Я уничтожил Америку 3 Назад в СССР

Глава 23

На пороге фрау Шнайдер я появился рано утром. Да, сперва целый день вёл наблюдение за домом, потом ещё ночью караулил, редко позволяя себе заснуть на десять-двадцать минут. Для этой цели весьма неплохо подошёл оставленный на время дом через три строения от дома фрау Шнайдер. Замок легко поддался, когда я ласково пошуровал внутри отмычками.

Ну да, не только Баадер умеет вскрывать замки. И я кое-что могу и умею.

Что же, результат наблюдения принёс весьма хорошие результаты — никто из посторонних к фрау не заходил. Она жила обычной жизнью обычной германской служащей.

Стук в дверь был обговорен заранее. Уверен, что она никогда больше в своей жизни не ожидала услышать четыре стука, паузу, два стука, паузу, ещё три стука. Поэтому, хоть и открыла без промедлений, но не успела убрать бледность с лица.

— Доброе утро, вам срочная телеграмма, — улыбнулся и протянул бумажку. — Мне вот тут требуется ваша подпись.

Да, для возможных глаз на мне была специальная форма почтальона. Срочные телеграммы не редкость, поэтому вряд ли кто мог заподозрить меня в работе на другое государство. А так что? Пришёл почтальон, зашёл для взятия подписи. Кому какое дело до рабочей специальности?

— Проходите, господин почтальон, — отступила понятливая фрау Шнайдер. — Сейчас всё подпишу.

Когда за мной закрылась дверь, то фрау Шнайдер взглянула на меня с лёгким осуждением. Я в ответ только пожал плечами. Слова и так были не нужны.

— Чайник поставить? — спросила она.

— Не откажусь, если будут ваши плюшки, фрау, — улыбнулся в ответ. — Очень уж они у вас вкусные.

Вышла какая-то кривая усмешка. А ведь хотел улыбнуться широко и приветливо. Ну да, ушёл утром и растворился в тумане. Теперь, почти спустя месяц вновь возник на пороге. Понятно, что возник не просто так, а с какой-то просьбой.

Фрау Шнайдер понятливо кивнула и отправилась на кухню. Я быстро огляделся. Всё вроде бы на своих местах, а если и сдвинуто, то не критично. Чужих ботинок в обувнице не наблюдалось. Это уже было неплохо.

Я разулся и двинулся следом за хозяйкой дома. Она обожгла меня взглядом, а потом вернулась к хлопотам у плиты.

Сел на стул так, чтобы с улицы нельзя было увидеть. Широкий бок белого холодильника помог в этом. На кухне пахло капустой и жареными сосисками. Большая сковорода постепенно разогревалась на огне.

— Плюшек нет, не ждала гостей, — проговорила хозяйка дома. — Но осталось вот, после ужина.

— С удовольствием слопаю, — ответил я и аккуратно поинтересовался. — Что нового? Что интересного?

— Нового почти ничего, — пожала плечами фрау Шнайдер. — Только если не считать, что вами, герр Мюллер, интересовалась одна симпатичная особа.

В её голосе прорезались нотки ревности. Да и новый взгляд был уже не обжигающим, а прожигающим.

Понятно, обижается… Ну да, поступил как засранец. Переночевал, воспользовался женской слабостью, согрел постель, а на утро растворился в ночи. Фрау Шнайдер явно хотелось обычного женского счастья, чтобы мужчина был рядом, чтобы было на кого опереться, а я…

Вряд ли мою вину можно искупить оставленными алмазами…

Однако, чувство вины перед одной женщины вряд ли может быть важнее жизней миллионов людей. Поэтому поневоле приходилось быть засранцем. И хочется думать, что Марта это понимала.

А вот то, что мною кто-то интересовался — это уже интересно. К фрау Шнайдер могли привести только два пожилых джентльмена из Чехословакии. По всей вероятности, от Николаича и Никитича и прибыл человек, который мог интересоваться мною. Или, как её назвала Марта, «симпатичная особа».

— Сам собой возникает вопрос — что это за особа и с какой целью она мною интересовалась? — спросил я.

— Эта женщина плохо говорила по-немецки. Назвалась Светлой Гашек. Но она такая же чешка, как я англичанка. Скорее всего, это было вымышленное имя. Мне она представилась человеком, работающим с коммунистической партией. И да, она пришла от наших общих знакомых. Сказала, что хотела бы установить связь с вами для того, чтобы совместная деятельность принесла больше плодов и результатов.

Светла Гашек.

Наши «общие знакомые» из Праги никогда бы не прислали такого гонца. Это пахло провокацией. Либо от местной «Штази», которая решила проверить старые связи, либо, что было хуже, от новой игроки, о которой мы еще не знали.

А может, она предложила им нечто такое, от чего они не смогли отказаться? Что же у этой женщины из «коммунистической партии» было такое, что двое пожилых суровых мужика сдали того, кто им помог?

— И что же вы ей ответили, дорогая Марта? — спросил я, и в моем голосе намеренно зазвучала та самая интимная нотка, что была между нами той ночью.

Она покраснела, опустила взгляд в сковороду, на которой помешивала подогреваемую еду.

— Я сказала, что не знаю, о ком вы говорите. Что я простая вдова и не общаюсь со шпионами.

Она произнесла слово «шпионами» с вызовом, бросив на меня быстрый взгляд. Я остался каменномордым.

— И она поверила?

— Нет. Она улыбнулась какой-то стеклянной улыбкой и сказала: «Передайте герру Мюллеру, что мы найдем его в любом случае. С нами сотрудничать выгоднее». Затем положила на стол визитную карточку и ушла.

— Визитку? А где она?

— Сейчас, — ответила она и повернула рукоятку газа, накрыв сковороду крышкой.

Марта вышла на минуту, потом вернулась и достала из кармана халата маленький, чуть помятый прямоугольник картона, протянула мне.

Я перевёл взгляд на визитку. На ней был напечатан только номер телефона. Без имени, без адреса. Чистейшая провокация.

Хм, «Светла» уже видела Марту. И если я исчезну, давление обрушится на неё? Я втянул ее в это, использовал одиночество. Теперь моя ответственность была тянуть её дальше или вытащить из игры? Первое было проще. Второе — правильнее.

Я взял визитку. Картонка была теплой от женского тела. Похоже, что положила в карман и взялась за наведение красоты. За это время она успела чуть причесаться и даже слегка подвести глаза. Эх, женщины…

— Что же, может пригодиться в будущем, — улыбнулся я и спрятал карточку в карман. — А сейчас… Давайте позавтракаем? А то проголодался что-то…

— Да, давайте позавтракаем, — кивнула Марта.

За завтраком я только смог узнать описание неизвестной Светлы. Русоволосая красавица с голубыми глазами. Весьма эффектная женщина. Такая прекрасно подходит под описание современной Мата-Хари. Но больше ничего о ней неизвестно. Мужчины из Чехословакии не связывались. Молчали о цели визита. Просто появилась, просто спросила, просто передала карточку и исчезла.

Что же, может быть по моему следу пошло не только БНД, но также и КГБ? А я открылся, показался, пошумел и… Умер? Поверили в мою смерть или нет? О нападении на американскую базу было мало информации. В основном то, что кто-то попытался напасть, но доблестные янки с честью отбили атаку сумасшедших, а потом загнали главных подозреваемых в реку, где справедливо утопили.

Ну что же, американцы всегда были склонны преувеличивать свои успехи, а также преуменьшать свои неудачи. Ни слова о том, что их ограбили. Как будто и не было взлома склада с оружием и похищения боевых единиц.

Когда завтрак близился к концу, я проговорил:

— Фрау Шнайдер, Марта, мне нужна ваша помощь…

— Да? А мне показалось, что вы просто соскучились, герр Мюллер, — усмехнулась Марта.

Усмешка была горькой, словно лизнула лимон и теперь пыталась сохранить хорошую мину.

— Я знаю все слова, которые вы можете мне сказать. Думаю, что и вы знаете все слова, которыми я могу ответить. Однако, слова всего лишь звук. Я готов заплатить за вашу помощь.

— Алмазами?

— Если вы так хотите, то…

— Не хочу. Я и эти-то не знаю, куда пристроить, — помотала она головой. — Кому продать так, чтобы не попасться.

— За это не волнуйтесь. В Кёльне на улице Николаусштрассе есть небольшой ювелирный магазинчик под названием «Изумрудный берег». Скажете хозяину магазина пароль: «Я хотела бы увидеть небо в алмазах», и он может взять у вас оба по справедливой цене. Я же могу оставить вам это…

Я вытащил из сумки почтальона пару пачек перевязанных марок и положил на стол:

— Не волнуйтесь, деньги чистые, нигде не фигурируют.

— Но… откуда? — Марта взглянула на пачки.

— Вы в самом деле хотите это знать?

— Наверное… нет. Я могу и проговориться, а так… меньше знаешь — крепче спишь. Что от меня требуется?

— Всего лишь перевезти меня через границу Германии. Желательно в Голландию.

— Да? А дальше вы куда?

Я посмотрел на неё, склонив голову. Марта в ответ только усмехнулась:

— Как-то само вырвалось. Но как мы сможем пересечь границу?

— Как муж и жена. Вам придётся взять сына с собой. Да, путешествие не из лёгких для младенца, но…

— Моего мужа… Тоже растворитесь потом, как и он?

Я не ответил. Да и что было отвечать? Всё же и так ясно.

Она сидела, водила пальцем по краешку чашки, из которой струился дымок приготовленного кофе. Потом вздохнула и кивнула:

— Я согласна. Вот только документы…

— Всё уже приготовлено, — поднял я руку. — Простите, что задействовал ваши данные для создания фальшивого паспорта. Все остальные документы вряд ли помогут. Да и меня могут ждать на границе, а с вашей помощью получится миновать большие проверки.

— От меня нужно только отвезти вас?

— Ну да, всё остальное я беру на себя. Кстати, я тут прихватил фотографию из вашего архива, вот, возвращаю, — я вытащил из сумки фото, где стояла пара.

Супруги Шнайдер, когда Марта была беременной. Они стояли, обнявшись на каком-то пирсе. Мне она нужна была для создания документов, а также для того, чтобы можно было приготовить образ слинявшего мужа. Теперь, когда Марта сказала, что она согласна, мне оставалось только нанести правильный грим, и мы можем отправляться.

Марта в ответ на протянутую руку поджала губы:

— Что ещё вы прихватили из моего архива?

— Больше ничего, — помотал я головой. — Простите такую мою самодеятельность…

— То есть, вы заранее распланировали такие пути отхода? — усмехнулась Марта.

— Фрау Шнайдер, я могу ещё раз извиниться за такое поведение. Однако, мы с вами взрослые люди и оба понимаем, что это было необходимостью.

Я положил фотографию на стол. Молодая, сияющая Марта смотрела оттуда с безмятежным счастьем, которого теперь не было и в помине. Я забрал у нее не просто фотографию — я взял память о том, кем она была до меня. И теперь предлагал стать призраком из её же прошлого.

— Необходимость, — она повторила это слово без выражения, затем резко встала. — Хорошо. Покажите мне паспорт моего… кхм… мужа.

Я достал из внутреннего кармана пиджака безупречный паспорт. Эрих Шнайдер, инженер из Бёрнау. Пропуск с работы. Примерный муж и счастливый семьянин. Фотографии, печати — все было на высшем уровне. Работа знакомого фальшивомонетчика была сделана на отлично. Недаром же его отмазал от тюрьмы.

Она взяла паспорт, как будто ядовитое растение — опасливо, кончиками пальцев.

— И как долго мы будем… мужем и женой?

— До голландского городка Неймеген. Там нас встретят.

Это была ложь. Нас никто не встретит. В Неймегене я должен был исчезнуть, оставив ее с ребенком и новой, чистой легендой на первое время. Марта просто довезёт меня, а потом поедет обратно. И, возможно, вычеркнет из своей жизни такого чертовски опасного пассажира, как я.

— Хорошо, — она сказала это так, будто подписывала себе смертный приговор. — Я пойду соберу Лео. У тебя есть полчаса, чтобы… стать моим мужем.

Она вышла из кухни. Я остался один с гулом холодильника и запахом кофе.

Достав компактный гримерный ящик, я принялся за работу. Два ватных томпончика под губу, чтобы изменить ее форму. Специальный воск изменил линию подбородка. Контактные линзы превратили карие глаза в голубые. Теперь нос…

Я смотрел в маленькое зеркальце и видел, как исчезаю, уступая место призраку Эриха Шнайдера.

Через двадцать минут в дверях кухни стоял другой человек. И рядом с ним — Марта, бледная, но собранная, с крепко спящим младенцем на руках, закутанным в теплое одеяло.

Она взглянула на меня, и по ее лицу пробежала судорога. Она увидела в моих глазах тень человека, которого оплакивала.

— Эрих… — прошептала она, и в этом шепоте была не игра, а настоящая боль.

— Все будет хорошо, дорогая, — сказал я голосом, который был на октаву ниже моего собственного, и взял ее чемодан.

Рука не дрогнула. Актерство было моей второй натурой.

Мы вышли на улицу, к старому «Опелю», который я «позаимствовал» для этой миссии. Холодный ветер бросал в лицо колючие иголки дождя. Прежде чем сеть за руль, я бросил пару взглядов на дома по соседству. В синем доме отчётливо дёрнулась занавеска.