Волшебный Эдинбург

Глава 5.2 Убежище забытых тайн

Лодка плыла медленно, как будто собственная магия реки подталкивала её вперёд то мягко, то с ленцой, отражая привычную неторопливость шотландского утра. Макс Фергюсон, кутаясь в шарф, поймал себя на мысли: ещё ни одна рабочая командировка не начиналась с такой степени сомнения. Холод влагой забирался за воротник, туман становился всё плотнее, а попытка различить берег напротив скорее походила на гадание по молоку в чае — серое, растворяющее очертания.

— "Если мы пропадём, напиши Фионе, что я требую компенсацию за испорченные ботинки," — проворчал Макс вполголоса, проверяя ещё раз амулет на шее.

Мэйв рассмеялась — звонко, хотя и старалась быть тише, пока река под ними меняла свой облик. Вода не была больше мутно-зелёной, как обычно летом в Эдинбурге, а стала серебристой, будто впитала в себя ночное небо вместе со всеми непрошедшими дождями, лунными дорожками и далёкими звёздами, обычно скрытыми от городских глаз.

— "Ты видел? Она не отражает город — только... словно далёкие огоньки," — шёпотом произнесла Мэйв, не отрывая взгляда от поверхности реки.

— "Это чтобы мы расслабились, погрузились в раздумья о вечном, и пропустили момент, когда попадаем в кукан к духам," — язвительно буркнул Макс, впрочем, ловко подхватывая ритм магии веслами.

Туман вокруг становился плотнее. Сначала казалось, что он просто скрывает берега, но вскоре сгустился до ощущения плотной скатерти, накрывающей всё: лодку, воду, даже сами мысли. Макса посетила странная мысль: всё вокруг настолько затуманено, что, возможно, ничего и нет, кроме лодки, Мэйв и этой серебристо-звёздной воды.

И тут туман дрогнул. Не ветер, не движение, не голос — сама его структура словно потянулась вперёд, натянулась, потом отхлынула назад, будто оценила гостей и пропустила.

— "У меня сейчас очень тревожный диалог с туманом," — заметила Мэйв.

— "И кто побеждает?" — вяло отозвался Макс.

— "Пока ничья. Он не смеётся над моими шутками, но и не пытается нас проглотить."

Макс бросил взгляд на Мэйв — в её глазах сверкало настоящее волнение. Он не то чтобы завидовал, скорее удивлялся: даже по дороге в самое сердце магической аномалии она умудрялась находить юмор и искреннюю радость. Лодка между тем коснулась чего-то твёрдого. Макс сбросил весла, сложил руки на коленях.

— "Добро пожаловать, Мэйв, на остров, который — дай бог — не существует в моём списке страхов."

Берег выглядел так, будто о нём знали только самые застенчивые призраки. Песок мокрый, тяжёлый, а за ним сразу начинался густой, молчаливый лес. Деревья росли высоко, будто на спор с небом, стволы их были покрыты светящимися, едва заметными рунами. Не привычное жёлтое свечение уличных фонарей, а нечто иное: свет был лунный, серебристо-голубой; руны текли по поверхности коры, исчезая и появляясь вновь, как дыхание.

Макс не удержался от комментария:

— "Когда в следующий раз библиотекарь скажет, что новый архив безопасности — 'самый надёжный', я приведу её сюда."

Мэйв стояла, не шевелясь, кажется, даже не дышала. На её лице постепенно сменялись недоверие, восхищение и лёгкая, живая тревога.

— "Смотри, Макс… Здесь даже запах другой. Природы. Старой. Свежей. Город — как будто в тени, а тут только тишина."

Они двинулись вперёд. Шаги звучали по-мягкому, будто земля пропитывалась сыростью изнутри. Пару раз Макс оглядывался через плечо: река исчезла за стеной тумана. Были здесь только они, лес, руны и затаённое ощущение, что за каждым движением следят. И не с целью что-то украсть — скорее, чтобы понять, кто пришёл.

Подозрительно звяканье чего-то стеклянного заставило их остановиться — впереди трепетно мерцал свет, словно отражённый от зеркала.

Из глубины леса медленно вышли два существа — олени с ветвистыми рогами, но не обычные: их тела были как бы из серебра и света, а вокруг копыт мягко играли искорки. Один чуть наклонил голову и сделал шаг ближе.

Макс тихо прошептал:

— "Впервые вижу кого-то вежливого среди магических стражей. Обычно нас гонят с вещами."

Олень наклонился и лёгким движением костяных рогов провёл по траве, словно отпечатал на ней новую руну. В этот момент их обоих окружил мягкий, почти неощутимый круг света.

— "Не бойся," — вдруг раздался чей-то голос, будто с двух сторон сразу. — "Мы — стражи драгоценнейшей тишины этого места."

Макс поднял бровь:

— "Если вы предлагаете заключить с нами рукопожатие, предупреждаю: рукавицы дома забыл."

Мэйв хотела вставить что-то, но тут деревья справа от них раскрылись — и они увидели рассыпанные по траве монолиты: камни, грубые, как будто некому было их шлифовать. На их поверхностях медленно прокатывались блики иноземного письма.

— "Слушай!" — произнесли одновременно оба оленя и затихли.

Вдруг в воздухе, среди прокатывающихся волн света, пробежал шёпот. Камни заговорили, несколько голосов, один за другим, складываясь в цепочку воспоминаний:

— "Последнее убежище... Хранить... Пять сокровищ... Открыть — значит нарушить ткань..."

Голоса захлопнулись так неожиданно, что Макс невольно охнул.

— "То есть, это аудиогид в режиме предохрани себя?" — попытался пошутить он.

Но теперь свет вокруг усилился. Из-за ближайшей сосны появился ворон. Крупный, с тяжёлым клювом и немыслимо умными глазами, он шёл пешком, будто сторожил этот остров тысячу лет подряд. На его чёрных перьях лежал влажный отблеск тумана, позолоченный волнами утреннего света.

— "Идёмте." Голос ворона звучал устало — как у всеми забытого директора музея.

Макс пожал плечами, сказал: "Похоже, нас ведут на экскурсию. Надеюсь, без сувенирной лавки."

— "Всё равно не унесёшь, Макс," — шепнула Мэйв. — "Этот остров сам сувенир, только без цены."

Они пошли за вороном, чётко ощущая, как остров дышит — был ли это настоящий ветер или просто эхом отражались собственные шаги, осталось неясно.

Вскоре деревья отступили, и перед глазами открылась поляна, идеально круглая. В центре её стояли пять массивных постаментов, из серого камня, в реликтовых трещинах. Каждый — с особенной гравировкой, с едва заметными магическими линиями, пересекающимися по центру, словно паутина. Но один постамент был явно вскрыт недавно — каменные осколки лежали вокруг, разве что не дымились.

Ворон уселся на край самого разрушенного пьедестала и заговорил:

— "Это место зовётся Убежищем Последней Надежды. Его построили основатели Коллегии, чтобы спрятать вещи, которым нельзя было быть ни в одном из миров."

Макс тут же перебил с привычным ворчанием:

— "И как же в Коллегии умудрились потерять карту сюда?"

Ворон медленно повёл клювом:

— "Это вопрос не ко мне. Знания об этом месте должны были храниться под строжайшей тайной в Библиотеке Коллегии. До сегодняшнего утра никто не проникал внутрь. Но этой ночью всё изменилось."

Мэйв шёпотом:

— "Кто-то пробрался?.."

— "Да," — ответил ворон. — "Тот, кто искал пути меж мирами. Один из артефактов, Компас Миров, пропал."

Макс присвистнул (на этот раз бесшумно):

— "Компаса среди антиквариата не хватало, естественно."

Ворон не обратил внимания на сарказм:

— "Остальные ещё в безопасности. Но равновесие нарушено. Вы должны понять, что эти вещи не просто хранилища силы. Они — связующая ткань между гранями реальности."

Ворон заговорил, словно читая хронику для тех, кто пришёл впервые:

— "Пять артефактов Убежища."

— "Компас Миров — укажет путь в любой из миров, откроет врата или захлопнет их навсегда. Его местоположение теперь неизвестно. Зеркало Истинных Намерений — в нём отражается не внешность, но самая суть, страхи, надежды каждого, кто смотрит внутрь. Песочные Часы Остановленного Мгновения — играют с потоком времени, могут остановить или вернуть мгновение, коснуться самого хода дней. Ключ Всех Дверей — ломает барьеры между мирами, памятью, сном и явью. Свеча Вечного Света — единственный огонь, что способен высветить даже то, что скрыто глубже всех заклятий, и даже саму смерть на короткое время сделать зримой."

Голос ворона стал тише, почти осенним:

— "И если выпадет ещё одна утрата — возможно, остров не сможет больше защищать этот мир."

Макс вздохнул. С иронией, но не без тревоги:

— "Если честно, я не большой поклонник артефактов, способных запускать массаж пространства и времени. Обычно всё заканчивается срочными перерывами на чай с валерьянкой."

Мэйв, глядя на постаменты, произнесла задумчиво:

— "Но ведь они здесь не просто так. Кто-то должен был раз за разом принимать решение: спрятать, а не использовать."

На поляне воцарилась напряжённая тишина. Даже туман у кромки круга стал будто чуть гуще, словно пытался заслонить остров от неприятеля не только магией, но и невидимостью.

Вдали послышался едва уловимый шум — будто где-то за рунами самой земли древние стражи ещё раз проверяли, остаётся ли мир в безопасности.

Мэйв аккуратно подняла маленький камень с земли, ощутила его тепло, хотя солнца не было. Макс стоял рядом, вглядываясь в пустое пространство над разрушенным постаментом.

Тишина стала уютной — тягучей и расслабляющей столь, что захотелось сесть тут же, между артефактами, подслушивать, как шепчутся руны и планировать, что делать дальше.

Но остров — и его тайны — не будут ждать вечно.

— "Жить в городе значит жить в потоке, где магия — часть улицы и дождя," — подумал Макс, а вслух добавил: "Надо тут осмотреться. Остров прожил и без нас тысячу лет, но если мы вернёмся с пустыми руками, начальство не простит."

Мэйв улыбнулась:

— "Главное — возвращаться не с пустой головой, Макс."

Они вышли с поляны, ощущая, как туман бережно смыкается у них за спиной. Остров не шумит и не пугает — он ждёт. Как и любой хороший хранитель — лишь спрашивает: "Что ты принесёшь сюда? Надежду, правду или ещё одну потерю?"

Где-то в глубине леса светились руны — живые, старые, уверенные. Макс знал: их ждали новые шаги, новые загадки и, скорее всего, очередная чашка крепко заваренного, успокаивающего чая, где-то в далёком старом Эдинбурге. Пока же — остров хранил свои тайны молча.