Гончие Дзара

Глава 24 Предательство

Едва только услышав новость, капитан Ферулла пришла в такую ярость, что ее вопль, казалось, был слышен даже в вакууме.

— Я не ослышалась?! Вы собираетесь помогать этому сброду?! Этим… — она изо всех сил старалась подбирать слова, — проходимцам?!

— Все верно, капитан, — ответила Диана, с легкой насмешкой изогнув бровь.

Мы с Аргусом стояли чуть поодаль и со стороны наблюдали за тем, как леди Орра озвучила свое решение подчиненным.

— Еще и расквартировать их желаете, — протянула Ферулла, бросив в нашу сторону испепеляющий взгляд. Вообще, за то время, что длился их непродолжительный разговор, я успел перехватить таких взглядов около сотни. Причем основная их доля исходила от членов экипажа и охраны «Заклинателя».

— Только на время ремонта, — тут же пояснила Диана. — Как только их корабль окажется на ходу, они улетят.

Если б человеческая физиология к этому располагала, Ферулла, пожалуй, из ноздрей бы пар выпустила.

— Мне это не нравится. Мне это очень не нравится. Лейр, серый страж и кучка прихлебателей у меня на борту. Для полного фарша только огианской шаманки не хватает.

Упоминание Тассии Руэ, пусть даже непрямое, моментально вызвало в Диане ответную реакцию. Сияние ее глаз было заметно даже с моей стороны, а голос похолодел до того, что стал обжигать:

— Можете мне поверить, капитан, шаманки здесь не будет никогда.

К чести Феруллы стоит сказать, что на этот раз она не дрогнула под неодолимым напором воли Дианы, лишь слегка опустила широкие плечи.

— Все это крайне скверно пахнет, миледи, — сказала она. — И я надеюсь, что вы осознаете ответственность.

Ответная улыбка Дианы могла бы замораживать звезды.

— Конечно, — чуть кивнула она. — Ведь это мой флот.

С этим Ферулла поспорить не могла, даже если бы захотела. Оставалось только признать поражение и идти выполнять порученное. Чем она и занялась, хотя перед уходом все же не удержалась от того, чтобы уничтожающе зыркнуть на меня лишний раз.

— Не обращай внимания, — сказала Диана, когда приблизилась к нам. Смотрела при этом исключительно на меня, старательно игнорируя Аргуса. — Она смирится. Так или иначе. Идем.

Мы отправились к ангару втроем, в то время, как гвардия следовала за нами, соблюдая дистанцию в несколько метров.

— Раньше ты не увлекалась охраной, — заметил я.

— Ты тоже, — ответила она. Намек явно касался Аргуса, хоть и не был подкреплен каким-нибудь вскользь брошенным взглядом.

Мне сделалось неприятно. Я сказал, целиком осознавая собственные слова:

— Ди не охрана. Он мой друг.

Диану это заявление развеселило.

— И все же, стоит мне коснуться тебя хотя бы пальцем, он в ту же секунду оторвет мне голову. Не правда ли, господин Аргус?

Тот шагал, глядя исключительно перед собой, но на вопрос чуть склонил голову набок:

— Именно потому, что я его друг.

Новая порция совершенно беспричинного, на мой взгляд, веселья отбила всякое желание продолжать разговор.

«Заклинатель» оказался огромным. Намного большим, чем тот эсминец, благодаря которому меня вытащили из лап куатов на Тиссане. В отличие от классических звездолетов такого класса, где каждый стандартометр считался на вес золота, здесь не боялись просторных совещательных залов и длинных коридоров, хоть обстановка в целом и соответствовала духу военного корабля. Черные, либо хромированные поверхности, четкость линий и никаких лишних деталей и броского украшательства, распространенных на риоммских акашах.

Интерес к внутреннему устройству корабля сделал меня немного рассеянным и я не сразу обратил внимание, что за одним из иллюминаторов, к слову, попадавшихся на пути не так уж и редко, обычная чернота космоса сменилась на сияющие завихрения гиперпространства.

— А куда мы держим путь?

Ответ Дианы прозвучал довольно сухо:

— К точке сбора. Необходимо перегруппировать эскадру и скорректировать дальнейшие действия.

Я знал, что подробностей не получу, даже если стану настаивать, и потому заговорил о другом:

— Мне все еще любопытно, а как ты поняла, что мы на Сауле? Имеется в виду, до того, как я тем идиотским сеансом связи сам себя выдал. Ведь не могла же ты просто ткнуть в карту пальцем и полететь туда наугад?

— Конечно, нет. Я видела запись, которую распространили риоммцы в инфосети, ту самую, где ты вытворяешь невообразимые вещи, повелевая черным дымом.

— Вещи? Невообразимые? Я пытался защитить жителей!

— На записи все выглядело немного иначе. Было похоже, словно ты потерял контроль и в яростном порыве перепугал местных жителей и поубивал имперских солдат. Признаться, как только я это увидела, сразу же пожалела, что не убила тебя. Неизгладимое впечатление.

— А то, как меня раскатал один из серых стражей, ты не видела?

— Лишь фрагмент, где ты, Аргус и старик поднимаетесь на борт развалины, что сейчас стоит в моем ангаре.

Я намеревался попросить Диану показать видео, но после ее слов сразу же передумал. Все и так было очевидней некуда. Запись, которую риоммцы вели с крейсера, тщательно отредактировали, прежде чем выбросить в инфосеть. Меня выставили неуравновешенным монстром с ярко-выраженными мясницкими наклонностями.

— Не переживай так, — добавила Диана, по-своему истолковав мое молчание. — Несмотря ни на что, там по-прежнему хорошо видно, что тебя спровоцировали.

Ответить на подобную поддержку я мог только сарказмом.

— Спасибо. Выразить не могу, насколько мне полегчало.

Диана, пропустив шпильку мимо ушей, перешла к сути:

— Стоило вам только покинуть Боиджию, описание вашего корабля сразу же распространили по базам данных близлежащих систем и пограничных кораблей. Несмотря ни на что, Саул все еще считается частью Империи, а это означает, что за ним, само собой, приглядывают. Вас вычислили практически сразу, а большую часть времени потратили на планирование осады. Моим шпионам оставалось только добыть координаты.

Что ж, звучало вполне разумно и вполне достоверно, если б только не одно «но». Т’анн не просто знал, где мы остановились, но и хорошо понимал суть наших поисков. Притом до того, как я сам достиг подобного. Он так же четко дал понять, что пока не заинтересован в моем устранении. Так с чего бы кораблям, якобы теперь подчинявшимся куатам, пытаться совершить нечто совершенно противоположное и мешать моим поискам?

— Нестыковка, — задумчиво протянул я.

Диана удивилась:

— В чем именно?

— Если Риомм и впрямь пляшет под дудку куатов, зачем бы им тогда мне мешать? — я говорил ей, но по привычке смотрел на Аргуса, черпая уверенность из его невозмутимости. На ум вдруг пришла мысль, что при появлении риоммцев, я был далеко за пределами реальности, ведя задушевные разговоры с поддельным стражем. О том, что мы прячемся, мне сообщили лишь постфактум. Мог ли кто-нибудь из команды неправильно истолковать имперские намерения или же нарочно их исказить? Вполне. А могло ли это ускользнуть от Аргуса? Вряд ли.

— Мне неоткуда об этом знать, Риши, — ответила Диана, не подозревавшая о моих мыслях. — И если честно, не слишком-то интересно.

Магнитная вагонетка с ветерком и в считанные секунды доставила нас к нужному причалу.

Капитан Ферулла оказалась крайне расторопной. Несмотря на собственное недовольство, она весьма умело организовала все, о чем просила Диана. Ремонтная бригада уже вовсю трудилась над починкой двигателей «Шепота», пока Затворник недовольно приплясывал в стороне и матерился.

Едва заметив нас, он тут же подскочил к Диане и яростно замахал руками:

— Это же просто курсу на смех! Почему меня не подпускают к собственному кораблю?!

Охране леди Орры такое поведение, мягко говоря, не понравилось, но они, кажется, понимали, что от нашей пестрой компашки можно ждать чего угодно, и стрелять не стали. Лишь с намеком побряцали оружием.

— Вы механик? — скептически спросила Диана.

— Не то чтобы… — замялся Затворник.

Диана выгнула бровь:

— Тогда в чем проблема?

Затворник ткнул пальцем в сторону ремонтников, как раз в этот момент снимавших с «Шепота» оба двигателя:

— В том, что ваши люди, похоже, собрались разобрать мой корабль по винтикам! Сколько времени на это уйдет? Мне это не нравится!

Мне ситуация показалась забавной, так что я не удержался от шпильки:

— Я думал, тебе плевать на это корыто. Чего так растрясся?

В ответ он только насупился, будто малое дитя, и, недовольно заворчав, поднялся на борт.

— Я все-таки не поняла причин его недовольства, — заметила Диана, слегка растерянная подобным поведением со стороны знаменитого лейра. — Если подумать, то этому кораблю давно пора на свалку. Он хоть и продолжает выглядеть эффектно, явно уступает современным звездолетам. Мои люди же пытаются вдохнуть в него новую жизнь. Как тут можно ругаться?

Откровенно говоря, со стороны казалось, будто люди Дианы и в самом деле собирались разобрать «Шепот» по винтикам, а потом собрать заново. В ответ же я лишь махнул рукой:

— Не обращай внимания. На него иногда находит. — При этом я не смог не отметить, что в вопросе Затворника все-таки имелось здравое зерно. — А, кстати, правда, сколько времени потребуется для ремонта?

Ответила мне, как ни странно, Ферулла, как раз появившаяся в ангаре с лицом мрачнее тучи:

— Достаточно, чтобы я успела заработать нервный срыв. Это просто издевательство чистой воды! Ваш… хозяин этого корабля просто невыносимый брюзга!

— Капитан, — предостерегающе проговорила Диана, стоило нам с Аргусом фыркнуть. — Уверена, что за пять-шесть часов с вами ничего не случится. К тому же, скоро мы прибудем к месту назначения, а там, уж поверьте, у всех достанет забот.

Ферулла тяжело вздохнула, но возражать не стала, лишь перевела изумительный фиолетовый взгляд на меня:

— Я выделила вам кают-компанию на палубе три. Женщины и старик уже там. Было бы замечательно, если б и вы двое прихватили с собой того сумасшедшего и присоединились к ним.

Я улыбнулся. На самом деле, возражать Ферулле мне нисколько не хотелось. Несмотря на весьма резкие слова и более чем прохладное отношение, эта женщина на подсознательном уровне вызывала симпатию и уважение. Ей было приятно подчиняться.

— Сделаю все возможное, капитан.

Диана почему-то закатила глаза, пока сама Ферулла изумлялась моей внезапной сговорчивости. Не отводя от меня взгляда, она покачала головой, затем прикрикнула на ремонтников, чтоб поторапливались, и тут же удалилась.

— Твое обаяние, кажется, ее все-таки покорило, Риши, — заметила Диана и хитро улыбнулась.

Я, не зная, что ответить, лишь беспомощно покосился на Аргуса, которому вновь приспичило изображать статую, смотревшую исключительно прямо перед собой. Что ж, решил я, хоть этот себе не изменяет.

Уговорить Затворника на время оставить корабль оказалось сложнее, чем я ожидал. По кораблю то и дело прокатывалась дрожь, вызванная шедшими снаружи ремонтными работами, и металлический скрежет, и стук. Вцепившись в кресло, словно и впрямь думал, что я стану волочь его силой, лейр морщился от каждого резкого звука и упрямо ворчал:

— Когда я предполагал, что придется бросить «Шепот», то не планировал оставлять чужакам ценности.

Ценностями, очевидно, имелись в виду так называемые артефакты, выставленные им в главном отсеке. И плата с Ключом, по-прежнему покоившиеся в моем кармане, конечно же. Я закатил глаза и вздохнул. Ну что за ребячество!

— Да никому твой хлам не сдался. Но если так переживаешь, то можешь взять плату с собой. В конце концов это единственное, что по-настоящему ценного здесь осталось.

Затворник глянул на меня зверем:

— Ты злобное создание, Риши! Сам ничего не ценишь и меня таким же сделать хочешь.

— Вот только не надо! Ты меня знаешь всего-ничего. А вообще, ты прав: я не трясусь над вещами, будто наседка, и ценности вижу в другом.

— И в чем же? — засранец насмехался, не иначе.

Я открыл рот, намереваясь выдать что-нибудь эдакое, как вдруг с изумлением отметил, что слова сами вырвались:

— В людях, что меня окружают. Недавние приключения меня кое-чему научили.

Взгляд Затворника неожиданно прояснился, а голос зазвучал уверенно и серьезно:

— Мы все теряем близких, Риши. Так или иначе. Рано или поздно. Вещи в этом смысле чуть более постоянны. Даже твой бессмертный Аргус когда-нибудь покинет тебя. Так не лучше ли вообще избавить себя от подобных привязанностей?

Я выгнул бровь:

— И жить любовью к бездушной мелочевке?

— Она мне помогает, знаешь ли. Такая любовь.

Скрывать удивление казалось глупым:

— А как же Чшу’И? Я думал, между вами что-то есть.

— Чшу’И полезная, — пожал Затворник плечами, — но не более того. Она отличный инструмент и надежный телохранитель, но никудышная любовница. В этом плане Гия кажется значительно интересней.

Я тут же ухватился за предоставленную возможность:

— Во-о-от! Прекрасно! И сосредоточь свои мысли на Гие. Тем более, как мне кажется, ты ей тоже небезынтересен.

Наблюдать за сменой выражения на лице Затворника оказалось увлекательно.

— Ты так думаешь? — спросил он с робкой надеждой.

Я кивнул. На секунду промелькнула мысль, что это самый убогий способ манипулирования, но ее быстро прогнала уверенность в собственной правоте. Если Затворник настолько не искушен в романтических делах, что готов повестись на подобное трюкачество, то пускай себя и винит.

— Будь оно иначе, она бы не рычала на тебя по поводу и без. Так что, хватит переживать о железках. Пойди лучше и поболтай с ней немного. — И прежде, чем он успел возразить, прибавил: — А плату и остальное я оставлю под присмотром Аргуса. Думаю, в его способностях уберечь что-либо сомневаться ты не будешь.

В то, что Затворник все-таки внемлет моим увещеваниям надежды особой не было, однако стоило ему лишь кивнуть, я сам не заметил, как испустил вздох облегчения. Словно, и впрямь переживал, сумеет ли он поладить с Гией.

Пока лейр не успел передумать, я быстро развернул его в сторону выхода и слегка подтолкнул.

— Топай, — сказал я и между делом приблизился к панели управления. Плата все еще оставалась подсоединена к бортовому ИскИну проводками, отсоединить которые оказалось пустяковым занятием. Слишком громоздкая, чтобы поместиться в кармане, она, как и ее хозяин, по праву могла считаться пережитком далекого прошлого. Но как и без самого Затворника, без платы нельзя было обойтись. Нашарив в кармане Ключ, я вынул его и снова закрепил на детали. Забавно, но по отдельности эти штучки были не так уж и ценны. Одна без другой — ничто.

Когда я сошел по трапу в ангар, ни Дианы, ни Затворника там уже не было. Только Аргус, с каким-то сверхъестественным вниманием во взгляде наблюдавший за ходом ремонтных работ. Останки старого двигателя к этому моменту уже оказались полностью демонтированы, а на его месте красовался новехонький.

— Второй двигатель тоже заменят, — обронил Аргус, не глядя на меня.

Я не стал комментировать. В том, что «Шепоту» проведут капитальный ремонт было немало плюсов. Нас ждало путешествие, какое не всякое судно способно выдержать. Гиперпространство славилось своей непредсказуемостью и подчас вытворяло невероятные вещи с теми, кто беспечно к нему относился. Я и сам прежде выкидывал глупости, которые затем приходилось исправлять кораблю. И все бы ничего, да только «Ртуть» с «Шепотом» не сравнить.

Я отдал Аргусу плату, не желая таскаться с ней на руках целый день. Страж же не возражал.

— Куда подевалась Диана? Повела Эпине в каюту?

— Мгм.

Я не испытывал большого желания смотреть, что для нас приготовила Ферулла, но и любоваться ремонтом тоже не хотел. К тому же, после новой встречи с Дианой, я вдруг начал ощущать подсознательную тягу все время держать ее в поле видимости.

— Идем?

— Я останусь, — откликнулся Аргус. — Присмотрю здесь за всем.

Его предложение хоть и показалось мне несколько странным, особых возражений не вызвало.

— Как хочешь.

Я понятия не имел, куда шагать, однако за меня это решала пара гвардейцев, нарочно оставленные леди Оррой для сопровождения. Они не только указали верное направление, но и любезно настояли на том, чтобы я воспользовался их услугами. Как будто у меня оставался выбор.

Несколькими минутами позже я уже стоял перед входом в кают-компанию, на время выделенную специально для нас. С обеих сторон дверей (кто б сомневался) по стойке смирно и с оружием на плече застыла другая пара стражников. Стоило мне только приблизиться, они сразу напряглись, однако получив сигнал от первой пары, приведшей меня сюда, быстро успокоились и позволили зайти внутрь.

Я не ждал, что внутреннее убранство кают-компании окажется отличным от стиля всего корабля, но, едва бросив беглый взгляд на приземистый столик полированного металла и два дивана по обеим сторонам от него, слегка напрягся.

— Баловать они нас тут явно не собираются, — заметила Гия, со скрещенными на груди руками выступив вперед и носком сапога пнув ножку столика.

— Но вы же не ждали отдельных кают, — вставил Изма. Он все пытался удобней устроиться на черной коже одного из диванов, но никак не мог подобрать нужный угол. Чшу’И, сидевшая чуть дальше на полу со скрещенными под собой ногами и с удовольствием уплетавшая разложенные на столике тетийсские фрукты, только пожала плечами.

— Могло быть и хуже, — философски заметил я и проскользнул вглубь комнаты. Сам антураж меня не волновал, а вот обзорный иллюминатор во всю стену — даже очень. И Затворник, само собой, с отстраненным видом любовавшийся бесконечным океаном объятого бурей гиперпространства. Лейры выглядел непривычно серьезным, что немало озадачивало.

— А где страж? — спросил он, не повернув головы.

Я ответил.

Затворник оглянулся и чуть выгнул бровь:

— Серьезно?

Я нехотя кивнул, не в силах отогнать престранное чувство, открывшееся во мне, стоило только взглянуть в лицо лейра, подсвеченное отблесками гиперпространственных завихрений. Он усмехнулся и молча отвернулся обратно.

— В чем дело? — спросил я, нахмурившись.

Все упорно молчали.

Я повторил вопрос, но уже тверже. Реакция осталась прежней. Только Чшу’И продолжала со смаком жевать неведомый фрукт.

Все это показалось еще более странным и я прошелся через всю кают-компанию, внимательно заглядывая в лицо каждому из команды. И вновь никакого отклика.

— Вас что опоили, пока я был наверху? — Шутка казалась до ужаса неудачной, но благодаря растерянности, ни на что более умное я просто не был способен.

— Как там твоя подружка? — внезапно осведомился Затворник.

— Кажется приятней, чем вы.

Кто-то фыркнул. Вроде бы, Гия. Но я не был уверен.

— Она сказала, куда мы летим? — спросил Затворник. И снова суровость его тона заставила меня ощутить холодок, прокатившийся вниз по спине.

— Лишь в общих чертах. А что?

— Риши, ты считаешь себя умным? — Вопрос, заданный с очевидным подтекстом, не предполагал простого ответа, чем и вызвал мою рефлекторную улыбку.

Я сложил руки за спину и сказал:

— Смотря о чем идет речь.

Затворник обернулся, чуть дернув уголком рта:

— Речь об обмане, интригах, притворстве. Все как всегда. Насколько хорошо тебе удается вычислять лжеца и предателя? Если ты хороший детектив, как твой брат, то не должен пренебрегать мотивами тех, с кем имеешь дело, ведь так? Но ты хоть раз задумывался о том, что движет нами? — Он обвел рукой комнату. — Каждым из нас. Включая серого стража и леди Орру.

— Возможно, — уклончиво ответил я. Идея о том, что они вчетвером что-то задумали начинала казаться все более реальной.

Чшу’И недовольно отбросила фрукт, Изма заскрипел диваном, Затворник опять отвернулся, а Гия, сухо рассмеявшись, решила взять слово:

— Но ты не считаешь нужным посвящать в свои умозаключения нас?

— Пока ни в чем не уверен? — Я улыбнулся ей, надеясь, что вышло не слишком наигранно. — Никто в достаточной степени разумный так бы не поступил. Уж на это-то у меня ума хватает. И, кстати, с каких это пор вы все вдруг стали «нами»?

— Неплохо, должно быть, чувствовать себя таким… рациональным, — внезапно заметила Чшу’И.

— Положим, нас не назовешь сплоченной командой, — добавила Гия. — Каждый, кто оказался на борту «Шепота», так или иначе преследует собственные интересы. Даже я. И ты, Риши, понимаешь это лучше других. Ты понимаешь, что в некотором смысле можешь называться связующим звеном для всех нас, тонкой нитью, проходящей сквозь судьбы каждого. Все здесь вертится вокруг тебя. Только ты не направляешь события, а подталкиваешь их. Иногда даже одним своим присутствием. Так-то.

Пока она говорила, я успел обогнуть столик с фруктами и переставшую жевать Чшу’И и опуститься на диван напротив Измы. Мект, при этом, смотрел куда угодно, но только не мне в глаза. Мне не хотелось показывать удивление от услышанного, но того, что вся ситуация начала раздражать, спрятать не сумел:

— Я слышу полунамеки и витиеватые фразы. Но если есть что предъявить, то не стесняйтесь. Я выслушаю… вас.

— Когда ты собирался рассказать нам о предателе? — с ходу же выдал Затворник.

Я слегка опешил от вопроса, но как можно скорей взял себя в руки. Разговор с Дианой отнял немало сил и мне уж было начало казаться, что можно расслабиться. Да видно напрасно.

— Как вы?.. — Мне не пришлось заканчивать предложение, потому что Гия в этот момент вынула из кармана крошечный, похожий на муху, передатчик-самоходку. — О!

— Иначе и не скажешь, — фыркнула Гия. — В твоем кармане лежит точно такой же. Ведь я не лгала, когда сказала, что неплохо лажу с механизмами. Кое-какие собираю сама. И вот один пригодился.

— Стало быть, вы слышали весь разговор от начала и до конца. — Я опустил руку в карман, но долгое время ничего не мог нашарить, пока не подсказали, что искать стоит в другом кармане. Смущенно улыбнувшись, я наконец извлек передатчик-самоходку на свет. На моей ладони он выглядел даже меньше, чем у Гии. А еще до ужаса хрупким. — Хорошо. — О том, что толкнуло этот могучий квартет на подобный сговор, мне не понадобилось долго размышлять. Все выглядело до банальности очевидным. Потому что только страх оказаться за бортом (в фигуральном смысле, конечно же) мог заставить их действовать.

Я вздохнул и в следующую секунду без малейшего сожаления раздавил устройство между пальцев.

— Хотелось бы услышать ответ на вопрос, — тон Гии похолодел на несколько порядков.

Я, нарочито невозмутимо стряхнув останки передатчика на пол, посмотрел в лицо аргусовской подруги:

— Не сомневаюсь. Но если вы и впрямь слышали все с самого начала, то должны были бы это понять. Предатель действительно существует. И он среди нас. — Обведя присутствующих взглядом, улыбнулся: — В этой самой комнате.

Драматической паузы, увы, не получилось. Едва дослушав меня, Затворник тут же вскинулся:

— А Аргуса ты из списка значит вычеркнул?

— Тебя тоже, не забывай, — не преминул напомнить я.

Первыми нервы сдали у Измы. Он вскочил с дивана и выкрикнул:

— Мастер Риши! Я служил хозяину верой и правдой на протяжении всей своей жизни, как и мои предки служили великим Занди! Я, мой отец, мой дед и мой прадед, и еще целая вереница предков до него исполняли свой долг перед графским родом Боиджии! Все они, как и я, заслужили имя Изма! И я не потерплю подобных подозрений! — Узкие зрачки мекта расширились, чешуя встопорщилась, изо рта брызгала слюна, а скрюченные когтистые пальцы то сжимались, то разжимались. Я впервые стал свидетелем демонстрации его рептильей натуры и, если говорить на чистоту, оказался впечатлен.

— Изма, прошу вас, успокойтесь. Я же никого не обвинял!

Чшу’И, подобно Изме, так же поднялась. Ее тон, правда, был куда ровнее. И на том спасибо.

— Исток не сыщик, а всего лишь дитя, которое им притворяется.

— Нам не нравится, когда нас подозревают, — добавила Гия, но, к счастью, громких речей толкать не стала.

Я, тихонько посмеиваясь, закатил глаза:

— И вот опять это «нам». — Протянул руку и подхватил со столика один из аппетитных на вид полосатых фруктов. На вкус ничего так.

— Ты не воспринимаешь нас всерьез, Риши, — сурово глянув на меня, сказала Гия.

С набитым ртом говорить было бы невежливо да и не удобно, так что мне пришлось выдержать паузу, чтобы проглотить сочную мякоть.

— Если б это было так, то мы бы сейчас не разговаривали, — наконец ответил я вполне серьезно. — Более того, для разговора не нашлось бы и причин. Потому что иначе никого из вас рядом просто не оказалось бы. Понимаете, к чему я? Вы, Гия, сами назвали меня связующим звеном. Отчасти это верно. Но вот что куда более точно — каждый из вас оказался на борту «Шепота», потому что сам того захотел. Всю историю с Обсерваторией раскручивать начал Эпине. И только моя привычка лезть, куда не просят, привела к тому, что мы сейчас имеем. Вам не по душе мои подозрения? Так я знал об этом и потому ни слова никому не сказал. Если вы и впрямь чисты, как утверждаете, то вам ничего и не нужно доказывать. Правда сама укажет на себя. Дайте только время.

— Хорошая речь, мелкий проныра, — осклабилась Гия. — Но как прикажешь выбросить из головы то, что ты сам идешь на поводу у куатов? Что, если ты сам — тот самый предатель, затесавшийся в наши ряды? Как ты объяснишь это?

Претензия меня рассмешила. Не то чтобы я сам не задумывался над тем, как все это выглядело со стороны, однако нужды объясняться никогда не испытывал. Отчасти потому что всегда оказывался втянут в события силой и только впоследствии проникался подробностями. Главная же причина заключалась в Аргусе, неизменно оказывавшимся за моим плечом и избавлявшим меня от необходимости задумываться о подобном.

Но вслух я озвучил лишь первую причину. Хотя вторая, думается, подразумевалась сама собой. На это, по крайней мере, намекали следующие слова Измы.

— Мастер Риши, позвольте мне вам кое-что рассказать о хозяине, — предложил мект, взяв себя в руки. Он уселся обратно на диван и разгладил балахон на коленях. — Я слышал, как вы часто задавались вопросом, что за жижа наполняла бассейн в покоях мастера Ди.

Каждый, кто находился в комнате сразу же затаил дыхание, хоть мне и не было понятно почему. Но я тем не менее осторожно кивнул, прибавив:

— Да. И он неизменно уходил от ответа.

— Сейчас вы получите свой ответ, — откликнулся Изма. — Каждый из слуг Занди должен уметь не только готовить еду и прибираться, но и обладать некими дополнительными навыками. У моих предков было немало талантов, но, увы, не все они передались мне. Не считая способностей к так называемой алхимии махди.

— Ты украл наши знания?! — моментально вскинулась Чшу’И.

Изма отрицательно качнул головой:

— Вовсе нет. Записи попали ко мне в руки от предков. Но суть не в этом. Вам, мастер Риши, насколько я понял, известно, как именно мой хозяин стал таким, каким вы все его сейчас знаете. — Это не было вопросом и я ничего не сказал, лишь продолжал слушать. — Тени и Майра Метара изменили организмы Гончих Дзара. Преобразили их, сделав фактически неуничтожимыми. Однако за все нужна плата. Хозяин ни за что не признался бы в этом, но мне говорить никогда не запрещалось. Он неуязвим, не спит, не ест, не дышит. Он без вреда для себя может вынести космический вакуум. НО. Каждую секунду своего существования он испытывает страшную боль, словно каждая кость в его теле ломается и срастается заново и так снова и снова до бесконечности. Чаще всего хозяину удается подавить боль, загнать вглубь подсознания и притвориться, будто ничего нет. Но иногда случаются моменты, когда его накрывает безумная агония и тогда он начинает жаждать смерти.

Изма остановил рассказ, чтобы перевести дыхание, но за это время никто не решился проронить ни слова. Я старался держать бесстрастную маску, хотя руки на коленях дрожали. В душе же я с наслаждением вспоминал, в каких муках умирала проклятая Метара.

Изма продолжил:

— Долгое время я не понимал, что с ним, пока случайно не застал его в самый позорный, как он сам выразился, момент. Честно говоря, я думал, что он убьет меня на месте, настолько безумен был его взгляд! И все же ему удалось каким-то чудом сдержаться и рассказать… Тогда-то я и вспомнил о рукописях предков с секретами махди. Моих талантов и знаний хватило, чтобы из добытых в джунглях остатков минна создать вещество, которое временно могло притуплять боль хозяина. Эффекта хватало на день или два, но его это устраивало. — Тут мект оторвал взгляд от крышки стола и перевел на меня. — Только до той поры, пока он не познакомился с вами.

Я не знал, как реагировать. Не стал переспрашивать или прикидываться идиотом. Только моргнул пару раз и сам высказал то, что давно не давало покоя:

— Потому что он думал, будто Тень, которую он во мне увидел, способна обратить вспять действия Метары и снова сделать его смертным. — Колесики в голове заработали с удвоенной силой, осмысливая услышанное и делая выводы.

— Да, — сокрушенно кивнул Изма, пока Гия и Чшу’И ахали. Даже Затворник оторвался от иллюминатора и приблизился к диванам.

— И что с того? — спросил он весьма прохладно. — К чему эта слезоточивая история?

Изма одарил лейра уничтожающим взглядом, но, к моему удивлению, ответил:

— К тому, что если мастер Риши ищет полного к себе доверия, то ему следует поискать его где-нибудь еще.

— Почему? — спросила Гия.

— Потому, — сказал я, озвучивая только что пришедшее на ум открытие, — что теперь, когда я больше не часть потока Теней, я не могу ему помочь. — Это было не все, что я собирался сказать, но постепенно накатывавшее осознание начинало превращать меня в бесполезный мешок костей и плоти. Я устало откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза. Руки дрожали сильнее, чем когда-либо, а легким не хватало кислорода. Чувствуя, будто задыхаюсь, я несколько раз открыл и закрыл рот, но не издал при этом ни единого звука.

Все терпеливо ждали продолжения, так что сделав над собой очередное усилие, я все-таки сипло заговорил:

— Ди, вероятно, считает, будто Обсерватория поможет ему. И поэтому… — Закончить у меня не получилось.

— И поэтому, — заговорил Затворник так, словно вбивал каждое слово мне в голову, — ты оставил его наедине с «Шепотом», Ключом и платой!

— Но «Шепот» на ремонте, — вяло пробормотал Изма, приподнимаясь.

Затворник лишь отмахнулся. Он подбежал обратно к иллюминатору, как будто что-то забыл. Все, кроме меня, поспешили за ним. Несколько секунд он рыскал по искаженным приливами волнам гиперпространства и вдруг торжествующе, но мрачно вскрикнул:

— Ха! Человеку упрямому все преграды — лишь забава!

Иллюминатор был достаточно велик, чтобы я с дивана увидел, куда указывал лейр — на крошечную черную точку, отделившуюся от звездолета и стремительно удалявшуюся по волнам.

Никто не проронил ни слова.