Геном хищника. Книга шестая

Глава 25

— Как думаешь, — спросила Оса, когда мы оказались возле лапы слона. — Такие красавцы существовали в реальности, или это плод воображения древних строителей?

Я ответил не сразу, сначала покрутился между растопыренными пальцами. Они совсем чуть-чуть превышали мой рост, можно было даже не наклоняться. А в проём между ними можно было пройти, раскинув руки на полную.

— В таком размере точно в воображении, — ответил я. — Но научить слона ходить на задних лапах, теоретически «Древние» могли. Не зевай, нужно найти следы «Волков» пятилетней давности. И пока я не вижу ничего, что в принципе бы говорило об их присутствии.

— Как и Птичьего племени, — согласилась Оса. — Но те-то здесь лет двести назад были. Когда дед моего деда только встретил бабку моей прабабки, — продолжила она, пародируя говор и акцент Мака.

— Ага, а построили это всё вообще черти знает сколько лет назад. Считай, мы с тобой сразу побываем в четырёх временах.

Мы остановились перед воротами, задрав голову и стараясь держаться подальше от бивней. Они частично позеленели, но всё равно это был металл. Кончик с мою руку и почти метр в диаметре у основания. Если такой сейчас выпадет, то сложно сказать: пробьёт ли он меня насквозь, пригвоздив к полу, или просто расплющит.

Я жестом отодвинул Осу подальше, а сам вернулся к лапе. Вскарабкался по складкам на пальце и дальше перескочил на руку. Чуть не поскользнулся на сочной листве и плотном мху, но проверяя каменные выступы и цепляясь за них, быстро вскарабкался почти до самого верха. Дотянулся до бивня и толкнул его. Хм, проще было бетонную стену сдвинуть.

— Слушай, если оно здесь столько лет простояло, — крикнула Оса. — То точно ещё пару дней продержится.

— Ты нас недооцениваешь, — хмыкнул я. — По моему опыту — это совершенно неточно!

Я ещё раз обратился к чуйке, но никаких сигналов, что вокруг есть опасность, так и не показалось. Можно было не шептать и не красться, а учитывая размеры развалин, то и лучше, если «духи» сами нас найдут. Оса, похоже, придерживалась тоже мнения, потому что подошла к воротам и покричала в них, вслушиваясь в унёсшееся в проход эхо.

Мы дождались, пока оно затихнет. И ещё немного времени постояли на случай, если кто-нибудь сунется посмотреть, кто там такой крикливый. Никто не сунулся, даже эхо как-то вяло прогудело, лишь добавив ощущения пустоты этому месту. Оно хоть и являлось, пожалуй, самой величественной постройкой, что я встречал на Аркадии, но было абсолютно безжизненным. Запущенным и просто мёртвым.

Спрятав рюкзаки и лишние вещи под лапой статуи, мы включили фонари и нырнули в тёмный проход, который постепенно начал идти под уклон. Голые каменные стены, пустые высокие залы и широченные коридоры, где вполне могла бы парочка слонов разминуться, живи они здесь на самом деле.

Практически сразу мы нашли следы Птичьего племени. Рисунки на стенах, большая часть из которых заросла мхом, осколки глиняной посуды и ржавые, полуразвалившиеся железки, когда-то очень давно бывшие сельскохозяйственным инвентарем. Нашли и парочку кукри: один сломанный, а второй в таком виде, будто бы его пожевали и выплюнули.

Если у нас здесь четыре слоя времени, то, можно считать, что один мы нашли. Точнее, его призрачный след, будто в каком-то краеведческом музее. Попытка организации быта была представлена экспозициями почти в каждом зале, но следов самих переселенцев в город пока видно не было. Ни черепов, ни скелетов. Кости были, но настоящих птиц, как и несколько старых высохших гнёзд под потолком.

— Не густо, — пожала плечами Оса, попытавшись рассмотреть старый кувшин, но как только она дотронулась, он сразу рассыпался в пыль.

— Возможно, это какие-то неправильные духи, и они утащили все тела, — ответил я, ковыряясь в старом гнезде и рассматривая птичьи косточки.

Мелкая, явно даже без генома, пичужка выглядела раздавленной. Либо сама влетела в стену на полном ходу, либо кто-то раздавил. Косточки выглядели не сильно старыми, так что растоптать её могли и «Волки».

В остальном наша исследовательская миссия пока была без результатов. Ловушек мы не нашли, скрытых люков, потайных дверей не было. Пару раз шакрасик напрягался и замирал, к чему-то прислушиваясь, и один раз откопал в пыли пустую консервную банку, что точно указывало на «Волков». Ну или здесь побывал кто-то ещё.

— Слушай, а что мы знаем о тех местах, которые за картой? — спросила Оса, очищая стену от растений, чтобы разглядеть наскальные рисунки.

— Ничего. Говорят, там аномалии, опасные монстры и все — от маленькой бабочки до весеннего дождика готовы убить того, кто туда сунется, — ответил я.

— А ты как далеко заходил?

— Не сильно. Только до логова шакраса, — я прикинул в голове карту, как самую первую, что мне на земле рисовал Бакли, так более подробные по Пограничью. — Сейчас мы уже глубже зашли.

— И пока нас никто не попытался убить, да?

— Ты на что намекаешь?

— Давай заберёмся на башню и посмотрим, что там, а? Вдруг там кто-нибудь живёт? — спросила Оса с таким видом, будто мы там пряничный домик Санты может разглядеть.

— Потомки «Древних»?

— Или потомки Землян, — пожала плечами Оса. — Вдруг туда тоже открывались порталы?

— Тихо…

Я замер, глядя на наш индикатор — у шакрасика шерсть дыбом встала. Мы как раз подошли к широкой лестнице, которая должна была вывести нас к башням. Оса кивнула, снова доставая и взводя арбалет. Я вынул «чезет» из кобуры. С одной стороны, налегке идём, но с другой — именно огневой мощи у нас с запасом. Болты в арбалете, дротики в браслете и телескопическая дубинка — всё с усилением огненными геномами. Город, конечно, мы не спалим, но жару дать можем.

Я начал подниматься по высоким ступеням. Шёл медленно, привыкая к яркому свету, лившемуся сверху. Мы все привыкали к яркому свету, но шакрасик адаптировался первым. Проскочил мимо меня и скрылся наверху. Я за ним, слыша, как мне в затылок дышит Анна.

Мы одновременно оказались наверху и, не сговариваясь, поделили зоны контроля. Я налево, она направо, в центре — мелкий. Но картина перед нами была одна — снова джунгли. Редкие и хилые, словно всё солнце у них забирали башни. Большой участок, почти с футбольное поле. Впереди башни, за спиной затылок и плечи статуи слона, а по бокам два высоких каменных забора. Возможно, просто парк в «Древнем микрорайоне», может, плац или, вообще, арена.

— Думаешь, нас заманивают в ловушку? — спросила Оса.

— Уверен, что мы уже в ней, — прошептал я, чувствуя, как просыпается геном.

Биомонитор цапнул за руку, а за спиной раздался скрежет, и потолочная плита над лестницей рухнула вниз, перекрыв проход.

— Блин! — воскликнула Оса. — Мы ещё сделать ничего не успели, а оно уже не продержалось.

— Толи ещё будет, — я махнул рукой, призывая её не отвлекаться. — Видишь их?

— Пока нет, но чувствую, — уже совершенно серьёзно ответила Анна. — Шестеро.

— Уже девять, — сказал я, наконец, получив доступ к сканеру генома. — Нет. Двенадцать. По шесть с каждой стороны.

— Восемнадцать. В башнях, на этажах. Держатся в тени. Кто это?

— Ну ни духи же, — пожал я плечами, продолжая фиксировать новые маркеры. — Сзади пока никого нет, а на голову слона можно забраться и уйти.

— Пусть это будет нашим запасным планом, — прошептала Оса.

Маркеры, наконец, перестали прибавляться. На сканере вокруг нас застыло двадцать два тёмных пятна. По шесть на каждой стене по бокам и десять внутри башни, рассредоточились по разным этажам. Я заметил, как колыхнулась тень в проёме наверху, а в соседнем, наоборот, промелькнуло что-то белое. С вершины центральной башни донёсся скрежет, будто кто-то провёл чем-то острым по камню. Невольно проскочила ассоциация с Фреди Крюгером и его перчатки со стальными когтями.

Я отступил на полшага, обычным зрением сканируя предполагаемое поле боя. И особенно путь отхода по сколам в камнях на затылке статуи. Ближайшие к нам кусты начинались метров через семь, а дальше уже росли деревья. Ни одного настолько толстого, чтобы за ним спрятаться, но в роли полосы препятствий, когда на нас бросится толпа, подойти они могли.

Скрежет повторился, но уже в тройном объёме. Начался опять в центральной башне и продолжился в боковых.

— Давайте уже! Хорош пугать, — весело крикнула Оса и с улыбкой пожала плечами в ответ на мой осуждающий взгляд.

В ответ раздался хриплый смех, с очень большой натяжкой напоминающий голос гиены. Оттенок похожий, но глубина такая, будто связки гиены проржавели. Сила звука была приличная, сколько бы Оса ни кричала до этого и не играла с эхом, но так и не смогла спугнуть ни одной птички. А после крика невидимого «духа» вспорхнула вся округа. Я даже не догадывался, что в кронах дальних деревьев так много живности.

Вернулся скрежет. Чиркнуло один раз, другой и продолжилось уже без остановки. Оно приближалось. Тень в проёме второго этажа начала сгущаться, и что-то крупное вылетело на свет в резвом прыжке. Широко так сигануло с третьего этажа и мягко приземлилось на землю метрах в пятидесяти от нас. Практически по прямой, прикрытое лишь парой тощих стволов с подсохшими ветками.

— Это кто? — спросила Оса таким тоном, будто я официант, а она муху нашла в тарелке.

— Определённо не слоны, — ответил я, напрягая чуйку генома, чтобы поскорее определить убойную зону.

По фактуре они больше всего были похожи на вуденвуду: гибкое, худое тело, будто бы созданное из переплетённых корней. Четыре лапы, несколько хвостов и четыре толстых «косы». Первая пара выступала сразу из затылка, вторая — из небольшого горба. Цвет в основном был чёрным, но голова, плечи и первая пара «кос» были белыми и почти гладкими, как старая древесина, выброшенная на берег и отполированная солёной водой. Глаз у монстра не было, вместо носа — три отверстия в форме треугольника: два снизу и один наверху. Под ними ряд жёлтых клыков верхней челюсти и дальше чернота.

Хотя, когда монстр начал вертеть мордой, показалось, что это не дерево, а кость. Словно на чёрное нечто нацепили шлем в виде старого черепа с рогами. Какой бы материал это ни был, он точно не являлся слабой зоной. Как и длиннющие (сантиметров по тридцать) острые когти на лапах-корневищах.

— Надеюсь, они хотя бы горят, — сказала Оса, выпуская первый болт в лоб монстру.

— Белое не пробьёшь, — попытался предупредить я, но сделал это слишком поздно.

Заряженный болт просвистел сквозь ветки и как по заказу врезался в центр костяной головы. Были бы там глаза, то попал бы точно между глаз. Попал и разорвался, вспыхнув огненным облаком. Огонь окутал морду монстра, а потом спокойно стёк на землю. Только парочка язычков прицепилась к подбородку, и один успел проскочить на шею, где странная шкура была уже чёрной.

— Я уже поняла, — выкрикнула Оса, заряжая второй болт.

А монстр потряс мордой, повернул её в сторону и выдал свой ржавый смех, перелившийся в явный призыв. В этот момент, практически в профиль, он напомнил «чужого» — длинная, вытянутая морда с острой челюстью. Но меня впечатлило не это! На открывшейся груди что-то блеснуло, и я разглядел сразу несколько «бойскаутских» значков, наполовину вросших в чёрную, неровную кожу.

— Капец, это «Волки»! — крикнул я.

— Где?

— Нигде, а они. Что-то заставило их мутировать.

— Ооо… — только и ответила Оса, выпустив второй болт прямо в шею повернувшемуся мутанту.

И промазала! Как только монстр перестал кричать, тут же сорвался в прыжок и помчал на нас. А за его спиной, словно гроздья переспелого винограда из окон начали выпадать чёрные пятна.

— Прикрой! — крикнула Оса, завозившись с арбалетом.

Я отпихнул шакрасика, мысленно попросив его не лезть, и выдвинулся навстречу. Вскинул «чезет» и немного поводя за монстром и привыкая к амплитуде его косых прыжков, открыл огонь. Бил прямо в лоб, прямо в кость, решив проверить одну теорию. Первые три пули лишь сбили монстру прыжок. Не так хорошо, как было бы веслом по лбу, скорее шлёп-шлёп-шлёп, будто мухобойкой. Он, наверное, больше удивился от таких щелбанов, чем реальный урон почувствовал. Но дальше пошло лучше!

С пятого выстрела кость треснула, а на десятом, когда мутанту до меня оставался всего один прыжок, откололся целый кусок. Почти пять на десять сантиметров, где вскрылось не чёрное содержимое, а серо-розовое и морщинистое, будто там мозговые извилины. Пятно пульсировало и довольно ярко пульсировало на белом фоне. Промазать было невозможно! Я повернул руку с пистолетом, направляя в мутанта браслет, и призвал «Перо». Дротик вылетел с минимальной задержкой, нужной для того, чтобы пропитаться геномом.

По скорости он был на уровне арбалета, а то и чуть быстрее. Особо посвистеть только не успел, учитывая расстояние. Он залетел в костяную пробоину, воткнулся в мясо и, как буравчик, скрылся там вместе с хвостиком. Мутанта повело в сторону, он не рухнул, а лишь потерял скорость, спокойно сделав ещё несколько шагов.

— Не сработало, что ли… — начал я, но тут же осёкся, чуть не наглотавшись кровавых ошмётков.

Голову мутанта разорвало. Практически беззвучно, кость затрещала громче, чем сам заряд сдетонировал. У меня над ухом просвистели выбитые зубы, а часть ошмётков забрызгала и Осу.

— Хрень какая-то, — отплёвываясь, проворчала Оса. — Но убойная!

— Я ломаю, ты гасишь, — крикнул я и бросился наперерез следующему монстру.

На ходу дал длинную очередь, по касательной сбив мутанту кусок кости и отломав одну из кос. И сразу же перекинулся на следующего, подкравшегося сбоку. Выбил ему четвёртую ноздрю и расширил первые три. Оса к этому времени вбила заряженный болт в висок предыдущему и уже целилась в нового. Я проскочил мимо, прикрыв её спину и замедлив ещё двоих. Одного добил дротиком, перезарядился и бросился вперёд, оттягивая вновь прибывших за собой и подальше от Осы.

Следующая выскочившая на меня пара отличалась. Черепа не были гладкими, и зубы не торчали, вместо этого на морде формировался конус, похожий на клюв. И пропорция белого к чёрному была обратной — незащищённых пятен было совсем мало. Только шея и ноги выше коленных суставов.

Ясно, здесь не только «Волки», здесь и Птичьи перебежчики, окостеневшие на старости лет. Я перекинул «чезет» в левую руку и выхватил телескопическую дубинку. Прыгнул на ближайшего. Увернулся от лапы уже с костяными когтями и пробил по темечку, ткнув мутанта клювом в землю. Кое-как пнул его, не успевая добить, и крутанулся от когтей второго. Начал пятиться, от мелькающей перед глазами мельницы. Чуть не натолкнулся спиной на дерево, рискуя попасть под когти, но из травы один за другим просвистели дротики мелкого. Чавкнули, впиваясь в открытую шею, особого урона не причинили, но внимание мутанта отвлекли. Он повернулся в ту сторону, на миг выключив свою «мясорубку», и тут же огрёб дубинкой в висок.

Жахнуло вполсилы, но круг радиусом в десять сантиметров продавился и почернел. А второй удар в эту же точку, пробил кость полностью, и прожёг кусок серого, почти чёрного вещества. Брызнула закипевшая чёрная кровь, и запахло горелым мясом. Но и этого мне показалось мало, я почти в упор воткнул ствол пистолета в открытую рану и всадил туда с десяток пуль, отбросив от себя мёртвого монстра.

Проверил, что первого уже поджарила Оса. Он так и лежал, где я его оставил: клюв в земле, а шея раскурочена взрывом. Но уже подбегали новые. Парочка неслась скачками, как самый первый. Ещё несколько надвигались медленно, зачем-то царапая когтями деревья и похрипывая своими гиеноподобными голосами.

Я отступил к Осе, перезаряжая и пистолет, и браслет. Она тоже уже палила с двух рук: в левой «курц», в правой на сгибе арбалет, стояла в позе Рэмбо и материла всех подряд. И «Волков», и птиц, и мутантов, и всю Аркадию заодно!

— Не трать силы, — я подмигнул ей. — Нам надо ещё найти того, кто с ними это сделал.