Безбожный паладин

Глава 31 Ричардбург. Новости…

— Святые Духи, дайте мне сил! — тяжело вздыхает длинноухая некотян заячьего вида, в очередной раз нагибаясь, чтобы подобрать оброненную игрушку. — Ричард, чтоб у тебя хрен три дня чесался, где ты только шляешься, пока мы тут пашем⁈

— Побойся гнева Духов, Ката! — с укоризной восклицает невысокая, но миловидная кошкодевушка, нервно дергая длинным черным хвостиком. — Ты же прекрасно знаешь, что Избранный такой один на весь мир! Это нормально, что боги забрали его помогать другим на материк хумансов.

— Так-то оно так, — нехотя соглашается крольчиха. — Но как подумаю, что он там обжимается с другими… У-ух! Задушить его готова! Вот этим руками бы придушила!.. Нет, сначала заперлась бы с ним на неделю, а потом придушила!

— Эй! — обиженно восклицает кошка. — Знаешь ли, мы все по нему скучаем! Даже не думай, что сможешь забрать его себе, как он вернется!

— Я знаю, Томоки, дорогая моя, я знаю, — тяжело вздыхает Катарина. — Вот только сердцу моему неспокойно. Ну, как он там, будет ли с ним все в порядке? Переживаю я.

— Все переживают, — приобняв подругу, бурчит Томоки. — У всех сердечки не на своем месте. Но посмотри! Пойдем, выглянем на балкон. Дети все равно пока на Сонне кувыркаются.

Подруги выходят на мансарду, залитую солнечным светом.

— Посмотри! — восклицает кошка, поводя лапками. — Взгляни, что он нам оставил! Когда-то это было маленькой деревней! А теперь…

Особняк, в котором жил гарем Избранного, находился на высоком холме, с которого было видно всю округу. Раньше это и правда была совсем небольшая деревушка, окруженная с одной стороны лесом, с другой стороны высоченным горным хребтом. Теперь же это был огромный город, в котором даже сейчас не прекращались строительные работы. Слева, где раньше высились деревья-гиганты, теперь находилось зеленое футбольное поле, за которым преданно следили не только участники матчей, но и многочисленные фанаты.

К слову, разновидовое население Ричардбурга разрасталось день ото дня. Беременность некотянок протекает гораздо быстрее и легче, нежели у людей, к тому же разродиться двойней или тройней у них считается в порядке вещей. Дети растут быстрее, за год достигая возраста равного 4–5 летнему у хумансов, а за два — ничем не отличаются от восьмилетней человеческой малышни. Кроме того, в столицу постоянно стекаются беженцы, переселенцы и просто зверолюды разных пород и Родов, ищущие лучшей жизни. Не считая Рахнер, Гарпий и ламий, здесь уже роют норы кобольды, укрепляют пещеры драконоиды и наги, и даже водные жители строят запруды в местной реке, вылепливая из податливой глины собственные жилища. Бывшая деревенька постепенно превращается в суперсовременный по средневековым меркам город, окруженный монолитной стеной из постоянно обновляемого железобетона. Несмотря на то, что отряды «молний» регулярно очищают окрестности с помощью зелий и собственных высокоразвитых боевых умений, никто не забывает про осторожность. Хаос практически искоренен на этом материке, но хищные животные и остатки Зла еще напоминают о себе. Тем не менее, внутри Ричардбурга уже идет спокойная размеренная жизнь.

Хотя мужиков все равно не хватает. Несмотря на быстрый рост молодежи и приток новых переселенцев, большинство некотянок все еще остается без пары. Зато теперь у всех есть надежда! Проклятие нерождаемости снято, и почти в каждом доме, где есть самцы, звучат крики новорожденных, что грозит в недалеком будущем вылиться в демографический взрыв. Но это только к лучшему. В войне погибло слишком много зверолюдов. Огромные площади благодатной почвы, для восстановления которых банально не хватает рабочих рук, простаивают в заброшенном виде. В лесах развелось так много мелкой дичи, что они даже выходят из лесов, приближаясь к цивилизованным и обжитым некотянами местам, даже нападая на посевы. Духи радуются, глядя на подрастающую молодежь, ожидая пополнения в рядах охотников, собирателей, фермеров и прочих.

— А начало этому было положено одним простым парнем по имени Ричард, которого боги наделили силой и магией. Но доброе сердце у него было и есть с самого начала! — заканчивает Томоки.

— Ты права, — улыбается Катарина. — Что-то я совсем захандрила. Пойду, прогуляюсь до Элуны. Может, у нее, наконец, получится наладить связь с Ричем? Она уже полгода нам это обещает!

— Давай, — кивает кошка. — А я пока пройдусь по всем нашим, да детей проверю…

…С тех пор, как Избранный исчез в неизвестном направлении, у тех некотянок, которые были ему одновременно друзьями, любовницами и боевыми товарищами не было ни в чем нужды. Золото ценилось на этом материке точно также, как и на другом, за тем исключением, что зверолюды не вспарывали друг другу животы за обладание презренным желтым металлом, как люди. Уважаемые за боевые заслуги и обеспеченные найденными сокровищами, они прекрасно жили в особняке, перестроенном из заброшенной библиотеки с таким расчетом, чтобы вместить всех желающих. Теперь, когда по его коридорам с утра до вечера топотали маленькие ножки детей всех видов и расцветок, у молодых мам практически не было времени на прогулки или отдых. Впрочем, они бы ни на что не променяли бы такую работу, ибо что может быть милее сердцу мамы, чем забота за потомством?

Таким образом, Томоки не составило большого труда обойти всех подруг, мастерски уворачиваясь от летающих, мчащихся и прыгающих по коридорам деток. Несмотря на малый срок, они росли гораздо быстрее, чем даже обычные малыши некотян, вызывая немалое удивление всех остальных. На что Джанна, мэр города, всегда отвечала одно и то же:

«Такова воля Духов. Недаром Ричард — Избранный. У каждого малыша — великое будущее».

Убедившись, что новый день похож на предыдущий, полным отсутствием опасностей или неожиданностей, Томоки вздыхает с легким разочарованием. Даже несмотря на собственных малюток, шалящих в общем зале, она скучает по приключениям. С Ричем никогда не было скучно. Один футбол чего стоит! Каждую пятницу весь город собирается на очередной матч, а потом чествует победу той или иной команды, заодно вспоминая подвиги героя.

Червоточин практически не осталось, последнего Стража успешно завалили месяц назад с минимальными потерями. Вспоминая рассказ охотниц, Томоки усмехается: разве ж это потери? Две легкораненные воительницы на пару месяцев выбыли из строя? То ли дело раньше, когда любая атака Измененных забирала несколько жизней за сутки!

Город растет, но растут и силы ополчения! Регулярно прибывают караваны с далеких гор Востока, Южных пустынь, ледяных равнин Севера, и богатого экзотикой Запада. Они привозят невиданные фрукты, полезные артефакты, невероятное по своей мощи оружие и крепкую, но легкую броню, усиливая военную мощь Некотян. В отличие от глупых хумансов, зверолюди никогда не воевали друг с другом, предпочитая решать возникающие межтерриториальные вопросы мирными путями. Миносы предпочитают силовые соревнования, Банни любят хвалиться размерами выращенных овощей и фруктов. У каждого Рода есть своя специфическая особенность, но никто и никогда не поднимет меч на другого ушастого или хвостатого, какой бы ужасной ни была причина конфликта…

Обойдя немаленький особняк и убедившись в том, что все на местах, включая многочисленных деток, их мам и нянек, Томоки решает воспользоваться моментов и немного пройтись. «Клянусь Духами разведки! Я уже забыла, когда последний раз на рынке была!» — немного раздраженно мелькает у нее в голове.

Но стоит ей только аккуратно прикрыть входную дверь, чтобы та ненароком не скрипнула и не выдала ее жалкую попытку побега, как ее чуть ли не сбивает с ног ошалевшая темная эльфийка. Единственная, кто с легким сердцем могла оставить свою единственную дочку на нянек, Элуна, самая спокойная и хладнокровная из всех (не считая джиннию, разумеется, которой вообще было насрать на происходящее), влетает в дом с выпученными глазами и орет изо всех сил:

— Я нашла его! Нашла! Все сюда! Скорее! Нашла-а-а-а!

Громкий голос темной эльфийки доносится до самых дальних уголков особняка, проникая даже через закрытые двери. На несколько секунд в шумном доме, заполненном детскими голосами, вздохами мам и нянек и топотом детских ножек, воцаряется гробовая тишина. Которая взрывается грохотом падающих стульев и бегущих ног уже взрослых женщин. Даже девушка-слайм вылезла из кабинета Избранного, в котором оборудовала собственное логово. Через минуту все собрались в гостиной, напирая на эльфийку.

— Как же нас, оказывается много! — озираясь, замечает Элуна. — Как только Рич со всеми нами управлялся⁈

— Не томи! — орут ей на разные голоса. — Рассказывай!

Спохватившись, эльфийка машет руками и восклицает:

— Я только что смогла добиться от Селемине возможности связаться с Ричем! Она сказала… Цитирую дословно: «Как вы зае***ли! Будет вас связь!» После чего приказала приходить вечером, вести себя тихо и не шуметь в Ее храме!

— Сука она, эта твоя Селемине! — громко выражает мнение всех собравшихся Катарина. — Знает же, как мы тут без него, а все тянет!

— Спокойно! Спокойно! — говорит Элуна. — Готовьтесь. У нас есть еще примерно часа три на то, чтобы подготовиться. Предупреждаю сразу — сеанс будет коротким, поэтому приготовьте короткие точные вопросы. Богиня не дает гарантии, что потом получится организовать повторный прием. Этот-то она буквально выгрызала.

Последнюю фразу длинноухая договаривает уже в пустоту. Девушки моментально рассасываются по личным покоям, начав немедленно приводить себя в порядок, прихорашиваться и думать над тем, что же узнать в первую очередь от того, кто так долго пропадает на чужбине…

— Полегче! Прошу вас, Избранный, полегче! Успокойтесь! — верещит архимаг с завидной ловкостью уворачиваясь от летящих в него различных предметов. Устав гоняться за ним по громадной комнате, заваленной мусором, я принимаюсь швыряться в него различными попадающимися под руку предметами. В ход идут книги, пустые и полные пробирки, огрызки яблок и даже куриные яйца. При этом каждый бросок сопровождается качественной нецензурной бранью.

— Осторожнее, ради Единого! — вскрикивает архимаг. — Это же труды великого Базилевса! Единственный… уй! Том в коллекционном экземпляре! А это… Нет, только не баночку с мочой василиска! Я же отдал за нее…

Бдзынь! Банка разбивается об стену. Чертов старик опять увернулся!

— Сюда иди, сука! — рычу от бессильной ярости. — Я тебя бесплатно в старушку превращу и без всяких зелий!

Магию по понятным причинам не применяю, ибо зашибить тщедушного старика ничего не стоит, а ему еще снимать проклятье с Масяны. Которая, кстати, забралась с ногами на одно из кривых кресел и хрумкает орешками, с удовольствием наблюдая за моей охотой на колдуна…

Зелье перестало действовать лишь тогда, когда куноичи со мной на плече уже поднималась на башню. Мало того, что в этот момент я сидел на ее руке, и потому слегка придавил девушку, так еще и оказался голым. Конечно, призвать костюм не составило трудностей, но злости мне этот факт не убавил…

Выдохнув, падаю на табуретку, слегка подустав от гонок. Старик тут же, как почувствовав перемену в моем настроении, торжествующе трясет каким-то веником.

— Зато я достал кусиную олину. Теперь приготовить лекарство от проклятия будет проще простого. Сколько вам удалось… поймать кролерогов?

— О, достаточно! — машет лапкой Масяна.

— Замечательно! — потирает сухонькие ладошки архимаг. Оставьте мне пару штук и того… Вы пока, того… Идите, прогуляйтесь. Через час все будет готово. Тогда и приходите.

Выходим. Масяна все еще хихикает, подкалывая меня шуточками про зайцев. Вспомнив про то, что мясо кролерогов пользуется спросом среди ценителей, идем его продавать. Но не на рынок, где нам пришлось бы толкаться, ежесекундно рискуя быть обворованными, а прямо в таверну, где недавно сидели. Конечно, вряд ли бы кто на базаре смог украсть наши вещи: у меня скрытый инвентарь, а куноичи ловкостью превосходит всех работников теневого бизнеса вместе взятых. Но, не дойдя чуть-чуть до знакомого трактира, мы стали свидетелями странного, а подчас и грязного дела.

Мы все еще находились в кварталах среднезажиточных хумансов, потому никаким трущобным грязным бандитизмом тут попросту не могло даже пахнуть. Но на задних дворах и в закоулках домов, жавшихся друг к другу уже начинается целый лабиринт, в котором легко скрыться от патруля стражи. Тем не менее, пойманных с поличным тут судили быстро и почти всегда на месте. Кто мог — откупался, остальных или волокли в острог, или, если преступление было особенно тяжелым, рубили на месте. Однако же это не уберегало местных от жадных до наживы преступников. Вот и сейчас Масяна, заглянув за угол, сморщилась, как будто съела целый лимон.

— Баночники! Ненавижу! Грязные отродья Хаоса! — шипит она, ускоряя шаг. — Развелось вас, как собак нерезаных!

Я же из любопытства, притормаживаю, присматриваясь. Ну да, все сразу становится ясным. Типичная картина развода любопытных лохов: один худой мелкий тип с длинными тощими руками сгорбился, сидя на корточках, перед небольшим деревянным ящиком, на котором в ряд выстроились три одинаковые коричневые мазанки. Перед ним стоит небольшая группа местных, наблюдая за тем, как «баночник» дурит голову очередному простофиле, выкладывающему последние деньги в надежде поймать чертов шарик, скатанный из глины. Старик, в азарте мнущий шапку, дрожит от нетерпения, следя слезящимися глазами за бегающими туда-сюда руками «разводилы», не отдавая себе отчета в том, что уже стал очередным «мамонтом», то есть — обманутым вкладчиком. За его латанное пальтишко держатся две девочки лет шести-восьми, голова одной из которых скрыта шерстяным платком. Заинтересовавшись, подхожу ближе, как раз к тому моменту, когда наперсточник, или как тут их называют «баночник», вовсю окучивает созревшего клиента.

— Туда-сюда верчу, запутать хочу, — бормочет разводила, шустро дергая руками в одному ему известном порядке. Прищуриваюсь. «Пахнет» слабыми чарами, похоже, наперсточник владеет каким-то искусством иллюзии. Конечно, настолько слабым, что его умения едва-едва хватает на отвод глаз любопытных, столпившихся перед ним. Если же что-то пойдет не так, то на этот случай позади шустрика, стоит пара громил, делающих вид, что они просто так стенку подпирают от нечего делать. В общем, типичная как для моего, так и для этого мира ситуация по отъему денег у беззаботного азартного населения. Не хватает только подвала с игровыми автоматами. Впрочем, наверняка, если поискать, можно найти похожие притоны.

— Ну? — спрашивает «ведущий». — Где шарик?

— Вот! — дед уверенно тыкает в средний.

— Ай, смотри, какой глазастый! — деланно удивляется «баночник». — Опять угадал! Получи выигрыш — пятьдесят медных монет! Поднимем ставки? Давай на серебряный?

— Но-о, у меня столько нету, — разочарованно гудит дедок. — Вот вместе с выигрышем — семьдесят медью всего наскребу…

— Ай, да ладно! — восклицает разводила, натягивая на харю самую теплую улыбку, какую только способен выдавить. — Для хорошего человека разве жалко? Одолжу! Вот еще тридцать медных монет! Играем⁈

— А, давай! — брякает дед. Даже я вижу, как дрожат от нетерпения его руки. «Наперсточник» бросает острый взгляд на переминающихся сзади громил — клиент дозревает, будьте готовы. Как бы невзначай те смешиваются с толпой, подходя чуть ближе к клиенту. Но тот уже не замечает никого вокруг, поглощенный бегающим шариком…

— Ай, люди добрые! — кричит наперсточник. — Что делается-то⁈ Снова выиграл! Де, ты меня без штанов оставить хочешь⁈ Вот, последняя ставка! Суперигра! Мой серебряный против твоего! Зажжем⁈

Тот нерешительно топчется на месте, не обращая внимания на девочек, которым явно не нравятся обступившие их взрослые. Последняя фраза опытного шулера возвращает его в мир азарта:

— Два серебряных! Подумай, сколько подарков деткам купишь, старый!

— Ставлю! — гаркает тот, опуская звякнувший мешочек на ящик. Злая, ехидная улыбка сама собой возникает на лице жулика. Он немедленно начинает плести заклинание, одновременно быстро переставляя глиняные баночки.

— Сила тени, — неслышно бормочет он. Крупные капли пота катятся по его вискам. Должно быть, колдовство дается ему нелегко. — Сила тени, приди, помоги, услышь раба своего! Подари каплю мощи в обмен на кровь!

От него во все стороны расползаются щупальца, видимые только мне и Масяне в астральном зрении. Они похожи на тентакли Хаоса, но гораздо слабее на вид. Иллюзия. Я тоже могу ею пользоваться, только в моем случае исходят лучи света. Стало быть, мужик ставит на силу Тени. Не Хаос, но тоже мало хорошего.

Щупальца обволакивают толпу, закругляются на «клиенте», обвивая его голову. В тот же момент, шарик выскальзывает из-под очередного наперстка, укатываясь в подставленный карман шулера. Тот заканчивает подготовленное заклинание и тентакли рассеиваются. Старик трясет головой, будто просыпаясь после непродолжительной дремы. Как и остальные, он совершенно ничего не заметил.

— Готов дедуля? — бодро спрашивает разводила. — Только один шанс — и суперприз твой! Где шарик?

— Здесь! — восклицает старик, тыкая мозолистым пальцем в средний горшочек.

На этот раз ехидная улыбочка растягивает лицо шулера до самых ушей.

— Ай, не угадал, старый! — восклицает она даже раньше, чем приподнимает указанный наперсток. Разумеется, под ним пусто. — К сожалению, ты проиграл, дед! Это мы забираем.

Все еще не осознав факт проигрыша, старик смотрит на уплывающий мешочек, набитый дармовой медью. Постепенно его взгляд проясняется, наполняясь ужасом. Похоже, до него начинает доходить, что его только что оставили без гроша.

— Это еще не все, — добавляет шулер. — Ты, дед, должен мне проценты, которые я тебе ссудил на ставку. Помнишь?

— Но как же… — бормочет тот. — У.…у меня больше ничего нет… Но я схожу домой, з-займу…

— Непременно займешь! — гудит один из громил, подхватывая его под локоть. — Уж мы-то проследим, чтобы ты не обманывал честных людей. Не так ли, ребята? — обращается он к остальным зрителям.

Те нестройно гудят, соглашаясь с его словами. Второй громила, поворачиваясь к старику, невольно толкает девочек. Шапочка слетает с головки одной из них, являя на свет…

— Ого! — восклицает шулер. — А дедок-то с сюрпризом! Пожалуй, мы можем договориться!

Девочка испуганно озирается вокруг. Больше не сдерживаемые шапкой ее заячьи ушки встают колом, доказывая зверолюдское происхождение. Отношение окружающих мгновенно меняется. Если кто и сочувствовал проигравшему, то теперь все стараются держаться подальше от «старого извращенца». Второй громила немедленно растопыривает руки, перекрывая той пути побега.

— Оставьте мою сестренку в покое! — взволнованно пищит другая человеческая девочка. Дед пытается что-то сказать, но куда ему спорить с огромной горой мускулов?

— Оставляй зверолюдку нам, старый и иди домой! — мерзко хихикает наперсточник. — Даже твои кровные верну. А ушастую мы заберем себе. Все честно? — повысив голос, интересуется он мнением зрителей.

Дед, получив обратно свой похудевший мешочек, получает увесистый толчок и влетает в противоположную стену, падая в грязь. К нему тут же подбегает оставшаяся девочка, причитая и плача. Первый качок быстро затыкает рот зайке, утаскивая ту в проулок. Понимая, что дело принимает дурной оборот, делаю шаг в сторону наперсточника, кивая Масяне в сторону дедка.

— Кто-нибудь еще желает испытать удачу? — на всякий случай спрашивает собравшихся баночник, понимая, что никто из видевших короткую и жесткую расправу, не рискнет. Он уже протягивает руку, собираясь сгрести с ящика свое нехитрое добро, как слышит мой голос:

— Я хочу!

Удивленный взгляд шулера встречается с моим. Я отчаянно корчу из себя простецкого наемника, каких в округе пруд пруди, тем более, мой костюм после приключений с кролерогами выглядит грязным и измятым, а катана за спиной не вызывает подозрений.

— Ай, да разве не уважим человека? — перемигиваясь с оставшимся охранником, говорит жулик. — Конечно, сыграем! Почему не сыграть? Ваша ставка уважаемый?

— Полтинник медью! — ставя себя на уровень выше, чем предыдущий «игрок», говорю я, доставая заранее приготовленный мешочек.

— Ого! — слегка приподнимает брови шулер. — Целый полтинник? Ну-у-у, так и быть! Ваш полтинник против нашего! Ставка принята! Правила известны?

Киваю. Какие тут могут быть правила, если тебя все равно «обуют»?

Он поднимает наперстки, показывая целостность баночек, ровную поверхность ящика и шарик, начиная неторопливо двигать руками. Уследить за шариком не составляет никаких проблем.

— Тут! — показываю на крайнюю банку.

— Ух! Угадал! — кричит тот, заводя публику. — Господа! У нас новый претендент! Может быть, вам повезет еще больше, уважаемый? Как насчет…

— Конечно! — перебиваю его, ища взглядом Масяну. Ее не видно, но из переулка, куда первый громила увел зайку, слышится глухой шум. Похоже, того настигло возмездие в виде ноги куноичи… Второй громила переглядывается с шулером и уходит в проулок, нашаривая за за пазухой не то кастет, не то короткую дубинку. Наперсточник же продолжает «окучивать» клиента, то бишь меня.

— Серебряный на серебряный! — кричит тот, принимая ставку. — Ух, какая игра! Я весь горю!

Зрители двигаются плотнее, постепенно заражаясь искусством прожжённого шулера. Надо отдать тому должное — он болтает без умолку, привлекая новых и новых зрителей. В нашем мире такой бы смог пробить себе дорогу в теневом шоу-бизнесе. Он вновь нарочито медленно тасует горшочки, специально для меня неуклюже перекатывая шарик из одного в другой.

— Здесь! — показываю на средний. Забираю выигрыш и делаю вид, что сомневаюсь, стоит ли продолжать игру. Все-таки на две серебряных монеты можно неделю, а то и две жить вполне безбедно в таверне не самого высокого пошиба. Разумеется, шулер тут же делает все, чтобы удержать богатого «лоха».

— Постойте, гражданин! — он аж привстает от нетерпения. — Предлагаю суперигру! Давайте поставим все! Три серебряных на ваши два и.… да вот хотя бы ваш клинок будет довеском!

Рискует паря, сильно рискует. Громил даже не слышно, а за предложение поставить на кон оружие можно и в зубы получить. Но я игнорирую его слова, перебивая ставку:

— Пять серебром!

И вытаскиваю другой мешочек, развязывая тесемки. Хе-хе, кто кого разводит. По выпученным глазам наперсточника, понимаю, что теперь он в моих руках и на за что не отступит. Так и есть.

— Ох! Ох! Какие ставки! — восклицает он, шаря по карманам. Похоже, что у него кончилась касса. Но тут он вспоминает про зайку и снова ехидно улыбается. — Господин! Как насчет той ушастой рабыни? Два моих серебряка и девчонка против ваших пяти⁈

— Идет! — ухмыляясь, отвечаю на его «невероятное» предложение, понимая, что второй игры не будет. Все решится здесь и сейчас.

Из проулка все еще не слышно ни звука. Похоже, Масяна выполнила и даже перевыполнила план. Несмотря на отсутствие поддержки в виде громил, шулер все равно принимается тусовать банки. Скорее всего, он намеревается просить поддержки у собравшихся, в числе которых вижу пару подозрительных лиц. Еще одна «группа поддержки» или просто случайные бандюги?

— Кручу-верчу, запутать хочу, — бормочет жулик, еще больше понижая тон. Отчетливо вижу астральным зрением взметнувшиеся щупальца. Ну и ну! Похоже, парень решил истратить весь свой жалкий запас маны! Что же, теперь моя очередь колдануть.

«Рассеивание!»

Невидимые световые лучи бьют во все стороны, уничтожая темные тентакли! Те яростно бьются, словно движимые чуждым разумом, но разница в силе не просто велика — она немыслимо огромна! Стоит лучу только коснуться отростка Тени, как тот мгновенно исчезает, рассыпаясь на тающие кристаллики. Через пару секунд от заклятия иллюзии не остается и следа, а в следующий момент ничего не подозревающий шулер открыто поднимает стаканчик, толкая шарик себе в карман. Легким движением пальца возвращаю его обратно в наперсток таким образом, что жулик даже ничего не замечает. Похоже, кого-то ждет небольшой сюрприз!..