Черноморский призрак 2

Глава 12

Старые вопросы в новой упаковке

Закончив обмен информацией, мы разошлись «как в море корабли» в буквальном смысле. «Бессарабия» вернулась в Севастополь, спешно увозя послание Корнилова в Петербург, а также мое письмо к папеньке. Остальные пять пароходофрегатов продолжили разведку побережья. А «Лебедь» направился в Одессу, увозя приказ Новосильцеву о возобновлении крейсерских операций и временном выделении двух пароходов помимо «Лебедя» в распоряжение Черноморского флота. Против такого положения дел Новосильцев и Остен-Сакен возражать вряд ли будут.

Была у меня идея по дороге заглянуть в Евпаторию и устроить там геноцид всем оставшимся. Поскольку Ганс провел авиаразведку и выяснил, что ничего, крупнее военного шлюпа, там нет. Многочисленные «купцы» не в счет. Для «Лебедя» это мишени, а не противники. Но подумав, решил не будоражить врага раньше времени. Пусть думают, что Евпатория нас пока не интересует, а все наши усилия сосредоточены на обороне Севастополя. Наведаться в Евпаторию никогда не поздно. Те, кто там высадился, сами залезли в ловушку. Хотя об этом еще не знают. И пока «Лебедь», вспенивая винтами воды Черного моря, спешил в Одессу, я раз за разом просматривал запись разговора адмирала Дандаса со штабными.

Было понятно, что все собеседники на взводе, и говорят излишне эмоционально. Но кроме обычных в таких ситуациях моментов, связанных с гибелью кораблей и обстрела со стороны противника, когда сам не можешь ответить, один из молодых офицеров в чине лейтенант-коммандера на гневную тираду Дандаса о том, сколько же будет продолжаться этот идиотизм, когда их бросают фактически на съедение русским, понадеявшись лишь на то, что эти отсталые азиаты не смогут противостоять передовым европейским армиям и флотам, тихо ответил.

— Сэр, очень Вас прошу, не шумите. То, что сейчас произошло, уже не вернуть назад. Но война еще не закончена. Поверьте…

И Дандас после этого сразу же заткнулся! Даже не подумал одернуть нахала. Адмирал какого-то капитан-лейтенанта, если провести аналогию с чинами российского флота! Ох, непростой видать фрукт, этот лейтенант-коммандер…

Когда вернемся в Севастополь, надо будет заняться им вплотную. Вплоть до того, что Ваньку в его тушку подсадить. Он и сейчас рвался, но я не стал рисковать. Ганс был более важным делом занят. Но когда вернемся, можно будет и «побеседовать». А дальше по ситуации. В конце концов, мало ли англичан погибнет в ходе Крымской войны? Маршал Сен-Арно уже покинул этот грешный мир. Командование французскими экспедиционными силами принял дивизионный генерал Франсуа Карнобер. Опасный противник, доказавший это на деле. У англичан на суше пока что командует генерал Раглан. Все, как в истории моего мира. Да только здесь дела у французов идут не так хорошо, как им хотелось бы. Англичане вообще находятся в глубочайшей заднице. И не знают, как оттуда выбраться. Про турок и речи нет. Для них находиться в заднице во время войны с Россией — обычное состояние. И на фоне всех этих безобразий гибель какого-то лейтенант-коммандера, пусть даже из штабных, никого особо не удивит. Война ведь, джентльмены. А на войне стреляют…

Когда прошли мыс Тарханкут, наконец-то заработал свежий норд-вест. Немного изменили курс вправо, и пошли к Тендровской косе против волны. Все же, чем хороши пароходы в отличие от парусников, так это возможностью идти в любом направлении, независимо от ветра. На парусном линейном корабле, или фрегате, сейчас бы намаялись при попытке укрыться за Тендрой от шторма. А тут — всего лишь руль переложить. Поэтому, как бы ни пыжились наши «марсофлоты» под «шпицем» в Петербурге, отстаивая преимущества парусов, их время прошло. Несомненно, паруса сыграли большую роль в развитии человечества. Особенно в эпоху великих географических открытий. Но прогресс не остановить. И тот, кто этого не понимает, оказывается на свалке Истории…

Ладно, расфилософствовался я что-то. Сейчас нужно о другом думать. Вызываю Ганса и даю ему задание. Пока вокруг никого нет, быстренько сгонять в Одессу. Посмотреть, что там творится. Потом в Севастополь, по пути заглянув в Евпаторию, и после этого вернуться обратно. Море вокруг пустынно, видимость хорошая, поэтому держать Ганса поблизости нет смысла. Много времени ему не понадобилось, поэтому вскоре последовал вызов.

— Командир, возвращаемся. Наблюдаю «Лебедь» визуально. Вокруг все спокойно. «Кино» будешь смотреть, или сначала кратко?

— Давай сначала кратко. А потом «кино».

— В Одессе все спокойно. Противника поблизости нет, пароходы стоят в Карантинной гавани, и не похоже, чтобы собирались выходить. Правда, и погода не располагает. Подняли обоих «недоутонувших» турок возле Пересыпи. Идет ремонт. Скорее всего, Новосильцев думает включить их в состав «хулиганской флотилии». Хотя бы для патрулирования подходов к рейду, поскольку на возвращение «Пересыпи» из Севастополя он уже не рассчитывает. Больше по Одессе ничего значимого нет. В Евпатории все по-прежнему. На берегу полно турок, но дальше они не пошли. Оборудовали позиции вокруг города и сидят в обороне. На подступах к Евпатории замечена наша разведка из казаков. Так что, в штабе должны знать обстановку. Транспорты закончили выгрузку, но уходить не торопятся. То ли боятся идти без прикрытия, то ли ждут, когда шторм утихнет. А вот в Севастополе интереснее. Наша армия направляется к Севастополю от Бахчисарая. Очевидно, Корнилов все же добился своего. С северной стороны Севастополя до самой Евпатории противника нет. Зато с южной началась движуха. Французы основательно укрепились в Камышовой бухте и выдвинулись в направлении города. Но это больше похоже на разведку боем, поскольку силы задействованы незначительные. Французские корабли стоят в Камышовой бухте, патрулируя подходы к ней. Англичане пока что сидят в Балаклаве. Солдаты оборудуют земляные укрепления, моряки им помогают в меру способностей, но подготовки к штурму не заметно. Балаклавская бухта сейчас фактически непригодна для базирования флота. Возле берега полно обгоревших и разрушенных взрывами остовов кораблей. Целого ничего не осталось, все сгорели до ватерлинии. Англичане пытаются что-нибудь найти, да только вряд ли там что уцелело. Появились первые коллаборанты. В английском лагере замечены крымские татары. Похоже, доставили продовольствие. Явно пользуются расположением англичан. Наши пароходофргаты наблюдают за противником, выдерживая дистанцию. Кратко все.

— Значит говоришь, французы вылезли из «Камышей», и пытаются прощупать нашу оборону? Наша армия идет из Бахчисарая в Севастополь, а французская эскадра как стояла в «Камышах», так и стоит?

— Да.

— Это хорошо… Это очень даже хорошо! Давай теперь «кино».

— Принято. Даю!

В Одессе и Евпатории ничего интересного не было, а вот запись аэроразведки окрестностей Севастополя меня заинтересовала. Ситуация складывалась лучше, чем в истории моего мира. У нас французы быстро заняли Федюхины высоты, поскольку не отошли к Евпатории, как здесь, а продолжили движение к Севастополю, стремясь подойти к нему с южной стороны, считавшейся слабо защищенной. Эта ошибка дорого обошлась впоследствии силам коалиции, дав время гарнизону Севастополя на подготовку к обороне. Здесь же этого нет. Французы высадились в Камышовой бухте и собираются наступать оттуда. А англичане вообще застряли в Балаклаве с недостатком абсолютно всего. Крымские татары не смогут обеспечить такую ораву продовольствием, а о снабжении боеприпасами и речи нет. Похоже, я погорячился в своих прогнозах, считая, что генерал Раглан захочет как можно скорее начать штурм Севастополя. Ситуация у англичан еще хуже, чем предполагалось. И ни о чем, кроме обороны Балаклавы, они в данный момент не помышляют. Это радует. Значит надо притормозить французов, чтобы отвадить их от укреплений вокруг города. Пусть сидят в Камышовой бухте тихо, как мышь под веником. Целее будут. Но перво наперво следует лишить французов их главного козыря — флота. Вот тогда и поговорим…

Сильный норд-вест разогнал уже большую волну. Темные валы, покрытые белыми гребнями, окружали до самого горизонта. Но «Лебедь», то зарываясь форштевнем во впадину между валами, то взлетая на гребень, легко преодолевал силу разбушевавшейся стихии. Вокруг свистел ветер, воздух был заполнен водяными брызгами, по палубе с шипением пролетали потоки воды, но пароход, опередивший свое время, словно всплывшее из морских глубин гигантское чудовище, шел против ветра, окутанный пеной, и оставляя за собой густой шлейф дыма. Горизонт оставался пустынным. «Лебедь» был один в этом районе Черного моря. Что полностью соответствовало моим планам. Чем меньше о нас будут знать англичане и французы, тем лучше.

Когда подошли к Тендровской косе, волнение уменьшилось, хотя ветер даже несколько усилился. Но здесь нас уже прикрывал берег, поэтому дальнейший переход был достаточно спокойным. Пройдя вдоль Тендры, обогнули ее, и дойдя почти до острова Березань на входе в Днепро-Бугский лиман, пошли дальше вдоль берега в сторону Одессы, прикрываясь им от штормового ветра. Можно было бы рвануть напрямую от Тендры на Одессу, но зачем? Если есть возможность использовать берег в качестве прикрытия от шторма, то пуркуа бы и не па? Никогда не понимал тех, кто любит сам себе создавать трудности, чтобы героически их преодолевать. У английских моряков есть даже поговорка на этот счет. «Хороший капитан тот, кто благодаря хорошим знаниям избегает ситуаций, когда нужно применять хорошее умение». Лучше не скажешь. Вот мы и воспользуемся знаниями, накопленными человечеством моего мира. Устроим козью морду месье. Здесь пока еще воюют по старинке, следуя правилам линейной тактики. Тем большим сюрпризом будут наши действия возле Камышовой бухты. Надо начинать наводить прядок в Черном море.

На подходе к Одессе ветер стал стихать. Еще немного, и вот перед нами Одесса, жемчужина у моря. Что ни говори, но прикипел я к этому городу, и уже не мыслю себя без него. Так же, как и без Петербурга. Вот не лежит у меня душа, как у всех «нормальных» русских нуворишей, ко всяким Парижам. Слишком хорошо знаю, чем закончится низкопоклонство перед Европой. Но меня сейчас никто не поймет, если только попытаюсь озвучить такие «крамольные» мысли. Остракизм со стороны «высшего общества» — это самое меньшее, что меня ожидает. Поэтому приходится играть по установленным правилам. Поскольку мне надо обязательно влезть в это самое «высшее общество». Только тогда я смогу оказывать влияние на политику.

В Карантинную гавань входим без лишнего шума, не привлекая внимания. Лоцман мне здесь не нужен, поэтому сразу же направляемся к причалу, где стоят пароходы нашей «хулиганской флотилии». Там издалека заметили «Лебедь» и все высыпали на палубу. Машут руками и кричат приветствия. Скорее всего, уже и не чаяли нас увидеть. Ведь после того, как мы расстались, никакой информации в Одессу о «Лебеде» не поступало. В числе прочих замечаю Новосильцева, стоящего на мостике «Измаила». Командир флотилии внимательно рассматривает «Лебедь» в бинокль, очевидно выискивая повреждения. А когда мы уже швартуемся, сходит на причал и направляется в нашу сторону. Ясно, что отставного каперанга распирает любопытство. Даже не стал строить из себя важного начальника, решил сам прийти. Тем лучше. Быстрее все согласуем.

Встреча вышла бурной. Помимо Новосильцева к нам на борт хлынуло много народа. Все терялись в догадках, что же случилось, и почему мы так долго отсутствовали. Заранее предупредив экипаж, чтобы не болтали об атаках минных катеров, увел Новосильцева в свою каюту, чтобы поговорить без свидетелей.

Первым делом вручил приказ о возобновлении крейсерских операций, чем резко поднял его настроение. А потом рассказал нашу эпопею, предупредив о секретности информации. Сказать, что Новосильцев был поражен, значит ничего не сказать.

— Юрий Александрович, так значит у вас в трюме все это время находилось такое удивительное оружие⁈ Но почему же Вы не использовали его раньше⁈

— По ряду причин, Георгий Вадимович. Но главная причина — не спугнуть крупную дичь. Сейчас уже могу сказать. Но, все равно, прошу не распространяться об этом. Я з н а л о готовящейся высадке неприятеля в Крым. З н а л, какие при этом силы будут задействованы. Конечно, не с точностью до отдельного корабля, но знал. Откуда знал, извините, сказать не могу и сейчас. Не знал только точное время и место высадки. Поэтому заранее подготовился, чтобы нанести серию сокрушительных ударов новым неизвестным оружием, к чему ни англичане, ни французы, ни тем более турки не будут готовы. И мне это удалось. Сейчас у неприятеля в Крыму с большой натяжкой равенство с нашим Черноморским флотом. Былого превосходства уже нет. Но у нашего флота база совсем рядом — в Севастополе. Французы же залезли в Камышовую бухту, где голые берега. Ближайшая их база в Варне, до которой еще надо добраться. И у нас сейчас есть возможность уничтожить остатки вражеского флота в Черном море. По крайней мере тех, кто стоит в Камышовой бухте, и на рейде Евпатории. Но надо действовать быстро, и потребуется ваша помощь.

— Так, Юрий Александрович! А вот с этого момента подробнее…

То, что отставного каперанга зацепило, стало понятно сразу. Вплоть до того, что он сам вызвался идти в Крым на «Измаиле», а с охотой на коммуникациях и без него справятся. Тем более, там и охотиться сейчас особо не на кого. Все перевозки между Варной и Крымом замерли Информация о непонятных взрывах на рейде Евпатории и возле мыса Лукулл уже дошла до Одессы, Варны и Константинополя. Одесские контрабандисты регулярно доставляли сведения из столицы Османской империи, поэтому о серьезном уроне флота противника здесь уже все знали. Не знали только, что стало тому причиной. Тем не менее, что европейские, что турецкие «купцы» отказываются идти в Евпаторию. А практически весь военный флот коалиции ушел в Крым. В море если и можно сейчас кого поймать, то только на пути между Варной и Босфором. Доставка грузов в Варну все же идет, поэтому можно перехватывать одиночные транспорты и обстреливать конвои на подходах к Варненскому заливу. Теоретически можно вести крейсерские операции и прямо на выходе из Босфора. Но там, если прихватит непогода, укрыться негде. А сейчас наступает период зимних штормов. Если же охотиться возле Варны, то в случае ухудшения погоды всегда можно укрыться за мысом Калиакра. Место очень удобное и защищает от ветров практически всех направлений. В том числе от свирепого зимнего норд-оста. Ну и что, что это территория Османской Империи? Серьезного флота, способного нанести поражение нашей «хулиганской флотилии», у турок практически не осталось. А уцелевшая мелочь не рискнет связываться с пароходами, вооруженными нарезными казнозарядными орудиями. Опыт Одессы оказался очень познавательным. С берега же турки ничего сделать не смогут. Разве что будут призывать Аллаха покарать проклятых гяуров, да кулаками грозить.

Обсудив все детали, Новосильцев заверил, что переговоры с Остен-Сакеном возьмет на себя. Ушлый отставной каперанг и с военным губернатором стал что-то мутить. Но меня это не касается. Если не в ущерб делу, то пуркуа бы и не па?

Не успел я сойти на причал после ухода Новосильцева, как пожаловал наш военспец-артиллерист Шахурин. Как только узнал о возвращении «Лебедя» в Одессу, так сразу же примчался с докладом. А докладывать было о чем. Новости оказались не только неожиданные, но и приятные.

Мой папенька не стал почивать на лаврах, и не впал в эйфорию от свалившихся на него военных заказов, а стал наращивать производство. Причем не только увеличивая выпуск изделий, но и расширяя их номенклатуру. В результате в Одессу прибыли «для испытаний в боевых условиях» орудия нового типа, еще не принятые на вооружение. Надо сказать, что используемая нами юридическая лазейка, как обойти военных чинуш с их дебильными запретами, оказалась очень эффективной. Поскольку наш артиллерийский военспец Шахурин уже находился в Одессе, и принял личное участие в «испытаниях» наших пушек по вражеским кораблям при попытке обстрелять город, папенька и отправил сюда новые образцы, резонно рассудив, что в окрестностях Петербурга никакой войны не будет. Господа цивилизованные европейцы удрали из Балтийского моря, и больше туда вряд ли сунутся. Тем более, зима на носу, и Финский залив замерзнет. Поэтому с очередным обозом из Петербурга в Одессу прибыли наши новые разработки калибра шесть, четыре и три дюйма. Все нарезные и казнозарядные. Причем шестидюймовые как в полевом, так и в морском исполнении. Посторонние об этом не знали, поскольку методами маскировки перевозимых грузов наша служба безопасности овладела уже в совершенстве. Такой подарок от папеньки оказался очень кстати. Можно не только оборону Одессы укрепить, но и защитникам Севастополя серьезно помочь. Будь моя воля, я бы все в Севастополь отправил. Поскольку знаю, что возле Одессы противник больше не появится. Но другие-то этого не знают, поэтому не поймут. И в первую очередь генерал Остен-Сакен. Поэтому придется поделить неожиданно свалившиеся с неба пушки. Мне с Остен-Сакеном ссориться не резон. Точно также необходим благожелательный отзыв Корнилова об испытаниях новых артсистем. С этим же обозом, помимо всего прочего, прибыло и мое «секретное оружие» — Петр Дробышев.

Шахурин о нем знал, и с нетерпением ждал его приезда, чтобы устроить господам европейцам очередной «сюрпрайз». Поначалу он был ошарашен моей очередной «сумасбродной» идеей. Но поразмыслив, пришел к выводу, что должно получиться. И разгром вражеского флота в заливе Лумпарен это подтвердил. Но одним лишь Лумпареном мои задумки не ограничивались. В заливе Петр и Дарья фактически выполняли роль наблюдателей, просто обнаруживая корабли противника в темноте, и наводили на них «Илью Муромца». После этого артиллеристы броненосца вели огонь чуть ли не в упор по визуально наблюдаемой цели, в чем помощь Петра и Дарьи уже не требовалась. Сейчас же я хотел задействовать юное дарование в Севастополе, как артиллерийского корректировщика при стрельбе ночью. Необходимую подготовку он прошел еще в Петербурге. Попрактиковался на полигоне во время ночных стрельб, и теперь был готов применить свои знания на практике. За что обеими руками уцепился Шахурин, решив во что бы то ни стало опробовать этот метод лично.

— Юрий Александрович, пришла пора задействовать нашего юного уникума. Для этого как раз сложилась подходящая обстановка в Севастополе. И у меня просьба. Разрешите мне принять личное участие в испытаниях новых орудий. Это как раз мой профиль — полевая артиллерия. В Одессе сейчас делать нечего, а в Крыму мои знания и опыт окажутся наиболее востребованы. И с Дробышевым можно таких дел наворотить, что неприятелю точно станет не до штурма Севастополя.

— То есть, кое-какие планы по приведению в чувство незваных гостей у Вас уже есть, Иван Андреевич?

— Есть, Юрий Александрович. Сразу же появились, как только пришел обоз с новыми орудиями и с Дробышевым. Сам хотел обратиться к Вам с таким предложением.

— Договорились, Иван Андреевич. Но часть новых пушек придется оставить в Одессе. Иначе Остен-Сакен нас не поймет. Остальные пушки грузим на «Лебедь». Берем также весь запас зажигательных бомб, сколько их успели приготовить. В Одессе они все равно не нужны, а в Крыму пригодятся. И надо выделить хоть что-то Новосильцеву. А то, ему турецкие трофеи вооружать нечем…

Переговорив с Шахуриным, и отправив его заниматься подготовкой артиллерии к погрузке, решил первым делом нанести визит Троекурову. Никуда не денешься, жандармам необходимо знать все о происходящем в Крыму. Причем как можно скорее. Но уже на выходе из порта меня догнал Игнатов. Оказывается, он тоже спешил со мной поговорить, но разминулся. Причем по его виду было понятно — что-то случилось. После приветствий и поздравлений шеф службы безопасности спросил напрямую.

— Юрий Александрович, думайте, кому Вы перешли дорогу в Петербурге.

— Да вроде бы никому, Павел Артемьевич… А что? Снова кто-то по мою душу сюда прибыл?

— К сожалению, да. Взяли двоих. Причем они не знали друг о друге, и должны были действовать самостоятельно. Но я не исключаю, что есть кто-то еще.

— Полиция об этом знает?

— Нет. Если только это станет известно полиции, то вскоре станет известно и заказчику.

— Согласен… А кто эти лиходеи? Поговорить с ними можно?

— Увы. Сначала говорить не хотели, и все пугали нас высокими покровителями, а потом их отпускать уже было нельзя. Ситуация у обоих похожая. Подошел какой-то человек, которого они раньше никогда не видели, и предложил хорошие деньги. В их понимании хорошие. Сами злодеи ничего особого из себя не представляют. Один — обычный душегуб, привыкший жить разбоем. Второй — выгнанный со службы офицер. Бретер, зарабатывающий на провоцировании дуэлей. Мастерски владел оружием. Нашим людям пришлось изрядно повозиться, чтобы взять его живым и относительно целым. Но они оба практически ничего не знали. Только человека, который их нанял, заплатив аванс. Причем, судя по описанию, это было одно и то же лицо.

— Понятно… Значит, проблема никуда не делась… Как собирались действовать эти несостоявшиеся убивцы? И Вы сохранили их вещи?

— Налетчик собирался напасть на улице, когда Вы возвращаетесь к себе на квартиру. Просто и без затей. Знал также о месте жительства вашей пассии — Цили Майдельман. Следил за ней какое-то время, но сама барышня его не интересовала. Он ждал вашего возвращения. А бретер собирался подстроить вызов на дуэль. Причем так, чтобы выбор оружия был за ним. Все их вещи сохранили на всякий случай. Но там ничего необычного нет…

Ситуация усложняется. Кто же ведет на меня охоту? Уже ясно, что это не англичане, и не французы. Те бы не стали действовать так топорно, обращаясь к случайным людям, а подослали профессионалов. Тогда кто? Столько было попыток меня извести, и все какие-то… несерьезные. Как будто тот, кто это задумал, сам не обладает нужными навыками, а обратиться к профессионалам по каким-то причинам не может, или не хочет. Вот и подыскивает исполнителей подешевле среди откровенного уголовного отребья, и тех представителей «чистой публики», кто не в ладах с законом. Странно… Ума не приложу, кто это может быть. Ибо таких знакомых у меня просто нет. Единственный подходящий кандидат на роль заказчика — мой братец Феденька. Но он сейчас в Англии. А ни с кем другим у меня серьезных конфликтов не было. Во всяком случае таких, после которых могут «заказать». Жаль, конечно, что с лиходеями уже не поговорить. Поэтому посмотрим на «вещдоки», которые после них остались. Может там удастся найти какую-нибудь зацепку…

Не откладывая дела в долгий ящик, поехали в особняк, который уже стал местом постоянной дислокации нашей службы безопасности в Одессе. И вскоре передо мной выложили две кучки разнообразных вещей, принадлежавших горе-киллерам. Вещи уголовника меня не заинтересовали. Обычный «джентльменский» набор бандита. Да и вещей у него оказалось всего ничего. Зато у бывшего «его благородия» выбор оказался гораздо богаче. Как по количеству предметов, так и по ассортименту. Вещи повседневного обихода ничем не отличались от тех, что находятся в массовой продаже. А вот небольшой револьвер, который легко скрыть в рукаве, и явно сделанный на заказ, шпага, скрытая в трости, и пара кинжалов привлекли мое внимание. Похоже, бывшее «благородие» не брезговало и обычной «мокрухой». Оружие было сделано очень качественно, и за ним тщательно следили. Но такое было вполне ожидаемо. А вот одна вещь меня удивила. Она настолько не сочеталась со всем остальным, что сразу же привлекала внимание. Небольшая яркая коробочка с иероглифами и изображением огнедышащего дракона. Причем явно сделанная кустарным способом. Внутри находились какие-то таблетки. Ганс, с помощью моего зрения и ментальной связи также наблюдающий за происходящим, тут же перевел иероглифы — «Красный дракон» на китайском. Больше никакой информации на коробке не было. Повертев китайскую вещицу в руках, удивленно спросил у Игнатова.

— Павел Артемьевич, а что это такое?

— Лекарство от дурных болезней, которыми могут наградить некоторые доступные дамы. Я сам не пробовал, но говорят, помогает.

— Разве? Какой-то шарлатан решил на этом зарабатывать?

— Не знаю, Юрий Александрович. Говорю с чужих слов. Если хотите, можно разузнать у практикующих докторов. Уж они-то должны знать.

— Ладно, сам выясню. У нас как раз на борту «Лебедя» хороший доктор есть. А этот… кстати, как его имя? У него признаков болезни не было?

— Бывший поручик Измайловского полка Андрей Потоцкий. Внешних признаков болезни не было. Но наши люди, на всякий случай, работали с ним в перчатках. Мало ли что.

— Правильно сделали… Хорошо, Павел Артемьевич. Оружие Потоцкого почистить, смазать и надежно спрятать. Все прочее барахло уничтожить. А это я с собой заберу…

Когда я наконец-то закончил с делами в особняке, и взяв извозчика, отправился для всех «отдохнуть», а на самом деле на встречу с Троекуровым, меня вызвал Ганс, до сих пор не вмешивающийся в происходящее.

— Командир, ты что задумал? Зачем тебе эта китайская хрень? Если она вообще китайская?

— Ганс, ты сможешь определить химический состав препарата?

— Конечно, смогу. Но не сейчас, не с высоты в четыреста метров. Подожди до вечера, как стемнеет. А в чем дело?

— Мысля у меня одна интересная появилась… До сих пор мы считали, что надежных средств для лечения венерических болезней в этом мире пока нет. Официальная медицина эти болячки эффективно лечить не может. Хотя, разных шарлатанов хватает. А если это не так? Если все же нашелся какой-то умник, создавший мощный антибиотик? И теперь гонит его «под черным флагом», чтобы не засветиться, выдавая за китайское снадобье? Ведь Игнатов не просто так сказал, что «говорят, помогает». И этот «Красный дракон» вполне может быть частью гонорара, выданной авансом. А отсюда может потянуться ниточка к заказчику, если это средство действительно эффективное, и достаточно редкое.

— Да, такое возможно. Но сказать точно я смогу только после проверки препарата. Запасись терпением до вечера.

И тут неожиданно в разговор влез Ванька.

— Юрка, Ганс, подождите! Вспомнил! Я видел похожую коробку!

— Ваня, давай по порядку. Что и где ты видел?

— Ну, не я сам лично видел, а Циля видела. Я ведь, когда в ней находился, то имел доступ к ее памяти. А она видела похожую коробку у подруги. Только дракон там был не красного, а зеленого цвета. И тоже с китайскими иероглифами. Но подруга сказала, что это средство от нежелательной беременности. Очень эффективное, хотя и жутко дорогое. Приобрести его можно только у перекупщиков. В аптеках такого нет.

Час от часу не легче! Жизнь подбрасывала все новые и новые сюрпризы…

Как бы то ни было, но получить ответ на вопрос, что это за китайская, или псевдокитайская хрень, можно только после проверки. Действительно ли это эффективное лекарство, или пустышка, на торговле которыми наживается множество шарлатанов. А пока займемся делами.

Троекуров ждал меня на конспиративной квартире, поскольку быстро узнал о возвращении «Лебедя» в Одессу. Выслушав мой подробный отчет о произошедших событиях начиная с погрома вражеского «обоза», и заканчивая уничтожением английской эскадры в Балаклавской бухте, жандарм лишь покачал головой.

— Ох и нажили Вы себе врагов, Юрий Александрович! Наши адмиралы Вам этого не простят. После Аланда что творилось, а сейчас так и вовсе под «шпицем» настоящий шторм начнется.

— Да и пусть «штормит», Матвей Игнатьевич. Что они мне сделают? Ничего. Я лицо сугубо статсткое, им не подчиненное. Отменить высочайше утвержденный военный заказ они не в силах. Начнут строить козни с приемкой заказа? Так в эту игру можно играть вдвоем. Потребуем проверку смешанной комиссией с привлечением специалистов из Военного ведомства и Кораблестроительного комитета, где все их хитрости сразу вылезут на свет божий. И тогда запрет на участие конкретных лиц в дальнейшей приемке будет для них наилучшим вариантом из возможных. А могут еще и в саботаже обвинить, причем в военное время. Так что, интриг из-под «шпица» я не боюсь. Лучше скажите, что в Европе творится?

— А там уже «штормит». Информация о побоище возле Фидониси дошла до Лондона и Парижа. Вой стоит до небес. В каких только грехах не обвиняют русских варваров, которые не соблюдают общепринятые правила ведения войны. Посыпались даже обвинения в пиратстве, совершаемое частными лицами, с вручением ноты нашему Министерству иностранных дел. Это они имеют ввиду одесский отряд. Зарвавшимся любителям правил ответили, что уничтожение торгового судоходства противника во время войны пиратством не является. А каперство официально не запрещено. Так что, вы у нас теперь все в статусе каперов, Юрий Александрович.

— Дожили… Капером стал… Ну, хоть не флибустьером. А что с Евпаторией и Лукуллом?

— Информация прошла недавно, но уже ясно, что англичане и французы в шоке. Такого никто не ожидал. Разумеется, снова понеслись вопли о варварстве русских. Но это игра на публику. Официальной реакции на произошедшее пока нет.

— Скоро появится. Матвей Игнатьевич, теперь ждем появления трех французских броненосных кораблей с остатками французского флота и французской армии. Франции сейчас деваться некуда. Это Англия в критической ситуации может позволить себе такую роскошь, как выгнать в отставку Премьер-министра и Первого Лорда Адмиралтейства, и попытаться прийти к какому-то компромиссу с нами. Бросить французов и турок на произвол судьбы, пойдя даже на серьезные уступки. Королева в любом случае останется у власти, и дельцы из лондонского Сити никуда не денутся. Для них неудача в антироссийской авантюре всего лишь непредвиденные убытки, не более. Зато для Наполеона Третьего поражение в войне означает потерю короны. А то и короны вместе с головой. Поэтому он сейчас пойдет на любые авантюры, лишь бы сохранить власть.

— Хотелось бы, чтобы Вы ошиблись, Юрий Александрович… Да боюсь, что Вы снова окажетесь правы. Более того, сейчас могут появиться еще какие-нибудь «туземцы». Воевать чужими руками господа островитяне умеют…

Да уж, мне ли этого не знать… Но, как бы ни стали развиваться события, сейчас надо решать проблему с экспедиционными силами европейских «цивилизаторов» в Крыму. А заодно с их местными пособниками. Как раз хороший повод избавиться раз и навсегда от этой «пятой колонны», которая грезит о возрождении Крымского ханства.

Решив все текущие вопросы, я откланялся. Теперь нужно решать личные вопросы. Которые в последнее время стали принимать все более криминальный оттенок. Поэтому надо как можно скорее поговорить с Цилей. Возможно, она знает то, до чего не докопалась моя служба безопасности.

Циля была дома и сразу же повисла у меня на шее. Когда первые восторги улеглись, решили посетить ресторацию, отметить наше триумфальное возвращение в Одессу. Да заодно и проверить, нет ли «хвоста» за Цилей. Как ни эффективно работала моя группа наружки, но нет гарантии, что они засекли абсолютно всех любопытных. Знаю, что мои топтуны и сейчас ведут наблюдение, вот и проверим их работу.

Следовало отдать Циле должное, она еще раз подтвердила свою репутацию кладезя информации. Без лишней «воды», четко и в деталях описала происходившие в Одессе события за время моего отсутствия. Большим подспорьем было наличие многочисленной агентуры среди ее соплеменников, которые правильно отреагировали на мои действия, никоим образом их не ущемляющее. Поэтому теперь я знал о происходящем в Одессе больше, чем полиция, таможня и жандармы вместе взятые. Не укрылась от Цили и слежка со стороны нанятого уголовника. Но поскольку он только наблюдал и не переходил границы дозволенного, барышня его не замечала и делала вид, что ничего не подозревает. Исчезновение громилы, на котором разве что таблички не было «Слежу за Цилей Майдельман», она восприняла спокойно, поскольку все прекрасно поняла. То, что мои люди ее охраняют, она определила очень быстро, хоть я сначала и пытался это не афишировать. Так, мило болтая, мы дошли до ресторана, но когда уединились в отдельном кабинете и я разлил вино по бокалам, Циля неожиданно раскрыла карты.

— Юра, пока нам никто не мешает, давай разложим все по полочкам. Ты уже убедился, что голова у меня работает, как надо, и язык за зубами я держать умею. Если ты хочешь полноценного сотрудничества с наибольшим эффектом, не скрывай от меня информацию. Возможно, мое мнение дилетанта в тех делах, которыми ты занят, натолкнет тебя на правильные мысли. Давай сейчас я выскажу свое видение ситуации, и попробуем вместе отделить зерна от плевел. Согласен?

— Циля, я всегда говорил, что твоему уму многие государственные мужи могут позавидовать. Конечно, согласен.

— Итак, начнем. Юра, на тебя идет охота. Не на меня, а именно на тебя. Я всего лишь лицо, с которым ты часто общаешься, что позволяет сузить район поиска. Не знаю, что случилось с тобой раньше, но подозреваю, что все началось еще до прибытия в Одессу. Кому-то ты перешел дорогу. Причем этот кто-то явно не звезда первой величины. Его финансовые возможности ограничены, а предпринимаемые действия позволяют сделать вывод, что он руководствуется больше эмоциями, чем трезвым расчетом. Я внимательно обдумала все случаи покушений на тебя. И у всех есть одна общая черта. Так ведут себя психопатические личности и оскорбленные женщины, которые хотят получить желаемое, не считаясь ни с чем. Иногда даже вопреки здравому смыслу. Среди твоих знакомых такие есть? А если есть, то был ли с кем-то из них конфликт?

— Хм-м… Пожалуй, что и нет… Даже не знаю. Во всяком случае, с психопатами я не общаюсь, и обиженных на меня женщин тоже не припомню. Так что, с этой группой никаких конфликтов не было.

— Странно… Подозреваю, что тот громила, который за мной следил, ничего толком не знал. Юра, не делай такое удивленное лицо. Я уже большая девочка. Но поверь мне, эти попытки не прекратятся. Тот, кому ты мешаешь, будет пробовать снова и снова. Поэтому думай, кому выгодно от тебя избавиться.

Да уж… Как раз тот случай, когда форма не соответствует содержанию. Точеная фигурка с милым личиком и поведением недалекой барышни по вызову сочетается с острым аналитическим умом и способностью просчитать ситуацию на несколько ходов вперед. Поняв, что скрывать от Цили всю информацию не стоит, достал из кармана китайскую коробку и положил на стол.

— Циля, ты знаешь, что это?

— Если не подделка, то «Красный дракон». Китайское лекарство от дурных болезней, какие можно подцепить в постели. Откуда это у тебя?

— Нашли в вещах того, кто хотел меня убить. А что, может быть подделка?

— Может, но подделывать эту вещь глупо. Не знаю, что придумали китайцы, но у настоящего лекарства при попадании на язык наступает характерное онемение, чего нет у подделок. Никому из мошенников не удалось добиться такого эффекта. Говорят, одно время подделок было очень много. Но потом народ разобрался, и дурить его уже не получалось. Поэтому сейчас подделки если и появляются, то их всучивают тем, кто ничего не понимает.

— А ты можешь определить?

— Могу.

С этими словами Циля раскрыла коробочку, понюхала содержимое, достала одну таблетку и лизнула языком. После чего вынесла вердикт.

— Настоящие. Если этот душегуб носил их с собой, значит вынужден был их принимать. Нужно не менее десяти таблеток, чтобы полностью излечиться.

— А что, и в самом деле лечит⁈

— Как ни странно, да. Даже самые тяжелые случаи. Наши лекаришки только руками разводят. Пытались много раз раскрыть секрет этого снадобья, да так ничего и не вышло. Китайцы умеют хранить свои секреты.

— И давно они это лекарство делают?

— Очень давно. Я еще у моей бабки такое видела, когда была маленькой. Но китайцы много чего нам продают. «Красный дракон» — лекарство от дурных болезней. «Зеленый дракон» — средство, чтобы не забеременеть. «Желтый дракон» — наоборот способствует зачатию. «Синий дракон» — повышает мужскую силу. «Белый дракон» — пробуждает чувственность в женщине. Но стоят эти зелья дорого, и раздобыть их непросто. Их очень мало. Поэтому нужно иметь выход на нужных людей. Наши излишне умные с Молдаванки как-то попытались наложить лапу на это дело. Их просто не нашли. С тех пор китайских курьеров не трогают.

— А курьеры — китайцы?

— Нет, наши. Но узнать у них что-либо невозможно. Заказать товар — пожалуйста. Как придет партия из Китая, так сразу и доставят. Все прочее — нет.

— Интересно… Я так понимаю, про интерес полиции и таможни спрашивать глупо?

— Конечно. С точки зрения полиции китайцы ничего не нарушают. Никому их снадобья вреда не нанесли. Наоборот, всем помогают. С точки зрения таможни — было бы странно, если одесская таможня занималась китайским товаром, доставленным по суше через территорию Российской Империи. Более того, полиция и таможня — сами постоянные клиенты. Хоть и не афишируют это.

— Я этому даже не удивляюсь… О, а вот и ужин!

После ужина прогулялись с Цилей по улицам, подышали свежим воздухом. Ну а как вернулись домой, сразу же занялись более интересным делом. Закончили далеко за полночь. Циля быстро уснула, а я вызвал Ганса, присматривающего за подходами к дому. Пора выяснить, что же попало мне в руки.

АДМ быстро появился в открытом окне и завис над столом, где находился «Красный дракон», готовый к исследованию. Много времени у Ганса это не заняло.

— Командир, не знаю, обрадуешься ты, или огорчишься.

— А что там такое? Неужели подделка?

— Нет. Лекарство настоящее. Мощный антибиотик широкого спектра действия, синтезированный более сотни лет назад в нашем мире. Сейчас появились более совершенные препараты, но кое-где на аграрных планетах еще сохранилось допотопное оборудование, вот его и выпускают за неимением лучшего. Сразу могу сказать — для аборигенов такое невозможно. Препарат содержит синтезированные компоненты, не встречающиеся в природе. Получить которые можно только с помощью соответствующего оборудования. Именно один из таких компонентов дает эффект онемения языка. Скорее всего, его именно с этой целью и добавили, чтобы сразу распознавать подделки. Так что, мы тут не одни.

— «Марлин»?

— По времени похоже. «Марлин» совершил вынужденную посадку на Луну и больше не вышел на связь. Получается, что здесь находилась группа, ждавшая его прибытия. И если эта «китайчатина» появляется до сих пор, значит ушлые ребята живут и здравствуют, работая под «китайским флагом».

— Вот оно как… Значит китайское здесь — одно название. Не удивлюсь, если этих «драконов» где-нибудь в Жмеринке выпускают… А упаковка?

— Упаковка местной выделки. Такую в любой картонажной мастерской делать могут. Вопрос в другом. Каким образом осуществляется доставка? То, что этот препарат везут не из Китая, а из той же Жмеринки, или какого-нибудь Мухосранска, особого значения не имеет. На это тоже потребуется уйма времени. А товар доставляют быстро по местным меркам. Поэтому поблизости должен быть склад, откуда можно доставить товар во все крупные города. Либо, если наши «китайцы» действительно находятся в Китае, или еще дальше, то у них должны быть быстроходный транспорт и связь с теми, кто находится в западной части страны. Но мы ничего такого не обнаружили.

— Потому, что не искали. Теперь будем умнее…

А вот тут я призадумался. Что ни говори, но озадачили меня «китайцы» всерьез. Причем не только самим фактом своего существования и хорошо налаженным «гешефтом под китайским флагом». Это было как раз ожидаемо, поскольку контрабандисты, кому принадлежал «Марлин», должны были иметь на этой планете свою базу с персоналом. И когда связь с «метрополией» прервалась, персонал базы стал выживать, как мог. В том числе наладил бизнес, способный давать если и не сверхприбыли, то на безбедную жизнь вполне хватит. Вопрос упирался в доставку и связь с контрагентами, поскольку наладить хорошо работающую сеть без помощи аборигенов нереально. Вряд ли персонал базы многочисленный. Скорее всего, не более десятка человек специалистов, да пара десятков охранников. Чисто технически организовать доставку небольшой партии товара не сложно. Малый разведывательный дрон вполне может взять до тридцати килограммов груза при нормальной силе тяжести, и доставить его на противоположную точку планеты. А потом вернуться обратно с тридцатью килограммами другого груза. Обнаружить его с орбиты при малой скорости и малой высоте полета невозможно из-за небольших размеров, даже если защитное поле дрона не имеет режима мимикрии. Полет может совершаться ночью, поэтому аборигены в небе его не увидят. А есть еще типы дронов, точно воспроизводящие внешний вид птиц. Баловались таким еще во времена моей учебы в Академии Космофлота. И надо сказать, что на аграрных планетах такое прокатывало. Конечно, если только «птичка» не летит со скоростью штурмового дрона. Но такой дрон вполне может имитировать полет орла. Размер и грузоподъемность как раз подходящие. Есть разведывательные дроны вообще крохотных размеров, но у них и грузоподъемность никакая. Поэтому использовать их для доставки товара невыгодно. Однако, доставить товар в какую-то точку, это еще не все. Надо передать его курьеру, который не должен знать о таком экзотическом для аборигенов способе доставки. Поскольку риск попадания курьера в руки конкурентов, причем вместе с товаром, необычайно высок. Значит нужна еще группа силовой поддержки и наблюдения, которые тоже не должны знать лишнего…

Сплошные вопросы, на которые нет ответа. Но судя по тому, что «китайская» фирма «Многоцветный дракон» работает уже давно и успешно, вопросы эти залетные «китайцы» как-то решили. И с конспирацией у них все в порядке. Но… Здесь появляется еще один очень важный вопрос. С момента посадки «Марлина» на Луну прошло уже сто семь лет. Даже если предположить, что весь персонал базы состоял из молодых людей, сейчас им должно быть хорошо за сотню лет. Аборигены столько не живут. Значит у «китайцев» должна быть хорошая легенда прикрытия. И чтобы ни у кого не возникло подозрений, когда неожиданно появляется новое неизвестное лицо, если эти ушлые ребята успели разжиться медицинскими системами проведения регенерации организма. Тогда они как раз появились. Или хотя бы просто имели нужные препараты для блокировки процессов старения, что уже было отработано и широко применялось.

Но появление новых лиц в «просвещенном’XIXвеке залегендировать можно. Здесь еще даже документов с бумажной фотографией нет, не говоря о чем-то более серьезном. А уж сделать нужный документ на местной бумаге с любыми подписями и печатями для техники моего мира не проблема. Пусть она и более чем столетней давности. Но вот как эти 'китайцы» обеспечивают связь со своими доверенными лицами из аборигенов на большом расстоянии, не раскрывая свое инкогнито, мне пока что непонятно. А связь у них должна быть. Иначе невозможно координировать действия «китайцев» и тех аборигенов, кто на них работает, на большом расстоянии. И вряд ли это радио, поскольку зонд на орбите и радиомаяки на поверхности планеты могут засечь мощный сигнал передатчика, даже если он передан сжатым пакетом. Пусть даже не расшифруют, но сам факт выхода в эфир аппаратуры, не соответствующей исторической эпохе, обнаружат. И тогда тут бы уже было тесно от разного рода «компетентных лиц». А поскольку этого до сих пор нет, значит ребятам удается сохранять свою деятельность в тайне. Ну и ладно, я не против. Надо только, если мы все же как-то пересечемся, раз и навсегда выяснить наши отношения. Друзья мы, или враги. Ибо остаться под «нейтральным флагом» вряд ли удастся. Мутили бы они свои дела где-нибудь в Бразилии, или Аргентине, то ради бога. Мне там делать нечего. А вот Российская Империя — это м о я страна. И пакостить здесь за моей спиной всяким залетным «китайцам» я не позволю.

Касательно моей скромной персоны, ситуация еще более интересная. Когда персонал базы обосновался на этой планете, он еще ничего не мог знать об АДМ и его возможностях. О нем и сейчас-то широкая публика толком не осведомлена. Одни лишь слухи, зачастую самые бредовые. Причем большую часть этих слухов фабрикуют и распространяют МГБ вместе с ФБР, проявляя удивительное единодушие в данном вопросе. И поскольку до залетных «китайцев» эта информация не дошла, у меня есть фора. Я о них знаю, а они обо мне нет. Поэтому надо получить из сложившейся ситуации максимум полезного.

Поняв, что больше из «Красного дракона» ничего не выжать, решил поспать, снова отправив Ганса приглядывать за подходами к дому. Хоть и маловероятно, что найдется еще какой-нибудь недоделанный «ниндзя», но тут лучше перебдеть. По крайней мере, хорошо уже то, что удалось не привлечь к этой возне внимание полиции. А то бы еще и с ней пришлось разбираться.

Следующие три дня до отхода прошли в напряженном ритме. Предстояло забункероваться углем и водой, погрузить полевую артиллерию с боезапасом и многое другое. Вместе с нами в Севастополь пойдут «Измаил» и «Скадовск». Остальные пароходы «хулиганской флотилии» займутся крейсерскими операциями на маршруте между Босфором и Варной. На подходах к Одессе по-прежнему несет службу «Ланжерон», наконец-то получивший казнозарядное нарезное орудие. Два других турецких трофея, поднятых со дна возле Пересыпи, все еще ремонтируют. Новосильцев все также держит свой флаг на «Измаиле». Он имел долгую беседу с Остен-Сакеном, но все же высокие договаривающиеся стороны пришли к устраивающему обоих решению. Остен-Сакен не накладывает свою лапу на все, что пришло в Одессу из Петербурга, а вот что получает взамен, — об этом история умалчивает. Но меня это не касается. Не мешают, и ладно.