Земля: Начало

Глава 30

Как и в прошлый раз, ощущение перехода настигло внезапно, словно вспышка за закрытыми веками. В один момент я ещё чувствовал тяжесть собственного тела, тёплый обволакивающий гель и равномерное дыхание через трубку, а в следующий — всё исчезло.

По записям, которые я изучал перед погружением, процесс должен был быть непредсказуемым: сознание могло воспринимать переход как длительное путешествие, или как мгновенный щелчок. Сегодня для меня это было похоже на прыжок сквозь зеркальную воду, но без всплеска, без сопротивления. Просто раз! И я здесь.

Здесь…

Меня окутал новый мир, абсолютно чужой и неизвестный. Но я себя ощущал тут как “дома”. Вокруг искрились и переливались потоки первичных квантов — тончайших единиц информационной материи, которые соединяли между собой структуры видимых узлов. Сами узлы были похожи на живые сети, сплетённые из светящихся нитей, вибрирующих на невидимой частоте. Легкие импульсы бегали по этим нитям, словно по венам огромного организма.

Над головой медленно вращались контуры гиперканалов, они же магистрали, передающие энергию и данные одновременно, с такой плотностью потока, что казались почти осязаемыми. Всё пространство звучало тонким, приятным фоном: будто бы я стоял в сердце огромной живой машины.

Я парил заворожённый этой красотой.

Строки кода, линии потоков, всполохи цифровых молний, перебегающих от узла к узлу. Всё это было неотъемлемой частью этой огромной и непостижимой конструкции. Здесь не было верха или низа. Пространство простиралось одновременно во все стороны, переливаясь разными цветами.

Сердце заколотилось быстрее от восторга. Это было как детская мечта: попасть в самую суть машины, стать её частью, не наблюдателем, а действующим элементом.

Но мой восторг прервал знакомый голос, раскатившийся по всем направлениям сразу.

— Александр, синхронизация капсулы с основным терминалом прошла успешно. — голос Лаврентия Павловича словно вибрировал сквозь саму структуру сети, отражаясь эхом в каждом узле. — Вы можете передавать свои ответы через мысленные импульсы. Либо сообщать, если возникнут отклонения или подозрения на сбой в работе устройства.

Ну конечно, подумал я, с усмешкой. Говорить можно. А вот как именно "мыслить правильно", об этом в инструкциях ни слова. Я на секунду замер, сосредотачиваясь, вспоминая рекомендации.

Вдох. Выдох.

Фокусируйся на намерении. Не на словах. На сути. Я мысленно сформировал простую мысль: "Получено. Я вас слышу."

И в тот же миг перед глазами вспыхнул тонкий импульс, принимающий форму зеленоватой искры, улетающей вверх по ближайшему потоку. Как будто отправленная капля мысли.

— Отлично! — донёсся ликующий голос учёного. — Идеальная первая передача! Впечатляюще быстро, Александр! У вас великолепная нейроадаптация.

Я усмехнулся про себя, ощущая, как приятное тепло расползается по внутренностям. Чёрт возьми, это было чертовски круто! Ощущать свои мысли не как абстрактные образы, а как физические импульсы. Как если бы каждая мысль становилась настоящим действием в этом цифровом мире.

— Сейчас проведем базовую калибровку. — продолжил Лаврентий Павлович. — Пожалуйста, активируйте ближайший структурный узел. Для этого… пожелайте, чтобы он вспыхнул. Только направьте намерение непосредственно в его сторону.

Я огляделся. Рядом как раз мерцал один из узлов. Он был тёмный, почти спящий. Напоминал сжатую звезду, ждущую своего часа. Представил, как энергия изнутри меня, из самого сознания — тянется к узлу и заполняет его из центра к краям.

Звонкий щелчок, после которого узел вспыхнул золотистым светом, а сеть вокруг него ответила лёгким разрядом энергии, словно вздохнув.

— Превосходно! — раздался в сознании голос учёного. — Теперь попробуем модификацию. Измените цвет свечения узла. Например, сделайте его синим.

Немного напрягшись, я мысленно сформировал "команду изменения": представить свет холодным, успокаивающим. Почти как тихое полночное море. Узел покорно изменил свой цвет, перелившись мягким глубоким синим. Вся сеть рядом затрепетала от этого вмешательства.

Мои мысли формировали реальность здесь. Пока что маленькую, локальную, но формировали.

— Александр, у вас получается даже лучше, чем я ожидал! — в голосе Лаврентия Павловича звучал настоящий восторг, почти мальчишеский. — Сейчас мы перейдем к более сложной задаче. Создайте новый канал связи между двумя узлами, активировав обе точки. Используйте ментальное "сшивание" — представляйте, что соединяете их нитью.

Я почувствовал азарт. Два ближайших узла уже светились — один золотисто-жёлтый, второй холодно-синий. Я мысленно "вытянул" тонкую нить из одного, и направил её к другому, представляя, как они срастаются в единое целое.

Коснувшись, узлы вспыхнули ослепительным светом, и между ними замерцала серебристая жила энергии.

— Великолепно! Просто невероятно! — раздалось у меня в ушах. — Александр, мы подбираемся к следующему этапу!

"И что же дальше?" — подумал я, предвкушая новые открытия.

Где-то в глубине сетевого пространства всё задрожало…

Лёгкая вибрация, словно рябь на глади цифрового океана, прошла по структурам квантов, сотрясая тонкие нити первичных потоков. И я впервые почувствовал… присутствие. Чужое, незнакомое. Но оно не источало враждебности.

Это ощущение было странным: ни страх, ни угроза. Скорее — сосредоточенный интерес, местами даже какой-то детский. Как будто кто-то, находясь в полумраке, внимательно изучает тебя, водит невидимым пальцем вдоль границ сознания, пытаясь понять, кто ты такой.

Я сосредоточился. Быстро собрал поток мыслей и отправил его вдоль энергетических векторов, направляя к терминалу. Одна за одной мои ментальные "сферы" — крошечные пульсирующие шары — вылетали, пробираясь сквозь гиперканалы связи, разрываясь искрами в дальних слоях.

И почти сразу, словно ответом, пространство сотряс голос Лаврентия Павловича: — Александр, вы можете попытаться сосредоточиться на этом ощущении? Зафиксировать его? Изолировать?

Я сосредоточился. Направил себя, как стрелу, к тому месту, где мерцала зыбкая тень присутствия. Ментальный импульс устремился вперёд, тонко скользя по изгибающимся линиям астральных узлов. Как до этого объяснял ученый, это некие энергетические центры, связывающие структуры данных самой сети. Но… стоило мне приблизиться, как таинственный след исчезал. Как лёгкий туман, рассеянный движением руки.

И тут же возникал в другом месте. Чуть в стороне. Едва различимый, дразнящий.

Я инстинктивно рванулся за ним, выстраивая мысль-рывок, захлестнув струи квантовых потоков, словно пловец, ныряющий за убегающей тенью. И вновь… в последний миг он ускользнул, оставляя после себя едва ощутимый шлейф данных, ощущавшийся как чье-то лёгкое, насмешливое прикосновение.

Игра. Он играл со мной. И мне это начинало… нравиться.

Где-то на задворках восприятия вибрировал голос учёного, обрывки фраз, инструкции, предостережения. Я улавливал их фоном, почти не осознавая содержание.

— Постарайтесь… держать связь… не увлекайтесь слишком глубоко…

Но азарт брал верх. Каждый раз, когда я почти догонял незримого преследуемого, та сущность ускользала, как капля ртути, оставляя за собой новые волны мерцаний в гиперканалах. Я нырял в них, словно в порталы, ускоряясь, меняя вектора в реальном времени, подстраиваясь под поток информации.

Иногда мелькали картины: сгустки чистого кода, чужие образы, незнакомые структуры спектральных решёток. Загадочные, древние, будто оставленные кем-то задолго до моего появления здесь. И через них, как через лабиринт, вело это присутствие, оставляя мне путь из тончайших намёков.

Мои мысли уже больше не были просто мыслями. Я ощущал, как формируются плазменные петли — крошечные мосты ментальной силы, которые я интуитивно бросал между узлами, выстраивая свою собственную траекторию. С каждым прыжком, с каждым манёвром я всё больше чувствовал сеть, как родную стихию.

Восторг накрывал меня волной. Это было почти как в детстве, когда впервые удаётся освоить велосипед, момент, когда ты вдруг понимаешь: получается! Ты держишь равновесие! Ты летишь вперёд! Только сейчас я летел в самом прямом смысле.

В какой-то момент я даже коротко рассмеялся, свободно, почти беззаботно. Смех отразился в ближайших потоках, вспыхнув серебристыми сполохами.

— Александр… осторожнее… — донёсся тревожный шёпот Лаврентия Павловича, почти утопая в звуках пульсирующей энергии. Но уже было поздно. Я был полностью увлечён этой погоней.

И незримое "нечто" словно отвечало на мой азарт: начало дерзить сильнее. Оно устраивало ловушки: подсовывало ложные узлы, запускало запутанные резонансы в фазовых спектрах. Помню, что мы буквально обсуждали их с ученым не так давно. Как эти потоки разной меняющейся плотности способны “запутывать” движение внутри сети. Приходилось быть предельно внимательным, буквально читать течение кода, чтобы не потеряться или не застрять в каком-нибудь контуре.

И я справлялся. Каждый раз чуть быстрее. Каждый раз чуть ловчее. Я учился. И вдруг — резкий поворот. Нечто начало замедляться. Оно ждёт. Манит. Приглашает.

Сквозь пелену азарта, в клубах гиперсвета и вспышек плазменных петель, до меня снова начали прорываться вибрации знакомого голоса.

— Алек…андр… вы ух…хо…дите глубже… за пре…де…лы… на…шей… сети… — речь Лаврентия Павловича искажалась, будто транслировалась сквозь разлом в фазовых спектрах. Его голос становился всё глуше, словно кричал мне с другого конца вселенной.

Я сформировал ясный мысленный образ — точный, резкий, как выстрел — и направил его обратно по связующему каналу.

Импульс намерения собрался в единый сгусток, насыщенный энергией, и я снова прыгнул, теперь не для погони, а ради понимания происходящего.

Передо мной возникло… оно.

Преграда. Полупрозрачная, но ощутимая. Вибрирующая по краям, как поверхность нагретого металла.

Квантовый занавес, идущий из глубины другого пространства.

Сразу стало понятно, что это не просто переход. Это локальный фаерволл, не входящий в архитектуру нашей сети. Он выглядит гораздо сложнее чем те, с которыми мне приходилось вчера работать.

Я осторожно прижался к нему своей сущностью, ощущая сопротивление, будто пытался пройти сквозь вязкий мёд, густой и колючий одновременно. Липкий свет стекал с барьера каплями информации, искажая мои мысли. Пропускал одни и отталкивал другие.

"Значит, защита," — подумал я. — "Мощная. Незнакомая. Не наша."

Вскрытие решил проводить по классике, да и по другому пока не умел. Я сформировал простейший информационный зонд, имеющий мыслеформу-щупальце, скользкую и податливую. Протянул его к поверхности занавеса. Как только он коснулся, вся структура заискрилась, и на моём пути вырос первый узел.

Простой. Словно проверка на то, сколько ты знаешь и насколько уверен в себе. Я поглотил его в один заход. Код развернулся передо мной, будто цветок, и я тут же перестроил его, вплетая в него ложную подпись доступа.

Узел погас. Препятствие исчезло.

Но следом возникли три новых. Каждый сложнее, глубже, в два слоя. Астральные петли этих узлов были закручены в спирали, уходящие вглубь защиты.

Я запустил двухуровневый инверторный импульс, просто раздвоил поток сознания, решая один алгоритм, пока другой сканировал структуру соседнего. Сбоку плеснул свет: один узел сгорел. Другой замерцал, очевидно это была ловушка. Я отступил в последний момент, иначе попал бы в цикл сброса, который, скорее всего, выкинул бы меня от сюда как минимум.

— Александр… — голос учёного снова пробился, уже слабо как тень. — Вы пропадаете… мы не видим вас полностью… в нашей… сети…

"Да, я это понял…" — подумал я, но отступать не собирался.

Каждая попытка пройти дальше порождала ещё больше узлов. Пять, десять… пятнадцать. Уже не просто пассивные — оборонительные петли сменились реактивными маркерами, которые чувствовали мои действия. Я атаковал, и тут же получил ответ.

Атакующие импульсы. Точно в лоб. Сеть взорвалась багровым светом, они начали атаковать и защищаться одновременно.

Первый импульс ударил сбоку, выбив из меня часть структурированной мысли. Память кратковременно фрагментировалась. Я потерял контроль над частью сформированных зондов. Срочно перебросив остатки ресурса, попытался сделать собственную защиту, о которой так глупо не позаботился ранее, плотную сферу из саморегулирующихся глифов. Она поглотила второй импульс, но треснула внутренне. Я это почувствовал как боль за глазами.

Это уже не просто игра. Это сознательная борьба. Кто-то внутри видит меня. Понимает, что я пытаюсь пройти, взломать их защиту.

Я стиснул мысленный фокус, напрягаясь каждой клеточкой своего разума.

Импульс резонанса как стрела, вылетающая из самой сути моего сознания пробил квантовый занавес, будто бы нашедший собственную трещину в момент моей полной решимости. Я отказался от всех отвлекающих форм, отбросил защитные маскировки, отключил вспомогательные подписи. Только чистое намерение, сжатое до точки.

Удар пришёлся точно в ядро одного из энергетических векторов. Прозрачная поверхность передо мной дрогнула. Распалась на фрагменты, трещины расползлись, как иней по стеклу. Несколько мгновений, и вот я уже по ту сторону.

Там… было что-то.

Не просто "другая часть сети", не просто другой уровень. Это было пространство, созданное явно не людьми.

Передо мной развернулась архитектура, не подчиняющаяся законам симметрии или привычной логике. Свет и тень не имели источников. Они текли, как жидкости, плавно огибая формы, которые сами по себе существовали в нескольких состояниях. Плоскость, объём, пульсирующий сигнал. Вихри информации — мета-струи, протекали между полыми арками, оплетёнными живыми каналами. Я видел узлы астральных петель, запертые в многослойных кристаллах, мерцающих от внутренней температуры мысли. Многое из увиденного было для меня неизвестным.

И среди этого хаоса чувствовалось внимание. Оно смотрело на меня. Не глаза. Не лицо. Даже не форма. Суть. Проекция. Присутствие. Как будто всё это пространство было частью одного сознания, а может было сознанием целиком.

Мы застыли. Я чувствовал на себе этот чужой взгляд, но он не был враждебным. Скорее в нём сквозило удивление.

Из глубины раздались вибрации. На первый взгляд просто шум. Но в нем была своя структура. Логика. Фонемы, свёрнутые в данные. Сначала ультразвук. Затем он трансформировался в длинные и короткие импульсы, похожие на гиперпространственные маркеры. Потом в нечто, напоминающее язык… но без слов.

Я не понимал. Но чувствовал — оно говорит. Пытается.

Собрав фокус, я направил свой информационный зонд вперёд, но не как атаку, а как приветствие. Образ доброжелательности.

Я создал мыслеформу: двое людей разговаривают. Один говорит, другой слушает. Появляется текст. Губы двигаются. Сигналы, звук, смысл, понимание. Затем показал письменность, алфавит, структуры языков. Краткий скачок от жестов до нейролингвистического программирования. Затем я сам стою перед ним человеком. Моё "я" как фонарь. Я транслирую открытость.

Пауза. Она длилась недолго. Окружающая структура дрожит. Волна цвета проходит по пространству. Затем появилось резкое уплотнение. Ощущение, как будто тишина обрела плотность.

И раздался голос.

"Кто ты?" — коротко, на чистом, чётком русском. Глубокий, гулкий, как если бы он звучал не во внешнем мире, а где-то внутри меня.

Меня пробрало до дрожи. Это не просто понимание, это было проникновение. Он взял мою мыслеформу и сложил ответ на ней. Восстановил контекст. Преобразовал структуру самого смысла.

Я не мог сразу ответить. Мой разум дрожал от восторга.

"Александр… человек…" — ответ возник не голосом, а намерением. Я отправлял его не как набор символов, или сигналов. А старался предоставить чистую самоидентификацию.

Пространство передо мной заколебалось, как рябь на воде. Я чувствовал, что контакт не окончен. Он только начинается.

— Ебать… — голос мой был сиплым, будто я разговаривал наждачной бумагой. — Я болею всем телом… Что это были за воспоминания? Мои ли они?

Медленно открыл глаза. Над головой очередной раз серый потолок, паутина трещин, сыплющаяся пыль. Сбоку валяется груда обломков, бывшая когда-то лестницей. Куски бетона, арматура, ошметки штукатурки.

— Алекс! — в голове вспыхнул голос Вейлы. Переполненный эмоциями, он на мгновение пронзил сознание как дефибриллятор. — Ты жив! Чёрт, ты жив! Я… — её голос дрожал. — Я уже думала, что ты и не проснешься…

— Если не считать того, что у меня каждая мышца орёт, как раненый кот, то я в порядке. — выдавил я, пытаясь звучать бодрее, чем чувствовал себя на самом деле.

— Состояние нестабильное, но не критичное. — Вейла будто перешла в режим “медсестра на дежурстве”. — Ты потерял сознание от физического истощения, особенно после улучшения и без нормального восстановления. Плюс адреналиновый удар. Ты проспал целых семь часов.

— Только семь? — хмыкнул я, ощупывая рюкзак. Цел. Сам тоже вроде бы цел. Хотя ощущения, как будто меня пару раз покатали по лестнице. Лицом.

— Нам повезло. — продолжила она, уже спокойнее. — Обломки и туша перекрыли вход. Нижние этажи пока не лезут. Но кто знает, сколько это сможет продлиться. Там внизу слышны звуки. Что-то копошится со стороны улицы.

— Монстр не исчез? — я с трудом привстал, и, кряхтя, обернулся. Белёсая туша лежала там же, где и упала. Огромная, чуждая, будто вытащенная из неправильного сна. Обломки бетона укрывали часть спины, как своеобразное одеяло.

— Нет. — Вейла вздохнула. — Цельные не исчезают. Особенно, если внутри ещё остался кристалл.

— Кристалл? — тупо переспросил я, глядя на ручку от вакидзаси, торчащую из под раздробленного черепа. — А, ну да. Конечно. У каждого уважающего себя мутанта должен быть кристалл. Как у босса в финальной миссии…

— Сарказм позже. Сейчас извлеки его. Второй клинок под рюкзаком. Разрежь тушу между третьим и пятым позвонком. Примерно посередине спины, чуть выше тазовой арки.

— Примерно. — пробурчал я. — Как будто у меня тут рентгеновский прицел в глазах.

Но спорить с ней не стал.

Пошарил под рюкзаком, второй клинок удалось найти быстро. Он тускло сверкнул, отражая редкий свет из оконного проёма. Пришло время поиграть в мясника.

Я подошёл к туше. Ударил первый раз. Кожа тугая, как мокрая парусина. Второй раз клинок вошел глубже. Разрезал плотно, с натугой, будто вскрывал спрессованный мешок с сырой тканью. Жидкости внутри хлюпали под лезвием, а неприятный запах ударил в нос такой, что даже Вейла в голове поёжилась.

— Ну и запах… — выдохнул я. — Эта тварь точно не веган.

— Алекс, просто продолжай. Ты почти дошёл.

Наконец, под лезвием что-то хрустнуло, и я увидел серо-белый полупрозрачный кристалл, вросший между грубыми мышечными жгутами. Он пульсировал слабо, будто доживал последние секунды.

— Вижу. — я осторожно поддел его клинком и вытащил. Тепло. Как будто внутри ещё кипела энергия. Удивительно, но она не обожгла ладонь. Наоборот, очень приятно вибрировала.

— Есть контакт. — сказал я, убирая кристалл в отдельное отделение рюкзака.

— Умница. Но теперь поднимайся. Нам же нужно кое-что сделать. Помнишь?

Я поднял взгляд. Лестница, которую мы так артистично уничтожили, зияла пустотой. Половина пролёта висела в воздухе. Оставшиеся балки шатались, как старые зубы.

— Отлично. — пробормотал я. — Скала, блядь, Алекс Джонсон.

— Только не геройствуй. Медленно. Аккуратно. Ты ещё не восстановился.

Нашёл, где бетон обломался с уступом, зацепился рукой. Подтянулся. Спина звонко хрустнула. Нога соскользнула вниз, но кое-как я удержался.

— Черт. Прямо как на физ-ре в школе, только без мата, и злого физрука.

— Алекс… если ты навернёшься, я тебя прибью. Потом воскрешу обратно — и снова прибью.

Я хохотнул сквозь боль. Этот голос, даже ворчащий, сейчас был как спасательный круг. Интересно, как она собиралась меня прибить? И самое главное, как собиралась воскресить?

Путь вверх оказался настоящей пыткой. Каждый шаг был вызовом. Пальцы впивались в трещины, ладони скользили по пыльной арматуре. Колени содраны, а с ними и джинсы. Спина вся мокрая от пота, каждый вдох будто стеклом по лёгким. Один раз я соскользнул так, что сердце пропустило удар, но каким-то чудом опять удалось зацепиться. Последний рывок, и я вполз на площадку четвёртого этажа. Грудь ходила ходуном, но я знал, что самое тяжёлое позади.

Дальше уже была нормальная лестница. А там и до квартиры рукой подать.

Как только я ввалился внутрь, не разуваясь и не раздеваясь, первым делом рванулся к бутылке с водой. Грязные пальцы дрожали, но я удержал её, сильно сминая и превращая в пластиковое нечто. Три глотка — и пусто. Три глотка — и будто воскрес.

— Тебе бы снимать рекламу питьевой воды. — усмехнулась Вейла в голове. — “Очистит даже твою душу”.

— Очень смешно. — прохрипел я, но сам чуть не рассмеялся. — Но сейчас мне нужно смыть с себя хотя бы верхний слой грязи и пыли.

Перекинув через плечо рюкзак, пошёл в соседнюю квартиру. Она была почти не тронута, особенно ванная. Там ещё не стояла вонь, и плитка хоть немного, но радовала глаз. С собой я захватил вторую бутылку воды — вполне пригодную для моих целей.

Смыл с себя слои крови, пыли, пота и чужой слизи. Вода стекала по телу, и уносила с собой не только грязь, но и страх на пару с усталостью. Я закрыл глаза, вдохнул полной грудью, и очень медленно выдохнул. Мир на пару минут остановился. Не было чудовищ, не было крови, не было голосов в голове. Только холодная вода и чувство, что я, чёрт побери, ещё жив.

— Лучше? — спросила Вейла. Тихо, с какой-то лаской.

— На десять лет моложе и на пятьдесят процентов красивее. — фыркнул я. — Думаю, в модельный бизнес могу пойти, и заиметь там бешеный успех.

— Сомневаюсь, что ты там пригодишься.

— Тогда у них нет вкуса.

Когда я вернулся, тело уже не казалось куском металлолома. Хотелось есть. Прямо жадное и звериное чувство голода заполонило мое нутро.

Нашёл среди припасов банку говяжьей тушенки, одна из немногих последних находок. Серый цилиндр калорий, похожий то ли на мясо, то ли на кусок гипса.

— Не верится, что можно радоваться таким мелочам. — пробормотал я, прожёвывая пищу, словно это был мишленовский ресторан.

— Только человек, переживший голод, по-настоящему понимает, что такое вкус. — ответила Вейла задумчиво.

— Ну ладно. — откинулся на стену, медленно проводя ладонью по лицу. — А теперь скажи мне, умная голова: зачем нам был нужен этот кристалл? Ты же явно знала, куда я полез, ещё до того, как я туда полез.

— Конечно знала, — её голос стал серьёзнее.

— Этот кристалл, Алекс… — в голосе её появилась важность, почти трепет. — Он откроет доступ к инициации. Ты сможешь пройти её без сбора оставшихся кубиков. Они вообще не понадобятся. Для большинства это своеобразный короткий путь. А для тебя… для тебя это лучший из возможных вариантов.

Я замер.

— То есть… всё это время… можно было не собирать все двести чертовых камней?

— Нет. — мягко сказала она. — Камни все равно были нужны. Я не знала, что тут есть… целый… Да и не отправила бы тебя его убивать ради кристалла. Твои шансы в прямом столкновении с ним — нулевые. — она закончила мысль, и продолжила снова. — Но теперь, когда ты получил его, ты можешь идти дальше. Там, где такие уроды не будут причинять и толики угрозы для тебя. Где не действуют правила, кроме правила силы.

— И что я с ним должен сделать? — покрутив кристалл в руке, решил я уточнить у неё, предчувствуя, что способ мне не понравится.

Наступила пауза, за которой следовала мертвая тишина. Ветер за окном поднимал пыль на горизонте, да так, что её движения можно было услышать. Где-то далеко сильно ухнуло что-то металлическое, похоже на обломок соседнего здания.

— Алекс. — Вейла заговорила снова, медленно, словно каждое слово весило тонну. — Ты должен воткнуть его себе аккурат в солнечное сплетение.

Я выдохнул и рассмеялся, мне показалось это отличной шуткой. Хотя смех получился скорее нервным.

— Ты серьёзно? — задал я вопрос, но уже более серьезно. Однако, в глубине души, я очень хотел услышать, что это шутка.

— Абсолютно. Иначе он просто со временем рассыплется. Если ты обратишь внимание, то заметишь, что его структура постепенно деградирует. Эти пульсации, трещины — всё это значит, что энергия уходит из него. А он и без того уже полежал пока ты был в отключке. Без основного пси-центра ты не сможешь из него выделить энергию. Тем более, пока ты толком и не понимаешь, как это сделать.

Я посмотрел на кристалл. Сейчас он лежал на коленях, испуская слабое, но живое свечение. Внутри что-то пульсировало. Это сравнить можно было с дыханием, или с сокращениями бьющегося сердца.

— И что будет, когда я…

— Будет боль… — перебила она. — Сильная.

— Я… не умру? — решил я задать вполне очевидный вопрос.

— Алекс… если ты сможешь вытерпеть, то, конечно, нет. У тебя даже шрама от этой раны не останется. Потому что фактически, это кристаллизированная энергия, которая будет сразу формировать основное энергетическое ядро. — видимо она старалась объяснить всё подробно настолько, насколько возможно было в данной ситуации.

Опустив взгляд на кристалл, который лежал в ладонях, заметил легкое мерцание. Не был уверен, но мне казалось, что ему тоже было страшно. Как будто он знал, что сейчас случится, и молча просил: “не тяни, сорви как пластырь”.

Но я тянул.

Пальцы сжимались и разжимались на его гранях, а внутри бушевала каша из эмоций. Мысли прыгали, как искры от короткого замыкания: “может, подождать… может, есть другой способ… вдруг это ловушка, вдруг Вейла ошибается… вдруг я не выживу… вдруг я просто сгорю изнутри, и всё — конец”.

Это был страх. Настоящий. Животный. Не только за жизнь, но и за остатки себя. Если я вставлю его, я окончательно перестану быть человеком, перестану быть Алексом. Тем, кто жил, спал, ел, жаловался, думал, что у него есть время на всё. Тот человек исчез в первые дни катастрофы. А этот… этот, кто сидел сейчас в тишине с кристаллом в руках, не знал, кем он станет после. Знал только, что дороги назад уже не будет.

Я вспомнил, как использовал энергию впервые, как получил откат. Как психика дрожала, когда наблюдал за превращением людей в монстров. Внутри нарастало ощущение, что я стою на краю. Бездонная пропасть впереди, и только от моего решения сейчас зависит — прыгнуть или повернуть назад.

И всё во мне хотело повернуть. Кроме одного: я не хочу бояться. Устал за эти дни жить в неведение, в беспамятстве. Хватит. Если я сгорю, если я умру — значит так тому и быть.

Но хотя бы сгорю, пытаясь стать кем-то, а не бегая от неизбежного.

Я сжал кристалл крепче. Он дрожал. Или это я дрожал.

Снова вдох. Длинный. Медленный.

— Я готов. — прошептал я.

Пальцы сжались на гладкой грани. Тёплая, почти обманчиво живая. Я выдохнул, сжал зубы, и с усилием воткнул кристалл в грудь, прямо в центр солнечного сплетения.

Он вошёл с глухим звуком, как лом в мерзлый лёд.

Тело выгнуло дугой. Первые ощущения были такие, будто вспыхнула молния в каждом сантиметре тела. Глаза зацепились вниманием за вены на руках, они горели. В этот момент все мышцы свело судорогами. Я не мог ни кричать, ни дышать.

Где-то в голове Вейла кричала моё имя. Но её голос быстро затих.

Потому что началось.

Вторая книга цикла: https://author.today/work/449352

Большая просьба, если дочитали, и вам интересно — поставьте лайк. Это помогает автору развивать миры. Всем замечательного настроения!