чуть не поперхнулся:

— И что же? Столько смертей и страданий и все это из-за того, что вам просто сделалось немного скучно?

Сущность постаралась прикинуться смущенной:

— В общих чертах — да. — И прежде, чем я успел вставить хоть слово, прибавила до неприятия чужеродным голосом: — Только не воображай, будто для нас это хоть что-то да значит. Сам факт того, что мы сейчас разговариваем на привычном тебе языке, используя привычные тебе формы и образы, еще не означает, будто мы в самом деле такие, какими кажемся.

О, в этом-то сомнений у меня не было никаких. Стоило лишь заглянуть в постоянно бликующие глаза сущности чуточку внимательней, сразу становилось до невыносимости жутко. Все равно что смотреть в пустоту: бесконечную, холодную и чужую…

Три пары страшных глаз мигнули, а в голосе существа из иного места снова послышалась прежняя человечность:

— Я знаю, о чем ты хочешь спросить, но по какой-то причине не можешь себя заставить. Что такое сила, которую вы и вам подобные привыкли называть нашим именем?

Уже по привычке опустив взгляд на собственную руку, я сжал пальцы в кулак и позволил представить себе ихор, срывавшийся с него прямо в воздух. Я проговорил:

— Наши Тени — это то, что осталось от вас после того, как юхани захлопнули Дверь, верно?

— Да, — ответила сущность. — Мы по своей природе бессмертны и бесконечны, но, попадая в вашу реальность, перестаем обладать возможностью влиять на нее напрямую. Только через посредников.

— И этими посредниками стали лейры?

— Не сразу, конечно же. После того, как юхани использовали Иглу и запечатали Дверь, те из нас, что остались снаружи, стали инертными. Юхани, которыми мы могли бы управлять больше не существовало, а другие расы были еще слишком молоды, чтобы представлять собой хоть какую-то ценность, и мы стали ждать.

Я снова расслабил руку и поднял взгляд на сущность. Факты, поведанные ею постепенно складывались в четкую и упорядоченную линию повествования, берущую свое начало из древних времен. Пришлось немного напрячь память, но все-таки вспомнить истории, что вычитал в старых книжках о лейрах и их происхождении.

— И вы обратили свой взор на Паракс, — сказал я. — Туда, где первые анаки только учились проводить первые религиозные обряды.

— Выбор был случайным, — подтвердила Тень. — Но, стоит признаться, что он принес колоссальную выгоду. Древние анакийские шаманы оказались крайне внушаемыми личностями, поэтому оказалось совершенно не трудным подтолкнуть их к познанию пути запредельного могущества. Мы научили их как привести свое сознание в необходимое для того, чтобы уметь касаться нашей силы, состояние.

— И все же я не понимаю.

— Чего же?

— Почему вы сразу не попытались завладеть телами и разумами анаки? Разве не в этом, в конце концов, была ваша цель — слиться с существами из крови и плоти воедино? К чему было все так усложнять и оттягивать?

— Исток не слушает, — укорила меня сущность.

Это заставило меня чуть возвратиться к тому, что я услышал от нее раньше и повторить:

— Потому что вы стали инертными? Вы не могли ничего делать, кроме как нашептывать на ухо?

Существо расплылось в очередной безобразной улыбке:

— Мы стали шепотом Теней. Видишь ли, лишаясь связи с домом, мы лишаемся и способности действовать. Как у вас бы сказали, инициативность падает практически до нуля. И все возможности ограничиваются лишь банальным наушничеством — тем, что в ваших сказках принято приписывать к козням темных сил. При этом наша мощь никуда не пропала. Она лишь рассеялась по Вселенной, насквозь пропитав ее энергией, которую затем и черпали лейры для своих манипуляций.

Что ж, это все более чем походило на правду. Трудноперевариваемую, конечно, но тем не менее. Оставалось уточнить лишь сущие мелочи. Вроде…

— А что насчет Иглы? Ее и после юхани использовали дважды. Почему она не уничтожила вас до конца?

Тень, отвечавшая мне довольно обстоятельно и откровенно, вдруг недовольно скривилась:

— Потому что у нее были свои ограничения. Игла создавалась в спешке и являлась довольно грубым инструментом юхани, с помощью которого им удалось залатать брешь между мирами. Всякий раз вступая в резонанс с нашей энергией, она аннигилировала ее, но в относительно узком радиусе действия. Много позже твой спутник Сет Эпине уничтожил ее, за что ему огромная благодарность.

— Стало быть, все, что ни делалось в нашей Вселенной…

— В итоге служило лишь единственной цели…

— Созданию и применению Обсерватории.

— То, что мы стремимся слиться с вами, должно восприниматься как истинное и единственное благо. Ваши примитивные разумы не способны принять всего нашего величия, но вполне подходят для того, чтобы соединиться с нашими бестелесными сущностями.

— Хорошо, допустим. Но тогда я вам зачем?

— Разве Изма не сказал? — Сущность внезапно начала медленно надвигаться, вынуждая меня инстинктивно и шаг за шагом отступать за кресло. Она заговорила: — Ты — ключ к тому, чтобы устройство Бавкиды работало. Ты — живой мостик между мирами. От кончиков ногтей до тончайшей ниточки ихора целиком и полностью наше творение, наше уникальное и неповторимое детище. Ты — единственный во Вселенной, чья судьба с самого рождения была предопределена. Ты часть нас самих. Идеальная, воплощенная Тень. Ведь именно так тебя теперь везде и называют. Ты один из нас, Риши, лучший из нас, и сейчас ты поведешь нас к новым свершениям.

Добрых полминуты мы молча наблюдали друг за другом. Меня слегка лихорадило, отчего пальцы, вцепившееся в казавшееся каменным плечо Аргуса, сжались еще крепче. С самого нала было очевидно, что добром этот разговор не закончится. Ведь только так всегда и бывает. Ты собираешь головоломку, иногда в буквальном смысле выцарапывая нужные детали из чужих рук, а по итогу остаешься один на один с роскошной картиной, пользы от которой никакой. Это цена любопытства. Знание ради знания. И больше ничего.

— Не уверен, что мне это льстит, — обронил я в итоге.

Сущность в ответ нахмурила криво вылепленные брови.

— Что ты сказал?

— Я сказал, чтобы вы все катились к черту! Обсерватория никогда не откроется!

— Она уже открылась, наш хороший. Желаешь убедиться? — Сущность махнула беспалой рукой и темнота, окружавшая нас плотной стеной, рассеялась, вновь показав локус и тех, кто находился в нем.

Черт знает как, но Диане и Затворнику удавалось держаться против пятерых Гончих Дзара. С умом сочетая сильные стороны друг друга, леди и лейр бились отчаянно и не позволяли стрекочущим энергоклинкам противника хотя бы приблизиться к себе. Т’анн и все его пешки походили на разъяренную дворовую свору, лающую на загнанную в угол жертву, но не способную ее укусить. Об Аргусе они, слава Создателю, хотя бы на время забыли. Что до меня… Тут сущность не солгала. Тело мое почти целиком превратилось в густую черную кляксу, зависшую в центре обруча, только горящие глаза и остались. Изма приплясывал здесь же, складывая на груди трясущиеся руки, и чуть ли не пел от восторга. Он попеременно смотрел то на меня, то выглядывал за иллюминатор. Проследив за его взглядом, я потрясенно замер.

— Пока твой разум ведет разговоры, тело, созданное для того чтобы служить, исправно выполняет свою работу, — промурлыкала Тень мне в спину.

Тем временем работа Обсерватории достигла зенита. Сегменты кольца расступились на максимальную величину и теперь, удерживаемые силовым полем, генерируемым локусом, медленно вращались вдоль желоба основания. Нельзя сказать, чтоб скорость оборотов нарастала. Во всяком случае, сам я этого не заметил. Но зато с уверенностью мог заявить, что при каждом новом обороте, в точке оси вращения пространство стало истончаться на глазах. Постепенно видимая реальность перестала казаться однородной и уже совсем скоро, вместо привычной глазу Вселенной, в центре кольца проступил белесый разрыв. Внешне напоминая искажение, возникавшее при переходе в гиперпространство, он разрастался и стал походить на две исполинские створки, которые некто невидимый неохотно тянул в разные стороны.

Я затылком почувствовал, как сущность позади меня затрепетала от предвкушения, но сил обернуться не было. Внимание, будто свет черной дырой, притягивалось к отобразившейся в точке разрыва Той стороне. Царство хаоса, как говорили, оно действительно напоминало самую бескрайнюю пустыню из тех, что только можно вообразить, а над пустыней бушевал страшнейший из штормов. Он был настолько мощным, что, казалось, случись в нашей реальности такой, от звезд действительно не осталось бы следа. Дикие, необузданные и искажающие все, до чего только могли дотянуться, ветра, рассекаемые разрядами психоделических молний. Если б у безумия существовал дом, то так бы он и выглядел.

Несколько догонов Тетисс, плазменными залпами пытавшихся уничтожить кольцо, оказались в опасной близости к Двери. Их моментально размазало по пространству тонким слоем, а затем всосало в разрыв. Изма, заметивший это, разразился самым безумным смехом, какой я только видел. Бедняга не понимал, что все это время был лишь безвольной куклой, делавшей то, что желают Тени. Став похожим на старого злобного демоненка, он то подрыгивал, то хлопал в ладоши, от всей души наслаждаясь мнимым долгожданным триумфом.

Битва космических флотов, между тем, не останавливалась. Хотя случившееся и внесло некоторые заметные корректировки в стратегию обеих сторон, заставив удалиться на более безопасное расстояние, оно не помешало им и дальше с отчаянным самозабвением уничтожать друг друга. Похоже, командующим обеих сторон было все равно, что вот-вот выберется наружу. Сам я хоть и знал, что именно это будет, оторваться от зрелища не мог.

Сначала ничего необычного (если, конечно, не считать необычной саму ситуацию) не происходило. Врата какое-то время оставались открытыми настежь, молчаливо приглашая гостей с Той стороны. Невольно затаив дыхание, я ждал, когда полчища призрачных созданий ринутся к кораблям, чтобы завладеть разумами каждого из живых, кому не повезло оказаться в этой части Галактики (ведь это было бы вполне логично, учитывая цель, которую Тени преследовали), но затем вдруг понял, что все гораздо сложнее. Истории об аннигилирующих звездных системах, столкнувшихся с обитателями иного измерения, наконец обрели смысл. Глаза мои округлились от осознания. Прежде Тени дважды пытались прорваться сюда силой и в итоге поплатились за это беспомощностью. Теперь же им был нужен безопасный мосток, способный перевести их сущности аккурат в сознания воюющих нормалов.

— Поразительно как быстро иные из вас способны соображать в момент кризиса, — восхищенно прошептала сущность, подтвердив мои догадки. — К несчастью, нашему виду подобной инициативности всегда недоставало.

— Но вы ведь это исправите, — бросил я, оглянувшись через плечо. — Как только станете нами.

Сущность благодушно кивнула:

— Мы постараемся, Исток. Полагаю, не следует уточнять, кому предстоит стать нашим проводником?

Я притворился изумленным.

— Как? — И в наигранном отчаянии хлопнул себя ладонью по груди. — Опять мне?! А хоть что-нибудь вы сами сделать можете?

— Заставить тебя делать то, что мы хотим.

— Даже у моего брата это не всегда получалось. С чего вы взяли, что получится у вас?

— Потому что так велит тебе твоя природа. Хочешь или нет, но тебе придется принять ее зов. И знаешь почему? Потому что другого пути у тебя нет. Только смерть. — Сказав это, сущность будто бы раздалась в плечах и прибавила в росте. Красномордые твари, оскалившись, снова приблизились. — Процесс необратим. Любая попытка оборвать работу Обсерватории приведет к коллапсу. Все, кто окажется вблизи, погибнут. Включая твоих друзей и тебя самого. А теперь задайся вопросом, хватит ли у тебя мужества на подобный отчаянный шаг?

Помнится, нечто подобное уже говорил мне Хранитель Алого озера.

Я снова повернулся лицом к панораме, расползшейся за иллюминаторами. Кольцо Обсерватории разогналось до такой скорости, что стало практически невидимым. На границе видимости Двери собирался во всех смыслах чудовищный грозовой фронт, кишмя кишащий размытыми и зыбкими образами, напоминавшими гротескные изображения человеческих лиц в агонии. Они готовились к тому, чтобы их провели в реальность, пока сражение между Риоммом и Тетисс жило своей собственной жизнью. Бесчисленное количество звездолетов уже образовали целое поле обломков, но еще больше их продолжало уничтожать друг друга в отчаянной и яростной схватке. Их огненные залпы разноцветными искрами озаряли космическую черноту поминальным салютом.

— Даже твой друг Аргус понял тщетность борьбы, — продолжала мурлыкать сущность, уже практически нависая над нами. — Он пришел сюда в надежде не пустить тебя к нам, но проиграл. Как и все вы.

Я же практически не слышал весь этот бред, во все глаза смотря на Диану, продолжавшую отчаянное сопротивление наступавшим гончим. Она была ранена в ногу и бок, но, кажется, не слишком тяжело, потому упорно продолжала отбиваться. Затворник, упрямо остававшийся подле нее и принимавший на себя большую часть атак, потихоньку терял силы. Он то и дело пропускал игривые выпады, которыми его угощали Т’анн, Шлем и другие. Долго так продолжаться не могло.

— Мы чуем, как ты тщишься отыскать выход, — пропела сущность. — Мы слышим твои мысли. Они носятся в твоей голове, рвутся наружу, перебирают варианты, которых на самом деле нет. Зачем ты мучаешься? Зачем стараешься ради тех, кто этого даже не оценит? Ты помнишь, кто ты для них? Нечеловек. Синтет. Монстр. Чудовище. Голем. — С каждым произнесенным словом она подступала ближе на шаг. Прям как Метара когда-то. — Вся Галактика уже считает тебя таким. И не вздумай лгать, будто не размышлял об этом. Мы знаем все!

Сущность била по живому. Сомневаться в том, что она действительно знала практически все, смысла не было. Все, о чем она говорила, я и впрямь обдумывал множество раз, пытаясь вообразить себе приблизительный финал. Но никогда не получалось. Как бы я ни пыжился, какие бы выкладки ни рассматривал, все равно не мог представить, чем займусь в случае победы. Так или иначе все идеи разбивались о постулат, которым без труда можно было крошить камни. Тот самый постулат, что только что озвучила сущность: я не был человеком, и как бы хорошо ни прикидывался, все равно не сумел бы долго оставаться незамеченным. Такова природа вещей. И это то, что раздражало меня во всей ситуации сильнее всего.

Потусторонний голос уже нашептывал вкрадчиво практически в самое ухо.

— Но с нами тебе не нужно будет притворяться. Мы знаем тебя. Понимаем тебя. Принимаем тебя. Так почему ты противишься? Хочешь, чтобы твои друзья погибли? А они обязательно погибнут, если ты сделаешь неправильный выбор.

Слушать этот монотонный бубнеж сил уже не оставалось и я, не обращая ни малейшего внимания на дымных тварей, взявших нас в плотное кольцо, поспешил огрызнуться:

— Можно подумать, в ином случае вы их оставите в живых.

Но сущность будто только того и ждала. Расправив ставшие неестественно длинными конечности в стороны, она проворковала:

— Именно так мы и сделаем. Если ты согласишься. Все твои друзья будут жить, а сам ты будешь купаться в почете и славе. Стань посредником, впусти нас в этот мир и тогда наша благодарность окажется безгранична.

Мои глаза оставались прикованными к корчам чужеродных созданий, липнущих к краю разрыва, будто шкодливые дети — к чужому окну. Расстояние, разделявшее нас, было достаточно велико, но мне все равно казалось, будто я могу различить алчность и нетерпение, проступавшее на их призрачных лицах. Грозовой фронт на Той стороне усиливался. Молнии сверкали все чаще. А ни черта не замечавшие людишки, набившиеся в боевые корабли, продолжали свое отчаянное взаимоуничтожение.

— Мне не нужна благодарность, — сквозь плотно сжатые зубы проговорил я, когда Т’анну надоело играться и он, взявшись за Затворника всерьез, едва не отсек ему обе кисти. В ответ лейр врезал по гончей очередной концентрированной энергетической волной, но заметного эффекта это, к сожалению, не произвело. — Мне нужно, чтобы вы оставили всех нас в покое. Меня и моих друзей. Живыми и неприкасаемыми для своих… сущностей.

— Так и будет, Исток. Так и будет.

Интонация, с которой она повторила последнюю фразу, должна была бы насторожить, но я слишком устал (во всех смыслах), чтобы придавать ей серьезное значение. Отдавая себе полный отчет в собственным поступках, я был готов согласиться. Сделка вовсе не выглядела честной, но хотя бы могла позволить мне избавить наиболее близких людей от участи стать марионетками для жаждущих властвовать нашей Вселенной Теней. Я также понимал, что не имел никакого морального права принимать решение за других, но успокаивал себя тем, что лучше них знаю расклад. Уступив Теням сейчас и сохранив жизни друзей, я все еще оставлял крошечный шанс со временем взять реванш. Пользуясь Обсерваторией, Тени смогут захватить лишь те тела, чьи хозяева сражаются внутри звездолетов Риомма и Тетисс. Количество их, конечно, велико, однако с общим числом населения Галактики ни за что не сравнится. А это оставляло крошечную надежду на восстание в будущем, после того, как чужеродные сущности пройдутся по всем нам с частым гребнем.

— Ты полон надежд, — прошептала Тень, без усилий читая каждую из моих мыслей. — Но мы достаточно великодушны, чтобы не разрушать их в зародыше. Верь в лучшее, если тебе так этого хочется.

Я посмотрел на нее, чтобы лишний раз убедиться, что лучшего выхода ни для кого из нас нет. Либо безоговорочная смерть всех и вся, либо служение, но с искрой надежды.

— Я сделаю, как вы хотите.

Сущность расплылась в очередной мерзопакостной ухмылке.

— Отлично. Просто прекрасно.

— Полагаю, вы скажете мне, как добиться нужного результата?

— Зачем? Ведь все прочие действия ты совершил сам, без понуканий и подсказок со стороны. Отдайся вдохновению и все получится.

В этот момент Аргус, по-прежнему неподвижно сидевший в кресле, задрал голову и долгим внимательным взглядом посмотрел на меня. Я не ответил на его немой вопрос, но мои пальцы, до сих пор цеплявшиеся за мощное плечо, ободряюще сжались.

— Хорошо, — сказал я и повернулся к сущности Теней. — Тогда отпустите Аргуса. Позвольте ему вернуться в собственное тело. И прикажите Изме остановить своих гончих.

Нечего было и ожидать, что оно на это купится. Мгновение существо из иного мира с той же внимательностью, что и Аргус только что, рассматривало мое лицо, после чего лишь еще шире улыбнулось и отрицательно покачало головой.

— Как скажешь. Леди с Тетисс и лейр никто больше не тронет. Однако твой друг останется здесь в качестве залога твоего хорошего поведения. И во избежание непредвиденных неприятностей, наши помощники приглядят за ним. — Красномордые псины утробно пророкотали согласие. — Неправда ли?

Последний вопрос, должно быть, предназначался стражу, но он, как и все время моего пребывания в Преддверии, не обратил на Тень ни малейшего внимания. С прежней пристальностью глядя лишь на меня, Аргус без малейшего намека на хоть какие-нибудь эмоции кивнул. Я сомневался, что он понимал мою задумку, потому что я сам ее до конца еще не осмыслил. Тень недоговаривала, но я чувствовал, что по завершению перехода едва ли останусь в живых. Впрочем, меня это уже не сильно заботило.

Последний взгляд, прежде чем вернуться назад в собственное тело, я адресовал Аргусу, надеясь, что он поймет невысказанное. Я старался не думать ни о чем, кроме конечной цели, цели Теней, но хотел, чтобы тот, кто столько для меня сделал, знал, ради чего я на пошел на сделку. Он кивнул и на короткий миг даже накрыл своей ладонью мою руку.

— Ты всегда знал, что нужно делать, — сказал он мне тихо и отпустил.

В тот же миг будто разрушились чары. Сила Преддверия, притягивавшая мое сознание к сущности Тени, будто гравитация, исчезла и меня вышвырнуло обратно в собственное тело.