‍Невеста Пламени. Беглянка (СИ)

ГЛАВА 26: Феникс и Светлячок

Я с шумом втянула воздух. Гаррет говорил красиво, а я так устала бояться и убегать. Чувствовала себя диким зверем, которого приманили на тепло домашнего очага.

Мне хотелось открыться, согреться и не чувствовать себя такой одинокой… Но страх обжечься был слишком велик.

– Ты обещал дать мне время.

– Помню. Я думал, это пойдет тебе на пользу, а ты всё больше закрываешься.

– Я только попала в штаб, – попыталась отстраниться, но Гаррет держал крепко.

– Сола, ради чего ты сбежала?

Вопрос застал врасплох и я недоуменно заморгала.

– Так сложно ответить? Разве у тебя не было цели?

– Была. Месть.

– И всё? Больше тебя ничего не интересует?

– Я не совсем понимаю тебя, – покачала головой и вновь упёрлась руками в его грудь. На этот раз генерал не стал удерживать меня. – Моя цель очевидна. Я хотела жить, спасти сестру и подарить нам свободу…

– Тогда почему так упорно цепляешься за старые кандалы? – перебил Гаррет. – Не говори мне о времени, проблема не в нём. А в том, что ты ненавидишь себя. Считаешь виновной в грехах Ангаарха только из-за того, что вы одной крови.

– Он использовал мою магию...

– Разве ты могла что-то изменить? Только наложить на себя руки, но для Ангаарха ты всего–лишь одна из многих. Он бы просто заменил тебя.

Крыть было нечем. Доводы закончились, и чтобы я ни говорила, Гаррет всё равно чувствовал скрытое в душе. То, что я хотела утаить. Он потихоньку вытаскивал это на поверхность.

– Сола, я понимаю, что тебе больно и страшно. Я знаю, через что ты прошла. Но не позволяй прошлому превратить эти шрамы в цепи, иначе никогда не сбежишь от Ангаарха, – Гаррет вновь подался ко мне, подхватив выбившуюся прядь и мягко заправил за ухо.

Простой, невинный жест, но от него по телу растеклось приятное тепло. Воспоминания из снов оказались сильнее страха чужих прикосновений.

– Я больше не хочу убегать, – призналась. – Хочу стать сильнее…

– Ты не сможешь этого сделать, если продолжишь уничтожать себя изнутри. И сейчас ты ненавидишь не сами шрамы, а то, что не смогла за них отомстить. Они – напоминание о твоей слабости. Но если не примешь их как часть себя и своего прошлого, то увязнешь в этой трясине навечно.

– А ты… твои шрамы? – я протянула руку, робко касаясь его груди.

Я помнила все его отменены, но в отличие от моих, они не казались уродливыми.

– Я отомстил за каждый. И не стыжусь их. Они – моя история, напоминание о том, за что я сражался и побеждал.

– Значит и мне нужно побеждать, – вздохнула, обхватив себя за плечи.

От этого разговора мне стало чуть легче, хотя любви к себе пока не прибавилось. Будет сложно переступить через прошлое…

– Как тебе Эйса? – Гаррет неожиданно сменил тему и я снова растерялась.

– Она… очень добрая и благородная. Хорошо относится ко мне и Лисёнку…

– Она достойна любви?

– Что?

– Я спросил, как, по-твоему, она достойна быть любимой и счастливой?

– Конечно! Эйса замечательная…

– Но у неё протезы вместо ног, – ошарашил Гаррет.

Я умолкла, уставившись на него, словно видела впервые. Только сейчас начала понимать…

– Если рассуждать, как ты, она может рассчитывать только на уважение других воинов, но не достойна любви мужчины. Не может стать матерью…

– Я не говорила…

– Но думала так о себе.

– Да, – не стала спорить. – Но я…

– Что ты? Плохая? Недостойная?

– Глупая, – вздохнула и неловко улыбнулась. – Ты прав, я всё понимаю, но принять других проще, чем себя.

– У Эйсы есть муж, который её обожает, – продолжил Гаррет, – и для него она самая прекрасная женщина в мире. У Ядхи в шрамах вся спина и ноги. Кэйгар собирал её буквально из осколков, как сломанную куклу. Но он скорее умрёт, чем откажется от своего Зеркала.

– Зеркала? – встрепенулась.

– Ядвига – единственная, кто делает его по–настоящему счастливым. Дополняет его, уравновешивает, чувствует его сквозь все щиты.

– Как ты меня?

– Да, – улыбнулся Гаррет, – ты спрашивала, что я искал и хотел увидеть в своём Зеркале? Свет, Сола. Я искал свет, который сможет пробиться даже сквозь Тьму Мёртвого мира и заставит улыбнуться саму Смерть. И я нашёл его в тебе одной.

Он вновь коснулся моих волос, бережно скользя по прядям. Словно отгоняя дурные мысли и сомнения. Мне не хотелось отстраняться, рядом с Гарретом я забывала о страхе и пережитой боли.

– Если в ком и есть свет, то в тебе, – ответила смущенно. – Много, очень много света и огня, – добавила, всматриваясь в его янтарные глаза. Они напоминали солнце.

Гаррет рассмеялся. Мне нравился его смех – будоражащий, теплый. Он казался осязаемым. Я буквально чувствовала его кожей, словно прикосновения нежнейшего бархата.

– Я буду счастлив стать твоим солнцем, Сола. Моего света хватит, чтобы разогнать тьму, поселившуюся в твоей душе. Только позволь мне любить тебя.

От этих слов в груди защемило. Я чувствовала его искренность и нежность. Знала, что он сдержит обещание, но…

– Я не хочу лишь принимать любовь, – покачала головой. – Лучше научи меня дарить её.

На миг испугалась, что он поймёт неверно, но как сказать иначе – не знала.

Для меня пока всё было сложно. Я понимала только поступки, и забота сводилась для меня до уровня инстинктов: защитить, отогреть, накормить. На это моих эмоций и знаний вполне хватало, но к чему–то большему душа оказалась не готова.

– Давай прогуляемся? – неожиданно предложил Гаррет. – Подари мне немного своего времени, – попросил он, заметив моё замешательство.

– Не уверена, что хочу куда–то выходить, – честно призналась.

Наш разговор перевернул всё внутри. Я чувствовала себя слишком уязвимой и не хотела, чтобы кто-то, кроме генерала, увидел меня такой.

– Я хочу пригласить тебя туда, где нас никто не увидит, – заинтриговал он и открыл… портал?!

– Как ты это сделал? Разве в Бездне не нужно использовать стабилизирующие арки?

– Для обычных перемещений между уровнями – да. Порталы на дальнее расстояние здесь работают нестабильно, но это особый переход, – Гаррет протянул мне руку, увлекая за собой.

– Похоже на свидание, – прошептала чуть слышно.

– Если ты не против, пусть так и будет, – подмигнул мне.

Я улыбнулась в ответ и вложила свою руку в его. Робко, осторожно. Будто одно неловкое движение могло разрушить магию момента.

Мы шагнули в переход. Я приготовилась увидеть другой сад, ещё более красивый, или кабинет. Возможно гостиную, из которой откроется потрясающий вид на Бездну или штаб. Ну уж точно не ожидала, что мы переместимся на огромный мост, и под нами окажется пропасть, а впереди… ох…

Дыхание перехватило. Да что там, я просто забыла, как дышать.

Над нами раскрывался колоссальный по размерам портал. Бесконечный, чёрный как сама ночь, но мерцающий тысячами звёзд. Они вспыхивали внутри бриллиантовым крошевом и сгорали дотла, рассыпаясь золотыми искрами.

Этот свет давал начало мерцающей реке.

– Хаос… – прошептала.

– Это Колыбель Миров. Место, где берёт начало река времени, – ответил Гаррет. – И место моей Силы.

Я с трудом оторвала взгляд от Бездны и посмотрела на него.

– У каждой Тени есть своё особенное подпространство. Часть души. Место, где силы восстанавливаются намного быстрее, и заживают любые раны. Попасть сюда могу только я и та, кого проведу лично.

– Подожди, ты сказал… часть души? – опешила.

– Магия Колыбели слишком мощная, даже мне сложно выдерживать её. Но я так сильно люблю этот вид, что на протяжении нескольких тысяч лет создавал подпространство, из которого будет видно реку и мост, – пояснил Гаррет, – чтобы соткать место Силы Тени используют жизненную энергию. Так что, в некотором смысле, мы действительно находимся внутри моей души.

– Здесь очень красиво…

Я растерялась. Дыхание перехватило от роскошного вида, но еще больше – от признания Гаррета.

Впустить кого-то в душу… Это казалось чем-то запредельным, высшей степенью расположения и доверия. Только сейчас, стоя на краю мироздания, я начала понимать его слова о Зеркалах.

О чём я мечтала? Что искала в своем избраннике?

Тишину… Я искала тишину, в которой можно раствориться, забыв обо всём. Штиль, способный унять бурю моего прошлого. Но хватило один взгляда на генерала, одного удара сердца, чтобы я невольно усмехнулась, отбросив эти мысли.

Нет… я искала не тишину, ведь она символ забвения. Я искала море. И этим морем стал для меня Гаррет.

– Свет и море… – прошептала.

– М–мм? – в янтарных глазах вспыхнуло удивление.

– Ты сказал, что я твой свет. Тогда ты будешь морем, отраженным в Зеркале моей души.

Я вдруг ясно осознала это. А ещё поняла, чего боюсь и кого точно не хочу видеть рядом с собой.

Шайгар… От его признаний веяло цепями и принуждением. Он говорил о предназначении, но я не чувствовала искренности.

Он не горел мною, как Гаррет. Не видел меня настоящую. Ему плевать, кто перед ним. Шайгара интересовала только наша магическая совместимость, а не я… Поэтому мне было так тяжело и плохо рядом с ним.

– Скажи, а тот мужчина, с которым меня обманом связали Ткачи…

Осмелев, я осторожно коснулась руки Гаррета и переплела наши пальцы. Словно говоря, что я определилась с выбором и предпочла его, но всё равно хочу узнать правду…

– Успокойся, это не Шайгар, – он сразу догадался, что меня тревожит.

– Хорошо… – облегченно выдохнула. – Я рада, что нас ничего не связывало в прошлом, и не связывает сейчас.

Гаррет не ответил, только сжал сильнее мои пальцы и шагнул к краю моста, увлекая меня за собой.

На миг испугалась. Ведь здесь не было поручней, совсем не за что ухватиться. Но генерал вдруг отпустил меня, сбросил плащ на землю и предложил сесть.

– Страшно, – честно призналась.

– Ты не упадешь, это невозможно, – рассмеялся он, и… спрыгнул с моста!

Я вскрикнула, но Гаррет тут же спружинил вверх.

– Границы подпространства невидимы, но они есть. Можешь проверить, если хочешь.

– Воздержусь, – неуверенно прошептала, но всё же уселась и свесила ноги с моста.

Ощущения были странными. Передо мной открывалась Колыбель вечности. Место, где берет начало само время и возникает всё живое. А мы так запросто сидели на краю мира и болтали. Даже не о вечном, а о себе.

Мы просто говорили, наслаждаясь близостью друг друга, и я внезапно поняла, что мне впервые так спокойно и хорошо.

Ласковое море… Гаррет и вправду стал им для меня. Его слова и касания словно волны смывали с души горький пепел прошлого.

Мне хотелось раствориться в нём и улыбаться просто так, без причины, потому что на сердце стало тепло и светло.

– Расскажи ещё о Зеркалах, – попросила, вновь робко касаясь его руки.

Было непривычно, я словно бросала вызов собственному прошлому. Сама искала его прикосновений. Но Гаррет прав, нельзя, чтобы страх стал моей цепью.

Я должна освободиться, и даже этот крохотный шаг вперёд лучше постоянных сомнений.

– О чём ты хочешь узнать, Сола? – он накрыл мои пальцы своими, мягко сжимая.

Мне нравились ощущения, которые дарила его близость. Я чувствовала себя в безопасности. Знала, что он защитит меня даже от самой себя. Разгонит кошмары хриплым смехом, найдёт нужные слова… И от одного его взгляда в Зеркале моей души вспыхнет янтарное пламя, растекаясь вокруг россыпью солнечных зайчиков.

Моё солнце, моё море и ночь, наполненная треском костра и перезвоном гитарных струн…

Возможно, когда-нибудь я наберусь смелости и смогу воплотить в реальность те волшебные сны. Станцевать для него так, как делала это в прошлом…

Кхм… я кашлянула, смутившись собственных мыслей. Пока об этом точно думать рановато.

– Скажи, а Забытая Богиня тоже стала зеркалом Амадиса? – спросила, меняя тему.

– Да. Эльвиенна была первой смертной, сумевшей выдержать магию истинной Тени. В Бездне её до сих пор почитают, как величайшую из Богинь.

Я удивлённо вскинула брови.

– Когда Эльвиенна подарила Амадису своё сердце, она захотела разделить этот миг со всей Бездной, а заодно извиниться перед Тенями за то, что забирает их повелителя в Верхний мир, – пояснил Гаррет. – Поэтому бросила в Колыбель осколок своей души, наполненный магией Живого огня. Он до сих пор хранится здесь и оберегает Зеркала Теней от их губительной магии.

– Погоди, ты хочешь сказать, что я могу находиться рядом с тобой только благодаря магии Эльвиенны? – опешила.

– Не совсем. Её Дар помогает Зеркалам быстрее привыкнуть к магии Бездны и Тени теперь не должны отказываться от Силы и бессмертия, а могут разделить их со своей избранницей.

– Вот оно что…

– У Амадиса не было такой возможности, его магия оказалась слишком разрушительной. Эльвиенна с трудом выдерживала её и медленно сгорала от его любви, – в голосе Гаррета на миг проскользнула застарелая грусть.

Словно он вспомнил наше прошлое, когда не мог приблизиться ко мне из-за своей Силы.

– Отец пытался спасти её от себя, но… матушка оказалась на редкость упрямой, – он тепло улыбнулся, – сказала, что лучше проживет короткую, но счастливую жизнь здесь, чем проведет вечность в одиночестве.

– Но Амадис решил иначе, – закончила за него.

– Чем древнее Тень, тем она могущественнее. Отец видел, как рождаются и умирают миры, он умел то, что не снилось многим Богам. Но единственное, чего он не мог постичь, были чувства простых смертных. Хрупкие, вспыхивающие словно комета и сжигающие душу дотла. Они манили его, но оставались недосягаемыми. Только встретив Эльвиенну, он сумел постичь их и понял истинную цену времени, жизни и смерти.

– Мне казалось, что Боги бессмертны… – задумчиво протянула, наблюдая, как в Колыбели времени вспыхивают и гаснут золотые искры. Они походили на падающие звёзды или осколки новых миров…

– Нет, просто живут намного дольше простых смертных. Только Тени владеют секретом Истинного бессмертия. Но из-за своей Силы, Амадис не мог разделить вечность с Эльвиеной будучи Тенью, поэтому оставил Бездну и ушёл вместе с ней в Верхний мир.

– Но ты… или Страж…

– Я могу подарить тебе вечность, но тогда мы оба окажемся навсегда привязаны к Бездне, – ответил Гаррет. – Эта магия действует только здесь.

– А если я захочу вернуться в Верхний мир?

– Я уйду за тобой. Мне не нужна вечность в одиночестве и жизнь без тебя, Сола, – прошептал он, наклонившись ближе и бережно обхватив ладонями моё лицо.

На миг показалось, что он вот-вот поцелует меня. Я не была готова к этому, но боялась оттолкнуть Гаррета и застыла в ожидании. Тело напряглось как струна, только ничего не произошло… Он лишь опустил голову чуть ниже, и наши лбы соприкоснулись.

Мы замерли в молчании. Отстраняться не хотелось, этот жест не нарушил моих границ, и всё же позволил подпустить генерала чуть ближе.

– И я больше не хочу быть одинокой, – прошептала, накрывая его ладони своими и не позволяя отстраниться. – Прости, что тогда я ошиблась, позволила себя обмануть…

– Тш–ш–ш… – пальцы Гаррета соскользнули на мои губы, не давая закончить. – Не вини себя, и не пытайся ускорить чувства.

Я молча улыбнулась и неловкость окончательно испарилась. Некоторое время мы так и сидели, но в моей голове кружило слишком много вопросов и я боялась, что не успею их задать.

Гаррет почувствовал мою ментальную суету и рассмеялся.

– Спрашивай, у нас ещё есть время.

– Ты не разозлишься, если я снова спрошу о Шайгаре?

– Нет, я знаю, что у тебя нет к нему чувств.

– Верно. Их нет и быть не может, – заверила. – Но он очень настойчив…

– Шайгар намного старше меня. Он застал ещё появление Эльвиенны в Бездне.

Я нервно икнула. Теперь понятно, откуда у него такая мощь и почему он настолько непробиваемый.

– Он считает, что у меня ещё есть шанс встретить пару, ведь я моложе, – продолжил Гаррет. – А у него уже нет.

– Но ты сильнее! А чем древнее и сильнее Тень, тем сложнее ей обрести Зеркало!

– Я наполовину феникс. Это многое меняет.

– А Шайгар вообще понимает значение слова нет?

Надежда была слабой, и всё же…

– Проще вызвать его на дуэль. Язык стали он понимает гораздо лучше.

– Понятно… – вздохнула.

– Ты не веришь в меня?

– Конечно верю! – возмутилась. – Просто не хочу, чтобы вы сражались из-за меня. У нас и без этого хватает проблем и врагов.

– Сола, пойми, Шайгар не отступит. Он уверен, что ты его последний шанс обрести Зеркало и познать эмоции.

– Эмоции?! – вспылила. – Зачем они тому, кто презирает смертных? Он не считает нужным общаться с ними, но жаждет познать то, на что способны лишь они? Как эгоистично!

Я вспомнила его голос, отстранённый и полный небрежной снисходительности. Для Шайгара смертные были пылью под ногами, он мирился с их присутствием в Бездне, но даже не пытался понять.

Так зачем же мне понимать его?

– Без Зеркала Тень не способна продолжить Род, но даже оно не является гарантией, – пояснил Гаррет. – Поэтому нас так мало, хотя мы живём вечность.

– Если Зеркало не гарантия, то что…

– Эмоции. Они ключ ко всему. Поэтому Шайгар так не любит смертных. Они напоминают ему о слабости и недосягаемой мечте.

Хотелось съязвить, сказать что-нибудь грубое. Как вдруг я с ужасом поняла, что Шайгар в некотором смысле стал моим Зеркалом, только тёмным. В нём отражалось всё самое жуткое из моего прошлого.

Но ещё больше пугало другое…

Мессир избегал смертных, ведь они напоминали ему о невозможном. Они были шрамами его души. Слабостью, от которой он не в силах избавиться.

В этом он напоминал меня и мою попытку закрыться от собственного уродства...

– Мне жаль его…

– Не говори этого ни одной Тени, – перебил Гаррет. – Жалость унизительна, она ранит сильнее ненависти.

– Почему?

– Ненавидят равных. А жалеют тех, кто ничтожен настолько, что не достоин даже этого.

– Мне сложно тебя понять. Просто я знаю каково это, быть настолько слабой, что даже жалость кажется недосягаемой роскошью.

Гаррет не ответил и между нами повисла неловкая тишина.

– Прости, если мои слова показались странными…

– Мы говорили о разном, Сола, – перебил он. – Слабость не порок, и когда ты была пленницей Цитадели, то заслуживала не жалости, а сочувствия и помощи. Но всё это не для Шайгара. Он настолько упрям, что достоин только хорошей трёпки.

– То есть… бой будет не насмерть? – я зацепилась за последние слова.

– Нет. Закон Бездны запрещает Теням убивать друг друга.

– Но закон можно нарушить. Особенно, если на кону стоит так много.

– Все Тени связаны с Бездной невидимыми нитями. Она может в любой момент лишить нас жизни, если нарушим один из Великих законов. Убийство её детей стоит первым в этом списке.

– Жаль, что у смертных всё по–другому, – вздохнула. – И почему Творец так же не привязал к себе своих учеников?

Ангаарх был порочной тенью Тельрааха, одного из Девяти учеников Творца. Он воплощал в себе тьму его души. Я до сих пор не понимала, как Тельраах додумался создать такого монстра!

Уму непостижимо, призвать живой сосуд, чтобы перелить в него всё самое мерзкое и жуткое, все пороки и свои грехи… Так он хотел одним махом очиститься от дурного, а в итоге породил чудовище, с которым не сумел совладать ни он, ни другие ученики.

– Если бы Творец поступил так же, мог бы с лёгкостью убить Ангаарха…

– Только вместе с Тельраахом, – поправил меня Гаррет, – они до сих пор связаны. Это одна из причин, по которой его не смогли уничтожить, пока он был ещё слаб. А потом стало слишком поздно.

– Если бы я породила такого монстра, то предпочла бы убить себя, лишь бы всё исправить, – мой голос дрогнул от едва сдерживаемой злости. – Не знаю, кого ненавижу больше: Ангаарха или его создателя?

– Я бы с радостью убил обоих, – неожиданно признался Гаррет.

– Ты… знаком с Тельраахом?

– Я знаком со всеми Девятью учениками и даже застал Творца до того, как он покинул свои Жемчужины. Но это очень долгий разговор. А если вспомнить Тельрааха, то и не слишком приятный.

Его лицо помрачнело и я не стала настаивать, хотя меня распирало от любопытства.

– Тогда расскажи о дуэли с Шайгаром, – попросила. – Как она будет проходить? И ты уверен, что, проиграв на арене, он не попытается вновь…

– Он не сможет. Дуэль – последний суд. Если Бездна признает меня победителем, Шайгар лишится шанса претендовать на тебя.

– Это не совсем честно, – нахмурилась. – Получается, решает не девушка, а мастерство сражающихся?

– Как раз наоборот, – по губам Гаррета скользнула лукавая улыбка. – Исход дуэли будет зависеть не только от моего мастерства, но и от твоих желаний.

– Это как?

– На время дуэли ты станешь сердцем арены. Твои желания будут наполнять её магией и создавать дополнительные испытания для сражающихся.

– А если я ошибусь? – испугалась. – Подумаю не о том, или неверно сформулирую желание…

– Арену нельзя обмануть, она будет считывать твои чувства, даже если ты сама не до конца в них уверена.

– Получается, я буду подыгрывать своему избраннику?

– Верно. Поэтому дуэль священна и оспорить её результат невозможно.

Как же всё сложно… На миг прикрыла глаза, осмысливая услышанное. Но представить этот бой пока не получалось. Законы Бездны казались безгранично далекими, чужими….

– Шайгар может не согласиться, – начала и тут же умолкла, вспомнив наш разговор возле Охотничьей башни.

Он сказал, что я не обязана принимать Гаррета как Зеркало. И думал, что я сблизилась с ним только из-за долга за наше с Лисёнком спасение. Ему и в голову не пришло, что за этим может скрываться нечто большее.

– Если Шайгар откажется от дуэли, то потеряет право претендовать на тебя.

– Он просил дать ему шанс, – тоскливо вздохнула. – И наверняка продолжит настаивать на личных встречах до боя, чтобы сблизиться со мной.

– Шайгар может просить, но не приказывать.

– А если он затянет меня в такое же подпространство? Он очень настойчив…

– Сола, я готов прямо сейчас сделать тебя своей по законам Бездны и Верхнего мира, – в голосе Гаррета проскользнула будоражащая хрипотца, а его золотые глаза потемнели и теперь напоминали тягучий мёд. – Это даст тебе абсолютную защиту...

Я опустила взгляд и покачала головой. Знала, что даже так он не станет давить на меня, но этот обряд лишал меня не только выбора, но даже его иллюзии.

– Прости… я пока не готова. И не хочу выходить за тебя с мыслью, что мы должны поскорее свыкнуться друг с другом…

Гаррет тихо рассмеялся, и коснулся моего лица.

– Всё в порядке. Я тоже хочу не этого. Поэтому и предложил лучший вариант. Но если ты боишься Шайгара…

– Не боюсь. Просто… его внимание угнетает.

– Можем поступить иначе. Я отдам тебе печати от своей души и этого подпространства. Ты сможешь перемещаться сюда самостоятельно в любой момент.

– Но моя магия запечатала! – указала на блокираторы.

– Она не понадобится, я сам создам порталы. Достаточно будет отдать мысленный приказ и тебя сразу перенесёт тебя сюда.

– И мне никто не сможет помешать?

– Нет, – рассмеялся Гаррет. – К слову, затянуть кого–то в подпространство насильно невозможно. Но теперь ты сможешь в любой момент сбежать от Шайгара. Или... просто заглядывай сюда, если захочешь встретится со мной без причины, – добавил, перейдя на вкрадчивый шепот. – Мне будет очень приятно.

– Мне тоже, – неожиданно призналась.

Идея с печатями была волшебной. И я невольно улыбнулась, представив, как сбегаю прямо из-под носа мессира.

– Кстати, а переместиться сюда можно откуда угодно? Например, если я попаду в ловушку Нижних ярусов, как Даррелл…

– Это плохая идея. Магия Нижних ярусов может просочиться следом и сделать подпространство нестабильным – покачал головой Гаррет. – То же самое касается и прыжков из Верхнего мира.

– А как насчёт перемещений в бою?

– В теории такое возможно, но обратный портал из подпространства открывается в том же месте. Твари знают об этом, поэтому устроят засаду и будут ждать хоть вечность.

– Понятно… – вздохнула.

– Сола, тебе пока не грозят вылазки на Нижние ярусы, а в штабе можешь открывать портал откуда угодно.

– Пока не грозят… – растерянно повторила.

Время пролетело быстро. Скоро нам придётся спуститься за Дарреллом и Дыханием Тьмы. Я ждала этой вылазки и одновременно боялась до дрожи.

– Аша обещала рассказать тебе о видении Лисёнка. Вернее, это даже не видение…

– Она почувствовала, что Петля, в которую попал Даррел, смещается в Нижний мир, – кивнул Гаррет. – Да, Аша сообщила об этом. Элейна подготовит всё необходимое для ритуала и вечером попробуем поставить маячки.

– Попробуем? – удивилась.

Странно… Дух чирикал весьма уверенно. Я думала, с этим точно не возникнет проблем.

– Аша всегда летит впереди ветра и трудностей, поэтому не замечает их. На самом деле вероятность, что нам удастся поставить маячки весьма низкая.

– А в чём смысл ритуала? – спросила, мысленно отвесив птичке крепкий подзатыльник.

Лисёнок очень ждала этого момента. Мечтала проявить себя и переживала, что из-за слепоты ограничена в возможностях. Я боялась, что неудача больно ударит по ней и она втихаря начнёт практиковаться в магии будущего. Лишь бы снова получить преимущество и шанс делать то, чего не умеют остальные.

– Ильвенна чувствует отголоски истинности между Тайкой и Даррелом. Проследовать за этими всполохами и найти ловушку способен любой медиум, не утративший связь с Верхним миром, – пояснил Гаррет. – Но проблема в том, что сейчас её некому проверить или подстраховать. А я не могу доверить установку маячков необученному магу.

– Аша не говорила, что сестре придётся самой ставить маячки…

Вот же ж… птичка! Ильвенна не маг, в привычном смысле этого слова. Её Дар стихийный, она интуитивно училась контролировать его и управлять видениями. Я помогала чем могла, но прекрасно понимала, что соткать классическое плетение сестра не сможет. Даже самое простое.

– Я думала, она будет только направлять других, – призналась.

– Такой вариант возможен. Но если она хоть немного промахнётся, маячки могут осесть в другой Петле–ловушке или их проглотит один из местных монстров. Тогда все, кто отправится спасать Даррелла, окажутся в капкане.

– Лучше не рисковать, – я зябко поежилась.

– Попробовать стоит, но только при условии, что у Элейны хватит магии подстраховать её. Если что-то пойдёт не так, мы свернем ритуал.

– И тогда Ильвенне придётся спускаться на нижние ярусы вместе с нами?

– Такой вариант не исключен, – не стал скрывать Гаррет.

– Мне нужно больше тренироваться, – вздохнула, всматриваясь в черную как ночь воронку. – Я пока не понимаю Бездну и свою Силу… Вернее, иногда мне кажется, что я что-то чувствую, но через миг всё становится далёким и непонятным. Словно штаб отторгает меня…

– Тебе нравится здесь?

Вопрос застал врасплох.

– Да. Я уже говорила, что здесь очень красиво и уютно…

– Если бы Бездна отторгла тебя, ты бы не считала это место уютным, Сола, – усмехнулся Гаррет. – Сама подумай. Под нами бездонная пропасть и неизвестность, а впереди Колыбель миров и времён. Разве это не должно пугать?

– Наверное, – пожала плечами. – Но мне нравится, что сюда не могут проникнуть враги.

– Значит ты доверяешь этому месту. Считаешь его своей крепостью.

– А из доверия рождается единство, – вспомнила слова матери.

– Тебе не помогут тренировки, если ты не станешь с Бездной одним целым. Твоя аура и тело должны привыкнуть к этой магии. Не пытайся обогнать время. Вспомни, сколько вы с сестрой ждали шанса сбежать из Цитадели.

– Вечность… – прошептала.

– Поверь, я очень хочу спасти Даррелла, но если вы с сестрой выжжете себе Искру, никому не станет легче, – Гаррет бережно коснулся моего плеча, – хотя Лисёнок привыкает гораздо быстрее тебя.

– Ей нравится в штабе, – улыбнулась. – И мне…

– Тогда как насчет эксперимента?

– М–м–м?

– Попробуй почувствовать настоящее.

– О чём ты?

– Об этом моменте, Сола. О нас.

От этих слов щёки вновь зарделись. Мне была приятна его близость, но я не совсем понимала, к чему он клонит…

– Забудь на миг о долге и мести. Не думай о будущем. Назови хоть одно желание, не связанное с тренировками, убийством Ангаарха или поиском лекарства для Лисёнка.

Смущение сменилось ступором.

– Я не уверена, что такое есть, – растерянно отозвалась.

– А если хорошенько подумать? – Гаррет склонил голову на бок и по его лицу мазнули мягкие блики магических огней, отражаясь в глазах янтарным заревом.

Я невольно залюбовалась его красотой. Совершенной и непостижимой, поистине сказочной…

– Сказка… – вдруг прошептала, вспомнив глупое и детское желание.

– Сказка? – Гаррет удивленно изогнул бровь.

– Ангаарх не позволял нам с сестрой видеться с матерью, но она нашла способ обойти запрет. Когда я была маленькой, она приходила ко мне во снах, а после научила использовать Тропу Тёмного пламени. Я навещала её до самой смерти…

Голос дрогнул, выдавая застарелую боль. Сложно говорить об этом, хотя казалось, что пытки Ангаарха должны были лишить меня всех чувств. Нет…

Маму я помнила до сих пор и безумно скучала. Она была моим светом. Без неё, я бы давно сломалась…

– Мама показывала мне воспоминания Рода, учила магии, но больше всего запомнилась сказка, которую она рассказала однажды.

Наивная, невозможная… и от этого ещё более желанная. Мне очень хотелось верить, что где–то за куполом, за пределами Пустоши существует такой мир и такая любовь.

– Я не буду пересказывать всё, но мне врезался в память момент, где принцесса танцевала со своим рыцарем в саду хрустальных роз, – произнесла едва слышно.

Стало немного неловко. Я понимала, что такие сцены реальны только в сказках. Но почему–то именно этот танец стал для меня символом мирной жизни и победы над злом.

Мгновения тишины и хрупкой нежности, когда счастье столь велико, что затмевает всё вокруг.

Я не умела танцевать… Разве что с клинками, и сейчас мне остро захотелось повторить эту сцену.

– Ты обещал научить меня сражаться, но если сейчас нельзя говорить о тренировках, может научишь меня танцевать?

Губы Гаррета изогнулись в манящей улыбке.

– Вальс на краю мироздания? Вы не перестаёте удивлять, моя леди!

– Это значит, да?

Он поднялся на ноги и подал мне руку.

– С огромным удовольствием. Мне нравится твоё желание, – добавил, целуя мои пальцы и окончательно вгоняя в краску.