Ядовитый Чертополох

– И что, позволят тебе с простолюдином любовь крутить? Ты же аристократка из высших.

– Позволят, – ответила без раздумий.

– Правда? – искренне удивился Мерсер.

– Не верится? – я усмехнулась.

– С трудом.

– Родители любят меня. И людей оценивают по заслугам и душевным качествам, а не знатности.

– Удивительно.

Я только хмыкнула и прикрыла глаза. Вард… Он бы понравился родителям. И даже моему суровому деду – генералу короля Ларка. Для них и правда не имеет никакого значения ветвистость родословной или суммы на счетах. И мнение света, который не оценил бы мезальянс, тоже. А уж мне-то и подавно это не важно.

Хочется, чтобы все это закончилось. Чтобы Вард смог сбросить свою маску и открыть мне себя настоящего. Не играя, не притворяясь ради дела. Чтобы мы могли наконец-таки прояснить наши отношения и начать что-то хорошее, способное превратиться в долгие и крепкие чувства. Тем более сейчас я убедилась, что мужчина и правда ко мне неравнодушен. Вот уж правду говорят, не было бы счастья, да несчастье помогло.

– Я вернулся, – сообщил Вард, появляясь из темноты.

– Ну как? – я прогнала мысли об отношениях на потом. Сначала нужно выбраться.

– Налево мы не пойдем. В конце завал и, судя по всему, очень старый. Кажется, его пытались разобрать, хоть и безуспешно.

– Значит, выход вряд ли будет там, – я вздохнула и поднялась. – Пойдем на запад.

Мы отправились в правый проход. Подземный тоннель казался бесконечным. И снова – ни поворотов, ни развилок. Иногда в стенах появлялись провалы и пещеры, ямы старых выработок, но ни одна из них не походила на выход. Я уже давно потеряла счет времени. Ноги начали гудеть от усталости. Атмосфера подземелья здорово давила, и приходилось изо всех сил удерживать концентрацию, чтобы не сорваться в панику. А когда наш светляк вдруг задергался, как сумасшедший, это стало особенно сложно.

– Рядом роморий, – пояснил Вард, поймав мой обеспокоенный взгляд. – Все нормально.

– Вы слышите? – вдруг замер Мерсер. – Какой-то шум впереди.

– Похоже на текущую воду, – закивала я, прислушавшись.

– Вопрос, хорошо это или плохо, – пробормотал себе под нос мой напарник.

Мы неосознанно ускорили шаг. И через несколько минут вышли в большую явно природную пещеру. Тоннель разрывался пополам пропастью, на дне которой шумел водный поток. Через пропасть был перекинут деревянный мост. Но сейчас от него осталось только несколько балок с поперечными перекладинами.

– Проблема, – почесал затылок Мерсер.

Роморий все еще давил, делая сложные чары вроде левитации невозможными. А без помощи магии преодолеть тридцать метров по гнилым доскам не получится. Они вряд ли выдержат даже мой вес, не говоря уже о грузном Мерсере.

Вард подошел к самому краю пропасти, всматриваясь в поток, но тот явно был слишком быстрым и холодным, чтобы по нему выплыть наружу. И назад не вернуться. Не станем же мы прорываться через завалы.

– Наш единственный вариант – идти вперед, – озвучил напарник мои собственные мысли.

– Да, – согласился Мерсер.

Он присел рядом с Вардом и на пробу тронул мостовую балку. Дерево жалобно заскрипело.

– Нужно укреплять, – констатировал старый маг. – Сможешь?

– Постараюсь, – кивнул Вард. – Резерв есть. Наколдовать что-то простое, что не развалится быстро.

– Мне приходилось налаживать переправы в горах. Мост – конструкция не слишком сложная. Смотри…

Мужчины принялись вполголоса обсуждать, как укрепить дерево, не разрушив, а я обвела пещеру взглядом. Тусклый светляк не позволял рассмотреть все, хотя зев тоннеля на той стороне был виден хорошо. Непроницаемо-черный, он казался холодным и враждебным. Но у нас и правда не было другого варианта.

– Гельма? – Вард тронул меня за плечо.

– Да? – я спохватилась.

– Мы готовы. Пойдешь первой? Ты самая легкая.

– Пойду.

Я подошла к мосту. Вард сосредоточился и начал колдовать. Жгуты энергии осторожно потекли вперед, оплетая балки и доски. Дерево поскрипывало, зато держалось. Это обнадеживало.

– Все, – произнес маг. – Иди. Но будь осторожна.

Я кивнула и, не позволяя себе сомневаться, сделала шаг вперед. Идти приходилось медленно. Перила давно обвалились, и между досками зияли большие дыры. Я трогала их носком сапога, убеждаясь, что подо мной ничего не провалится, и только после этого шагала. Самым сложным было не смотреть под ноги, в пропасть. Поток шумел внизу, почти в полной темноте, и от этого она казалась глубже и страшнее.