Внешний враг

Глава 34

Площадь стремительно пустела — горожане разбежались защищать свои лавки и амбары и тут осталась только княжеская дружина. Сквозь горестный вой и рев уже слышались резкие, уверенные голоса сотников и десятников. Гаврила озабоченно покрутил головой — дружина у здешнего князя собиралась споро.

— Хазарин где? Опять около баб трется?

Из того, что ему сказали Исин успел сделать только половину — освободил женщин и теперь вместе с ними стоял рядом с лобным местом. А вот лошадей там не было. Исин погрозил хазарину кулаком и привстал на цыпочки, но и ему на глаза не попалось ни одной лошадиной морды — только лица, люди, мечи и шлемы. Взгляд обежал площадь и, зацепившись за что-то знакомое, вернулся. У проулка, напряженно вслушиваясь во что-то, стоял остроголовый.

— И тут нас эти достали…. Мало нам своих! — в сердцах сказал воевода. — Давай хоть на лошадях, хоть на карачках. Нечего нам тут делать больше. А то налетят всякие разные с пожеланиями долгих лет жизни…

Гаврила кивнул — имея в руках талисман он ничуть не хотел подвергать его более опасностям, как тут же воздух над площадью прорезал детский крик:

— Дядя Избор! Дядя Гаврила!

Гаврила встрепенулся, отыскивая крикуна. Воевода оказался быстрее.

— Вот он.

Избор показал на полуразрушенный терем.

— Со второго поверха орет!

— Хитрый малый. Как это он туда попал? — Удивился Масленников. — Зачем?

— Воровал наверное, — не смущаясь предположил Избор. — Парень-то не промах!

— Лошади! — донеслось до них, объясняя сразу все.

— Там лошади! — понял воевода. — К нему!

Он взмахнул рукой показывая Исину, показывая, что бы тот оставался на месте.

Суматоха на площади сходила на нет, уступая место порядку. Кто-то уже без криков тушил занявшийся огнем княжий терем, кто-то вытаскивал из развалин покалеченных, а кто-то уже искал сбежавших виновников намечавшегося торжества. Они не пробежали и десятка шагов, как с криком и улюлюканьем за ними организовалась погоня. Чуть в стороне от дружинников, подбадривая воинов криками прихрамывая бежал бирюч.

— Вон как человек свою работу любит, — показывая на него крикнул Избор. — Не то, что у нас! Ведь если поймают, то опять все с начала — и позор нам читать и желания загадывать…

— Догнать-то может и догонят, а вот возьмут ли?

Гаврила не стал доводить дело до драки, а на ходу шлепнул себя по кулаку и позади стало безлюдно.

Распихивая ничего не соображавших людей они добежали до лобного места и нашли там Исина.

— Где бабы? — осерчал Гаврила — Говорили же ведь…

Исин вытянул руку. Впереди, за помостом, звенело и ухало. Обежав помост, на котором их совсем недавно собирались четвертовать, они увидели как Диля с Тулицей рубятся с обступившими дружинниками. Гаврила покачал головой и ничего не сказав начал хватать сражающихся и бить их друг о друга.

— Кончай играться! Иосиф лошадей раздобыл.

— Талисман? — спросила Тулица. Гаврила в ответ стукнул себя по груди.

— Лошади?

Гаврила хотел показать где лошади, но его перебил Избор.

— Все тебе вынь да положь… Беги следом. Кто добежит — увидит…

Лошадей тут оказалось много — куда как больше, чем им требовалось. Перепуганные шумом, что стоял вокруг, они выскочили из конюшни и теперь, словно кусочек штормового моря, бились о полуразрушенные стены. Дорогу на площадь им загораживала груда бревен, что еще недавно была стеной княжеского терема. Около нее торчком стоял невзрачный мужик, что охал и ахал каждый раз, когда лошади набегали и отшатывались от преграды.

— Что стоишь? — заорал прямо в ухо ему Гаврила. Гибель людей тут была неизбежна, но лошадям-то, лошадям-то за что гибнуть? — Разбирай бревна! Побьются же!

Он первый ухватился за какую-то лесину и выворотил ее, освобождая лошадям дорогу на площадь. Откуда-то сверху слетел Иосиф и радостно улыбаясь бросился к Гавриле, но Масленников не стал давать волю чувствам.

— На коней! В драки не ввязываться! Кого нужно — я сам убью!

— Задержимся, — предложил Исин. — Голыми ведь уезжаем… Ножик бы хоть какой найти или халат хотя бы. Сапоги бы неплохо… Визуария бы вот еще…

Гаврила только покачал головой.

— Ты тут себе только еще один застенок найдешь. Меч есть и довольно с тебя. Не рассуждать…

Не горстью беглецов, а воинским отрядом они проскакали, давя не успевших отбежать в сторону. Диля и Тулица визжали, стараясь на ходу хоть кого-нибудь задеть своим железом. Под рев еще не успевшей собраться погони они подскакали к не закрытым воротам и, опасаясь редких стрел, вырвались из города.

— Поживем еще! — крикнул Избор. — Погоняем пыль по дороге!

— Давай, давай! — прокричал Гаврила. — Не задерживайся, пока хозяева не опамятовались.

Обгоняя бегущих из города поселян они уходили от города все дальше и дальше все ближе и ближе придвигался холм, похожий на застывшую в беге морскую волну — крутую и непокорную. Дорога вела к нему и ничего другого как следовать ей у беглецов не оставалось.

Вместе с дорогой они поднялись на холм и там оглянулись. Конечно позади них все было так, как и должно было быть. Следом двигалось облако пыли — княжеским дружинникам много времени не понадобилось, что бы прийти в себя, вскочить на коней и бросится следом за ними.

— Ух ты! — сказали Тулица. — Догоняют!

— Не догонят, — погладив кулак обронил Гаврила.

— Эти не догонят, так сами въедем куда не нужно.

Пока все высматривали погоню у себя за спиной Диля смотрела совсем в другую сторону. Прямо там, где они надеялись найти спасение, у подножья холма, перегородив дорогу стоял воинский отряд. После секундного замешательства Диля спросила:

— Ну, кто скажет где их меньше? Спереди или сзади?

Гаврила, разглядывая новую напасть, поскреб лоб.

— Больше… Меньше… Тут угадать надо кто добрее…

— Ну и угадай! А то потом не до этого будет. Кровь-то у всех красная.

— Назад ехать — дороги не будет. — Сказала Тулица, косясь на притихшего Иосифа. — Примета есть такая.

Гаврила из-под руки все смотрел вниз.

— А кто это там? — спросил мальчишка. С ответом никто не поспешил и он дернул за рукав богатыря.

— Морды больно знакомые… — наконец сказал Масленников. — Неужто не узнаете?

Исин пригнулся к шее коня.

— Да! — сказал он. По доспехам и стяжкам он уже понял, кого Судьба в этот раз поставила перед ними. — Почти родня… Все на месте, только тестя с голубятней не хватает…. И чего они сюда приперлись?

Он оглянулся на подлетающую сзади погоню. Облако пыли за спиной распадалось на отдельных всадников. Их сжимали как орех.

— От такого зятя кто же откажется? — спросил Избор искоса поглядывая, то вниз, на голубевцев, то на Дилю.

— Вон орава-то какая! — подал голос Иосиф. — Посекут…

— Я им посеку… — сказал Гаврила. — Ладно…

Он сунул меч за спину, освобождая руки от оружия.

— Живо все ко мне за спину.

Исин с Избором переглянулись. Гаврила хотел пустить в ход свое самое страшное оружие.

— Хочешь их поубивать всех?

Гаврила посмотрел на Исина.

— А как иначе?

— Я к тому, что сил не хватит, — покривил душой хазарин. — Вон их какая прорва.

Богатырь не ответил. Они смотрели друг на друга, принимая жестокое, но неизбежное решение и только поляницы ничего не понимали в происходящем.

— Ты что, колдовать собрался? — спросила Тулица. — Ты, я смотрю на все руки. От вас и под землей не спрячешься…

Гаврила вдруг улыбнулся и спохватившись коснулся талисмана. Пока сок одолень-травы еще бродил в крови он не решился взять его своими руками, а попросил Тулицу.

— Сними.

Когда она сняла ожерелье он достал ковчежец.

— Спрячь и отдай Избору.

Она сделала, что просили. Тишина позади них потихоньку наполнялась перестуком копыт и криками.

— Ну что? — спросил Исин.

— Не убью, — решил Гаврила. — Я — не ты… Это ты у нас безжалостный — режешь кого не попадя.

Хазарин зарумянился и потупил взгляд.

— Хватит, — становил его Избор. — Перехвалишь. Резать-то он и впрямь режет, а потом за ним чисти…

— Ладно. Исин злой, а я добрый. Я их тогда пожалел и сейчас пожалею!

Он посмотрел на оставленный город.

— Те злые сегодня, а эти нас, поди, забыли. Сейчас напомним.

Он весело под мигнул Тулице, которая еще не догадывалась о том, что ей сейчас предстоит увидеть. Богатырь тронул коня коленями и тот, словно уже знал что нужно будет делать размашистой рысью поскакал вниз по склону. В последний раз оглянувшись на взлетавших на холм преследователей Избор рукой показал женщинам, место за Гаврилой, и когда их лошади пристроились позади Гаврилы пропустил вперед Иосифа и тронул вперед своего коня. Стиснув зубы он скакал за Иосифом, думая о том, что все, что сейчас произойдет — зло, погибнут невинные люди, но без этого уже нельзя обойтись. Все это нужно, что бы «Паучья лапка» осталась на Руси. И ни одна цена за это не была велика.

Первый удар расколол воздух словно гром. Избор вздернул голову, выискивая фонтан крови и разорванной плоти, но вместо красного занавеса в пол неба он увидел прямо перед собой черную стену.

Бросив поводья Гаврила скакал на ощетинившийся копьями строй. Другой дороги у них не было — талисман возвращался в Киев своим путем. Этой дорогой. Богатырь вскинул кулак, ударил ладонью по нему и земля впереди вздрогнула и вздыбилась черной волной, поднимавшейся до самого неба. Казалось, что кто-то из Богов встал за гигантский плуг и вонзил невидимый лемех между ними и погоней. Руки, наполненные неземной силой повели его перед беглецами, загораживая их от дружинников двумя черными занавесями. Справа и слева от беглецов в воздух взлетели камни и песок, а по земле, прямо перед ними струился черный ручей. Нет, не ручей — овраг. Глубокий овраг мерными рывками двигался к перегородившим дорогу голубевцам. Воины еще стояли на месте, борясь со страхом, но и Избору и хазарину и ошарашенным женщинам было ясно чем все это кончится. То, что близилось к ним не было страхом. С ним обученные воины справились бы. Это был Черный Ужас, чувство, которое охватывало человека перед лесным пожаром или землетрясением. Чувство не рождавшееся внутри человека, а внушенное ему свыше.

Земля трескалась и стонала, и под этот шум строй перед ними начал расходиться. Кони беглецов незаметно для себя вступили на дно сотворенного Гаврилой оврага. Воздух тут был горек и пах сыростью. Запах потревоженной земли лез в ноздри и воевода сморщившись замотал головой. По бокам уже не было видно людей — только черные, осыпающиеся стены, а впереди небо сходилось клином и упиралось в такую же черную стену. Как ни старался Гаврила приноровиться к ходу коня, его качало из стороны в сторону и оттого удары не попадали в одну точку. Проход, что торил Гаврила, вместо того, что бы быть прямым, от этого становился похож на причудливо изломанное горное ущелье или на ветвистую еловую лапу, где от основной ветки в самых причудливых местах в стороны отходили ветки поменьше, а потом впереди появлялись все новые и новые отростки. В спину Избору пахнуло влажным ветром.

— Вверх давай! — крикнул воевода. — Вверх! Засыплет!

Даже не оглянувшись Гаврила немного повернул кулак и дно постепенно стало подниматься вверх. Воздух стал суше, светлее, раздвинулись стены и они вновь оказались на земле.

Они выскочили на дорогу и не оглядываясь поскакали вперед. Они знали, что теперь тем, кто остался на другой стороне рукотворного оврага, теперь не до них. Позади стоял грохот — там схлестнулись две погони, вгоняя одна в одну две ненависти и два желания догнать беглецов.

— Как меч в ножны! — крикнул Исин, радостно смеясь.

Избора наполнила необыкновенная легкость. Солнце и двух пальцев не прошло с тех пор, как они стояли на лобном месте опозоренные, без талисмана и без всяких надежд на будущее, а теперь…. А теперь враги рубили друг друга, а перед ними лежала свободная дорога.

Они проскакали почти два поприща, когда Тулица все же оглянулась. Овраг, пробитый в земле Гаврилой был еще хорошо виден, как и туча пыли, что висела над ним. Княгиня нагнала Масленникова и восторженно крича:

— Пожалел ты нас в прошлый раз! Ой пожалел! Спасибо!

Масленников рассмеялся.

— Я же говорю — я добрый!

Они гнали лошадей, словно погоня еще дышала им в спины. Вихрем промчавшись сквозь пару деревенек они свернули к лесу. Там Гаврила остановил коня и оглянулся. Не найдя погони за спиной он пересчитал глазами тех, кто был рядом

— Тут разделимся!

Избор, словно Масленников с ним уже договорился, кивнул. Исин, не желая выпадать из мужского братства тоже качнул головой, хотя ничего не понял. Тулица нахмурилась.

— Зачем? Все так здорово идет…

— Затем, чтобы и дальше все так шло. Мы в Киев поскачем, к Круторогу, а вам в Журавлевское княжество спешить — князя Круторога предупредить и Хайкина…

По глазам женщин Избор увидел, что женщинам вовсе не хочется уходить из гущи событий. Они переглянулись.

— А если не послушаемся мы, то… — начала было Диля, подбоченясь, но Гаврила ее перебил.

— Тогда убью.

Сказал он это с улыбкой, но у поляницы и сомнения не возникло, что именно так он и поступит, если будет нужда, конечно.

— Ладно, убедил, — сдалась Тулица. — Мальчишку нам давайте… Вам он в обузу.

Она протянула руку, что бы потрепать Иосифа по волосам, но отрок отодвинулся.

— Сперва догони! — крикнул он и погнал коня вперед. Никто за ним не погнался и он через полпоприща встал.

— Его тоже убивать будешь? — ехидно спросили Диля.

Гаврила посмотрел на Избора. Тот пожал плечам.

— Так что с мальцом? — переспросила Тулица. — Он с нами?

— Боюсь, испортите вы его, — сказал Масленников. Тулица предлагала дело, но ему понравилось то, как поступил мальчишка, потому что он и сам поступил бы точно так же.

— Он нам нынче коней подарил, может и завтра от него какая польза будет… — задумчиво произнес Исин.

— Мальчишка с нами, — решил воевода.