Восхождение Мага пространства

Глава 22

Я среагировал достаточно быстро, чтобы разлом успел сформироваться прямо перед огненным шаром, и в кратчайший миг две силы столкнулись.

Мой гравитационный разлом имел как начальную, так и конечную точку, а это означало, что огненный шар мог бы пройти сквозь него. Но вместо этого давление, заключенное в небольшом разломе, оказалось настолько велико, что огненный шар попросту исчез.

Если бы это было все, с чем мне пришлось иметь дело, бой бы уже закончился. Но кем бы ни были эти люди, они являлись профессионалами. Раненый на полу ничего не мог сделать, но его спутник, хоть и тоже раненый — я видел, как на полу появляются пятна крови, — не сдавался.

Он запустил вслед за первым огненным шаром второй, затем третий, и даже четвертый и пятый, хотя последний оказался слабее. Он видел, как я использую свои клинки, и сражался на расстоянии, но и в этом он проявил смекалку. Первые четыре огненных шара были нацелены на меня, но последний — его он направил наугад, выбрав целью одно из кресел.

Я оказался недостаточно быстр, чтобы поймать их все. Со вторым огненным шаром разобрался так же, как и с первым, и с третьим тоже, создавая один разлом за другим и гася пламя, прежде чем оно успевало нанести какой-либо ущерб.

Но четвертый оказался чуть быстрее, чуть дальше, чтобы я мог поймать его точно. Мой гравитационный разлом поглотил часть его огня и изменил направление, но остатки мне пришлось отбить рапирой.

Несколько искр попало на ковер, и я знал, что они просто так не погаснут. Как и ничего не мог поделать с последним шаром.

Я поймал себя на том, что рычу от злости.

— Как ты смеешь! — выкрикнул я, скорее восклицание, чем вопрос. Я был в ярости, и хотя создание стольких сложных разломов так быстро истощало, я еще не закончил. Хотя убийца находился вне досягаемости моего Дара, в прошлой жизни я практиковался в метании кинжалов, рапир и всего остального, что мог использовать в качестве оружия.

Я уже продемонстрировал это умение, когда метнул кинжал в Ивана, пригвоздив его руку к двери склада. На этот раз я перехватил рукоять меча и метнул его, словно копье.

Невидимый убийца издал какой-то писк, и по положению его средоточия я понял, что как минимум задел ему плечо.

Я метнул и кинжал, левой рукой, но этот бросок оказался менее эффективным. Он ударился навершием и упал на пол.

Но я уже был рядом с ним и силой воли создал еще один разлом. Неважно, что он был меньше других. Неважно, что он был слабее, и к тому же обычный, а не гравитационный, которые я так эффективно использовал до этого.

Важно было лишь то, что я сократил расстояние между нами до такой степени, что мог положить руку на его невидимую фигуру. Я так и сделал, проведя разлом сквозь него почти наугад, безжалостно разрушая его внутренности, не особо заботясь, сердце это, легкие или что-то еще. Мой разлом прошел сквозь плоть и кости, словно их и не было, и человек издал болезненный булькающий звук и умер.

Мгновение спустя он стал видимым на полу, как и его напарник. Но я еще не закончил. И ковер, и кресло если не пылали вовсю, то были близки к этому, и мне нужно было что-то предпринять, если я хотел, чтобы квартира уцелела.

Я бросился к первому убийце, тому, что еще был жив, и быстро отобрал у него оружие. Он не сопротивлялся. Едва ли даже заметил мое присутствие. Прямо над пупком у него зияла дыра, и даже без ранения средоточия его, вероятно, ждала мучительная, затяжная смерть, если бы он не получил должного лечения.

— С тобой разберусь позже, — сказал я, затем быстро переместился к ковру. Он был квадратным, около трех метров в длину с каждой стороны, и единственная причина, по которой он еще не загорелся полностью, заключалась в том, что в месте попадания огненного шара он был изрядно потертым. Как можно быстрее я сложил его со всех сторон, поднял и бросил на горящее кресло.

Оно пылало сильнее, обивка и ткань хорошо занялись, и начал клубиться дым. Дым был темным, едким и полным сажи, и я затаил дыхание, даже когда низко наклонился, чтобы схватить кресло за деревянные ножки. Я опрокинул его и потащил через всю квартиру к задней двери, выходившей во двор.

Я знал, что все еще есть шанс, что остался еще один убийца, стоящий в резерве на случай неудачи первых. Поэтому я оставался начеку, стараясь изо всех сил не быть застигнутым врасплох, пока оттаскивал кресло подальше от всего легковоспламеняющегося.

Дневной холод сохранил часть снега, поэтому я зачерпнул несколько пригоршней и бросил на горящее кресло, затем сбросил ковер на землю и тоже засыпал снегом.

Пламя быстро погасло, но я не собирался заносить поврежденные вещи обратно в квартиру, ни в таком виде, ни, возможно, вообще никогда. Угли могут тлеть, особенно в таких вещах, как обивка кресла, и могут разгореться вновь даже спустя несколько часов после того, как казалось, что они потухли.

Затем я вернулся внутрь, оставив дверь открытой в надежде, что холодный ветер унесет запах дыма и пепла. Только после этого вернулся к раненому на полу.

— Вы вдвоем работали? — спросил я его, мой голос был твердым и ровным. Я не прикасался к нему. Нисколько не угрожал. Угрозы уже подразумевались. Тем не менее, мужчина одарил меня рычанием. Он явно испытывал боль, явно страдал, но был и упрям.

К несчастью для него, извлечь информацию из человека, раненного подобным образом, было совсем несложно.

Я наклонился и надавил на его рану.

Он дернулся, издав короткий, жалкий визг. Его пальцы скребли по моей руке, ноги дергались, словно у пойманной рыбы. Позвоночник остался целым, а движения — слабыми и хаотичными, бесполезными против меня.

Сила его средоточия предполагала мощный Дар. Несколькими минутами ранее он, вероятно, был бы сильнее меня и потенциально опасным противником. Но с разрушенным средоточием и раненой плотью большая часть этой силы покинула его. Я отмахнулся от его рук и надавил сильнее.

Потребовалось всего пара минут, чтобы он признался, что они с напарником были одни. Они не ожидали никакого серьезного сопротивления. Хотя граф, и он подтвердил, что это действительно Шипов нанял их, упомянул, что я одаренный, они не были чрезмерно обеспокоены. В конце концов, у них были огненные кристаллы.

Подтверждения, которое он мне дал, было более чем достаточно. Я уже забрал его оружие, но теперь снял с его пальца кольцо с огненным кристаллом и кулон с шеи, затем потратил мгновение, чтобы сделать то же самое с его напарником.

В моей прошлой жизни таких кристаллов не существовало, поэтому я не привык ими пользоваться. Нужно будет изучить это более тщательно, но, судя по всему, недостатков у них было немного. Возможно, они станут костылем и отнимут часть мотивации к более естественному прогрессу, но в то же время я остро осознавал, насколько слабым все еще был.

Преимущество, которое могли дать эти кристаллы, могло оказаться бесценным. Тем не менее, с моим таким маленьким средоточием было очень маловероятно, что я смогу долго пользоваться силой кристалла.

Я посмотрел на мужчину, истекающего кровью у подножия лестницы, и на другого, лежащего мертвым посреди комнаты. Мертвец мог подождать. Он никуда не денется. Но у меня были планы на выжившего.

— На ноги, — сказал я, без всякого сочувствия к его состоянию. — Нам нужно поговорить с твоим нанимателем.

Я полуволоком вытащил стонущего мужчину на улицу, ловя на себе встревоженные взгляды посыльных, все еще ожидавших работы. На улице осталось меньше посыльных, чем днем, но парочка все еще маячила неподалеку, ожидая работы. Их я проигнорировал и махнул первому попавшемуся кэбу.

Кучером оказался тот же парень, что возил меня с Максимом на рынок. Улыбка на его лице померкла, стоило ему заметить окровавленное состояние моего спутника. — Один червонец за молчание и готовность не замечать кровь, — перебил я его, прежде чем он успел возразить.

Кучер замер, явно раздумывая, но всего на мгновение. Деньги решали всё, а я только что предложил ему сумму, которая для него могла быть целым состоянием. Он кивнул, сглотнув, и отвёл взгляд.

— Садитесь, — буркнул он.

Я схватил несостоявшегося убийцу за воротник и втащил его на сиденье рядом с собой. Кровь пачкала обивку, но это меня сейчас заботило меньше всего.

— К резиденции графа Шипова, — коротко бросил я.

Кучер натянул поводья, и кэб тронулся.

Поездка прошла в основном мирно, если не считать стонов убийцы рядом со мной, из которого медленно вытекали жизненные соки. Этот кэб не был полностью закрытым, поэтому я плотнее закутался в плащ, чтобы спастись от холода. Кончик носа и щеки начали неметь от погоды, и я пожалел, что не потратил время на то, чтобы захватить еще и шарф.

Медный запах крови становился все сильнее, пока кэб не остановился у особняка. Дорога заняла меньше получаса. Единственная значимая собственность Шиповых, что у них еще оставалась. Убогая в сравнении с домами тех, кто мог бы растратить состояние графа и даже не заметить.

Но, надо признать, в этом месте была своя элегантность. Стены из серого камня, высокие кованые ворота, за которыми начиналась короткая лестница к парадному входу. Особняк выглядел внушительно, хотя и отдавал налетом запущенности. У ворот стояли шесть стражников в доспехах. Одаренные, сильные, сдержанно угрюмые. Приятно видеть, что даже у графа, который разваливает свое наследие, хватает ума окружать себя не полными идиотами.

Лестница вела внутрь. Интересно, что там. Может, представится возможность взглянуть.

Я грубо схватил убийцу за воротник и зашагал к воротам.

— Передайте своему хозяину, что его усилия провалились. Это один из убийц, которых он послал убить меня и моих спутников. Другой уже мертв.

Я выглядел слишком молодым, чтобы внушать страх, но тот факт, как я тащил окровавленного убийцу и говорил с ними, явно заставил их задуматься. Стражники все еще колебались, переглядываясь и не решаясь действовать. Пришлось добавить немного давления.

— Меня зовут Владислав Александрович Златомиров, из рода Златомировых, и вы сделаете, как я говорю!

Этого оказалось достаточно. Эти люди мне ничем не были обязаны, но я был дворянином, а это требовало определенного уважения. Один из стражников кивнул, развернулся и скрылся за главной дверью.

Если я надеялся, что граф Шипов выйдет сразу, то меня ожидало разочарование. Стражник вернулся на пост, и стало очевидно, что граф не собирается показываться. Он решил оставить меня стоять на холоде, будто я какой-то простолюдин, а не человек, чьё терпение он проверяет.

Стиснув зубы, я подавил злость. Если он хочет играть в такие игры, то я готов. Почти восемьдесят лет я сталкивался с упрямыми, двуличными и раздражающими противниками. И, надо признать, неплохо научился их переигрывать.

У меня имелось несколько козырей, о которых он даже не подозревал. Одним из них было заклинание разлома, не похожее на те, что я использовал до сих пор. Если магия могла влиять на гравитацию, то почему бы не на звук? Будь у меня прежняя сила, я бы просто создал разлом, прошел мимо стражников, миновал ворота и дверь, а потом бросил его наемника прямо к его ногам. У него бы не осталось другого выбора, кроме как встретиться со мной.

Сейчас эта возможность была мне недоступна. Я мог создавать только небольшие разломы и только в ограниченном диапазоне.

Но разлом, искривленный для увеличения громкости звука, не должен был быть большим. Ему просто нужно было находиться в нужном месте и быть стабильным, а с этим у меня даже сейчас не было проблем.

Я создал такую червоточину перед своим лицом и взревел так громко, как только мог.

— Граф Шипов! — крикнул я, мой голос прогремел так, что все стражники вздрогнули, а один даже закрыл уши. — Я требую вашего присутствия! У меня здесь ваш человек, тот, кого вы послали в мой дом, и я возмущен!

Максимальное увеличение громкости, которого я мог добиться сейчас, было примерно в четыре раза больше обычного. Недостаточно, чтобы нанести реальный ущерб само по себе, но определенно достаточно, чтобы быть услышанным в стенах дома графа. Я не сомневался, что он меня слышит, и, судя по взглядам, которыми обменялись стражники, они тоже.

Один из них воспользовался паузой в моей речи, чтобы подойти ближе, возможно, чтобы попытаться заставить меня замолчать, но я на это не повелся. Я полностью его проигнорировал.

— Граф Шипов, вы перешли черту приличия, послав ко мне своих убийц под покровом ночи, и я требую компенсации! Граф Шипов, выйдите и встретьтесь со мной как мужчина, вместо того чтобы прятаться как трус в своих стенах! Граф Шипов, я требую вашего внимания!

Мне нужно было отпустить звуковой разлом, по крайней мере, на мгновение. Это была сложная конструкция, и она истощала мои ресурсы. И кроме того, мне также нужно было дать графу мгновение или два, чтобы ответить.

Когда дверь осталась плотно закрытой, я глубоко вздохнул и снова сотворил звуковой разлом.

— Граф Шипов, если вы не выйдете и не встретитесь со мной, мир узнает вас как трусливого, бесчестного человека, которым вы и являетесь. Я дворянин, такой же, как и вы, и я требую, чтобы меня выслушали!

Я говорил четко, так, чтобы создалось впечатление, будто я готов стоять там всю ночь, крича так громко, что никто из его слуг или соседей, или даже сам граф, не сможет уснуть.

И, возможно, именно это и сыграло решающую роль. Потому что я как раз собирался снова начать кричать, когда дверь распахнулась. Высокая, высокомерная фигура самого графа Шипова появилась на верху лестницы, одетого в наспех накинутый плащ, его волосы были в очевидном беспорядке.

— Что все это значит! — прогремел он, изо всех сил стараясь сравняться со мной по громкости, но сильно не дотягивая. — Как вы смеете нарушать покой моего вечера!

Он изо всех сил пытался изобразить обиженную сторону. Но я на это не купился, и у него не было никаких шансов выиграть у меня в перекрикивании.

— Я смею, потому что вы первым нарушили мой вечер! — взревел я. — Я смею, потому что этот человек, этот убийца, ваш, и я предпочел бы, чтобы он истек кровью на вашем пороге, а не в моей гостиной! Я смею, потому что вы обидели меня, и, как я уже сказал, я здесь, чтобы потребовать компенсации!

Я лишил этого типа дара речи, и теперь он только сверлил меня взглядом издалека. Стражники стояли столбами, явно не зная, что предпринять. Я и не думал лезть к ним, держался по другую сторону ворот. Им оставалось изображать почетный караул, пока мы с графом продолжали обмениваться словесными залпами.

К этому моменту наша громкая перепалка привлекла внимание жителей окружающих домов. Соседние поместья, хоть их тут и немного, выглядели не менее помпезно, чем его. На балконах и во дворах мелькали фигуры стражников, слуг и прочей челяди, которые явно наслаждались бесплатным спектаклем.

Граф тоже заметил зрителей. Его лицо перекосилось, будто он жевал гвозди. Я уже успел изрядно подпортить ему репутацию, устроив это шоу прямо у его ворот.

— Наглый щенок, — прошипел он сквозь зубы. — Чего тебе надо?