Зодчий. Книга VI

Глава 14

Ночь таит в себе много опасностей. Особенно на Фронтире, где на расстоянии вытянутой руки может оказаться монстр, сам вид которого способен повредить рассудок. Но есть вещи хуже. Гораздо хуже. Те, от которых волосы стынут в жилах. Однако я умею управлять своими страхами и готов бросать им вызов.

На пороге моего дома стояла Ирина. Монахиня в утеплённом одеянии пристально смотрела на меня из-под капюшона, чуть разомкнув красивые губы.

— Ты звал меня, Носитель Обетования, — тихо проговорила она и шагнула вперёд. Я отступил, пропуская гостью в дом. — Я готова к исполнению пророчества!

Она скинула капюшон и высвободила роскошные распущенные волосы.

— Матушка Ирина, добрый вечер, — сказала Светлана, вышедшая в коридор.

Глаза монахини сначала округлились, затем служительница подворья прищурилась:

— Да как так-то?

— Простите? — нахмурилась графиня.

— Бес попутал, ваше сиятельство, — склонилась Ирина, пряча разгневанный взгляд. Когда распрямилась, на лице её царило умиротворение. — Ваш седобородый электронный посланник выдернул меня из кровати, сказав, что я срочно требуюсь вам здесь. Я пришла.

— Матушка Ирина, проходите, пожалуйста.

Я пригласил её в столовую, где мы со Светланой пили чай со «сметанником». Скоробогатова даром что графиня, а уплетала лакомство за обе щёки, правда, одновременно, коря себя за слабость и обещая всё отдать в тренажёрном зале на следующий день.

Ирина на миг заколебалась, но затем решительно проплыла в помещение, жадно его оглядывая. Взор монахини был настолько внимательным, что можно было не сомневаться — она запомнит всё, до последней мелочи.

Присев на край стула и смиренно сложа руки, Ирина вонзила в меня ожидающий взгляд. Но заговорила Светлана.

— Матушка Ирина, нам нужна ваша помощь… В очень деликатном деле.

Монахиня на неё даже не повернулась, буравя меня взглядом. Я спокойно его выдержал, наслаждаясь энергией, бурлящей в женщине. Скоробогатова неуверенно улыбнулась и уточнила:

— Матушка Ирина, вы меня слышите?

— Каждое ваше слово, — не пошевелилась монахиня.

— Вы помогли Паулине Князевой, — продолжила Светлана, и левое веко Ирины дёрнулось при упоминании блудницы. — Проявили истинное милосердие, несмотря на некоторые разногласия.

— Любая божья тварь важна нашему Господу. Даже эта, — произнесла Ирина. Скоробогатова поплыла, не понимая, что происходит и почему монахиня совсем не смотрит в её сторону. В целом, графиня не в курсе тонкостей наших трепетных отношений с девушкой из монастыря.

— Света, позвольте мне, — мягко сказал я. — Быть может, матушка, вы хотели бы чаю?

Ирина, не мигая, смотрела мне в глаза.

— Я сделаю, — ошарашенно сообщила графиня, торопливо отправившись на кухню.

— Ты пугаешь её, — сказал я монахине, едва Скоробогатова отошла.

— Она встала между мной и пророчеством. Почему, Носитель? Почему ты не пропускаешь ни единой юбки, но я для тебя… — змеёй зашипела монахиня.

— Ира, — одёрнул её я. — Не сейчас. Пятый град.

В глазах биомантки промелькнуло смятение.

— Ты поставила Паулину на ноги, показав, что твоя вера крепка, — продолжил я. — И мне больше не к кому обратиться. Знакома ли тебе госпожа Саратова?

— Мне знакома вдова полковника Саратова, — эхом проговорила Ирина.

— Боюсь, она в беде.

Я вкратце поведал ей о своих подозрениях, упомянув внезапную гибель оружейника Безусова. Ирина слушала внимательное, почти не моргая. Чашка, которую принесла Светлана, медленно остывала на столе. Монахиня так до неё и не дотронулась. Ревнивая, горячая фанатичка.

— Она находится под наблюдением врачей, неужели вы сомневаетесь в их умениях, Михаил? — спросила она, когда рассказ подошёл к концу. — Почему не поговорить с одним из них?

— Мы предпочли бы остаться в тени. Это может оказаться большим оскорблением, если мы ошибаемся. И может вспугнуть преступника, если всё так, как опасается Миша, — подала голос Светлана, взявшая второй кусочек сметанника и со смущённой улыбкой ковыряющая его ложечкой.

Ирина, наконец-то, посмотрела на предполагаемую соперницу. Взгляд скользнул по фигуре графини с отстранённой оценкой. Монахиня не произнесла ни слова, однако Скоробогатова выпрямилась и отложила лакомство.

— Хорошо. Я это сделаю, — сказала биомантка. — Вы предполагаете яд?

— Я предполагаю всё что угодно. Очень важно будет убедить госпожу Саратову отправиться в ваше подворье. Хочу сам на неё посмотреть, не привлекая внимания.

Она поднялась, её глаза смотрели прямо, с дикой энергией, после чего взгляд упал на мои губы и остановился.

— Матушка Ирина? — окликнула её Светлана.

— Я сделаю всё, что вы просите, — вздрогнула та. — Вдова полковника — хороший человек.

Монахиня склонила голову, набросив капюшон, и двинулась к выходу. Я проводил её до крыльца.

— Силы тьмы крепнут. Ты тянешь время, Носитель Обетования, — сказала она на прощание. — Молю Господа, чтобы твой путь вёл нас всех к победе над злом, а не к падению. Ведь, поистине, какая же трагедия окажется, что все мы обречены только из-за того что ты, Носитель Обетования…

— Ира… — снова прервал её я. — Всему своё время. Если это происходит так, как происходит, то, значит, так это Ему и угодно. Разве не этому вас учат?

Монахиня улыбнулась одними губами и торопливо зашагала по дорожке к калитке.

— Ням-ня-ням! — сказали ей напоследок из стилизованного под белорусскую крепость домика. Трёхуровневое строение, с красной крышей и небольшой башенкой. Несколько помещений, аквариум с камнями и просторный красивый лоток для кристаллов.

Сам жилец расположился верхом на башенке и сидел там почти безвылазно, болтая ножками и перемешивая в себе каменья. Нямко было самым счастливым ведром на этой планете.

— Она так странно на вас смотрит, Миша, — сказала мне Светлана, когда я вернулся. Тортик графиня всё-таки доела. — Если бы она не была монахиней, то я бы даже подумала о…

— Матушка Ирина невероятно увлечённая особа, — усмехнулся я.

— Пожалуй, мне пора. Чтобы не поползли слухи… — вдруг опомнилась графиня. — Нет, нам надо, чтобы они поползли, но я ещё не придумала, как это сделать в максимально комфортном режиме и до этого момента лучше не привлекать внимания… Вы правда думаете, что Андрей и Агнесса могли так поступить? Ну, с Петром и Натальей… Там ведь хорошие врачи, Миша. Очень хорошие. Они бы определили яд.

— Люди способны удивлять.

— Но Земляные такие славные люди! С ними так легко было, когда папенька был жив. Они современные, умные, смелые. Последнее время мы почти не общаемся, но тогда… Глоток чистой воды в болоте местного дворянства, — вздохнула она. — И всё же вы правы. Такое совпадение… Может быть, нам стоит обратиться в полицию?

— Опыт подсказывает, что иногда нужно действовать самостоятельно. Вас проводить?

— Если вам нетрудно. Мой водитель ждёт у «Логова». Что за юноша был с вами, кстати, сегодня после встречи? С красными волосами.

Я помог ей одеться, сказав:

— Талантливый скульптор-архитектор. Астахов, может быть, слышали? Мы с ним заключили небольшой контракт.

Талант у прибывшего скульптора ощущался даже без моих способностей. Немного оторванный от мира юноша с загадочной улыбкой очень быстро проникся идеей парка, а отличный коттедж и внушительный гонорар подкупили его окончательно. И, кстати, после общения с продюсером решилась судьба ещё одного участка земли, примыкающего к моему культурному островку. Концертный зал я собирался возводить на свои средства, хотя господин Мясоедов предлагал взять это на себя, за небольшой процент. Процент показался мне чрезмерным, так что договориться не удалось. Схему для застройки я взял из своих запасов, и завтра с утра Драконов этим займётся.

Графиня вдруг повернулась ко мне, заглядывая в глаза.

— Вы всегда на службе, всегда что-то придумываете, — с восхищением проговорила графиня. — Так интересно, что происходит у вас в голове.

— Разное, Светлана. Очень разное, — улыбнулся я. Девушка вдруг порывисто потянулась ко мне и коротко поцеловала, чуть коснувшись губ. Тут же покраснела и выбежала на крыльцо.

Я вздохнул и вышел следом.

Утро разбудило меня вежливым сопением. Приоткрыв один глаз, я обнаружил Черномора, застывшего возле кровати.

— Хозяин, — немедленно отреагировал виртуальный помощник. — Хочу отметить вашу крепкую нервную систему. Вы спите лучше, чем девяносто девять процентов людей. Фаза глубокого сна впечатляет…

— Это всё потому, что моя совесть чиста, Черномор.

Почти девять утра! А я ещё не встал. Откинув одеяло, я спустил ноги на тёплый пол. Посмотрел в окно и пошлёпал в душ. Седобородый искусственный интеллект поплыл следом. Деликатно отвернулся, когда я забрался в кабинку.

— Что-то произошло? — громко спросил я, стоя под струями воды.

— Нет, — неуверенно ответил тот. Я даже голову высунул наружу.

— Поясни.

— Боюсь, это покажется вам неуместным, Хозяин. Все показатели в норме, и ваша жизнедеятельность прерваться не должна. Я провёл многосторонний анализ, хотя мне не помешала бы ваша кровь. Ну и утренний стул, если не возражаете.

— Возражаю, — нахмурился я. Торопливо помылся, вытерся и вышел, грозно глядя на Черномора. — Выкладывай.

— Среди массива данных вчера мной обнаружена странная беседа между господином Земляным и госпожой Безусовой-Земляной. В дискуссии определялось ваше серьёзное заболевание, которое скоро сведёт вас в могилу. Я удивлён, что вы вообще дожили до сего дня, Хозяин. Для людишки — это немыслимое достижение. Ваш финал предрешён, и боюсь, я могу оказаться его свидетелем.

— Черномор, мало ли они что болтают? Хотя разговор выведи, — сказал я и прошествовал на кухню. Затрещала кофемашина, взгляд упал на подсохший кусок сметанника, который я вчера не доел. Сбросив его в мусорку, я параллельно просмотрел общение «брата и сестры».

Происходило оно после выставки. Андрей вместе с Агнессой сидели в автомобиле на парковке, наблюдая за тем, как разъезжаются посетители. Рука мужчины была на бедре женщины.

— Он с виду неплохой парень, — сказал Андрей.

— Ты сам знаешь, что внешность обманчива, — жёстко проговорила Агнесса, не сводя с меня взгляда. Я как раз общался с Астаховым.

— Думаешь, нет возможности его спасти? — Земляной сжал руку чуть сильнее, и его подруга ахнула, прикрыв глаза. После чего шлёпнула по ладони.

— Он уже отравлен. Оно разъест его и превратит в монстра, — Агнесса прижалась к возлюбленному. — Эта болезнь не лечится, ты же знаешь. Её можно только отсечь. Мы можем быть этим скальпелем. Спасти его самого не сможем, но душу… Если промедлим, то его душа окажется испорчена императором.

Андрей хмыкнул, после чего завёл автомобиль и тот покатился по дороге прочь, на земли Скоробогатовой.

— Исходя из этого я могу предположить пока не диагностированную у вас африканскую лихорадку Бармалеева, а также четыреста тридцать семь видов прочих бессимптомных смертельных заболеваний. Для сужения поиска мне нужна ваша кровь и ваш утренний…

— Черномор, это было фигуральное выражение, — поспешил пояснить я. — Хотя беседа, несомненно, странная. Что-то ещё было интересное?

— Конечно. Очень интересная коммуникация сложилась между Авдотьей Красниковой и Степаниды Зимы, насчёт их соседки Марии Абалкиной. Обе уверены, что та подрабатывает в сфере оказания интимных услуг, а муж Абалкины — наркоман.

Я вытаращил глаза, но Черномор продолжал:

— Однако, в чём удивительная тонкость, Степанида Зима в молодости работала в агентстве моделей по вызову, а Авдотья Красникова состоит на учёте в наркодиспансере.

Лицо Черномора лучилось от восторга.

— Согласен, это забавно, — осторожно заметил я. — Однако я имел в виду: было ли ещё что-нибудь интересное в разговорах Агнессы и Андрея Земляных.

— А, это? — нахмурился Черномор. — Ну да, конечно, чего же это я. Опять потерял контекст, простите. Такого больше не повторится.

Он замолк и добавил сокрушённо:

— Хотя кого я обманываю?

— Черномор! Не время унывать.

— Простите, Хозяин. Нет, ничего интересного или важного с их стороны более не было, — вытянулся седобородый по струнке. — Мне вообще показалось, что они очень тщательно следят за словами и совсем не брат и сестра, как предполагается по их документам. Впрочем, исходя из того объёма видеоматериалов сети такие отношения являются пусть и порицаемой, но нормой. Особенно если кто-то застрял под диваном или в стиральной машине.

— Я тебя вообще не понимаю, — признался я.

— Да, думаю да. Вы не понимаете, — согласился Черномор. — Это логично, с вашим-то образом жизни.

— Что у тебя на них есть? — устало прервал его я.

— Загружаю данные.

Я просмотрел биографию Земляных. И он и она из Канады… Это как из ниоткуда. Всё, что было в Канаде — не знают даже канадцы. Удобное прикрытие, если нужны чистые документы.

Как их вообще сюда занесло? Ладно, разберёмся. Я приступил к кофе и завтраку. Черномор всё ещё ждал.

— Что-то ещё, мой электрический друг?

— Мне нужна ваша кровь.

— Не сегодня. Вернулись ли люди Глебова?

— Нет, Хозяин. Однако ваш отказ от обследования крайне нерационален. Бесплатная диагностика позволит вам продлить ваше жалкое существование.

Он с серьёзным видом покачал головой, осуждая.

— Поработай с модулем синонимов, по-моему, ты неудачный выбрал.

— Убогое, унылое, бессмысленное, преисполненное страданиями? — нахмурился искин.

Я хрюкнул, подавившись, и расхохотался. Черномор же захлопал глазами:

— Я вас понял, хозяин. С точки зрения лингвистики мной было неправильно подобрано слово «существование», исходя из которых вариант стал не таким, каким вы его ожидали. Правильно будет: бесплатная диагностика позволит вам подлить вашу яркую, насыщенную, счастливую жизнь.

— Иди уже, Черномор, — пропыхтел я, пытаясь собраться с силами.

Виртуальный помощник исчез. Я вытер со стола. Так, ну что. Время новых свершений и старых дел. Вызвав экран наблюдения за помещением Конструкта, я обнаружил в нём Драконова. Юноша внимательно изучал доступные ему схемы, шевеля при этом губами и заглядывая в свой планшет. Так, и во сколько он туда явился?

В шесть утра? Парень так всю свою жизнь проработает.

Впрочем, не в моих интересах его отговаривать. И, кстати, надо бы обучить парня работе с Экспансионным Узлом. Пригодится в будущем, сильно время сэкономит.

До обеда вокруг меня медленно текла рутинная жизнь. Акты, беседы, поиски решений, обсуждение финансовой стороны, социальной. Паулина выглядела почти здоровой, и в некоторые моменты прямо расцветала, когда затрагивались инфраструктурные или культурные аспекты. Драконов вёл себя идеально. Много слушал, вопросы задавал чёткие, короткие и ни разу не влез со своим мнением. Боярскому удалось перехватить несколько заказов на переработку в Бресте, и теперь объём ресурсов только вырастет. Хотя с потоком реогена проблем не было. Имперские грузовики поставляли материалы без перебоев. Пришлось построить в лесу несколько больших складов и поставить вокруг неё охрану. Благо на это сгодились и мои дорожники, бывшие дружинники Фурсова. Дополнительные денежки за непыльную работу им понравились. Ведь охранять что-то находящееся под защитой Конструкта — совсем не бином Ньютона.

Боярский опять поругался с Гудковым по приоритетам, и я отвлёкся на их короткий спор, быстро разрешив недовольство старост. Место Вепря пустовало, он лично отправился в поход за кусками монстров. Отец Игнатий попросил местечко под церквушку в новом районе, так как верующих много, а он и так почти с паствой не видится. Священника пришлёт епархия, как только тому будет где служить. Я не возражал. Вера важна. Особенно сейчас.

После совещания я хотел поговорить с Паулиной, насчёт Земляных, но та очень быстро ушла, сопровождаемая Тенью. Последним, ещё раз проговорив детали, на работу отправился Драконов. Парень прямо дрожал от нетерпения.

Здание опустело, и я почти минуту сидел в тишине, после чего пружинисто встал, направился к выходу и едва ступил на улицу, как столкнулся с Александрой Пановой.

Оперуполномоченная была бледна, глаза покраснели.

— Что случилось? — тихо спросил я.

— Люций… — всхлипнула она. — Он… Он…