Владимир, Сын Волка 3

Глава шестая Слава республике!

* СССР, РСФСР, город Москва, Кремлёвский дворец съездов, 18 мая 19 90 года*

— Пу-пу-пу… — издал Жириновский, делающий вид, что слушает речь Горбачёва.

Сегодня очередное заседание I-го Съезда народных депутатов РСФСР, самого важного из съездов — здесь будет решаться, кто станет председателем Верховного Совета РСФСР и, по сути, возглавит будущую Российскую Федерацию, если она вообще будет.

В прошлой жизни Директора им стал Борис Ельцин, но сейчас его здесь нет. У него другие проблемы — Жириновский выдавил его со всех избирательных округов, с которых он мог, чисто теоретически, баллотироваться на Съезд.

Теперь Ельцин политический труп, потому что, несмотря на сохраняющуюся поддержку части населения РСФСР, он физически не смог избраться, поэтому реализовать эту поддержку никак не может, а это значит, что о нём, наконец-то, можно забыть. И Жириновский уже начал забывать его.

— … предлагаю перейти к обсуждению наиболее важного вопроса — возможных кандидатов на пост председателя Верховного Совета РСФСР, — вещал, тем временем, очень неуверенный в себе Горбачёв.

По всему Союзу проходит референдум — Жириновский уже отметился в пункте для голосования и проголосовал за отмену шестой статьи Конституции СССР, но против введения поста президента СССР.

В Литовской, Латвийской и Эстонской ССР, тем временем, проходят референдумы по выходу из состава СССР — таким образом удалось резко снизить накал страстей и утихомирить местное население.

Владимира, за это предложение, уже осуждают некоторые оппоненты из остатков КПСС и консервативных фракций. Говорят, что это очень опасный прецедент и Союз может рухнуть из-за этого.

Но он прекрасно знает, что даже если сегодня провести референдумы в остальных республиках, то могут, с определённой вероятностью, выйти лишь три — Молдавская ССР, Грузинская ССР, а также Азербайджанская ССР.

Только вот будет это относительно нескоро — другие референдумы решено проводить в начале следующего года, примерно в феврале, потому что Горбачёв хочет завоевать для себя немного пространства для манёвров. Это очень сомнительное решение, потому что кое-где вдохновились примером Прибалтики и тоже очень хотят провести свои референдумы, чтобы по их итогам вести республики к выходу из Союза.

Но главная проблема референдумов — надо спрашивать мнение всего населения. И если в Прибалтике всё понятно, то вот в остальных республиках всё очень неоднозначно. В прошлой жизни Директора, в худших условиях, примерно через год, 77,85 % населения СССР проголосовали за его сохранение.

В Прибалтике проживает сравнительно мало людей: Эстонская ССР — 1,6 миллионов человек, Латвийская ССР — 2,7 миллионов человек, а Литовская ССР — 3,7 миллионов человек. В сумме это даёт на два миллиона меньше, чем в Белорусской ССР или на миллион больше, чем Азербайджанская ССР.

В СССР проживают 288 миллионов человек, из которых 185 миллионов старше 18 лет и имеют право голосовать. И из этих 185 миллионов, в прошлой жизни Директора, 148 миллионов человек пришли голосовать — из их числа 113 миллионов человек проголосовали за сохранение Союза.

Жириновский убеждён, что в данный момент за сохранение Союза выступает гораздо больше людей, чем выступало в 1991 году в прошлой жизни Директора, поэтому за результаты референдумов можно не переживать.

А вот за что нужно переживать — это за реакцию Горбачёва.

— Фракции выдвигают следующих кандидатов, — продолжил генсек. — Это Иван Кузьмич Полозков, Владимир Вольфович Жириновский, Михаил Васильевич Попов, Валентин Иванович Варенников, Виталий Иванович Воротников, Рамазан Гаджимурадович Абдулатипов, Сергей Николаевич Горячев, Владимир Борисович Исаков…

Естественно, генсек не хочет, чтобы председателем стал Жириновский. Вернее, он хочет, чтобы председателем стал кто угодно, но не Жириновский. Впрочем, ставку он делает на Полозкова.

Полозков — это старый номенклатурщик, абсолютно управляемый и удобный, о чём знают очень многие. Горбачёв его выдвигает специально, чтобы превратить Верховный Совет РСФСР в послушный инструмент для более спокойного проведения либеральных инициатив.

Также интересен Воротников, который выдвигается от КПСС, то есть, какой-то группы номенклатурщиков, но не от Горбачёва — скорее всего, он ему подчинится, но фаворитом генсека считается Полозков.

Среди остальных, помимо Жириновского, есть лишь одна интересная фамилия — Варенников. Он генерал армии и главнокомандующий Сухопутными войсками СССР, широко известный в узких кругах.

И с ним у Жириновского есть контакт — Валентин Иванович время от времени посещает Дом воинов-интернационалистов, потому что воевал в Афганистане и участвовал в Великой Отечественной войне.

«Если сработает минимальная вероятность, что выберут его, это будет наш человек в председателях», — подумал Жириновский.

Сегодня будет первый тур голосования, на котором 1068 народных депутатов проголосуют за кандидатов и определят, кто же станет председателем Верховного Совета РСФСР.

Но никто не знает, каким будет результат, потому что в зале очень много фракций, а «жирондисты» имеют только 37 % мандатов. То есть, Жириновский гарантированно получит только 37 %, а все остальные будут голосовать за кого попало, и заранее предсказать, каким будет итог, нельзя.

Определённую опасность представляет Попов, но не Гавриил, а Михаил, который нехило распиарился на критике идей Жириновского — открыто называет их социал-шовинистическими, верно указывает на то, что из уст Жириновского не раздалось ни слова об интернационализме, а сам предлагает примерно то же, но под другим углом. Часть электората, судя по всему, склонна слушать Михаила Попова.

— Начинаем процедуру тайного голосования, товарищи! — заявил Горбачёв. — Объясняю условия: для выбора кандидата требуется абсолютное большинство — не менее 535 из 1068 голосов. Члены Счётной комиссии — проверьте урны и опечатайте их, для исключения возможности фальсификации.

Он говорит это не для народных депутатов, которые всё это уже хорошо знают, потому что ещё вчера был проведён подробный инструктаж, а для телезрителей, чтобы они понимали, что сейчас происходит.

Идёт прямая трансляция по всей РСФСР, поэтому за ходом заседания внимательно наблюдают десятки миллионов людей.

Счётной комиссией, избранной из числа народных депутатов на вчерашнем заседании, потребовалось около десяти минут, чтобы демонстративно проверить урны: операторов подпустили к урнам, чтобы показать, что они пусты, а затем опечатали каждую.

Далее, члены Счётной комиссии заняли места за столами и приготовили документацию и бюллетени.

После объявления о готовности к началу голосования, депутаты начали подходить к столам и получать бюллетени под роспись.

Жириновский, дождавшийся своей очереди, получил бюллетень с номером 407 и проголосовал за себя, вычеркнув из него все остальные ФИО.

Вернувшись на своё место, он ждал. Все напряжены, потому что понимают, что решается судьба самой богатой республики Союза. Основная масса военно-промышленной мощи СССР сконцентрирована в РСФСР, являющейся его стержнем. Если к власти в РСФСР придут не те люди, желающие непонятно чего, то Союз будет окончательно обречён.

«Надо, чтобы к власти пришли те люди», — подумал Жириновский. — «А то не те люди всё испортят и бросят страну в пучину деиндустриализации и хаоса».

Собственно, Ельцин, который должен был победить здесь, принял бы декларацию о суверенитете РСФСР, чем бы форсировал парад суверенитетов и начал финальный этап демонтажа советской власти.

У Жириновского другие планы — в отличие от Директора, он не верит в то, что нельзя сохранить Союз. Сохранить его можно, но при соблюдении ряда условий.

Политика напрямую исходит из экономики — а он успешно захватывает экономику Союза и планомерно вытесняет местные элиты из нарождающегося бизнеса.

В этом деле он строго придерживается политики «мультикультурализма», то есть, в кооперативах и управляющих органах Организации в национальных республиках руководящие должности занимают представители преобладающей в республике национальности.

У него нет недостатка в ветеранах разных национальностей, среди которых очень много компетентных людей. И они управляют кооперативами, выполняют свою работу, снижая дефицит и обеспечивая работой жителей республики.

Владимир изначально не собирался играть честно, поэтому Управление безопасности занимается поиском и сбором компромата, раскрывает его, когда надо, а также подкупает нужных людей в официальных властях республики, чтобы ослаблять местные элиты, которые оказывают очень слабое сопротивление, так как сложно эффективно сопротивляться опытным бывшим сотрудникам КГБ, которые, как известно, бывшими не бывают.

Номенклатура на местах проходит процесс дезинтеграции, а те её представители, оказавшиеся способными сопротивляться, испытывают на себе весь убойный потенциал Управления безопасности. Никого ещё не устраняли, но вот громкие коррупционные скандалы, раскрытие уголовных преступлений, факты кумовства и некомпетентности — это систематически всплывает почти в каждой национальной республике.

А вот с элементами из организованной преступности Управление расправляется без суда и следствия — нет ресурсов, чтобы возиться с ними, поэтому Жириновский поставил задачу покончить с ними окончательно. В отличие от местных финансовых элит, Жириновскому все эти бандиты даром не сдались — они больше вредят, чем помогают в выполнении его плана. А раз вредят, то лучше избавиться от них поскорее.

Кое-где даже удалось захватить фактическую власть на государственных заводах — в ходе подковёрных интриг, удалось поставить своих директоров на ряд предприятий, а те уже расставили заместителями людей из Организации.

Никаких вредительских действий и мер по выведению средств новое руководство не предпринимает, потому что у него другие задачи: налаживать работу и выдавать продукцию. Ровно столько, сколько требуется, без трудовых рекордов, но и без срывов.

В Казахской ССР был достигнут крупнейший успех Организации — Управление безопасности смогло проникнуть в высшее руководство Алма-Атинского завода тяжёлого машиностроения. Местный партком пытался воспрепятствовать этому, но республиканский филиал Организации подавил сопротивление с помощью публикации компромата на нескольких высших функционеров Коммунистической партии Казахстана.

По меркам будущих «достижений» политических функционеров, это были безобидные прегрешения, но сейчас терпимость населения к коррупции очень низка, поэтому вся республиканская общественность до сих пор полностью сфокусирована на этом скандале, а на заводе тяжёлого машиностроения новый руководитель — Айбек Айкынович Сыздыков, майор в отставке, с 1984 по 1989 год получивший высшее инженерное образование. Он учился в МГТУ имени Баумана, по специальности «Металлургические машины и оборудование», причём отучился честно, с обширной практикой. А по партийной линии у него всё в порядке ещё со времён Афганистана — пусть это теперь не очень важно, но и с этой стороны исключены какие-либо вопросы.

Организация готовит кадры годами, поэтому в резерве находятся сотни специалистов, получивших правильное образование и практику на управленческих должностях.

Пользуясь тем, что первый секретарь ЦК КП Казахстана, Нурсултан Назарбаев, сейчас очень занят бурной деятельностью по сохранению власти, никто осознанно не пытается устранить эту непонятную активность с заводами, а Управление безопасности плавно подбирается к тяжёлому машиностроению, а также добыче полезных ископаемых…

В остальных республиках всё происходит примерно так же — применяются подкуп, компромат и партийные интриги, чтобы снимать неугодных директоров, а на их место ставить подготовленных специалистов. Это медленный процесс, потому что Управление работает только наверняка, поэтому успехи случаются нечасто.

Раньше журналисты проводили расследования, собирали информацию на Организацию, но они уже перестали — серия загадочных исчезновений пресекла подобную деятельность.

— Что будем делать дальше, товарищ подполковник? — тихо спросил Эрик Тельман, сидящий справа от Жириновского.

Гвардии старшина в отставке состоит в костяке «жирондистов» и выступает неформальным заместителем Владимира во фракции. Сейчас он в официальном гражданском костюме тёмно-синего цвета, но с орденом «Красной Звезды» и медалью «За отвагу» на груди.

К бравого вида военным у населения больше доверия, а если эти военные умеют связно излагать свои мысли и говорят правильные вещи, то доверия к ним становится ещё больше.

Тельман, несмотря на то, что поволжский немец с будто бы еврейской фамилией, вызывает у избирателей особо много доверия, потому что у него, помимо воинских заслуг, есть и очень интеллигентная внешность, которая вызывает лёгкий когнитивный диссонанс, когда люди видят боевые награды.

— Посмотрим, какие будут результаты голосования, — пожал плечами Жириновский. — Если в первом туре никто не наберёт, то будет второй, а если понадобится, то третий.

Полозков, главный кандидат от КПСС, на фоне Жириновского, смотрится очень плохо — читает с бумажки, за «своим мнением» обращается к Горбачёву, ну и внятно объяснить, что он будет делать на посту председателя, не может. Поэтому Горбачёв, когда поймёт, что административным ресурсом Полозкова на пост не протолкнуть, заменит его кем-нибудь адекватным.

Александр Власов, сидящий рядом с генсеком, смотрится лучше, чем Полозков, но Горбачёв не рискнул «ходить с козырей» и не выдвинул Власова сразу. Возможно, это стратегическая ошибка генсека.

В течение следующего часа депутаты голосовали за кандидатов, а затем настал черёд выступлений, которые должны занять депутатов на время подсчёта голосов.

От фракции «жирондистов», для наблюдения за подсчётом голосов, в помещение Счётной комиссии отправлены четыре человека. От других фракций туда же ушли примерно по трое-четверо депутатов.

«Вряд ли Горбачёв решится фальсифицировать результаты», — подумал Владимир. — «Тем не менее, доверяй, но проверяй. А у меня к нему нет ни капли доверия».

На самом деле, Горбачёву здесь делать особо нечего — это республиканский уровень, а он персона всесоюзного масштаба, но ему очень важно, чтобы к власти в РСФСР пришёл его человек, поэтому он оказывает Полозкову поддержку даже физическим присутствием.

И, разумеется, ему предоставили первое слово на череде выступлений, несмотря на то, что он не возглавляет никакую фракцию.

— Товарищи народные депутаты! — заговорил Горбачёв. — Поздравляю вас с успешным голосованием — это важный шаг на пути к демократизации нашего общества, ведь впервые в истории РСФСР проведены честные выборы в…

Владимиру стало неинтересно слушать эту умопомрачительную историю о торжестве демократии, поэтому он потормошил маршала Куликова.

— Товарищ маршал, хотите услышать анекдот? — спросил он.

— Давайте, Владимир Вольфович, — улыбнулся маршал.

— Идут выборы в народные депутаты Съезда народных депутатов, — начал Жириновский. — Гражданка на избирательном участке заходит в кабинку и проводит там примерно пять минут. Член избиркома стучит в кабинку и спрашивает: «У вас проблемы?» Гражданка отвечает: «У вас ручка не пишет!» А член избиркома отвечает: «Ручка-то пишет, просто вы не в том квадратике галку ставите!»

— Ха-ха-ха!!! — засмеялся маршал.

Сидящие по соседству депутаты из «жирондистов» тоже засмеялись.

— Я попрошу порядка! — потребовал недовольный Горбачёв. — Итак, на чём я остановился? Ах, да, нами достигнуты впечатляющие успехи в кооперативном строительстве…

Жириновскому снова стало неинтересно слушать историю о собственном успехе. Когда идёт речь об успехах в кооперативном строительстве, это можно с уверенностью записывать на счёт Владимира, потому что это всё он.

Организация, по состоянию на 1 мая 1990 года, контролирует 103 000 с лишним кооперативов разного профиля. Это уже больше, чем половина от общего количества кооперативов в СССР. По актуальным данным, в кооперативах Организации трудятся 2,51 миллиона человек — это на 200 тысяч человек меньше, чем всё население Латвийской ССР.

Из-за того, что кооперативов стало слишком много для оперативного и точного контроля, в каждом крупном городе организованы Информационные узлы на базе Домов воинов-интернационалистов, каждый из которых отвечает за 2500–3000 кооперативов и координируется из Центра.

Для обработки таких масс разнородной информации, нужны были большие вычислительные возможности, а также расширение штата — в Управлении планирования трудятся 420 человек в Центральном отделе, 870 человек в Региональном отделе, а также 350 человек в числе локальных инспекторов.

Строительные кооперативы уже возводят в Тимирязевском районе Москвы двадцатиэтажное офисное здание, которое будет закончено, по плану, во второй половине 1991 года — туда переедет «Госплан» Организации, а также некоторые другие подразделения и ведомства.

То, что построил Жириновский, по всем признакам, является полноценной корпорацией, у которой, как у любой нормальной корпорации, есть конечная цель — максимизация прибыли. Но, в отличие от любой нормальной организации, около 30 % прибыли расходуется на социальное обеспечение сотрудников, а оставшиеся 70 % уходят на модернизацию старых и открытие всё новых и новых подразделений.

Теперь, когда отработан регламент и внедрена усовершенствованная система оценки качества, открытие новых кооперативов поставлено на поток и они открываются Организацией по несколько тысяч в неделю.

Но даже так, несмотря на экстремально быстрый темп захвата рынка, влияние Организации на ослабление дефицита оценивается в 22–24 %.

Всё тормозится тем, что под контролем у Организации нет предприятий тяжёлой промышленности, а ещё у неё нет полноценного доступа к странам СЭВ.

Но Жириновского очень радует то, что всё идёт именно к этому — если ему удастся получить пост председателя Верховного Совета РСФСР, а это станет ясно очень скоро, дальше будет не очень трудно продвигать свои интересы в Совмине СССР и других ведомствах.

Сейчас решается судьба страны — Горбачёв ставит на этот съезд очень многое. Без Верховного Совета РСФСР у него станет очень мало влияния, что лишь усугубит дезинтеграцию КПСС…

После Горбачёва начал выступать лидер фракции «Коммунисты РСФСР», Геннадий Зюганов. Этого Жириновский приметил уже давно — он сейчас трудится заместителем заведующего идеологическим отделом ЦК КПСС, то есть, номенклатурщик.

Но, в ходе распада КПСС, Зюганов вдруг почувствовал, что партия свернула куда-то не туда и быстро сформировал свою фракцию, позиционирующую себя, как коммунистическую. Он сумел собрать вокруг себя восемь десятков соратников по партийной деятельности и начал утверждать, что их коммунизм самый настоящий, а все остальные — это продажная контра.

Жириновскому всё равно, потому что он знает, что за человек Зюганов и на что он способен, а на что не способен. Ничего принципиально нового, радикально отличающегося от позиции КПСС времён Брежнева, он не предлагает, но какую-то популярность в народе он, всё же, завоевал, потому что его предложение состоит в следующем — всё то же самое, что и раньше, но без Горбачёва, перестройки, демократизации и гласности…

Выступали следующие и следующие лидеры фракций — сегодня их собралось очень много.

В конце концов, ближе к последней четверти выступающих, настал черёд Жириновского. Все, кто выступают после него, не успеют сказать и слова, потому что, к тому моменту, будет завершён подсчёт голосов.

— Приветствую вас, товарищи народные депутаты! — произнёс вышедший к кафедре Жириновский. — Не буду разливаться соловьём о том, каких мы добились успехов, тут и без меня хватает людей, которые охотно нам об этом расскажут. Я пропущу часть об успехах и сразу перейду к статистике и конструктивной критике. Согласно данным Госкомстата СССР, валовой внутренний продукт в первом квартале года сократился на 2,5 % по сравнению с аналогичным периодом 1989 года. Это значит, что промышленное производство падает: в тяжёлой промышленности снижение составило 1,8 %, в лёгкой — до 3,5 %. Дефицит бюджета достиг 23 миллиардов рублей — вдумайтесь только! Это неэффективное расходование средств — с этим нужно что-то делать! Скажу больше — предпринимать что-то нужно было ещё три-четыре года назад!

Это неприкрытая критика Горбачёва и его команды, но сейчас такое уже можно. В 86-м или даже 87-м году Жириновский бы сел, далеко и надолго, но в 90-м году ситуация уже совсем другая и он далеко не худший критик Горбачёва. А ещё Горбачёв не может тронуть его — даже не из-за огромной популярности Жириновского в народе, а из-за Организации.

— Инфляция, официально заявленная на уровне 5–7 %, на деле скрытая и значительно выше — цены на товары народного потребления выросли на 10–15 % за первые месяцы года, а дефицит в розничной торговле составляет 20–30 % от номинального спроса! — продолжил Жириновский. — В сельском хозяйстве ситуация не лучше: производство зерна в прошлом году упало на 5 %, а в этом году ожидается дальнейшее снижение из-за нехватки удобрений и техники!

— А что вы предлагаете, товарищ Жириновский⁈ — выкрикнул кто-то из депутатов.

— Нет, сначала я скажу, что предлагаете вы! — с усмешкой ответил на это Владимир. — Вы предлагаете ввести как можно больше демократических механизмов, которые, в вашем представлении, должны будут сами по себе, каким-то образом, наладить наши дела! Дело-то, товарищи, не в демократии! Дело-то, как всегда, в экономике! Я не говорю, что нам не нужна демократия — в конце концов, все мы собрались здесь только потому, что были проведены ограниченные демократические реформы — без них тут сейчас, в теплоте и сухости, сидели бы, наверное, только трое — Горбачёв, Попов и Зюганов, а остальные бы слонялись по сырым подворотням! Но вы ставите демократию во главу угла, наивно уповая на то, что всё как-то само наладится! А я пристально смотрю на экономику и вижу, что мы проваливаемся! Нам нужны экономические реформы и не эта половинчатая ерунда, которую предложили — не буду показывать пальцем кто, а серьёзные экономические реформы! Кто отсюда пил? Чья минералка? Зюганов пил? Полозков? Замените!

Ему подали чистый стакан с минералкой, к которому он неспешно приложился.

— Кхм-кхм, — кашлянул он. — Серьёзные экономические реформы! Нужно полностью перелопачивать устоявшееся устройство государственных предприятий и, наконец-то, устранять давно допущенные системные ошибки — я знаю, как это сделать, потому что я вижу перед собой кое-что помимо демократии! Кто ещё имеет внятную программу экономических реформ? У кого ещё есть настолько детализированная программа, ставящая реальные цели⁈ У Зюганова⁈ У Горбачёва⁈ У, да смилостивится надо мною Будда, Ельцина⁈ Никто! Ни у кого нет! А у меня есть.

Довольно усмехнувшись, он сошёл с кафедры и вернулся на своё место.