Э(П)РОН-9 Водный мир. Конкиста (СИ)

Глава 3-3

-//-

Впрочем, начал я немного с другого — загрузил «нейр» и проинструктировал слегка удивлённого Лиу Цзяо, чтобы потом на это время не тратить. Затем избавился от шлема, ботинок и комбеза, оставшись в одних лишь шортах — да-да, голым и босым, разве что с амулетом на шее — сложил шмот аккуратной стопкой под ближайшим камнем, куда не доставал прибой, и скомандовал «кракозябре» через искина:

— Отпускай.

Функциональный юнит мигом разжал объятия, и шаман в полном соответствии с законом всемирного притяжения буквально стёк по туше «кракозябры» на песок, умостившись на нем пятой точкой и привалившись спиной к пленителю.

— Вот это его приплющило! — поразился я. — Ли, не переборщил с электрошоком-то?

— Если только совсем чуть-чуть, Ван-сяньшэн, — отозвался искин. — Возможно, сказалось истощение организма, а также длительное пребывание в условиях крайне низкой силы притяжения.

— То есть, надо «кракозябре» спасибо сказать, что клиент вовсе ласты не склеил? — хмыкнул я. — Хотя бы живой… вон как рёбра ходуном ходят!

Не в том смысле, что быстро, вовсе нет — дыхание, как и положено при обмороке, медленное и плавное. Я про амплитуду. На костлявом Агуэе это особенно хорошо заметно, благо заношенная «гавайка» нараспашку и ничего не скрывает. Плюс видавшие виды холщовые… даже не шорты, а скорее бриджи, если по длине хорошенько пожёванной штанины судить. Единственная более-менее приличная деталь шаманского облачения — кожаный ремень с массивной пряжкой, изображавшей что-то абстрактное, но воинственное. Парадокс, но шамана я только сейчас сумел рассмотреть, как следует. А до того либо издали, либо в запарке, либо вообще на фото. Кстати сказать, он мне чем-то неуловимо напомнил Качикано — видимо, той самой усталостью на лице, накопленной за долгие годы жизни. А в том, что Агуэй местный долгожитель — если в принципе не самый возрастной обитатель архипелага — я не сомневался. Быть рядом с водой, да не напиться? Извините, не верю. И даже не удивлюсь, если выяснится, что он выходец из самого первого поколения переселенцев с земных Карибов. Ну или второго, из их детей, родившихся на Ликее. Хотя нет, это я уже загнул. Поддался стереотипу, что Гессиона всего полтораста лет, как заселена. Тоже верно, но лишь в отношении клана, то бишь пришлых. А аборигены архипелага, если верить архивам и рассказам Евгения Викторовича (а не верить им оснований нет), появились здесь задолго до нас. За несколько сотен лет, если взять за точку отсчёта момент «провала» шаттла в нашу местную «изнанку». Так что, пожалуй, в сто с лишним, даже в двести с небольшим хвостиком поверю, но больше — нет. Опять же, что мне мешает потом узнать точно? Ну, после приведения в повиновение? Хотя с этим типом легко не будет, это как пить дать. Сейчас, в беспамятстве, лицевые мышцы Агуэя немного расслабились, но даже при этом физиономия сохранила предельно жёсткое и непреклонное выражение. Виной тому, скорее всего, крючковатый нос, глубоко запавшие щёки и резко очерченные скулы. Плюс растрёпанная шевелюра, чёрная, как сама ночь… но, если присмотреться, тронутая сединой у самых корней. А ещё обветренная шкура и крайняя худоба, выдававшая, во-первых, аскета, а во-вторых — не самые благоприятные условия существования за последние два с лишним месяца. Кто-то его подкармливал, потому что как иначе, но довольно скудно. А ещё он где-то, извините, гадил и занимался водными процедурами, но гораздо реже, чем обычный обитатель островов. Есть у него укромный отнорок, однозначно есть. Кстати, ещё одно немаловажное обстоятельство: а чем он все эти месяцы занимался? В смысле, развлекался как? Неужто исключительно медитациями да шаманскими трипами под веществами? Пожалуй, рановато я решил, что он именно в шаттле всё это время прятался. Больше похоже, что мы с ним случайно пересеклись… то есть он, конечно, довольно много времени проводил в самом укромном убежище, которое только можно представить на архипелаге, но далеко не всё. Ночевал? А днём таскался по всяким сомнительным местам? В принципе, это многое объясняет. Я его застал врасплох, да ещё и спросонья. То есть мне повезло. Или, наоборот, ему не подфартило — всё в нашем мире относительно. Ладно, будем считать, что это я такой удачливый — практически не прикладывая усилий, нашёл и задержал основной источник информации, он же по совместительству главный генератор неприятностей.

Впрочем, что толку терять время? Если уж решил выяснить отношения, то именно этим и нужно заниматься. Чтобы, как говорится, два раза не вставать.

— Ли, приведи клиента в чувство, — буркнул я, предусмотрительно отступив на пару шагов от пленника.

— Процесс активирован, Ван-сяньшэн, — дисциплинированно отозвался тот, а «кракозябра» легонько долбанула Агуэя током. В плечо, но этого хватило, чтобы шаман встрепенулся, мотнул головой и принялся отчаянно промаргиваться. — Процесс завершён.

— Вижу, спасибо, — благодарно кивнул я. И обратился к аборигену, воспользовавшись Лиу Цзяо в качестве синхронного переводчика: — Эй, болезный! Как там тебя?.. Агуэй, да?

На сей раз мы не стали заморачиваться с ретрансляцией моего голоса клиенту в мозг, хватило акустической системы «нейра». Ну и шаман к этому моменту уже более-менее пришёл в себя, а потому безошибочно повернул голову на звук и прищурился, фокусируя на мне взгляд.

— Ты этот, как его?.. Куму-пойаи, да? — продолжил я «наводить мосты».

Признаюсь, не особо дружелюбно, но и без явной агрессии.

— Ты… пришлый! — дошло до шамана. — Самозваный владетель архипелага!

— Ты полегче с предъявами-то, — ухмыльнулся я и с намёком ткнул пальцем шаману за спину. — А то ведь можно и спросить за слова.

Агуэй быстро оглянулся и в панике рванул прочь от «кракозябры», но неловко подвернул ногу и снова растележился на пятой точке. Впрочем, это не помешало ему с немалой ловкостью разорвать дистанцию, активно действуя ладонями и пятками. Отполз, что твой краб, порядочно взрыв песок, и остановился, только когда ощутил многострадальным седалищем воду. Здесь его проняло окончательно: помотав головой во все стороны, шаман с ненавистью и безнадёжностью во взгляде уставился на меня.

— Да-да, всё так и есть, — покивал я. — Бежать некуда. Ты в полной моей власти.

Агуэй покосился мне за левое плечо, но я и тут его обломал:

— Вход в «мембрану» в воздухе, надо прыгать во-о-он с того, — ткнул я пальцем, — утёса. Не добежишь, даже не думай. Мой… э-э-э… слуга тебя перехватит. Да и зачем тебе в «изнанку»? Пропадёшь ведь.

И без того уже практически сломленный (в психологическом плане, конечно) шаман схватился за грудь и засипел, силясь втянуть ставший вдруг неподатливым воздух в лёгкие. Впрочем, причиной тому был вовсе не внезапный сердечный приступ, а окончательное и бесповоротное осознание поражения: амулет со «слезой ангела» исчез. И, как тотчас сообразил Агуэй, не без моего участия.

— Да, я знаю, где он, — подтвердил я. — Но самостоятельно ты его не достанешь. Придётся как-то договариваться с другими шаманами. Или со мной, — жёстко ухмыльнулся я. — Ты последний-то вариант сразу не отметай, ещё большой вопрос, с кем проще. Свои-то, небось, обрадуются твоему ослаблению? А? Как думаешь? Сразу грохнут, или сначала поизмываются всласть?

С последним я, по всему судя, попал в точку — шаман ощерился и с ненавистью выплюнул:

— Чего ты хочешь, самозванец?!

— Чего хочу? — демонстративно задумался я. — Самостоятельно принимать решения. Жить с той женщиной, которая нравится мне, а не финансовому отделу рода. Лететь туда, куда нужно мне, а не клану или вайгожэнь. Но в данный момент я больше всего хочу твоего беспрекословного подчинения.

— С чего бы я должен тебе подчиняться?! Тебе, юнцу?! — возмутился Агуэй.

— Ну, хотя бы с того, что я сильнее, — пожал я плечами.

— Докажи! — снова ощерился шаман, но подозрительно быстро сник — видимо, вспомнил, что амулета у него больше нет, а потому на его защитные свойства полагаться не приходится.

А вот у меня аналогичный гаджет в наличии, хе-хе. И шаман не в курсе, что я им пользоваться не умею. Вернее, не может быть полностью уверен в этом.

— Что ж, я тебя за язык не тянул! — рыкнул я. — Поединок!

— А если я… не приму вызов? — продемонстрировал Агуэй зачатки критического мышления. — Ты мне не ровня, юнец!

— Это ты мне не ровня, грязный дикарь! — невозмутимо парировал я. — Но я, как видишь, переступил через свою гордость и оказал тебе честь, коей ты, несомненно, недостоин!

— Самозванец!

— Придурок старый!

— Великий Предок тебя покарает!

— А ты зато прямо здесь и сейчас огребёшь!

— Да пошёл ты!

— Сам пошёл!

Так, ну-ка, стоп! Елагин, ты чего вообще творишь? Собирался, значит, морально доминировать, а вместо этого позволил втянуть себя в словесную свару… ну и какой ты после этого дипломат? И ладно бы с кем-то равным поцапался, но это же шаман! Реально дикарь из прошлого! Который уважает исключительно чужую силу! А ты дал ему почувствовать собственную. И вот уже не ты доминируешь и унижаешь, это тебя нагибают. Пусть и сугубо эмоционально. Давай-ка разрывай этот порочный круг, пока никто не увидел. Иначе стыда не оберёшься…

— Значит так, идиот старый! — прервал я на полуслове Агуэя, когда тот взял паузу, чтобы набрать в костлявую грудь побольше воздуха. — Сначала я просто хотел тебя отметелить до полной потери человеческого облика. Сломать морально. Унизить, втоптать в грязь — решай, что тебе ближе. Но теперь…

— И что же изменилось, юнец?! — презрительно выплюнул шаман.

— Теперь я хочу лишить тебя вообще всего, — с издевательской ухмылкой продолжил я развивать мысль. — Даже призрачной надежды.

— Надежды? — непонимающе уставился на меня Агуэй.

— Ага, — ощерился я во всю пасть. Пусть не думает, что только он так умеет. — Вот, гляди!

Я демонстративно снял с шеи ожерелье со «слезой ангела» и как ни в чём не бывало протопал мимо опешившего шамана прямо к «кракозябре», так и торчавшей на своём месте, поскольку никаких иных команд не поступало. До текущего момента, разумеется. А сейчас, подчиняясь моему желанию, функциональный юнит выставил перед собой один «тентакль» на манер гротескной ветви не менее гротескного «дерева», и я повесил амулет на самый его кончик, лёгким толчком заставив раскачиваться, как маятник. Гипнотизирующий маятник, если судить по застывшему взгляду Агуэя.

— Это моя ставка, — пояснил я, сместившись от «кракозябры» так, чтобы она оказалась на равных расстояниях между мной и шаманом. — Победишь, и я не стану препятствовать, чтобы ты забрал «слезу ангела» и ушёл в Паутину.

— А… — сглотнул Агуэй, — если победишь ты?

Не если, а когда, хотел было уточнить я, но не стал — вспугну ещё ненароком.

— Тогда я получу твоё полное подчинение, — пожал я плечами. — И не только твоё. Ты объявишь своему народу, что я не пришлый и не самозванец, а верховный правитель архипелага. Ну и станешь мне во всём помогать. Если, конечно, хочешь сохранить хоть какую-то власть.

— Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, — скривился шаман. — Зачем тогда ты меня всё это время преследовал?

— Я? — не на шутку изумился ваш покорный слуга.

— Твои люди! — уточнил Агуэй.

— Ну, ты, вообще-то, далеко не ангел, куму-пойаи! Как минимум двух человек угробил крайне затейливым способом. Ну и как мы должны были ещё реагировать?

— А что изменится после… моей победы? Ты перестанешь за мной гоняться?

— Угу.

— А как же месть?

— За кого?! — снова изумился я. — За пьянчуг Лукиньо и Качикано? Да плевать на них! Всё, что меня интересовало в связи с их безвременной кончиной, я уже узнал. Ну так что, принимаешь вызов?

— Больше никаких дополнительных условий?

— Расскажешь мне, где синьор Эухенио. И всё остальное, что я пожелаю узнать про Паутину.

— Это входит в полное подчинение, — не без ехидцы уточнил Агуэй. — Хорошо! Я согласен! Как будем биться?

— Как умеем, — глядя шаману в глаза, произнёс я.

— То есть правил нет?

— Для победы все средства хороши, — пожал я плечами.

А уж для моей основной цели — лишить шамана даже призрачной надежды — тем более. Ведь как можно лишить того, чего нет? Правильно, никак! Значит, что? Значит, надо создать условия для того, чтобы у куму-пойаи Агуэя эта самая надежда появилась. На что именно? Да как обычно — выйти сухим из воды. Обвести врага вокруг пальца. А потом ещё и жестоко отомстить. И всё это станет возможным, если шаман доберётся до амулета. Вон как глаза загорелись! Стало быть, угадал я. И первое, что он попытается сделать — проскочить мимо меня к «кракозябре» и сдёрнуть с «тентакля» ожерелье. Впрочем, он может оказаться хитрее и сначала попробует отвлечь меня ложной атакой. Хотя, если честно, мне оба исхода подходят, поскольку позволят втянуть дофига умного куму-пойаи в откровенную авантюру.

— Начинаем, юнец?

— Начинаем, старикан!

Ну, что я говорил?! Бросок с места вперёд, что твой сумотори, и резкая смена направления где-то на трети пути. Почему на трети? Да потому что на половине мы бы как раз и встретились — я с удовольствием подыграл шаману и рванул навстречу, правда, без фанатизма, чтобы, не дай бог, не порушить планов противника. Хотя было бы даже любопытно глянуть на подобную сшибку — борцы сумо из нас как из известной субстанции пули. Но не срослось, по той простой причине, что шаман в роскошном прыжке попытался дотянуться до амулета. И у него бы даже получилось, поскольку всего-то и надо, что зацепиться, а дальше уже инерция и гравитация сделают своё дело. В смысле, шнурок порвётся, не настолько он крепок, чтобы выдержать вес даже такого дрища, как Агуэй. Вот только я не зря загодя инструктировал Лиу Цзяо: подчинившись дистанционной команде, «кракозябра» ловко задрала «тентакль» на недосягаемую в данный момент для шамана высоту, а из второго долбанула его током. Причём долбанула крайне удачно, в ягодичную мышцу. Соответственно, Агуэя в полёте перекособочило, и он всем телом ляпнулся на песок, умудрившись при этом ничего не сломать и даже не подвернуть. Оно, впрочем, и понятно — упал на мягкое. Но вот изумление пополам с обидой на его роже проступило нешуточное.

— Не балуй! — погрозил я ему пальцем. — Биться, значит, биться!

— Сам сказал, никаких правил! — огрызнулся шаман, успевший подозрительно быстро оправиться от шока и даже собраться в компактный ком, из которого довольно удобно прыгать хоть вперёд, хоть вбок — этакая человеческая пружина. Только вот прыгать он как-то не торопился, вместо этого закинул что-то в рот и моментально проглотил, с трудом протолкнув загадочное «что-то» в пересохшую глотку. — Бьюсь, как умею!

Ох ты ж ё!!! Это чем он таким закинулся, что почти до меня добрался, да ещё и одним прыжком?! Без разбега, с места, а это, доложу я вам, результат, достойный профессионального атлета! Ладно, я успел среагировать и сместился в сторону, а так бы сшиб меня Агуэй, однозначно сшиб. На что, видимо, и был основной расчёт, потому что снова прыгать шаман не стал. Вместо этого нарочито неторопливо развернулся и двинулся ко мне осторожным шагом.

Я, естественно, отзеркалил его движение, чтобы сохранить достаточную дистанцию, попутно лихорадочно обдумывая новые вводные. Прыгучесть, значит, у него резко повысилась… хм… то есть это какой-то стимулятор мышечный. Стало быть, и силы у него сейчас куда больше, чем можно ожидать от такого доходяги. Поэтому в ближний бой лучше не лезть. Осталось только выяснить, что со скоростью… а там уже будет окончательно понятно, как действовать.

Со скоростью, как очень быстро выяснилось, тоже полный порядок: удостоверившись, что дистанцию я контролирую идеально, а заодно чуть усыпив мою бдительность, шаман снова выдал роскошный прыжок. И на сей раз практически достиг своей цели: сбить не сбил, и даже вплотную приблизиться не сумел — я таки отскочил — но умудрился вцепиться мне в запястье костлявой лапой. Я чуть не заорал от боли, но ломать мою конечность шаман не стал — видимо, просто не сообразил, зато дёрнул на себя, и тут уже мне волей-неволей пришлось вступить в близкий контакт. Силы, кстати, рывок был неимоверной — ещё бы чуть-чуть, и плечо из сустава вырвал. Но обошлось. Да и в плотный захват я себя взять не позволил, сначала приложив шаману локтём по носу (накоротке, в стандартной технике вин-чун), а потом, воспользовавшись вражеской заминкой, ужом вывернулся из недружественных объятий. Скорость и сила это, конечно, очень хорошо, но к ним бы ещё и мастерство не помешало. Которым я, в отличие от Агуэя, обладал. А посему, вспомнив навыки шуай-цзяо, поднырнув под грабли шамана, вышел на удобную позицию и взял куму-пойаи на заднюю подножку, уронив тщедушного противника на песок. К сожалению, амплитудного броска не получилось, поэтому я предпочёл подстраховаться и свалился на шамана, в падении воткнув тому локоть в солнечное сплетение, и откатился по песку подальше — что называется, от греха. На ногах и на безопасном расстоянии я оказался даже раньше, чем Агуэй сообразил, что стряслось. И, что самое неприятное, от крайне болезненного попадания, которое должно было из него весь воздух выбить, он даже не кхекнул. Это что же за «дурь» такая?! Судя по эффекту, реально какой-то аналог боевого стимулятора, а не просто энергетик! Вон, и по носу схлопотал неплохо, аж юшка потекла, и на сторону шнобель перекосило, и тоже ноль внимания. Осталось только кости переломать, да и то не факт, что подействует. И что теперь делать?! Да он же меня просто загоняет до полусмерти, а потом возьмёт тёпленьким… если, конечно, догадается. Опять же, кто знает, как долго «дурь» действует? Может, у шамана самого не очень много времени, а потом отходняк накатит, да такой, что он в выброшенную на берег медузу превратится? Фигурально выражаясь, конечно. А я губы раскатал: не просто побить, но ещё и унизить! Большой вопрос теперь, кто кого унизит. Пожалуй, лучше пока поработать вторым номером, на контратаках. Хотя бы выясню, на что Агуэй способен в плане боевых техник. Вряд ли он хороший кулачный боец, скорее, к борьбе склонен — всё же культурное наследие карибских индейцев сказывается. Вот если бы у него дубинка какая-нибудь оказалась в руках, это совсем другое дело. Но место для разборки я подобрал крайне удачное, тут не то, что палку подходящую, тут камня более-менее крупного не найти. Разве что до осыпи под утёсом добежать…

Я оказался прав — с ударной техникой у Агуэя не задалось. Нет, он попытался пару раз меня достать, воспользовавшись преимуществом в физических данных, подстёгнутых стимулятором, но тут-то и выяснилось, что в скорости и реакции у него и под «дурью» оного преимущества нет. Мне даже не пришлось особо напрягаться, чтобы увернуться от его размашистых свингов и хуков, которые я так назвал за неимением других подходящих терминов. Так-то натуральные «деревенские» затрещины. Полное ощущение нехватки в руке какой-нибудь палки. Ну а от попытки прохода в ноги я и вовсе ушёл красиво — сместился вбок, попутно дотянувшись таньтуем до шаманских рёбер. Жаль, нога босая, так что приложился не очень сильно, и кости уцелели. Но затрещали, и носом в песок Агуэй уткнулся. Тут бы, по-хорошему, на него сверху и навалиться, перевести бой в партер, но я предпочёл ретироваться — ну её нафиг, эту лотерею с вознёй в плотном обхвате. Я уж лучше, по меткому выражению легендарного древнего бойца, буду порхать, как бабочка и жалить, как пчела, пусть даже и наши, гессионские.

Что, собственно, я и продемонстрировал, как только шаман утвердился на своих двоих: показав ложный таньтуй, моментально перевёл его в хлесткий цэдяньтуй в голову. Если воспользоваться терминологией наших ниппонских «друзей», связка маэ-маваси одной ногой. И сразу же «вертушка» с другой, но не вырубающая, пяткой, а лёгкая, «чиркающая», подушечками пальцев. Ну и разрыв дистанции, само собой.

Как я и рассчитывал, Агуэй устоял, хотя последнее попадание и вынудило его покачнуться и отступить на шаг назад. А ещё он очень разозлился, и рванул ко мне с явным намерением облапить и выдавить кишки через естественные отверстия. Чего я, конечно же, допускать не собирался, а потому ответил в известной манере — манёвром уклонения и очередным чувствительным пинком, но уже по рёбрам. В этот раз приложился от души, почти как в тайском боксе. Почти, потому что голень до такой степени не набита, и существует вероятность самому перелом схлопотать. И следом ещё, по другому боку. Ну а завершил комбинацию мощный хоу дэнтуй, угодивший в брюшину и отбросивший шамана метра этак на три. Но, против ожидания, на задницу тот не сел, просто просеменил после приземления несколько шагов по пляжу и рухнул-таки на одно колено.

Понятно, что ничего ещё не кончено, но во взгляде куму-пойаи, когда он снова умудрился выпрямиться и развернуться ко мне в подобии боевой стойки, впервые за бой промелькнула неуверенность. До беспомощности, а тем более полноценной паники, ещё очень далеко, но я на верном пути. А значит, нужно продолжать в том же духе! Главное, на захват не нарваться, тогда уже мне придётся туго…

И тут Агуэй сумел-таки меня удивить: вместо очередного наскока он ловко выдернул из штанов пояс — тот самый, с массивной пряжкой — перехватил его на манер кистеня, и аккуратно, чтобы не спугнуть, двинулся в мою сторону. Что ж, замысел понятен. За неимением дубинки шаман вооружился её гибким суррогатом. С одной стороны, у него теперь все преимущества ударной дистанции, с другой — кистенём, особенно таким вот импровизированным, ещё пользоваться уметь надо. Но тут сомнений никаких: не имей куму-пойаи опыта в подобных делах, на мне применить столь проблематичное оружие он бы ни в жисть не решился. И это явно не жест отчаяния, для этого он ещё не дошел до кондиции.

В чём я, собственно, и убедился на горьком опыте — подобравшись достаточно близко, шаман со знанием дела пустил «кистень» в ход. Сначала просто стеганул вперёд, «выщелкнув» пряжку мне в голову — ну, в то место, где она только что была — а затем принялся уверенно размахивать поясом, постоянно удерживая пряжку-грузик в движении, а ремень в натянутом состоянии. Ну а надежда на то, что он сам себе по затылку шваркнет, испарилась уже на третьем уклоне, который дался мне с изрядным трудом. Чуть не споткнулся, но обошлось. И это, когда такая вот блямба со свистом над головой проносится, это, доложу я вам, весьма впечатляет. Хорошо хоть, Агуэй не догадался захлестнуть мне ногу и повалить на песок, чтобы перевести бой в партер, где у него заметное преимущество за счёт заёмной силы.

Однако же и дальше продолжать сомнительные танцы я посчитал излишним, и следующий хлёст, на обратном движении, принял на правый бил-сао — специфический блок вытянутой рукой, позволяющий благодаря дуговой траектории обогнуть препятствие. В моем случае это пусть немного, но смягчило удар, хоть пряжкой по предплечью прилетело крайне чувствительно. Я аж зашипел сквозь зубы. Но зато ремень благополучно намотался мне на руку, а я при этом ещё и умудрился за него схватиться — стандартный переход с бил-сао на лап-сао — и что есть силы дёрнуть импровизированный кистень на себя, одновременно выбросив встречный дэнтуй. Получилось прямо на загляденье: шаман, несмотря на всю свою мощь (напоминаю — заёмную), пояс не удержал, в результате чего тот перекочевал ко мне, а сам от мощного удара стопой в район нижних ребер ещё и отлетел назад, пусть и не очень далеко. Зато вследствие воздействия пары сил — рывок вверху и пинок внизу — ноги из-под верхней части туловища попросту выбило, и Агуэй в полном соответствии с законами физики при падении хлопнулся плашмя на живот, в очередной раз уткнувшись в песок.

Рёбра, кстати, подозрительно затрещали. И если опять обошлось без переломов, то я даже и не знаю, что ещё нужно. И что это за «дурь» такая, не уступающая самым дорогим боевым стимуляторам. А шаман, шельмец, между тем уже снова поднялся на ноги, отряхнулся, что твоя псина, ожёг меня полным ненависти взглядом и вновь ринулся в атаку. Намереваясь, по всему судя, всё же перевести поединок в борьбу. А ещё Агуэй очень быстро учился. Например, сейчас он сначала обозначил финт с правой, и только потом бросился в ноги. Вернее, попытался: я ловко захлестнул его руку трофейным ремнём, дёрнул, и сразу же шагнул вперёд-вбок, затягивая за собой вражескую конечность. Выход на замок локтя на шее, довольно распространённый прием циньна, да к тому же ещё усиленный ремнём, позволил бы мне взять шамана под полный контроль, а при надобности и вовсе придушить. Но… не срослось: могучий рывок сообразившего, чем ему грозит петля, Агуэя привёл к закономерному результату, а именно, моему короткому полёту и падению. Да-да, в этот раз в песок плюхнулся я. Разлеживаться, естественно, не стал, уже в следующий миг оказался на ногах, встретил воодушевлённого куму-пойаи связкой лихэтуй-байляньтуй… и в схватке повисла тяжёлая пауза. Я стоял, предельно собравшись и пожирая шамана изучающим взглядом, а тот отвечал взаимностью. Разве что чуть больше времени потратил, чтобы оправиться от двух нешуточных плюх, да отплеваться от песка, которого снова наелся. Ну и ещё ему не пришлось разрывать дистанцию, поскольку «вертушкой» его и так нехило отбросило.

Н-да… и ведь никаких признаков, что шамана скоро отпустит. Лютая «дурь», надо будет Ленни с Дюсаком рецептурой озадачить… когда они, наконец, приступят к обязанностям коммивояжёров. Ну а сейчас, пожалуй, надо закругляться. Жаль, унизить не получилось, но кто ж знал-то?! Главное, вовремя тактику поменять, а возможность у меня есть, навыки позволяют…

Новый рывок на сближение, попытка облапить и задавить Агуэю почти удались. По крайней мере, в той части, которая про «сближение» и «облапить». А вот дальше инициатива перешла ко мне: подбив шаманские грабли парным бил-сао, синхронно переведённым в захват и рывок на себя, я боднул куму-пойаи в многострадальный нос, от души добавил коленом в брюшину, вынудив того утробно хекнуть, захватил шею в локтевой сгиб и вцепился жёсткими пальцами в гортань, безжалостно продавливая хрящи…