Земля: Начало. Том III

Глава 1

Тусклый свет старой аварийной лампы, мигающей под потолком станции, расчерчивал тени по стенам. Электричество бывало не всегда, частенько освещение отключалось полностью. И люди переходили на личные источники света, которые у них были.

Воздух был густым: пахло ржавчиной, маслом, потом и ещё чем-то кислым, гниловатым. Сырая плитка под ногами скользила от влаги, а из глубины тоннеля доносился далекий металлический скрежет. В эти дни сама земля скрипела от боли.

— Пап… — голос Артема прозвучал тише, чем обычно. Он явно не хотел тревожить, или наоборот, боялся нарушить зыбкое равновесие между страхом и надеждой.

Отец сидел, опираясь спиной о холодную мраморную колонну, из тех, что когда-то были гордостью московской подземки, а теперь стали опорой для уставших людей. Его лицо осунулось. Скулы прорезались острой гранью, под глазами залегли глубокие тени, а кожа приобрела землистый оттенок. Последние дни он почти не спал, прислушиваясь к каждому звуку, пытаясь услышать опасность раньше, чем она подползет слишком близко к их семье.

Рядом с ним расположилась его жена, и мать всего семейства, Вероника Павловна, а с другой стороны сидела Алиса, младший ребенок в семье. Обе, как зеркальные отражения: одни черты, похожие глаза, одни движения. Только одна – слегка устала от прожитых лет, другая же из-за последних дней – превратилась в тень самой себя.

— Да, Артем… — ответил отец после паузы. Его голос был глухим, с хрипотцой. Каждое слово с трудом раздавалось изнутри, сквозь усталость, сквозь отчаяние. — Что слышно?

Артем сел рядом, положив между собой и отцом аккуратный сверток, замотанный в кусок рваной армейской ткани болотного цвета

— Это на нашу семью, на пару дней… — сказал он, не поднимая глаз.

Вместе они развернули ткань, и начали изучать содержимое. Консервы – две банки без этикеток, черствый хлеб, отломанный неровно, как если бы это была одна большая буханка. И пара литров воды. Пластиковая бутылка, слегка помятая снизу, несколько мутная жидкость, которую всё равно придётся пить.

— Четверо… — выдохнула мать. — На столько… — она не закончила, просто посмотрела в сторону тёмного тоннеля, где эхо доносило отголоски голосов других семей, тех, кто, как и они, цеплялся за выживание в штольнях города, формирующегося под землей.

Артем слегка наклонился вперёд. Его глаза были спокойны, но в этом спокойствии что-то давило. Он понизил голос до шепота.

— Люди говорят… начинается жёсткое сокращение пайков. Еды почти нет. У кого есть, те начинают прятать. У кого нет… — он оглянулся. — Бывает дерутся за крохи. Пока шел обратно, слышал, что поставок нет. А резервные склады были пустые. Ни поставок, ни связи. Есть ещё совсем безумцы, считающие, что мир наверху вообще вымер уже.

— Не говори так… — оборвала его Алиса, внезапно, твердым голосом. Было заметно, как на миг, вернулась та бойкая девушка. — Не надо. Вернёмся. Обязательно. Там же солнце, деревья… помнишь, пап? Мы летом ездили на море. И в этом году планировали...

Голос её дрогнул, становился более тоненьким, и слегка жалобным.

— Да, мы обязательно вернемся. — произнёс отец. Придавая своему голосу той уверенности, которая всегда сквозила в его речи с детьми. Весь его голос и тон полыхали “волей”

Артем, наблюдая за всей этой картиной, рефлекторно сжимал кулаки. Он уже давно не был маленьким мальчиком. Даже не юноша. А за эту пару дней, он ощущал, как повзрослел ещё больше.

Но сейчас в его голове мелькали мысли о брате, снова. Сейчас его поддержки им очень не хватало. Несмотря на нелюдимость, он всегда умел притягивать внимание, и быть маяком для окружающих. Саша всегда знал, что делать, знал и как выручать в трудную минуту. Никогда не дрожал перед властью или системой. А теперь… кто знает…

Он перевёл взгляд на сверток с едой. Каждый грамм в нём теперь, как отсчёт до… до чего? До конца?

— Мы протянем. — сказал Артем. Больше себе, чем кому-то. — Мы справимся.

Отец кивнул, неторопливо, будто этот жест стоил ему усилий.

А в глубине станции кто-то закричал. Резко, пронзительно, истерично. Оттуда начала нарастать паника и суматоха. Кто-то забегал, одни начали бежать в сторону закрытого тоннеля. Другие бежали в сторону переходов. Люди зашевелились, как муравьи в разрушенном гнезде. Алиса вжалась в мать. Артем вскочил на ноги, всматриваясь в темноту, в попытках разобраться, что там происходит. Как в тот же момент раздалась стрельба.

***

— Командир, вот такие, в общем, дела… — выдохнул Александр Александрович, которого некоторые по-свойски звали “Саныч”. Его голос глухо отдался в бетонных стенах командного блока, где давно уже никого не было, кроме них двоих. Даже сам воздух здесь был уставшим от услышанных докладов и приказов.

Позади него, возле входа, стоял ещё один из их группы, а именно Коля. Взгляд у него был такой, что ещё чуть-чуть, и он захрапит стоя.

Марков, сидевший за уставленным бумагами и планшетами столом, медленно перевернул несколько листов, скользнул взглядом по исписанным строкам и наконец провёл ладонью по лицу, придавливая переносицу пальцами. Его плечи под курткой казались чуть опущенными от груза ответственности за жизни людей, которые ему доверились.

— Так ты говоришь… — начал он, но голос сходил на хрипотцу от всего, что услышал уже в которой раз. — Когда вас догоняла Альфа, этот… — он кивнул в пустоту. — …вдруг что-то сделал — и ближайшее дерево... скрутило тварь, как тряпичную куклу?

В его словах можно прочитать сомнение, но это всё попытки хоть как-то оформить абсурд в понятные категории.

— Так точно, командир. — кивнул Саныч, третий раз подтверждая свой невероятный доклад. Сам до сих пор с трудом верю в увиденное. — Мы все… мы ехали, как вкопанные. Оно… оно само было удивленно, когда его… скрутили — он замолчал. Глаза помутнели, в голове всплыло, как двое их ребят, буквально в минутах от спасения, были разорваны на части бросившимся чудовищем. — Хотите, спросите у Коли. Или у тех кто остался.

Он сжимал кулаки, выжимая из себя всю боль. Плечи начали оседать, все мгновение чувствовалось как исповедь, а не простой доклад.

Марков не отвечал сразу. Кидал взгляд то на Саныча, то на Колю. Потому опять на Саныча, а тот продолжал стоять аки лом проглотил.

— Верю я вам, верю…— наконец выдохнул майор. — Просто… ты сам подумай, как это звучит. Чёрт, да у нас тут уже не просто катаклизм, а волшебный мир какой-то.

Он поднялся из-за стола, направившись к интерактивной карте, прикрытой какой-то шторкой. Откинул её краем пальцев, и глянул на бликующую поверхность. Где-то далеко выл компрессор вентиляции. И снова его начала окружать всё та же тишина. От свежих новостей ему начало мерещиться всякое, и он резким движением закрыл карту обратно.

— У нас тут детей прячут. Стариков. Женщин. Тех, кто ещё верит, что земля под нами – это временное. Что мы вернёмся на поверхность… — его голос приобрел темные оттенки. — А тут ты приходишь и говоришь, что один из беженцев… может управлять чертовыми деревьями, да ещё и на ходу. Причем как оружием.

Он обернулся, и кинул мимолетную фразу Коле.

— Приведите его сюда, хочу пообщаться с ним.

На что молодой офицер бодро отдал честь, и бегом метнулся в коридор, примыкающий к командному помещению. Не успел Марков продолжить диалог с Санычем, как дверь снова открылась. И вошел пожилой мужчина, которого они называли “дедом”, да сам Коля.

— Вы что, тут ждали? — удивленно вскинул брови Марков, и тут же продолжил. — Впрочем это не важно. — Он посмотрел пристально на деда, и задал волнующий его вопрос. — Ты… что это было?

Старик медленно шагнул вперёд. Как если бы решался, стоит ли говорить. Весь его облик: собранный, точный, каждое движение уже было просчитано заранее.

— Это не от меня. Это… через меня, — его голос звучал глухо, но в нём не было старческой дрожи. — Мир меняется, товарищ майор. Слишком быстро. А те, кто раньше только слушал землю – теперь чувствуют, как она стонет. И отвечает.

На секунду в помещении воцарилась тишина, плотная и вязкая. Даже Коля перестал шаркать ногой.

Марков провёл рукой по затылку. Вроде дед и ответил что-то, а вроде и белиберда какая-то. Усталость давила сверху, и ему показалось, что мгновенно гравитацию увеличили в несколько раз.

— Сколько ещё таких? — спросил он тише. — Людей, через которых “что-то” может… действовать? Влиять?

Саныч тяжело выдохнул.

— Не знаем. Но я уверен, что он такой не один. Что-то началось. Ребята говорят всякое разное…

Марков кивнул сам себе, отмечая что-то у себя в голове.

Раз уж началось, будем адаптироваться.

Он вернулся ко столу, взял в руки планшет, и быстро осматривал карту станции, приоткрыл доступ к списку “особых” помещений, который хранил только в своей памяти и на этом устройстве.

— Ладно, Саныч. Передохни с ребятами. Потом хочу, чтобы ты подыскал помещение из списка. Его направил на твой планшет. Выделим изолированный блок. Пока сами не поймём, что к чему – держим это в секрете. Всем ясно?

— Есть, командир. — коротко кивнул Саныч. И уже на выходе, бросив взгляд через плечо, добавил: — А дед… он не опасен. Он спас нас. Всех, кто остался.

Марков кивнул Санычу на прощание и тихо добавил.

— Старик, ты задержись. Ненадолго.

За дверью скрипнули шаги, потом раздался глухой щелчок замка. Тишина в комнате сгущалась, как облака пыли в неподвижном воздухе комнаты. Единственная лампа под потолком продолжала мигать тускло и неуверенно, стараясь напоминать, что она ещё жива. В углу потрескивала вентиляция, перегоняя воздух.

Марков показал рукой на стул напротив и не оборачиваясь, нажал кнопку на рации.

— Прием. Зона номер три, как слышите?

Секунду раздавалось сплошное шипение, после которого раздалось уверенное. — Командир, приём. Слышим вас хорошо.

— Пришлите ко мне наших доблестных исследователей. “Ту” самую тройку. — с нажимом выделил он слово, чтобы на том конце не было недопонимания, и не прислали вообще всех.

— Принято. — коротко отозвались с другой стороны.

Марков отпустил кнопку, закидывая рацию на стол. После чего откинулся назад и с интересом взглянул на старика. Взгляд был всё таким же безразличным, но в глубине зрачков можно было рассмотреть любопытство.

— Ну что, давай пообщаемся, пока коллеги подойдут. — проговорил он, сплетая пальцы в замок и положив руки на стол.

— Так что ж, начальник… — дед почесал затылок, плечи у него были прямые, но в глазах уже сквозила усталость. — Меня того… препарировать будете?

Марков вскинул брови, от такой неожиданности его челюсть чуть не ушла вниз, но годы выучки очень стойко её поддерживали.

— Дед… ты с чего такое взял?

— А что… — протянул старик, покосившись на дверь. — Когда таких зовут, как вы сказали… “тройку” эту… обычно после этого режут… Или колют. Или в череп лезут. А я, знаешь ли, уже лет десять как не хочу, чтобы мне в голову кто-то лез. И без того в ней не густо.

Майор хмыкнул.

— Ты садись. Не бойся. — он кивнул на стул. — Никто тебя не тронет. Нам очень надо понять, что это за феномен… ну ты сам понимаешь, не каждый день видишь, как дерево завязывает в узел тварь размером с жигули. Да и вообще, феномен ли это?

Дед сел на стул, его суставы слегка заскрипели. Руки, покрытые сединой и узловатыми венами, легли на колени. Он неторопливо оглядывал комнату видно было, что он считывает всё: выходы, вентиляцию, положение тела Маркова. Старая привычка из прошлого.

— Феномен… — усмехнулся он. — Хорошо, тогда будем вместе разбираться.

Дед замолчал. В груди у него колыхались какие-то давние воспоминания, как вода в закрытом ведре. Он медленно достал из кармана смятую бумажку, развернул её и, не глядя, сунул себе обратно. Просто чтобы руки заняты были.

Марков молчал, ему не хотелось прерывать размышления старика. Только тихо толкнул к нему пачку сигарет.

— Куришь?

— Бросал лет десять. Не помогло. — ответил дед, забирая сигарету. — Спасибо.

Марков чиркнул зажигалкой, прикрыл пламя рукой. Дед затянулся, выдохнул. Дым повис между ними, и в этой пелене вдруг стало немного легче дышать.

— А я вот закурил… как началось… Как тебя зовут-то, старик? — наконец спросил Марков.

— Тимофей Иванович я, в документах было. Можно просто дед. Мне так даже больше нравится.

— Хорошо, дед так дед. — Марков медленно кивнул. — Меня можешь звать либо командир, либо Артем Артемович. — Марков протянул ему руку, которую дед незамедлительно пожал.

— Ага. — кивнул в ответ дед, уставившись в точку где-то между столом и стеной. — Будем знакомы.

Продолжить свою беседу они не успели.

Стук в дверь прозвучал как выстрел. Резкий, короткий, слишком громкий для этих бетонных стен, где даже тишина казалась утяжелённой. Дед вздрогнул от неожиданности, чисто на рефлексах. А Марков лишь бросил взгляд на часы и коротко бросил:

— Входите.

Дверь скользнула в сторону, скрипя плохо смазанными петлями. В командное помещение вошла та самая троица, кого он и назвал “исследователями”. Но за глаза их как только не называли. Они действительно смотрелись чуждыми в месте, где соседствовали военные и группы выживших.

Первым шагнул вперед высокий мужчина, на вид ему было лет сорок пять. Кожа бледная, с синеватым оттенком, как у человека, что давно не видел солнца. Глаза затуманенные и выцветшие, серо-стальные, с холодным прищуром. Белый лабораторный халат был распахнут, под ним – вытертый серый свитер с вытянутыми рукавами. Пахло от него слабым электричеством и горьким кофе.

Вторым шел низкий и коренастый, с круглым лицом и черными вьющимися волосами, явно уроженец южных краев. Он держал в руках планшет, пальцы постоянно что-то листали – дергано, как если бы у него внутри был встроенный мотор. Очки на носу поблескивали холодным светом мигающей лампы.

Третья – женщина. Среди всех гостей кабинета, она была самой молодой, но с лицом, которое трудно было запомнить. Худая, с острыми скулами. Волосы заплетены в короткую косу. На её халате виднелись следы реагентов, а на поясе болтался какой-то чехол с инструментами, больше напоминавшими хирургические. Её глаза были внимательны, слишком внимательны. Смотрели так, словно уже провели вскрытие.

— Командир, вызывали? — коротко бросил старший, тот, что в свитере. Голос сухой, чуть хрипловатый, как будто он постоянно шепчет в наушник невидимому собеседнику.

— Да, вызывал. — кивнул Марков. — Заходите, чего в дверях топчетесь.

Троица вошла внутрь. Каждый шаг их ботинок звучал иначе – пластиково, не по-военному. И пока они приближались к столу, дед инстинктивно затянулся сигаретой. Слишком внимательно они на него смотрели. Слишком... изучающе.

Марков продолжил, глядя на них.

— Знакомьтесь. Тимофей Иванович. Или просто “дед”. — он чуть кивнул в сторону пожилого мужчины, который всё ещё сидел, полуразвернувшись, ожидая, что сейчас его всё-таки спросят: “больно будет?”

— Вы будете работать вместе с ним. — добавил Марков. Тут же заметив, как у старшего из троицы чуть дрогнуло веко. А женщина на мгновение скосила взгляд на своего планшетного коллегу. И как тот, что с планшетом, наконец перестал листать – впервые за все время, пока он тут находился.

Он поднял руку, предвосхищая бурю вопросов.

— Понимаю. Звучит странно. И вы, скорее всего, хотите задать сотню вопросов. Но… — он сделал паузу. — …Тимофей Иванович – человек с особыми талантами. Талантами, которые, судя по всему, стали куда более актуальными, чем ваши графики и формулы.

— Простите, Командир… — начал мужчина в свитере. — Но можете уточнить: под "особыми" вы подразумеваете медицинский случай? Или… — он на секунду замешкался, подбирая термин. — …аномальную память? Выдающиеся знания в каких-то областях? Как вас, профессор..? — в конце перевел взгляд на пожилого мужчину, и вскинул в немом жесте брови.

Дед фыркнул.

— Выдающиеся знания… — он затянулся снова, глядя на них спокойно, без страха. — Вам что, сразу диагноз нужен? Или в банку с формалином залить?

Женщина на это чуть качнула головой. Её голос оказался мягким, почти ласковым, но в нем чувствовалась медицинская отстранённость:

— Формалина у нас не очень много… — после чего она чуть осеклась, и продолжила более миролюбиво. — Мы не с целью причинить вред. Нам важно понять, о чем именно идет речь, и как можем быть полезны друг-другу.

От слов про формалин дед хрюкнул от смеха. А как отсмеялся, начал говорить.

— Нет, ребятки, просто… ваш командир считает, что мои способности управлять деревьями… интересные. — дед решил вывалить на них сходу правду, и проследить реакцию.

Трое переглянулись, их лица были вытянуты в удивление. Им даже показалось, что сказанное пожилым мужчиной, это шутка. В комнате повисла тишина, в которой слышно было, как шипит в углу вентиляция.

Марков внимательно наблюдал за ними.

— Что ж, давайте пройдем к “оранжереи” — неожиданно сказал майор, и встал из-за стола.

Первая книгка цикла: https://author.today/work/443078