Земля: Начало

Глава 11

Огонь. Огонь внутри.

Молодой мужчина не чувствовал себя. Только жгучую боль, которая охватывала его изнутри, пробегая по костям, выплавляя их, превращая в нечто новое и чужеродное телу.

Он не мог дышать. Он не мог управлять собой. Он не мог моргать.

Он не мог.

Рот раскрывался в беззвучном крике, легкие сжимались в сухой комок, будто кто-то выкачал из них весь воздух.

— Нет, нет, прекратите! Хватит! — истошные крики вырывались из его глотки, тело дергалось в конвульсиях, мышцы рвались, жилы стягивались в узлы. Он пытался схватиться за что угодно, вцепиться пальцами в реальность, но она рассыпалась, ускользала, как песок сквозь сито.

— Пожалуйста, хватит, я не могу… не могу… кх… — голос хриплый, разодранный, будто чужой. В висках у него гремел барабанный бой. Вены раздулись, в глазах метались кровавые всполохи.

Кто-то рылся внутри него. Копался в его мыслях, ломая их, выворачивая, как сырые старые провода.

— М… м. ы… Мы… …ем — неразборчивым и булькающим голосом продолжал мужчина. Рот двигался сам по себе, язык заплетался, выдавая лишь какие-то бессмысленные звуки.

Но кто-то слышал их. Кто-то спрашивал. Кто-то… отвечал.

Внезапно боль схлынула, а голос парня становился всё тише, вместо истошных криков и хрипов — осталось лишь слабое покашливание. На смену им приходил холод, абсолютный ноль и анабиоз Мужчина ощущал, как его дух покидает тело, и он словно наблюдал за собой со стороны.

В тот же миг, как он обратил взгляд на неестественную позу собственного тела, его повторно пронзило невыносимым чувством безысходности. А потом, на его глазах, плоть начала разваливаться, опадая на грязный пол кровавыми ошметками. Куски мяса с чавкающим звуком отрывались от костей, обнажая алый, липкий хаос изломанного конструкта.

— %^&*:? — слышал он нечленораздельные звуки, которые повторялись раз за разом. Но так и не обретали осмысленной формы.

— … задержаны. — повторилось уже более отчетливо, слово, пробившееся сквозь безумие происходящего.

Резкий толчок в грудь. И свистящий поток воздуха, заполняющий скомканные легкие.

Глаза распахнулись, и мир хлестнул его по лицу ледяной реальностью.

— А, что? — одномоментно опомнился мужчина. Вся боль куда-то резко пропала, а события, которые он видел ранее, были закрыты туманным маревом. Как бы сильно он не старался, у него не получалось вспомнить что он видел, и видел ли вообще?

— Сергей! — привлекли окликом его внимание. Голос чужой, твердый, и лишенный хоть каких-то человеческих эмоций.

— Да? — испуганно от неожиданности вскинулся парень. Голова дернулась вверх, и он увидел перед собой людей.

Метро. Огни. Запах пота и привкус железа на губах.

— Гирин Сергей, вы задержаны по подозрению в финансовых махинациях и мошенничестве. Пройдемте с нами. — сообщил ему мужчина, с лицом, словно вылепленными из пластилина. Доставая и показывая красное удостоверение.

— Представьтесь, пожалуйста. — несколько механически, и без малейшей заинтересованности сказал собеседник, будто произносил это не человек, а скучающий алгоритм в банковском автомате.

Сергей поднял голову. За столом сидели двое.

Первый — мужчина в идеально выглаженном тёмно-синем костюме, белой рубашке, на ногах у которого он видел классические туфли, ослепляющие собственным блеском. У него было пластилиновое лицо, на котором не отражалось ни тени эмоций. Будто бы его черты не закладывались природой, а вылепили из серого воска. И они застыли в вежливо-равнодушной маске, приросшей к человеку. Русые волосы, небольшой, едва заметный шрам под линией их роста. На вид — лет тридцать.

Второй — массивный, широкоплечий, с тяжелыми и угрожающими чертами лица. Короткая стрижка, прокуренный голос. От него сильно воняло табаком и чем-то ещё… металлическим? Сергей нахмурился. Медь. Запах меди. Такой же, какой оставался на пальцах после прикосновения к старым монетам или после долгой работы с проводами.

Очевидно что один будет вести диалог, а второй давить. Классический прием хорошего и плохого полицейского.

— Гирин Сергей Анатольевич, двадцать восемь полных лет. — слабым и тихим голосом, начал говорить парень, отвечая на адресованный ему вопрос. В голове был туман, но каждый раз, стоило ему только попытаться вспомнить, что происходило ранее, как его изнутри охватывал первобытный ужас. А сами воспоминания незаметно ускользали из чертогов разума, отдаваясь ноющей болью где-то в районе темечка.

— Где проживаете? — продолжил мужчина в костюме. Его голос был ровным, отточенным, очевидно он задавал этот вопрос уже тысячи раз сидя в этом кресле.

Он похож на индюка. Промелькнула мысль в голове Сергея, и чтобы не нервировать собеседников, продолжил отвечать.

— Проживаю в городе Москва, метро Дмитровская, улица вторая хуторская. — Сергей сглотнул, стараясь удержать равномерное дыхание.

Почему я вообще сюда попал? Мужчина не понимал, что происходит, и как до этого вообще дошло. С момента, как его задержали, ему, так и не сказали по каким статьям выдвинуты обвинения. А на все законные просьбы, озвученные “тюремщикам” — его полностью игнорировали.

Им было всё равно.

— Расскажите о своих родственных связях. — неожиданно затронул тему семьи мужчина в костюме. Аккуратно поправив запонки, он сцепил руки в замок, и пристально посмотрел Сергею в глаза.

Оцепенев на мгновенье, парень моргнул. Губы у него пересохли, язык слипался. Он глубоко вдохнул, но от этого стало только хуже — в воздухе чувствовался слабый запах озона, словно перед грозой. Но не успел он и рта раскрыть, как в комнате раздался резкий скрежет металла по металлу.

— Быстрее. — всё что сказал здоровенный мужчина, царапая зажигалкой обшарпанный стол.

— О-тец… Гирин Анато-лий Петрович. М-м-ать… Г-г-ирина Марина Львовна. Оба живут в Твери. — немного заикаясь и запинаясь продолжил Сергей. Потупив взгляд, он пристально рассматривал каждую царапинку на столе, лишь бы не сталкиваться с грубым взглядом короткостриженного мужчины, который пугал его лишь одним своим видом.

Молодой парень совсем не был бойцом, не был спецагентом или мастером боевых искусств. Он был лишь простым человеком. Да, у него имелись таланты, где-то даже очень развитые. Но это никак не помогало ему справиться с этой ситуацией. А когда речь зашла про семью, он начал представлять самые страшные картины, на которые только был способен его мозг.

Несмотря на то, что их отношения с отцом оставляли желать лучшего. Сергей очень любил родных, и особенно сильно любил свою сестру. В обычный день он точно сказал бы, что они для него дороже жизни.

Из таких мыслей, его снова вывел голос мужчины в костюме.

— И всё? — немного приподняв брови, словно показывая, что они знают гораздо больше, и лишь требуют подтверждение своим знаниям.

— Нет, ещё есть сестра, Гирина Маргарита Анатольевна.

Называть имя сестры Сергею совсем не хотелось, но его присутствие в этих застенках, и тон собеседника не оставляли ему другого варианта. Сжимая закованные в наручниках руки, он ощущал всё то бессилие, свалившиеся грузом на его плечи. А ворох вопросов продолжал увеличиваться. Несколько раз ему казалось, что отличным вариантом будет кинуться на них, чтобы его просто убили. Но с другой стороны, могут ведь сделать и вещи хуже? Особенно сейчас, когда в диалоге начали проскальзывать имена его семьи.

Словно почувствовав настрой парня, мужчина в костюме примирительно поднял ладони вверх, и на удивление очень эмоционально и сочувствующе начал говорить.

— Сергей, понимаем ваше замешательство, и понимаем, что у вас есть очень много вопросов. Конечно, ответить на них мы сейчас не сможем. — несколько хмыкнув куда-то вверх, мужчина чему-то улыбнулся, и продолжил.

— Но можем предложить вам сделку. Вам интересно? — не стал дальше развивать тему собеседник Сергея, давая понять, что свою мысль он закончил полностью, и теперь желал получить ответ.

— Товарищ майор, что будем делать дальше? — спросил озабоченно невысокий парень, у мужчины, стоявшего напротив толстой металлической двери, с одним лишь маленьким окошком на уровне груди.

Из-за двери доносились странные звуки. Иногда чем-то похожие на рычание. А иногда похожие на жалобный скулеж зверя.

— Хороший вопрос, лейтенант. Но как говорится — ответа на него у нас нет. — притронувшись пальцами к холодному металлу, мужчина провел ими ниже, слегка цепляя шелушащуюся краску, отпадающую твердыми хлопьями.

— В такой ситуации, конечно, я бы лучше спросил у полковника. А то и сразу у наших “верхов” — задумчиво перебирая пальцы, и наблюдая за тем, как куски засохшей краски падают вниз, Майор перевел взгляд на своего сослуживца.

— Но у нас, как всегда, на руках только последствия. А по шее бьют за причины. — имитируя удар ладони по шеи, мужчина тихо хмыкнул, и подмигнул стоящему рядом лейтенанту.

— Вы имели в виду… — не успел закончить молодой парень, как его перебил старший по званию.

— Да-да, не надо слов. Сам же знаешь, и у стен есть уши. — засунув руку в карман, мужчина достал ключ от окошка закрытой камеры. И вставив его в замочную скважину, провернул три раза против часовой стрелки. Когда ключ завершил последний оборот, внутри замка раздался гулкий щелчок.

Протягивая руку в сторону окошка, и открывая обзор на внутреннее убранство камеры, мужчина не удержался, и кинул взгляд на свои часы, расположившиеся у него на запястье. Тяжело выдохнув, он обратился к лейтенанту, с которым они на пару стояли и наблюдали за конвульсивно бьющимся внутри молодым мужчиной.

— Ясно одно, нам надо связаться с Александром Вишневским. Ребята не понимают во что они так неаккуратно влезли, и что за этим может в итоге последовать. — повернувшись в сторону молодого парня, мужчина поправил выбившуюся прядь волос, закрывая ей свой шрам на голове, который он получил ещё в начале службы. Плата за ошибку — мелькнула в голове мысль.

— Выслать за ним оперативную группу? — живо спохватился лейтенант, стараясь проявить максимум инициативы.

— Нет, не надо. — покачал головой майор.

— Его психологический портрет очень спорный. Нам надо склонить его к сотрудничеству, а не настроить против нас. Тем более, с учетом важности “проекта”. — сделал особую интонацию мужчина, на ключевом слове “проект”.

— А что с заключенным? — показывая взглядом на тяжелую и закрытую дверь, поинтересовался младший по званию.

— Мы так и оставим его..? — несколько нерешительно продолжил он, наблюдая, как внутри камеры, молодой мужчина бьется головой о мягкие стены, и что-то гулко бормочет себе под нос.

— Эх, Гена, знать бы что вообще случилось. — прикрыв глаза, мужчина погрузился в воспоминания.

Допрос проходил штатно, можно даже сказать буднично. Любой человек — остается человеком. Существом социальным и эгоистичным. Все эти качества отлично одновременно сочетаются. И они знали как сделать так, чтобы их цель заговорила. В ход шли любые методы, от психологического до физического воздействия.

Но как бы там ни было, и чтобы о них не думали. Но формат физического воздействие требовался в их работе крайне редко. На его памяти оно применялось два — три раза.

Подозреваемый, некто Гирин Сергей, сам выкладывал всё, что им требовалось. Даже приглашенный дуболом, который и нужен для того, чтобы устрашать — и тот диву давался, как легко проходил весь процесс. Спустя некоторое время его помощь и вовсе была не нужна, майор отпустил его восвояси. Стоило лишь Сергею пойти с ним на сделку.

Первая встреча с ним оправдала все ожидания, закладываемые аналитическим отделом. И они нашли подтверждение своим домыслам о деятельности всей компашки этих “друзей”, информацию о которых собирали ранее. Удивительно, что помимо своего ближайшего друга, как называл его сам подозреваемый Сергей. Тот умудрился по полной программе заложить ещё и собственную родную сестру. А по имеющейся информации, именно с сестрой у него были самые трепетные и теплые отношения. — Что же у него в голове? — задумался в тот момент мужчина, но лицом не выдавая и тени мелькнувших эмоций. А дальше… Дальше начались сплошные странности.

Стоило привести Сергея на повторный допрос, как его поведение начало меняться с каждой секундой, будто в его сознании шло ожесточённое сражение. Ранее спокойный парень, каким он показался на первый взгляд следователю, стал меняться на глазах.

— Сергей, давайте продолжим нашу продуктивную беседу, — мужчина в строгом чёрном костюме раскрыл ежедневник и неторопливо сделал несколько пометок.

Сергей быстро задышал, но воздух не приносил облегчения. Грудь сдавило, словно кто-то стиснул её железными тисками.

— Д-да… Я помню о наших договоренностях, — его голос дрогнул, но он тут же поспешил собраться. — Спрашивайте

— Расскажите нам, какое место в структуре компании занимаете вы, а какое место занимают ваши компаньоны? — перебирая листы на столе, мужчина нажал кнопку на маленькой черной коробочке, похожей отдаленно на диктофон.

— Я занимаюсь работой с партнерами… в основном работой с партнерами, и немного взаимодействую с кодом. Совсем на базовом уровне. — с небольшой одышкой, начал отвечать Сергей на вопрос следователя.

— В основном это полностью коммерческая история. Если проще — найти заказ, продать услуги, сопровождать сделки. — более уверенно продолжил вещать молодой парень, сделав большой глоток воды из стакана, который стоял рядом.

— А остальные? — вскинул бровь мужчина, пальцами перебирая маленькие кольца на серебряной цепочке, выглядывающей из под воротника накрахмаленной сорочки.

— Моя сестра… Г-г-ирина Маргарита — устало продолжал Сергей. Его пальцы покалывало, а кисти рук слегка подрагивали, что не могло укрыться от допрашивающего его майора.

— Она занималась хозяйственной деятельностью нашего бизнеса, работа с документами, работа с подрядчиками, которые не задействованы в коммерческих цепочках предприятия. — сделав ещё один несмелый глоток из стакана, Сергей обнаружил, что тот полностью опустел.

Воды. Воды. Нужно ещё воды.

— Мо. жно… ещё воды… — сдавленным голосом просипел парень. Как в тот же момент внутрь вошли двое охранников, на которых были балаклавы. Из-за чего их лиц было не видно. Но глаза, сквозь небольшие прорези, отдавали мертвецким холодом. Один из них принёс литровую бутылку воды без газа, и налил Сергею полный стакан.

— С…пас…и…бо — слова выходили с хрипотцой, казалось, что парню всё сложнее и сложнее говорить. Сергей выпил залпом наполненный сосуд, но жидкость казалась тягучей, как масло. Секунда — и он чувствует, что тонет. Где-то глубоко внутри нарастало чувство, что его тело предает его.

— Сергей? С вами всё в порядке? Если вам плохо, мы можем позвать врача. — вежливо поинтересовался его собеседник, немного поправляя воротник сорочки. А в его голове отражалась целая вереница вопросов и сомнений, однако ни один мускул на лице не дрогнул, чтобы не выдать истинных мыслей.

— Нет, нет… — он поднял взгляд и, поймав бесчувственные, внимательные глаза собеседника, вдруг улыбнулся. Широко, неестественно, даже для самого себя. — Мы можем продолжать.

— Что ж, раз вы так говорите, тогда расскажите подробнее о вашей с Маргаритой деятельности. Нам необходимы детали вашей работы.

Шумно вздохнув, наполняя грудь кислородом, и собравшись с мыслями, Сергею не приходило ничего в голову лучше, чем начать свое повествование. К тому же, так или иначе, но сделку он с ними уже заключил. И назад переиграть ничего не выйдет.

Начав свой монолог, парень затронул все. От самого запуска их проекта и до текущих событий. Припоминая каждый значимый для их коллектива момент, стараясь не упустить даже самых мелких подробностей. Ведь от этого зависела его безопасность и благополучие семьи. На каких-то моментах следователь его прерывал, и задавал уточняющие вопросы. Где-то он просил Сергея законспектировать свои показания. А в каких-то ситуациях и вовсе вызывал помощников, чтобы те занялись проверкой информации, которую они получили.

В таком неспешном общении они не заметили, как прошло уже порядка пяти часов. А странности самого парня то появлялись, то исчезали. Он мог переходить с одного тона, на другой. То вскрикнуть, то резко замолчать. А иногда складывалось впечатление, что он вообще где-то не здесь, и разговаривает с кем-то ещё, помимо следователя. Майор не решался его прерывать, что-то внутри говорило о том, что так будет лучше.

— Сергей, скажите, какое место и какую роль, во всем вашем рассказе, и вашем предприятии, играл некто Александр Вишневский? — стоило прервать монолог парня этим именем, как разум его собеседника покинул полностью.

— Александр! Алекс-андр. Александр? — его голос менялся: то растягивал гласные, то обрывал слова с хлёсткостью стеклянных осколков и привкусом безумия. Глаза бешено метались по комнате. Тонкие нити реальности трещали, рвались, спутывались в голове Сергея, как паутина, слипшаяся от крови. Он моргнул, словно пытаясь сосредоточиться, но слова уже сорвались с его языка.

— Мы с ним друзья, с детства. Можно сказать братья. Придумали дело вместе, и реализовывали его вместе. Саша отвечал за всю техническую часть… — но прежде чем он успел закончить, его рот вдруг наполнился металлом — горячим, ржавым вкусом ненависти. Губы дёрнулись, и из глубины вырвалась жуткая, захлёбывающаяся волна крика:

— Тварь! Твари все! Ненавижу!

Кулаки сжались до хруста, ногти впились в ладони, оставляя на коже тонкие красные полосы. Глаза налились влагой, но не от слабости — от ярости, от нестерпимого жара, который разгорался внутри.

Майор, до этого невозмутимый, едва заметно напрягся.

— Кого вы ненавидите, Сергей?

Голова его дёрнулась вправо, будто кто-то невидимый скрутил мышцы шеи.

— Я… — его губы дрожали. — Я не хотел… Это не я… нет… нет, нет, нет! — резкий вдох, судорожный выдох. Тело начало раскачиваться, как сломанный метроном: вперёд-назад, вперёд-назад. Наручники со звоном ударялись о металлический стол, и этот звук, жуткий, леденящий, бил по нервам сильнее любого крика.

— Прекратите это. Умоляю. Остановитесь! — раздался другой голос. Принадлежащий ему, но иной.

Сергей замер, глаза расширились. Он пытался удержаться, сохранить контроль, но внутри бушевала паника — липкая, удушающая, как мокрая ткань, натянутая на лицо.

Голос его метался от хриплого к шёпоту, от спокойствия к безумию, но майор уже понял — пора прекращать допрос, пока не случилось страшное.

— Сергей, думаю, что на этом пока приостановим нашу с вами беседу. Вам явно надо отдохнуть. — медленно закрыв исписанный ежедневник, мужчина убрал ручку.

— Отдохнуть? — губы Сергея исказились в жуткой ухмылке. Он резко дёрнулся, будто хотел вырваться из наручников, но вместо этого со всей силы ударился головой об металлический стол.

— Что вы делаете? — неожиданно привстал мужчина, и оперевшись руками на свой стул, командным голосом прикрикнул. — Охрана, сюда!

На его призыв сразу вбежала четверка однотипных крупных мужчин, которые резво обездвижили Сергея, и запрокинули ему голову вверх, вставляя небольшой пластиковый цилиндр в зубы, дабы подозреваемый не прикусил себе язык.

— Держите его, я за врачом. — выйдя быстрым шагом из комнаты для допроса, майор направился к ближайшему коммуникатору внутренней сети, и авторизовавшись, запросил штатную бригаду медперсонала к его подопечному.

Не прошло и минуты, как он дождался тройку медицинских специалистов около входа в их рабочую зону. И вся группа бегом направилась к необходимой комнате.

Тяжёлая дверь со скрежетом поддалась, и лампы в коридоре дрогнули, отбрасывая на стены длинные тени. Запах в комнате ударил в нос мгновенно — смесь пота, металла и чего-то тёплого, солоноватого, почти медного.

Свет резанул по глазам, выхватывая из полумрака допросной фигуру, скрюченную в углу комнаты. Четверо охранников сомкнулись вокруг молодого мужчины, чьи запястья, закованные в наручники, были исполосованы свежими ссадинами. Его ногти, грязные и сломанные, вонзились в собственные ладони так глубоко, что между пальцев сочилась кровь, капая на холодный серый пол.

Губы парня дрожали, а по подбородку стекала густая алая струйка. В зубах не было пластикового цилиндра, а его лицо дергалось в мимическом танце. То становясь по детски наивным, то оскалившись гримасами ужаса.

— Саша… — имя текло из него, будто проклятие, будто последняя нить, удерживающая его на грани между человеком и зверем.

Глаза — безумные, расширенные — то метались по лицам людей вокруг, то вдруг застывали, устремляясь в пустоту, туда, где не было ни стен, ни времени.

— Саша… — снова, слабее, прерывистее.

Грудь вздымалась неровно, дыхание срывалось на кашель, смешанный с кровавыми брызгами. Он улыбнулся — уголки губ дернулись, но в этой улыбке не было ни радости, ни надежды. Только ужас.

Майор молча шагнул вперёд, окинув взглядом происходящее.

— Чёрт, — выдохнул кто-то из персонала.

А Сергей продолжал повторять это имя, тише, глуше, словно пытался удержаться за него, как за единственную спасительную нить в бездонной тьме.

— Артём Артёмович? — неловко обратился лейтенант к мужчине, который казалось о чём-то задумался.

— Всё нормально, Гена. К завтрашнему утру мне всю информацию, которая есть у нас на Вишневского. Со всех отделов, пользуйся директивой “восход”.

— Есть! — подобрался лейтенант, и быстрым шагом удалился в сторону выхода.

Присвистнув, мужчина снова посмотрел в недра игровой комнаты, как они называли её между собой. И тихо пробормотал.

— Что же с тобой случилось, Сергей?