Зодчий. Книга VI

Глава 21

Ехать в Малориту совсем не хотелось, но выбора не было. Обзванивать мастеров и с просить сообщить причины их отказа работать дальше… Несколько несолидно. Такие вещи разрешаются только личным разговором. Черномор не сумел отыскать ничего общего у каждого из мастеров, однако бросил десяток запросов по остальным специалистам схожего профиля и ни у кого свободных рук не оказалось.

Это, мягко говоря, интриговало.

— Простите, ваше сиятельство, — горько вздохнул Кабальный.

Я приспособил его как подручного некоторое время назад, чтобы не самому возиться с заказами или же транспортировкой кристаллов с фермы. Мужичок хоть и проштрафился на заре нашего знакомства, но с тех пор никаких косяков за ним замечено не было.

До последнего дня.

— Поедешь со мной, — сказал ему я.

Он часто-часто закивал.

— Черномор, свяжись с Туровым, скажи пусть пришлёт машину и парочку ребят покрепче. Важно, чтобы выглядели достаточно презентабельно. Форма обязательна. Пусть берут обычное оружие, мы едем впечатлять людей, а не бить монстров.

— Сделаю, Хозяин, — немедленно объявился Черномор. — Когда вы хотели бы увидеть людишек?

— У тебя что-то с контекстом, друг мой, — нахмурился я. — Сколько раз тебе было сказано не использовать это слово?

— Да, Хозяин, теперь я вижу, что это не первое ваше обращение. Простите, пожалуйста. С этого момента ничего подобного не повторится, — низко поклонился седобородый. Я задумчиво посмотрел ему на затылок.

— Свежо предание…

— Вы думаете, я не справлюсь? — посмурнел Черномор и сам ответил на свой вопрос. — Конечно же, думаете. И вы в своём праве. Ведь я столько раз подводил вас.

— Выполняй.

Виртуальный помощник исчез, и я остался с потеющим Кабальным.

— Что-то необычное заметил?

— Нет, ваше сиятельство. Разве что… Они очень торопились. Конечно же, ваше сиятельство, когда ты так с заказчиком обходишься, то растягивать удовольствие не станешь, но как-то уж очень они нервничали.

— Думаешь, запугали?

— Кто их знает, ваше сиятельство. Похоже, да не похоже. Им словно кто-то что-то о вас нашептал… Простите, за догадку.

Возможно. Потому что всех мастеров не запугать. Кто-то бы взбрыкнул и огрызнулся. А здесь выглядело так, словно на каждого нашлась управа.

— Это ловушка, — вдруг сказал Снегов. Всю нашу беседу он стоял рядом с задумчивым видом, как мальчишка, осенью вспомнивший о лете и о том, что так и не сходил в поход с папой, хотя тот обещал.

— Интересная версия, ваша доблесть. Почему вы так считаете?

— Считайте это чутьём. Вы давно не выбирались в те края, а как я помню, у вас там появились новые поклонники. Может быть, они вас заждались уже. Так что, если вы всерьёз собрались ехать, позвольте взять с собой Капелюша и Турбина.

Мои старые телохранители прибыли пару дней назад, и я поселил их в коттеджном посёлке у Приборово, тем укрепив оборону спорной территории и обзаведясь надёжными людьми.

— Хорошо, вызывай их. Хотя рановато мне до кортежей, — заметил я.

— Я бы хотел напомнить вам о том, что это территория Мухиных, — продолжил Снегов. — У них есть на вас некоторый зуб с недавних пор.

— Я помню, Станислав Сергеевич, и понимаю, что нужно быть настороже. Ну не с армией же мне теперь ездить, — возразил я.

— Почему нет? — с удивлением посмотрел на меня витязь. — Вы очень беспечны, хотя смогли оттоптать ноги очень многим людям, которым закон не писан. Как я уже говорил — охранять вас это большая головная боль. Если вы будете окружены армией — моя душа будет спокойна. Вопрос устранения вас — пара мин под машиной или же точный выстрел из реактивного гранатомёта. Ничего сверхъестественного. Врагам нужно усложнить задачу.

— Резонно, — ответил я. — Времена меняются.

— Если Его Императорское Величество поедет на велосипеде по улице Санкт-Петербурга, то вероятность его гибели до конца маршрута сильно возрастёт. Чем больше слава и влияние, тем больше нужно остерегаться врагов или простых сумасшедших. Поэтому вам нужна армия. И нужно несколько одинаковых автомобилей. Чтобы тот, кто будет взрывать один из них — имел шанс перепутать машину, — без улыбки продолжил Снегов.

Кабальный стал потеть ещё больше, глядя то на меня, то на гиганта-витязя.

— Ваше сиятельство, — пробормотал он. — Можно, я не поеду с вами?

— На улице подожди, — сказал ему я, и, едва посыльный вышел, то с укоризной добавил, обращаясь к Снегову:

— Ну чего вы людей-то пугаете, Станислав Сергеевич.

— Простите, Михаил Иванович, — с максимально невинным выражением лица ответил мой телохранитель. — Не удержался.

Когда приехал автомобиль с гвардейцами, то бледный Кабальный стал совсем плох. Прижимая к груди папку с документами, по которым должен был пройти очередной заказ к мастерам, он смотрел на меня с мольбой.

— Надо, Лёша, надо, — сказал ему я. — У них в голове должно отпечататься, что ты носитель моей воли. Пусть работает ассоциативный ряд.

— Ваша доблесть, — жалобно пискнул он, обращаясь к невозмутимому витязю. — А если будут стрелять… То в какую машину сначала?

— Зависит от цели, — пожал плечами тот, докладывая с ясным и чистым лицом отличника. — Если задача убить хозяина, то в ту, где он едет. Если задача взять его живым, то в машину с охраной.

Кабальный горестно вздохнул, лихорадочно выбирая себе машину. От слов Снегова ему легче, разумеется, не стало.

— Ты поедешь с гвардией, — сказал я помощнику, чтобы тот не терзался в сомнениях.

— Слушаюсь, ваше сиятельство, — с некоторым облегчением ответил тот.

Пока не прибыло усиление в виде Капелюша и Турбина, я заглянул в Конструкт, проконтролировав строительство Драконова, а затем позволил себе понежиться в потоке Колодца, восстанавливая запасы. Процесс медитации прервал стук в дверь, и я с лёгким разочарованием прекратил занятие, вышел на улицу.

— Ваше сиятельство, позвольте отрекомендоваться, Вениамин Андреевич Игнатьев, — звонким голосом отрапортовал субтильный юноша. Наверное, ровесник мой в этом мире, но я смотрел на него с высоты прожитых лет.

В дверь, надо отметить, стучал не он, а Снегов. Витязь стоял рядом, и под распахнутым на груди пальто виднелся дорогой костюм, кажущийся тесным могучему воину.

— Приятно познакомиться, Вениамин Андреевич, — улыбнулся я соседу.

— Я хотел бы лично отблагодарить вас за моё спасение, — громко проговорил парень. — Если бы не ваше участие, то в Богданах бы прервалась моя жизнь. Я хочу заявить вам, что отныне род Игнатьевых ваш должник. И пока я не смогу вернуть вам долг, не успокоюсь.

— Благодарю, Вениамин Андреевич. Однако я делал то, что должен был сделать любой на моём месте.

— И всё же это сделали вы, а не кто-то ещё! — гордо продолжал молодой граф. — Как официальный владелец земель, прежде принадлежавших моему отцу, я заверяю вас, что готов оказать вам любую помощь по любому вопросу. Большая честь жить рядом с Собирателем Земель! Вы всегда можете рассчитывать на Игнатьевых! Я произношу эти слова прилюдно и клянусь честью, что не посрамлю имя своего рода.

Я быстро вызвал справку по делам соседей, там вроде бы была делёжка наследства и несколько человек, претендующих на оставшееся после гибели предыдущего хозяина. Хм… Действительно, парень признан законным наследником. Куча собственности в Москве ушла брату, производства в Смоленской области отошли сестре. А Богданы остались за Вениамином.

— Это большая честь, Вениамин Андреевич. Особенно, исходя из того, что мы не были дружны с вашим отцом.

— Мой отец был непростым человеком. Я на него непохож, — поджал губы юный граф. — Не судите меня по делам его, умоляю.

Мы пожали друг другу руки.

— Я очень хотел бы быть полезен в вашей войне, — тихо и искренне сказал Игнатьев.

— Думаю, у всех ныне живущих такой шанс будет.

Я увидел, что подъехала машина, из которой выбрался Капелюш. Водник радостно улыбнулся и помахал рукой. С другой стороны автомобиля вышел Турбин, как всегда, спокойный и собранный. Оба в длинных плащах, оба в костюмах. Проклятье, я обрадовался их возвращению. Будто старых друзей увидел.

— Простите, Вениамин Андреевич, но мне пора.

— Конечно — конечно, — отступил молодой граф. — Я не мог поймать вас несколько дней. Знаю, какой у вас напряжённый график. И позвольте мне сказать, что именно так и должен жить настоящий дворянин. В деле, а не в праздности!

За руль «Метеора» сел Турбин. Капелюш разместился на переднем пассажирском сидении, а мы со Снеговым, которому явно было тесно даже в просторном автомобиле бизнес-класса, устроились сзади.

Вездеход охраны двинулся сразу за нами. Наш небольшой кортеж проехал по холму, затем спустился на шоссе, ведущее к Малорите, и уже совсем скоро мчался по трассе. Когда автомобиль выехал за пределы Конструкта — мир вокруг стал чуточку тусклее и опаснее. Да и моя охрана незаметно подобралась. Взгляды стали острее.

Чёрный внедорожник сопровождения, с зелёным клинком на капоте, мчался за нами, и лица гвардейцев были преисполнены решимостью. Мы словно на войну ехали.

Когда дорога миновала развязку на Малориту, Турбин надавил на газ и могучий «Метеор» зарычал, разгоняясь. Несколько минут мы летели мимо пожухлых осенних полей с редкими лесополосами. Я задумчиво ковырялся в предложениях, накиданных Мариной и заявками от жителей. В моих краях не хватало заведений хорошего общепита. Кроме «Логова друга» и посидеть негде, а туристам нужен выбор. Нужны разные кухни, разные стили, разные уровни по цене. Поэтому запросы от местных на ведение такого рода дел у меня шли в приоритете. Но пока конкурентами Князевой была только пирожковая.

Не самый лучший вариант для богатого ценителя искусства, приехавшего посмотреть выставку в провинцию. Если такому негде покушать и негде поспать, то он ведь и не поедет никуда.

Увы, среди заявок ничего такого не обнаружилось. Может быть, самому организовать? Заодно рабочими местами обеспечить людей.

— Стоять, — раздалась команда Снегова, однако Турбин уже ударил по тормозам. «Метеор» накренился, завизжали покрышки по асфальту, но, к чести водителя, юзом автомобиль не пошёл. Остановился, урча мощным двигателем.

Сразу за поворотом дорога оказалась перекрыта внедорожниками, перед которыми стояли люди. Особняком выделялся грузный человек в красном длинном пальто. Как только мы остановились, он поднял руку, давай приказ своим, и, опираясь на трость, пошёл к нам навстречу, сопровождаемый двумя спутниками.

— О чём я и говорил, — сказал Снегов. — Андрюха, разворачивайся и вывози его сиятельство!

Он открыл дверь, на ходу продолжая:

— Я отвлеку!

— Нет, — тихо сказал я, и витязь услышал. Нахмурился, застыв на месте:

— Ваше сиятельство, это…

— Это Мухин. Если бы он хотел меня убить, то к нам просто прилетело бы из кустов что-нибудь смертоносное.

Я открыл дверцу и вышел на холодную улицу. Поёжился от ветра и запахнул полы пальто, поднял воротник, защищаясь от ледяных порывов, и зашагал навстречу к Мухину. Лысый грузный мужчина с каменным лицом и обвисшими щеками, смотрел на меня без улыбки. Рядом с ним вышагивал уже знакомый мне рыжий Назаров, щерящийся, словно пёс. Женщину слева от Мухина я прежде не видел.

Мои гвардейцы с оружием наизготовку выскочили из машины сопровождения, и я заметил, как мелькнула фигура Кабального, нырнувшего в пожухлый кустарник у дороги. Винить его в трусости я не мог. Кто на что учился.

— Не стрелять, — приказал я. Рядом со мной оказался Снегов. Ни слова не говоря, он шагал чуть правее и позади меня, и из рукавов его пальто появились острые метровые лезвия. Где только прятал.

Паулина наблюдала за залом, положив ладони на перила ограждения. Она любила это место, из которого, благодаря освещению, её фигура была не видна, а люди, собравшиеся на ужин, как на ладони.

Нога почти не болела. Ах, как она намучилась с этим после аварии. Собранная по кусочкам и не оказавшаяся инвалидом только благодаря Баженову. Если бы не Миша, задействовавший тогда свои связи…

К горлу неожиданно подкатил комок. Почему всё так хорошо начиналось и пришло к такому результату?

— У вас всё нормально? — тихо спросила Тень. Охранница была рядом и заметила изменившееся лицо Паулины.

— Да-да, моя дорогая Наденька, всё замечательно, — широко улыбнулась ей Князева и вернулась к залу. Взгляд коснулся стойки, у которой сгорбился Олежка Иконописец. Пока ещё не буянил, но скоро начнёт швыряться пророчествами. Несколько ребят с лесопилки громко хохотали за центральным столом, и один уже заигрывал с Машенькой. Та принимала его знаки внимания с удовольствием. Работу свою девочка любила.

Больше никого Паулина не знала. Людей приезжало очень много. Дома строились постоянно. В жилом квартале к северу отсюда даже пробки по утрам бывали. Многие ещё ездили на работу в Малориту, а кое-кто даже в Кобрин или Брест. Баженов старался, обеспечивал рабочие места поблизости, но прошло так много времени.

— Что ты думаешь, о нашем сиятельстве? — вдруг спросила Паулина. Тень нахмурилась и смутилась.

— Он тебе нравится? — заинтересовано повернулась к охраннице Князева. — Он всем нравится.

— Это не относится к моей работе, — глухо нашла ответ девушка. Красивая, стройная, но совсем не женственная, с мужской грубостью. Пару дней назад она чуть не сломала руку приставшему к ней посетителю.

— Он всем нравится. В нём есть какой-то природный магнит. В глазах его гораздо больше, чем в глазах других мужчин. Будто бы он собрал плюсы молодости и опыт зрелости, — задумчиво продолжила Паулина. — Никогда не видела ничего такого.

— Вы… Его любите? — неуклюже спросила Тень.

— Это не относится к твоей работе, — с наслаждением вернула шпильку Паулина, и охранница улыбнулась, но только губами. — Баженов может изменить мир, если ему позволят это сделать. Или если сам не натворит дел… Здесь нет места какой-то любви.

Лицо охранницы стало ещё мрачнее, взгляд скользнул в сторону. Тень словно зубная боль прострелила. Паулина отлепилась от перил и двинулась к своей комнате. Телохранительница последовала за ней и застыла у двери, едва Князева вошла к себе.

В комнате пахло благовониями. Хозяйка «Логова» прошла к себе, после чего двинулась в зал наблюдения. Нужно было собрать отчёты из её паутины, раздать указания, если потребуется. Её теневая империя работала как часы, хотя всё чаще необходимость в ней отпадала. Многие уже так или иначе сотрудничали с Баженовым или кем-то из его людей и были довольны происходящим. А когда люди не жалуются, то и источников информации становится меньше.

Впрочем, кроме Миши у простых людей хватало и других забот, других дворян. Не все так благородны, как Зодчий.

Телефон пиликнул, и Паулина торопливо набрала на клавиатуре код, после чего увидела зашифрованную переписку. Она понимала, где находится. Понимала, что на территории Конструкта гораздо меньше свобод. Поэтому открытое общение никогда не вела.

«Ваши доводы не приняты» — холодом обдало сообщение Ольгина. «Революция в опасности. Объект будет устранён»

Князева смотрела на эти буквы, и внутри разливался лёд и тьма. Руки опустились. Но ненадолго. Пальцы снова легли на клавиатуру, зубы скрипнули от злости. Ольгин всё больше выделял радикальное крыло. И если ей досталась такая отписка, то, быть может, другим людям он дал нужные детали… Да, она поступала неправильно. Нечестно, но не могла остановиться.

Когда перед ней открылась переписка Ольгина и Агнессы — Паулину бросило в жар.

«Объект в зоне поражения. Но с ним несколько сторонних людей, среди которых наш агент. Разрешите дополнительные жертвы во имя Революции?»

Наверху канала болталось «Ольгин печатает», и Паулина заворожённо смотрела на это сообщение, пока в чат не упало короткое «да».

Стало трудно дышать.