Зодчий. Книга II

Глава 7

— Ваше благородие, — сказал Снегов, когда приблизился. — Прошу вас, поднимитесь в Томашовку. Это срочно.

Вместе с витязем пришло почти десяток одарённых бойцов, и судя по нашивкам — простых рядовых среди них не было. Все сосредоточены, вооружены до зубов и то и дело поглядывали в сторону Комаровки. Я даже сам туда посмотрел, но ничего не выдавало опасности.

— Что происходит, ваша доблесть?

— Я настаиваю, господин Зодчий, — из-за шлема голос Снегова звучал особенно внушительно.

— Мы оба знаем, что это бесполезно, — улыбнулся я. — Давайте сразу переходить к делу.

Витязь горько вздохнул и обречённо проговорил:

— Я получил донесение, что со стороны земель графа Игнатьева к нам двигается вооружённый отряд. Прошу вас…

— Вот оно, братцы. Вот оно! — воскликнула Нюра и насела на здоровяка в пластикоровом доспехе, который даже в нём был одного с великаншей роста. — Ваша доблесть, у вас есть ещё один топор? Ой, что это я! Простите, ваша доблесть.

Внимание Нюры переключилось на меня.

— Ваше благородие, мы будем сражаться за вас! Игнатик, будем?

Я мельком оценил реакцию остальных «гвардейцев». У Макара глаза загорелись, а вот юный Павел моментально поскучнел. Туров же спокойно повернулся в сторону Комаровки, готовый встречать оттуда кого угодно. Хоть чёрта в тапочках верхом на петухе.

— Рано вам ещё сражаться за меня, — постарался я охладить пыл Нюры. — Станислав Сергеевич, вы отправляетесь этой группе навстречу?

— Никак нет, ваше благородие. Времена столкновений в чистом поле давно прошли. Так что это они направляются на встречу со мной. Не беспокойтесь, мы подготовим им сюрприз, если они пришли с недобрыми намерениями. Вам не нужно вмешиваться.

— Нужно, ваша доблесть. Нужно.

— Боюсь, что они идут за вашей головой, ваше благородие.

— Тем более.

Я не увидел, как он закатил глаза, но почувствовал.

— Уведи людей в Томашовку, — повернулся я к Слепому. Тот расслабленно улыбнулся, а через миг превратился в матёрого командира:

— Вы слышали приказ его благородия? Все за мной.

Нюра обиженно засопела, борясь с внутренним протестом, но всё же подчинилась. Снегов проводил великаншу поворотом головы.

— Идёмте, ваша доблесть, — сказал я ему. Витязь не услышал, так и глядя вослед моей гвардейке.

Кстати, а как будет женщина-гвардеец? И где Тень? Я осмотрелся. Девушка как растворилась. Ох, только бы не выкинула чего…

— Ваша доблесть? — повысил голос я. Снегов дёрнулся, засуетился.

— Идёмте, идёмте! — пробурчал он.

Мы встретили их на дороге из Комаровки. Специально стоя так, чтобы нас было видно. Витязь и я, посреди пыльного тракта. Солнце поднялось чуть выше и уже пригревало, справа от дороги несколько белых бабочек метались вокруг незабудок. А на кромке леса на оборудованных огневых позициях расположились солдаты гарнизона.

Таких засад у витязя, оказывается, было в достатке накопано. На десятки нападений вперёд.

Снегов до последнего настаивал, чтобы я присоединился к бойцам и не привлекал к себе внимания, но своего не добился. Мне было страшно любопытно, отчего вдруг на моих землях началась такая движуха.

Догадки, конечно, были. Правда, я не ожидал столь скорой реакции.

Ещё до того, как всадники появились на дороге, я знал сколько их. И каждого поимённо, благодаря Черномору. В гости ко мне явился сам барон Фурсов, вместе со своими людьми. Шесть одарённых и два десятка простых бойцов. Я, разумеется, поставил Снегова в известность о численности отряда, и начальник гарнизона тут же запросил подмогу, а затем выдвинулся вперёд, отцепил от крепления на спине телескопическую палку, отщёлкнул задвижку и через несколько секунд над его головой появился штандарт войск Императора. Снегов воткнул его в землю рядом с собой и выпрямился, скрестив руки на груди. За оружие он даже не взялся. Всё-таки витязь являлся представителем власти Империи и рассчитывал, что живущие на фронтире аристократы ещё помнят о том, кому все они служат.

На холме ревела сирена тревоги, и первые солдаты уже появились на склоне спускаясь. Я же терпеливо ждал, когда гости с соседних земель приблизятся. Старший Фурсов был в ярости.

Значит, мне нужно быть максимально спокойным, но бить по болевым точкам.

Штандарт войск Империи возымел действие, и поэтому отряд барона сначала замедлил ход, а затем и вовсе остановился. После короткого разговора от них отделилось двое всадников. Один, с аккуратной бородкой, по всей видимости, сам Фурсов, так как лицо от гнева побагровело, а второй дьявольски спокойный франт, держащий зелёный перстень на виду. Ткач Реальности в шикарном чёрном наряде, отделанном серебром. От половины его оберегов и украшений шло Эхо минимум четвёртого ранга.

Я внутренне подобрался. На своей территории и вблизи от Колодца мне мало что угрожает, но это, всё-таки, Ткач. И Ткач упакованный. От шальной пули меня защищал воздушный барьер, едва заметный невооружённому глазу. Держать защиту было легко и приятно, потому что рядом находился бесконечный источник энергии, которой я могу распоряжаться.

Но вот чего ждать от прибывшего Ткача… Черномор никак не мог определить его личность. Либо черно-серебряный не существовал в базах Империи, либо успешно глушил моего помощника. Техномант? Нет, не техномант, я бы почувствовал.

— Господа, — сказал я, — сегодня я не рассчитывал на гостей. Особенно в таком количестве.

— Это ты убил их, гадёныш! — гаркнул Фурсов. — Ты убил моих детей!

— Вы не в себе, барон, — покачал головой я. — Извольте выбирать выражения.

— Не притворяйся невинной овечкой! — он спешился и двинулся ко мне, хватаясь за клинок.

— Не вздумайте, ваше благородие, — витязь оказался на пути барона. — Именем императора немедленно отступите.

Я уже держал свой клинок в руке, готовый пустить его в ход. На лице истинное спокойствие, хотя внутри нашлось место негодованию. Снегов вмешивается совсем некстати, хоть и по должности положено. Просто миротворцы мне сейчас не нужны. Я заинтересован в том, чтобы Фурсов не сдержался и напал, этим развязал бы мне руки. При свидетелях. Но провоцировать его дополнительно сейчас нельзя. Я должен выглядеть адекватным.

— Александр Яковлевич, прошу, последуйте мудрому совету его доблести, — прошелестел так и оставшийся в седле черно-серебряный. Бледное лицо казалось ликом смертельной болезни.

Барон застыл, с изумлением задрал голову, чтобы взглянуть в забрало Снегову.

— Уйди с дороги, солдат. Ты защищаешь преступника!

— Я защищаю Конструкт и Зодчего, — спокойно сообщил витязь. — И если потребуется, то положу здесь всех, до единого. Несмотря на чины и звания.

— Как ты смеешь… — задохнулся Фурсов. Да, его покойные дети пошли в отца своей эмоциональной нестабильностью.

— Александр Яковлевич! — повысил голос черно-серебряный, он медленно стянул с правой руки перчатку, затем вытащил белый платочек и промокнул им уголки воспалённых глаз.

— Что происходит? Вы обещали мне поддержку! Капитан, я приказываю схватить этого человека! — Фурсов обернулся на своих людей. — Немедленно!

Витязь неторопливо вытащил из-за спины свой чудовищный топор. Слева с холма послышалась команда, и солдаты перешли на бег. А позади нас раздался хриплый клаксон. Я обернулся: по дороге из Орхово пылил знакомый красный пикап и вездеход охотников. Обе машины были забиты людьми. Так вот куда исчезла Тень.

Вепрь пришёл на помощь, причём очень быстро.

— Отставить! — приказал черно-серебряный. — Александр Яковлевич, успокойтесь! Ничего ещё не доказано.

Капитан Фурсова и так-то не спешил выполнять самоубийственный приказ, так что новые вводные принял с выражением облегчения на лице. Равно как и его люди. Почти все, кроме одарённых. Среди них, кстати, был ещё один Ткач. Умелец с длинной заплетённой косой, в которой блестели лезвия. Этот взирал на нас спокойно и с какой-то насмешкой. И только на витязя Ткач смотрел с уважением.

— Но ведь амулет Якова нашли рядом с трупом Призывателя… — осёкся Фурсов. Закашлялся. Ситуация изменилась. Сильно изменилась. Отряд барона внезапно оказался в меньшинстве, да ещё на чужой территории. Плюс упоминание запрещённой на территории Российской Империи школы магии.

— Простите, ваше благородие, что вы сказали? — мягко спросил я. — Призывателя?

— Я… Я…

— Позвольте, я объясню, — черно-серебряный ловко спешился и подошёл к нам. — Недавно у Александра Яковлевича пропало два сына. И, как я понимаю, незадолго до этого у вас с ними был конфликт. Сегодня же ночью на границе с вашими землями было найдено тело твари Изнанки, и на месте боя люди барона обнаружили именной оберег, принадлежавший одному из сыновей.

— Барон сказал «Призывателя», а не твари Изнанки… — заметил я.

— Барон оговорился, — не изменился лицом черно-серебряный. Так, кажется, передо мной совсем не рядовой одарённый. И главный здесь совершенно точно не Фурсов. А ещё бледноликий не собирается дарить мне лёгкий выход на конфликт с соседом. Пытается погасить его в зародыше, как только понял, что силы неравны.

— Хорошо, — кивнул я. — Допустим, барон оговорился. Но как его благородие связало этот труп со мной? — спросил я. — Это обвинение же имеет под собой хоть какое-то основание?

Солдаты уже спустились с холма, окружая прибывших людей Фурсова. Позади меня из машин выбрались охотники. Вепрь молча подошёл к нам и встал правее от меня. Ладно, планы меняются. Вряд ли теперь мой сосед полезет в бутылку.

— Это что за демонстрация? — вновь закипел барон, поняв, что у него нет ни единого шанса при прямой схватке. — Вы хотите войны⁈

— Я не услышал ответа на свой вопрос, — терпеливо продолжил я. — Как вы связали эту историю со мной?

— Полагаю, — наконец, проговорил черно-серебряный Ткач Реальности, — здесь могло произойти недоразумение. Но буду с вами честен, у меня нет для вас логичного ответа. Но есть версия.

— Неужели? — улыбнулся ему я.

— У нас есть свидетели вашего конфликта с одним из наследников Александра Яковлевича, а потом он и его люди пропали, — Ткач говорил гладко, не повышая голоса, но всё равно меня не покидало ощущение, что он по-змеиному шипит. Немигающие воспалённые глаза смотрели без эмоций, но это всё равно были глаза монстра. — Возможно, именно это и оказало влияние на суждения господина барона.

— Вы действительно полагаете, в этом замешан я? — взгляд меня не пугал. — И простите, вы не представились.

— Извините. Степан Робертович Керн. Полагать же должно следствие. Которое, уверяю вас, уже идёт. А я лишь сопровождаю Александра Яковлевича. Смиренно.

Он слегка поклонился и замолчал. Хм… Вот, значит, как. Очень скользкий тип.

— Михаил Иванович Баженов, — ответил я, представившись в ответ.

Затем посмотрел на Фурсова и обратился к покрывшемуся пятнами барону:

— Я сделаю скидку на ваше эмоциональное состояние. Но теперь я настоятельно прошу вас покинуть мои земли и впредь больше на них не появляться. Иначе я буду вынужден принять меры. И я прошу витязя Его Императорского Величества быть свидетелем этих слов.

Снегов качнул головой, так и стоя с топором в руках.

— Я вас услышал, Михаил Иванович, — проговорил Ткач Реальности. — Александр Яковлевич, идёмте.

— И это сойдёт ему с рук⁈ Сойдёт? — ахнул барон. — Он проник на мою территорию, убил человека его сиятельства, убил его личного п…

— Александр Яковлевич! — неожиданно рявкнул Керн.

— … помощника… — выдавил из себя испуганный Фурсов. Да, с такими союзниками и врагов не надо. Второй раз был на грани.

— Соберитесь уже! — уставился на него Ткач Реальности. Барон сжал кулаки, разжал их и внезапно успокоился. На лице появилась отстранённая холодность. Он чуть наклонился ко мне и одними губами прошептал:

— Я вам этого так не оставлю…

— Всегда к вашим услугам, — ответил ему я.

Фурсов порывисто отвернулся и подошёл к лошади. Ловко запрыгнул в седло, напоследок одарив меня разъярённым взглядом, а затем поскакал на север, откуда и явился. Вся его дружина с облегчением последовала за хозяином.

Последним нас покинул Ткач Реальности, одарив меня на прощание змеиной улыбкой.

— Всего вам хорошего, господин Зодчий.

— Фурсов — психопат, ваше благородие, — сказал Вепрь. Лысый бородач провожал группу напряжённым взором. — Не надо с ним ссориться. Хотя, конечно, вся их шайка должна бы болтаться на виселице.

— Спасибо за помощь, господин Вепрь, — повернулся я к нему. — Не ожидал.

— Вольные Охотники ставят на вас, ваше благородие. Не подведите, — широко улыбнулся Вепрь.

— Кстати… Нам бы перекинуться парой слов, если позволите.

Снегов прекрасно понял намёк. Молча закинул топор за спину и махнул солдатам, мол, уходим. Затопал по дороге к холму.

— Конечно, чем ещё мы можем помочь? — вольный сиял от удовольствия. Ну, это и правда успех для него. На помощь пришёл, драться не понадобилось. И дело хорошее сообразил. Тут любой бы светился от радости.

— Я бы хотел сходить с вами в следующий рейд. Когда он? — огорошил его я.

Улыбку с его лица как сдуло.

— Зачем вам это?

Я откашлялся, давая понять, что ответа он не получит.

— Недели две мы точно никуда не пойдём, ваше благородие, — понял Вепрь. — Надо быть уверенным, что Скверна выветрилась из тел. Никто не хочет остаться в Изнанке и потом прийти за боевыми товарищами. Но я всё равно не понимаю, какой резон вам рисковать?

— Хм? Рисковать?

— Да-да, — заулыбался командир охотников, — я видел в вас деле и могу быть спокойным, но это Изнанка. Это вам не на оленей охотиться. Одна ошибка и… Да вы видели уже, чего я вам рассказываю, господин Зодчий.

— Понимаю. Вы ходили к осквернённому Колодцу? — вопрос мой прозвучал буднично, но Вепрь напрягся.

— Это путь в один конец, ваше благородие. Так далеко я своих людей не поведу.

— По-моему, километров пять всего лишь.

— Если напрямки через Влодаву идти, ваше благородие, — покачал головой он и уточнил: — через армию изменённых. Господин Зодчий, что вы задумали такое?

— Значит, не ходили? — не ответил я. Он всё равно не поймёт.

— Нет, ваше благородие. И не пойду. Но вас, я так понимаю, отговаривать бесполезно.

Я кивнул.

— Обратитесь к Глебову, — сказал вдруг Вепрь. — Мстислав легко мог туда заглянуть. Он дурной до Изнанки. Но, простите, я не понимаю, зачем вообще может понадобиться путь туда. Там ведь Бессмертные. Вы им сделать ничего не сможете, а они… Ну сами знаете. Не пойму я вас. Нервишки же пощекотать и здесь можно. Если вы ещё не нащекотались сегодня с людьми Игнатьева.

— Ещё раз спасибо за помощь, господин Вепрь.

— Скажите спасибо Тени. Она была очень убедительна, — без улыбки сообщил охотник.

— Непременно, — кивнул ему я. — А где вы вообще охотитесь? Когда не идёте в рейд?

— По меткам работаем, ваше благородие. У нас они не чета армейским, конечно, но тоже что-то могут. Вот только я всё равно не понимаю, к чему вы клоните.

— Спасибо, господин Вепрь, — сказал я ему.

В груди распирало так, что дышать было сложно. И то, что раздувало мне грудную клетку, очень хотело творить. Я прямо слышал голос прошлого Михаила Баженова, который всю свою жизнь под откос пустил. А сейчас подсознательно молил о работе.

Памятуя, какие полезные вещи он способен делать, я должен был отыскать хоть какую-нибудь тварь и успокоить этот неуместный творческий зуд.

Но прежде мне необходимо было добраться до Конструкта. Он вот-вот должен получить шестой уровень, а это значит, что я могу позволить себе Экспансионный Узел. Который очень скоро может понадобиться.

Потому что, чует моё сердце, война с бароном у меня всё-таки будет. Так как она мне нужна.