Дельта-гир. Том 2

Глава 8

Многочисленные следы остаются за вереницей людей, лошадей и телег. Передовой отряд вышел из Кватанса и решил не обходить хребет, а перейти через горный перевал и выиграть примерно неделю пути. В условиях быстрого начала войны это может оказаться куда большим преимуществом, чем численность войск.

Исидор Лирим же не смотрит на полки Анклава Чести, что первыми попробуют на зуб оборону Норнета. Бывший Трибун Воды и глава Искателей Мифов знает, что Норнет в любом случае обречен, так как король Крам ничего не сможет противопоставить мощи целого Анклава. Особенно после того, как лишился Шамрата.

Прямо сейчас маг сидит в собственном шатре с закрытыми глазами и погружается в особое состояние ума и духа, когда внешние раздражители становятся несущественными. Глубокая медитация должна сопровождать прием эликсиров, которые повысят мощь того, кто принимает их правильно.

После победы Эгиды Джонсола в гражданской войне Исидор получил в распоряжение вторую часть награды, а именно таинственные зелья из школы Дрожи Земли и записи с древними техниками, что могут раскрыть сущность настоящей силы. Волшебник уже принял последнюю дозу и теперь нужно усвоить её.

В мысленном мире воссоздается гигантский океан со свинцовыми водами, который беспокойно катит волны, повинуясь сильному ветру. Во все стороны нет ни одного клочка суши, для Исидора именно вода является источником жизни. И он на фоне океана — песчинка, которую носят волны, но теперь пора воспарить над поверхностью воды.

Капли срываются с тела и оставляют круги под ногами парящего тела. Теперь Исидор может поднять себя в небо, но этого еще недостаточно, чтобы улететь птицей в дальний полет до неизведанных территорий. А вот под ногами поднимается водяной горб, где скрывается жуткий монстр, который существует в душе каждого человека.

Этот «монстр» или «демон» забирает все желания, амбиции и мотивацию, стараясь оправдывать бездействие и комфорт. И чтобы победить настоящих врагов, в первую очередь нужно победить самого себя. Иначе какой смысл чего-то достигать в жизни, если это не принесет тебе удовлетворения, или ты не сможешь его осознать под гнетом собственных страхов?

— Куда ты собираешься? Зачем тебе это? — гудит океан и приглашает вновь окунуться в его теплые воды, где можно бесконечно плыть по течению подобно дивным беспозвоночным созданиям морей.

— Я уже давно поставил себе четкую цель и иду к ней, — отвечает Исидор самому себе. Эта ментальная техника была предоставлена союзниками из Кватанса, когда адепт учится бороться с самим собой, чтобы выйти на тот недосягаемый уровень, когда всё естество начинает работать в едином ритме.

Мастеров боевых искусств отличает вовсе не умение убивать десятки людей одним ударом или возможность бегать по воде и стенам, а отсутствие внутренних конфликтов. Они всегда знают, чего хотят, и будут преследовать это со спокойным взором.

Это и есть пик развития, когда проблемы мира и своей жизни уже ничего не могут сделать с тобой. А если зайти еще дальше, то можно даже приблизиться к трансцендентному существованию, которому даже проблемы вселенной по барабану.

Насколько Исидор знает, в Анклаве Чести есть всего один человек, кто близко подобрался к такому. Его называют просто — Великий Грандмастер. Настоящее имя, внешность и местоположение волшебнику неизвестны, но и не столь важно это сейчас. Если слухи об этом полубоге не являются выдумкой, то Исидор не может претендовать на то, чтобы подобный мастер потратил на него хоть каплю своего времени. Значит, и думать об этом не имеет смысла.

Причем, в мире наверняка есть подобные силы. Его орден искал знания и артефакты по всему миру, кроме Аттонарейва, так что Исидор в курсе, что в Анклаве Знаний есть Великий Архимаг, который по слухам может затопить весь Сайлен или даже оторвать его от земли и отправить в полет.

А вот на Кофоне есть Дух Охоты, который пробуждается во времена великих войн и пожирает кровь врагов. Даже Анклав Веры может получить благословения Фантазма и сотворить потрясающие воображение вещи. Исидор понимает, что мир велик, а он сам по сути только находится на начальном этапе получения сил и знаний.

— Но зачем тебе это? — продолжает спрашивать мысленный океан. — Ну дадут тебе эти эликсиры еще пару-тройку веков жизни, ты станешь сильнее и опытнее, но что в итоге? Что ты хочешь достичь? Почему ты так ненавидишь Норнет и Трест Альманди?

— Я не следую ненависти, я просто хочу стать самым сильным, чтобы больше не испытывать беспомощности. Раз ты — это я, то ты знаешь, каково это.

— Да, — внизу плещутся волны и возникает водоворот. — Ты родился в самых низах. Шлюха-мать выкинула тебя осенью, когда тебе исполнилось шесть лет. Ты много голодал, бродяжничал, бился с другими детьми в уличной иерархии и часто проигрывал. Ты помнишь каждый удар, помнишь, как на тебя мочились в случае поражения. Не можешь забыть тяжкого труда в шахтах и постоянно холода. Мир всегда был к тебе жесток.

— И именно поэтому, когда я овладел своими силами, я нашел каждого обидчика и вернул ему всё сторицей, — говорит себе же Исидор. — Я заслужил право не только испытывать боль и унижения, но и самому доставлять боль и унижать. Я имею на это полное право!

— И теперь хочешь силу для того, чтобы стать неуязвимым для новой боли и унижений?

— Да!

— Пойми, ты возвысишься здесь над всеми, но на вершине обнаружишь, что есть те, кто опять выше тебя. Тебе придется побеждать их, чтобы еще раз обнаружить, что из облаков показывается новая вершина, на которых стоят те, кто могут унизить тебя. Что потом? Это замкнутый бесконечный цикл.

— Ты врешь, — спокойно отвечает океану волшебник. — Не бывает бесконечных вещей. Однажды я приду на вершину мироздания и оттуда откроется вид на бескрайние просторы миров, где больше не будет никого сильнее меня!

— И что потом? — невозмутимо продолжает внутренний океан. — Уже за тобой придет твоя точная копия, у которой судьба забрала всё светлое и оставила ненасытный голод за чужим светом. И он свергнет тебя.

— Я защищу свою вершину, — качает головой Исидор Лирим.

— Допустим, защитишь. И что ты будешь делать дальше? Поглотив весь свет в мироздании, ты останешься в еще большей тьме, нежели когда тебе приходилось пресмыкаться, лишь бы не замерзнуть среди сугробов и получить краюху хлеба.

Здесь маг не знает, что ответить.

— И на той самой вершине ты будешь одинок. Тебе будет холодно на той заоблачной высоте. Что тогда? Бросишь вызов равнодушным звездам над собой? Не смеши. Все равно будут законы вселенной, которые тебе не победить. Достигнув всемогущества и бессмертия, ты все равно умрешь внутри. Потому что сильнее всего тебя гложет несправедливость, которую нельзя исправить. Ты можешь мстить всем подряд, но само её наличие в прошлом уже никак не изменить.

— И что ты предлагаешь?

— Ты придешь в никуда, если пойдешь на поводу внутреннего демона, — водоворот под ногами становится масштабнее и теперь почти достигает горизонта, а вот его центр так глубоко, что темнота мешает разглядеть дно. — У тебя есть выбор: прыгнуть в омут с головой, полностью отдавшись унижениям собственной судьбы, с которыми ничего сделать нельзя, или полететь вверх, где придется оставить свои прежние приземленные мотивы. Для второго варианта придется признать то, что плохое в мире просто бывает и ничего с этим делать не нужно. Просто отпусти это.

— Думаешь, это так легко? Взять и отпустить прошлое?

— Нелегко, — соглашается демонический океан. — В определенных случаях невозможно ни при каких условиях. Однако границы возможного ты сам для себя устанавливаешь. Наверняка есть кто-то, кто предпочел уничтожить свою память, лишь бы отпустить прошлое, но разбитая ваза больше ни для чего не пригодна. Не умение драться или магическая сила делает мастера мастером.

— Думаю, я понял, — говорит Исидор, вновь прокручивая в голове всю свою жизнь, которую следует выбросить из головы прямиком в провал под ногами. Черная слизь выделяется из тела и вязкими каплями устремляется вниз. И чем больше черной воды выходит, тем выше поднимается волшебник в хмурые небеса, которые постепенно очищаются от серых облаков.

— Молодец, больше мы не встретимся, — голос океана постепенно затухает, а водоворот успокаивается. Над головой теперь голубое небо, а море тоже меняет оттенок на насыщенный синий цвет. Порой кажется, что поверхность даже чуть светится. Сильные ветра успокаиваются, и теперь бесконечная водная гладь лишь немного рябит под бризом.

Исидор поднимается всё выше, а после открывает глаза, полные слез. Он продолжает сидеть на земле, а слезы льются из глаз без разрешения. Волшебник быстро моргает и вытирает их рукавом, после чего может разглядеть то, что происходит вокруг него.

Изорванный шатер лежит на земле, а вокруг этого места гигантским столбом поднимаются тысячи капель воды. Они закручиваются в спираль, центром которой является маг. Исидор удивленно понимает, что он сам создал это явление, находясь в трансе. Проходящие мимо войска не могут оторвать взоров от удивительного зрелища, а потом Исидор замечает Фон Ламая, что стоит на границе жемчужных капель воды.

— Вижу, что всё получилось. Ты одарен, — говорит мастер из школы Дрожи Земли. — Когда я более двух веков назад проходил через этот ритуал, плакал как ребенок, будучи грозным воином. Так что можешь не стыдиться слез.

— Я и не стыжусь, — мужчина надевает очки и действительно не чувствует дискомфорта от того, что кто-то заметил его плачущим. Раньше это вызвало бы раздражение, но после подобного погружения в самого себя и свои мотивы, это больше не может всколыхнуть внутренний океан.

Парящие капли проливаются вниз дождем, а маг встает на ноги, чувствуя необычайную легкость в теле. Кажется, что каждый мускул и магия сейчас будут отзываться намного быстрее и мощнее. Принятые эликсиры и вправду являются необычайной вещью. Теперь понятно, почему школы так охраняют рецепты.

— И как ощущение после первой подобной практики? Уверен, что в здешних королевствах такое не применяют, пытаясь подчинить себе мир, будучи не в состоянии подчинить самих себя.

— Потрясающие чувства. Я словно сбросил прежние оковы, но что делать теперь? — Исидор смотрит на ладони, словно впервые видит свои руки.

— О, это прекрасное время, когда у тебя есть возможность выбрать что-то новое. Воспользуйся им с умом.

— Обязательно. Но теперь давай вернемся к текущим задачам, — волшебник чувствует, что не хочет прогонять это сладкое чувство будто после потрясающего сна, но сейчас они направляются на войну.

— Мы уже пересекли границы Норнета и скоро подойдем к реке. Как она называется?

— Ярми, — отвечает Исидор, который не один год прожил в Норнете, поэтому и помогает сейчас Анклаву Чести.

— Да, Ярми. Разведчики сообщают, что войска Норнета уже строятся на другом берегу у единственной здесь переправы. Нам потребуется её захватить. Ты все еще с нами?

— Зачем ты спрашиваешь? — мужчина в очках начинает собирать разбросанные вещи.

— После ритуала Беседы с самим собой многие люди кардинально могут изменить свою жизнь. Ты даже мог прийти к выводу, что хочешь жить по-другому, и война тебя больше не устраивает.

— Не переживай, я оставил в себе одну черную каплю.

— Черную каплю? У тебя родился такой образ? — поднимает брови старик в серой накидке.

— Да, а что? Это странно?

— Нет-нет, у разных людей и образы разные. Помню, я лежал похороненным глубоко под землей, и мое тело пожирали черви. И только когда от меня даже костей не осталось, я смог выбраться на поверхность, договорившись с самим собой.

Фон Ламай даже закрывает глаза с блаженной улыбкой, словно это одно из самых счастливых воспоминаний его жизни. А потом открывает глаза с очередным вопросом:

— А что это за «капля»?

— Один эльф по имени Кошмар, который посмел бросить мне вызов. Перед тем, как полностью ступить на новый путь, я разберусь с ним.

— А ты слышал, что он стал Трибуном Молний? — хихикает старый мастер.

— Слышал, но это ему никак не поможет. Я никогда не чувствовал себя настолько хорошо. Я обязательно убью его. И вообще, есть свежие новости от разведчиков?

— Пока нет, но сегодня-завтра получим новые донесения из Арк-Форта. А пока что давай догонять войска.

Пока два мастера разговаривали, последние обозы уже прошли мимо по каменистой дороге. Исидор Лирим кивает и начинает быстрее собираться. Шатер придется выкинуть, но большинство вещей никак не пострадало. Плотно упаковав заплечный мешок, волшебник берет в руку посох и идет за Фон Ламаем.

— А как я могу перейти на новые ступени мастерства? Только с помощью более концентрированных эликсиров? — спрашивает маг.

— Нет, если бы это было так просто, то многие бы уже стали подобными Великому Грандмастеру, — пожимает плечами старик, ловко прыгая по камням. Ему достаточно сделать небольшое движение, что перелетать расстояние в пять и даже больше метров.

— А как он достиг своего уровня? — Исидор старается не отставать.

— Этого никто не знает. Грандмастер нашей школы неоднократно пробовал стать его учеником, но ничего не вышло. Словно ему было неинтересно учить кого-то. Он даже не выходит из своей обители, местоположение которой открыто только грандмастерам.

— Понятно, — говорит бывший Трибун Воды. — Возможно, я отправлюсь в путешествие, когда закончится война против Норнета и Треста Альманди.

— После этого может разразиться еще более масштабная и кровопролитная война. Путешествовать может быть опасно.

— Я не боюсь смерти на поле боя. Возможно, мне нужно будет испытать себя против самых сильных противников, чтобы получить нужное озарение.

— Может быть. Думаю, у каждого свой путь. Давай я расскажу тебе одну притчу. На заре формирования мира росло одно деревце, а рядом с ним лежал камень. Они не могли уйти куда-нибудь и каждый день общались друг с другом, а потом подружились. Дерево мечтало вырасти большим и красивым, и камень тоже хотел развиваться. Однако он не мог становиться сильнее, больше или красивее, как его товарищ. Дерево с каждым десятилетием поднималось все выше, становилось пышнее. Летом оно было зеленым, осенью покрывалось золотом, а зимой окутывалось в белоснежное покрывало. А что камень?

— Что камень? — переспрашивает Исидор.

— А ничего, — улыбается Фон Ламай. — Он никак не менялся, лишь грязи и мха на нем становилось больше, а зимой из сугроба даже не видел своего товарища. Но они были друзьями, поэтому дерево продолжало подбадривать товарища, и тот не терял веры, что однажды изменится. А одним летом пришел человек с топором и срубил дерево. Так камень остался в одиночестве на долгие года, пока его не подобрал другой человек и не расколол, обнаружив внутри малахитовую руду. После тот мастер изготовил из него драгоценные камни, которые стали украшением короны монарха той страны. И на коронации эту корону водрузили на чело короля, а после он сел на трон, который был изготовлен из того самого дерева. Друзья вновь воссоединились, став истинными произведениями искусства.

— И в чем мораль?

— Ох, и почему в западных странах считают, что в притче обязательно должна быть мораль? — смеется старик. — Но можно сказать, что не имеет смысл копировать чужой путь, так как все равно каждому определен свой. И даже если ты обычный камень, то ты можешь стать чем-то большим своим путем. Или не стать, ведь миллионы его собратьев так и остались камнями. Но я верю, что ты найдешь свой.

— Что же, спасибо на добром слове.

Два путника ускоряют шаг и скоро замечают впереди конец ушедшей вперед колонны.