Земля: Начало. Том III

Глава 7

Темнота туннеля поглощала все звуки, кроме шагов людей. Они глухо и неуверенно резонировали от стен, само метро слушало, кто идёт по его артериям и венам. Рельсы поблёскивали в свете слабых фонариков, которыми то и дело махали участники шествия. Проход был наполнен запахами влаги, а местами вода то и дело хлюпала под ногами толпы.

— Мам, выпей воды. — Алиса протянула пластиковую бутылку, сжимая её обеими руками, переживая, что в любой момент может выронить на землю. Её голос звучал мягко, но с требовательной настойчивостью, и в тусклом свете было видно, как девушка смотрит на мать с мольбой.

— Дочка, не надо, оставь... Кто знает, что ждёт нас дальше. — Вероника Павловна попыталась отвести руку дочери. Её пальцы дрожали от усталости, которая медленно, как ржавчина, подтачивала изнутри на протяжении последних дней и часов. Голос был слабым, но всё ещё содержал в себе нотки уверенности.

— Мам, ну правда. — вмешался Артём. Его голос был чуть громче, с той особой прямотой, которая следует за логикой обстоятельств. — У тебя губы пересохли, ты даже говорить с трудом можешь. А вода ещё есть. — он чуть кивнул на сумку через плечо, где хранились их припасы: жестяные банки, пара аптечных бинтов, и несколько бутылок драгоценной жидкости.

Евгений подошёл ближе, его шагов было совсем не слышно – он всегда двигался так, чтобы их было не слышно. Остановившись рядом с женой, чуть наклонился к ней, и едва касаясь плеча, произнёс:

— Вероника… — голос был тёплый, глубокий, с тем редким оттенком, который у людей остаётся только для самых-самых близких. — Правда. Ты дольше всех не пила. Возьми.

Семья замерла в этом мгновении, и даже посторонние звуки вокруг них притихли.

Женщина посмотрела на них троих. И сдавшись, кивнула в молчаливом согласии. Пальцы коснулись бутылки, казалось, что пластиковая крышка весила непомерно много. Она открутила её, после чего сделала несмелый короткий глоток. Губы дрогнули, на щеках проступил слабый румянец, совсем незаметный в глухой темноте. Через секунду она сделала ещё один, после чего черты лица начали разглаживаться.

Слабый стук металла эхом отдавался из глубины туннеля, но никто из них не вздрогнул. После всего, что они пережили, шум сам по себе уже не пугал. Если внутри него не скрывались чудовища.

После паники на той станции – после выстрелов, криков, сдавленных шагов, и ревущих монстров. Когда люди рвались в разные стороны, забывая кто они есть…

Сейчас все казалось мирным.

Но тогда, когда вокруг расплескалось безумие. Артём среагировал первым. Он резко дернулся, и подскочил к массивной колонне пытаясь вскарабкаться на её выступ, чтобы осмотреться. Алиса уже держала его сумку, не задавая лишних вопросов брату. Они действовали слаженно, как и следует близнецам. Но подняться до конца он не успел.

Крик рядом разрезал воздух, как стекло – чисто, резко, с последующим эхом ужаса. За ним последовали десятки других. И всё покатилось в ад.

Толпа, до этого похожая на заторможенную массу, взорвалась в хаосе. Люди бросались в разные стороны, сталкиваясь, падали, поднимались, снова толкались. Кто-то хватал детей, кто-то тянул за руки стариков, кто-то нёс только себя. В глазах ничего не было кроме паники. Никакой логики. Никаких мыслей. Сплошные инстинкты, направленные на одну цель: “выжить”.

— Артём! — закричала Алиса, дергая его вниз. Он не сопротивлялся этому действию – знал, что осматриваться уже не было смысла.

Солдаты, которые дежурили рядом, пытались остановить первозданное безумие. Один командовал через мегафон, другой размахивал руками, третий хватал людей, чтобы вытолкнуть в сторону безопасного места. Но в этой буре, увы, приказов никто не слушал. Паника глушила здравый смысл, и страх знал только один путь – бег.

Тогда началось самое страшное.

Прямо среди бегущих, среди живых… начали появляться те, кто уже не был собой. Один мужчина, высокий, в тёмной куртке, вдруг резко согнулся, задрожав всем телом, и с нечеловеческим рёвом бросился на женщину перед собой. Она успела лишь вскрикнуть, прежде чем её горло оказалось между его челюстями. Кровь брызнула на ближайшую стену.

Другой, молодой парень, лет двадцати, начал биться в конвульсиях, его просто выворачивало наизнанку. Спина то и дело изгибалась, пальцы на глазах удлинялись, превращаясь в какие-то причудливые инструменты вивисектора. Он взвыл, взлетая вверх, перевернулся в воздухе и упал на бегущую следом троицу. Двое из них уже не встали… и никогда не встанут.

— Они... Прямо среди нас! — раздалось где-то справа, и волна паники стала неотвратимой.

Солдаты реагировали молниеносно. Один встал на колено, открывая огонь короткой очередью. Второй достал пистолет из кобуры, и бросился к ближайшему мутанту, всаживая в него всю обойму.

Но с каждой секундой становилось ясно: чудовищ гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. И хуже всего то, что ты не знаешь, в какой момент человек рядом с тобой станет монстром.

Евгений продвигался быстрым шагом, в этой ситуации он был подобен танку. Удерживая свою жену, Веронику, под локоть, старался держаться ближе к стене. Он изредка притормаживал, чтобы оглядеться. Лицо его было напряжено происходящим.

— Вниз! — рявкнул он детям, когда взрыв прогремел в десятке метров от них. Артём и Алиса синхронно упали, накрывая головы руками.

Вероника Павловна держалась молодцом, но было видно, как дрожат её губы. Она почти не говорила, старалась экономить силы. И не хотела отвлекать мужа, полностью доверя ему свою жизнь. Глаза бегали по сторонам, и только когда Евгений сжимал её руку, она чуть кивала: “я здесь, всё нормально”.

Артём со своей стороны, тоже действовал чётко: заслоняя сестру, осматривал проход, держа перочинный ножик наготове. Алиса – напротив, прикрывала тыл. Её руки сжимали матово черный корпус электрошокера. Она сжала челюсти, и по её лицу нельзя было сказать, что сейчас внутри плескался ужас.

Толпа постепенно редела. Те, кто выжил в первых минутах, начали собираться ближе к военным, направляющих всех в сторону туннеля, уходящего к другой станции. А весь холл и пространство – превратились в поле боя, которое было наполнено дымом, криками, выстрелами, запахом крови, пороха и сгоревшей кожи. Но Вишневские двигались туда, куда показывали координаторы. Через страх. Сквозь ужас. Словно у каждого из них был свой внутренний маяк. И пока они были вместе, они не потеряются.

Прошло уже несколько часов с того момента, как семья Вишневских и другие люди покинули станцию, охваченную паникой и смертью. Теперь они двигались через туннель, тот самый, что в мирное время поезда преодолевали за пару минут. Сейчас он растянулся в бесконечность, как кишка мёртвого города.

Темнота обволакивала, как старая промасленная ткань. Свет исходил лишь от фонариков, которые были в руках у идущих. Они иногда мигали, будто вот-вот выдохнутся. Помимо влаги, воздух начал приобретать запахи пота и страха.

Толпа шла медленно, почти шаг в шаг, как во сне. Кто-то бормотал молитвы. Кто-то держал руку на плече близкого, просто чтобы не потеряться. Дети молчали. Взрослые тоже. Чувствовалось общее бессилие Паника выгорела стремительно, точно так же как и началась до этого. Осталась тягучая усталость и глухое ожидание неизвестного.

— Пап, ты видишь?.. — Артём прервал тишину, указав рукой вперёд. Его голос был тяжелым, иссеченный поспешным бегством.

Евгений прищурился, силясь что-то рассмотреть в непроглядной тьме. Люди впереди становились всё плотнее. Шаг за шагом пространство сужалось, хотя сам тоннель оставался тех же размеров.

— Вижу. — ответил он. Голос был сухим и безэмоциональным. — Возможно, досмотр на новой станции. Или они что-то перекрыли. После случившегося... никому не верят. Даже сами себе.

Артём кивнул, но его лицо оставалось настороженным. Он чувствовал витающее напряжение кожей, как будто электричество текло по стенам. Алиса, шедшая рядом, шепнула.

— В любом случае, это не к добру.

Её лицо было бледным, но во взгляде мелькала жесткость.

Вероника Павловна шагала чуть позади, едва держа ритм общего движения. Усталость буквально впивалась в её кости. Каждый шаг отзывался глухой болью в ногах и пояснице. Она старалась не показывать, но Евгений видел, и потому держал её под руку, незаметно подставляя плечо, если она покачивалась.

Толпа продолжила сжиматься. Уже можно было слышать шепот людей рядом. Кто-то вскрикнул не громко, но этого хватило, чтобы дрожь прошла по рядам, вызывая неприятные ассоциации и воспоминания. Артём обернулся ожидая, что за спиной уже тьма, не просто визуальная, но настоящая, зубастая.

— Слишком тесно. — пробормотал он. — Если здесь начнётся что-то, мы можем не выбраться.

— Знаю. — коротко ответил отец. — Все равно, держимся вместе. Не отходите ни на шаг друг от друга. Если что, по команде назад, к рабочей лестнице. Помните, где она?

Алиса и Артём синхронно кивнули.

Сзади раздался странный неприятный хруст. С таким же хрустом ломается толстая ветка дерева. Потом второй, после которого раздался пронзительный женский крик.

Толпа дернулась вперед, покачиваясь всей своей массой.

— Назад! — крикнул кто-то из военных. — ВСЕМ НАЗАД!

Но уже было поздно.

Из темноты туннеля, сзади, раздвигая людскую волну, вырвались они.

Монстры.

Сразу пятерка. Пепельные чудища мерцали фиолетовыми прожилками. Высокие, вытянутые из человеческих тел на дьявольском костяке. Из их глоток раздавалось утробное рычание, но они не торопились, просто медленно шли, формируя подобие строя.

И люди… треснули.

Кто-то бросился вперёд, кто-то вбок, один мужчина полез на стены, царапая ногтями бетон. Кто-то кричал, кто-то возобновил молитвы. Кто-то просто застыл на одном месте. Паника возобновилась моментально. Взрываясь так же, как бензин, вылитый в костер.

Евгений резко развернулся, подтягивая Веронику к себе.

— Назад! Все назад, бегом бегом!

— Понял! — Артём выхватил свой перочинный ножик, лицо его заострилось.

— Есть! — Алиса встала между матерью и туннелем, поднимая рюкзак, надеясь так защититься, и не выпуская шокер из руки.

Монстры начали активное сближение, переходя на бег на всех четырех конечностях. Их мерный топот, глухой и размеренный, действовал на людей очень устрашающе.

Один их них с силой прыгнул, и с хрустом приземляясь на плечи кого-то из бегущих. Кровь всплеснула фонтаном, окропляя бетон, и проливаясь тонким ручейком. Визг, вопль, шлепок тел – симфония звуков, превращавшаяся в дикий оркестр выживания.

— Бежим! — скомандовал Евгений.

Толпа вокруг разрывалась в хаосе.

Крики, стоны, беготня… всё смешалось в месиво. Люди срывались с места, толкали друг друга, бежали по головам. Некоторые пытались затаиться, прижимаясь к стенам, надеясь, что это поможет им выжить и спастись.

Семья Вишневских продолжала двигаться против потока, к технической лестнице. Единственный шанс выбраться – уйти по старым переходам, которыми ещё недавно пользовались солдаты. Если повезёт, они выведут к другой станции. Куда они как раз и направлялись. Там, возможно, будет гораздо спокойнее и есть люди, которые смогут их защитить.

Евгений шёл впереди, плечом прокладывая путь сквозь обезумевшую массу. На лице отпечаталось хмурое сосредоточение. Он не чувствовал страха, скорее чувствовал ответственность. За Веронику. За детей. За то, чтобы дожить хотя бы до завтрашнего дня.

Артём шёл чуть сбоку и сзади, координируя Алису вместе с матерью. Они работали в связке, без лишних слов и без лишнего шума.

Алиса стиснула зубы, придерживая мать под локоть. Усталость буквально въелась в мышцы, ноги ныли, лёгкие горели от пыли, но она не отставала ни на шаг. Она не собиралась быть обузой.

Вероника Павловна вся бледная, сжимала ладони и плечо дочери, шла она с огромным трудом. Но все равно продолжала упрямо переставлять ноги. Несмотря на боль в спине, несмотря на гул в ушах. Она всё ещё держалась.

— Держитесь! Осталось немного! — бросил Евгений, не оборачиваясь.

До лестницы было около двадцати метров. Но монстры не дремали. Один из них, высокий, с перекошенной мордой и длинными руками, заметил движение семьи сквозь толпу и сдвинулся в их сторону, как акула на запах крови.

— Быстрее! — крикнул Артём. — Они нас заметили!

Путь преградило нечто, что лишь отдаленно напоминало человека.

Существо вышло из темноты, медленно, почти лениво, словно только что пробудилось. Оно было ростом чуть выше человека, но всё в нём кричало о том, что именно человеком то он и не был. Пепельно-серая кожа с характерными фиолетовыми прожилками словно пульсировала под тусклым светом фонарика Евгения. Глаза – два темных пятна, лишённые зрачков. Рот – изуродован, растянут, словно разорванный, и из него свисала нить вязкой слизи, похожей на нефть. Пальцы удлинены, когтисты. Он издавал тихое, влажное бульканье, как если бы пытался говорить со своими жертвами, но не имел языка.

Он остановился в паре метров от Вишневских. Потом резко взвизгнул, с пронзительным щелчком, и метнулся вперёд.

— Назад! — крикнул Евгений, заслоняя собой детей и Веронику.

Он встретил удар в лобовую, врезал твари кулаком в плечо, но она даже не замедлилась. Наоборот, уцепилась когтями за куртку, и, двигаясь рывками, попыталась добраться до горла. Из пасти вырвался рваный, горячий выдох с запахом сырого мяса и гнили.

Артём среагировал инстинктивно, бросаясь на помощь отцу, нож был уже в руке. Без слов, без колебаний он вонзил его в бок твари, которая только лишь взывала, но бежать не собиралась. Вместо этого та вывернулась, ломаясь в суставах, и попытался впиться зубами в лицо Евгения.

— Пошел прочь! — рявкнул он, обхватывая монстра за торс и пытаясь завалиться с ним на землю.

Спустя секунду, они вместе рухнули, и на короткий миг всё стало хаосом из удара, грохота, крика. Артём бросился сверху, нанося множественные удары в спину, голову и шею монстра, чисто на ощупь. Встречая слабое сопротивление сквозь визг твари. Лезвие входило туго. Но радовал факт того, что вообще входило.

Существо заколотилось в судорогах. Плечи у него вздёрнулись вверх, пальцы царапнули бетон, и тут же затих. Прожилки под кожей вспыхнули на секунду слабым фиолетовым светом, а потом исчезли. Следом за этим, вся его масса начала разлагаться, оставляя после себя странные черные кубики.

— Это… какой-то неправильный зомби. — выдохнул Артём, всё ещё нависая над местом, где был монстр.

— Согласен… — прошептал Евгений, вставая. Его грудь ходила ходуном. А внутри возникало ощущение, что все органы поменяли местами.

— Вы в порядке? — отозвалась Алиса, подошедшая ближе. В голосе сквозило волнение, вперемешку со злостью на саму себя, из-за того что не смогла помочь. А лишь стояла, оцепенев от происходящего. Она взглянула на место, где распался в жижу чудище, и обратила внимание на многогранные кубики. — Что это?

— Не трогай. — коротко бросил отец. — Мало ли… они из-за этого становятся такими.

После чего вся семья повернулась, и побежали к лестнице, спешно вваливаясь внутрь. Захлопнув за собой массивную дверь, они услышали как щелкнул замок.

За стеной, снаружи, продолжали раздаваться крики. В воздухе витали Воздух гудел от творящегося ужаса. А здесь, внутри технического коридора, стояла тревожная тишина. Но она казалась зыбкой и временной.

— Мам… — Алиса подхватила Веронику, та опустилась на пол, судорожно хватая ртом воздух. — Всё хорошо. Мы внутри. Всё хорошо…

— Я справлюсь… — прошептала та, но голос предательски дрожал, выдавая её с потрохами. Она явно была истощена. Как-никак, но молодой девочкой её не назовешь. Тело то и дело норовило сдать. Хотя её зеленые глаза так и светились упрямством.

Евгений с Артёмом переглянулись, понимая, что и тут все не может быть спокойно. Они оба помнят, как сюда заходила пара солдат, сопровождающих их. А сейчас тихо, как в морге. Значит могло что-то случиться.

Всё только начинается. Мелькнула у них одновременно мысль.