Дракон с багом. Записки попаданки

20 сентября. Проверка

До глубокой ночи мы со Стивом приводили в порядок квартиру. Дракон не выдержал напряжения и все-таки прорвался. Успокоить мне это чудовище не удалось, но хотя бы пожара не случилось. Видно, муженька и раньше дома накрывало, и кофейный аппарат выработал свою стратегию справляться с багом хозяина: он хладнокровно плевался льдом и брызгался.

В целом, разрушения были незначительные, зато копоти хватило. И я под конец уборки аж прослезилась от счастья. Будь Стивен пообеспеченнее — отмывать бы мне куда большее пространство.

Заснула я в чем была, это я точно помню, а проснулась на диванчике в гостинной, под пледом и почти без платья (его я потом обнаружила в корзинке с грязным бельем, аккуратно сложенным). Стив, судя по звукам, возился на кухне с завтраком, вполголоса приправляя блюдо препирательствами с кофейным аппаратом.

Потом что-то упало, зазвенело, мерзкий кофейник захихикал, а Стив выглянул в гостинную.

— О, ты уже не спишь! Агата, одевайся, и готовься. И погладь мне жилет!

М-да, ничто так не портит мужчину, как совместная уборка… Даже если он дракон… я бы даже сказала, тем более если он — дракон.

Я хотела съязвить. Но потом вспомнила, как Стив вчера оттирал копоть с мебели, не отлынивая и не жалуясь… и передумала. Вздохнула и пошла жилет мужу гладить, галстук подбирать с запонками и себя любимую одевать.

Комиссию мы сподобились лицезреть через полчаса, едва успев закончить завтрак.

Посетили нас трое: две чудесные дамы с лицами отлитых из свинца ангелов и младший клерк — долговязый парнишка с выражением испуга и недоумения на крысиной мордочке.

Мы выглядели почти безупречно: Стивен встречал гостей с таким ледяным спокойствием, с таким достоинством, что я невольно им залюбовалась. Сама я подобным похвастаться не могла, чувствовала себя механической куклой, забывшей сценарий. Ну и трясло меня внутри от каждого, даже мимолетного взгляда…

Стив взял меня под руку и улыбнулся.

— Мистер Флэймурн, миссис Флэймурн, — строго кивнула инспекторша постарше, — доброе утро. Итак, вы, миссис Стивен. Вы утверждаете, что ваш брак … — она замялась, глядя в бумаги, — подлинный?

— Совершенно верно, — ответила я с самой очаровательной улыбкой, на какую была способна. — Могу даже продемонстрировать уровень бытовых конфликтов, если пожелаете. Прошу вас уважаемая комиссия, в гостинную. Кофе, чай?

Стив кашлянул. Инспекторы переглянулись.

— Благодарю, позже, — сухо отказалась дама за всех, чем повергла в явное уныние своих коллег. — Нам нужны доказательства: совместное проживание, личные вещи, общий быт, ведение хозяйства, — перечисляла она бодро, перед последним пунктом запнулась, но быстро взяла себя в руи и заявила многозначительно: — свидетельства близости…

Я фыркнула.

— Близости? Хотите, расскажу, как Стив шесть раз подряд пытался объяснить мне устройство своего кофейного аппарата? Муж усовершенствовал этот и без того чудесный прибор, между прочим. Если это не истинный признак любви и близости — я не знаю, что тогда.

Вторая дама понимающе хмыкнула, младший инспектор не выдержал и хрюкнул от смеха, но тут же изобразил кашель.

— Мы всё проверим, — сказала дама постарше ледяным голосом и встала.

Проверка заняла весь день. Наши гости осмотрели квартиру, перебрали бельевой шкаф (уж не знаю, чего ожидали — шпионского радиопередатчика среди чулок?), пересчитали зубные щётки, допрашивали соседей, и даже, о ужас, расспрашивали наши вещи.

Кофейный аппарат безапелляционно заявил:

— Она делает ужасный кофе, но не хуже других людей. Преступных сговоров не замечено. Разве что с сахарницей.

Сахарница звякнула и обиделась.

Когда казалось, что хуже быть не может, один из инспекторов заметил куб-оракул на полке.

— Это что? — подозрительно спросила дама помладше.

— Безобидная безделушка, — поспешил ответить Стив.

— Безделушка? — возмутился Куб, внезапно вспыхнув. — Я — артефакт Пророчества Третьей Эпохи!

Инспекторы попятились.

— Прекрасно, — прошептала я. — Ещё и он заговорил.

Куб повернулся ко мне, словно на нём действительно были глаза.

— Агата и Стив, связанные огнём и парами судьбы, не лгут. Их союз истинный, хотя и скрипит, как плохо смазанная шестерёнка.

Я уставилась на артефакт.

— Это что, защита свидетеля?

— Это истина, — гордо сказал Куб и засветился ярче. — Когда два сердца спорят, мир соглашается.

Инспекторы стояли в ступоре. Старшая, кажется, пыталась осознать, как вписать в отчёт показания говорящего пророческого куба.

— Ну вот, — сказала я, вздыхая. — Хоть кто-то наконец признал, что у нас всё по-настоящему. Даже если это всего лишь артефакт и оракул.

Это происшествие окончательно добило всех. От обеда наши гости категорически отказались.

Комиссия, не найдя ничего интересного и подозрительного, заявила об уходе, и Стиву вручили официальный документ с итогами: «Признаков фиктивности не обнаружено. Признаков шпионажа не обнаружено».

Но перед уходом старшая инспекторша проинформировала:

— Мы оставим за вами наблюдение. На всякий случай.

— Конечно, — согласилась я. — Только предупреждайте, если будете подсматривать вечером или… ночью… и утром пораньше…, ладно?

Дамы моей просьбы не оценили и поджали губы, юноша мечтательно закатил глазки.

Когда дверь за проверяющими закрылась, Стив опустился в кресло и устало выдохнул:

— Это был кошмар.

— Ага, — согласилась я. — Особенно момент, когда Куб начал вещать. Но ты обалденно держался.

— Ты тоже, — улыбнулся он. — Сделай нам кофе. И давай пообедаем уже.

Кофейный аппарат тихо хрюкнул и заявил:

— Кофе на ночь вредно. Непорядок. Требую протокола!

— Мне кажется, я начинаю привыкать к этому безумию, — пробормотала я. — Скоро я просто не смогу жить без этих комментариев.

Стив усмехнулся.

— Вот, а ты переживала. Видишь, все не так уж и плохо.

— Подтверждаю, — лениво промурлыкал из угла куб-оракул.

И мне опять захотелось что-нибудь швырнуть в этих умников.