Доля Пути: Лето

Глава 14. Битва

Антон позвонил мне вечером субботы, вскоре после того как я закончил Упражнение и медитацию. Руслан, через которого мы держали связь с рейдовой группой, сообщил, что нам следует через два часа прибыть к бару, откуда весь рейд и отправиться к месту назначения.

Надев заранее приготовленный комплект — лёгкие штаны и куртку из плотной ткани, купленные в магазине для туристов-дикарей — я прицепил кожаные ножны на ремень, обул удобные мягкие ботинки с высоким бортом и толстой подошвой, но не тёплые, и закинул за спину рюкзак с водой, энергетическими батончиками, фонариком, пузырьками с ведовскими зельями и чистыми шортами с футболкой, на случай, если основной комплект придёт в негодность — это я вспомнил, как вернулся с Обряда, аки дитя постапокалипсиса.

К бару мы подъехали минут за десять до назначенного срока и не успел я докурить сигарету, как подошли Руслан с Машей и, почти сразу, подъехала тройка внедорожников, китайских правда, но очень красивых и, видимо, совсем не дешёвых. Из авто посередине нам помахал рукой Женя и мы поспешили загрузиться в его машину. Сразу тронулись и Евгений начал вводить нас в курс дела.

Направлялись мы на юго-запад, в сторону границы с Пустыней, где степь ещё не захвачена песками, но для комфортного проживания уже мало пригодна. Там, среди удалённых друг от друга брошенных посёлков, где на десятки километров вокруг можно не встретить человека, и находится наша цель — старое, всеми забытое кладбище. Настолько старое, что первые захоронения появились там ещё до прихода Ислама на эти земли. В семидесяти километрах южнее находится второй по величине город страны — древняя столица многих государств, когда-либо существовавших здесь. По версии официальной исторической науки.

Кладбище это было заброшено уже много веков назад и на поверхности даже его следов не осталось, но возвращающееся Дыхание пробудило захороненные останки и вдохнуло в них нежизнь. Скорее всего, по мнению Евгения и его группы, Хозяин, имеющийся на любом обустроенном кладбище — очнувшись из Зимнего небытия, очень удивился, а затем и осерчал, поняв, что живые забросили его погост. А возможно, но это лишь гипотеза, кто-то из Знающих, чья Доля — Бытие, со "смертельным" окрасом, тренировал в тех местах свои навыки. — Такого поворота сюжета не хотелось бы, ибо тогда нам грозила ещё встреча с мёртвым некромантом, который не пережил своих "тренировок". А это — противник совсем неприятный.

Группа Баходира состояла из опытных Знающих и идеально подходила для такого рейда. Стезя Евгения — жар, почему не огонь — отдельная история. К тому же, движения и реакции стихийников быстрее, чем у остальных Знающих, кроме кметов. Кстати, о них — Феруз и Мурад — силовой и скоростной щит отряда. Далер — колдун, вид, который как бы на стыке между искусниками и ведунами. Умар — жрец и он тот самый "баффер". Тоже интересно посмотреть на него в деле.

И, наконец, лидер группы. Здесь я и получил ответ на первый из своих вопросов — про какого универсала говорил Евгений? Баходир — ведьмак, ведун, чья стезя — битва. Знающий, который имеет Мудрость ведунов, силу и скорость, почти как у кметов, ещё и на средней дистанции приложить может, как стихийник или колдун. Настоящий "человек-оркестр" — он и подлечит, и немного алхимик, и владеет навыками рукопашного и дистанционного боя. Древние правители мечтали иметь ведьмаков в своих дружинах. — Они самые неудобные и сложные противники для любого Знающего.

Ведуны, в принципе, недооценённый "класс" Знающих. Казалось бы, всё, что им доступно — это "шептания", наговоры, зельеварение и заговоры, сиречь, зачарование предметов. Но это не так. Во-первых, у каждого ведуна есть стезя. Например, Антон — духолов, то есть он способен ловить и управляться с различной нечистью, если нужно, даже на службу себе ставить. Но главное — ведуны единственный вид, кроме искусников, кому доступно владение Словами Речи Первых.

Когда я узнал об этом от Антона, наконец, понял — как он успокоил водителя, чуть не сбившего меня тогда. Ведуны не могут "произносить" Слова, ибо у них нет Воли, которая способна "запомнить" древние доли. Но Мудрость ведунов помогает им постичь суть некоторых, подходящих им Слов и использовать эту суть в своём ведовстве.

Стоит отметить, что Евгений прекрасно владеет нашим государственным языком. Как, кстати, и Антон, чему я удивился, не зная об этом до рейда. Но для меня, Маши и Руслана Женя вёл свой рассказ, используя русские термины и названия. Хотя, разумеется, в каждом языке мира имеются свои аналоги.

Почему я не овладел языком Родины, прожив здесь всю жизнь? В том-то и дело, что не возникало в этой жизни такой необходимости. Я учился в русской школе и предмет государственного языка был у меня условно. На вступительных экзаменах в институт сдавать его мне тоже не нужно было. Где бы я ни работал, коллектив всегда был русскоговорящий и даже в агентстве мои тексты переводит Хусан. Мне стыдно, часто неловко, но так уж вышло.

Сегодня, мне бы очень пригодилось это знание. Ведь в союзной нам группе только Евгений и Далер хорошо говорят по-русски, остальные — с трудом. И не мне их винить в этом. Благо, Антон пообещал мне, Маше и Руслану — почти синхронный перевод.

Через два часа, мы съехали с трассы и ещё почти полтора ехали по просёлочным дорогам, после чего остановились и Евгений сообщил нам, что дальше пешком. Все вышли из автомобилей и я смог разглядеть наших союзников по рейду.

Баходир — коренастый, среднего роста и возраста мужик, обритый наголо и без бороды, он создавал впечатление спортсмена, выступающего в одном из видов боевых единоборств. Феруз и Мурад внешне не похожи, но при этом выглядят как братья — лет по тридцать, выше меня на голову, мускулистые, бородатые, с колючими взглядами. Умар — человек-тень — мимо пройдёшь и не заметишь — до тридцати, коротко стриженный с аккуратной бородкой, субтильный, интеллигентского вида, только очков не хватает. Далер — высокий, жилистый парень с лицом героя японского аниме. Стильная стрижка, кстати очки, правильные черты лица и выразительные черные глаза. На вид, ему лет двадцать. Выйдя из машины он сразу начал чертить что-то на земле, вокруг машин, которые мы, видимо, собирались оставить прямо в степи.

Все друг друга поприветствовали, но без улыбок и братаний — кивки, еле слышное бормотание, при этом не было никакой отчуждённости или пренебрежения с их стороны. Просто люди, глубоко сосредоточенные на предстоящем деле. Руслану досталось чуть больше внимания — так, с ним и знакомы уже. Машу, будто не заметили, а остальные — мы новички, тёмные лошадки, как бы не балласт, поэтому отнеслись к нам сдержанно-нейтрально.

Сразу появились пакеты с продуктами, организовали "фуршет" и плотно поели — дальше пойдём налегке. А потом, их бригада достала своё снаряжение и я понял, что наша четверка — натуральные туристы. Оделись мы, в принципе, функционально — плюс-минус как я. У Антона ещё сумка, которую он специально оборудовал для зелий и прочего инвентаря, и пара ножей. Маша тоже с сумкой, но без оружия на виду. Руслан без сумки или рюкзака, только здоровенная бейсбольная бита с дополнительными металлическими накладками, делающими её похожей на булаву. Но вот, наши союзники...

Во-первых, все одеты в одинаковые чёрные военизированные комплекты. Берцы на ногах, настоящая разгрузка, балаклавы и даже тактические очки. У ведьмака очень удобно на боках подвешены два здоровенных... Ятагана?!? У кметов — настоящие сабли за спиной, с хитрой системой, когда в одно движение можно снять ножны со спины и вытащить клинки во второе. Также, они имели по внушительному ножу на поясе. У Далера — рогатина или копьё, чтоб я разбирался, смахивающее на посох. Он эту "палку", с длинным узким обоюдоострым наконечником, составил из двух частей — выглядит как древнее оружие, но в современном исполнении. Только Умар не стал вооружаться особо — на поясе кинжал, в металлических ножнах с замысловатыми узорами, в руках белые чётки, а на груди — кожаный чехол, видимо, с книгой. У Евгения на боку мачете или короткий меч, а в разгрузке какие-то картонные или деревянные цилиндры.

Кроме того, мы тащили с собой несколько лопат и небольшой лом. Когда все поели и снарядились, слово взял Баходир:

— Я русский плохо. Ты знаешь, да? — обратился он к Антону. — Тогда повтори.

Дальше нашей группе переводил, в пол голоса, ведун. А Баходир продолжил на родном языке:

— «Сейчас идём на юг, около двух часов — идти нужно быстро, до рассвета должны быть на месте. В походе порядок такой — я, Феруз, Мурад и Далер идём впереди, сразу за нами, чуть позади, Женя, Умар и вторая группа, Руслан идёт последний. Далер даст свет — не очень яркий, зато нежить его не чует. Когда придём к цели, я скажу новый строй».

И мы пошли.

Колдун что-то начертил на земле, пробормотал речитатив и вверх, как воздушный шарик с невидимой нитью, поднялось тускло багровое "солнце", только размером с кулак. Ночь была тёмная, а шли мы по бездорожью, только иногда начнётся тропка, а потом внезапно обрывается. Да ещё "светило" колдуна давало не шибко много света и висело над нашим авангардом, метрах в тридцати впереди. В общем, заметив, как пару раз споткнулась Маша, слыша глухие матюки Руслана, я изобразил «Око» и поднял его над нами. Все аж зажмурилась, Женя присвистнул, жрец что-то сказал, но Антон не успел перевести — к нам подбежал что-то сердито шипящий Умар, а за ним Баходир с Далером.

— Погаси «Око», Илья, — быстро проговорил Антон.

Я сразу отозвал долю. Ведьмак что-то сказал резко, глядя на меня.

— Твой свет слишком заметный, — переводил Антон. — Не понимаю... А, его нежить и нечисть чует, а нам нужно незаметно подойти.

— Тогда, пусть Далер наколдует ещё один "фонарик", — сказал я, глядя на Баходира. — Мы так ноги переломаем.

Антон только начал переводить, но лидер его не стал слушать и что-то сказал Далеру. Колдун огрызнулся, ведьмак повторил настойчивее и, через десяток секунд, над нами зажглось второе колдовское "солнце".

Дальше шли без остановок и молча. Передвигались мы действительно быстро и за два часа отмахали километров пятнадцать. Я испытывал странные ощущения. Казалось, должно быть жутко — идти в ночной степи, в кровавом свете колдовского "фонаря", зная, что рядом ошивается толпа нежити... Но, глядя на лица людей рядом, прислушиваясь к себе, я не мог отделаться от мысли, что мы будто в туристическом походе. — Все сосредоточены, но только на том, чтобы не ступить ногой в сурочью нору или не зацепиться за куст степной колючки. Никто не оглядывается со страхом, не выказывает нервного напряжения. — Чувство охраняет нас от внезапного нападения, да ещё ведьмак с колдуном явно как-то "сканируют" местность вокруг — я постоянно ощущаю от них "волны" применения Знаний.

Когда ночной мрак стал сменяться предрассветными сумерками, Баходир скомандовал привал. Все попили воды, проверили снаряжение. Около получаса просто ждали, усевшись прямо на землю. Антон развеял какой-то порошёк, сказав, что змей и насекомых можно не опасаться. Горизонт, который здесь ничего не загораживало, начал светлеть и нам стал открываться окружающий нас пейзаж. — Ровная, как стол, степь, похожая на ту, что рассекал Путь в моём видении. Редкие кустики степной колючки, глина в перемешку с песком и расплывающиеся в дымке холмы предгорья — далеко на юге.

Привал мы сделали на склоне пологой возвышенности, площадью с четверть футбольного поля, которая как атолл в океане — слегка выдавалась среди степного "моря". Баходир, Женя и Умар уже лежали на гребне этого недохолма и вглядывались куда-то на юг.

Дальше, мы немного перестроились. — Все кметы, включая Руслана, и ведьмак растянулись цепью и пошли вперёд. За ними, на расстоянии метров тридцати, двигались стихийник и колдун, а жрец присоединился к нашей группе, которая отстала ещё метров на двадцать. Когда мы оказались на возвышенности, я увидел, что с этой стороны местность существенно понижается. Вдалеке, земля почему-то приобрела более тёмный оттенок, а справа виднеются какие-то строения. Мы равнялись на скорость головной группы, поэтому шли не спеша и приблизились к тёмной полоске земли минут через пятнадцать.

Участок грунта, метров сто в ширину и непонятно сколько вглубь, был... Перекопан? Тут и там, на нём громоздились целые кучи земли и это "поле" уходило вперёд и вправо — к группе глиняных домов или сараев. Отсюда, пока, было не разобрать.

«Кладбище», — дошла до меня мысль. — Запоздалая, так как прямо из "вскопанной" земли поднялся... Не, ну если это не зомбак, то я тогда не знаю. — Тело и голова цвета чуть светлее земли, из которой он восстал. Какие-то обрывки, не то одежды, не то мусора, свисают с плеч и рук. Когда он встряхнулся и с него посыпался песок и глина, я понял — это, мать его, кощей-голем. Земля, погребальная одежда, ещё чёрт знает что, за долгие века, смешались с разлагающейся плотью и солью, которой богата местная почва. Всё это заменило неживому тело, каркасом которого выступал скелет. А глубоко в провалах пустых глазниц зловеще горели багровые огоньки. Ма-а-ать!

Нежить шагнул вперёд. Никаких подволакиваний ног или дёрганных движений — двигался он плавно, но механически, как робот и похоже, неплохо владел своим "телом". А затем, за первым некроголемом, начали подниматься другие... Десятка два его "клонов" выкапывались из земли.

Ведьмак что-то крикнул. Колдун быстро стал чертить какие-то каракули на земле, бормоча речитатив. Кметы растянулись пошире и вынули оружие — "близнецы" держали ещё свои ножны обратным хватом. Стихийник раскинул руки и его силуэт окружило горячее марево. Жрец вытащил свою книгу, не раскрывая поднял над собой и еле слышно что-то запел. Кожаная обложка книги начала испускать лёгкое голубоватое свечение. Мы, с Антоном и Машей, стояли статистами, не зная, что делать — только и успели что напрячься — я, будто в лихорадке, мысленно приготовился изображать доли, Антон вытащил оба своих ножа, а Маша что-то зашептал в кулак, который достала из кармана.

Големы не торопились нападать, они... выстраивались?!?... в две неравные линии.

Колдун, видимо, закончил и ткнул тупым концом своего копья-посоха в центр рисунка, который мигнул багровым и над ним стала сгущаться алая дымка. Далер погрузил в неё свободную руку и четыре раза взмахнул ею, указывая на бойцов впереди — четыре "кровавые ленты» устремились к нашим воинам, растворяясь в них. Сие действо крайне возбудило нежить, строй которой колыхнулся и големы пошли вперёд. Жути нагоняло то, что кроме топота, других звуков мертвяки не издавали. Хорошо хоть от них не смердело — чему там смердеть? — Кости, прах, глина и песок.

На первых шагах нежити, закончил свою короткую песнь и жрец — над ним образовалось мерцающее голубым облако, которое поплыло вперёд и опустилось на вражеский строй, аккурат за пару мгновений до того, как наши кметы нанесли свой удар. Нежить, которая шагала довольно бодро, замедлилась, будто преодолевая реку вброд. А кметы...

Мне рассказывал Наставник, пытался объяснить Антон, я сам пытался представить это не раз, но тут, как говорится, лучше разок увидеть.

Фигуры и оружие кметов окутало лазурное свечение. Никаких размытых в пространстве рывков или рук-пропеллеров... Просто, они не останавливались ни на мгновение. Все их движения выстраивались в одно сплошное, без единой заминки. И всё это — на немыслимых, для человеческого мозга, скоростях. Будто Сила, а точнее Умение вело их руки, ноги и тела. Чтобы отсечь, в случае Руслана переломать, некроголему руги, ноги и голову, им требовалось секунды три-четыре. Руки тех мертвяков, которые успевали дотянуться до кмета, будто соскальзывали.

Цвет Силы ведьмака, как и у всех ведунов, был зелёный. Немного уступая в скорости кметам, всё же именно он наносил основной урон. Его длинные изогнутые ножи кромсали нежить не хуже сабель, а раз в несколько секунд, с клинков срывались зеленоватые призрачные блики, которые рассекали големов пополам. Его силуэт всё время, расплывался, отчего мертвяки, будто впадали в ступор.

«Будто теряют его», — показалось мне.

Евгений, периодически, выкрикивал имя одного из передней четверки и добавлял слово, видимо, сторону. Когда воин резко смещался, стихийник совершал пасс рукой и, в освободившемся промежутке, воздух мгновенно начинал аж дрожать от жара, отчего части тел нежити плавились и рассыпались пеплом.

Вообще название «стихийники» очень условно. Огонь, вода, воздух и земля — классические первостихии — не подвластны никому, ибо являются творениями Его. Поэтому стихийники именно служат стихиям, за что Те позволяют им управлять, так сказать, своими производными. Жар, холод, ветер и притяжение — в свою очередь, имеют множество проявлений. Например, Евгений мог использовать угольки, вроде моих искр, и пепел, остающийся от нежити — оба элемента облепливали мертвяков, буквально "пожирая" их.

Весь бой занял около минуты — наша "балластная" тройка даже сообразить не успела, чем помочь. Алые "ленты" колдуна превратили наших воинов в цель номер один для нежити, которая весь бой толпилась вокруг ведьмака и кметов, не обращая на остальной рейд внимания. Когда последний неживой сложился кучей обрубков, четверка бойцов продвинулась вперёд, а колдун и жрец подбежали к недавнему месту схватки. Жрец что-то крикнул нам.

— Доставайте баулы, — сказал нам Антон и тоже пошёл вперёд.

У машин, каждый из нас получил по крепкому брезентовому мешку на лямке, куда сейчас колдун, жрец и присоединившийся к ним Антон складывали черепа, с которых сошла вся псевдоплоть. Собирали в мешки Антона и Маши. Я попытался было развернуть свой, но жрец замотал головой и что-то сказал.

— Твой мешок будем заполнять последним, держи руки и тело свободным, — перевёл мне Антон.

Затем, мы отошли, а жрец воздел руки с книгой вверх и прокричал что-то. На высоте метров семи загорелась синяя "звезда" и, от "волн" её свечения, останки вспыхнули, мгновенно превращаясь в прах.

«И зачем здесь мы трое? Как носильщики?» — задался я вопросом.

Дальше пошли тем же строем, только ведьмак сменил Руслана на левом фланге, который упирался в перекопанное поле. — Мы старались двигаться по самому краю, в сторону группы зданий. Ими оказались два больших глиняных дома и что-то вроде дощатого сарая или хлева, с сеновалом наверху. Баходир, видимо, хотел добраться до строений, не заходя глубоко в раскопанный мертвяками участок. Но, когда мы приблизились, стало очевидно — три хибары окружены вспаханной землёй древнего кладбища.

В "войска" поступил приказ пить воду и сомкнуть ряды. Теперь, между первой линией, колдуном со стихийником и нашим арьергардом было метров по пять. Жрец снова что-то "пропел" и от него резко разошлась "лазурная волна", которая сняла усталость и приглушила жару от солнца, поднявшегося уже высоко. Также, Антон передал нам, что нужно смотреть по сторонам — в земле может оставаться затаившаяся нежить.

Снова двинулись вперёд и так прошли метров пятьдесят, когда из ближайшего дома и земли вокруг него стали появляться новые мертвяки. У этих было оружие — короткие серповидные мечи, ножи, маленькие круглые щиты, даже шлемы у некоторых — всё это проржавевшее, почерневшее, но ещё сохранившее некоторую прочность. Офигеть!

Два дома были обращены к нам торцами, между ними был проход метров сорок и дальше, метрах в пятидесяти — хлев, стоявший входом к нам. Около тридцати неживых воинов шустро выстроились в три линии, перед ближним к нам домом, и трусцой побежали на наш авангард. Жрец отправил замедление, колдун бросил на рыхлую землю какие-то камешки и воткнул туда же свой посох, стихийник окутался маревом, а мы снова в "зрительном зале", но, как оказалось, ненадолго...

Внимательно следя за приближающимися некроголемами, краем глаза я изучал здания и приходил к выводу, что это жильё брошено совсем недавно — даже сено не до конца сгнило, а на глиняной стене, вон там — потёки, очень напоминающие кровавые.

Внезапная догадка, видимо, осенила Антона чуть раньше и он посмотрел на меня. А я на него. Глаза ведуна начали расширяться — будто он что-то увидел слева от меня — я резко развернулся всем телом. Справа послышался первый лязг железа, окрики, потянуло жаром и прошла "волна" от применённого колдовства...

Передо мной, в тридцати метрах, из земли выпрыгивали четверо упырей, вокруг и позади которых восставали десятка два некроголемов, обычных, без оружия.

ОБЫЧНЫХ?!?

Классика — удар во фланг и тыл.

«Вот, куда делись тела и души хозяев хутора или что это за, мать его, населённый пункт», — пронеслась по нервной системе мысль.

А руки и Воля уже делали дело. — Отстёгивая застёжку на ножнах, я шагнул вперёд, сводя ладони вместе и создавая Вязь «Изгиб»-«Мног». Развернул ладони и толкнул Вязь к границе моей Воли, навстречу несущимся упырям. Они не быстрее кметов и даже стихийника с ведьмаком, но гораздо быстрее обычного человека. Всё же, я успел. До первого из них было несколько шагов, когда Вязь раскрылась.

Десять метров пространства передо мной выгнулось пятью соединёнными дугами, на три-четыре метра вглубь, и упырей отшвырнуло назад, изломанными куклами.

«Изгнать!».

Рванув вперёд, услышал, что Антон бежит следом. Я на ходу создал Вязь «Изгиб»-«Место», швыряя её в надвигающихся толпой големов и сея среди них небольшой хаос. Нож сам прыгнул в руку и я рухнул на уже начавшего шевелиться упыря, прижимая коленом его лапу, а свободной рукой хватая вторую. Лезвие вошло твари в грудь. Тускло мигнуло внутри его тела «Око».

Чёрная тень вырвалась из трупа, но я успел вытащить нож и полоснуть по ней, рассекая пополам — светом. Две рваные призрачные кляксы заметались передо мной и я взмахнул ножом крест-накрест, развеивая духа окончательно. Справа вскрик, слева впереди движение, я только успел подумать: «Крепость», как в плече родилась боль и я уже лечу назад, кубарем по рыхлой земле.

«Остальные очухались слишком быстро».

Вскакивая с земли, я был уверен, что упырь снёсший меня уже должен был бы рвать мою тушку. Странно, что от его удара меня не переломало. Я применил долю «Крепость»? Как? Потом подумаю.

Тройка тел, одержимых духами, корчилась, припадая к земле, куда их тянули... толстые... стебли растений?!?... которые очень быстро гнили и распадались, но на их месте появлялись новые.

Секунда растянулась в бесконечность. — Я повернул голову. Справа от меня стояла Маша, в этот момент шепчущая что-то и бросающая в упырей горсть какой-то крупы или зёрен, которые сразу начинали прорастать в телах и земле. Чуть дальше лежал Антон, прикладывая к окровавленной груди какой-то лист растения и пьющий зелье из бутылька. Ещё дальше, метрах в пятнадцати, крутился "фарш" — кметы и ведьмак метались, как угорелые, даже стихийник уже рубился своим мачете, которое пылало синим пламенем. Колдун, окутанный багровым туманом, посылал из своего посоха кляксы того же оттенка на правый фланг, где нежить окружала Феруза. Жрец стоял объятый столбом лазурного свечения.

Вскрик — это Маша, качаясь, отступает на шаг. Я перевел взгляд — упыри почти освободились из зелёных пут, а некроголемы вот-вот поравняются с ними.

«Хватит жалеть себя!».

Я встал на колено и воткнул нож в утрамбованную нами землю. Ладони сложились, сплетая Вязь «Изгиб»-«Кромка»-«Трегуб».

Один упырь оборвал последний стебель.

Я оттолкнул Вязь от себя и она раскрылась на груди освободившейся твари. Пятиметровая дуга выгнула и "разрезала" пространство на десяток метров вглубь. Упыря разорвало в прыжке, двух других, с глубокими поперечными рубцами, отбросило на десяток метров, набегающих мертвяков раскидало веером, кому-то снеся башку, кому-то — конечности, а пару — располовинив.

Меня качнуло, на губу потекло тёплое, но я вновь рванул вперёд, замечая, что Антон бежит параллельным курсом. На бегу я отправил «Око»-«Место» в удирающий черный вихрь — из разорванного упыря. Вспышка. Вихрь распадается и вновь собирается, потеряв стабильность.

«Потом добью. Или нет».

Мы с Антоном одновременно вонзили ножи в трепыхающихся упырей. Я вновь развеял духа, а Антон, кажется, поймал его — когда я посмотрел на друга, он убирал в карман какой-то предмет.

Взгляд вперёд — несколько големов пытаются подняться. Взгляд назад — Маша на корточках судорожно роется в сумке, а в полусотне метров за ней встают новые десятки нежити.

«Ну, хоть без упырей».

— Антон! Назад, к Маше, — крикнул я и стал пятиться — взгляд метался, выискивая одержимых. Выхватил из сумки бутылёк от ведуна и выпил весь — тело аж тряхнуло, это лучше любого стимулятора. Усталость, как рукой сняло, сознание очистилось, эмоции утихли немного.

Авангард добивал големов-воинов. Баходир оглянулся, безумными от боевого ража глазами обвёл останки "наших" упырей и неживых. Я встретил его взгляд.

— Куда прём?!? Нас окружают!!! — проорал я ему, указывая направо, где выстраивались новые големы.

Ведьмак указал ятаганом на меня и на "поле" слева, его губы растянулись в оскале и он что-то прокричал в ответ. Слов я не знал, но смысл понял чётко, мол, чего истеришь? Вон, как хорошо сам справился. Я сплюнул в сердцах, бубня любимые маты. Он же забыв про меня, начал раздавать команды. А я смотрел расширяющимися от ужаса глазами на то, что творилось за его спиной, между двумя домами.

Дверь хлева отсутствовала, как и несколько досок по обе стороны входа. И из этого тёмного зёва выходил Царь погоста — высокий, в каком-то балахоне из мешковины, с огромным то ли серпом, то ли мечом в костистой руке. Лицо его скрывал глубокий капюшон, а свободной рукой он держал за гриву, мать его, зомбо-коня с горами бугрящихся мышц, акульей пастью и краснющими буркалами.

Я утёрся рукавом куртки, размазывая по лицу кровь и землю.

Фигура в балахоне, в одно движение, вскочила на адского скакуна и взмахнула своим серпом. Из второго дома, из под земли между домами и хлевом — восставали мертвяки. Много. А на крышах строений вставали в полный рост упыри — я насчитал четверых.

«Нам п****ц», — спокойно заключила интуиция.

С момента, как мы увидели вооружённых мертвяков, прошло чуть больше минуты, а в моей голове уже шумело, мышцы звенели и онемело левое плечо. Но битва, видимо, только начиналась.

Баходир быстро выкрикнул три рубленные фразы. Руслан, с заострённым обломком своей булавы и большим ножом в руках, побежал к нам. Колдун медленно пятился сюда же, "сея" багровые капли тумана вокруг себя. Жрец устремился к основной группе и, вместе с ведьмаком, стихийником и двумя кметами, сиганул в ближайший дом. А орда нежити — спереди, справа, сзади и несколько големов слева — двинулась на нас. Видимо, снова заработал колдовской кровавый "магнит".

«Да они совсем...?», — додумать я не успел — с крыши дома, куда забежали ведьмак и компания, прыгнул упырь. Прямо на меня. Твою...

Мне показалось, я отклонился быстро — всё же, острия когтей чуть задели щёку. Упав на землю, я сразу начал подниматься, выставив перед собой нож и изображая на ладони второй руки «Крепость», но упырю было не до меня. — Руслан уже отсёк ему одну лапу по локоть и сейчас всаживал кол в морду. Я прыгнул и ударил ножом в спину упыря, а затем развеял рванувшего духа.

Истошный вопль сзади. — Колдун упирается своей рогатиной в насаженного на неё одержимого, но второй — всадил ему когти в бок. Антон вгоняет стальной нож упырю в шею и замахивается деревянным, но тот отшвыривает ведуна свободной рукой.

Я уже бежал к ним, но меня опередил кмет, который вихрем прошёлся вокруг колдуна, снося одному упырю голову, а того, что дёргался на копье, почти располовинив по диагонали. Я бросился к недобитку, видя, что Антон ползёт на четвереньках к обезглавленному.

«С**а, где четвёртый?».

Захлёбываясь воздухом, я шарил глазами вокруг. — Маша, бледная и шатающаяся, бормотала наговор, в нескольких метрах перед ней — живые побеги разрывали и скручивали остатки големов слева. Справа — толпа мертвяков была уже метрах в двадцати. Спереди — толпа не меньше и на таком же расстоянии.

«А ещё сзади есть, не хочу смотреть...».

Колдун на коленях что-то там колдовал над своим боком. Кмет перед ним — крутил головой, не зная от кого сначала отбиваться.

— Илья! Дай время!!! — крикнул Антон.

Никаких мыслей в голове. Раньше, чем мозг воспринял, руки начали сплетать Вязи. — «Изгиб»-«Место» трижды сорвалась с моих ладоней, превращая ряды нежити в кегли для боулинга. Последним досталось големам, заходящим с тыла.

— Ко мне!!! — проревел Антон.

Вновь на рефлексах, я схватил Машу и потащил её к ведуну, видя как кмет волочит за шиворот колдуна. Антон бросил на землю дощечку, как тогда на нашей охоте, дождался нас и сразу наступил на изделие, ломая его. Вокруг взвилось ревущее пламя. Мы стояли в центре огненного круга, метров семи в диаметре. Пламя почему-то не обжигало нас. Зато големов...

Дальше я помню плохо — картинками. Мы бились. Может быть пару минут, а возможно пару столетий. Горящие големы изредка прорывались в круг, под нож кмета. Но, в основном, мы били их на расстоянии. Маша лежала в отключке. Колдун орудовал своим копьём и швырял, сквозь огонь, камешки, которые притягивались к големам и взрывались, отрывая им конечности и куски тел. Антон что-то шептал над камнем духа, который он вы́резал из упыря. Я изображал доли, пространство вокруг сходило с ума, я терял связь с реальностью. Потом огонь стал затухать. Вроде, Антон призвал чёрный вихрь. Кмет метался вдоль линии огня. Колдун лежал рядом с Машей, в центре круга. Между домами, группа ведьмака билась с Хозяином кладбища. По-моему, основную роль там играл жрец. Кажется, я снова сплёл тройную Вязь, а потом, сквозь "вату в ушах", слышал рядом крик ведьмака.

И темнота.

В себя я пришёл мгновенно, резко открыв глаза и увидев безоблачную лазурь неба и солнце — почти в зените. Получается, был в отключке часа четыре. Я лежал на утрамбованной земле, кто-то подложил мне под голову свёрнутый в рулон баул. Чувствовал я себя относительно неплохо, поэтому сразу поднялся и огляделся вокруг себя. У стены правого дома, я увидел весь отряд — рядом со мной сидел жрец и что-то писал в свою книгу, у стены полулежал бледный колдун, торс которого бинтовала Маша, здесь же спал Руслан, а Антон поил зельем Феруза, который был, видимо, сильно ранен, но в сознании. Мурад лежал рядом, не мигая глядя в небо. Все были вымазаны в земле, имели царапины, рассечения и гематомы. Но явных увечий и предсмертных хрипов не наблюдалось.

«Где ведьмак?».

Баходир обнаружился у дощатого хлева, справа от него. Он стоял и смотрел куда-то на юг. Смыв водой, из своих запасов, засохшую кроваво-глиняную корку с лица, я пошёл к нему. По пути, я думал о том, что, несмотря на свой брутальный и даже бандитский вид, ведьмак показал себя отличным командиром. — Он больше других рисковал собой, всегда оказываясь на острие битвы, быстро сориентировался, когда стало ясно, что придётся идти вглубь вражеской территории. То, что он "бросил" нашу группу, как приманку? Сейчас, я понимал — это было единственно правильным решением. Хозяин кладбища являлся дирижёром и кукловодом неживой орды, с его уничтожением, скорее всего, големы превратились в более слабых противников и быстро пали под нашим совместным натиском. Я почти уверен, что Баходир и его люди не ожидали столь многочисленного противника, но пошли на разумный и допустимый риск, в итоге одержав победу.

Поравнялся с ведьмаком и почувствовал приятный терпкий запах — он курил короткую трубку с небольшим чубуком. Я повернул голову на юг, куда смотрел наш рейд лидер.

— Жодугар, — он, без эмоций, приветствовал меня тюркским аналогом названия моего вида Знающих.

— Сехерчи, — вспомнил я, как называют ведунов в Азии.

Ведьмак хмыкнул.

«Блин, а как будет ведьмак?».

— Это всё, конец? — спросил я.

— Да, — ответил он после паузы. — Умар чистит. Потом. Надо... Хабар, ха-ха.

Он тихо засмеялся этому слову, в ответ я тоже улыбнулся — слово с арабским корнем, но кто в СНГ об этом помнит? Ведьмак достал из кармашка в разгрузке щепоть табака, добавил прямо в дымящийся чубук, чуть прижал и протянул трубку мне.

«Это — не табак», — подумал я, затягиваясь терпковатым дымом, в котором раскрывался целый букет ароматов и вкусов. Кофе, вишня, мёд — я не мог уловить всех нот — совсем не приторно, а как надо. Явно ощущался древесный аромат. Дым лишь слегка царапнул горло, проходя по гортани как тёплое молоко. Что удивительно, "нетабак" очень медленно прогорал — той щепотки хватило на несколько затяжек. Магия, угу. В голове появилась приятная лёгкость. Не табак, надеюсь не наркотик, тогда что? — Мне было пофиг — натуральный кайф.

— Хорошо? — ухмыльнулся ведьмак, заметив мою довольную физиономию.

— Отлично, — ответил я выдыхая ароматный дым.

— Джодугар хорошо, — утвердительно произнёс он и я почувствовал его взгляд.

Повернувшись я увидел в его глазах, что он имел ввиду не качество табака, а битву. Ведьмак коротко кивнул мне, а я ответил тем же.