Завтрашний Ветер. Луна-и-Звезда [СИ]

Буря под куполом. Альдрун

Ветер трепал и дергал обрывок пергамента на стене альдрунской гильдии магов. Неслась, набивалась в ноздри, красная пыль. Плотная взвесь стояла в воздухе. Горожане брели сквозь нее, заслоняясь локтями или полами плащей. В Грейзленде Аррайда успела забыть, каковы пепельные бури, и теперь пожалела, что не надела закрытый шлем. Прислонила ладонью слезящиеся глаза.

— Госпожа Индарис! Ох…

Стоило советнице Морвейн отойти от стены, как ветер взялся за нее всерьез. Пока старушка обеими руками с трудом удерживала рвущийся с головы капюшон, Аррайда ловила ее саму.

— Ничто не могло порадовать меня сильнее твоего возвращения, — став спиной к ветру, сказала Брара.

— Что-то случилось?

— Болвин случился, — фыркнула Морвейн. — Носилки за углом, отправимся в Скар. Здесь говорить невозможно.

— Меня так и тянет звать его Болваном, — советница захлопнула дверцу с резным окошком. — Наш архимастер вбил себя в голову, что обязан выполнить приказание храма по твоей поимке. И настроил против себя даже собственных слуг. Хорошо, что мы вложили ему толику ума, и он не успел выставить караулы у силтстрайдера, на воротах и у Гильдии магов. И вообще, не попытался взять ее штурмом. Еще и пергаменты с обещанием награды за твою голову везде развешивал с завидным постоянством, не все посрывали, дрянь!

Аррайда не ответила, щадя зубы: носилки были, как жесткий, тесный шкаф, который еще и трясло. И девушка покинула их с облегчением, едва носильщики остановились на пороге залов Совета. Следом за ней с кряхтеньем вылезла Морвейн и отослала лектикариев движением руки.

Внутри Скара ураганный ветер ощущался легким дуновением, заставлявшим трепетать листья растений в кадках и чуть потряхивавшим стеклянные шары со светлячками. Кареглазая распорядительница Неминда при виде гостий выскочила из-за стола в приемной. Оттолкнув летучий шар плечом, подбежала, поклонилась, коснувшись ладонями узорчатого ковра.

— Добро пожаловать! Госпожа Морвейн, госпожа Индарис… Аррайда… Что бы ни думали наверху, мы на вашей стороне!

— Вот именно, — величаво кивнула Брара. — А сейчас проводи нас в купальню, милочка.

— Охотно!

Перед советницей Неминда старалась держаться сурово, но радость встречи бурлила в ней, как вода в купальне, выхлестывая через край. И распорядительница показывала эту радость всю дорогу то широкой улыбкой, то стремительным пожатием руки.

Нереварин спросила:

— Как продвигается подготовка к возможной осаде?

— Хорошо продвигается, — сообщила распорядительница с удовольствием. — Мы подновили стены, укрепили ворота, надставили башни. Потом тебя там проведу.

— Гильдия магов предоставила нам помощь в переноске тяжелых глыб. И отказалась взять деньги за услуги. Что… весьма благородно, потому что эти услуги недешевы, — с достоинством сообщила Брара. — Мы пустили по стенам и вдоль них двойные патрули, а в фояде, ведущей к Призрачному Пределу — тройные. Установили несколько скрытых постов, разослали лазутчиков. А еще запаслись продовольствием. Чего не хватало — закупили на Аскадианских островах.

— Нилено Дорвайн, глава Балморы, помогла нам сбить цену, — подхватила Неминда, пока Морвейн переводила дыхание. — Сказала, что мы теперь на одном баркасе. Мы раздали продовольствие всем жителям Альдруна. И если тварям шармата даже удастся миновать городскую стену, то каждый наш дом станет крепостью.

— А кто пытался скупить продовольствие, чтобы потом спекулировать… — заметила советница желчно. — Они дожидаются суда в подвалах Скара. Но не будь к ним слишком милосердна.

— Еще… кузнецы работают днем и ночью. Кстати, Тувесо Белет очень благодарит за те деньги, что ты стрясла с Гираса Индарама в крепости Вечных стражей, на них она купила металл и заготовки.

— Я рада, что у нее все хорошо.

— Я ей это передам. Дальше… Легионеры из «Пестрой бабочки» обучают наших рекрутов. Еще Имсин открыла склады с оружием, и его может взять любой горожанин. Патрули на дороги до Молаг-Мара и Гнисиса тоже посылает она. А мы помогли людьми. Контрабандистам, связанным с Шестым Домом, стало намного труднее действовать.

— Не хотела бы показаться кровожадной, — глянула искоса Морвейн, — но их и разбойников вешают на месте. Ополченцы… проверяют себя в деле, и край стал намного спокойнее. Таким союзом мы более чем довольны.

Они с Аррадой обменялись учтивыми кивками.

— Должна еще заметить, что Перциус, вернув себе Гильдию бойцов, не понесся в Вивек, а остался помогать нам здесь. Дом Редоран ценит его усилия и тоже очень благодарен. Кажется, мы пришли.

Старуха величаво обернулась:

— Тебе надо привести себя в порядок, умыться, поесть прежде, чем вступать в… сражение. А мальчики, — она указала на телохранителей, — поскучают снаружи бани. Как и мои.

— Сперва мы осмотрим помещение, — возразил командир пепельноземцев.

— Разумеется.

Степняки все проверили и вышли, оставляя дам втроем.

— Помочь тебе раздеться?

Аррайда покрутила головой: не нужно.

Купальня была огромной. Вода слегка припахивала серой, зато горячая и много! Она бурлила, переливаясь струями, в мраморном корыте. Поднимался пар. Еще пахло ароматным мылом, утюгом, свежестью недавно выстиранного белья — всеми теми радостями, которых лишен в долгих походах. И Нереварину хотелось расцеловать и Неминду, и мудрую Брару за то, что начали не с дел, а с купания.

Редгардки спустились в бассейн. Морвейн уселась за ширмой. Но все, что говорила советница, было прекрасно слышно.

— …Итак, о грязных поклепах, поганящих наши стены. Когда Льорос Сарано попросил Болвина успокоиться, тот назвал прелата безвольным дурнем, пошедшим у тебя на поводу.

— А прелат его — жертвой даготской пропаганды, — фыркнула Неминда.

— Именно! — громко высказалась Морвейн. — Льорос абсолютно уверен, что в верхушке Храма и Ордене Дозора заправляют агенты Шестого Дома, которым выгодно это противостояние. И которые будут трясти любым грязным бельем, чтобы тебя уничтожить морально, раз уж убить не получилось.

— Я рада, что не получилось.

— Я тоже! Ни один советник не отозвал свою подпись после пасквиля Салы! Все признают тебя Наставником и полководцем.

— Кроме Венима.

— А я его спросила: что? Накануне войны с Шестым Домом хотите устроить гражданскую? Вивек, дай ему каплю ума, а Атину — терпения.

— А что не так с Сарети?

Неминда потянулась за полотенцем:

— Просто… он хочет с вами поговорить.

Сарети не просто хотел, он изнывал от нетерпения у накрытого стола в апартаментах. И едва не вырвал у Нереварина третий рисовый колобок и отодвинул подальше заварник с листьями хальклоу, но не от жадности, а потому что жаждал перейти к делам.

И перешел. Положил между тарелками знакомую грамотку с обещанием награды за голову Аррайды. Морвейн, обернувшись к Атину, поджала губы.

— Здесь правда только то, что я «клинок», — произнесла Аррайда спокойно. — Как я уже говорила телваннийскому советнику Ариону, мои связи с Империей исчерпываются тем, что император послал меня разбираться с Даготом и его присными. И да, я называю себя «Воплощенной» и «Нереварином», вернее, меня так называют, — она положила на стол руку с «Луной-и-Звездой». — Когда война закончится, я готова предстать перед советом Дома Редоран и ответить за свои преступления, если они были.

— Полно! — советница Брара сжала сухонькие кулачки. — Победителей не судят. И не вставляют палки в колеса тем, кто подставляет голову под топор за нас. Болвину придется это уяснить.

Она вместе с креслом развернулась к Сарети так резко, что скрипнули ножки:

— Суть не в том, что девочка работает на имперскую разведку. А в том — что она единственный заслон между нами и Даготом! И что, вам надо напоминать, что она сделала для вас, для меня, для Альдруна, в конце концов?

Атин смутился под ее колючим взглядом.

— Ей верят обычные люди, и этого достаточно. Вы же умны, не дайте мне в вас разочароваться.

— Вы так пылко ее защищаете, Брара, — улыбнулся советник.

— Я защищаю всех нас.

— Льорос говорил мне ровно то же самое.

— Потому что прелат способен смотреть на вещи шире, чем оно принято.

Сарети пожал плечами. Взял грамотку со стола и швырнул в камин.

— Отведите ее, Брара.

Кабинет архимастера при залах совета больше был похож на тесную заброшенную кладовую. Высохшие до ломкости цветы в высоких вазах, катышки пыли на полу, столе и пожелтевших свитках. Болвин явно никогда этим кабинетом не пользовался, а принимал здесь Аррайду, чтобы унизить ее.

Чтобы закончить визит как можно скорее, он не пригласил гостий садиться и сам статуей возвышался в тяжелых доспехах рядом с поставцом, украшенным миниатюрной статуэткой скального наездника из эбонита, с золотыми разводами. Веним погладил его по спинке. Второй рукой скомкал грамотку — копию той, что сжег Атин. Глянул исподлобья.

— Эти трусы из совета заставили меня пренебречь принципами и говорить с тобой. Но что бы ты ни предложила, однозначно нет. Я верен Триединым, верен моему Дому. И льстивыми, лживыми речами тебе этого не изменить. Быть его полководцем должен я. И я это место никому не уступлю, — выдохнул Болвин с холодной яростью.

Госпожа Морвейн молчала, поджав губы.

Нереварин вздохнула.

— Никто не сомневается в вашей верности. Да, вы глава Дома Редоран две сотни лет. И все эти годы Вечные стражи и ординаторынадежно охраняли Призрачный Предел. Но теперь этого слишком мало. Надо объединить все силы и перейти в наступление. Для этого я и должна стать наставником Дома, повести его войска.

— Вот ка-ак? — оскалился архимастер. — Шлюха в полководцы захотела? Ах ты, прошмандовка! Выкормыш Сарети!

Аррайда побледнела и сощурилась:

— А может, это вы оплатили Мораг Тонг приказ на его «благородную казнь»?

Веним взмахом руки сбил наездника с поставца, и тот раскололся на полу.

— Ты… ты… дрянь подзаборная…

Она показала шрам на запястье:

— Я кровник, сестра Дома. И я имею право вызвать на поединок… даже вас.

Болвин повертел шеей в тесном ожерелье эбонитовой кирасы — словно задыхался или искал поддержки. Кого угодно: слуг, стражи, членов семьи… Но издевательский смех одиноко растаял в воздухе.

Архимастер справился с дрожанием рта.

— Ты-ы… предлагаешь мне поединок? Хорошо, — он выпятил нижнюю губу. — Завтра на рассвете, на Арене в Вивеке. И посмей опоздать!..

И, развернувшись, ушел из кабинета, толкнув Аррайду плечом.

— Ну, все прошло лучще, чем мы могли ожидать? — госпожа Морвейн заглянула девушке-редгарду в лицо. — Ты же справишься с этим напыщенным дурнем?

Нереварин кивнула. Наклонилась за эбонитовыми осколками, соединила туловище и крыло.

— «Дальше будет кровь. Много. „Погибель магов“ раскалывает эбонитовый шлем Болвина; песок Арены плавится под ногами Требониуса, и Эдвина рвет из мертвых пальцев Амулет Некроманта; горит поместье Дрена; раненый Черрим устало стирает кровь с меча, вспоминая предательство Сжоринга; угрюмо стынет безжизненная скала Тель-Аруна в полном соответствии с „правом, данным силой“; в Великом Костровище Молаг Амура идет охота на людей — стрелки Уршилаку добивают сторонников Улат-Пала»… (Скелл.)

Советница стиснула ее запястья:

— Эй! Ты в порядке?

Девушка положила фигурку на стол.

— Это снилось Нибани Месе. Один и тот же сон преследовал ее из ночи в ночь. А потом получилось, что сбылся пока только насчет гильдии бойцов. И то не весь. И она сказала, что я все могу изменить, даже пророчества! Я не стану убивать Венима, если получится.

— Такого опасно оставлять живым. Но… попробуй. Куда теперь?

Сияющий Варвур Сарети объявился на пороге:

— Ко мне. Хотелось бы загладить суровость отца.

Аррайда широко улыбнулась, отвечая на рукопожатие. После надутого Болвина видеть его бывшего пленника было приятно. Вообше видеть открытое, дружеское лицо.

— Спасибо. Я пока занята. Но вечером охотно с тобой встречусь.

Если младщий Сарети и был разочарован ее ответом, то ничем этого не выказал и проводил Аррайду до выхода из Скара.

Нет ничего более естественного, чем после долгого странствия принести в храм Триединых свои дары и молитвы. А, уходя оттуда, попросить приюта от усилившейся бури в том доме, возле которого она бросается на тебя особенно яростно. Ну, или тебе кажется, что бросается. И никому не обязательно знать, что по совпаднию дом этот принадлежит большеглазой босмерке Гилдан, клинку ночи и просто «клинку».

Дома редоранцев, как известно, растут вглубь и снаружи выглядят меньше, чем изнутри. Потому там отлично разместились и охрана Аррайды, и Эдвина с Лином, и сама Аррайда. Охрана осталась наверху гонять чаи, а внизу собрался миниатюрный совет.

Шум бури практически не доносился сюда, даже светильник под потолком не вздрагивал. А вот очаг Гилдан предусмотрительно не топила — ну кому интересно кашлять и задыхаться от забиваемого в дымоход дыма? Раздала особо мерзнущим гостям подушки и одеяла. Поставила на стол заварник с хальклоу и те же рисовые колобки. Выложила на край письмо в запечатанном конверте:

— Его передал в Индарис господин Сарано.

Нереварин разломала печать. Прочла имена. Сказала сухо:

— Прелат сообщает мне, кто убил Звездочку. Они были у Альд Даэдрота, а теперь отозваны в Вивек, в департамент правды, и где эти двое теперь, Сарано не известно.

Гилдан забрала письмо:

— Попробую выяснить. А что Болвин?

Нереварин коротко пересказала друзьям результаты визита к архимастеру.

— Не думаю, что это подвох, — шевельнула пальцами босмерка. — Дом Редоран очень… традиционен. И все поединки проводит на Арене. А после вызова Болвин ни с кем не пожелает разделить триумф победы над Нереварином.

— Но остается Храм.

— Это вопрос… деликатный, — Гилдан усмехнулась. Архиканоник Сариони очень любит нашего Льороса, а Берела Салу — наоборот. Человек он больной, старый, и если решил, что Нереварин уехал в дикие земли и там пропал, то кто посмеет настаивать на обратном?

Она чуть помедлила, отпивая чай, давая собеседникам насладиться сообщением.

— А еще он очень не хочет бунта в священном городе. Народ уже не просто задумывается, а серьезно ропщет и на выбитые двери, и на аресты, и на самоуправство инквизиторов. Народу непонятно, почему на человека, посмевшего в открытую встать против шармата, идет загонная охота. В Вивеке крепнет альтернативное мнение.

— Благодаря тебе.

— Что ты! — босмерка сверкнула похожими на сливы глазами. — Мы только мнение о тебе обнародовали. А всего, в нем изложенного, ты добилась сама. Ну и, — она повернулась к Эдвине с Лином, — священный город живет с паломников и их пожертвований, и если их распугивать — ручеек благоденствия может стать очень жидким. Это и Сала хорошо понимает. Потому вернул большинство ординаторов к рутинным обязанностям, сократил досмотры на входе в город и между кварталами и даже, представить страшно, убрал пост перед гильдией магов, оставив парочку ловких шпионов. Которых мы, кстати, перекупили. Надо выставить императору счет.

Гилдан улыбнулась: морщинки разбежались от уголков глаз.

— Не то чтобы там вовсе безопасно. Но, если, не выходя из здания гильдии, использовать вмешательство Альмсиви, то можно смешаться с паломниками у Высокого собора и на гондоле добраться до квартала Арены. Тут наш Болвин сильнее рискует — ординаторы ищут здоровилу в эбоните.

Она развернула план Вивека, прижав чашками и блюдом углы.

— Есть еще вариант. Отвлечь шпионов и спуститься в подземелья. Орден дозора все еще напуган той теткой, что резала горла ординаторам. Так что внизу безопасно. Ну, не считая крыс и голодных нищих. Может быть, еще ловчих корпруса. При старании миновать их и проплыть между кварталами не так уж сложно. А вот лететь я бы не советовала, отследить легко. Что скажете?

— Прямо сейчас осмотрюсь на местности, — подергал себя за нос Тьермэйлин. — Вариант с собором и гондолой кажется мне лучшим, но не хочу загадывать. Назад вот проще — Божественным вмешательством в Эбенгард, Варро под крыло. Свитки на тебе, Эдвина?

— И не только, — магичка сунула в руку аптекарю свернутый пергамент. — Это чтобы ты не застрял. Я запретила проводнику альдрунской гильдии переносить кого-либо без моего письменного разрешения. И разрешила применять силу в случае необходимости.

— Ого! — сказала Гилдан.

— Буря разгулялась не на шутку, так что это единственный способ попасть в Вивек на сегодня. И я уж позабочусь, чтобы порученцы Венима туда не прошмыгнули, — Эдвина пожала руки Лину и Аррайде. — А за ним самим пошлю Габриеля и Джофрея с Велвой. И вивекское отделение предупрежу. Пусть послужат фундаментом Болвинской честности. Кстати, вот и тебе разрешение, не потеряй.

Аррайда улыбнулась краем рта.

— Вернусь и отчитаюсь, — пообещал Тьермэйлин.

— А я с тобой, — Гилдан сунула в рот последний рисовый пирожок. — Пожа ожвежиться… пока Вивек цел, — проговорила она с набитым ртом. — Вы же помоете пошуду?