Безбожный паладин

Глава 35 Судьба паладина

Нет, сначала все идет как обычно. Когда с небес бьет очередной световой столб с золотистыми пылинками внутри, чудо, которое я наблюдал уже бессчетное количество раз, я лишь бросаю мельком взгляд на выгнувшееся дугой тело этой остроухой цундере, и делаю ровно один шаг в сторону… Как вдруг изо рта той, кому сейчас надо мирно крутиться в несознанке в воздухе, вырывается дикий вопль, полный безысходной тоски, боли и ужаса!

Конечно, все вокруг, и я в том числе, кидаемся к ней, спеша прийти на помощь, но из ее глаз, рта ушей и прочих дырок внезапно бьет темно-синий, почти черный свет, который мягко, но сильно отшвыривает всех нас на небольшое расстояние. А когда мы вновь смотрим на тело девушки, то видим, что она пришла в сознание и стоит, то есть висит в воздухе, но как будто стоя на чем-то невидимом и смотрит на меня! При этом из ее глаз бьет все тот же синий цвет.

— СМЕРТНЫЙ! — грохочет вдруг чужой глас. Кажется, будто заговорил старый магнитофон с жеваной-пережеванной кассетой. Чувствую, как у меня невольно подкашиваются ноги, от ощущения, что мы пробудили невероятное, древнее зло. — СМЕРТНЫЙ! ТЫ ОСМЕЛИЛСЯ ЗАБРАТЬ У НАС НАШЕ ДИТЯ! НАКАЗАНИЕ ЗА ЭТО…

— Остынь! — перебивает его дивный глас, принадлежащий женскому существу. При его звуках хочется преклонить колени и плакать от счастья, наслаждаясь тем, что на нас снизошло высшее счастье. Эффект ужаса от предыдущего голоса исчезает так быстро, что мы можем лишь недоуменно переглядываться друг с другом.

— Кто ты такой, вообще, чтобы открывать тут свою гнилую пасть, Химеус Мора? Осколок древности? Недобитый и забытый божок? Уже три тысячи лет никто не приносит тебе кровавые жертвы! Давно пора кануть в Бездну, к которой ты так неровно дышишь!

— САА-ДЕЛ-КАРРА! СИРЕНА! — грохочет тот же голос. Странно, но я и окружающие уже не чувствуем того ужаса, заставляющего нас оседать на землю. Должно быть, заступница права — у неведомого духа, кто бы он там ни был, силы если не на исходе, то явно ограниченный запас. — Отступница! Проклинаю! Проклинаю за все, что ты сделала с Обителью Верховных…

— Пф-ф-ф-ф! — весело смеется та. — Напугал единорога открытым гузном! Ваше время ушло, старобожники! Те, кто не смог приспособиться, давно канули в Бездну! А я как была Светом, так им и осталась, пусть под другим именем! Покажись, слизняк, если у тебя еще остались силы…

— Я НЕ ОТДАМ ТЕБЕ МОЕ ДИТЯ! — скрежещет тот же голос. Тело остроухой все еще висит в воздухе, но фиолетовые лучи постепенно гаснут под усиливающимся напором давления истинного Света. НО, очевидно, собравшись с силами, темно-синий лучи, бьющие из глаз послушницы, скрещиваются в воздухе, образуя что-то в виде портального разлома. Оттуда на нас смотрят тысячи глаз без ресниц и век и тянутся бесчисленные тентакли, похожие на те, что прячутся в Червоточинах, только не такие. Часть из них целенаправленно летят к телу бессознательной мулатки, но, дотянувшись до столба, бессильно отдергиваются, словно получив ожог.

— Убери свои грязные вонючие штуки! — рычит богиня, чей лик проявляется из Света, внутри которого вращается дроу. Впервые за все время, чувствую, насколько она может быть сильна. Столб света усиливается и расширяется, слепя даже через прикрытую ладонь. — Ты не получишь невинное дитя, которому заморочил голову! Отступи, порочное семя, или, клянусь стихией, я собственноручно изгоню тебя в Бездну, где тебе самое место!

Из портала слышится невероятный рев гнева и ярости. Внезапно из расщелины в сторону света устремляется такое огромное количество тентаклей, что кажется будто половина неба сдвигается в сторону богини! Я не успеваю среагировать, как они обвивают сферу, заключая ее в непроницаемый мрак. На этом темная масса, дрожа и расплываясь, продолжает вылезать из пролома, заполняя собой окружающее пространство. Оно постоянно рычит и орет сотней разных голосов.

«Рич, помоги! — вдруг слышу голос Минеты в собственном сознании. — Я лишь проекция! У меня не выйдет победить его. Но ты — можешь! Призови меня! Призови меня со всей своей максимальной мощью!»

— Все наза-а-ад! — кричу изо всех сил, отчаянно взмахивая руками. Не смея ослушаться, толпа бывших рабов немедленно срывается с мест, откатываясь подальше в сторону городской стены. Бросив взгляд, вижу, как мои девочки с ухмылками и отчаянными гримасами занимают места позади меня и улыбаюсь им. Ни что на свете не заставит их отступить и оставить меня наедине с опасностью, даже если она грозит всем нам мучительной смертью. Тогда я перехватываю катану двумя руками и, держа ее перед собой, кричу в небо:

— Я, Избранный, Ричард Светоносный, призываю Верховную! Богиня Истинного Света! Минета! Услышь мой зов и помоги твоему паладину исполнить долг! ДА БУДЕТ СВЕ-Е-ЕТ!

Катана внезапно вспыхивает оранжевым пламенем. НА какую-то долю секунды мне кажется, будто я держу в руках нечто пробудившееся, удивленно осматривающееся вокруг, но уже через миг бывший рынок рабов заливает слепящий Истинный СВЕТ! Он так силен, что невольно зажмуриваюсь, хотя это почти не помогает. Наступает гробовая тишина…

…

— Спасибо тебе, мой милый!

Открываю глаза. Передо мной стоит она — Минета, Верховная богиня Истинного Света. Улыбается.

— Ты смог призвать меня! Не волнуйся, я уже вылечила всех, кто был рядом с тобой. Когда все закончится, тебе останется лишь увести их за собой. А теперь моя очередь упокоить это реликтовое дерьмо. Придется начисть кое-кому ебало…

— Богини не ругаются! — вставляю я.

— О, поверь, еще как ругаются! — смеется Минета. Ох, призывай меня почаще, Рич. Наверху так скучно! Только делай это без лишнего пафоса. Достаточно лишь заглянуть внутрь себя. Ведь я и так всегда с тобой.

Свет меркнет и одновременно с этим в уши бьет разъяренный вопль Мерхеуса. Его тентакли злобно бьют по куполу, который поставила богиня, но не могут никому причинить вред. Тело остроухой дроу уже опускается на землю. Подхватив ее, с удивлением замечаю, как с ее кожи исчезли все татуировки.

— Береги ее, — кивает Минета. — Дитя много забудет, потому попробуй показать ей мир заново…

Потом она отворачивается, воздевая руки и многократно увеличиваясь в размерах. Не спеша подходит к разлому, не обращая внимания на тентакли… И просто хватает их, как мы хватаемся за веник, вытаскивая основную массу слизнебога и держу ее перед своим лицом.

— Химеус, я тебе говорила, чтобы ты завязал? — спрашивает она самым обычным тоном без капли злобы.

Обездвиженное существо рычит и орет, но под пристальным взглядом богини постепенно замолкает. Наконец, слышится членораздельное:

— Ну-у, говорила…

— Я тебе говорила, что еще одна выходка с жертвоприношениями, и я тебя запихну туда, где солнце не светит? Говорила?

— Говорила?

— Говорила! — удовлетворенно кивает та. — Ну, а теперь — не обижайся.

Она скручивает узлом тентаклиевую массу и без замаха зашвыривает ее далеко в космические дали. Потом смотрит вниз и ласково улыбается нам.

— Ступай спокойно, мой паладин, — доносится с верхотуры ее голос. — Но всегда держи оружие наготове! Да пребудет с тобой сила Света!..

После ее исчезновения все постепенно, хоть и с трудом, приходят в себя. Все же не каждый день можно наблюдать битву богов. Как и говорила Минета, все оказались полностью исцелены. Не теряя времени, мы собираем все ценное и покидаем город. Когда я вслед за всеми направляюсь к воротам, то чувствую, как меня робко трогают за рукав. Это оказываются те зверолюди, которые все время сидели особняком от остальных с пустыми глазами. Один из них, здоровый мужик с волчьими ушами низко кланяется, благодаря за все.

— Отдайте его нам! — скорее требует, чем просит он. В его некогда пустых глазах бушует пламя. Недоуменно поворачиваю голову в указанном направлении. Пашенька! А я и забыл про тебя!

— Он ваш! — отвечаю коротко. — Только уберите детей…

— Нет, господин, — отвечает волк. — Они должны смотреть. Они должны видеть, что стало с тем, кто лишил их родных. Поверьте, так будет лучше.

Я смотрю в его глаза, но также молча киваю. Волк тут же поворачивается к своим.

— Поскорее догоняйте нас, если вам больше некуда идти, — кидаю ему вслед. — В городе оставаться нельзя.

Через несколько шагов меня догоняет душераздирающий вопль, полный мучительной боли. Али-паша впервые познает кармический бумеранг. Надеюсь, ему не придут на помощь из города. Впрочем, думаю, там тоже было видно битву богов… Вряд ли кто сунется в ближайшее время на площадь…

Так и случилось. Через несколько часов нас догнали те, кто вернул должок Али-паше. Нас никто не преследовал до самых моих владений. Монстрами в округе даже не пахло. Нас с восторгом встречают многочисленные зверолюди. Многие находят в толпе новоприбывших родных и даже детей. Это зрелище невольно трогает за самое сердце.

Между тем, лагерь вокруг замка полон строительного шума: некотяне быстро обустраивают временной лагерь, в котором можно достойно и сносно жить. Несмотря на ночь, тут все еще довольно шумно. А с нашим прибытием так вообще никто не ложится спать. Мы же проходим в крепость. Осматриваясь по сторонам, вижу, как многое изменилось. Пока я бегал по столице Империи, девчата не теряли зря времени. Даже электричество провели. Но кроватей все равно нет, поэтому наскоро перекусив, мы падаем вповалку в общем зале, укрываясь одеялами и согревая друг друга теплом наших тел, как поросята под мамкиным боком. На флирт и прочие игры банально нет сил. Стоит моей голове коснуться пола, как я моментально выключаюсь, чувствуя лишь как мягкая грудь Шино касается моей спины…

Наутро, не давая себя увлечь мягкими призывными девичьими телами, поднимаюсь на самый верх донжона, попутно осматривая крепость. Ничего интересного не наблюдается, но той затхлости, пыли, дерьма животных и летучих мышей и вони от подобного тоже нет. Приятно пахнет опилками, деревом, масляной краской и лаком и прочими прелестями строительства. Стены тщательно замазаны и побелены, кое-где виднеется свежая проводка. Вместо чадящих факелов на потолке висят футуристичного вида светильники. То же самое касается и всего остального.

Свежий и все еще холодный воздух бьет в лицо, когда я понимаюсь на вершину крепости. Отсюда открывается прекрасный вид. Наш особняк, больше похожий на вырезанный в скале бункер, прекрасно защищен от непогоды и врагов, но временный лагерь некотян, разворачивающийся неподалеку, совершенно беззащитен и нуждается в военной силе. Впрочем, Гурри все время контролирует границы, время от времени вылетая за одной ей видимые пределы, показательно выжигая участки местности, на которых замечает монстров. Те уже давно опасаются подходить к нам ближе, чем на десяток километров. Зато доклады куноичи уверяют в том, что в леса возвращается мелкая дичь. Самые сноровистые зевролюди уже принимаются ухаживать за брошенными полями, возделывая их или найденными в развалинах, или захваченными с собой инструментами. Кроме того, вовсю прибывают торговые караваны. Купцы уже собственными глазами убедились, что мои подчиненные расплачиваются сразу, причем не меняясь товарами, как привыкли делать большинство заказчиков, а именно звонким золотом. Везут все, что только можно. Впрочем, что нельзя тоже везут, за исключением, естественно, рабов. Их нам все равно везут, так как по моему совету мы стараемся не враждовать с торговыми гильдиями, для которых живой товар ничем особым не отличается от всего остального. Мы просто выкупаем и освобождаем бедняг, сводя с них клейма. Укрепляя торговый авторитет, мы выкупаем практически все, что предлагают караваны: оружие, артефакты, продукты питания, стройматериалы, кожи, меха, лекарства и прочее, за исключением драгоценностей и безделушек. Словом, в моих владениях произошло достаточно много событий, и их сейчас совсем нельзя назвать заброшенными.

Оглядывая территории, вижу, что они хорошо защищены от вражеских нападений людей непроходимыми лесами. В нашу долину существует лишь одна извилистая дорога, хорошо просматриваемая с высоты нашей крепости. При желании можно даже наставить сторожевых вышек, сигнальных огней или снабдить часовых артефактами связи… Но ведь я не собираюсь тут задерживаться. Моя задача — поскорее расправиться с Темным лордом, на котором держится все Зло, опутавшее материк сетями насилия, наркоты, лжи и боли. Как только его не станет, аватар Хаоса рассеется и исчезнет, как мне объясняла когда-то Селемине. Вообще, все дело в своеобразных «якорях», через которые сущности Света и Тьмы могут влиять на окружающий мир. В нашем случае «якорем» выступаю я и все территории, которые я успел освободить. В случае врагов — это Темный лорд.

Вздыхаю, вновь вспоминая того парня, с которым меня свела судьба в астральной Таверне. Тогда он показался мне самым обыкновенным мужиком, повидавшим жизнь. Да, ему туго пришлось в старом мире. Он не все тогда рассказал мне, да и сам не особо вслушивался, но по обрывкам фраз можно сказать, что государство поступило с ним, мягко говоря, не очень, выкинув на нищенскую пенсию после долгой военной службы. И его я должен буду убить только потому, что его переродил Хаос? Несправедливо. Почему никто не дал ему и шанса исправить положение? Хотя… Наверняка, у него был шанс начать жизнь заново. Сомневаюсь, что духи Тьмы могли забрать у него силу магии и прочие атрибуты. Если он решил танцевать под их дудку, вымещая злобу на неповинных жителях другого мира, придется мне его упокоить. Такова моя судьба паладина.

Последний раз вдохнув свежего воздуха, хочу уже спускаться, чтобы приступать к моим непосредственным обязанностям, как вдруг чувствую на своих плечах чьи-то невесомые руки.

— Минета⁈ — потрясенно спрашиваю, оборачиваясь. — Ты? Как ты здесь…?

Верховная богиня улыбается, прикладывая свой пальчик к моим губам, ограждая себя от потока вопросов и грустно вздыхает.

— У меня слишком мало времени, мой паладин, — говорит она, отходя. От нее даже сейчас исходит мягкий свет. Он не слепит, но рассмотреть ее одежду мне все равно не удается. — Я должна предупредить тебя о том, что тебе грозит опасность. Хаос вот-вот начнет последнее наступление. Грядет новая Великая Война! Тебе предстоит собрать под свои знамена всех тех, кому ты помог за время своих странствий. Эльфы, Зверолюды, гномы, Древние, инопланетные существа, Вознесенные, Духи и даже люди должны буду объединиться, что раз и навсегда дать решительный бой исчадиям Тьмы и навсегда изгнать его из этого мира!

— Навсегда? — с сарказмом перебиваю ее. — Или до наступления следующей игры? Серьезно, Минета! Этот мир словно полигон для периодических войн! Да в истории этой земли было столько крови, что в ней можно утопить несколько планет! А ты мне сейчас втираешь, что эта война станет последней⁈ Как я могу тебе верить⁈ Ради чего все это происходит сейчас, если через полвека вы призовете нового Избранного и все завертится по новой?!!

Я и сам не замечаю, как кричу на богиню. Но долго сдерживаемое раздражение, наконец, прорвалось, полностью выплескиваясь наружу. Тем не менее, Минета ни грамма не злится. Напротив, она даже улыбается:

— Вот он — истинный дух Паладина! — гордо отвечает она. — И все же, Ричард, могу поклясться тебе, что именно этот мир станет одним из моих личных пристанищ. И поверь мне, дом верховной богини — совсем не место для детских игр. И даже для той самой Игры!

Она подмигивает и исчезает прежде, чем до меня доходит смысл ее последних слов. Получается… Если мы победим, этот мир будет навсегда очищен от присутствия чужеродного Зла⁈ Не может быть! И все же…

Конечно, зло не исчезнет полностью. Будут войны, страдания и смерть, но многократно меньше, нежели если оставить все как есть. А если и проиграть Войну, то вообще можно забыть о мире. Темный лорд шутить не будет. Впрочем, несмотря ни на что, я должен… Нет, я обязан попытаться. Я ДОЛЖЕН ПОБЕДИТЬ! ДОБРО И СВЕТ ВОСТОРЖЕСТВУЮТ!

— Рич, что ты там делаешь⁈ — доносится удивленный возглас Шино снизу. — Спускайся, завтрак почти готов!

— Уже иду, дорогая! — отвечаю, последний раз окидывая мир, который люблю всем сердцем. Мир, полный красивых девушек с ушками, хвостиками, рожками, крылышками, копытцами, плавниками, щупальцами, ладошками, слизнявыми ручками, воздушными ножками, водяными телами, огненным дыханием, острыми зубками, и многих-многих-многих-многих других, ждущих своего Избранного!

Я не подведу!

Улыбнувшись, откидываю крышку люка и прыгаю вниз, до икотки пугая Шино, которую хватаю и подкидываю чуть ли не до потолка в порыве чувств.

— Я спасу всех вас, говорю, — целуя кошкодевушку. — Спасу, даже, если это будет стоить мне жизни!

— Дурак! — хлопает она меня легким кулачком по макушке. — Даже не смей так думать! Ты не умрешь! По крайней мере, пока не наделаешь мне четырнадцать котят!

— Сколько⁈ — пищит голос подглядывающей зайки. — Сначала мне восемь… Нет, десять зайчаток!

— Уймитесь! — грохочет Масяна, свешиваясь с балки. — Ричард только мой!

— Нет мой! Мой!

— Мое!!!..

…Начинается новый день, новые ожидания и новые подвиги. Иди же Избранный. Иди Паладин и неси с собой Свет…

КОНЕЦ ВОСЬМОЙ КНИГИ.