Геном хищника. Книга шестая

Глава 28

Анна настойчиво схватила меня за рукав и увлекла за собой. В ускоренном темпе мы пролезли через раскопанный завал и пронеслись по коридорам в сторону центральной башни. Там нашлась лестница на следующий этаж, потом ещё и выше, и ещё. Сначала полноценные, хоть и потрескавшиеся ступени, а на самый верх пришлось карабкаться по стене. Частично по выступающим из неё скобам, а частично по отверстиям, где когда-то эти скобы были.

Оса вроде первой взлетела наверх, но когда и я выбрался на открытую площадку, шакрасик уже был там.

— Смотри, — сказала Анна, призывая меня подойти к краю смотровой площадки.

Можно было и не напоминать, я сам уже во все глаза пялился на открывшуюся картину. Только сперва оценил, где мы. Верхний этаж центральной башни представлял собой квадратную площадку примерно пять на пять метров с четырьмя оконными проёмами на каждой стороне. Ни стёкол, ни остатков рам не было. И не факт, что когда-то были.

Я оглянулся на проём, из которого было видно место нашей драки с мутантами, и во всей красе развернулись плечи с затылком слона. А потом перешёл к противоположному окну, где перед нами открылся вид на то, куда не ещё не ступала нога современного жителя Аркадии.

И отчасти сразу стало понятно почему. Ходить по воде даже местные мутанты ещё не научились. Там было море! А то и океан — я по прибрежной полосе не умею их отличать, а дальнего берега видно не было. Над водой настолько низко стояли плотные белые облака, что казалось будто от моря идёт пар. И что-то в ней кипит.

Спокойной вода не была, высокие волны набегали на берег, но делали это не широким фронтом, начинаясь где-то далеко, а расходились во все стороны из огромной воронки в километре от берега. Какой-то странный водоворот, который по спирали раскидывал вокруг себя волны. Справа, слева и дальше до горизонта, где можно было хоть что-то разглядеть через облака, подобные воронки повторялись. Пять, десять, двадцать… Разбросанные в хаотичном порядке, но не дающие ни одного прямого прохода. Волны из одной спирали сталкивались с соседними, распадаясь брызгами.

Зрелище завораживало и отчасти гипнотизировало. На задворках сознания я уже мысленно сделал шаг вперёд, ныряя в воду. Центр водоворота манил и притягивал, фиксируясь на сетчатке глаза и проникая прямо в мозг. Я зажмурился, но круги перед глазами не исчезли, и немного закружилась голова.

— Ща, подожди! — с придыханием в голосе прошептала Оса. — Сейчас самое интересное будет! Справа видишь, рыбина какая-то плывёт?

Я отступил на шаг, прежде чем открыть глаза. А потом проследил за рукой Анны. На границе между водоворотами, там где волны уже теряли свою силу, появился тёмный силуэт с плавником, выступающим над водой.

Оса протянула мне прибор, который мы нашли под болотом и приняли за дальномер. Воспользовавшись им, я смог быстро разглядеть, кто там такой смелый плавает. Белая акула. Метров пять в длину и тонна веса. Один из самых предпочтительных геномов для развития «Пера», учитывая их бесконечно обновляемые зубы. Мощный и красивый суперхищник, может, даже один в один как на Земле. Там, к сожалению, они уже на грани исчезновения…

Но и здесь, похоже, тоже! Здоровенная рыбина как-то неуклюже вильнула, и её зацепил край волны. Даже не зацепил, а, скорее, мягко погладил, качнув в сторону. И отступил, но в этот раз не распался брызгами, а потянул за собой и акулу. Тонна зубов и мяса задёргалась, как мелкий обезумевший окунёк в садке, но волне было на это положить. Как по маслу акулу закрутило по спирали и притащило в центр воронки. На пару мгновений рыба скрылась из виду, а потом пулей вылетела из воды. Поднялась метров на пятнадцать, замерла, а потом просто лопнула, как воздушный шарик. Кровь и куски мяса разлетелись во все стороны, дождём осыпавшись на воду.

— Хреново, — пробормотал я, а Оса дотронулась до моего плеча, чуть разворачивая меня в сторону.

— Туда смотри, это важнее.

Я сразу понял, про что она. От берега подорвались новые персонажи. Из прибрежного подлеска вылетело три довольно крупные птицы с оранжевыми перьями и серыми головами. И наперегонки помчались собирать ещё не утонувшие куски мяса. Лихо сманеврировали, облетая гребни волн, цапнули по куску и, прежде чем их хоть как-то затянуло в аномальный водоворот, свалили обратно к берегу и скрылись в зарослях.

— Круговорот, блин, веществ в природе Аркадии, — пробормотал я.

— Ну как тебе? — спросила Оса таким тоном, будто мы её детский рисунок оцениваем.

— Ну, рыбачить точно не пойдём, — усмехнулся я.

— Я в общем. Про море, про аномалии?

— Думаю, что хорошо, что они есть.

— Почему? — удивилась Оса. — Мы же не сможем пройти дальше?

— Зато и к нам никто не придёт, — пожал я плечами, вспоминая работы генетиков-энтузиастов древних времён. — А вот птички нам, скорее всего, подойдут. Надо понаблюдать.

Наблюдать мы решили прямо здесь. И в принципе устроить временный лагерь на смотровой площадке. Если птицы к нам прилетят, то сами виноваты. А если костяные мутанты в развалинах остались, то залезть сюда они не смогут. Я перенёс все наши вещи. И старые, и новые, а заодно собрал дров и воды. Чистой и проверенной, за которой пришлось вернуться на пару километров.

Разместились если не с комфортом, то, по крайней мере, с отличным видом на окрестности. Оса показала, как пользоваться дальномером, и где на какие сенсорные кнопки воздействовать. И мир вокруг сразу же преобразился. В лесу с эффектом тепловизора проявились монстры. В основном мелочь типа древолазов, но промелькнул и неопознанный силуэт. Показалось, что он сбежал сразу же, как почувствовал, что на него смотрят. Я перевёл взгляд на воду, к которой нужно было километра два спускаться по плотным джунглям. И спускаться не только с башни, но и по холму, на котором стоял городок «Древних». Увидел подсветку ещё парочки приближающихся рыб, и отдельное свечение над центром воронки. Идёт там какое-то излучение из воды, которое приманивает новых жертв.

Я поигрался немного с дальномером. С функцией подсветки аномалий штука была полезной и удобной по сравнению с чуйкой шакраса. Работает всегда, а не только тогда, когда геному молекулы ДНК прищемит.

Оса вызвалась приготовить ужин, а я принялся приводить в порядок трофейную винтовку. Досконально и внимательно осмотрел её, разобрал и почистил. Нашёл несколько клейм и надписей, которые не заметил внизу. Во-первых, там тоже был год производства — считай, новьё. Похоже, это был её первый выход в свет. Во-вторых, рядом с клеймом мастера выгравировали и название модели. Никакой ни «Ремингтон», и не «Винчестер», и даже не «Тикка», а совершенно нескромный: ONE-SHOT-ARC. Хотя скоро проверим, может, и, наоборот, заслуженно.

Я хмыкнул. Аббревиатура из названия звучала практически как «Оса». И решил, что буду ласково называть винтовку «ваншотом» или «девяткой». Калибр как раз совпадал, в том числе в соотношении с китайской «Тип-10» — теперь уже нашей (отрядной) «десяткой», которая передвигалась на «Пиранье». Я перебрал все патроны, распределив их по карманам разгрузки и подсумкам, сделал временный ремень и долго возился с оптикой.

А перед сном общался с Осой, обсуждая лабораторию и методы «Древних». Параллельно ковыряя найденный кейс. Аккуратно открыть не удалось, либо я не нащупал сенсорные замки, либо их всё-таки подвёл срок годности. Пришлось вскрывать как консервную банку. Материал был сродни тому, из которого «Древние» делали органы для манекена. Я легко пробил его кукри по краю, а потом отогнул кусок крышки.

Внутри в специальном засохшем вкладыше лежали контейнеры с геномами. Четыре цилиндра, в каждом из которых нашлось по пять кристаллов. Все одного типа, некий «элефанти», как их определил биомонитор. Из навыков только сила, с ограничениями по массе реципиента. То есть надо было быть сто тридцать плюс, а столько даже в Купере не было. Редкость — восемь, цена на скупку — пять тысяч аркоинов. Итого довольно лёгкая сотка в актив на развитие отряда.

Ночь прошла спокойно. Немного шумел ветер, и пару раз подрывался шакрасик. Зависал, разглядывая джунгли, недовольно фыркал и возвращался ко мне под бок. А на рассвете мы уже выступили. Задачу поставили простую: спускаемся к воде, идём вдоль берега, ищем нужных птиц. Ненужных не ищем, ко всему подряд не цепляемся, чтобы остальных не распугать.

Правда, сделать это оказалось сложно. Как только мы вышли за пределы строений, так будто пересекли какую-то невидимую черту. А дальше, как по классике, чем глубже в лес, тем толще монстры. Перед спуском все кусты просканировали дальномером и ничего не нашли, а стоило войти в тень деревьев и порвать пару паутинок, как началось.

С бешеным воем по верхушкам пронеслась стая древолазов-переростков. Ветки трещали и ломались, когда вся эта куча бомбардировалась на нас сверху. Я толком даже «ваншот» выхватить не успел, отстреливаясь из пистолета. Анна решила размяться, выхватила боевой веер и наглядно продемонстрировала, что на коротких дистанциях она теперь эффективней. Я успел расстрелять пятерых, а она за это время разделала в два раза больше.

У неё был навык, похожий на мой «Бросок», только в какой-то момент показалось, что он либо зациклился, либо не требует никакого отката. Выражение: порхает как бабочка, жалит как пчела, в исполнении Осы приобрело совершенно иной смысл. А той самой бабочке, с кого надо было брать пример, должно было бы стать очень стыдно. В итоге — смазанная тень в виде росчерков и случайно задетых листьев, и охреневшие морды древолазов за мгновение до смерти. Последнего она просто столкнула с невидимой стеной, а потом лёгким движением, будто просто отмахнулась от невидимой мошки, вбила древолаза затылком в дерево, чётко посадив его на короткий сучок.

— Что? — едва запыхавшись, спросила Анна, заметив, что я за ней наблюдаю.

— Впечатляет, — кивнул я.

— Спасибо, — Оса вроде даже смутилась, будто я комплимент отвесил её красоте или наряду, но как-то сразу погрустнела. — Цена только оказалась чересчур высокой. Но мы найдём нулевой геном, и станет попроще. Но, возможно, в моём случае часть навыков ослабнет.

Ответить я не успел, потому что на нас бросилась вторая порция монстров. На этот раз смешанная — из-за деревьев выскочила какая-то безумная свинья с четырьмя бивнями на морде. Они полумесяцем загибались вверх, причём два торчали по бокам нижней челюсти, а два шли из середины длинного носа, который заканчивался поросячьим пятачком. Бивни были кривыми и разного размера, а те, что сверху практически царапали монстру лоб. О чём думали генетики «Древних», когда создавали такое чудо, для меня осталось загадкой.

Зато Оса будто бы даже обрадовалась.

— О! Это же бабирусса, — крикнула она, ловко уворачиваясь от выскочившего монстра. — Я таких в Индонезии в зоопарке видела.

Не знаю, чему я больше удивился. Тому, что эволюция на обеих планетах переплюнула энтузиастов-генетиков, или тому факту, что бедное животное больше выглядело испуганным, чем обозлённым. Или, вообще, странному названию.

Ну и сейчас я не успел ответить, потому что круговорот тех, кто хотел кого-нибудь съесть, продолжился. И следом за свинюшкой из кустов выскочила здоровая пятнистая кошка. По всем параметрам, кроме размера, это был ягуар. Раза в полтора больше, чем можно увидеть в зоопарке, и раз в десять крупнее шакрасика. Но произошло что-то странное! Мелкий зарычал, выгибаясь дугой и вскидывая хвост пистолетом, а здоровяк на это так лихо тормознул, что его аж занесло. Он поскользнулся на влажной листве, врезался с перепугу в дерево и, буксуя, вылетел обратно в кусты.

— Впечатляет, — только и смог повторить я. — Это уже не круговорот, а какая-то круговерть.

Метров через сто на нас напали снова. Оса отмахнулась от паука, свесившегося перед ней с ветки. И так отмахнулась, что он отлетел в дерево, зацепившись за мохнатую лиану, болтающуюся на ветке. Лиане это не понравилось, она тут же втянулась в крону. А уже через секунду мне на голову свалилась змея, а ещё две бросились на Осу. Настолько быстрые, что у меня чуйка включилась, когда меня уже душить начали. И настолько скользкие и вертлявые, что даже специальный материал перчатки никак не помогал за них ухватиться. Я уже собрался сам её покусать, но змея замерла, обдав меня запахом едкого уксуса, и приготовилась вцепиться зубами мне в лицо. Тут-то я её и поймал, подставив ребро ладони. А потом выкрутив ей шею, сжав и размотав практически как шарфик со своей шеи.

Она уже хрустнула и обмякла, но из руки я её пока не отпускал. Щёлкнул, как кнутом, сбив в воздухе ещё одну, а потом бросился помогать Анне. На ней тоже был «шарф», а хвост второй торчал со спины из-под куртки. В него вцепился шакрасик. Он пятился задом, пытаясь вытащить змеи наружу. Анна слегка побледнела, но щёки при этом пошли красными пятнами, демонстрируя весь её гнев на эту ситуацию. Змея не только её душила, но и цапнула в плечо, выпустив яд.

И, возможно, собиралась добавить, но её черепушка хрустнула у меня в руке. «Крепкая кость» сжала череп, зубы и несколько первых рёбер так, будто это была мочалка для душа. Я скинул несколько витков дохлого «шарфа», чтобы Оса смогла вздохнуть. И переключился на помощь мелкому. Он всё-таки вытащил гадину и теперь пятился ещё больше, уворачиваясь от её попыток извернуться и цапнуть его за нос. Хвост он так и не выпустил, только рычать стал сильнее и пытался лапой отбить нападки змеи.

На очередном броске до Пепла долетела только отрубленная змеиная голова. Я знал, что ему это не понравится, но кукри будто сам скользнул в руку.

— Ну прости, — я выдержал злобный взгляд шакрасика, обещавшего мне пожалеть о том, что я украл у него добычу, а потом обратился к Анне: — Ты как? Противоядие нужно искать?

— У меня иммунитет, — прохрипела она, растирая шею. — Но чувствую себя тем рыбаком, которые из автобуса так и не вышел. Интересно, здесь хоть кто-нибудь не попытается нас убить?

После этих слов она тихонько вскрикнула и кувырком ушла от дерева, к которому только что прислонилась. Сразу два тонких и длинных куска коры, в том месте, где мгновение назад была её рука, отделились от дерева и шустро почесали вверх. Возможно, это были палочники. Они же приведеньевые, они же листовидки, они же, похоже, и людоедки.

— Ну вот тот попугайчик вроде пока не пытался, — я махнул рукой я на ярко-зелёное пятнышко, выделяющееся среди веток. — А, не. Это не попугайчик. Пойдём скорее, пока оно друзей не позвало.

Успели. Скрылись раньше, чем над лесом раздалось чьё-то чавканье с причмокиванием, будто оно змей, как макаронины втянуло. Ещё метров триста нас никто не беспокоил. Мы держались подальше от деревьев, там то кора, то отдельные веточки всё время двигались, провожая нас взглядом. Я подолгу замирал перед лианами и прочими кустами, прежде чем прорубить нам проход. Плюс маскировка работала у всех, и в итоге мы уже почувствовали прохладный бриз с воды, когда повстречали очередную преграду.

Среди прибрежных камней на солнышке грелся песчаный кайман. Точнее, дед деда песчаного каймана или, предположительно, тип альфа. Он был в четыре раза больше обычных. Отдалённо напоминал того зверя, что мы разобрали у вулкана, но чешуя была просто оранжевой, а не красно-магматической, от него не шёл пар, и никто не вылуплялся из спины. Это была «чистая» убийственная мощь с идеальным (по меркам рептилии) формами. Ровный частокол зубов, тройной шипастый гребень, тяжёлые лапы, но при этом лёгкая походка убийцы, который часами может играть со своими жертвами.

— Ты его не пробьёшь этим калибром, — прошептала Оса, кивнув на «ваншот» и даже не пытаясь доставать арбалет из-за спины.

— А я и не собираюсь, — также шёпотом ответил я и достал «цецестрел».