Э(П)РОН-9 Водный мир. Конкиста (СИ)

Глава 3-4

-//-

Плохо себе представляю, что именно сейчас испытывал шаман — мастер Лю в своё время так и не решился продемонстрировать данный приём хотя бы в четверть силы — но весь его наступательный порыв иссяк в мгновение ока. Соответственно, и я не стал доводить технику до логического завершения, но не преминул рявкнуть Агуэю в лицо:

— Дёрнешься — вырвешь кадык! Сам!

Но тот, видимо, уже и без меня сообразил, к чему дело движется, а потому лишь что-то невнятно промычал и с бессильным бешенством на меня зыркнул. Я же в ответ ощерился пострашней и развил мысль:

— А если не признаешь себя побеждённым, кадык вырву уже я! Если понял, кивни!

Ага, таки понял. Ладно, продолжаем разговор…

— Признаёшь себе побеждённым?! Ну?!

Оп-па! А чего это он захрипел? А это у него, типа, судороги, что ли? Переборщил с нажимом?! Или прикидывается?! Не-е-ет, похоже, и впрямь хреново ему… вон, уже синеть начал! Так и быть, чуток ослабим хватку…

— Д-да! — судорожно хватанул воздух шаман. — П-приз… признаю!

— Клянись!

— Ч-чем?!

А ведь и правда… как-то я об этом и не подумал…

— Ли?

Если кому и перенаправлять вопрос, то только ему. Зря, что ли, он столько профессорских записей проштудировал? А зная въедливость Евгения Викторовича, можно практически быть уверенным, что уж эту тему он вниманием не обделил. Как-никак, его прямой научный интерес. То бишь этнографический.

— В файлах профессора Эйгена содержится четыре формализованных варианта принесения клятвы, характерных для жителей Ликейского архипелага, — немедленно отозвался мини-гекс. — Какую предпочтёте, Ван-сяньшэн?

— А я знаю?! — огрызнулся я. — Сам выбери!

— Недостаточно граничных условий, сяньшэн.

— Давай самую страшную! — рявкнул я, почти потеряв терпение. Нашёл, блин, время изображать тупую железяку! — Только сразу клиенту в мозг транслируй, чтобы он повторял!

— Принято, Ван-сяньшэн. Процесс активирован…

Лиу Цзяо многозначительно прервался, но уже через пару секунд заговорил Агуэй, с трудом и откровенно нехотя выдавливая слова из повреждённой глотки:

— Кх-х-х… кхлянусь… д… дхами гор и ду… кха! … ми неба! Духами океана и духами леса!.. Кх-х-х…

Эк его корёжит! Даже не сообразишь сразу, это из-за телесных мук, или вовсе даже душевных? Хотя ещё неизвестно, какие хуже. А тут, считай, заставили через себя перешагнуть, естество отринуть, мир, можно сказать, перевернули! Разрыв шаблонов и когнитивный диссонанс в одном флаконе. Большой вопрос, кстати, как бы я себя повёл на месте куму-пойаи… который, ещё буквально чуть-чуть, какие-то секунды, и таковым быть перестанет. Просто потому, что признает над собой кого-то ещё. Потому что покорится. Н-да… я бы, пожалуй, и не выдержал. Сломался бы. Впрочем, вопрос весьма спорный и даже, не побоюсь этого слова, философский… помнится, ещё древнючий классик его затрагивал. Как там у него было? Тварь я дрожащая, или право имею? Или это немного из другой оперы? И как меня вообще в эти дебри морально-этические занесло?

— … верховным владыкой неба и гор, воды и леса…

Ого! Излишне витиевато, как по мне. Кстати, а чего это мысли плывут? Отходняк? Да нет, там мышцы в кисель превращаются, но по мозгам не бьёт. По крайней мере, у меня. Раньше. Или?..

— … и во имя Великого Паука пред ликом Великого Предка!

«Псевдосамадхи», так и знал. Здравствуй, давно не виделись! Осталось только «потустороннику» в старом «нейре» пробудиться. Для полноты картины, так сказать.

— При… кха! … мите мою кхлятву! И да падёт прокля…

Накаркал! Звон в ушах, «помехи» и «размытости» в картинке «из глаз»… ну и замедление времени, само собой. Но это всё ерунда по сравнению с резкой вспышкой боли, зародившейся, такое ощущение, в самом центре мозга. И распространившейся оттуда частыми волнами по всему телу.

— … тие! — натурально всхлипнул Агуэй, и обмяк в моих руках, закатив глаза.

Вот только перед этим зрачки у него подозрительно расширились, как будто ему тоже по мозгам прилетело. Хотя почему тоже? Ментальный удар в основном ему и предназначался, меня лишь краешком зацепило. Как я это понял? Так полегчало моментально. И «псевдосамадхи» слетело за один удар сердца, пусть и сильно ратя-а-а-анутый. А ещё пульсация боли подозрительно напоминала короткое восклицание с положительной коннотацией. То есть «потусторонник»… подтвердил клятву шамана! А тот факт, что мы оба его поняли, говорил лишь об одном: слепок «души» обитателя континуума ВП всё больше и больше адаптировался к новым условиям. И не за горами тот миг, когда мы сможем с ним полноценно контактировать. И это… нет, не угадали. Не воодушевляет. Пугает до усрачки. Вот так гораздо вернее. Одно хорошо — поселился он не у меня в мозгу, а в гаджете, который при крайней необходимости и уничтожить можно. Или просто обесточить, сдёрнув с шеи. Если не собственноручно, то с посторонней помощью. Тут ничего особо хитрого, и Лерка справится при случае. А про Розанова и вовсе молчу…

Однако впечатляет! Одно короткое словечко, пусть и многажды повторённое, и такой эффект! Я-то ладно, а шаман, вон, в полном отрубе. Хорошо, я успел машинально пальцы разжать, когда Агуэй пришёл в киселеобразное состояние — фигурально выражаясь, конечно — и «стёк» на песок, выскользнув из моих «дружеских» объятий. Да мне и самому бы присесть не мешало. А лучше лечь. Жаль только, что не ко времени это всё. Так что будем пересиливать накатившую слабость. Каламбур, хе-хе.

— Ли, что с клиентом? — всё же нашёл я в себе силы озадачить помощника. Предварительно, конечно, немного продышавшись. — Не преставился, часом?

— Признаки дыхания визуально прослеживаются, Ван-сяньшэн, — успокоил меня мини-гекс. — Похоже на очередной обморок, вызванный резким эмоциональным всплеском и столь же резким изменением физических кондиций.

— Типа, «дурь» выдохлась? — с ироничной ухмылкой предположил я. — Это она вовремя, да.

— Ответ положительный, Ван-сяньшэн. С вероятностью более девяноста пяти процентов произошёл «откат», спровоцировавший упадок сил. Плюс как раз в этот момент шаман испугался и…

— Ну, договаривай! — подбодрил я искина.

— Удивился, сяньшэн. Я бы даже сказал, некое открытие его… потрясло до глубины души.

— Некое открытие? — хмыкнул я. — Ну-ну… так и говори, что «потусторонник» вылез, а ты не сумел его быстро приструнить!

— Ответ положительный, Ван-сяньшэн, — повинился Ли. — Я… позорно прозевал атаку.

— Но больше такого не допустишь? Ведь не допустишь, Ли?

— Если только по вашему прямому распоряжению, сяньшэн. Сопутствующие признаки данного типа вмешательства зафиксированы и приняты к сведению, файерволл соответствующим образом перенастроен…

— То есть не повторится?

— Не повторится, сяньшэн.

— Ладно, замнём для ясности, — буркнул я себе под нос. И уже громче уточнил: — А с этим бедолагой что делать будем?

— Предлагаю привести его в чувство, сяньшэн. Но перед этим необходимо произвести медикаментозное вмешательство, чтобы исключить повторный эмоциональный всплеск…

— Успокоительное ему вколоть, что ли? — усмехнулся я. — Так бы сразу и сказал!

— Ответ положительный, Ван-сяньшэн. Используйте аптечку из скафандра. Инъектор номер четыре.

— Да помню! — отмахнулся я, склонившись над снарягой. Хотя эти несколько шагов до камня, на котором я загодя аккуратно сложил скаф, дались мне нелегко. — Ну и где ты, блин?!

Ф-фух! Аж шатает всего, да ещё и испариной покрылся. Но вроде как потихоньку отпускает… даже иголкой угодил куда надо с первого раза. И шприц не выронил, что тоже достижение, особенно с учётом моего состояния. Теперь шамана разложить поудобнее, чтобы вытянулся во весь рост и ни с какой стороны ему не давило, и под голову заботливо поддержать, присев рядом. Да, риск, но если меня так колбасит, то что про Агуэя сказать тогда?..

Кстати, что-то он подозрительно долго в себя не приходит… по щекам постучать? Легонько? Оп-па! Сработало! Хотя взгляд всё ещё мутный…

— Т… ты?! — наконец, выдавил бедолага.

— Я. И что дальше?

— Т… ты!..

— Агуэй, задрал! — возмутился я.

— П-почему?!

— По определению, блин! — взорвался я. — Чего ты таращишься?! Выражайся яснее! Ты хоть что-нибудь помнишь?!

— В-всё! Я в-всё п-помню! Кха!

О, проняло-таки! Аккуратно перевернув шамана на живот, я деликатно отстранился, позволив куму-пойаи хорошенько прокашляться, а потом ещё и на пару шагов отступил — чисто на всякий случай. Ну и плюс шамана неплохо так прополоскало, чуть наизнанку не вывернуло. И всё желчью, пардон за подробности. С другой стороны, он сейчас однозначно не боец. Любая «дурь», а уж кустарная особенно, имеет побочку. И крайне редко — приятную. Вернее, никогда. Агуэй сейчас тому живое подтверждение… вернее, еле живое. Вон, даже сесть не смог, просто отполз чуток от загаженного песка, да завалился на спину. Соответственно, и я напрягаться не стал, пристроился на пятую точку чуть поодаль, чтобы шаман как минимум плевком не достал, но чтобы при этом и рожу его видеть.

— Значит, помнишь, что признал себя побеждённым? — уточнил я, перехватив взгляд слегка оклемавшегося Агуэя.

А неслабо он сбледнул с лица! Краше, что называется, в гроб кладут.

— Помню! — обессилено выдохнул тот. Потом набрал воздуха в грудь и уже спокойней поинтересовался: — А ты почему молчал, что в тебе и правда дух Паутины живёт?!

— Чего?! — полезли у меня глаза на лоб от нешуточного удивления. — Какой ещё дух Паутины?! У тебя глюки?! Ну, в смысле, видения?!

— В тебе живёт дух! — обличающе уставил на меня палец Агуэй. — Он подтвердил мою клятву! Почему сразу не сказал?!

— А, вон ты про кого! — дошло до меня. — Ну извини, тупанул. Не знал просто.

Не говорить же ему, в самом деле, что в первую нашу встречу не было у меня никакого духа? Да и во вторую тоже…

— Наверное, он в тебя вселился, когда ты угодил в «призрачную глотку»! — развил мысль шаман, поразив меня до глубины души силой прозрения. — Духи Паутины очень неразборчивы… к сожалению.

— Э-э-э… ты о чём? — на всякий случай сделал я вид, что не врубился. — Какая ещё «призрачная глотка»?!

— Та, что на запретной горе у пропасти! — ощерился Агуэй. Или это у него ироничная ухмылка такая? С учётом общего состояния побитой рожи вполне может быть. — Не отнекивайся, я точно знаю, что ты был именно там! И почему я сразу не сообразил?!

— Ну теперь-то ещё чего? — буркнул я устало.

— Те, кто попадают в «призрачную глотку», назад не возвращаются! — принялся втолковывать мне прописные истины шаман. — Потому эта гора и запретная! И ещё несколько таких мест. Но ты и здесь умудрился выбраться… как-то. За всё время, что мой народ ходит в Паутину, это второй случай. Немудрено, что дух тебя выбрал. Наверное, во время перемещения в тебя вселился? Да? Я прав?

— Прав! — рявкнул я. Провидец долбаный! — И что это меняет?! Наличие «потусторонника» легитимизирует мои притязания на тайны Паутины?!

Ну да, опять Ленни-стайл. Волнуюсь. А вы бы на моём месте не волновались? Даже если пропустить мимо ушей, что я всего лишь второй выживший в «призрачной глотке», остаётся ещё как минимум один повод для волнения. Ведь, по сути, сейчас решается судьба всего предприятия! Агуэй наверняка много интересного про «хаб» знает, а значит, не придётся дальше действовать методом проб и ошибок. Плюс есть неиллюзорная надежда выяснить судьбу Евгения Викторовича…

— Чего?! — ожидаемо опешил куму-пойаи.

— Дух у меня в голове делает меня достойным знаний? — «перевёл» я на нормальный человеческий язык.

— Достойным? — демонстративно задумался шаман, и отрицательно мотнул головой: — Достойным вряд ли. Но он позволяет тебе приобщиться к наследию Великого Предка! Цени его великодушие, юнец!

Ну вот и поговорили, блин!

— То есть ты теперь со мной сотрудничаешь? — вопросительно уставился я на Агуэя. — Точно?

— Точнее не бывает! — огрызнулся тот. — Кто я такой, чтобы перечить духам?! Да и деваться мне некуда…

Ага! А вот с этого момента поподробней…

— В каком смысле деваться некуда, Агуэй? Мы на архипелаге! Посмотри вокруг! Все дороги перед тобой открыты!

— Издеваешься, да? — невесело хмыкнул тот. — Дороги… открыты… ну-ну. Амулет-то, небось, не отдашь?

— Свой? Естественно нет!

— А о моём можно и не мечтать, — пригорюнился шаман. — Сам я его не достану, ученики тоже… даже если не воспользуются ситуацией и не отправят меня к предкам. Да и ты, юнец, вряд ли скажешь, где его припрятал.

— А если скажу? — демонстративно задумался я.

Ну да, интересно, как он выворачиваться станет.

— Даже если скажешь, то ты не настолько дурак, чтобы прятать «слезу ангела» где-то извне! Наверняка ведь в Паутине оставил!

— Ну да, — кивнул я. — И что? Слабо туда вернуться и поискать?

— Не слабо, просто это…

— … верная смерть? — дошло до меня. — Это будет… как с Качи?

— Нет, — буркнул Агуэй. И угрюмо насупился, глядя на меня: — Это уже расплата?

— В смысле?!

— Ну, ты требуешь выполнения условий? В той части, что касается вопросов и ответов?

— А у тебя есть возражения? — удивился я.

— Возражения? — вздёрнул бровь Агуэй. — Кто я такой, чтобы возражать избраннику духа? Спрашивай! Но только поторапливайся, я могу долго не протянуть.

Прибедняется, стервец. Я, конечно, душевно его отделал, со всем нашим старанием, но обошёлся без переломов и серьёзных повреждений внутренних органов. Максимум сотряс шаман заработал, но никаких полостных кровотечений или ещё чего похуже. Тогда получается, что не в побоях дело? Хм… надо проверить.

— Что тебе нужно, чтобы… протянуть подольше?

— Твои магические зелья вряд ли помогут, юнец, — прекрасно понял намёк Агуэй. — Они хороши от обычных болезней и даже от побоев, но не…

— Договаривай уже! — поторопил я шамана.

— Как ты думаешь, сколько мне лет?

— Да уж всяко прилично! — принял я игру. — Вы тут через одного долбаные долгожители! Что Лукиньо, что Качи… что ты! За других шаманов, кстати, не поручусь… мы их плохо осмотрели.

— И ты наверняка догадываешься, что этому причиной, о великий? — уже откровенно ухмыльнулся куму-пойаи.

— Артефакты, — пожал я плечами.

— Верно… но ты вряд ли представляешь, насколько я на самом деле стар. Самому-то сколько кругов?

— Двадцать три… почти. А тебе?

— А я не знаю! — огорошил меня собеседник. — Со счёта сбился. Скажу только, что священные знания мне передавал внук самого Великого Предка!

— Что-то легче не стало, — хмыкнул я. — А великий предок это?..

— Наездник волшебной колесницы, которая покоится в Паутине, — подтвердил мои подозрения шаман. — Ну, где ты меня нашёл.

— Да понял уже! — отмахнулся я. — А они, в смысле, потомки Предка, тоже были долгожителями?

— Сын нет, тогда шаманы ещё не постигли многих тайн Паутины. А вот внук…

— Понятно, — вздохнул я. Ну да, лет двести, а то и все двести пятьдесят Агуэю. Да даже если и сто девяносто, тоже дофига, между прочим! — И это тоже… артефакты?

— Артефакты, — подтвердил куму-пойаи. — Без них больше сотни кругов не протянешь. Но…

— Есть «побочка»? — ухмыльнулся я.

— Что такое «побочка»? — нахмурился шаман.

— Ну, отрицательное воздействие…

— Вроде понимаю, что ты говоришь, а вроде и нет…

— Я говорю, теперь без «слезы» кранты?

— Ну да, — тяжко вздохнул Агуэй. — Это поначалу всё кажется чудом, а потом… потом возникает зависимость, как от листьев «веселящей пальмы». И со временем она лишь усиливается…

— Сколько ты протянешь? — уточнил я. — Час? День? Неделю?

— Дня три практически никаких изменений не будет, — после небольшой заминки признался шаман, — а потом могу за полдня высохнуть. Предсказать сложно.

— То есть процесс развивается по экспоненте? — вслух задумался я.

— Опять не понимаю.

— Да тебе и не нужно! — отмахнулся я. — Запас времени есть, можно и потолковать по душам. А потом, если меня устроит то, что ты рассказал, и поощрить можно…

— А ты, оказывается, не такой уж и наивный, о великий!

— … но не нужно! — закончил я мысль. — Один хрен ты теперь мой с потрохами. Так что, пожалуй, рисковать не стану. А то, не дай бог, ещё в «сопли» превратишься, как Качи!

— Нет, чтобы в «сопли», наоборот, над артефакты использовать. Только неправильно…

— К черту подробности! — Я решительно поднялся с песка, отряхнул пятую точку и шагнул к камню со скафандром. — Сейчас принесу твой амулет, не очкуй!

— А… — растерялся Агуэй, — мне что делать?

— Жди здесь, — дёрнул я плечом. — Или не жди, можешь валить на все четыре стороны. Скоро вернусь со «слезой». Заодно шанс тебе окончательно определиться — свалишь, твои проблемы!

— Да я бы не свалил, даже если бы мог! — с трудом, схватившись за грудь, засмеялся куму-пойаи. — Твоими стараниями, о великий!

— А, ну да, точно… — мазнул я оценивающим взглядом по многострадальной тушке шамана. — Сам подлечишься?

— Вряд ли, надо к ученикам…

— А не прибьют? — усомнился я.

— Могут, конечно, — кивнул шаман, — но тебе какая в том печаль?

— Потеряю источник информации… — Я с кряхтением влез в скафандр, принял у очнувшейся «кракозябры» амулет и нацепил его на шею, не забыв ткнуть пальцем в «нейр» с Лиу Цзяо — лучше вырубить, риск слишком высок. — Всё, скоро буду!

— Постой!

— Чего ещё?!

Шаман с кряхтением принял сидячее положение, затейливо скрестив под собой ноги, помялся, поочередно зыркая то на меня, то на область пространства, что скрывала «мембрану», но всё же решился:

— Мой амулет… он заговорён на защиту.

— В смысле, будет меня отталкивать? Ну, как тогда, у пещеры? Помнишь?

— Не только тебя, любого, у кого есть «слеза» меньшего размера, — с небольшой заминкой признался Агуэй. — А если у кого-то она больше… что вряд ли… сама будет отталкиваться. Ближе, чем на пять шагов не подойдёшь.

— Интересно, это ты сейчас к чему? — усмехнулся я. — Вовремя, конечно, не спорю…

— Да я просто понять не могу, как ты у меня амулет отобрал! — взорвался вдруг куму-пойаи. — Это дух, да?! Он тебе помог?!

— Не-а, не дух, — мотнул я головой. И ткнул пальцем в функционального юнита: — Вот он! И снова поможет, не сомневайся. А я к тебе даже не приближался.

Ну да, чисто технически так и есть. Потому что это Агуэй приблизился, пребывая в объятиях «кракозябры». Но об этом кое-кому знать не обязательно. Равно как и о том, что о некой «забавной» особенности шаманского амулета я и так прекрасно осведомлён, безо всяких чистосердечных признаний.

— Точно дух! — пришёл к парадоксальному выводу куму-пойаи. — Без него ваши магические слуги в Паутине не сработали бы.

Хм… странно. А у меня прямо противоположное впечатление. Видимо, у шамана устаревшие сведения. Лет этак на пятьсот… ну, или чуть меньше. Кста-а-ати!..

— Агуэй?

— Чего ещё?

— Откровенность за откровенность?

— Спрашивай! — махнул тот рукой, смирившись с неизбежным.

— Скажи, если я второй выживший в «призрачной глотке»… кто был первым?

— Как кто?! — удивился шаман. — Великий Предок, конечно!

Ну да, мог бы и сам догадаться. Хотя именно его я и подозревал, Агуэй лишь подтвердил моё предположение.

— А поточнее рассказать можешь?

— Тебе вот именно сейчас это нужно узнать? — заупрямился мой собеседник. — Мне лучше не становится!

— Ну извини, любопытство взыграло! — развёл я руками. — Рассказывай! Или ты… не знаешь?

— Я верховный шаман архипелага! — оскорбился Агуэй. — Мне доступны все великие знания!

— Ой ли? — подначил я.

— Ну, из тех, что оставил Великий Предок! — поправился тот. — Что именно ты хочешь знать? История это длинная…

— … и печальная? — не утерпел я.

— По большей части, — кивнул Агуэй. — Но если вкратце… Великий Предок вместе с ещё пятью соратниками укрощали огненную колесницу в небесах Великой Прародины и случайно угодили в огромную «призрачную глотку»…

Ага! Так я и знал! Подпространственная аномалия на орбите Земли! Но это, в принципе, вполне логично.

— … которая перебросила их в Паутину. Но духам Паутины это не понравилось, и они не выпустили огненную колесницу, скрутив её Нитями. Так Великий Предок стал пленником. Много времени он не решался выйти из колесницы, но запасы еды, пищи и воздуха очень быстро истощились. И тогда Великий Предок собрал соратников и повелел им исследовать то, что вокруг…

Ну-ну, прямо-таки повелел… даже если он был капитаном шаттла, вряд ли в столь специфических условиях ему удалось сохранить единоличную власть. Скорее, на борту воцарилась условная демократия, если до того все не передрались. Но что-то древние астронавты должны были предпринять, это уж точно.

— … и один из соратников осознанно пожертвовал собой, выбравшись из колесницы. Тут-то и выяснилось, что в Паутине можно дышать. И что нос колесницы покрылся странными камнями…

Так вот откуда взялись артефакты! «Обрывки» «мембраны», клочки континуума ВП, «окуклившиеся» в одном пространственном измерении… но тогда получается, что их конечное количество? И местные шаманы за прошедшие века все их подобрали, потому что сейчас нос шаттла чистый. Ну или я плохо разглядел из-за низкого разрешения картинки. Не суть, в общем.

— … тогда-то Великий Предок и лишился первого соратника. Но оставшимся это лишь придало решимости, и они начали исследовать Паутину, не считаясь с опасностью. Когда они выбрались в большой Улей, их раскидало кого куда, но все они оказались на архипелаге. И поразились красоте нового мира. И прониклись его величием. И полюбили его до глубины души… те, кто выжил.

— Ближе к делу, Агуэй.

— В общем, только Великий Предок сумел вернуться в Паутину и укротить «слезу ангела», — закруглился шаман. — Потом он отыскал троих товарищей, а также наткнулся… то есть духи Паутины ему показали дорогу на Великую Прародину… и он привёл на архипелаг первых людей моего народа…

— Так, понятно, что нифига не понятно! — прервал я Агуэя. Прав он, по большому счёту. На эту тему надо беседовать с чувством, с толком, с расстановкой. И желательно в спокойной обстановке, чего в данный момент не наблюдается. Да и зафиксировать свидетельские показания не помешает, а у меня «нейр» выключен. — Потом дорасскажешь. В общем, жди! Я быстро!..