Беглый в Гаване

Глава 12

Солнце уже не жарило, но и не жалело. Воздух пах морской солью, свежестью свежесрезанной травы и чем-то ещё — возможно, древесиной или краской. Из окна служебной «Победы», катящей по внутренней дороге центра, была видна группа солдат в белых майках, пыль, поднятая ногами, отблеск солнечного света на металлическом инструменте.

Когда машина уже свернула непосредственно к медсанчасти, я сразу увидел, что проект «Веранда-1» — это не шутка и не абстрактный инженерный термин. Это был настоящий, живой проект, и он уже входил в стадию воплощения.

Вокруг помещения медсанчасти была возведена свежая конструкция: деревянные рейки, обработанные масляной каким-то составом, создавали мощный каркас который сильно напоминал шуховскую башню в Москве. Основание с приблизительно метровым промежутком на углах медсанчасти накрывало наш домик, и над крышей уходило вверх на полтора-два десятка метров.

Часть из которых уже была обтянута светлой тканью, похожей на парусину. С двух сторон от входа лежали ряды каких-то растений, видимо, для крепления на основании башни. Их целью было дополнительное рассеивание света и предотвращение излишнего нагревания стен и потолка нашего помещения.

У лестницы стоял сержант-технарь, в руках у него был мой чертёж выполненный на большом листе оберточной бумаги. Он внимательно сверял размеры, командуя двум бойцам, которые как раз крепили одну из диагональных реек.

— Ого… — выдохнул я, выходя из машины и бросив взгляд вверх. — А вы тут, значит, без шума, без пыли… а уже трубу вытяжной вентиляции строите?

Сержант вздрогнул, узнав голос, отдал короткое приветствие на автомате и улыбнулся:

— Товарищ Борисенок, по вашей заявке! «Веранда-1» согласно чертежа. Материалы с кубинской базы, инструменты свои. Проект проходит как санитарно-климатическое переоборудование помещения.

— Ясно… — Я кивнул. «Друг» явно постарался. Не хватало только штампа «Секретно».

Прошёл внутрь — и тут же почувствовал разницу: сквозняк, созданный специально приоткрытыми оконцами, мягко тянул от входа вглубь, и тень от каркаса уже ощутимо охлаждала помещение. Температура внутри была ниже, чем снаружи, минимум на два градуса — и это без кондиционеров!

— И что скажете, товарищ муж? — раздался голос моей жены откуда-то сверху. Ее коленки показались на лестнице ведущей на крышу. Она спускалась, вытирая руки — мое сердце невольно дрогнуло от этой красоты.

— Говорю, если по периметру всего здания под землей сделаете каналы приточной вентиляции, то будет еще лучше.

— Это уже завтра поставим, сегодня не успеем, — ухмыльнулась она. — Будем продувать по полной. Сегодня надо успеть обтянуть материалом трубу до самого верха…

— … то получим медсанчасть комфортнее, чем кабинет главврача в москвской кремлевке.

Я присел на край кушетки у стены, оглядывая обновлённое помешение. Казалось, оно ожило, став частью пейзажа, как старая хижина на фоне моря.

— «Друг», запиши: инициатива по линии климат-контроля признана успешной. Проект «Веранда-1» — к распространению. В перспективе — на все объекты центра.

— Принято, — прозвучал голос в интерфейсе. — Рекомендую дополнить мокрой перголой или лёгкой тряпичной тенью с капельной линией — создаст дополнительную прохладу. Эффективность +14% в пик жары.

— Уточни материалы и отправь мне спецификацию.

— Уже загружено в ваш нейроинтерфейс.

Я усмехнулся, и ведь работает! На сколько комфортнее будет всем в центре радиоперехвата. И всё — из простой идеи: использовать ветер и тень. Куба, солнце, и немного инженерии. Осталось только научить генерала любить пальмовые навесы — и дело в шляпе.

Сестра возилась в процедурной, Инна готовила антисептики для завтрашнего выезда на другие посты нашего центра, а я возился у новой стойки с фильтрами для воды. Небольшая модификация с графеновой мембраной позволяла отфильтровывать даже тяжёлые металлы — подгон от «Помощника» по моей настоятельной просьбе.

Как только я закрепил последний хомут, в кармане завибрировал коммуникатор. Привычным действием активировал линию.

— Борисенок, зайди ко мне, — раздался голос генерала. — Сейчас.

— Уже в пути, — ответил я и обернулся к Инне. — Меня вызывают. Думаю вернусь скоро.

Инна кивнула, даже не спрашивая — по тону было ясно, что дело срочное.

Над головой шуршали пальмовые листья, на солнце бликовала антенная решётка. Ступени «башенки» были крутыми, прохладными, и как всегда в холле пахло табаком и масляной краской.

В дверях меня встретил короткий оклик:

— Заходи!

Генерал стоял у окна, с кружкой тёмного кофе в руках. Его рубашка была распахнута, а лицо — собранным и внимательным.

— Ты знаешь, Костя… — начал он, не оборачиваясь. — Я надеялся, что после того удара они попритихнут. А они, видать, решили дожать. Ну что ж… дожмём и мы.

— Есть предложение…

— Удиви.

— Есть предложение…

— Удиви…

— Уже работаем. Но… — я наклонился ближе, — думаю, что следующая их активность будет ближе к берегам Ямайки.

— Почему?

— География. Если они поняли, где её накрыло, то южнее Кубы — самый логичный коридор для поисковых групп.

— А ведь это чертовски правдоподобно! Если мне не изменяет память, году так в шестьдесят шестом, наша подлодка в Карибском море потеряла ход и дрейфовала больше суток, и еле–еле избежала сноса к Ямайке. — Измайлов усмехнулся. — Как ты это провернешь?

Перехват в Гуантанамо примет дохлый сигнал от «Олимпа», ну допустим из района Каймановых островов, а через сутки от побережья Кинтана-Роо, где рифы и мангровые заросли. Пусть ищут…

— Не зря я тебя сюда пригласил!

— Я тогда пошел?

— Давай, и позови этих щеглов.

— Хорошо.

Я едва успел сделать пару шагов, выходя из «башенки», как мне навстречу ринулись оба парня.

— Разрешите, товарищ Борисенок? — это был Иванихин. За ним — всё тот же Саша Щеглов с неизменным портфелем и своим фирменным, внимательным взглядом.

— Не разрешаю, лучше ответе как добрались?

— Без происшествий, — доложил Иванихин. — Документы передали, генерал доволен. Щеглова уже пригласили в посольский кружок испанского — говорят, парень с головой.

Саша скромно кивнул.

— Я в библиотеке посольства нашёл годовой сборник политических выступлений западных аналитиков по Карибскому бассейну. Там прямо сказано — НАТО будет усиливать присутствие в регионе под видом учений и спасательных операций.

— Саша, если честно, у меня сейчас совсем нет времени. Советую вам пройти к генералу и все ему рассказать.

— Хорошо, сейчас ему и доложим.

— Удачи!

Парни двинули на второй этаж.

Кабинет генерала Измайлова.

Филипп Иванович стоял у окна, когда раздался стук в дверь.

— Заходите!

Створка со скрипом открылась и в помещение зашел лейтенант Иванихин, а следом курсант Щеглов.

— Ну что продолжим? Мы остановились на том, что в библиотеке нашего посольства в Гаване вы наткнулись… — генерал поднял взгляд на молодых людей.

— Годовой сборник политических выступлений западных аналитиков по Карибскому бассейну, товарищ генерал. — бойко отрапортовал курсант. — Там прямо сказано — НАТО будет усиливать присутствие в регионе под видом учений и спасательных операций.

Измайлов переглянулся с Иванихиным и вынул из личного сейфа папку.

— Это совпадает с тем, что нам удалось перехватить. Поиски субмарины «Олимп» продолжаются, и, скорее всего, они не считают её погибшей. Уточняю, они ищут не останки — они надеются её отбуксировать на каку.-то свою базу или в крайнем случае вернуть команду.

— Если так, — сказал Иванихин, — то у нас есть совсем короткое окно. Пока они не поняли, что на самом деле произошло.

— И вот тут у меня мысль, — вставил Щеглов, разминая пальцы. — Нам не обязательно сидеть и ждать, когда они сунутся. Мы можем выложить в эфир заведомо правдоподобный фальшивый сигнал. Якобы от «Олимпа». Пусть он будет записан от имени офицера, с координатами чуть южнее, чем есть на самом деле. Пусть они пойдут туда.

— Увести на ложный след, — уточнил Филлип Иванович. — Как тетерка уводит охотника от своего гнезда?

— Именно. Пока они будут там крутиться, наши смогут выдвинуться к настоящей точке и провести необходимые работы. А если всплывёт интерес, мы будем знать заранее.

Филлип Иванович поднялся, подошёл к окну, из которого было видно, как ветер раскачивает манговые деревья.

— Хорошо, — сказал он наконец. — Инициатива пока за нами. Но во всем этом деле есть один очень немаловажный нюанс.

— Какой товарищ генерал? — спросил лейтенант.

— Флотские об этом деле никому не сказали, — при этом генерал ткнул пальцем в потолок. — Но дело мы делаем общее, поэтому ваша идея принимается.

Вы оба займётесь параметрами ложного сигнала. Подберете стиль передачи, шумы, сбои, всё как полагается. Да! Еще один важный момент, координаты передачи должны быть правдоподобны.

— Будет сделано, — кивнули оба.

— Свободны.

Когда парни вышли, генерал вернулся за стол, и на мгновение прикрыл глаза.

— Главное, — пробормотал он, — чтобы они не поняли, что шахматная партия уже идёт. И что ход был наш.

На часах было двадцать два с небольшим, когда пришел вызов от «Друга». Инна уже спала, укрывшись лёгким одеялом в нашей спальне. Окно было приоткрыто, над головой шелестели листья мангового дерева, ветер доносил запах океана и далёкие звуки радиопереговоров. Внизу где-то крикнула какая-то ночная птица, и отсвет от антенны домашнего приемника разрезал тьму, как свет маяка.

Я активировал нейроинтефейс и подключился к защищённому каналу.

— «Друг», доклад по ЮАР и золотым операциям.

На секунду экран потемнел. Потом возник синий голографический экран.

— Подтверждаю. Получена последняя разведсводка с зондов и данных глобального сетевого мониторинга. Вывод: наибольшая вероятность эффективной и неотслеживаемой закупки золота — территория ЮАР, провинции Гаутенг и Северо-Западная. Основной товар — аффинированные золотые монеты, в первую очередь —крюгерранды.

— Почему именно они?

— Крюгерранд — официальная инвестиционная монета, содержащая 1 тройскую унцию (31,1 г) чистого золота. Преимущество: легальность на южноафриканском рынке, высокая узнаваемость, устойчивый спрос, слабый контроль на локальном уровне. В обороте — большое количество вторичных экземпляров, позволяющих не привлекать внимания банковской системы.

— А почему не рудное золото? Слитки?

В разговор плавно вклинился «Помощник» — интерфейс «бортового» уровня с доступом к более сложной логистике.

— Позвольте медик-инженер второго ранга я поясняю. Закупка необработанного рудного золота сопряжена с рядом проблем: во-первых, необходимо проведение аффинажа, то есть очистки от примесей, особенно меди, серебра и платиновых металлов, во-вторых, процесс требует промышленного оборудования, наличия химических реагентов, таких как кислоты и осаждающие агенты, а также доступа к электричеству и скрытого помещения, и в третьих это неизбежное выделение шлаков и остатков делает операцию крайне заметной.

— Наша рекомендация: использовать местные каналы покупки крюгеррандов, оплачивая наличными через протокол уровня С. Для транспортировки использовать наш атмосферник. Место обмена выбирать на поверхности водоема.

— А по курсу?

— Сейчас на локальных рынках ЮАР курс за унцию — примерно 250–310 долларов США последних серий выпуска. Это примерно соответствует 4 нашим «соткам» за одну монету. При этом внутри самой ЮАР доллары идут с наценкой. Прогнозируемый коэффициент — 1,15–1,25.

— Уточнение, — перебил «Друг». — При покупке от пяти монет в один заход есть шанс попадания в поле зрения внутренних служб. Лучше дробить.

— Это если идти официальным путем, а если…

— Все эти группы, которые торгуют золотом и монетами по черным или серым схемам густо засорены агентами и информаторами самых разных служб, как государственных, так и частных. Но ваш вариант с атмосферником и акваторией водоема заслуживает внимания и дальнейшего анализа возможных рисков.

Я перевёл взгляд на окно, где ветер играл с жалюзи, и медленно кивнул.

— Тогда действуем.

— Принято к исполнению.

Голограмма погасла. Ветер качнул жалюзи, и где-то в темноте ухнула сова.