Гончие Дзара

Глава 27 По пятам

Дальше я не стал его слушать. Развернулся и, напоследок глянув в сторону Дианы, все еще притворявшейся, будто разговор с ее отцом не был подстроен нарочно, вышел из каюты.

В главном отсеке во всю кипела жизнь. Чшу’И колдовала на камбузе, мурлыча себе под нос веселую махдийскую песенку, пока отоспавшийся Изма крутился вокруг и то и дело принюхивался. На плите что-то бурлило и шкворчало, издавая очень даже аппетитные запахи.

— Я бы добавил еще щепотку, — приговаривал Изма, каждый раз при этом умудряясь уклоняться от полотенца, которым раздраженная Чшу’И его охаживала.

— Вот когда встанешь у плиты, будешь сыпать сколько хочешь, — ворчала махдийка, помешивая свое варево. Что она там готовила, спрашивать я не стал, предпочитая оставаться в блаженном неведении. Давно вызубренное правило, прежде часто поминаемое в таверне Мар’хи, всплыло в уме: иногда, если не знаешь, что ешь, на вкус оно куда приятней.

Старый мект еще немного поворчал, но все же уступил. Насупив брови и встопорщив чешуйчатые усы, он ловко увернулся от еще одного замаха и наконец заметил меня, смутился и тихо промямлил:

— Мастер Риши.

Чего он так испугался, я гадать не собирался и потому, лишь молча кивнув ему, уселся на один из ящиков с хламом и погрузился в раздумья. Сделка, на которую я только что согласился, не давала покоя. Само собой, я ни на йоту не верил словам лорда Орры, словно у него достанет влияния сделать так, чтобы по счастливому завершению разборок с Обсерваторией, все мигом позабудут обо мне, будто ничего и не было. С другой стороны, даже если существовал хотя бы крошечный шанс, что мне не придется всю оставшуюся жизнь обретаться в подворотнях, отказ от сделки мог бы принести звание главного галактического идиота.

— Мастер Риши, с вами всегда теперь так будет?

Вопрос заставил прервать самобичевание и тупо переспросить:

— А?

Изма с некоторой боязливой брезгливостью указал на обнимавшие меня завихрения ихора. Время от времени они изгибались под таким углом, что становились похожими на тонкие призрачные руки, бессмысленно тянущиеся к небесам. Я улыбнулся и стряхнул их с предплечий. Оторвавшись от кожи, облачка ихора рассеялись будто обыкновенный дым, но на их месте сразу же образовались новые.

Ответ, кажется, был очевиден.

— Я-ясно, — сглотнул мект и поспешил отвернуться.

На самом-то деле я и сам толком не знал, всегда ли так будет продолжаться или же лишь до тех пор, пока не разрешится история с Обсерваторией, но внушать ложное спокойствие кому бы то ни было не хотелось. По началу подавлять в себе ихор казалось проще некуда: загони эмоции подальше и готово — ты снова обыкновенный человек. Но со временем, чем искусней мне удавалось управлять этими темными эманациями, тем бесконтрольнее становилось их внешнее проявление. Я уже не мог по щелчку гасить демонические огоньки, плясавшие в глубине глаз и заставлявшие Диану воротить нос, как не мог скрывать и другие признаки своей подлинной сути. И если Изма испытывал отвращение к тому, над чем сам я был не властен, значит не слишком уважал и меня. А раз так, то и сюсюкаться с ним смысла я не видел.

Вдруг что-то дымящееся ткнулось под нос. Инстинктивно отпрянув, я скосил глаза на тарелку, которую уверенно пыталась всучить мне Чшу’И. Пока я глазел на кислое лицо Измы, махдийка успела закончить с готовкой и разделить сей кулинарный шедевр на порции.

— Подкрепиться нужно, — с неизменным махдийским выговором сказала она, глядя на то, как отрицательно я качаю головой. — Серьезное дело требует серьезных усилий.

Я хотел сказать ей, что все свои усилия буду черпать совсем не из содержимого желудка, но устоять против многозначительного взгляда не смог. Поблагодарил и взялся за ложку.

Жевал я без энтузиазма, в буквальном смысле впихивая в себя кусок за куском. Голода я не испытывал совсем, но обижать Чшу’И не хотелось. Она, пожалуй, единственная, кто хоть как-то старался на благо всей нашей разношерстной команды без каких-либо особых причин. Несмотря на сомнительный набор ингредиентов, имевшийся в запасниках «Шепота», готовила махдийка умело и, что куда важнее, вкусно. А потому я скорей зашил бы себе рот, чем признался ей, что в конкретный момент предпочел бы вообще не смотреть на еду.

Диана появилась спустя примерно четверть часа после того, как я оставил ее наедине с голограммой, и выглядела при этом бледнее прежнего. Не знаю, что Орра мог ей такого сказать, но во мне сразу же зашевелилось нечто, напоминавшее сочувствие. Я отставил тарелку и почти успел приподняться, чтобы спросить, все ли в порядке, но она просто прошествовала мимо и, даже не взглянув в мою сторону, скрылась в рубке.

Чшу’И, пытавшаяся было вручить Диане тарелку, но, как и я, оставшаяся проигнорированной, между тем проницательно заметила:

— Это было странно, даже для нее.

Махдийка не понимала, насколько была права, ну а я был слишком увлечен собственными подозрениями, чтобы разъяснять ей все это. Диана никогда не внушала ощущение избалованной папиной дочки, но и гадким утенком на фоне прочих отпрысков правящего тетийсского семейства тоже не была. Наоборот, она, вкупе с исключительным умом и удивительной внешней привлекательностью, буквально источала сосредоточенную уверенность и вообще казалась человеком, который в принципе не способен разочаровать. И если сам лорд Орра вдруг утратил доверие к одной из самых верных и полезных своих дочерей, то для подобного должны были найтись по-настоящему веские причины. И это явно не потеря Черной эскадры.

Я в задумчивости облизал ложку и отпил немного из кружки с кессом. Как ни забавно, но мыслям о Диане и ее трудностях удалось ненадолго вытеснить переживания о (не)предательстве Аргуса. Даже улыбнулся невольно. Стало до жути интересно, всегда ли эти двое будут друг друга вот так взаимоисключать?

— Мастер Риши, что вас так развеселило?

Изма со своей наблюдательностью оказался крайне не кстати, но ни грубить, ни тем более говорить правду ему я не собирался. Сделав еще глоток кесса, я посмотрел в сторону нахохлившегося в своей темной хламиде, будто наседка, мекта и обронил:

— Предчувствие неприятностей.

— Разве подобное может веселить?

— Все может, Изма. Главное, найти нужную перспективу.

Пока он обдумывал сказанное, я успел окончательно расправиться с едой и поднялся, чтобы убрать за собой, пока сама Чшу’И кормила ненаглядного лейра. В моем жесте не было ничего сверхвеликого — элементарная порядочность и ничего больше. Но все еще занятый напряженной работой мысли старик воззрился на мои действия так, будто я не тарелку помыл, а младенца зарезал. Стало до ужаса неловко.

— Что-то не так?

Мект, услышав вопрос, тоже смутился и быстро отвел взгляд в сторону, словно ничего не случилось. Вот вроде, полная ерунда, а вопрос из головы теперь вылезать никак не хотел. Чего это он так удивился?

— Не припомню, чтобы хозяин хоть когда-нибудь убирал за собой, — вдруг выдал Изма.

Честнее было бы признаться, что я не знал, как реагировать на его слова.

— Ну и что? Я не твой хозяин.

Рептилий взгляд мекта помутнел, отчего сложилось впечатление, будто старик с головой нырнул в воспоминания. Когда я уже было решил, что продолжения не последует, он обронил с такой чудовищной тоской, что даже поежиться пришлось:

— То-то и оно…

Больше я ему вопросов задавать не стал. Только на секунду подумал, что старичок, видно, совсем уже того… с рассудком прощается, но потом решил, что не мне его судить и от греха подальше заторопился в сторону кокпита.

В рубке же царила своя атмосфера. Если, конечно, напряженное молчание и периодические злобные переглядывания можно назвать атмосферой. Гия все так же держалась за штурвал, хотя в гиперпространстве это было и не обязательно; Диана, восседавшая в соседнем кресле, делала вид, что сверяет курс; Затворник, прижимавший собственный зад к пассажирскому сидению, втиснутому в самый угол, за обе щеки уплетал принесенное Чшу’И кушанье и в промежутках между жеванием бубнил:

— Приятно осознавать, что вы еще помните, что это мой корабль.

Чтобы догадаться о том, что тут стряслось, гением быть не нужно было. Очередной спор из-за ерунды. И это в то время, когда следовало бы концентрироваться на кое-чем куда более важном. Как, например, Обсерватория, встреча с которой нас всех ждала. Почесав переносицу, я все же рискнул спросить:

— Из-за чего спорим на этот раз?

Затворник тут же встрепенулся:

— Риши, скажи, у тебя богатый опыт в общении с дамами?

Отчетливый смешок Гии и резковатое движение головы Дианы заставили меня смущенно кашлянуть.

— Не знаю. Едва ли. А что?

Тот насупился и дернул себя за одну из свисавших прядей:

— Нет, тогда ты мне тут не помощник. Понимаешь ли, я все ломаю голову: как объяснить женщине, которой позволяешь сесть за свой штурвал, что ты по-прежнему хозяин ситуации?

Внезапный приступ головной боли, вызванный вопросом, заставил меня поморщиться:

— Во имя Создателя, надеюсь это не эвфемизм?

Гия все же рассмеялась, Диана не отреагировала, а Затворник нахмурился:

— Чего?

Я покачал головой. Ведь не дурак совсем, да и лейр к тому же, а некоторых тонкостей все-таки не чует.

— Эпине, мне двадцать лет. С небольшим. А ты задаешь вопросы, на которые семейный психолог должен отвечать. Думаешь, от меня будет толк?

— Так я и сказал, что не будет! Но надо ж было озвучить.

— Чтобы мы услышали и оценили, — вставила, не оборачиваясь, Гия. — Я поняла тебя, Эпине, не трудись. Но на всякий случай дам совет. Когда я за твоим штурвалом, не козыряй этим перед другими, а то до финиша так никогда и не дотянешь. — Она выдержала паузу, позволив Диане вдоволь насмеяться, и прибавила: — И к твоему сведению, это эвфемизм. Так-то.

— Понял, — сконфуженно пробормотал Затворник, покраснев до кончиков волос.

Я хотел сказать, что до меня суть их шуток не дошла, но потом решил, что оно мне и не нужно. Вникать в тонкости запутанных взаимоотношений лейра, его махдийской подруги и Гии казалось чем-то настолько неправильным, что даже попытка прогуляться в открытом космосе без скафандра на фоне этого стала бы верхом благоразумия. Тем более, что и без этого хватало куда деть энергию. Потому что, чем ближе мы оказывались к месту назначения, тем большему резонансу подвергались Тени вокруг нас. Я-то сам их не ощущал, но вот Затворник, судя по ежесекундно менявшемуся выражению на его лице, чувствовал в полном объеме.

— Осталось недолго, не так ли? — спросил я.

Тот передал недоеденный обед обратно в руки молчаливой Чшу’И и, моментально посерьезнев, проскользнул к бортовым сканерам. Сверившись с показаниями приборов и собственным чутьем, Затворник оглянулся и теперь уже мрачно улыбнулся:

— Ты прав как никогда, Риши. Все так и зудит. Скверное чувство.

Я выдавил из себя улыбку, хотя от комментариев предпочел воздержаться. Пускай Тени и не влияли на меня с той же силой, что на Затворника, я тем не менее оставался их частью. Ничего, конечно, не зудело, но вот изменения в поведении ихора, по идее должного подчиняться исключительно моей воле, нельзя было не заметить. Складывалось впечатление, будто сумрачная красноватая дымка сама стремится ко встрече с Обсерваторией. В глаза пока еще не бросалось, но самые тоненькие из призрачно-дымных колечек уже начинали изгибаться под непривычным углом и тянулись вперед, словно в попытке схватить некую воображаемую цель. Крайне своеобразное зрелище. И пока никто еще его не заметил, я поспешил спрятать руки за спину. От греха, как говорится, подальше.

— Как ты поступишь, когда доберешься до стража? — вопрос, заданный Дианой, прозвучал в тишине рубки подобно выстрелу.

Я вздрогнул, но ответил вроде бы достаточно твердо:

— Сперва доберусь.

И это было чистой правдой. Я понятия не имел, чего ждать от новой встречи с Аргусом и как вообще на нее реагировать. Как ни крути, а его внезапный побег вызывал вопросы, на которые сперва требовалось получить ответы, а уж потом выносить приговор. Конечно, стоило согласиться, что Изма вроде как раскрыл все тайные мотивы своего хозяина и больше тут копать было некуда. Однако списывать со счетов момент, который мект выбрал для неожиданного признания, стал бы только конченный идиот. Слишком уж удобное подобралось время, как раз перед самым отлетом.

— Надеешься на правдоподобное оправдание? — Снова Диана. Но уже без прежнего апломба.

— Нет, — качнул головой я. — Лишь на обстоятельный разговор. Он, видишь ли, мне жизнь спас, а я не могу просто взять это и выбросить из головы.

Я ждал насмешки или хотя бы взгляда с укоризной, но нет. Видно леди Орра предпочла принять объяснение и не углубляться дальше в анализ. За что ей была моя огромная благодарность. Не хотелось разводить очередную игру в словеса, тем более когда мы почти на пороге…

Визг сигнального маячка, огласивший кокпит, сообщил, что мы прибыли.

Любые посторонние мысли в тот же миг выветрились из головы, а сам я прилип носом к лобовому иллюминатору, в надежде разглядеть хоть что-нибудь раньше других.

— Приборы ничего не регистрируют, — сообщила Гия, с беспокойством психиатра поглядывая на меня. Диана тоже казалась слегка обескураженной моей выходкой, но не пыталась отыскать правды в пляшущих данных на панели управления. Они гласили лишь о найденном истребителе.

— И все же здесь что-то есть, — многозначительно проговорил Затворник, единственный, кто не дрогнул. Стоя в центре рубки, он прикрыл глаза и прислушался к течению Теней.

Я оглянулся на него лишь на секунду, но именно в этот момент один из сумрачных водоворотов гиперпространства решил изменить собственное течение, вытолкнув из себя нечто поразительное.

Казалось, будто мы очутились на Яртелле. Только вместо заснеженных просторов и кристаллических пик кругом сплошное необузданное месиво из света и тени, а посреди — зловещий остов некогда внушавшей трепет башни. Цитадель Адис Лейр, как она есть. Или… нет? Я присмотрелся. Детали в гиперпространстве разглядеть было непросто, а оценить размеры — и того сложней. И все же, когда огромное разомкнутое кольцо, состоящее из сотен сегментированных сочленений и секций немного приблизилось, стало совершенно очевидным, что это нечто иное.

— Обсерватория? — глянул я на Затворника.

Тот приоткрыл один глаз и улыбнулся:

— О, да.

— Так похожа на Цитадель, — полушепотом проговорила Диана, чье внимание тоже было намертво привязано к сооружению, маячившему по ту сторону иллюминатора. — Слишком похожа.

— О чем речь? — озвучила Гия вопрос, читавшийся на лицах появившихся в кокпите Измы и Чшу’И.

— А ведь я называл имя той, что ее построила, — заметил Затворник.

— Бавкида, — проговорил я.

— Точно, — кивнул лейр. — При всем своем зловредном хитроумии, моя старая добрая наставница не слишком увлекалась эстетикой и при проектировке своего творения не смогла придумать ничего лучше, чем формой и видом практически повторить Цитадель. Различия, безусловно, есть и они существенны, но внешнее сходство практически стопроцентное. Да?

Подтверждать его слова не пришлось. Да и кому оно было бы нужно? Всех, кто находился в кокпите, в ту минуту разбирало лишь одно чувство — абсолютный и всепроникающий страх.

— Вы уверены, что нам стоит туда соваться? — робко спросила Гия, стараясь удерживать «Шепот» на курсе. — У меня от этой штуки мурашки по всему телу.

— Мы обязаны, — твердо заявил Затворник, — закончить то, что начали.

На это ему ответил Изма, плотнее запахнув своей балахон, как если бы ощущаемый всеми холод был реален:

— Смею заметить, начали вы, мастер-лейр. Много-много лет назад.

— Ее по-прежнему невозможно просканировать, — заметила Диана, колдовавшая над приборами.

Я все еще разглядывал громадное кольцо, пытаясь представить себе принцип его действия, а когда услышал вопрос, предположил:

— На то, судя по всему, и был расчет.

— Все верно, — отрывисто кивнул Затворник и приблизился Гие. — Мне нужно за штурвал.

— С какого это?.. — Видимо, Гия забыла, кому на самом деле принадлежал кораблик, или же настолько вжилась в роль пилота, что уступать не хотела принципиально.

Я чуть напрягся в ожидании очередной стычки, но просчитался. Ее не случилось. Затворник, вопреки обыкновению, не стал ввязывать в спор, лишь вкрадчивым голосом разъяснил:

— Ты не знаешь, как устроено это место, не видишь его на приборах, а я знаю и данные сканеров мне не нужны. Я знаком с Обсерваторией теснее, чем иные знают своих любовников. Поэтому, пожалуйста, пусти меня за штурвал и тогда мы найдем твоего друга.

После такой краткой, но проникновенной речи, Гия не смогла не уступить. Она выбралась из-за штурвала, позволив Затворнику скользнуть в кресло пилота, а сама встала у него за спиной. Чуть наклонившись вперед, Гия шепнула лейру на ухо:

— Надеюсь, твои слова не окажутся пустым звуком.

Затворник, повернув голову, подмигнул ей:

— Не сомневайся.

Я услышал сказанное лишь потому, что стоял неподалеку. Но, откровенно говоря, предпочел бы оказаться в другом конце отсека. Искры, то и дело проскакивавшие между этими двумя, были такой силы, что вполне могли спалить «Шепот» целиком, окажись он чуть менее жаростойким. Остальным повезло куда больше. Оставаясь в блаженном неведении, они лишь наблюдали за приближением черного кольца Обсерватории, постепенно заполнявшего своей громадой обзор.

— Штука-то немаленькая, — проницательно заметила Гия. На этот раз немного погромче.

— С полкилометра будет, я думаю, — ответил ей Затворник. — И это только в неактивном виде. Когда Обсерватория разворачивается в рабочее положение, ее диаметр увеличивается вдвое.

Я даже не стал пытаться представлять себе, что означает формулировка «рабочее положение», но степень громадины все же оценил. И высказался:

— Главное, чтоб эта штучка не открылась до того, как мы придумаем способ ее уничтожить.

Затворник и Гия, будто только вспомнив, что не одни в рубке, синхронно повернули головы в мою сторону.

— Что? — спросил я, прикинувшись, будто не понимаю их укоризненные взгляды. — Мы даже взрывчатки с собой не прихватили. Как вообще планировалось демонтировать такую громадину? Вручную?

— Для того тебя и захватили, — ввернул лейр и сосредоточил внимание на стыковке. «Шепот» приблизился достаточно, чтобы среди бесконечных сочленений и узлов можно было заметить распахнутый створ ангара, такой же черный и безжизненный, как и сама Обсерватория.

— Чтоб гайки раскручивать? — уточнил я полушутя. Нет, правда, а какой могла быть альтернатива?

Затворник намеренно выдержал паузу, сделав вид, будто всерьез обдумал такую перспективу, затем сказал:

— Чтоб оптимизм в нас всех вселять. — Усмехнулся сам себе и прибавил: — Да не волнуйся ты так, парень. На месте будем думать.

— Звучит как отсутствие плана, — заметила Диана, скрестив на груди руки. — Или же нелепая попытка скрыть двойные замыслы.

— Ну, уж вы, миледи, в том знаток, — беззлобно ответствовал лейр, заводя «Шепот» в ангар. Активировав носовые прожекторы, он подсвечивал себе ими путь. — В двойных замыслах и прочем. Наслушался уже, знаете ли. Не стоит изображать из себя судью. Тем более сейчас.

Диана только фыркнула. Привыкшая раздавать приказы налево и направо, она, тем не менее, понимала, кому обязана спасением. Я же был с ней согласен и потому поддержал, сказав:

— Роль судьи возьму на себя я. И прежде, чем выносить вердикт, попрошу тебя изложить все в деталях.

Затворник не отрывал взгляда от иллюминатора и приборов, но мой тон и слова в целом его определенно удивили. Притом неприятно. Похоже, подобного он не ждал. Я же в свою очередь намеренно старался звучать как можно надменней (нахватался в свое время от Дианы) и так, чтоб до него сразу дошло — шутки шутить никто не намерен.

— Что ж, — сказал он, сообразив, что на этот раз уклониться от ответа не получится, — как изволите, о, великая Тень. Вот вам мой план. Во-первых, я хочу, чтоб вы сразу зарубили себе на носу, что это не прогулочная экскурсия. Не существует схем или планов внутреннего строения Обсерватории, но она слишком огромна, а потому заплутать там легче легкого. Даже мне неизвестны все ее тайные ходы и закоулки, а моя старая наставница обладала достаточно изощренным умом, чтобы предусмотреть меры на случай вторжения чужаков вроде нас. Поэтому от меня ни на шаг! Понятно?

Посуровевший тон Затворника, бывший ему совершенно несвойственным, заставил всех инстинктивно согласиться.

— Отлично. Далее, сами должны уже понять, что если там и были остатки энергии, то все они наверняка рассеялись за эти годы. Значит, света там нет, гравитации нет, атмосферы нет. И не будет, пока не перезапустим генератор. Придется воспользоваться гермооплетками. — На секунду замолчав, он как будто что-то пытался припомнить. — Вроде бы, где-то здесь должны валяться несколько штук. Чшу’И! Пожалуйста, проверь. Не уверен, что хватит для всех, так что кому-то придется остаться и следить за «Шепотом».

Чшу’И, получившая приказ, моментально скрылась из виду, а «Шепот» тем временем уже плавно опустился на черный металлический настил. Как лейр и предупреждал, ангар выглядел давно заброшенным и ни малейших признаков присутствия жизни не подавал. Разве что один из крылатых истребителей черной флотилии Дианы виднелся у дальней переборки, да и то стал заметен лишь благодаря неровному сиянию, излучаемому гиперпространством. Увидев знакомые очертания угнанного кораблика, я почувствовал, как плечи расслабились сами собой. Аргус был здесь!

Затворник, отпустив штурвал, с облегченным вздохом откинулся на ложемент, словно ничего сложнее в своей жизни не делал. Гия, все так же остававшаяся позади него, мягко похлопала лейра по плечу.

В рубку вернулась Чшу’И:

— Я нашла только четыре исправных набора. Пятый никуда не годится.

— Сойдет, — мрачно отозвался лейр и развернул кресло к нам лицом: — Теперь надо решить, кто отправится на поиски приключений. Я и Риши — само собой, даже не обсуждается. Остается двое. Желающие найдутся?

Диана кивнула первой, очевидно не желая сидеть на месте и ждать неизвестно чего. Что, в общем-то, не шло вразрез с тем представлением, которое у меня о ней сложилось. Леди Орра была крайне деятельной личностью и пользы приносила в разы больше, нежели вреда.

— Предпочту побыть здесь, — откликнулась Гия. — Лучше придержу «Шепот» наготове к быстрому старту, да пригляжу за округой на случай незваных гостей. Так-то.

Чшу’И, само собой, в расчет никто даже не брал. Как боевая единица махдийка, конечно, доказала свою полезность, но в качестве исследователя едва ли подходила. Даже у Дианы в этом плане было куда больше опыта.

Удивил всех Изма. Выступив вперед, старый мект несколько секунд внимательно разглядывал полутемное помещение ангара и наконец выдал:

— А я, честно говоря, не прочь прогуляться. Возьмите меня.

Не я один изумился. И слава Вселенной. Потому что звонкий, но короткий возглас, вырвавшийся из моего рта против воли, в общем удивленном шуме звучал не так резко.

— Изма, вы уверены?

Мект грустно улыбнулся:

— Мастер Риши, я стар, конечно, но не беспомощен. А еще я устал торчать в четырех стенах и метаться между сном и реальностью. К тому же, там мой хозяин. И я за него беспокоюсь. Уж это-то вы должны понимать.

И я понимал. И потому не стал дальше настаивать, следом за Затворником отправившись в главный отсек, чтобы переоблачиться. Диана, выбравшая себе наиболее опрятную на вид оплетку, скрылась в одной из кают. Момент невольно напомнил о том дне, когда мы (я, Мекет и Диана) вот так же облачались в защитное обмундирование, планируя вылазку к останкам Цитадели лейров на заснеженной Яртелле. В некотором смысле, сейчас меня ждала новая Цитадель, только назначения немного иного.

— Еще кое-что, Риши, — обронил лейр, стаскивая с себя потрепанный комбинезон. — Я знаю, ты по какой-то причине сильно привязан к своему серому приятелю, но хочу заранее предупредить, чтобы не натворил глупостей. Помни, что сделал Аргус и ради чего. Если он до сих пор здесь и по-прежнему… жив, скажем так, будь с ним осторожней. Обсерватория иногда странным образом влияет на тех, кто оказывается на ее борту. И страж не исключение.

— Мастер-лейр считает, что хозяин может быть одержим? — спросил Изма, раньше других умудрившийся втиснуться в оплетку. Материал снаряжения, предназначавшегося для выхода в открытый космос, был достаточно тонким, чтобы не сковывать движения, но прочным. Где Затворник сумел раздобыть эти оплетки, делиться секретом он не стал, но зато любезно пояснил, что пропитанная особым составом смарт-ткань не только прекрасно защитит от радиации и вакуума, но и сама подстроится под требуемый размер. Осталось только защелкнуть шлем и приладить систему подачи кислорода.

— Я не слишком хорошо знаком со стариной Аргусом, но опыт подсказывает, что серые стражи никогда не поступают необдуманно, — сказал Затворник. — Даже самые на первый взгляд безумные свои выходки они тщательно планируют. Если это действительно так, то наш серый приятель, преследуя цель, знал, с чем ему предстояло столкнуться. Не мог не знать. Но Обсерватория до сих пор не активна, а это говорит лишь о том, что он либо идиот, возомнивший о себе невесть что, либо…

— Дожидается нас, — закончил за него я, расправляясь с последними застежками оплетки.

Затворник чуть улыбнулся:

— Точно. Первый вариант я отметаю, как не слишком правдоподобный. Мне Аргус хоть и не нравится, но называть его глупцом язык не повернется. А вот второй… Зачем бывшему стражу рисковать и угонять истребитель, если нам все равно рано или поздно пришлось бы сюда прилететь? Притом вместе с ним.

— Разве сейчас можно ответить на этот вопрос? — проскрипел Изма.

На что Затворник пожал плечами.

— Может и нельзя. Но я в любом случае советую всем держать ушки на макушке. И ни в коем случае не расслабляться. Риши, твой ихор — штука полезная, но на борту будет лучше, если ты не дашь ему лишней воли. Не уверен, как местные приборы отреагируют на столь явное теневое проявление. Если моя теория верна, и твоих сил будет достаточно, чтобы запустить процесс самоуничтожения, лучше не рисковать понапрасну.

Последняя фраза прозвучала признанием, заставившим меня задуматься, есть ли хоть что-нибудь, в чем Затворник вообще уверен? С самого нашего знакомства он уверял меня, будто знает все лучше всех и давно все распланировал в деталях, стоит лишь пойти и сделать. Однако с тех пор, как мы отыскали голову хэфу, он то и дело юлил всеми правдами и неправдами продолжая внушать, что все еще держит ситуацию под контролем. Но я-то не конченный идиот и потому не мог не заметить, что слишком уж многое случилось без ведома лейра и уж точно не по его сценарию. В том числе и «случайное» обнаружение мной Ключа в склепе Гончих Дзара на Сауле. Если бы некто не постарался подбросить артефакт туда и если бы Аргусу не приспичило проверить место захоронения своих павших собратьев, как долго Затворник смог бы изображать из себя всезнайку? Вопрос этот я произнес вслух.

А в ответ получил лишь встречный:

— А с чего ты взял, будто твой Аргус не знал, что Ключ на Сауле?

Я ни на мгновение не замешкался. Потому что не сомневался в искренности бывшего стража. Он никогда не лгал. Не мне.

— Потому что он так сказал, — проговорил я.

Затворник не сдержал громкого смеха. Хотя, к его чести стоит добавить, что смеялся он не надо мной, а над ситуацией в целом.

Как только приступ неожиданного веселья миновал, он сказал:

— Тогда вот тебе отличная идея, Риши. Как только встретимся с нашим бравым убивцем снаружи, спроси его об этом прямо. Посмотрим, что он ответит.