Безбожный паладин

Глава 29 Гуляй шальная Императрица!

Яркий свет ударяет мне в глаза, когда мы поворачиваем за угол. Похоже, что мы находимся на вершине небольшой башни. Когда и каким образом мы успели сюда выйти — остается для меня загадкой, так как количество пройденных лестниц и коридоров превышает все допустимые нормы. Дав волю гневу, королева словно опомнилась, проследовав до самого конца пути словно воды в рот набрав. Впрочем, я тоже не беспокоил даму. Надо будет — сама поделится переживаниями. И без того понятно, что передо мной неожиданно нарисовался достаточно мощный союзник, настроенный весьма решительно против церковников. Если сам Император не показался мне волевой фигурой, несмотря на внешний вид и повелительный рык, то, может быть, будет толк от власти Императрицы?

Мы идем к богато украшенным дверям. На этом этаже никого нет — последний пост охраны остался двумя пролетами ниже. Напасть на башню можно только с воздуха, но крылатых тварей в столице нет и быть не может, как и разумных, управляющих ими. А пробиться в покои Рогдаи снизу не просто проблематично, а практически невозможно. Дело не только в многочисленных охранниках, но и куче ловушек.

Когда мы подходим к двери, автоматически поднимаю руку, чтобы толкнуть тяжелые створки, но Рогдая опережает меня. Слегка приподняв длинное платье, она точным и сильным пинком вышибает дверь, напоминая тем самым воинствующую деву, входящий в бар на Диком западе. Сверкнув белозубой улыбкой, она первой проходит внутрь, на ходу с ненавистью сбрасывая с себя тонны кружев. Оглядываюсь. Мы находимся внутри покоев самой Императрицы, занимающих всю верхнюю часть башни. Это огромное помещение, разделенное на несколько комнат: рабочий кабинет, ванная, туалет, спальня, примерочная и прочие. Как ни странно, но большая часть покоев отдана под библиотеку, служащую Рогдае одновременно и рабочим местом. Повсюду навалены свитки, пергаменты, стоят столы, заваленные бумагами и таинственными артефактами.

— Нравится? — улыбается Императрица, подходя ближе. Когда она успела переодеться? На ней поблескивающая серебряным непрозрачная накидка, которая при ходьбе прижимается к ее обворожительному телу, обрисовывая каждый миллиметр. Прежде чем успеваю ответить, она оказывается прямо передо мной, обнимая и жарко целуя меня! Кажется, что я схожу с ума! Флюиды ее разгоряченного тела так сильно бьют в голову, а истома овладевает мной с такой мощью, что я едва не кончаю от простых объятий… И тем не менее, я огромным усилием воли выскальзываю, уворачиваясь от ее жадного рта. Отхожу на шаг, пытаясь глотнуть воздуха.

— В чем дело, Ричард? — слегка удивленно переспрашивает Императрица. — Разве ты не согласился помочь мне?

— Д-давай сначала поговорим… Х-ха-а, — пытаюсь отдышаться. Мое тело изнемогает, чуть ли не крича о том, какой я идиот, что оттягиваю такое классное предложение. Рогдая улыбается.

— А ты совсем не прост, Герой! — говорит она, отходя к огромной кровати. Присев на нее, она целомудренно складывает руки на коленях и продолжает:

— Но ты прав. Нам стоит лучше узнать друг друга. Сперва я расскажу о себе. Меня зовут Рогдая Александрийская и я не принадлежу к миру хумансов…

Увидев, как у меня падает челюсть, Императрица довольно смеется.

— Я знала, что ты удивишься! — говорит она. — Но это святая правда. Я не из этого мира. Меня призвали пятьдесят лет назад из другой реальности. Эта Вселенная нуждалась в защите и поддержке. Тьма практически захватила его, поэтому Боги этого мира решились на отчаянный шаг, призвав сразу несколько Героев. Разве ты не знаешь? Мне казалось, разумные этого мира так легко не забудут события полувековой давности и тех, кто спас этот мир…

— Дело не в этом, — качаю головой. — Но память поколений сохранила лишь легенды об одном Избранном, пожертвовавшим собой ради спасения мира. Он, кстати, не погиб, а инсценировал свою смерть, спрятавшись от лишнего внимания на краю материка…

— Вот Ыыждалово семя! — морщится королева, не переставая улыбаться. — Я так и знала, что этому прохвосту удалось улизнуть! Ведь его тело так и не было найдено!

— Да, — продолжаю. — Тем не менее, ни в одной легенде зверолюдов и эльфов не говорится о святой деве, призванной из другого мира. А наследие людей, как я понимаю, было искажено Церковью. Не так ли?

— Ублюдки Хаоса! — сжимая кулачки, сереет от гнева Рогдая. — Искажения Варпа! Фанатики Тьмы! Ты прав, Герой. Пока мы наводили порядок, отстраивая разрушенные города, они втирались в доверие простым людям. Мы не изничтожили полностью заразу, а она дала ростки, которые выросли в огромное зараженное древо! Мой муж даже не подозревает о том, что вся его Империя находится на краю пропасти! Один неверный шаг — и все, что мы с таким трудом восстановили, рухнет в бездну! На улицах городов уже поют молитвы Непризываемому! В клоаках нижних Улиц и Трущоб уже появляется порождения Тьмы, питающиеся страхом людей! А с каждым днем становится все больше зараженных фанатиков! Самое интересное, что Ни Император, ни преподобный Пью совсем не видят опасности!..

— Погоди, ты сказала «Пью»? — изумляюсь я. — Тот толстяк⁈ Разве он не глава Церкви?

— Просто марионетка, — отмахивается королева. — Настоящее зло во плоти — кардинал. Тот высокий человек, чье лицо постоянно в тени даже при свете дня. Он руководит Империей из-за кулис, благодаря слепоте Императора. А преподобному Пью хватает жалких крох власти. Он даже не подозревает о том, что является лишь куклой.

— Вот за что я ненавижу людей, — морщусь я. — Вся эта грызня за власть, интриги, нападения из-за угла… Как же хочется все бросить и уйти отсюда, оставив вас жрать друг друга! Но не могу! Я обещал!..

— Я знаю, Герой, — мягко говорит Рогдая. — Благодаря своему происхождению мне иногда разрешено общаться с Вознесенными. Поверь, я в курсе всего, что с тобой происходило. О, как я тебе завидую!

— Происхождению?

— О, я не сказала? — наигранно удивляется та. — Я не человек. Точнее, не совсем человек. Позволь представить заново.

Императрица встает с кровати, молитвенно складывая перед собой руки, при этом делая быстрое, практически незаметное глазу движение, из-за чего накидка падает на пол. Оказывается, под ней на теле Рогдаи больше ничего не было. Я превращаюсь в камень, взглядом пожирая каждый миллиметр ее совершенной кожи, чувствуя, что еще пара секунд и абсолютно потеряю над собой контроль, как вдруг дева раскидывает руки, а из-за ее спины в воздух взметываются огненно-белые крылья!

— Позволь мне представиться заново, — кланяется Императрица. — Меня зовут Рогдая Александрийская. Дочь Рогнеды Златолужской. Я — Ангелид!

— Н-но разве ангелиды не живут в этом мире? — выдавливаю из себя слова. — Я уже встречал одного…

— Омникус Прайм? — догадывается та. — Он был призван вместе со мной, но сражался, защищая зверолюдов. Не желая выдавать свое истинное происхождение, он сочинил красивую легенду о плавающем высоко в небесах острове, на котором живут остальные Ангелиды. Но на самом деле наш народ живет в другом мире, куда нам нет доступа. Разве тебе не показалось странным, что после исцеления, Омникус все равно остался в деревне?

— Да-а, — киваю, вспоминая тот день. Кажется, он сказал, что останется с нами еще ненадолго, а потом я и забыл про него. Столько всего навалилось. Получается…

— Значит, он так и остался с некотянками? — спрашиваю Императрицу. Та кивает.

— Дело не только в том, что ему некуда податься, — говорит она. — Мы не можем существовать без маны. Капля чистой свежей маны для нас — все равно, что глоток прохладной воды для странника в пустыне. Благодаря тебе материк Некотян был полностью очищен от влияния Хаоса, из-за чего активизировались места Силы. Помнишь тех чудных зверушек?

Киваю, припоминая обезьянок, благодаря которым я спас Элуну.

— Омникус остался на прежнем месте и потому, что на той земле снова образовался круговорот незамутненной маны. Когда материк был очищен от тетраэдров Хаоса, а разумные расы пришли в себя, то все вернулось на круги своя. Места силы функционируют, как и прежде до Великой Войны. Но здесь…

Императрица тяжело вздыхает.

— На этом материке осталось всего три более-менее работающих мест Силы, да и те еле пашут. Помнишь высохший и забытый фонтан на пути к королевству Эльфов?

— Там, где мне попались девушки-хранительницы? Вроде еще и дочь Вознесенного пробудилась, — вспоминаю прошлое.

— Именно! — кивает Рогдая. — Из-за того, что силы Тьмы захватывают эту землю, а один не самый умный Вознесенный заблокировал вмешательство богов Системой, большинство Светлых мест Силы было уничтожено. О них попросту забыли. Никто не приносил даров, не возносил молитвы. Никто вовремя не прочищал святые фонтаны и не обновлял статуи. Со временем все рассыпалось в пыль и исчезло. На сегодняшний день на всем материке осталось всего три крупных месторождений Силы, то есть маны.

— Получается, что эти места служат своеобразным передатчиком маны из обители богов на землю?

— Именно так! — кивает Рогдая. — Хаосу эти места как заноза в заднице, ведь он передает силу своим детям напрямую. А прочие разумные расы, волшебные существа и все остальные питаются и выживают за счет маны, растворенной в воздухе. Помнишь момент, когда ты подвергся нападению Нагов на болоте? Реликтовой расы, затерянной во времени?

— Меня эта раса чуть не съела! Я сам едва не стал реликтом!

— Не съела, — успокаивает меня меня Императрица. — На самом деле Наги питаются маной, как и мы, ангелиды, а также, как и многие другие волшебные существа, напрямую зависящие от энергетической подпитки. Их просто тянуло к тебе, как к батарейке, содержащий ценный для них ресурс. Также как и меня тянет к тебе. Только в нашем случае и тебя тянет ко мне, так как мы оба не совсем обычные люди. Твое тело создано Вознесенными с использованием внеземных технологий, плюс кровь Дракона, плюс неограниченный запас маны. Тебя изначально создавали с таким расчетом, чтобы исчадия Хаоса сами шли к тебе навстречу, ведь они тоже постоянно нуждаются в подпитке маны.

— Это… Это слишком просто, чтобы быть правдой, — пытаюсь защититься. Перед глазами всплывают лица павших товарищей и друзей… — Это невозможно!

— Почему? — удивляется Рогдая, не замечая моего угнетенного состояния. — Вспомни, как тебя постоянно атаковали говноплюи и волкодлаки, стоило тебе только оказаться на этой проклятой земле. А помнишь Халка? Он ведь был не простым орком, а плодом любви Титана и орчихи. А Титаны — исчезнувшая раса, существовавшая за счет все той же маны… Да, стоило ему увидеть вас, как он сразу все понял. Титаны могли предсказывать будущее, и он тоже… Ой! Прости!

Рогдая подбегает ко мне, обнимая за шею, а меня душат слезы. Получается, это я причина всех бед и смертей. Халк… Он знал, что погибнет, отправляясь со мной… И все остальные, кто отдал за меня жизнь…

— Не печалься, Герой, — звенит голосок Рогдаи. — Ты не виноват в своей сути. Таким тебя создали. Ты — Воин, перерожденный для помощи слабым! Тебе не в чем себя упрекать. Твои друзья отдали свои жизни для того, чтобы ты спас их народ. И ведь у тебя это получилось?

— Ты права! — горячо говорю я, вспоминая, как отдавал все силы на спасение тех, кто просил моей помощи. — К черту все! Я уничтожу зло на этой земле. Я спасу некотян! Я — Избранный!

— Другое дело! — улыбается Рогдая. — А теперь…

Она загадочно смотрит мне в глаза.

— Прошу… Поделись со мной своей Силой, доблестный паладин!..

Наши губы встречаются снова, но теперь я сам стремлюсь как можно сильнее втиснуться в ее медовый ротик, словно источающий сладкий сироп. Костюм сам собой исчезает с моего тела, и я ощущаю тепло ее обнаженной кожи.

Это божественно! Прикасаясь к ангелиде, ощущаю нечто новое. Это неизведанное ощущение дарит мне не только блаженство и радость. Оно будто открывает внутри меня новые неисследованные горизонты! Чувствую, как мана течет по моим духовным каналам, свободно покидая мое тело. Женщина, которую я сжимаю в объятиях, запрокидывает голову, стискивая руки. Она тихонько постанывает от удовольствия, хотя я еще даже не приступил к прелюдии. Видимо, одна моя подпитка маной для нее уже сродни оргазму.

Приподнимаю Рогдаю и переношу на огромную кровать. Когда девушка расслабляется на ложе, слегка отстраняюсь, пытаясь полностью окинуть все ее роскошное тело. Она идеальна! Не так, как создавали свои совершенные тела Духи и богини. Не так, как лепила свое тело из моих воспоминаний Гурриана. Не так, как бы ни были красивы по своему происхождению все встреченные мной некотянки…

Нет, она божественно идеальна! Это тело словно создано для того, чтобы ее обладательницу носили на пуховой перине и ежедневно купали в ванной из розовых лепестков. Уверен, появись оно на обложке журнала мод — и все женщины мира удавились бы от зависти к красоте, которой им никогда не достичь. Рогдая словно вылеплена из медового воска руками безумного в своей гениальности архитектора. Обладать ею — значит, обладать смыслом Вселенной…

Я опускаюсь сверху на ее зовущее тело. В прелюдиях нет нужды, так как Императрица возбуждена до того бесстыдного предела, когда простыни под ней становятся мокрыми. Думаю, она кончила уже только от подключения к неограниченному запасу маны, словно суккуба, дорвавшаяся до сорокалетнего девственника. Сейчас мне немного понятно, почему на этой земле такая напряженка с колдунами, но додумать эту мысль я не успеваю по очень простой причине — Рогдая сама хватает меня за оголенный провод, буквально засаживая его в себя.

Из ее груди тут же вырывается приглушенный стон, а я на собственной коже чувствую, каково это обниматься с фурией, изголодавшейся по мужской силе и мане. Ее острые коготки пропахивают десять свежих кровоточащих бороздок на всю мою татуированную спину. Конечно, они тут же заживают, но болевые ощущения все же отражаются у меня на лице.

— Ох, прости, — мурлычет Рокси, ослабляя хватку. — Просто я больше пятидесяти лет не чувствовала в себе Истинного воина…

— Чего? — отрываясь от созерцания ее роскошной груди с багровыми сосками, переспрашиваю я. — А как же Лукас? Он же твой муж!

— Ты не понял, — смеется она, как-то так особенно двинув попкой, что я аж задыхаюсь в пароксизме блаженства. — Лукас — человек. Конечно, мы не раз занимались любовью, но познать полную гамму ощущений секса с ангелидом может лишь волшебное существо. А ты, Ричард, как раз и являешься наполовину хумансом, а наполовину волшебным существом. Но если тебя так интересуют подробности, то предлагаю обсудить их позже…

… Попробовать описать, что происходило дальше? Не получится. Несколько часов сладострастной муки для меня в итоге оказались похожи в любовные игры богинь. Лишь спустя несколько часов, осознав себя лежащим рядом с пытающейся отдышаться Рогдаей, понимаю, что то, что происходило, между нами, на протяжении этого времени, никому неподвластно рассказать простым человеческим языком. В нем слишком мало подходящих слов. Это была некая феерия, взрыв сознаний, переплетение тел, соревнование выносливости, обоюдная подпитка! Если Императрица наслаждалась тем, что выкачивала из меня ману, впервые за вынужденную многолетнюю голодовку дорвавшись до халявного источника (естественно, не забывая получать один оргазм за другим), то я по полной использовал возможность опробовать прекрасное тело ангелиды. Рогдая шла навстречу, не отказываясь от любых моих желаний. Напротив, она только потворствовала мне, заливая белоснежными простыни своими соками. Мы не отрывались друг от друга до тех пор, пока не осознали, что еще немного и попросту слетим с катушек от перенасыщения страстью и маной. Я даже не помню, кто первый упал на кровать. Просто открыл глаза и осознал себя лежащим рядом с самой удивительной и прекрасной женщиной из всех, кого только ни встречал в этом мире.

— Т-только не вздумай влюбиться! — тяжело дыша, угадывает жена Императора ход моих мыслей. — Несмотря на то, что при желании я легко могу покинуть Лукаса и стать только твоей, ни к чему хорошему это не приведет. Связь с ангелидом для тебя равносильна медленному самоубийству.

— П-почему? — прохрипел я, касаясь ее груди, на которой уже наливаются легкой синевой отпечатки моих зубов. — Ведь мой запас маны бесконечен? Разве тебе самой это не выгодно?

— Дело в нашем происхождении, — отвечает она, переворачиваясь на бок. — Был бы ты полноценным магическим существом, тогда я бы не опасалась за сохранность твоего разума. Но человеческая часть заставляет меня тревожиться о сохранности твоего разума. Поверь, для нас обоих будет лучше, если все останется как есть. Просто выполни свою миссию. Тогда эта проклятая земля сама со временем станет чище, а места Силы снова будут регенерировать ману в достаточном количестве для всех волшебных существ. И для меня в том числе.

Она слегка приподнимается, глядя на низ живота.

— Тем более, — откидываясь обратно с удовлетворенной улыбкой, — твое семя уже дает всходы внутри меня, зарождая новую жизнь. Кто знает, может быть, ты только что стал прародителем новой расы в этом мире?

— А-а-а? — открываю рот.

— После призыва мне было суждено испытать радость материнства только с Омникусом или кем-то вроде тебя, — перебивает Рогдая. — Но для этого нужно нечто большее, чем просто взаимное влечение. Мы только что испытали то, что происходит с моим народом в период благополучного зачатия. С Омникусом у меня бы такого не получилось, и он прекрасно осведомлен об этом. Можно сказать, это послужило одной из причин того, почему он предпочел перебраться подальше от меня. Ты накачал меня не только маной, но и собственным семенем, позаботившись таким образом не только о моем благополучии, но и рождении нашего ребенка. Поверь, маны с избытком хватит на его счастливое появление на свет и будущее кормление…

— Император? — уточняю.

— О, Лукас будет горд рождением сына или дочери! — гордо говорит Рогдая. — Уверяю тебя, он будет заботиться о нем, как о своем собственном! Ведь Селестина ему не родная, а сыновья уже претендуют на трон, в то время как моя…

Она замолкает, и легкая тень набегает на ее лицо. Действительно, ведь она упоминала, что ее дочь забрала Церковь. Я сажусь, отдавая мысленную команду костюму. Тот тут же преобразуется в походную кожаную броню. Рогдая накидывает шаль и встает.

— Теперь, когда мы насладились друг другом, Ричард, — говорит она со вздохом, — пришло время поговорить об Империи и твоей миссии. Это будет нелегкий разговор…