Доля Пути: Лето

Глава 25. Наследие

Доли, больше половины из которых мне были не знакомы, тускло светились по краям каменной арки, почти сливаясь в сплошную цепь. Приглядевшись, я увидел небольшие разрывы, разделяющие три Вязи. Пелена непроницаемой тьмы закрывала вход, как тонированное стекло. Я пытался понять — какая часть моих Знаний является ключом. Суэн, несомненно, был мудрейшим человеком, значит он предусмотрел способ, подходящий именно мне — не знающему его языка, только начавшему постигать Искусство, представителю цивилизации абсолютно чуждой его времени.

Итак, первая доля... Первая... Ну конечно! Первая доля, что я изучил — «Крепость», вторая — «Кромка» и третья — «Место». Так — он учил и так, скорее всего, когда-то учили его. Я, по очереди, создал и переместил три доли к их запечатлённым в камне копиям, которые вспыхнули ярче остальных, после чего тьма, преграждающая вход, растаяла. Пара шагов вперёд.

Теперь, передо мной клубился молочно-серый туман, в котором вспыхивали электрические разряды и мелькали какие-то тени. Я, одновременно, ощущал колебания пространства и света, исходящие от этой аномалии. Хм... Пространство понятно — Долей Суэна также был Путь, но его силу окрашивала Тьма. С другой стороны, он не мог предугадать какой окрас будет у меня. А если бы я тоже получил Долю Тёмного Пути? Значит... Что это значит? Иллюзия? Я вижу отражение своей грани Силы? А если я ошибаюсь? — Одним дурнем на Земле станет меньше. Прочь сомнения! Я окутался грозовым облаком и зажёг «Око», а затем шагнул в клубы тумана. Тени и всполохи бросились на меня и... Иллюзия растаяла, как и Тьма перед этим. Я вытер холодную испарину со лба.

А вот и третий этап — тоннель немного расширился и путь мне преградила глухая стена из камня. Снова иллюзия? Я подошёл ближе и хотел было дотронуться до стены, но вовремя заметил — что на самом деле перекрыло проход. По стене периодически пробегали еле заметные волны искажений, превращающие преграду в мозаику из множества фрагментов разных размеров, которые то исчезали на мгновение, то появлялись вновь. Дотронешься — в лучшем случае потеряешь руку, а то и целиком разлетишся на атомы. У меня дух захватило от мощи этой пространственной аномалии.

И как её отключить? Точнее, как Суэн думал, я смогу её отключить? Вязей и долей на виду нет. Шли минуты, а я стоял и не мог решить эту загадку. Да ещё, хаотичное мерцание фрагментов жутко раздражало и не давало сосредоточиться. Это не было попыткой найти решение, я просто очень захотел хоть ненадолго остановить это мельтешение.

— Молчание!

Пространство дрогнуло и замерло. Замерла и преграда, став обычной каменной стеной. Контролировать такую мощь я мог всего несколько секунд, но хватило и трёх — стена покрылась трещинами и разделилась на те самые фрагменты. Ещё секунда и их, будто магнитом, притянуло к сводам тоннеля.

Медленно оседала пыль, последние вибрации взбудораженных пространства и каменной породы затихали, а я стоял, ожидая новых испытаний. Вход в пещеру был открыт, хотя я толком ничего не видел во мраке. Интуиция шептала, что должен быть финальный аккорд, точка, которая окончательно подтвердит моё право войти. Вместе с интуицией, начали шептать какие-то голоса, на неизвестном мне языке — я слышал их всё отчётливее. Видимо, и мне нужно что-то сказать.

— Моё имя Илья. Я — последний ученик Суэна эн-Шамаш, в этом мире. Мой учитель оставил всё находящееся здесь для меня. Я вхожу, потому что... такова была воля моего учителя.

Вроде ничего не поменялось и шёпот всё также слышен.

— Я вхожу по праву и по своей воле.

В груди начало распространяться жжение, становясь невыносимым и я инстинктивно призвал свою Волю, чтобы защититься от боли. В голове вспыхнул образ Солнца, я мысленно потянулся к родному светилу. Тоннель мгновенно потонул в ярком свете, который, будто волна, ворвался со стороны входа. Хорошо — я успел зажмуриться. Когда открыл глаза, щурясь и моргая, передо мной, в центре круглого грота с куполообразным потолком, стояла сотканная из света кошка. На сводах пещеры начали зажигаться светильники, похожие на факелы, только вместо языков пламени — испускающие мягкий свет кристаллы.

Я, наконец, смог лучше разглядеть существо, спасшее мне жизнь в бою с иномирцами. — В холке оно было под метр восемьдесят, если судить по моему росту. Размером с крупную лошадь, оно походило на помесь тигра, льва и леопарда — мощные лапы, длинный, метра полтора, хвост, похожая на солнечную корону грива, вытянутая морда. Всё тело существа состояло из более и менее ярких сгустков золотого света, из-за чего оно казалось покрытым то ли полосами, то ли пятнами.

— Експекто патронум, твою мать, — выдохнул я, поняв, что уже какое-то время не дышу.

Кошка побежала по кругу, вдоль стен грота, будто игривый котёнок, а затем с разбегу бросилась на меня. — Я даже испугаться не успел, как она расстворилась... во мне? Спасибо, Наставник, крутой подарочек, аж коленки от счастья трясутся.

Но стоило мне окинуть взглядом пещеру, я забыл и про кошку, и даже про ущелье с пробоиной. — Стены, пол и даже потолок — высотой метров шесть — были покрыты цветными рисунками. В центре пола, я увидел полуметровое каменное возвышение, с углублением, в котором, как в оправе гигантского перстня, покоился чёрный кристалл размером с футбольный мяч. Он был будто покрыт матовой чёрной плёнкой, но даже она не могла полностью скрыть буйство энергии, скрытой в нём. Вечный двигатель говорите? — Нате. В дальнем от входа конце был постамент и несколько вырезанных в скале ниш или полок, на которых лежали какие-то предметы.

Светильники-факелы, рисунки, отливающие золотом и серебром, тяжесть веков и мощи, вложенной в это место — ослепляли, давили на плечи и заставляли дышать через раз.

Я пошёл налево от входа и остановился перед первым рисунком. Тёмно-серая полоса, нанесённая серебряной краской делила фрагмент стены на две части — одна половина закрашена чёрным цветом, но не полностью, а так, чтобы местами было видно светлый камень, а вторая — покрыта белой краской, но местами на этом фоне видны размытые пятна, будто тени.

«Путь, что всегда проходит на границе Света и Тьмы, которые не могут существовать друг без друга, как не может быть скорости без движения, расстояния без двух точек материи или события без того, кто его наблюдает. Ведь Свет всегда рождается во Тьме, а Тьма всегда окружает Свет». — Эту практически молитву Наставник заставил меня заучить в самом начале обучения.

Над рисунком я увидел долю «Стезя», хорошо знакомую мне, а над ней слово «путь». Ясно — новое Слово для изучения и, видимо, Суэн считал его очень важным, раз поместил первым, у входа. Следующий рисунок — человеческий силуэт на золотом фоне. В обоих руках он держит предметы, похожие на некие орудия труда, а на заднем плане — силуэты других людей и животных.

«Он был фермером — владельцем или работником — когда начался летний Цикл».

Вокруг этого рисунка располагались доли и Вязи, с пояснительными изображениями. Вот — доля, которую чертят специальной краской на лошади или другой скотине, чтобы животное не потерялось или не стало жертвой хищника. А вот — Вязь, видимо, отпугивающая паразитов и насекомых-вредителей от полей. Все эти рисунки составляли единую компактную группу и были как бы отделены от соседних... страниц? Гениальный Идущий превратил всю пещеру в огромную книгу.

Я шёл вдоль стены и мне открывались всё новые страницы истории жизни Суэна, Истории городов, где он жил, Истории нашего Мира — в прошлом летнем Цикле и зимнем, который предшествовал ему. Каждый эпизод сопровождался полезными Знаниями, связанными контекстом с тем или иным событием. Некоторые доли, Вязи и факты мне были известны, но большинство — я видел впервые. И лишь малая их часть была доступна мне, на моём пороге. Только сейчас я осознал масштаб и объем Искусства на десятом пороге Силы — столетия изысканий и опыта.

«Годы понадобятся — хотя бы изучить всё это, не то что освоить. Мне сюда на ПМЖ перебираться?».

Бумага и любые другие носители информации, известные людям, не способны удержать изображения долей — об этом я узнал ещё в первый день обучения. — Только особый сплав металлов, включающий золото или серебро и используемый для создания Печатей. Ещё подходили некоторые редкие породы деревьев и кожа не менее редких животных, но и те и другие появятся на Земле не скоро. Ведуны и колдуны создают особые чернила для начертания долей, но я — ни тот, ни другой. Представил себе "книжечку" из золотых пластин... Н-да.

В этих раздумьях, я дошёл до противоположной от входа стороны грота и все мысли разом вылетели из головы. — Здесь было несколько полок с предметами, даже мимолётного взгляда на которые хватало, чтобы загореться любопытством. Но всё моё внимание разом приковал к себе постамент. На каменном столе был выжжен человеческий силуэт, будто жар огромной силы испепелил когда-то тело прямо на этом ложе. Или... На то была воля самого покойного. Последняя воля.

Я глубоко и с почтением поклонился месту упокоения великого Идущего, как ученик. Войдя в эту пещеру я получил право называть Суэна эн-Шамаш своим учителем.

Вдоль ближнего ко мне края постамента, серебром была выложена Вязь из двадцати четырёх долей, которую я знал уже давно. «Сол-ица» — её полный вариант, создающий солнечный вихрь. Только... Это что-то новенькое — часть долей были закрашены чёрным и над некоторыми из "зачёркнутых" были начертаны красные доли. Ниже был пояснительный рисунок. Его смысл я понял почти сразу, но ещё несколько минут убеждал сам себя, что не ошибаюсь. Новая Вязь, из восемнадцати долей, работала более избирательно — она сжигала только кровь и попутно, видимо, кожу, плоть и кости. — Идеальное оружие, если не хочешь превращать всё вокруг в выжженную пустыню. Ещё одна доля была выделена золотой краской. Суэн не использовал её и Вязь, избавленная от ограничения, атаковала своего создателя — и никаких гниющих останков.

«Он создал абсолютно уникальную Вязь!!! — Вот, что имел ввиду Наставник, когда пренебрежительно отзывался о порогах. Настоящая Сила — в опыте и вот в таких гениальных изобретениях».

Я перевёл взгляд на каменные полки. — Пара ящичков или, правильней сказать, ларцов, небольшой нож в ножнах, не то чётки, не то браслет и книга, которая лежала в небольшом углублении, окружённом долями и заполненном водой или жидкостью похожей на воду. Рисунок рядом пояснял, что книгу можно вынимать из этой ванночки не раньше, чем через год после начала Лета. За это время реставрация будет завершена. Что ж...

Я аккуратно вытащил фолиант в кожаном переплёте. Удивил его объём — не толще ежедневника. Открыв обложку, я увидел, что это не книга — ко второй части переплёта крепилась пластина, которую я пока определил, как деревянную дощечку, покрытую тонким слоем сплава золота, серебра и, возможно, ещё каких-то металлов. В специальном креплении нашёлся металлический стержень, размером с пишущую ручку, один конец которого был ссужен и закруглён. Как стилус для современных планшетов. Планшет... Да ладно!

Извлёк стилус и легонько провёл им по поверхности... экрана? Стержень оставил тонкий след. У верхнего края появились два прямоугольника — вертикальный с тремя горизонтальными линиями в нём и горизонтальный с тремя вертикальными линиями.

Угу... Хм... Пу-пуру-пу-пум... Ну, допустим, «документ» и «архив». Я ткнул стилусом в прямоугольник с горизонтальными линиями и он мгновенно увеличился, заняв почти всю площадь "экрана". Первая каракуля, которую я черкнул, осталась на своём месте, но приобрела более насыщенный тёмно-серый цвет. В верху "страницы" я написал «Заметка 1», а затем ткнул во второй прямоугольник — "страница" свернулась, переместилась к "архиву" и исчезла. Клик на "папку архива" и она раскрылась, прям как в компьютере. В левом верхнем углу я увидел свой документ, а над верхним краем — мерцающее поле, набрал в нём название документа и он мгновенно развернулся на экране. Удалить ненужный файл оказалось совсем просто — обратной стороной стилуса я его стёр и он исчез.

Современные технологии говорите? Н-да. Вот и нашёлся удобный носитель информации, куда я могу перенести оставленное мне Суэном наследие. Почему Учитель не занёс все рисунки в этот девайс? — Скорее всего, он не был уверен до конца, что сей магический гаджет переживёт Зиму. К тому же, он очень мудро предоставил мне возможность самому заполнить эту "книгу" так, как мне удобно и с заметками на моём родном языке. И самое главное — неизвестно, что случиться с остальными артефактами, со мной, с Миром, но эта пещера послужит ещё не одному поколению моих учеников. А там... надеюсь, в следующем летнем Цикле в неё также войдёт Гранитель, которого выбрала Доля Пути.

Далее, я открыл ларцы — в одном были золотые монеты, а во втором камни, по цвету похожие на тот, что лежал в каменной оправе, в центре грота. На отдельной полке лежали какие-то шарики, размером с крупные виноградины, соединённые наподобие чёток или браслета. Призна́юсь, в глазах защипало — человек, умерший за семнадцать веков до моего рождения и не знавший даже моего имени, позаботился обо мне, как родной отец... Угу, от своего я не получил, за всю жизнь, даже смски на День рождения.

И последнее — нож. Чёрные ножны из кости неизвестного мне животного. Чёрная рукоять, похоже, из того же материала, с тёмно-синим кристалом инкрустированным в тыльник. Прямое, обоюдоострое лезвие каплевидной формы и длиной сантиметров пятнадцать, также чёрное. Только остриё, заточка, дол и Вязи на обеих сторонах имели цвет серебра. Рукоять легла в ладонь так, будто этот нож был со мной всю жизнь. Как заворожённый, я любовался простой и смертоносной статью клинка, поэтому не сразу заметил шёпот, вновь появившийся в моей голове. Неожиданно, лезвие, будто живое, дёрнулось и полоснуло по моей ладони. Выругавшись, я уронил нож, кровь закапала на пол, а затем стала притягиваться к лезвию и впитываться в него. Какого...?

Прямо передо мной возник силуэт, от которого я шарахнулся в сторону, но и там кто-то уже стоял. Тело, на рефлексах, крутанулось волчком — четыре призрака окружили меня, замерев на расстоянии чуть больше метра. Замер и я.

Нет, они не призраки, не духи, не демоны и не фантомы — это знание пришло ко мне, сразу вытеснив все сомнения. Я почувствовал некое... родство́ с этими тёмно-серыми тенями, будто уже давно знаю их или... их Мир.

Так вот как выглядят обитатели Слоя Пути. И что мне теперь делать? Что-то сказать? Чего они ждут?

Я медленно наклонился и поднял нож — его клинок стал немного светлее, поменяв цвет с чёрного на матово серый, как бесконечная дорога в видении на моём Обряде. Также не спеша, я задвинул лезвие в ножны. Тени поблекли, став полупрозрачными.

— Скройтесь, — неуверенно прошептал я и они исчезли.

Долгий облегчённый выдох. Я сел прямо на каменный пол, откинувшись спиной на постамент, и окинул взглядом пещеру. Где-то здесь обязана быть подсказка — как закрыть пробоину. Но и без этого мне будет чем заняться в ближайшие... видимо, месяцы.

***

Окно пробоины затянуло «молоком" и из него полезли существа, своим фантастическим видом заставляющие земную фауну скромно бледнеть. — Первыми вылетели твари, похожие на кальмаров, которым безумный биолог пришил паучьи головы — с россыпью глаз и жвал. Пол десятка этих летающих кошмаров взмыли вверх, где в них вцепились горные дивы, не давая пришельцам разлететься по округе.

А я уже встречал толпу не то тараканов, не то муравьёв — каждый размером со среднюю собаку — очередью из нескольких усиленных Вязей «Стичь». Четверых поразили мои "стрелы", ещё несколько попытались бежать по стенам каменного коридора, но там их ждали «Омуты», «Грожь», «Полох» и вспышки «Зарницы». Обожжённые и обезумевшие от ужаса, они кидались на своих же сородичей, отчего в стороны летели обрубки лап и брызги белесого ихора. Да и сами существа были окрашены во все оттенки белого. Точнее, будто их забыли раскрасить. Ещё минус шесть.

Я не мог использовать сильные Вязи из области манипуляций пространством — боялся разрушить ущелье, удобное для обороны, и не желал узнавать — что будет с пробоиной, если пространственное искажение повредит её. Поэтому, приходилось обходиться точечными атаками, в основном, проявлениями Света и, так сказать, общими Знаниями.

Десяток тварей — оглушённые, вереща на ультразвуке — добежали до моей каменной баррикады, в середине ущелья.

— Прыски! — шесть фантомов приняли на себя первый удар и рассыпались угасающим бликами.

Этой задержки мне хватило, чтобы выхватить оба ножа и спрыгнуть со своего вала к ближайшему инсектоиду. «Аспирин» — как я назвал свой кукри, усиленный новыми долями — отсёк уродливую усатую башку, а «Клещ» — нож Суэна — вошёл в бок уже мертвой твари, но этот удар не был лишним. Труп начал усыхать буквально на глазах, а четыре призрачных силуэта, возникшие вокруг меня, наоборот — обретали материальность.

— Рвите всех!

Бродяги не владеют речью и не воспринимают её, но они — прирождённые эмпаты и тонко чувствуют именно суть приказа. Ни страха, ни сомнений, ни боли — четыре размытые от скорости тени обрушились на врага, как шнековый вал мясорубки, перемалывая твердые панцири, отрывая конечности и головы. Я окутался грозой и пошёл следом, добивая подранков и выпуская "стрелы" в летающих кальмаров, которых дивы загоняли обратно в ущелье.

Рукоять «Клеща» нагрелась в руке и я посмотрел вперёд — трёхметровый гибрид богомола и паука разрывал лапами-пилами одного из Бродяг. Остальные трое тщетно пытались пробить броню монстра. Я убрал «Клещ» в ножны и Бродяги сразу потеряли плотность, став полупрозрачными.

— Скройтесь!

Четыре тени растворились, а я еле успел изобразить обновлённый «Оберег» — выгнутый овал, будто из "жидкого серебра" — по сути щит из пространственных искажений. Лапы-пилы забарабанили по моему щиту, со скоростью пулемета, но вся кинетика перераспределялась по векторам, ведущим куда угодно, только не ко мне.

«Слишком быстрая тварь».

Вязь «Смута» опустилась вниз и я с силой топнул, вбивая её в камень. Во все стороны от меня "расплескалась" туманная мгла — мой щит развеялся, но и двух "тараканов"-недобитков откинуло на пару метров и начало корёжить. "Богомол" будто споткнулся, упал на бок, тут же попытался вскочить, тряся своей башкой, будто потеряв ориентацию в пространстве. Ну, почему же «будто»?

— Замри!

Всё, в радиусе десятка метров застыло, кроме "богомола". Невероятно сильная тварь лишь замедлилась до скорости, когда её конечности не сливаются в одну сплошную линию. Я взвёл курок «Грома» и направил шестигранное дуло на замершего над моей головой "кальмара". Импульс Воли. Сухой и хлёсткий щелчок — боёк, с изображённой на нём долей «Пал», ударяется в крышку гильзы, с вырезанным «Выхлопом». Тусклая вспышка, сноп искр, дымок — со звуком, похожим на раскаты далёкой грозы, из ствола вырывается сгусток молний и огня. До кальмара было всего пара метров, поэтому Вязи «Грожь» и «Огниво», на пуле, раскрылись уже в его теле, которое тут же разлетелось на склизкие ошмётки.

«Грожь» ещё окутывала меня и, собрав весь её заряд в одной точке, я ударил молнией в "богомола", отчего уже и его скрючило. Оставшиеся в револьвере три заряда отправились туда же. Но им расстояния хватало и через несколько метров, они разрастались в огненно-электрические "веретёна".

Всё таки, какая же быстрая и живучая тварь! Да ещё этот прокля́тый иммунитет к чарам! — Без двух разлетевшихся задних конечностей, с огромной оплавленной дырой в брюхе, мега жук продолжал жить и даже ползти на меня. В крохотную же голову я попасть и не пытался. Хорошо хоть пули из «Грома», даже пролетая рядом, наносят неплохой урон.

Из окна пробоины выползала свежая партия "тараканов", за которыми маячила фигура ещё одного "богомола". Вкинув «Гром» в кобуру, я развернулся и побежал назад к баррикаде, на бегу хватаясь пальцами за один из кристаллов, из которых состоял браслет на левой руке.

— Владыка гор, задержи их! — проорал я.

Порыв ветра возник мгновенно, став неожиданностью даже для меня. Я упал на колени, наклонив корпус вперёд и втянув голову в плечи. Кристалл из браслета терял серый окрас, становясь похожим на горный хрусталь, будто пустел. Передо мной сформировался круг Печати и сразу вспыхнул белым светом, а затем ужался до размеров лампочки для карманного фонарика. Этот огонёк, аж дрожа от напряжения, оказался на кончике моего указательного пальца. Я взмахнул рукой, будто стряхивая каплю воды — огонёк упал на труп, в метре от меня. Останки вторженца мгновенно истлели и облако пепла поднялось в воздух.

Развернувшись, я увидел как орда "тараканов" — вдвое больше первой — прижимается к каменному полу, но некоторых всё равно переворачивает ветром и они катятся назад. А вот два "богомола" медленно, но идут на меня, сквозь шквал воздуха и камней, по ковру из более мелких союзников. Облако Пепла, наполненного злобой и предсмертными муками, поплыло им навстречу, ведомое моей Волей. Я сам, на время, стал этим облаком. Набирая скорость, по пути я захватывал всё новые трупы врагов, делая их частью себя. А затем, почувствовав, что стал достаточно большим, я устремился на "богомолов", накрывая участок тоннеля метров в тридцать.

Я ощутил как несколько десятков мелких врагов мгновенно перестали быть, и упивался своим могуществом. Двое противников покрупнее сопротивлялись дольше, но и их сильные, прочные тела таяли, а предсмертные визги ласкали мой слух. Сила пьянит, но тем болезненнее терять её — моё сознание вышвырнуло и грубо вернуло назад, в моё слабое тело, которое плюхнулось на пятую точку. Мозг, на несколько секунд, потерял связь с реальностью. А вот рефлексы не подвели — шатаясь, как пьяный моряк и обдирая ладони, я взобрался на каменную баррикаду и перекинул себя через её вершину, скатившись вниз.

Спасибо Наставнику за мои рефлексы! Пока мозг постигал реальность заново, руки успели перезарядить «Гром» — благодаря экстрактору и поясному патронташу, процесс был довольно удобным. Ещё две секунды, чтобы придти в себя, и я выглянул из-за бруствера, целясь гуляющим дулом в медленно оседающее облако Пепла.

В глазах двоилось — начинала подступать усталость. С начала боя прошло, наверно, минуты четыре, значит — нужно продержаться ещё пять-шесть и "окно" закроется.

За прошедшие месяцы, это был уже третий прорыв со Слоя Жизни, к которому я испытывал самую лютую "симпатию". Жестокие демоны? Ужасные мертвяки? Бешеные Духи Стихий со Слоя Хаоса? — Тьфу! Страшнее всех была Жизнь и её бесчисленные обитатели, которые знали, как выживать и убивать, лучше всех остальных вместе взятых. Когда впервые увидел созданий этого Слоя, понял как нам землянам повезло с нашими муравьями и тараканами. Если бы они были хотя бы размером с кошку — другие представители фауны, включая людей, попросту бы не выжили.

Радовал тот факт, что чаще всего пробоина открывалась в другие людские миры и оттуда, как правило, никого и ничего не появлялось. В принципе, логично — людям нет интереса караулить потенциальные Врата, которые если и откроются, то лет эдак через триста-пятьсот, а нормальные животные Слоя Порядка вообще старались такие места седьмой дорогой обходить. Я уж насмотрелся на пустыни, джунгли, горы, руины городов и небесные светила всех цветов и оттенков, но живых представителей других миров больше не встречал. И очень этому рад — мне других гостей хватает.

Остывший Пепел почти осел и я снова увидел пробоину, цвет которой оставался пока молочно-белым. Жаль, волна Пепла не дошла немного до "окна" — выжженный участок родного Слоя заставил бы не самых ретивых немного задуматься. Но и так, похоже, я получил короткую передышку. Положив револьвер на камень, я достал из разгрузки фляжку и отпил немного — экономил ведовские зелья как мог. Среди Знаний в пещере, нашёл пару рецептов, а Хозяин гор даже помог с ингредиентами, но снадобья Антона превосходили мои в разы — видимо, не каждому дано.

Взглянул на браслет. — Печать «Пепла» была только в одном кристалле и его заряд теперь будет восстанавливаться почти двое суток. Есть ещё «Пересвет», два «Озарения» и усиленная «Зыбь» — но это на крайний случай, как последняя граната. Один из трёх оставшихся камней должен был занять второй «Пепел», но эта Печать была на две доли выше моего предела и давалась очень тяжело. Переносить нагрузку от неё помогают два кольца, с камнями поддержки в оправах, найденные мной в ларце.

Вообще, браслет, на который я поначалу почти не обратил внимания, оказался самым ценным артефактом из найденных мной. Это была портативная версия золотых пластин, о которой мне не доводилось слышать от наставника. К недостаткам можно было отнести ограничение всего в восемь слотов и длительное самовосстановление Печатей, в зависимости от сложности. Но, несомненные преимущества перевешивали — компактность, простота в использовании, экономия и автономность, в конце концов. — Создаёшь обряд, переносишь Печать в кристалл и всё — не нужно древнее золото, новые ингредиенты, другие ресурсы — камень в браслете неразрушим, он сохранит Печать навечно. Захотел поменять "заряд в обойме"? — Опустоши камень и загружай новую Печать. Не, ну имба.

К моим удивлению и радости, новых вторженцев не появилось. "Окно" затянуло радужной дымкой, а я развернулся и сполз по моей вниз — на сегодня отстрелялся. Десятки глаз внимательно смотрели на меня. Весь участок ущелья, после баррикады, был заполнен животными — несколько десятков изменённых горных баранов, обезьяно-волков, даже два горных барса, которых в этих краях не видели, наверно, с середины прошлого века.

— Всем спасибо, товарищи, за выучку и боевую слаженность! Отбой тревоги.

Ну, а что вы хотели? Три с лишним месяца аки горный Маугли живу. Хорошо хоть с камнями ещё не разговариваю.

Хозяин не любит терять своих подданных и не позволяет зверям вмешиваться, когда пробоина открывается на Слои Пекла, Смерти или Хаоса. Честно говоря, этому заса́дному полку пришлось вступать в бой только однажды — когда в ущелье впервые вторглись обитатели Слоя Жизни. Я не ожидал такого количества аномально живучих врагов и пришёл бы мне тогда конец, если бы не помощь местной фауны. В общем, стараюсь беречь слуг Хозяина, он итак терпит всё это непотребство в своих владениях со скрипом.

Кстати, таким образом я заранее узнаю о том, куда откроется "окно". Горный Хозяин, каким-то образом, чувствует это, но со мной, ясное дело, информацией не делится — слишком большая честь. Зато, если к ущелью начинают подтягиваться его подданные, можно быть уверенным, что через пару-тройку часов пробоина откроется на Слой Жизни или в один из миров.

Пока союзники освобождали выход из ущелья, я собирал скудные трофеи. Вот, в тот раз, когда пришлось биться с "жизнюками" впервые, добычи было гораздо больше, правда тогда погибло немало слуг горного Хозяина и он был сильно недоволен. А сегодня, после «Пепла», навряд ли что-то осталось, хотя... Среди горок золы, я всё таки нашёл три комка, больше похожих на угли. Очистив находки от сажи, я получил три высохших и сморщенных сердца "богомолов". Поразительная живучесть!

***

Начало каждого нового Цикла обнуляет всю предшествующую Историю. С приходом Лета, Дыхание медленно, но планомерно растворяет все материальные свидетельства предыдущего тысячелетия — законы Мироздания возвращаются к нормам, установленным Творцом, поэтому всё, созданное людьми Зимой, не может существовать Летом. Так например, одна группа рисунков, в пещере, демонстрирует некий, судя по всему, античный храм, который считался постройкой ещё существовавшего тогда народа, но Суэн, в саркастической манере, даёт понять, что здание было возведено в один из прошлых летних Циклов. И не факт, что в предыдущий.

Зима же просто стирает Историю из памяти людей. Дыхание не покидает мир полностью, оставаясь лишь в количестве, необходимом для его существования. Оставшиеся Знающие превращаются в бледное подобие мастеров прошлого, сменяются поколения, а потом — людям становится не до Истории... Начало каждой Зимы — это глобальные эпидемии, регресс, упадок цивилизации чуть ли не до дикого состояния, сокращение населения до минимальных значений. А кого люди привыкли винить в своих бедах? — Тех, кто уже не может ответить. Уважение и страх перед Знающими сменяются ненавистью и жаждой мщения. За что? — Придумайте любую причину и не ошибётесь.

Дикие племена там, где раньше процветали науки, костры инквизиции, волны чумы... Ничего не напоминает? Далее, начинаются войны, как правило, за веру. — Боги, которые Летом буквально ходят среди людей, засыпают на Зиму. И начинают возрождаться многочисленные культы, посвящённые Творцу. Все они, по сути, являются попытками людей осмыслить бытие и деятельность Его, все они очень похожи и все они обещают людям спасение во времена тяжёлых потрясений — идеальный маяк посреди разрушительных штормов начала зимнего Цикла.

Чем ещё хороша религия — можно объявить врагами всех иноверцев, а общий враг объединяет ещё сильнее.

Так, проходят столетия и люди окончательно забывают о прошлом Лете. Священнослужители, правители и прочие власть имущие усиленно работают над этим — так старательно, что даже сами забывают. Их трудно в этом винить — к чему морочить людям головы несбыточными мечтами о времени всеобщего благоденствия?

Зато, человечество вспоминает о технических достижениях прошлой Зимы. — Находятся немногочисленные архивы, вроде моей пещеры, только оставленные людьми в самые трудный, начальный период Лета, когда многим кажется, что грядёт Армагеддон. И наступает "эпоха возрождения". Только этот путь — тупиковый и ведёт к самоуничтожению цивилизации. Несколько раз, Лето не успевало наступить и Последняя война случалась на Земле. — Я легко узнал на рисунках "ядерные грибы".

Скинув на землю рюкзак и сумку, я подошёл к роднику освежиться. — Август в горах переносится легче, но всё равно жарковато. Пока дошёл от дома профессора, да ещё с грузом, чуток умаялся. Проведя мокрой ладонью по заросшим щекам, я досадливо выругался. Опять забыл добавить в список следующей доставки бритвенный набор. Не мудрено — за четыре месяца такие мелочи, как свой внешний вид, перестали меня волновать. Не было дня, чтобы я сидел без дела. Вот и сейчас — я на минуту завис, не зная за что хвататься в первую очередь. Решил начать с пополнения боеприпасов и принялся снаряжать патроны для «Грома». Покойный тяж, из другого мира, любезно захватил с собой набор ухода за оружием, где был и станок для компоновки, и инструменты для отливки пуль и гильз. Руду с подходящими металлами мне регулярно подкидывал Хозяин гор, а там — немного Знаний и никакого мошенства, хех.

Все эти месяцы, я работал, тренировался, ел и спал в ожидании следующего открытия "окна" пробоины, которых случилось уже тридцать четыре, в одиннадцати из которых мне пришлось сражаться. Сегодня ночью вот — упокоил восемь ходоков со Слоя Смерти, поэтому на утро сразу отправился к моему поставщику продовольствия. Как только сутки истекут, я должен неотлучно находиться в долине — от Чувства до открытия "окна" всего тридцать семь минут.

Почему я тяну эту лямку один? — На то есть несколько веских причин, но все они сводятся к одной ёмкой фразе: это — моё наследие. И дело здесь не в жадности. «Наследие», в данном случае, означает скорее «ответственность». Наставник велел мне отправляться сюда одному, Суэн посвятил этому вопросу сразу несколько "страниц" своей галереи, а недавно я получил наглядное доказательство их правоты. — Это было двадцать шестое открытие пробоины. "Окно" стало прозрачно-зелёным — я привык, что из других людских миров гостей не бывает и расслабился. Но в этот раз всё было по-другому.

В свете электрических светильников, я увидел каменные стены и пол, уставленный каким-то оборудованием. Два человека, облачённых в некое подобие скафандров или высокотехнологичных доспехов, стояли и ошалело пялились на меня также, как я на них. Через несколько секунд они оправились от шока, быстро натянули на головы глухие шлемы, вскинули оружие — я такое только в фантастических фильмах видел — и стали что-то настойчиво мне орать. А что я? — Стоял, улыбался и мысленно готовился к бою. Видимо, охранники сообщили об инциденте по внутренней связи, потому что спустя всего минуту, на той стороне стало тесно и суетно. Набежали ещё военные, но заправляли там явно люди в красных скафандрах, похоже, учёные. Вся эта толпа стала настраивать аппаратуру, занимать позиции, орать друг на друга, а один "красный" стал что-то кричать мне на разных наречиях. Я понимал, что сотрясать воздух бесполезно, поэтому жестами пытался им объяснить, что дверка закроется через считанные минуты и лучше бы им не переступать порог. Обошлось. Даже без выстрелов.

С тех пор, я жду сюрпризов на каждом открытии пробоины, но главный вывод, из случившегося, другой. — Если об этом месте узнают, его ведь также захватят наши вояки и яйцеголовые. И будет примерно как в фильме «Звёздные врата», а может и хуже. Кто знает до чего дойдут научные эксперименты? — До прорыва континентального масштаба, например? А другие государства будут просто смотреть? Кстати, из рисунков Суэна я узнал, что пирамиды — и в Египте, и в Азии, и в Южной Америке — это настоящие перекрёстки миров. Наверняка эти объекты уже контролируются, но помимо них есть и такие тайные Врата, как моё ущелье. Разница в том, что все остальные Врата должны сейчас быть неактивны. В общем, я даже представить не могу чем может закончится взаимодействие современной науки и "сломанных" Врат. Поэтому об этой месте я не собираюсь сообщать никому.

По паре раз созванивался с Антоном, Серёгой и Анютой и всем рассказываю одно и то же, но разными словами. Ведуну просто пообещал рассказать о своём походе, когда вернусь. А другу и сестре говорю, что командировка неожиданно затянулась, но я здоров, бодр и в меру упитан.

Всего четыре месяца, а будто прожил целую жизнь, события которой напрочь вытеснили большинство воспоминаний о той — предыдущей. Тренировки, заполнение "книги" полезной информацией и Знаниями, битвы с вторженцами, сутки гарантированного спокойствия и новый круг. Ежедневно я работал над развитием своей Воли, расширял арсенал присвоенных Вязей и методично изучал уникальную боевую систему, которую использовал Суэн — рукопашный бой, чары и Слова органично дополняли в ней друг друга.

Одна группа рисунков призвана была объяснить мне — кто был учителем Суэна. Не сразу я сопоставил остров, судя по всему, где-то в Средиземноморье, осаду некой крепости или города и битвы с ужасными чудовищами. На ответ меня натолкнули три рисунка — на одном табун лошадей и радующиеся люди из города вокруг, на втором та же картина уже в городе, только лошади исчезают и воины, проникшие в город под прикрытием этой невероятной силы иллюзии, бегут на орущих от ужаса горожан. На последнем рисунке — огромная арка Врат, затянутая зеленоватой пеленой, куда бегут люди, спасающиеся от преследующих их воинов. Вот так я узнал о Троянской войне миров и о том, что Одиссей был Великим Мастером Пути и его сторона Силы была светлой. Интересно было бы побеседовать с Гомером, хех.

Разумеется, первое что я отыскал среди рисунков Суэна было руководство — как закрыть пробоину. Нашёл быстро, разобрался легко — Печать и одно из значений нового Слова «Путь» — а заминка в том, что для их использования мне нужно достигнуть четвёртого порога Силы. ВСЕГО ТО!!! Когда осознал сей факт, поначалу психанул, конечно. Но труд и распорядок дня способны сделать из обезьяны философски настроенную обезьяну. — Я просто смирился с судьбой и продолжать делать то, что должен. Кажется, я начал понимать, за какое качество характера Дыхание "наградило" меня Долей Идущего — беспробудный фатализм.

А ещё, мне вновь стали сниться сны. Нет, обычные, какие снятся всем людям. Точнее, один и тот же сон — прекрасная девушка с зелёными глазами машет мне рукой, мол, уходи, не рискуй собой... Никак не могу забыть ту девчонку. Её смерть будто оставила клеймо на моей душе — вроде не видно, а как вспомнишь, жжётся.

***

Демон рассы́пался истлевшим листом бумаги. Вокруг дымились обожжённые участки скал и два обугленных трупа Низших, а из "окна" плавно и даже элегантно выходил первый, в моей жизни, Высший. От Низшего он отличался более внушительными габаритами, размерами рогов и обманчивой медлительностью движений. Но главное отличие не внешнее — этот обитатель Пекла опасен не мускулами, а Знаниями.

«Когда-нибудь это должно было случиться», — подбодрил я себя мысленно.

Страха не было — я готовился к такой встрече. Несколько секунд назад, я раскрыл Печать «Тропа» — и сейчас видел мир искажённым, будто находясь под водой — только мало различимые тени вокруг. Но местоположение демона выдавал багровый сгусток, каким, посреди серых тонов подпространства, пульсировало его сердце. Одновременно, я видел мир и глазами своего образа, который как бы компенсировал моё телесное отсутствие на Слое Порядка — даже такая, казалось бы, абсолютная невидимость имела побочный эффект.

Демон обвёл взглядом поле битвы и не один мускул не дрогнул на его крокодильей роже. Он уставился на мой образ — снова ноль эмоций — ни злобы, ни ярости, ни даже жажды мести. А что испытываете вы, прибивая таракана на своей кухне?

Мгновенно, демон ускорился и в "меня" полетел кроваво-красный шар, пылающий жаром и злобой. Эта субстанция, меньше чем за секунду, поглотила меня и... мой образ исчез без следа. Если где-то убыло, значит где-то должно при́быть. — В тот же миг, меня выкинуло с "тропы" и я появился рядом с противником, одновременно всаживая «Аспирин» ему в плечо, а второй рукой впечатывая крупицу Солнца в рогатую башку. Демон заревел, его руку скрутило судорога, а голова вспыхнула. Он попытался отмахнуться второй лапой, но я уже отскакивал, оставив нож в теле врага и отгораживаясь Волей — «Смута» и «Кользь» дезориентировали высшего, отчего он потерял равновесие и инерция унесла его в сторону.

Кристалл на браслете опустел, демон вновь прыгнул на меня, но в моей руке уже пылал «Пересвет», на который демон и налетел своей тушей. Его тело начало рассыпаться я схватился за один рог и отбросил голову себе за спину, а затем метнул своё Копьё в «окно», откуда уже лезли новые демоны. Сразу несколько ящеров завизжали от боли, а я, выхватив «Гром», добавил им четыре повода для дискомфорта.

Хотелось бы отправить туда какую-нибудь Вязь, но у меня перехватило дыхание, грудную клетку сжало в тисках и рёбра затрещали — я пробил четвёртый порог.

***

Последняя доля запечатлелась на своём месте в Круге. Я разогнул спину, помассировал переносицу и оглядел Обряд — вроде, закончил. Сегодня, наконец, я закрою пробоину. Почти пять месяцев минуло с того дня, когда я сошёл с электрички и начал свои поиски. Все Знания из пещеры перенесены в Книгу, трофеев набралось на две большие сумки, но главное полученное мной наследие — это изменения, произошедшие с моей личностью.

Сомнения, когда-то мешавшие мне сосредоточиться на обучении, теперь казались мне детскими. Кстати я узнал, что третий порог — это не конец ученичества, а его начало. Достигших именно этого порога брали в ученики мастера прошлого. Вообще, далеко не все Знающие способны достичь звания ученика. Не достигших третьего порога называли словами, по смыслу, означавшими но́вик, неофит, адепт и так далее. Далее шли ученики, а с четвёртого порога, Знающие именовались достойными, что-то вроде бакалавра или «знатного» с добавлением специализации — например, знатный Идущий или знатный служитель Стихии, или знатный Воин... Шестого порога достигали уже мастера, умельцы, в общем, полноценные специалисты, к званию которых добавляли номер достигнутого порога Силы. Суэн носил звание Великого Мастера десятого порога — так я понял по рисункам.

Здесь, в этой долине и этом ущелье, я, по сути, только начал своё обучение и, судя по рисункам Суэна, проходил я его экстерном. — Столько битв многим Знающим, из прошлого Лета, даже не снилось. Наставник однажды сказал — мне никогда не стать воином. Теперь я знаю, что он имел ввиду — воины живут ради битв, а я научился биться ради выживания и не только своего.

Отойдя на пару шагов я в последний раз окинул взглядом Круг, выискивая неточности. Как вдруг, Чувство сообщило мне о том, что через тридцать семь минут пробоина вновь откроется. Я замер, раздумывая — следует ли закончить Обряд? А если нельзя закрывать пробоину в момент её активности? Руки сами достали из разгрузки телефон и включили секундомер. Я сел на пол ущелья по-турецки, достал кисет и начал набивать трубку. — Время подумать есть.

Время высыпалось, как песок из порванного мешка, а я не мог принять решения. Очень хотелось поставить точку в своём затянувшемся походе, но мысль о возможном риске останавливала меня от активации Обряда. Когда секундомер показал тридцать пять минут, я поднялся и пошёл на свою привычную позицию — в середине каменного коридора.

«Только не Слой Жизни, лучше уж Пекло, а в идеале — другой мир», — думал я, разворачиваясь и готовясь к бою.

Калейдоскоп цветов набрал скорость и, как всегда, резко остановился — пелена обрела цвет светлого золота.

«...???...».

На той стороне стоял... Не будем торопиться с выводами. Был он высок, наверно под два с половиной метра. Идеальное телосложение, какие-то доспехи, вроде шлем и то ли меч, то ли длинный нож на поясе, а за спиной два огромных крыла, в которые он мог бы завернуться полностью. От него исходило такое сияние, что разглядеть подробности было крайне сложно. Но его лицо, вот парадокс, я видел чётко и ясно. И, вроде, человеческое лицо, но не было в нём ничего человеческого — будто маска как... у человекоподобных роботов. Не знаю, трудно объяснить. Вроде, и эмоции есть — эдакое высокомерное недоумение и зарождающийся гнев, но в сочетании с ледяным равнодушием... — Как такое возможно?!?

Взгляд охранителя Барьерного Слоя скользнул по краям пробоины, затем по коридору и упёрся в меня. — И меня пробрало. До печёнки. Честно. Он сделал шаг, от которого, казалось, слегка вздрогнуло всё вокруг и заговорил:

— Бренный, — это обращение он произнёс с оттенком презрения. — Кто дал тебе волю на это?

«Речь Первых», — родилась мысль на задворках разума, придавленного мощью, исходившей от голоса и фигуры этого существа.

Но вместо страха, из глубин сознания поднялись будто инстинктивные возмущение и чувство несправедливости. Мне захотелось ответить — веско, с достоинством. Но как? Я не владею этим языком. Хм... Зато, моя Воля владеет.

— Путь! — произнёс я и вложил всю свою Силу в это Слово. Одновременно, ответил ему и активировал Обряд.

Круг вспыхнул насыщенным серым и такого же цвета нити протянулись от него к пробоине. Охранитель уже начал делать новый шаг к "окну", его нога пересекла границу, но тут он увидел мой Круг, исчерченный долями. Его лицо исказила настоящая гримаса — досада, злость, даже ярость. "Окно" начала затягивать серая пелена и Охранитель, резко развернувшись, устремился обратно. Пробоина схлопнулась и серая пелена зацепила кончик крыла, которое последним покидало наш мир. На землю упали три сияющих... осколка?... которые сразу начали медленно гаснуть.

На месте пробоины осталась лишь неглубокая ниша в глухой скале.

Всё это время я простоял без единого движения, но сейчас пытался восстановить дыхание, как после долгого бега. Ну вот — теперь я видел всё. Пора домой.