Доля Пути: Лето

Глава 11. Практика

— Илюха, ты уверен, что нож против беса работать будет?

Мы с Антоном, безлунной тёплой августовской ночью, стояли у дороги и смотрели на тот самый дом, рядом с которым состоялось наше почти знакомство.

Три дня назад, на тренировке, ведун сообщил мне, что нам нужно ускориться с чисткой сего объекта. — Он провёл "разведку", используя свои Знания и сделал вывод, что в доме обитает злой, подросший, но, всё таки, бес. Пока он нам по силам, но, если протянуть, бес окрепнет окончательно, сможет покинуть своё логово и тогда сюда явятся Знающие посильнее, привлечённые "странными" смертями людей и сопутствующей живности.

— Доля «Око Света» позволяет проникать сквозь сокрытое и даже тени делает явными, — в ответ я процитировал Наставника.

Когда Антон сообщил мне о том, что пора на "дело", я вручил ему один из «запечатлённых» ножей. Друг заявил, что у него и свой нож есть, из хорошей стали и тоже заговорённый. На это я предложил ему сравнить вес двух клинков и подкинул мысль о том, что, если в городе тебя случайно "примут" стражи порядка, ты будешь сильно рад иметь при себе нож из дерева, а не из стали.

Дом стоял на отшибе, будто земля вокруг него была непригодна для строительства. Квадратный участок, около шести соток, был обнесён глухим металлическим забором. Даже ворот не имелось — на их месте был приварен кусок того же забора — видать, стройка заброшена давно и надолго.

Антон "набросил" на нас «Отвод» и «Тишь». Первое — это плетёнка из трав на запястье, а второе — "пудра", которой он нас обсыпал, после чего мы, аки ассасины, пересекли дорогу, прошмыгнули по мостику через канал, и замерли, опустившись на колено у стены.

— Здесь полезем, — ведун раскрыл свой рюкзак и достал какой-то свёрток.

Здесь, со стороны дороги, лезть через забор было лучше всего. Дорога в этом месте освещалась плохо — с домов моего квартала нас точно не заметят, а ближайшие участки частного сектора были отсюда метрах в ста.

Антон развернул нечто и я увидел верёвочную лестницу с двумя крюками. Первые капли адреналина побежали по венам. Шум зацепившихся крюков и издаваемый нашими карабкающимися по лестнице тушками, наверняка был изрядным, но Антон уверил меня, что уже в десятке метров от нас ничего не слышно, благодаря «Ти́ши». Приземлившись на грунт, рядом с Антоном, я ухватил его за руку, останавливая.

— Погоди, сейчас подсвечу.

Я изобразил своей Волей «Око» и поднял его над собой на метр. В пределах своей Воли, читай ауры, я могу перемещать почти любую долю, то есть — в пределах сферы с радиусом около двух метров. «Око» возникло на ладони, я задал вектор легким движением руки вверх и вокруг нас образовался круг света, метров пять в поперечнике.

— Ты чего? Спалимся!! — зашипел мне в ухо Антон.

— Не боись! Свет «Ока» не видно за пределами сферы.

Наше зрение гораздо лучше, чем у обычных людей, особенно у Антона, чья Доля — Равновесие, суть природа. Но мы ведь на беса охотимся, тварь коварную, а «Око Света» не позволит ему напасть внезапно. Надеюсь. Крохотная искра, источающая мягкий свет, теперь будет сопровождать меня, пока я не устану или не захочу изобразить другую долю — “держать" сразу две я пока не мог. А к созданию Вязей, что ещё сложнее, только подбирался.

— Смотри, — шёпотом начал инструктаж Антон. — Дом в центре участка. Перед нами проём двери, туда пока не суёмся. Обойдём дом по кругу. Бес, скорее всего, отожрался на крысах, голубях и бездомных кошках, но те тоже чуют, поэтому сейчас он должен быть голодным. Будем ловить "на живца".

— На живцов, — поправил я его, нервно проверяя — удобно ли расположены ножны с клипсой, сделанные для меня другом.

— Хех, да, — также нервно ухмыльнулся Антон. — Давай, двинули! Идём кучно и медленно, ты смотри вперёд, я тылы контролирую.

И мы двинули, вдоль забора, стараясь держать в поле зрения дом и разбросанные по участку старые следы строительных работ. Прошли шагов десять, когда лёгкий ветерок донёс со стороны дома странный и на редкость мерзкий запах.

— Чем воняет? — прошептал я, не оборачиваясь.

— Стой! Замри, Илья! — шёпот Антона был напряжённым, будто он сейчас решает некую задачу.

— Стою, ты о чем...

Я получил сильнейший толчок руками в спину и кубарем покатился по грунту, усыпанному кирпичной крошкой и гравием. Сзади раздался гулкий звук удара... тела?.. о металлический забор и пронзительный вскрик Антона.

Резко подскочив я развернулся и, на краю круга света, увидел... Да что там описывать? Это был зомбак. Настоящий, мать его, канонический "ходок". — Грязно-серая кожа обтягивала скелет и лысую башку,. Голый, здоровый и с длиннющими когтями на руках, одной из которых он пригвоздил Антона к забору, а второй напоролся на выставленный нож, металлический который.

Антон хрипел, то ли от боли, то ли в агонии, тварь сипела сгнившими связками, а я уже делал подшаг к зомбаку и вытягивал руку, которую начинало обволакивать грозовое облако. Второй рукой я тщетно пытался вытянуть нож, забыв отстегнуть застёжку.

Треск.

Толчок.

Запах озона и смрад давно мёртвого тела.

Но отбросило меня не этим, а отмашкой будто железной руки, с пробитой ножом ладонью. Снова прокатившись кубарем и уже слыша шум в голове, я поднялся на ноги, оступился на гравии и припал на колено, что и спасло меня от когтей, пронёсшихся надо мной. Одновременно с приседанием, тренировки и инстинкты обновляющегося тела, без участия мозга, вскинули мою руку и деревянный нож пробил зомбака точно в районе солнечного сплетения.

Тускло вспыхнуло.

Смрадное тело стало заваливаться на меня и я успел лишь отклониться вбок. Ногу придавило немалым весом. Я взвыл от боли, вытаскивая конечность из под обездвиженного трупа.

Прямо передо мной закручивался угольно-чёрный вихрь, высотой в пару метром, видимый даже на фоне ночи. — «Око» погасло, ещё когда я ударил тварь молнией. — Бес. Явно на порядок сильнее того, которого я изгнал из собаки. Но и я уже не абитуриент. Взмах ножа заставил вихрь "отпрянуть" на несколько метров.

«Ножичек то рабочий. Боится тварь, значит, зацепило», — с панической радостью подумал я и сплюнул кровь из рассечённой губы.

— Антон! — позвал я друга, не выпуская из вида беса.

— Снач... кх-пх-пх... Сначало его... добей... Не дай... пх-пх... обратно в труп! — голос у Ведуна был с надрывом, кашель нехороший.

Я не знал, как быть. Стоя между трупом и вихрем, я видел, что бес боится моего ножа, отчего на рожон не лезет, кружась на расстоянии и пытаясь меня обойти. Гоняться за ним я не мог, нога не держала — связки, трещина, неизвестно. Только "зажёг" новое «Око», что отогнало вихрь ещё чуть дальше, и старался не подпускать беса к трупу.

«А там — Антон кровью истекает или уже истёк. С**А!!!».

Наверное это происходит по-разному у всех Знающих. Ведь это — уникальный момент. Банально звучит, но время замедлилось и, под аккомпанемент ударов сердца в ушах, я изобразил вторую долю — «Кромка» — три изогнутые линии, широкая и две тонких, как узор на заточенном лезвии. И сразу третью — «Место» — две перпендикулярные линии, как оси координат, и точка в центре единственной, первой, четверти. — Позволяет отправлять связанные доли в неконтролируемое перемещение по адресу, если цель за пределами Воли.

Притянул к себе «Око», две перекрещенные восьмёрки, как схематичное изображение электро-магнитных волн света. Ладонями "сжал" доли, как бы лепя снежок. Толчок Воли и между разведённых рук вытянулась фигура похожая на гротескный арбалетный болт. — Угол «Места», как наконечник. Линии «Кромки», как древко. Круги «Ока» сложились в оперение.

Три секунды, три удара сердца, растянулись в три столетия, пока я связывал доли, чувствуя как Воля разрывает меня изнутри. Меньше мгновения я созерцал свою первую Вязь.

Отмашка рукой, такая же, какой меня отбросил зомбак. Серо-серебристый росчерк протянулся к чёрному вихрю — «Место» доставляет "снаряды" почти мгновенно и так далеко, насколько силён искусник. Свет «Ока» страшен для беса, но это как удар битой человеку. А вот «Кромка» позволит свету резать, сечь, кромсать. В последний момент, перед моей отмашкой, бес почувствовал что-то и Вязь вошла не по центру, а чуть с краю черноты. Меня же отшвырнуло отдачей перенапряжённой Воли.

«Как тетивой» — догнала меня мысль.

Вспыхнуло «Око». Полыхнула матово-серым «Кромка». Я видел это, приземляясь спиной на труп. Хоть здесь повезло. В глазах двоилось, но я успел заметить край черноты, втягивающийся в оконный проём.

— Антон! — глухо прохрипел я.

Я барахтался на трупе, пытаясь перевернуться и встать, что не просто с тремя рабочими конечностями, турбулентностью в голове и почти ослепшим.

— Антоха, щас я... Погоди...

Наконец, я слез с трупа. И как меня только не вывернуло? — Наверно, слишком много отвлекающих факторов, а многозадачность — не моё. Глубоко припадая на правую ногу, я перебросил тело к месту, где в чёрной луже лежал друг. Пятно крови на футболке расходилось, кажется, от печени. Твою мать!!!

— Ща, брат, погоди... Щас я...

Тело ломало от использования первой Вязи, но я снова изобразил долю — «Жива», закрывающую средние раны и заживляющую мелкие порезы и царапины. Приложил её ладонью к пятну крови и сразу подвесил «Око» — я был уверен, что бес ещё не уничтожен.

Моё горло сжал спазм — Воля напоминала, что у всего есть предел. «Жива» втянулась в рану Антона. Надеюсь, поможет. — Это была последняя доля, которую я успел усвоить.

«Где его рюкзак?», — вспомнил я о том, что у ведуна с собой, наверняка, есть его зелья. Рюкзак нашёлся в метре от парня. Я упал спиной на забор, подтянул рюкзак, и открыл его.

— Антон! — я легонько хлопнул его по щеке. — Братишка, какую склянку тебе вытащить?

— Хпх-пх-пх... — он закашлялся, сплюнул и просипел. — ...нутр... зел... оная кршка...

— Ага, есть!

Я нашёл во внутреннем отделении бутылочку, вроде шкалика из мини бара, с зелёной крышкой. Свинтив препятствие, я поднёс зелье ко рту Антона. Он проглотил пол флакона, после чего его выгнуло дугой, вместе с надрывным вдохом, как после долгой задержки дыхания.

— Ты... добил? — спросил он, после того, как чуть отдышался.

— Не хватило... Или не смог.

— Расскажи.

Я коротко пересказал что было. Антон, которому я помог также прислониться к забору, притянул свой рюкзак и стал в нём копаться.

— Бинт ищешь? Дай, я найду. Ты не напрягайся.

— Сеть ищу.

— Что?

— Чтоб беса поймать.

— Антоха, ты в бреду? — я повернул к нему моё офигевшее лицо. — Нам валить надо, мы нашумели и эта тварь забилась в дом. Я одноногий, ты вообще лежачий. Какая рыбалка?

— Что с ногой? — он посмотрел мне в глаза.

Мне очень не понравился этот взгляд — собранный и деловитый.

— Зомбак придавил, когда я беса изгнал, — пробормотал я, пока только подозревая, что наша охота нихрена не закончена.

— На! Залпом, — протянул он мне флакон, уже с красной крышкой.

— Что это?

— Обезбол. Пей! Сейчас доделаем дело, потом, дома гляну твою ногу.

Он резво, для того, кто только что умирал, вскочил и метнулся к трупу. Я кряхтя поднялся, с удивлением обнаружив, что могу наступать на обе ноги. Подбежал к Антону, неотрывно глядя на дом.

— Антоха, говорю тебе — валим отсюда. Если бес нас не сожрёт, то загребут менты.

— Нашёл, — он поднял свой стальной нож, перед этим воткнув его в грунт.

— Кстати, беса я своим изгнал, а ты не верил.

— Отлично, я тоже с деревянным пойду, щас только вырежу — для этого твои ножи короткие.

«Вырежу?».

Я перевёл взгляд на Антона, когда он уже перевернул труп на спину.

«Ма-а-ать!»

Этот маньяк выреза́л у трупа, видимо, сердце. Вот тут, меня уже вывернуло, ибо, кроме мандража, я ничем другим занят не был.

Антон снова воткнул нож в землю, вытащил из кармана платок и завернул в него что-то меньше ладони, чёрное и похоже сухое.

— На! — протянул он мне платок.

— На кой? — я окончательно выпадал из реальности.

— Это — твоё, потом объясню. Сначала дело. Ну, бери!

Я, не глядя и стараясь не думать, положил это в карман штанов. После чего, Антон притянул меня за руку, чтобы я присел, и не отрываясь от дома, стал быстро и чётко говорить:

— Слушай, брат! Нашумели мы не сильно — оба даже испугаться не успели. «Тишь» ещё работает, «Отвод» тоже, так что снаружи нам не прилетит. У тебя точно не перелом, на обезболе ещё пару часов хоть прыгай. Я много крови потерял, но зелье уже работает и ты мне вовремя рану закрыл, а бегать мне не нужно. Беса ты сильно зацепил, иначе он бы от трупа не убежал. Теперь, ему труп уже не поднять — новый камень духа растить долго. Поймаем беса, есть чем, пошарим в доме — там ещё кое что может быть — и заработаем денег. Мы оба рисковали не для того, чтобы первый же залётный гастролёр у нас этого беса увёл. Всё понял?

— Я чуть не надорвался, когда Вязь создал, кажется, порог пробил, с меня сейчас только нож...

— Больше не надо. Смотри — я иду первый, ты за мной, руку на плечо. Заходим в дом, сразу идём в центр первой комнаты, или что там будет. Дальше я сам всё сделаю. Просто спину мне прикрывай. Он сейчас слабый, тела у него нет, максимум мусором или камешками обкидает. Всё, погнали!

Как же мне было страшно в тот момент, когда мы шагали к этому прокля́тому дому. Антон говорил и выглядел, как человек, который уверен в том, что делает, но ведь и до этого он не знал про зомбака. А если там ещё один или больше? В его глазах я увидел, что он и без меня пойдёт. Знал бы, что он справится, клянусь — свалил бы уже. Но не смог его бросить. Я, конечно, трус, но... не на столько.

Когда мы вошли в дом, в его глубине что-то загудело, зашуршало, застучало. Сейчас я почувствовал присутствие беса, тогда почему мы не почувствовали его в самом начале? Зараза, страшно всё, что непонятно. Я сжал плечо друга, видимо, сильно.

— Успокойся, — донёсся до меня еле слышный шёпот. — Смотри по сторонам.

«Око» исправно разгоняло мрак и я увидел, что мы оказались в просторной комнате, размером с мою квартирку. Прошли в центр и перед нами появилась лестница без перил на второй этаж — она поднималась справа налево и упиралась в дверной проём, где царила беспросветная чернота. Мы остановились и Антон достал из рюкзака, который висел у него спереди, что-то похожее на обрезок трубы. Нож он зажал зубами, а в правой руке у него появилась дощечка, исписанная долями. Не успел я подумать о том, что это — неправильная Печать, как снова раздался шёпот Ведуна:

— Гаши швэт!

Я сначала не разобрал, а потом как разобрал. Он совсем сбрендил? Свет «Ока» — наша единственная защита.

— Дауай!!!

Я отозвал долю, которая втянулась в мою Волю и погасла.

Кромешная тьма. Гробовая тишина — бес тоже заткнулся где-то там. И в этом жутком ничто, вдруг, прямо передо мной, слева, раздался ЗВОН КОЛОКОЛА?!? Ма-а-ать!!! Я почти узнал, как умирают хомяки от разрыва сердца. Если б я не видел ту странную трубку в руке друга, уже бы умер или прыгнул с разбегу в стену. Или окно, при гигантской удаче.

Ещё раз бумкнул колокол — не по нам ли? Впереди и вверху зашуршало.

«Вихрь на лестнице», — "пискнула" догадка.

Я ощутил колебания воздуха, волосы зашевелились. Поднял нож на уровень глаз и стиснул плечо Антона до боли в пальцах. И когда мне уже казалось, что мы стоим внутри вихря, на пол что-то упало и... От пола до потолка, пространство перед нами озарило северным сиянием, меня обдало секундным шквальным ветром и, так же внезапно, всё стихло, потухло, замерло.

— Разожми руку, плечо оторвёшь.

— Где бес?

— Поймали мы его, отпусти плечо и следи за ножом, обидно будет, если ты меня сейчас полоснёшь, хе-хе, — у Антона, похоже начинался отходняк.

Я ослабил хватку, но с плеча руку не убрал — мрак стоял полный. И нож опустил, от греха.

— Ты можешь снова «Око» своё зажечь?

— Не знаю... Когда в последний раз зажигал, Воля "психанула" уже.

Антон пошебуршал в рюкзаке и тусклый зеленоватый свет отогнал тьму. Он протянул мне, через плечо, полулитровую пластиковую банку с крышкой, которая светилась изнутри. Затем достал вторую и вокруг стало почти также светло, как когда горело «Око». Свет из баночек был рассеянный, мягкий, но с нашим зрением, вполне достаточный.

— Илья, расслабься, — он поднял с пола свою "неправильную" Печать. — Мы зачистили дом. Ты же не чувствуешь больше никого?

— Мы и зомбака не почувствовали, — я не сводил глаз с верхнего проёма, куда вела лестница.

— Это был не зомби...

Я даже оталёкся от проёма.

— А...

— Потом! Слушай, я накосячил, признаю, но теперь, сто процентов — дом чистый. Давай, я потом тебе всё расскажу, а сейчас нужно закончить здесь. Хорошо?

— Что делаем? — я решил не спорить.

— Нужно обойти весь дом, кое-что поискать. Просто иди за мной и ничего не бойся. Сюрпризов не будет, обещаю.

Этот обход отнял у меня остатки нервов. Я, конечно, доверял Антону, но всё равно, ежесекундно ожидал новой атаки зомби, которые, блин, не зомби. Мы обошли каждое помещение. Где-то Антон находил какие-то растения, произрастающие... Из бетона?!? Где-то он соскребал железным ножом в пакетик некую субстанцию со стен и пола. А на втором этаже, в углу самой большой комнаты, мы обнаружили ошмётки одежды, из которых Антон вытащил наручные часы, бумажник и зажим для галстука.

***

— Как ты понял, что там найдутся цацки и деньги? — спросил я, поморщивщись от боли и жжения.

— Я про них и не знал, хе-хе. Это — наш бонус, чистый фарт.

Мы находились в моей квартире, куда добрались сразу после того, как перелезли обратно забор и Антон, собрав лестницу, забрал у меня "светляк" и плетёнку «Отвода глаз». — «Чтоб народ не смущать, если встретим», — сказал он тогда. А ещё, перед этим, ведун рыскал по земле, где мы сражались с зомбаком и присыпа́л порошком каждое пятнышко нашей крови, от чего она вспыхивала и сгорала мгновенно. Тем же образом он сжёг труп.

Я лежал на диване, а Ведун сидел передо мной на стуле и натирал мою ногу мазью, иногда что-то бормоча над ней. На журнальном столике, придвинутом сюда же, были разложены часы, зажим, тонкая пачка крупных купюр, бумажник, пакетики с чем-то, металлическая коробочка, с собранными в доме травками и стебельками — черными, чахлыми и более похожими на сорняки.

— Тогда, что мы искали?

— Там сильный фон смерти и боли, — ответил он, закрывая баночку с мазью и вытирая руки влажной салфеткой. — Флора очень редкая разрослась: травы, мох, плесень. Это по моему Ремеслу. Они сами по себе редкие, а отвары и порошки, которые я из них приготовлю, вообще могут уйти за дорого. Плюс пойманный дух. Я его заключу в "хранилище" — есть ценители и такого товара.

— Сколько? — проснулся мой хомяк, в том доме впавший в клиническую смерть от страха.

— Хе-хе, а ты ведь не хотел в дом идти. Ладно, ладно. Точно не знаю, но думаю речь о 5 знаках, если в баксах.

— Да брось, — усомнился я.

— С часами и прищепкой, так точно.

— Они золотые?

— Да, но дело не в этом. Простое золото мы бы сдали как лом — часы разбиты. А это золото пролежало там долго, впитало немало. — Ценный материал для изделий. Знаешь что это?

— Вроде моих ножей и твоей Печати.

— Да. Только тут список применений гораздо больше. Короче, настоящие мастера за это золото хорошо должны заплатить.

— А твоя Печать? Почему она...

— Только Искусники манипулируют рунами или долями напрямую. Остальные используют их как классические фентезийные руны, ха-ха, сказанул — «классика», ага. Моя «Сеть» — это артефакт, а не Печать. А доли-руны — лишь его компоненты. У других знающих свои секреты, мы и без долей многое можем, хех.

— А... то, что ты дал мне? В платке?

— Камень духа — место привязки и связующее звено, позволяющее управлять мёртвым телом. Даже пустой, как сейчас, он ценная штука. В него можно заключить беса или слабого духа, а можно использовать в обрядах разных. Но это только твоя добыча — ты беса изгнал. Хочешь — продай, но лучше оставь пока у себя.

— Так, что случилось там с нами? Я до сих пор отойти не могу. И почему мы не почувствовали этого...? Ну, который не зомбак.

— Мой косяк, Илья. Я ведь духолов — это мой профиль и так облажаться... Не распознать упыря...

— В смысле кровосос?!? Да ну?

— Нет, кровососы — это люди. Почти. Они полностью разумны и у них бьётся сердце. Нас обманывали киношники, всё это время. А упырь — это вид нежити, оживший покойник.

— Ну так, разве это не зомбак?

— Зомби или восставший мертвяк — это марионетка некроманта или результат неправильного упокоения. Кстати поводыри их как поднимают, так и упокаивают — зависит от жизненной позиции, хех. А упырь, по аналогии, это — марионетка чернокнижника, то есть демонолога, который может вселить в труп беса или кого похуже. Только, в нашем случае, упырь был "дикий", так сказать, самородок.

— Антоха, брат, я уже нифига не понимаю.

— Ладно, слушай и не перебивай. Я подробностей знать не могу, но почти уверен, дело было так. На стройке завёлся бес, там он и обитал. Потом, когда участок был уже заброшен, в доме убили человека, а труп там и оставили. Душа покойного не ушла сразу, так бывает, и бес сожрал её. Вообще, бесы не могут сами человеческую душу перебороть, они ведь слабые, безмозглые, способные только захватывать животных, и то не всех. Но ту душу он осилил. Может слабая была или он успел вырасти, неважно. Главное, что вместо обычного беса, появился сильный и полуразумный дух. Он смог поднять труп и переродился в упыря. Быстрый, хитрый, осторожный и всегда голодный — это не медленные безмозглые ходячие мертвяки. Труп стал для духа оболочкой, его бронёй и оружием. К счастью для местных жителей, в нём ещё сильны были инстинкты беса, который не торопился покидать безопасный участок. Поэтому и тело не нашли, если искали. Упыри — мастера прятаться. Кстати, это причина, почему мы не почувствовали его. Сильный упырь способен прятать не только своё тело.

— Это как?

— Ты думаешь, что почувствуешь любого знающего или нечисть, что окажется рядом?

— Удиви меня, — я обречённо вздохнул, кажется понимая, что не обычные люди придумали поговорку «век живи — век учись».

— Мы чувствуем только равных или более сильных — этот закон летнего Цикла даёт шанс слабым выжить. Понимаешь?

— Вот это поворот, — я перебирал в памяти все мои "встречи" за последние полтора месяца.

— Ага, ха-ха, ну и лицо у тебя. Кроме того...

— Добей меня!

— Хе-хе, опытный Знающий может скрыть свою суть, при помощи определённых Знаний, а нечисть и нелюдь — при помощи навыков.

— А найти слабого можно, при помощи Знаний?

— Хм... Про это не слышал, но я и по-настоящему сильных Знающих пока не встречал.

***

Антон ушёл, убедившись что моя нога уже завтра будет «как новая». Кстати, многочисленные порезы, ссадины и ушибы, полученные мной на охоте, уже имели вид заживающих — организм продолжал трансформироваться Силой Воли, хе-хе. Я даже рассветную пробежку не стал пропускать.

Наличку мы сразу поделили, за остальное Антон собирался дать какую-то клятву на крови, что, мол, продаст, а деньги поровну поделит. На что я отправил его в дальние дали, заявив, что верю ему, ибо больше мне верить некому.

На следующий день пошёл стричься. Звонить Светлане не стал, просто пришёл и мы душевно поговорили, в их крохотной комнате отдыха, откуда Света выгнала двух своих коллег. Заверил её, что я новик, но правильный — уважаемых людей знаю, того же Антона и моего Наставника, который хоть и не человек, но товарищ очень авторитетный. Света прониклась и стрижка прошла почти как обычно. В конце, правда, она опять попыталась всучить мне мои волосы и, в этот раз, я забрал их не колеблясь.

Дома волосы сжёг, осваивая проявление Волей злых искр — так же, как уже умел с молнией. Прожёг ковёр, обои и перепугал кошку, после чего явился До́мник и изрёк: «Искусник на́больший. Однако. Не можно. Дом. Рушить. Людей много. Дети малые. Не можно». Тут уже проникся я и зарёкся — проводить пожароопасные эксперименты на дому.

Продолжались мои уроки с Наставником, но уже далеко не каждый день. Я всё больше постигал Искусство в явном мире. Кстати, за столь скорое преодоление моего первого порога Силы, Наставник похвалил меня в третий раз.

Появилась у меня и новая зазноба, хех.

После очередного посещения секонд-хенда, я возвращался на метро, до ближайшей к моему району станции.

Тут, кстати, стоит отметить множество курьёзных ситуаций, происходящих на общественном транспорте. Как я понял, знающих в городе не так, чтоб много, но всё же мы встречаемся в общественных местах иногда. Это — всегда молчаливый диалог взглядами. Почувствовали друг друга, уставились глаза в глаза и... там уже по-разному. Если оба адекватные, молча кивнули друг другу и разошлись. Если один или оба на нервах, можем всю дорогу друг друга "сверлить". Или вот, ко мне однажды привязался один. — Он, значит, отказной и хотел у меня узнать, как ему «вернуться в игру». Я еле отбился от него, пришлось даже припугнуть. Н-да.

Итак, ехал я на метро и заметил, как какой-то тип навис над сидящей девушкой и буравит её похабными взглядами, а она уже не знает, куда от них деваться. Она случайно взглянула на меня и мне показалось, что в её глазах промелькнула просьба о помощи. Я стоял рядом, так что, просто переместился на метр и уставился на мужика. Он поймал мой взгляд и будто даже шарахнулся от него, чему я не придал значения тогда, а зря... В общем, уселся я рядом с девушкой, наблюдая, как маньячина удаляется от нас в дальний конец вагона. Девушка всё поняла, поблагодарила, а я без задних мыслей, ну честно, предложил проводить.

Познакомились.

Марине тридцать лет, замужем не была и живёт рядом с той самой станцией метро, куда я ехал. Она — танцовщица, преподаёт деткам в частной школе арабские и национальные танцы и выступает иногда с ансамблем. Роскошная фигура, минимум тараканов в голове, уравновешенный характер и полное отсутствие мендельсоновской лихорадки. Ну, не женщина, а мечта... мага, сражающегося с исчадьями тьмы и ценящего одиночество, хех. Ещё и хозяйка прекрасная, в чём я убедился, посетив, на втором свидании, её квартиру, где она жила одна, ибо родители предпочли пригород.

Как-то у нас с ней сразу всё сложилось, легко и непринуждённо. Придя ко мне в гости, Марина категорически предложила встречаться у неё, хотя бы потому, что в её спальне была шикарная двуспальная кровать. Я поддержал конструктив, особенно обрадовавшись формулировке «встречаться», а не, к примеру, «жить». Я частенько навещал мою новую пассию, а раз в неделю, устраивал выходной от Упражнения и Порядка, оставаясь у неё на ночь.

Когда Антон выдал мне мою долю за охоту, в денежном эквиваленте, я, сначала прифигел конечно, но зато потом вошёл в раж, разом закрывая гештальты прошлого. — Водил Марину по дорогим ресторанам и магазинам в торговых центрах, дарил кое-что, помимо цветов, за что не стыдно было получать благодарности. Особенно мне импонировало, что девушка особо не ломалась, а принимала знаки внимания спокойно, мол, я и не рассчитывала, но раз такой бонус, то я рада вдвойне. А на что мне ещё тратить?

Сестре отправил "подарок на День рождения", который давно прошёл — она, как и я, июньская. Анюта очень удивилась, начала меня ругать даже. Мол, зачем слать деньги, лучше бы приехал в гости. Сказала, что сама, тогда, на эти деньги приедет. Я, как мог, успокоил и отделался "мифами Древней Греции" — мол, работу новую нашёл, лютый график, зарабатываю авторитет и прочее, прочее...

Не могу я выехать из страны. Пока не могу. Мне же заграник нужен, а в паспортном сидят конторские, которые "сканят" людей на предмет "сверхспособностей" — это мне Антон рассказал. Посадят "отказного" — он слабенький совсем, поэтому всех Знающих на раз чует.

А про деньги, тратил я их по принципу — легко пришло, легко ушло. Шли дни и кошмарная охота на упыря уже не казалась такой кошмарной... И это пугало мой, пока ещё, обычный человеческий разум.