Зодчий. Книга II

Глава 23

Девушка, одна из тех, кто перебрался из Приборово в мой новый «элитный» посёлок, с ужасом смотрела на заросли, метрах в тридцати от нас. Кусты шевелились, и оттуда доносился странный звук, будто бы за листвой пряталось….

— Ням! — раздалось из глубины зарослей сокрушённо.

Я поднял руку, подавая сигнал следующему за мной Турбину, мол, замри. Маг нахмурился и, напротив, зашагал быстрее.

— Ням! — взвыло из кустов. Я медленно приблизился к зарослям, заглянул внутрь. Уже знакомое мне ходячее ведро сидело на земле с видом абсолютно обескураженным. Перед ним рассы́палось десятка два почерневших камней, и ведро шарило по ним тоненькими лапками. Нащупав первый попавшийся он забросил находку в себя, с печальным:

— Ням…

Я присел, наблюдая за диковиной. Выверты Изнанки бывают совершенно непредсказуемые.

— Ваше благородие! — раздалось прямо за моей спиной. Турбин! Ведро аж подпрыгнуло, отчего из него высыпалось ещё больше камней, и существо мигом забыло про наше присутствие. Оно снова плюхнулось на землю и, непрестанно горько нямкая, принялось собирать потерянную добычу.

— Я ведь просил остановиться. Напугаешь же, — твёрдо сказал я.

— Простите, ваше благородие, но я никак не мог вас оставить! — не дрогнул лицом Турбин. — Если с вами что-то случиться, то его доблесть меня со свету сживёт. Я не имею права рисковать!

— Ням! Ням! — ведро повалилось набок и принялось колотить по земле тоненькими ручками.

— Мне убить это, ваше благородие? — неуверенно спросил мой телохранитель.

— Нет, — поморщился я. Шутка Изнанки неуклюже поднялась на лапки и, причитая, принялась собирать камни, а потом вдруг замерла, завибрировала и её вытошнило. Ведро покатилось по земле, разбрасывая во все стороны гремучее содержимое. Запищало возмущённо и опять пошло запихивать в себя камни.

— Полагаю, оно не несёт угрозы, — подытожил я. — Так что оставьте меня, пожалуйста. Хочу посмотреть на диковину.

С этим охранник спорить не стал, хотя на секунду замялся.

Когда ведро вывернуло ещё раз, то я подошёл к нему, легко поднял на ноги и перевернул, вытряхивая содержимое из несчастного. Несколько булыжников застряли у самого дна, заклинившись между собой, и потому существо пришлось даже постучать. По твёрдому месту.

И когда мне под ноги упал красный кристалл, ведро с отвращением проскрежетало:

— Ням…

Оно не вырывалось, не дёргалось, покорно свисая в моих руках и вытянув свои. Мне показалось, будто ему стало сильно легче после манипуляций. Опустив странное создание на землю, я присел на корточки, разглядывая добычу. Ведро же деловито запихнуло в себя камни рядом с кристаллом. Чёрные ручки старательно не касались драгоценности, будто бы для владельца она были чем-то вроде неприятных биологических отложений.

— Ням! Ням-ням! Ням-ням-ням, ням? — оно повернулось ко мне. Глаз у создания не было, но я ощущал взгляд. — Ня-я-я-ям!

Я поднял кристалл с земли. Не меньше того, что удалось снять на Ферме. Деньги просто валятся с неба! Ведро совершенном не возражало против моих действий. Оно собрало все камни, плюхнулось на землю и счастливо вздохнуло:

— Ням.

Я встал, вышел из зарослей.

— Детекторы Скверны его не улавливают, ваше благородие, мне ещё в прошлый раз показалось это странным, — отчитался слегка удивлённый Турбин. — Удивительная аномалия. Вы уничтожили чудовище?

— Я же сказал, оно безобидное. Выброс магии. Неужели никогда не слышали?

— О таком — никогда, ваше благородие. Это же ведро. Изменения животных и птиц без остаточной Скверны встречаются часто, но это же… Вещь!

— Всё в порядке, — махнул я рукой топчущемуся неподалёку Молотову. — Это действительно почти что енот.

Так, всё, теперь надо заняться делами. Я успел пройти несколько шагов, прежде чем за моей спиной снова послышался грохот камней, женский вскрик и просительное:

— Ням!

Перстень Турбина засветился.

— Отставить! — рявкнул я. Ведро выбралось из зарослей и робко засеменило ко мне. Подошло совсем вплотную, взялось тоненькой ручкой за штанину, потянуло на себя и тихонько повторило:

— Ням…

— Чего тебе, малыш? — снова присел я. Ручки потянулись к недрам, долго перебирали там камушки и, когда нащупали самый маленький из них, то протянули его мне.

— Ням…?

— Спасибо, мне не надо, — не удержался я от улыбки. Турбин смотрел за нашим диалогом с каменным лицом, а остальные выпучили глаза от изумления. Картина, несомненно, необычная. Ведро с ощутимым облегчением убрало свой дар обратно.

— Ня-я-я-ям… — попросило оно.

— Пойдёшь со мной?

— Ням! — с осторожной надеждой ответило странное существо.

— Ваше благородие, это как так… — нахмурился Турбин. — Это же… Чудовище. Вы собираетесь тащить его в гаринзон⁈

— Кому чудовище, а кому Нямко. Да?

Создание Изнанки подпрыгнуло на месте, громыхая камнями о жесть. И мы двинулись к моему дому. Я, телохранитель (старающийся хранить самообладание) и ведро. Когда же подошли, и я в шутку предложил моему новому приятелю выбрать место, где ему хотелось бы жить, то Нямко с восторженным бормотанием забилось под крыльцо, а потом оттуда вылетел опешивший кот. Совершенно мне незнакомый.

— Оно разумно? — спросил Турбин.

— Как видишь. Не всё непонятное надо уничтожать. Так, ладно, — я посмотрел на часы. Сейчас бы посидеть у Колодца, наконец-то, заняться своими силами. А вечером встретиться с Вепрем. Без помощи охотников, боюсь, рандеву с Володиным мне лучше не посещать. Как бы не был открыт и дружелюбен его посланник.

Когда мой квадроцикл вкатился в лагерь Вольных, то я вдруг понял, что впервые здесь оказался. И выглядело место жительства охотников совсем не так, как мне представлялось. Отчего-то мне думалось, будто я найду здесь нечто вроде трейлерного парка, с кучей заборчиков, мангальчиков. Однако Вольные предпочитали иной быт. Жильё у них, конечно, вызывало вопросы. В основном походные палатки разных размеров, попалось пару шатров и несколько строений походящих скорее под общественную баню или же что-то похожее, сколоченное из досок, брёвен и полиэтилена. Надо бы им построить чего-нибудь более современное. Или им в кайф такая милая дикость?

Под большим навесом неподалёку от костровища был сколочен длинный стол, за которым, наверное, могло усесться всё честное собрание.

Впрочем, когда я подъезжал — община Вепря как раз собиралась на ужин. Суетились женщины и дети. Гремели котлы, стучали миски. Смех, шутки, подколы. Паренёк лет пятнадцати схватил кусок жареного мяса из блюда на столе и тут же получил подзатыльник от Лиса, а затем ещё и тряпкой от стройной женщины лет сорока.

Я спешился. Вепрь восседал во главе стола и, увидев меня, немедленно поднялся.

— Не хотел вас отвлекать, — сказал я, едва лысый бородач в простой рубахе навыпуск оказался передо мной. Добрый сосед, а не сражающийся с тварями Изнанки воин. Непривычное зрелище. — Разговор может затянуться. Вероятно, вам стоит поесть прежде чем мы начнём. Я подожду.

— Так, откушайте с нами, ваше благородие, — хитро прищурился Вепрь. — Мы ведь так хлеб и не преломили ни разу. Неправильно это.

— Если не помешаю, — пахло шашлыком так, что у меня живот взмолился о кусочке.

— Да куда там. Вы ведь наш покровитель, — усмехнулся Вепрь.

— Вы выглядите очень бодрым. Как нога?

— Да царапина. Это же такая ерунда, право, — отмахнулся здоровяк. — Прошу, сейчас организую вам место. И охране вашей.

— Не положено, — сразу отказался Турбин, а Капелюш только вздохнул тяжело, но поддержал товарища.

— Так мы положим, служивые, — широко улыбнулся лидер охотников. — И нальём!

Трапеза вольных не была похожа ни на что прежде мной виденное. Вдоль стола то и дело пробегали подростки с пустыми тарелками, им на замену тащили новые блюда. У костра бурлил котёл, а у выстроенной из кирпича полевой кухни крутилось двое мужчин, занимаясь готовкой. Крутил шампуры хмуролицый Кащей, отмахиваясь от вёрткой девчонки, годящейся ему во внучки. Когда охотник-хрономант увидел меня, то нахмурился, а затем торопливо отвёл взгляд. Дородная женщина в фартуке деревянной метровой ложкой перемешивала какое-то варево. Люди за столами ели, пили, смеялись, общались. На меня постоянно кто-то поворачивался и то поднимал кружку, приветствуя, то просто улыбался.

— Где Тень? — спросил я, не заметив дочку Вепря. Шашлык получился нежнейший, мне пришлось собрать всё своё самообладание, чтобы не растаять от удовольствия прямо за столом. А ещё варёная картошечка с маслом. М-м-м… — Такой пир и без неё!

— Ваше благородие, побойтесь Бога! — удивился тот. — Работает она. Тренирует ваших бойцов!

Вот оно как.

— Сказали бы сразу, что на ужин выпадает, — покачал головой я. — Договорились бы. Чай, не изверг же я. Понимаю важность подобного.

— Ну, вы её знаете. Она в кровь расшибётся, а докажет вам, что слабостей не имеет, — хмыкнул охотник. — Однако врать не стану, было бы неплохо её видеть за общим столом. Хотя она у меня дежурить по кухне ох как не любит. Может быть, отдыхает от нас, пока ваших гоняет.

— Я перенесу тренировки, — решил я. Вепрь радостно покачал головой, работая челюстями. Потом шумно запил из жестяной кружки. Некоторое время мы молча ели, пока лидер охотников не отодвинул тарелку от себя.

Её почти сразу утащила юная пигалица лет тринадцати. В дальней стороне стола запел плечистый парень. Не видел его прежде. Может, даже не охотник. Конюхи хоть сюда и не переехали, но и далеко от работы не уходили. Питались, возможно, тоже здесь.

— Что же, господин Зодчий. Мы поели. Так чем обязаны вашему визиту? — сказал Вепрь.

— Есть дело. Не здесь.

Охотник кивнул, легко встал из-за стола. Через несколько минут мы вышли на берег озера. Слева от нас виднелись загоны для лошадей. Вепрь неожиданно для меня достал из кармана пачку сигарет, выбил одну штуку, обернувшись при этом на шумный лагерь. Закурил, пряча пламя в руке, и с наслаждением выдохнул клуб дыма.

— Одна в день. Не больше. После ужина святое, — пояснил он мне. — Дочке ни слова.

— Обещаю. Мне нужна ваша помощь. Ваша и ваших людей.

— Речь идёт о форте? — спросил Вепрь, глядя на озеро.

— Нет.

— Я всё жду этого момента, ваше благородие. Мне не дают покоя ваши слова о…

— Форт будет. Но ситуация изменилась. Времени у нас не очень много и действовать придётся чуть быстрее, чем я планировал.

— Из-за тех тварей на конюшне? — понимающе покивал охотник. — Вы знаете, откуда эта напасть?

— Знаю.

— Какой план?

— Мне нужно всё-таки добраться до Глебова и поговорить с ним. Я полагаю, тварь находится у Колодца за Влодавой и он сможет указать нам дорогу. Когда мы её снесём отродье Скверны, то заберём Колодец и поставим в тех краях форт. Это имеет больше смысла.

Вепрь закашлялся дымом, уставился на меня с недоумением:

— Всего лишь заберём Колодец? Ваше благородие, это самоубийство, я не…

— Я пришёл не за этим, — прервал я его. — Мне нужна ваша помощь в другом вопросе.

— Свержение Императора или пешая экспедиция в Португалию? — не удержался Вепрь. — Задачки у вас, я смотрю, весьма необычные.

— Следующей ночью я встречаюсь с Володиным. В месте, которое не могу контролировать. У нас может произойти очень хороший разговор, но только если это не ловушка.

— И вам нужны мускулы? — понимающе улыбнулся бородач. — Вы решили попросить Вольных Охотников постоять за вашей спиной?

— Именно.

— Михаил Иванович, — Вепрь с сожалением затянулся, затем потушил окурок, положил его обратно в пачку. — Мне нравится ваш путь. Моя дочь была бы оскорблена таким предложением, но я ставлю на вас. Вольные придут. Когда, куда и как?

— Вот здесь есть некоторые детали, которые мне хотелось бы обсудить. Потому что действовать придётся хитро.

Снова шёл дождь. Шибанов прятался под зонтом, наблюдая за тем, как возятся в ложбинке его люди. Среди унылой зелени весело проглядывались жёлтые прорезиненные плащи. Старший комиссар терпеливо ждал сигнала, и когда на дорожку вышел один из младших дознавателей, то уже был готов выдвигаться.

— Прошу, господин старший комиссар, — сказал подчинённый. И Шибанов двинулся к местам раскопок. Тела из ямы уже выволокли, и над ними работали эксперты. По зарослям вокруг бродили кинологи. Земельник крутился у дороги, пытаясь прочитать смытые следы. Судя по хмурому выражению лица мастера — задача была непосильной. Это хорошо.

Место Шибанову подсказали, и теперь осталось лишь задокументировать необходимое. Подогнать в нужный формат, разложить по полочкам так, чтобы как можно больше тёмных пятен упало на алиби Баженова. Время играет против Зодчего. Когда начнутся активные мероприятия с парнем, то уже и слепки, его оправдывающие, не пригодятся.

— У этих много пулевых, — отчитался эксперт, указывая на грязные от глины тела. — Очередями били.

Шибанов кивнул. Подбросить оружие не выйдет, у Зодчего в Конструкте всё просматривается. А бросить сложно привязываемую улику в лесу… Нет, не пришить его никак к парнишке. Думай, Володя. Думай!

— А вот этот, похоже, Фурсов.

Комиссар снова кивнул.

— Нашли, получается, господин Шибанов! — широко улыбнулся эксперт. — Вы по-прежнему творите чудеса. Как только догадались.

— Никаких чудес. Просто кропотливый труд, — произнёс комиссар. Окинул взглядом извлечённые из ямы тела.

— Господин Шибанов, кажется, есть след! — подбежала к нему юная помощница. Рыженькая, фигуристая, с яркими зелёными глазами. Очень правильная служительница Фемиды, но это временно. Комиссар мысленно облизнулся, представив девушку без одежды и в его кровати.

— Докладывайте, Саша, — почти мурлыкнул он, жадно пожирая её глазами. Даже в дождевике хороша!

— Есть след протектора, снимаем слепок. Я решила подальше отойти, почти у самого отворота на трассу! Что-то большое, господин Шибанов, — девушка восторженно улыбалась, будто уже схватила преступника за рукав.

— Столько трупов на легковой машине не увезёшь, Саша. Конечно, транспортное средство должно быть большое. Покажи, пожалуйста.

Игнатьев дал наводку на это место и клятвенно заверил, что следы подчистил. Граф не скрывал своего участия в судьбе бывшего союзника, правда, не распространялся об истинных причинах. Впрочем, размер вознаграждения легко отключал лишние вопросы старшего комиссара. Однако Шибанова очень смущала внезапная дарственная со стороны Фурсова. Что знал барон, отчего так поступил, почему столь поспешно уходил? Юноша из Томашовки, несомненно, талантливый не по возрасту, но чтобы вот так с ходу раздеть соседа на земли и имущество… Баженов что-то накопал? Что? Столько вопросов!

Комиссар отбросил бесполезные мысли в сторонку. Какая разница? Ему платят не за любопытство, а за работу. И теперь поработать придётся чуть больше, раз есть необходимость скрывать такие улики. Значит, размер гонорара надо увеличить.

— Вы думаете, что это зверское убийство связано с происшествием на конюшнях? — спросила Александра, когда Шибанов добрался до обнаруженного следа, у которого уже возился эксперт. Ну да, сразу видно, что был вездеход. Машину Фурсова граф умудрился загнать на свою свалку, и её искать просто нельзя теперь, чтобы не слить заказчика.

— Несомненно, Саша, — задумчиво проговорил Шибанов. — Вся эта история с дарением шита белыми нитками. Плюс контракты на лошадей, которые вроде бы все равно принадлежали барону. Тут всё завязано! Не бывает таких совпадений, поверь мне. Ты, Саша, ещё юна и неопытна. Могу поделиться с тобой наблюдениями, за ужином сегодня.

— Владимир Тарасович… — напряглась рыженькая. — Мы же обсуждали уже этот вопрос…

— Вдруг ты передумала? — усмехнулся комиссар.

— Нет, Владимир Тарасович. Работа — это работа! Давайте вернёмся к ней! — холодно проговорила красавица. — Вы думаете, это Баженов?

— Уверен. У него идеальный мотив, устранить «дарителя», чтобы тот не побежал в суды. И лошади. Всё крутится вокруг конюшен, моя дорогая. Я чувствую это!

— Мы излазили их вдоль и поперёк, там ничего не указывает на Баженова. Даже следов культа нет! Выглядит опасно, Владимир Тарасович. Мне кажется, мы столкнулись с чем-то новым. Чем-то угрожающим! Вдруг Изнанка развивается? Один из конюхов говорил, что обратившиеся последние дни вели себя странно.

— И это удивительным образом совпало с появлением Баженова.

— Возможно, вы правы, — нахмурилась девушка. — Но мы ничего не нашли, связывающего его с обратившимися.

— Не ищи чёрную кошку в тёмной комнате. Просто плохо искали. Должна быть зацепка. Хоть что-нибудь. Но у нас есть теперь хотя бы время смерти. Надо будет узнать, имеется ли у Баженова алиби на это время.

— Мне кажется, Владимир Тарасович, что не там ищем, — сказала Саша. — Здесь очень сложная политическая ситуация! Покойный Фурсов считался человеком графа Игнатьева. Что, если дарение действительно оказалось причиной его убийства, но только виновник — его сиятельство? Я бы передала это уголовному комиссариату, мы не тем занимаемся. Здесь нет связей со Скверной!

Шибанов посмотрел на рыженькую ещё внимательнее. Возможно, ей придётся исчезнуть. Слишком много думает. Слишком близка к истине. Опасно близка.

— Вероятно, мы так и поступим, Александра Витальевна, — сухо проговорил он. — Давайте, вы не будете думать за меня, хорошо?

— Простите, Владимир Тарасович, — потупилась Саша.

Ему было жаль губить такую красоту, но язык у девчонки слишком длинный. Он смотрел на помощницу и в голове вызревал новый план.

— Вот что, девочка моя, полагаю, тебе нужно самой поговорить с этим Баженовым. Вдруг я и правда, что-то упустил. Да и не задалось у нас общение. Ты у нас девочка красивая, язык ему быстро развяжешь.

Глаза Александры загорелись:

— Спасибо, Владимир Тарасович.

— Пожалуйста. Главное не дави. Он ещё не обвиняемый, пусть расслабится. Очаруй его, — улыбнулся ей Шибанов. Девчонка должна встретиться с Баженовым. И Баженов должен оказаться последним человеком, который её видел. План без очевидного успеха, но чем больше подозрений крутится вокруг парня, тем проще будет реализовать хотя бы одно. — Главное, держи меня в курсе о каждом своём шаге!

Какая же трудная у него работа.

Комиссар тяжело вздохнул.