Внешний враг

Глава 54

С факелом в руках бродить по подземелью было куда как приятнее. Богатыри шли вперед, как и прежде, выбирая ходы, что вели наверх.

— Куда он делся? — сказал Исин. — Что же он, в прятки с нами играет?

— Унесло куда-нибудь. С водой не поспоришь…

— Раз мы выбрались, то и он выбрался, — упрямо повторил хазарин. — Наверняка ведь нашел кого-нибудь и режет, режет, режет…

Избор отмахнулся. Заставить хазарина замолчать могло только одно и Избор скомандовал:

— Не рассуждай. Бегом…

И побежал сам.

Круг света от факела, что нес Избор, скрылся впереди и, не желая оставаться в темноте, Исин рванул следом. Тело болело от ударов, полученных только что, но уже через поприще руки и ноги расходились и напоминали о недавнем прошлом только легкой болью. Больше поприща они пробежали так никого не встретив.

А потом они выбежали в зал, где стоял Гаврила, окруженный таким множеством врагов, что одного взгляда было достаточно, что бы понять, что победить их всех просто невозможно, даже втроем и даже с Гавриловой рукой.

Песиголовцы стояли так плотно, что почти не шевелились. Избор видел только первые шесть рядов, но не сомневался, что они, эти ряды, уходят все дальше и дальше в темноту и там не кончаются. Он понял, что если и есть на белом свете что-то для них невозможное, так это как раз именно это.

— Ну, что делать будем? — спросил Исин опуская меч. — Страсть как помирать не хочется.

Бежать назад было глупо — их даже не посекли бы мечами, а просто затоптали.

— А похоже придется, — сказал Избор, оглядывая первые, самые плотные ряды песиголовцев. Морды врагов щерились, уверенные в своей победе.

— Не хотелось бы… — отозвался хазарин, черпая в разговоре храбрость. — Раз помрешь, так не женишься. А я обещал вроде…

— Ишь чего вспомнил… Раньше думать нужно было, — процедил Гаврила. Он стоял у них за спинами и чем-то звонко щелкал за своим щитом. Нож точил что ли? — Остался бы у князя Голубева, так и жил бы себе в удовольствие с молодой женой.

Первый ряд сделал шаг вперед. Маленький шажок и Избор понял, что они все же боятся их. Боятся колдовства, которого у них уже почти не было. Избор обречено полез за пазуху за мешочком с семечками.

— И остался бы… — отозвался, не поворачиваясь, хазарин. — Сами же меня князем стращали. А я дурак поверил…

Он коротко выдохнул, становясь серьезным.

— Ладно, ребята… Если кому чего должен остался — простите. А дальше, ну сами понимаете, тогда слева…

Он не успел договорить.

— Пригнись, — жестко скомандовал Гаврила. Исин замешкался, но Изборова рука пригнула его к камням.

Масленников проскользнул между друзьями и держа перед собой щит сделал несколько шагов навстречу врагам.

Избор и Исин рванулись прикрыть ему спину, но он остановил их.

— Стойте! Сейчас моя очередь!

— Хочешь быть первым? — проревело из темноты. По рядам врагов пошли волны. Кто-то здоровый и сильный выбирался оттуда навстречу ему. — Что же, ты достоин смерти от моей руки!

Исин вытянул шею, пытаясь разглядеть говорившего, но тут звонко щелкнуло и с Гаврилова щита совалось ослепительно голубое кольцо. Исин успел прижмурить глаза и увидел, как став в одно мгновение полукругом, оно ударило по передним рядам, а следом за ним со щита сорвалось втрое и третье, довершая все то, что начало первое. Протирая полуослепшие глаза он ждал криков, но в пещере было только слышно как гремят скатывающиеся сверху камни, валится на пол какое-то железо, да что-то капает.

Щупая темноту впереди себя рукой хазарин подошел к Гавриле. Света было мало, но и его хватило увидеть, как прямо перед ним, в трех шагах, бесконечными рядами, уходящими в темноту, стояли половинки песиголовцев. Все выглядело так, словно огромная секира пронеслась над ними и каким-то чудом не задев богатырей располосовала их врагов надвое.

— Что это? — показывая на стоящие половинки спросил хазарин.

— Все вам так и расскажи… — ответил Гаврила опять щелкая щитом. — Все расскажешь — сам без штанов останешься.

— Что это? — повторил Исин всем видом своим показывая, что не сдвинется дальше, пока ему не объяснят что тут произошло. Избор не спрашивал, но смотрел на Гаврилу с интересом.

— Ну ей-Богу ничего интересного, — сказал тот. — Ну вы что, ни разу половинки песиголовца не видели?

— Видели, — не удержался Избор. — Но чтобы столько половинок сразу… Интересно все-таки… Когда еще посмотреть придется?

— Ну? — вздорным голосом напомнил о себе хазарин. — Колдовство это или что?

Гаврила покрутил головой — мол ну что с ним делать — и нехотя объяснил:

— Три молнии в щит попало, помните? Куда они по-вашему делись?

— Куда?

— Вот сюда! Бог дал — щит взял… А потом отдал.

Гаврила поднял факел повыше, высвечивая дальние подступы, и провел рукой широкий круг.

Посмотреть на то что он сумел сделать им не дали.

Темнота над ними обрушилась звуком. Грохот камней долетел до них на мгновение раньше, чем сами камни, давая знать, что в этот раз они ошиблись. Острые иглы валились сверху, словно угадывая места где они должны были задержаться. За спиной Гаврилы послышался крик. Он обернулся и увидел как каменная игла ударила Избора по спине и крошась каменными осколками, раскололась от удара. Гаврила вскрикнул, но его голос заглушил новый удар. Тьма обрушилась угловатой тяжестью камня прямо на голову, разрывая мясо и ломая кости.

…Масленников пришел в память и тут же в голове, словно мухи закрутились два голоса.

— Много льешь.

— Ничего не много. Нормально.

— Говорю же много!

— Так ведь чуть не в лепешку его!

— Ну и что? Дай столько, что бы кости срослись, а больше — ни-ни.

— Зачем же больше?

Гаврила попробовал шевельнуть пальцами, но непослушные руки остались на месте. Он отчетливо помнил грохот и боль, разодравшую тело мгновение назад, но сейчас не ощущал ни боли, но грохота осыпающихся камней. Богатырь попытался открыть глаза, но веки не раскрывались. Сквозь них он видел только слабые светлые пятна.

Не в силах сдвинуться с места он прислушался к тому, что твориться в нем самом.

Собственное тело показалось ему муравейником, в котором муравьи прикладывали друг к другу кусочки мяса.

«Нас же расплющило, завалило, — подумал он — Кто же вытащил?»

Сверху, из темноты, обрушился водопад. Вода попала в рот и в уши и он затряс головой. Влага смыла кровь с лица и он увидел свет.

— «Вот они и вытащили…»

Толстяк, лоснящийся от сытости, наклонился над ним, потрепал по щеке.

— Живой?

— Живой, — с трудом выпихнул Гаврила через разбитые губы.

— Ну, ничего… Потерпи… Это не надолго…

Тьерн пропал из виду. Гаврила осторожно повернул голову. Так и есть. Связали. И его, и Исина с Избором. Взгляд пробежал по стенам, поднялся вверх. Над головой куполом выгибался слишком высокий для подземелья свод.

«Наверх затащили…» — догадался Гаврила. — «Прав был, выходит, Муря…»

При своей толщине толстяк не мог быть воином. Второй, что стоял рядом еще мог бы сойти за бойца, если б не халат и… Гаврила дернулся и закашлялся. И не ковчежец, что тот, покачивая, держал в руках.

— «Маги… Вот они, враги…» — подумал Гаврила, проверяя прочность веревок. — «Вот они враги, о которых говорил Белоян. Внешние враги!»

Санциско стоял перед связанными богатырями и не знал о чем их спросить. Все и так было ясно. Враг — он везде враг, и там где тепло, и там где холодно. Он даже подумал, что зря оживил их, но тут самый здоровый из них неожиданно густым басом окликнул его:

— Вот смотрю я на тебя, вражина, и думаю, что тебе сказать…

Разговор завязывался. Санциско нашарил за спиной кресло и сел.

— Ну, не знаю… Хоть спасибо скажи.

Гаврила покачал головой.

— Ты хоть понимаешь, что я вас с того света вытащил?

— Нет. Не скажу.

Санциско уселся поудобнее.

— Что ж ты такой грубый-то?

— Не грубый, расчетливый, — ответил Гаврила, оглядываясь по сторонам. — Тогда ведь придется тебя еще благодарить за то, что ты нас туда отправил…

Маг засмеялся.

— Да, верно… Ну и поблагодарил бы не рассыпался…

Гаврила хмыкнул и из носа вылетела кровавая сопля. Санциско деликатно отвел глаза, посмотрел на Исина.

— Сильно вас верно прижало… Твои друзья тоже не разговорчивые?

— А это смотря о чем говорить будем, — отозвался Избор. Он уже попробовал свои веревки и успокоился. Понимал, что все, что нужно заговорено и вымочено в мертвой воде — вон ее у них сколько — лужи на полу стоят, а открывать ковчежец никто не собирается.

— Ну, скажите тогда, кто это вам память вернул? Где такой искусник нашелся?

Гаврила с Избором переглянулись. Смерти они не боялись — что ж бояться неизбежного и оттого пришло желание просто покуражится, позлить врагов. Гаврила высокомерно оглядел магов и начал:

— Вам, пришлым, наших обычаев не знать не дано… Не знаете вы, что первое дело, чему славянина с детства учат, так это память возвращать.

Он прокашлялся, делая вид, что вспоминает.

— Перво-наперво берешь кувшин. Квасу туда наливаешь…

— Трех тараканов, — добавил Избор, всем видом своим показывая, что готов услужить сильным и могучим мира сего.

— Да… Второго хорошо бы раздавить между средним и указательным…

Он поглядывал на магов, но лица у тех остались непроницаемыми.

— Про пол кружки муравьев не забудь, — напомнил Исин.

— Да! И самое главное — дохлая мышь, объевшаяся ячменя и утонувшая в пиве!

Масленников сглотнул кровавые слюни.

— Все это размешать…

— Но не взбалтывать! Ни в коем случае не взбалтывать! — прервал его воевода, заглядывая в глаза толстяку. — Это важно!

— Да, да! — закивал Исин. — Это — обязательно! И все это внутрь.

— В три приема.

— С причмокиванием.

— При этом глубоко дыша.

Санциско побледнел, тронул себя за горло, а страж, что стоял в дверях согнулся пополам и выплеснул содержимое своего желудка на ковер. Глава Совета невольно оглянулся. По лицу его Избор увидел, что он готов убить стража, но талисман не дает. Плечи мага поднялись и опали.

— Что ж, — сказал маг, взяв себя в руки. — Поговорили мы хорошо, только вот жаль, что толку от разговора никакого не вышло.

Он взял с блюда яблоко, покатал его между ладонями. Тьерн стоял рядом и молчал, ожидая решения.

— Да, — наконец произнес Глава Совета, повернувшись к соратнику, — ты оказался прав… Есть в них что-то от тараканов.

Тьерн молчал, только переводил глаза с одного на другого, словно к чему-то примеривался.

— Так что нечего на них магию тратить. — Не сообразив, что хочет Глава Совета, Сельдеринг вопросительно поднял брови.

— Давай их между средним и указательным…

Он ударил ладонями по подлокотникам и поднялся.

— Все… Оставляю вас на попечение моего друга. — Маг кивнул на Сельдеринга и улыбнулся. — Если что будет не так — кричите…

Глава совета бережно поднял ковчежец. Вытянув шею Гаврила наблюдал за ним, как кошка за мышью.

— Где теперь тебя искать? — спросил он его как старого знакомого. — Мало ли что? Вдруг нужда какая…

— Уже соскучился? — усмехнулся маг. Исин дернулся вперед и кресло под ним заскрипело.

— Мы тебя везде найдем, везде достанем!

Не оборачиваясь на угрозу Глава Совета ответил:

— Сумеете найти — буду рад!

От безысходности Исин совсем озверел.

— Я тебе, гад, зубами горло перегрызу!

Эти слова все-таки остановили Санциско. Он посмотрел на Тьерна (тот развел руками, мол само собой разумеется) и сказал:

— К этому времени как у тебя появится возможность сделать это, я думаю ты уже отдельно от своих зубов будешь.

Он чуть было не вернулся, что бы потрепать хазарина по щеке — так тот его развеселил.

— Ну, а если в том виде сможете меня найти — заходите. Я вас всех по бутылкам рассажу и рядом поставлю. Скучно не будет.

Посмеиваясь он коснулся рукой двери.

— Ну, а если всерьез?

— Если сутки проживете — ищите в Журавлевском княжестве.

Он рассмеялся в голос такому дурному предположению и скрылся за дверью. Его смех слышался еще несколько секунд, покуда маг не повернул за поворот.

— Простой у тебя друг. Душевный, — заметил Избор.

Тьерн прошелся мимо богатырей, заложив руки за спину. Ковер, устлавший пол, глушил его шаги и оттого казалось что он летит над ним.

— Мы с вами по-божески, а вы мстить? — удивившись хазарскому коварству и заглядывая в глаза Исину спросил оставшийся с ними маг. — Это как-то по гадски. Зубами грозишь…

Избор кротко глянул на него.

— Ты не понял… Какой «мстить»? Просто любопытно знать, чем же все это кончится…

Он вздохнул так, что веревки врезались в беззащитное тело. Тьерн покачал головой, вроде как сожалея, но ничего не сделал.

— Я так понимаю, что до конца мы не доживем? — спросил чуть погодя воевода.

— Наверняка нет, — улыбнулся Тьерн.

— Ну и расскажи напоследок, не будь жадиной-то. Нам же тоже интересно.

Как только что это делал Глава Совета, Тьерн взял яблоко и покатал его в ладонях. О чем он думает Избор мог догадываться. Он и сам думал о том же.

— Ну? Что жмешься? Думаешь, сбежим?

— Кто много знает — мало живет… — уклончиво сказал Тьерн.

— Я воин, — ответил Избор. — Я свой конец знаю, а раньше или позже…

Он пожал плечами, показывая суровое безразличие к своей судьбе. Гаврила смотрел на него, кусая губы и наконец не выдержал.

— Ты что? Ты чего?

— Ничего, — ответил Избор. — И поигрывать надо уметь. Тут не наша возьмет…. Так уж хоть напоследок узнаем что к чему…