Владимир, Сын Волка 3

Глава двадцать пятая Открытый перелом

*СССР, РСФСР, город Москва, улица Новослободская, СИЗО № 2, 6 мая 1991 года*

— Я надеюсь на ваше снисхождение! — выкрикнул потерявший самоконтроль Горбачёв. — Я же бывший председатель Верховного Совета СССР — меня нельзя казнить, как какого-то уголовника!

— Это решение Верховного Суда СССР, — ответил на это Жириновский, равнодушным взглядом рассматривающий бывшего генсека.

— Но у вас ведь есть право на амнистию! — с надеждой и мольбой в глазах сказал Горбачёв. — Я не заслуживаю смерти!

— Верховный Суд решил иначе, — покачал головой Владимир. — Общественность разделяет его решение большинством — есть даже категория граждан, призывающая провести публичную казнь всех изменников Родины. Амнистию никто не поймёт, к тому же, я исчерпал регламентированное количество в конце прошлого года.

— Так отложите исполнение казни — это же в ваших силах! — взмолился бывший генсек.

— Это вызовет народное недовольство, а сейчас очень нестабильная ситуация, — ответил на это Жириновский и тяжело вздохнул.

Не без участия Главного управления идеологии, в СССР сейчас очень сильно ненавидят Горбачёва и связанных с ним лиц из прежней власти, потому что обнародована полная хронология действий всех этих людей с 1985 года и до попытки государственного переворота.

В «Правде» месяц подряд бомбардировали умы читателей разбором и анализом принятых Горбачёвым решений, включая также полные протоколы заседаний Полибюро ЦК КПСС, а также закрытых заседаний Президиума Верховного Совета СССР.

Оттуда общественность узнала о предотвращении теракта на ЧАЭС — поднялось негодование из-за того, что Горбачёв решил скрыть это, а также началась полемика о «гласности», которая, как многим кажется, была ненастоящей.

— Владимир Вольфович, я ведь помогал вам! — Горбачёв дёрнулся, чтобы поправить очки, но ему помешали кандалы. — Без меня вы бы не взошли на высший пост! Это я способствовал вашему продвижению — с моего разрешения ваши кооперативы получили эту вольницу! Я привёл вас к власти! Без меня это было бы невозможно!

Жириновский задумался.

— Действительно, будь у власти какой-нибудь другой генсек… — в конце концов, согласился он с Горбачёвым.

В 1985 году возникла уникальная ситуация, когда Политбюро осознанно поставило во главе государства слабого человека, который закономерно упустил контроль над ситуацией и своими тщательно обдуманными действиями довёл советскую экономику до состояния клинической смерти.

— Я могу поспособствовать замене смертной казни тюремным заключением сроком на 25 лет, — решил Владимир. — Но без права на условно-досрочное освобождение. Вы умрёте в тюрьме, Михаил Сергеевич. Вас такое устраивает?

— Как меня может устраивать подобное⁈ — в отчаянии выкрикнул Горбачёв.

— Да или нет? — нахмурившись, спросил Жириновский.

Заговорщики готовили ему смертную казнь по сфальсифицированному делу об измене Родине — у него нет причин жалеть их и проявлять снисхождение.

Горбачёв не стал долго колебаться.

— Да, меня устраивает… — ответил он и опустил взгляд.

— Значит, вы выбрали смерть для остальных заговорщиков, — кивнул Жириновский.

— Но почему⁈ — поднял взгляд бывший генсек.

— Общественность, — развёл руками Владимир. — Советские граждане жаждут возмездия. Они уже знают, что вы собирались сделать, Михаил Сергеевич. Они знают, что вы готовили им. Я сделал вам большое одолжение и оно негативно скажется на моих рейтингах — вас ненавидят лишь чуть меньше, чем Адольфа Гитлера или Джорджа Буша…

Горбачёв поник, закрыл лицо руками и плечи его мелко задрожали.

Жириновский встал из-за стола и покинул допросную.

*СССР, РСФСР, город Челябинск, КБ Челябинского тракторного завода, 15 мая 1991 года*

— Это обойдётся бюджету очень дорого, — заключил маршал Язов. — А преимущества этой модели неочевидны. Я, от лица Группы генеральных инспекторов, не рекомендую продолжать работы в этом направлении.

— И всё же, — усмехнулся Жириновский. — ГКО уже нашла средства для реализации этого проекта, поэтому мы пришли сюда обсуждать не то, сколько это будет стоить, а каким будет разрабатываемый Объект.

Генерал армии Варенников принёс ему папки с результатами разработки перспективного средства поддержки танков, официально называемого БМПТ — боевой машиной поддержки танков.

Горбачёв, уже переведённый из камеры смертников СИЗО № 2 в ЖХ-385/3, что расположена в Мордовской АССР, уделил этому проекту слишком мало внимания, поэтому НИОКР шли ни шатко ни валко.

В итоге были разработаны Объект 781 (1) и Объект 782, (2) по итогам испытаний которых первого продолжили дорабатывать, а второго отправили на свалку истории.

Но Жириновского не устроил ни тот, ни другой Объекты, потому что у него сложилось иное видение, каким должна быть нужная Советской армии БМПТ.

Ему объяснили, что это такое и зачем оно нужно, и это наложилось на его личный опыт войны в Афганистане, что, в свою очередь, пересеклось с воспоминаниями Директора, и, в итоге, вылилось в новую концепцию.

Новая БМПТ должна разрабатываться не на базе шасси Т-72, с прицелом на переделку имеющихся танков, а на базе шасси более нового Т-80, причём не на стандартной модели, а на новой, доводимой сейчас на Кировском заводе.

Это шасси, после успеха Т-80УД-2, разрабатывают под Т-80УМ, который будет оснащён усовершенствованным 152-миллиметровым орудием, новой динамической защитой, новой системой управления огнём и прочими свежими достижениями оборонной науки.

Из-за того, что все инновации добавляют новой модификации танка дополнительные 5,5 тонн массы, шасси усиливают, чтобы не пострадал моторесурс, что открывает дополнительный простор для разработчиков новой БМПТ.

Идея Жириновского состоит в том, чтобы новая БМПТ, пока что, называемая Объектом 783, будет оснащена двумя 30-миллиметровыми автоматическими пушками, двумя гранатомётами АГС-40, динамической защитой «Контакт-5», а также перспективным противотанковым ракетным комплексом «Метис-М».

Объект 783 фокусируется на максимальной защищённости, потому что под бронёй будут сидеть семь человек, а также на противодействии целям, находящимся выше — низколетящей авиации и пехоты, занявшей оборону в высотных зданиях.

В Афганистане Владимиру больше всего не понравилось то, что защитой бронетехники во время засады занимается пехота, которая точно так же уязвима для огня с подготовленных позиций и несёт из-за этого неприемлемые потери.

А при штурме кишлаков и городков, занятых душманами, подразделения гарантированно несли потери до 20 % личного состава, преимущественно ранеными, но это только из-за превосходства в выучке и огневой мощи.

Военная статистика вооружённых конфликтов последних двадцати лет показывает, что при штурме городов пехотные подразделения несут потери до 30 %. Такие потери практически гарантированы, что просто неприемлемо, по мнению Жириновского.

А ответ на этот не заданный никем вопрос уже разработан в виде трёх образцов, одного Объекта 782 и двух Объектов 781.

Из технического задания Объекта 783 любой специалист поймёт, что эта БМПТ разрабатывается с прицелом на штурм городов, для чего ей и нужна эта неадекватная в нормальных условиях бронезащита, которая сделает машину слишком тяжёлой мишенью для ручных гранатомётов и расчётов ПТРК.

Предполагается, что БМПТ будет участвовать в штурмовых действиях вместе с танками и пехотой, поддерживая их необоримой огневой мощью двух автоматических пушек и двух автоматических гранатомётов, а также факультативно прикрывая их от ударных вертолётов и низколетящих штурмовиков.

По расчётам специалистов, применение БМПТ заданных характеристик при штурме укреплённых городов должно сократить людские потери на 15–20 %, за счёт того, что пехота будет применяться для занятия расстрелянных и взорванных зданий или руин, от них оставшихся.

— Дмитрий Тимофеевич, — произнёс Жириновский. — В любом случае, БМПТ будут производиться для комплектации отдельных гвардейских танковых и мотострелковых бригад.

Реформа армии идёт полным ходом и уже формируются полностью профессиональные подразделения.

В данный момент, проводится переформирование четырёх отдельных танковых и мотострелковых бригад — штат комплектуется лучшими офицерами и сверхсрочниками, а материально-техническая база оснащается новейшими образцами техники.

Также под них в Генштабе ВС СССР разрабатывается новая организационно-штатная структура, предусматривающая применение БМПТ.

— И всё же, я считаю, что это слишком смело и необдуманно — не имея на руках результатов практического применения, принимать решение о преобразовании подразделений под новое оружие, — с неодобрением высказался маршал.

— У нас есть результаты испытаний — они прошли просто блестяще, — ответил на это Жириновский. — А это были лишь прототипы, созданные без полноценного понимания задачи! Теперь же у нас есть понимание, как радикально увеличить огневую мощь подразделений и защищённость наших танков и мотострелков! Эти машины, Дмитрий Тимофеевич, в значительной степени устранят одно давнее противоречие — как можно защищать бронетехнику силами почти точно так же беззащитных мотострелков? Тут только одно оправдание — мотострелки просто дешевле танков и БМП! А это цинизм! Это экономия материальной части за счёт человеческих жизней!

Маршал нахмурился.

— Я воевал в современной войне, товарищ Язов, — твёрдо произнёс Владимир. — Сама объективная реальность указывает нам, что БМПТ нужна уже давно — в Афганистане мы применяли для обороны колонн «Шилки», а также установленные на МТ-ЛБ «Васильки» и ЗУ-23–2! Но единственной защитой таких эрзац-решений была исключительная огневая мощь. БМПТ же имеет и высокую огневую мощь, и высокую бронезащиту. Будь у нас такие машины в Афганистане, душманы бы просто, со временем, перестали атаковать колонны, сопровождаемые таким типом бронетехники! К тому же, это ответ на ПТРК, которыми в НАТО и у нас уже давно насыщают подразделения — наверняка, вы помните все эти разговоры об очередном «конце эпохи танков». А ведь проблема ПТРК до сих пор не решена. И вот вам решение — БМПТ.

— Что ж, посмотрим, — Язов решил не спорить дальше, так как понял, что Жириновского уже не переубедить.

— Товарищ маршал, — заговорил Валерий Леонидович Вершинский, главный конструктор Челябинского тракторного завода. — Опытный образец Объекта 783 будет оснащён перспективной системой управления огнём «Драцена», которая обеспечит многоканальность ведения огня и интеграцию всего установленного вооружения. Ожидается, что точность ведения огня на дистанцию до 2,5 километров повысится не менее чем на 35 %. В ней предусмотрена установка новейших тепловизионных прицелов, которые сделают живую силу и технику противника отлично видимой при любой освещённости. Да, техника получится довольно дорогой, но это решительное преимущество перед всем, что есть сейчас у НАТО. Пока они будут использовать для защиты бронетехники моторизованную пехоту, мы сделаем следующий шаг.

— Я буду настаивать, — добавил Жириновский. — Я не позволю жертвовать жизнями бойцов ради сомнительной экономии.

— Что ж, тогда я не буду возражать против всесторонних и суровых испытаний прототипа, — ответил на это Язов. — Но они должны проводиться предельно придирчиво — Группа генеральных инспекторов ожидает нечто прорывное, оправдывающее каждый вложенный рубль.

— Меня устраивают такие условия, — улыбнулся Владимир. — Товарищ Вершинский?

— Мы сделаем всё, что от нас зависит, чтобы машина прошла испытания, — ответил главный конструктор ЧТЗ. — Наработки предыдущих Объектов позволили нам лучше видеть перспективу этого типа бронемашины, поэтому, если у нас будет достаточно времени, я уверяю вас, мы разработаем и подготовим к испытаниям нечто выдающееся, превосходящее все предыдущие образцы.

— У вас будет достаточно времени и достаточно финансирования, — пообещал Жириновский. — Но вам нужно сфокусироваться на этой работе полностью, потому что это очень важно и нужно Советской армии.

*СССР, РСФСР, город Москва, Кремль, Большой Кремлёвский Дворец, 21 мая 1991 года*

— Я могу обращаться к вам по имени, мистер Мэтлок? — спросил Жириновский, раскуривая сигарету.

— Разумеется, мистер президент, — с доброжелательной улыбкой кивнул посол США в СССР.

— Тогда прошу вас, Джек, также обращаться ко мне по имени, — попросил Владимир.

— Хорошо… Владимир, — ответил Мэтлок.

— Итак, Джек, — Жириновский, сидящий в мягком кресле, взял со стола стакан с лимонадом. — Вы должны отчётливо понимать нашу позицию. Мы поддерживаем международное осуждение иракской агрессии и даже, с нашей стороны, ввели персональные санкции в отношении Саддама Хусейна и его приближённых. Но мы не поддерживаем введение экономических санкций против страны. Это приведёт к серьёзнейшим последствиям для Ирака, так как миллионы голодных на Ближнем Востоке — это совсем не то, что всем нам сейчас нужно.

— Моё руководство намерено добиться для Ирака максимальных экономических санкций от всего мирового сообщества, — ответил на это посол. — Это должно поспособствовать свержению режима Саддама Хусейна и установлению в Ираке демократического правительства.

— Вы сами верите в этот бред, который вам приказали озвучить мне? — поинтересовался Жириновский. — Единственное, чего вы добьётесь, введя эти санкции — это пополнение рядов религиозных экстремистов мотивированными голодом и нищетой новобранцами. У вас есть ответственные специалисты по Ближнему Востоку, и я уверен, что они прекрасно понимают, к чему всё это приведёт.

— Может привести, — поправил его Мэтлок. — Это лишь один из возможных сценариев. Но наиболее вероятным сценарием мы считаем свержение Хусейна оппозиционными силами.

— Вы знаете, где сейчас находятся все иракские оппозиционеры? — спросил Владимир.

— Просветите меня, Владимир, — улыбнулся посол.

— В паре метров под землёй или в виде пепла, смешанного с песком в иракской глуши, — сообщил ему Жириновский. — Хусейн — это диктатор, очень трепетно относящийся к собственной безопасности. Вся оппозиция в Ираке уничтожена физически. Никто не восстанет, никто не организуется, а это значит, что единственный исход — это пополнение рядов радикальных экстремистов десятками тысяч новобранцев, а в будущем и сотнями тысяч. Это наиболее вероятный сценарий, Джек.

— И всё же, это создаёт опасный прецедент, — возразил Мэтлок. — Нельзя безнаказанно вторгаться в соседние страны — это варварство. Хусейн должен быть наказан.

— Так наказывайте его, на здоровье! — с усмешкой воскликнул Жириновский. — Я знаю о запланированной вами операции по освобождению Кувейта — я не поддерживаю, но и не возражаю. Военные дела должны выполняться на поле боя, а за опрометчивые действия должна неотвратимо следовать суровая расплата. Но я требую, чтобы вы воевали против иракской армии, а не против иракского народа.

На лице Джека Мэтлока проявилось удивление, но он быстро взял себя в руки — всё-таки, он очень опытный дипломат.

— Я благодарю вас, Владимир, за то, что вы внесли ясность, — кивнул он. — То есть, я могу с уверенностью сообщить своему руководству, что вы не будете препятствовать военной операции?

— Можете, Джек, — с улыбкой подтвердил Жириновский. — Но вы также можете с уверенностью сообщить, что Советский Союз решительно выступает против экономических санкций против иракского народа. Против продажи вооружений, боеприпасов и военной техники — к этому мы присоединяемся, а вот организовать гуманитарную катастрофу в регионе мы не позволим.

Саддам Хусейн будет должен СССР так много, что потребуется труд целого поколения, чтобы расплатиться по всем счетам.

Зенитно-ракетные комплексы, переданные накануне, конечно, абсолютно бесплатны для Ирака, как и сеть новейших радиолокационных станций, развёрнутая по всей стране, но вот всё остальное будет стоить очень и очень дорого.

Блокирование международных санкций в ООН имеет свою цену, которая уже согласована с Хусейном.

Виктор Викторович Посувалюк, чрезвычайный посол СССР в Ираке, сообщил, что Хусейн окончательно понял, насколько тяжелы будут последствия его авантюры, только во время обсуждения ценника за каждую услугу, которую Советский Союз окажет в ходе преодоления этого кризиса.

Вето в ООН оценивается в миллионах баррелей нефти, поставки продовольствия оцениваются в количестве и глубине реформ, которые будут проводиться в армии и обществе Ирака, а тактические разведданные будут оцениваться в количестве сбитых американских самолётов.

Хусейн уже очень не рад, что ввязался в это, но хуже только то, что теперь его ускоренно затягивает в советскую сферу влияния.

«А он привык к свободе и полной творческой самодеятельности», — подумал Жириновский и загадочно улыбнулся своей мысли. — «Но альтернатива хуже».

Саддам знает, насколько его страна зависит от внешнего мира: 75 % продовольствия завозится извне, медтехника и медикаменты в значительной степени импортные, с оборотом на сумму 500 миллионов долларов США за 1990 год, а промышленность почти полностью зависима от импорта — завозятся станки, электрооборудование, топливо для электростанций, сырьё для химической промышленности и прочее.

Потребительные товары на 94 % импортные, потому что Саддаму было выгоднее покупать всё на нефтяные доходы, чем производить самому. Да и индустриальной базы в Ираке почти не было, а длительная война лишь усугубила положение.

И всего этого теперь не будет, потому что Запад наложит отдельные экономические санкции, чтобы лишить Ирак доступа к своим товарам высокого передела и разрушить, тем самым, его экономику.

Благосклонность Советского Союза, который и сам чувствует себя не очень хорошо — это спасательный круг для Хусейна, ведь Союз может предоставить ему хотя бы часть ресурсов, в обмен на частичную потерю суверенитета.

На Западе ещё не понимают, что именно задумал Жириновский насчёт Ирака, что стало понятно по реакции посла США.

Мэтлок крайне удивлён словами Владимира, который только что дал чуть ли не благословение на военную операцию, но, в то же время, твёрдо стоит на своём вето на санкции ООН.

— Я прошу донести до мистера Буша главную мысль: военная операция — да, экономические санкции ООН — нет, — попросил Жириновский. — Нам не нужны религиозные радикалы в Ираке. Вы же знаете, я воевал против них в Афганистане…

— Да, я наслышан об этом, — кивнул посол.

— Я знаю, что это за люди и на что они способны, а ещё я знаю, как легко они вербуют нищих и голодных, малограмотных и наивных, — сказал Владимир. — Вам может показаться, что вы выиграете от этого, ведь так у вас получится дестабилизировать страну, граничащую с Сирией и Ираном, но попомните мои слова — не пройдёт и пары десятилетий, как эти исламисты начнут угрожать союзным вам странам. Вы думаете, что можете контролировать радикалов, но это губительная иллюзия. Вы не можете — никто не может.

— Я передам ваши слова мистеру Бушу, — пообещал посол США.

— Надеюсь на это, — сказал Жириновский. — Ещё виски?

*СССР, РСФСР, город Жуковский, Лётно-исследовательский институт имени М. М. Громова, 4 июня 1991 года*

Раздался громкий и протяжный звук, напоминающий шорох и беспилотный летательный аппарат устремился по направляющим в небо, оставляя по пути следования дымный шлейф.

Когда он пролетел около сотни метров, от него отвалились оба твердотопливных ускорителя.

Дальше БПЛА полетел на поршневом двигателе малой мощности, плавно набирая высоту и удаляясь от места пуска.

Главный конструктор Николай Николаевич Долженков, ответственный за проект разведывательного БПЛА, лично управляет аппаратом, а его подчинённые следят за показаниями приборов.

Жириновский подошёл к Долженкову и посмотрел на экран.

ОКБ имени Яковлева, имеющее официальное наименование Московский машиностроительный завод «Скорость», доложило ему о готовности нового образца разведывательного БПЛА ещё месяц назад, но у него не было времени, чтобы посетить испытания, поэтому они были проведены без него, но зато там присутствовали министр обороны Варенников и маршал Язов.

Варенников был впечатлён, а Язов, несмотря на то, что тоже был впечатлён результатами, написал рапорт о том, что на программу, с 1990 года, потрачено 113 миллионов рублей, что неоправданно дорого.

А эти затраты Жириновский понёс осознанно — он специально выделил огромные средства, чтобы ОКБ Яковлева усовершенствовало Пчелу-1Т, продемонстрировавшую свою состоятельность и жизнеспособность, доведя её до предельных характеристик.

В небе сейчас находится Пчела-1У, имеющая размах крыльев в 4 метра, длину в 3 метра, скорость в диапазоне 160–200 километров в час, практический потолок в 3500 метров, продолжительность полёта в 2,5–3 часа, а также практическую дальность в 80–100 километров.

На ней установлен новейший тепловизор, блок датчиков РЭБ, а также гиростабилизированный лазерный целеуказатель, пригодный для наведения корректируемых снарядов и бомб.

Испытания на полигоне «Капустин Яр» показали, что дрон отлично обнаруживает бронетехнику и живую силу, а также исправно облучает цели лазером, что позволяет сравнительно точно корректировать снаряды и бомбы.

Варенников и Язов воочию наблюдали, как танк-мишень последовательно был поражён пятью 152-миллиметровыми корректируемыми снарядами «Краснополь», с дистанции в 21 километр, без применения наземного лазера-целеуказателя, какие применялись ещё в Афганистане.

Специально для БПЛА Пчела-1У НИИ «Полюс» был разработан усиленный лазер-целеуказатель, позволяющий подсвечивать цель на дистанции до 25 километров, что позволяет БПЛА избежать зенитного огня.

— Как летит, подлец! — воскликнул Жириновский, смотря на экран.

А БПЛА совершил разворот и сейчас пролетел над пунктом наблюдения, причём главный конструктор зафиксировал его камеру на самом пункте, поэтому Владимир смог увидеть себя, стоящего у монитора. Чтобы удостовериться в этом наверняка, он помахал руками.

— Он не подведёт всех нас на войсковых испытаниях? — спросил он.

— Не подведёт, товарищ президент, — ответил Николай Николаевич, не сводя глаз с экрана. — Мы сами почти непрерывно испытываем его, поэтому к началу войсковых испытаний модель будет отточена до совершенства. Но есть потребность в дополнительном финансировании…

— На что именно? — спросил Жириновский.

— У нас появилась одна идея… — произнёс Долженков. — Василий, прими управление…

Один из членов команды конструкторов сел на уступленное место и начал управлять БПЛА.

Жириновский вытащил пачку «Ростова» и закурил.

— Какая идея? — спросил он у главного конструктора.

— Если незначительно увеличить размеры БПЛА и мощность двигателя хотя бы на тридцать-сорок лошадиных сил, то, согласно нашим расчётам, появится возможность установить две противотанковые управляемые ракеты, — ответил тот. — Это позволит уничтожать вражескую технику напрямую, даже в тылу противника, без зависимости от максимальной прицельной дальности ствольной или реактивной артиллерии.

— Идея, конечно, хорошая, но… — после недолгой паузы, заговорил Владимир. — У нас уже есть проект ударного беспилотного летательного аппарата, с более высокой полезной нагрузкой и превосходящей практической дальностью. Поэтому Пчела-1У должна заниматься тем, для чего предназначена. Но вы можете написать свои соображения в Совет обороны или напрямую Язову — возможно, они считают иначе.

В ОКБ имени Туполева уже давно разрабатывают реактивные БПЛА — Ту-123, Ту-141, Ту-143, Ту-243, а также больше всего интересующий Жириновского Ту-300.

Именно Ту-300, по результатам прошлогодних испытаний, был избран в качестве основы для разработки ударного БПЛА — пусть характеристики изначальной модели не удовлетворяют требованиям, но зато имеется модернизационный потенциал.

Уже разрабатываемая модель УБПЛА, получившая индекс Ту-301, будет увеличенного размера и массы, с усовершенствованным турбореактивным двигателем, что позволит увеличить его практическую дальность с 300 до 700 километров, а также увеличит полезную нагрузку с 1000 до 1500 килограмм.

В качестве основного вооружения предполагается установить ПТРК «Вихрь-М», в количестве 16 ракет, что позволит превратить Ту-301 в отличное средство для высокоточного поражения целей глубоко в тылу противника.

Помимо такого варианта, прорабатывалась возможность установки на Ту-301 двух корректируемых авиабомб КАБ-500Кр. Но расчёты показали, что две бомбы — это слишком тяжело, ведь примерно 500 килограммов полезной нагрузки «съедает» прицельный блок и прочее оборудование. Из-за этого, НИИ «Точность», расположенному в Туле, поручено разработать корректируемые бомбы КАБ-250, которых можно будет подвесить аж три штуки, что позволит беспилотнику взлетать без применения четырёх или шести ускорителей и высокого риска аварии.

Также конструкторы Туполева думают о возможности установки на Ту-301 блоков НАР С-8 с боезапасом до 80 ракет. Но такое вооружение нужно для поражения площадных целей, поэтому возможность только обсуждается.

— Я не хочу никого обидеть, — произнёс Жириновский. — Но я требую, чтобы все занимались своей работой. Советской армии остро нужен БПЛА с возможностью разведки и корректировки, с приличным моторесурсом и высокой эффективностью эксплуатации. А ударные БПЛА оставьте другим специалистам, которые занимаются этим десятилетиями.

— Но поражение целей на тактическом уровне… — начал главный конструктор.

— Это у нас тоже разрабатывается отдельно, — перебил его Владимир. — Нам нужны специализированные модели, предназначенные для конкретных задач, а не что-то побочное. Может, ударная Пчела-1 и будет хоть сколько-нибудь эффективна, но я считаю, что нужен специальный тактический ударный БПЛА.

— Мы можем разрабатывать ударный БПЛА в инициативном порядке? — уточнил Николай Николаевич Долженков.

— На здоровье, товарищи! — с готовностью ответил Жириновский. — Но только в свободное от работы время.

— Благодарю вас, товарищ президент, — поблагодарил его главный конструктор.

— Но ГКО должна быть поставлена в известность и получить все сведения о вашем инициативном проекте, — предупредил его Жириновский. — Всё может резко измениться, и ваша инициатива может стать обязательной — вы знаете, как это бывает…

Только получив доступ к секретным проектам, он осознал, какой большой технологический задел имелся в руках у Союза.

Изначально, по плану Директора, Российская Федерация должна была взять курс на разработку массовых БПЛА малого размера, с производством к 2010–2015 не менее 50 000 единиц всех моделей в месяц.

Но у Жириновского всё пошло совсем не так, как планировал Директор, а ещё Директор не знал обо всём, что есть сейчас у Советского Союза.

А у него есть Ту-300 и это лишь первый звоночек, за которым грядёт оглушительный взлом двери и штурм здания.

Всё дело в том, что Запад пошёл по тупиковому пути развития БПЛА — Жириновскому, после всего, что он узнал, это очевидно.

Все эти Риперы и Предейторы, а также последовавшие за ними Байрактары — это нишевый продукт, который можно применять против плохо оснащённого противника, не имеющего достаточно мощную систему ПВО, которая существенно ограничит применение подобных БПЛА на фронте.

Примерно представляя себе, какой мощности ПВО у НАТО, СССР начал разрабатывать решение, которым стали реактивные БПЛА, разгоняющиеся до трансзвуковых скоростей, то есть, от 0,8 до 1,2 Мах.

Такие БПЛА становится существенно сложнее сбить, поэтому они могут прорывать линию фронта и осуществлять разведку, а теперь и бомбардировку.

Всё, что летает на скорости ниже 900 километров в час — это жертва ПВО, потому что она тоже развивается, причём чуть ли не быстрее авиации, а это значит, что нужно идти другим путём.

Это не значит, что медленные БПЛА не нужны, но СССР придётся выбирать что-то одно.

Американцы, после неоднозначных результатов реактивных БПЛА во времена Вьетнамской войны, сделали ставку на поршневые БПЛА, которые сейчас неспешно разрабатывают. Но, как показывает пример изделий ОКБ Туполева, неоднозначность результатов у американцев обусловлена несовершенством технологий пятнадцать-двадцать лет назад, а не тупиковостью самого направления.

Советские конструкторы, в конце концов, нащупали верное направление, к которому всё больше и больше склоняется Жириновский.

Реактивные БПЛА, массовые, оснащаемые ПТРК или корректируемыми бомбами, будут способны прорывать линию фронта и наносить ущерб ближнему тылу противника, уничтожая прифронтовую логистику и замедляя или срывая наступления или контрнаступления.

Но технология находится сейчас, фактически, в зачаточном состоянии — их нужно развивать, совершенствовать образцы и применять хоть где-то.

Есть одно хорошее место, в котором могут быть испытаны будущие Ту-301 — это Ангола, где до сих пор в разгаре гражданская война. Из-за того, что СССР продолжает поддерживать тамошних марксистов-ленинистов, НАТО возобновила уже было ослабшую поддержку ультраправых националистов УНИТА и ФНЛА.

Также недавно стало известно, что ЮАР, где до сих пор не очень крепко держится апартеид, начинают нарушать границы относительно недавно освобождённой Намибии, с целью поддержки УНИТА и ФНЛА.

Это нарушение достигнутых в 1988 году трёхсторонних соглашений, но ЮАР, по-видимому, всё равно — она чувствует негласную поддержку США.

Марксисты, несмотря на серьёзные проблемы с экономикой, пока что, побеждают — советские поставки вооружения и боеприпасов улучшают дела на фронте.

«Но конца этой войне не видно, потому что ещё никто не навоевался, и навоюются они нескоро», — подумал Жириновский, прикуривая сигарету от тлеющего бычка. — «О, снова летит…»

БПЛА вновь пронёсся над наблюдательным пунктом, непрерывно держа на нём тепловизионную камеру.

«То, что в Анголе до сих пор война — это плохо», — подумал Жириновский и поморщился. — «У них серьёзные обязательства перед нами, поэтому выгоднее будет, если там всё успокоится, и мы, наконец-то, сможем качать их нефть и добывать их алмазы, в счёт выплаты долга. Но с паршивой овцы хоть шерсти клок — испытаем там наши БПЛА».

Текущие темпы добычи нефти и алмазов, к сожалению, ниже ожидаемых, поэтому расплачиваться Ангола будет очень долго. Возможно, к началу 2000-х годов она полностью расплатится и, на мощностях, оставленных советскими инженерами, начнёт планомерное развитие.

«Но 2000-е начнутся нескоро — ещё долгих девять лет, которые нужно умудриться как-то прожить», — Жириновский посмотрел на пульт управления БПЛА. — «Выглядит паршиво — будто на коленке делали. Не эргономично, неудобно — надо будет написать аналитическую записку».

Несмотря на то, что демонстрация получилась не очень зрелищной, ведь никто не взрывает танки корректируемыми снарядами, Владимир доволен увиденным — модель работает, исправно выполняет манёвры, а также бесперебойно транслирует изображение с тепловизора на экран.

На Пчеле-1У установлен прототип ГОЭС-527, разрабатываемой для новой модификации ударного вертолёта Ка-50, оснащённый в том числе тепловизором «Агава-2М», предназначенным для установки на Т-80УМ, а по мере наращивания масштабов производства, на остальные модели.

Это временное решение, потому что качество тепловизора не соответствует требованиям военных, но ничего лучше всё равно нет.

«Через этот тепловизор паршиво видно вражеские танки, зато отчётливо видно серьёзное технологическое отставание от Запада», — подумал Жириновский, с раздражением выбрасывая бычок в мусорную урну. — «Ничего, настигнем и потом постараемся обогнать».

Обнадёживающим его обстоятельством является то, что доработка «Агавы-2» была завершена всего за полгода интенсивной работы Уральского оптико-механического завода, а её улучшенную версию, «Агаву-2М», разработали за каких-то восемь месяцев.

Результатом работы стало то, что если «Агава-2» позволяла различить вражеский танк на дистанции три километра, вместо требуемых техзаданием пяти, то «Агава-2М» увеличила эту дистанцию до четырёх километров.

Проблема имеет фундаментальный характер — требуется гораздо более совершенное выращивание кристаллов, в чём СССР сильно уступает западным странам, особенно США и, что несколько удивительно, Франции.

ГКО приняла задачу и фокусирует группу специализированных НИИ на решение этой проблемы. К этой тематике также подключились КГБ и ГРУ — Жириновский приказал ускорить развитие технологии «косвенными методами», то есть, путём промышленного шпионажа.

— Я доволен результатами вашей работы, товарищи, — сказал он. — Это блестяще, но нужно ещё лучше. Я ожидаю от вас новые модели, более быстрые, более дальнобойные и вёрткие! Нужное финансирование у вас есть, необходимые ресурсы вам предоставлены — дерзайте! Мы увидимся снова, когда вы добьётесь новых результатов!

*СССР, РСФСР, город Москва, Кремль, Сенатский дворец, 26 июня 1991 года*

— А они не торопились… — изрёк Жириновский, наливая томатный сок в стакан на подносе.

— Товарищ президент, армия Ирака несёт очень тяжёлые потери — счёт идёт на тысячи человек убитыми, — сообщил генерал армии Варенников.

Срок ультиматума ООН, против которого проголосовали только СССР, Куба и Йемен, а КНР воздержалась от голосования, подошёл к концу.

Вето на вторжение наложить было нельзя, так как оно было наложено на экономические санкции, но Жириновский и не собирался, потому что ему выгодна вся эта история с «Бурей в пустыне».

Но американцы, тем не менее, слегка спутывали ему планы, потому что он ожидал скорого и решительного ответа, но Буш колебался и очень осторожно продавливал операцию через ООН.

Ему нужно было надёжно легитимизировать это вторжение, а он, при этом, не знал, как реагировать на действия Жириновского, который, как Буш прекрасно понял, ведёт какую-то свою игру.

Из-за этого «скорый ответ» растянулся не на три месяца, а более чем на полгода.

Зато это не помешало США провести операцию «Щит пустыни», в рамках которой в Саудовскую Аравию была переброшена уйма самолётов, вертолётов, танков, БМП, БТР и личного состава армий США, Франции и Великобритании — к моменту принятия резолюции Совбеза ООН об ультиматуме Ираку, Коалиция уже была готова к вторжению.

— Хусейн уже обгадился? — уточнил Жириновский у Бессмертных. — Он владеет сведениями о ситуации на полях?

— Некорректно отзываться так о лидерах стран, товарищ президент… — неодобрительным тоном ответил на это министр внешних отношений.

— Здесь нет журналистов и тех, кто будет разбалтывать им подробности, — раздражённо проговорил Владимир. — Мне нужно знать, как себя чувствует Хусейн.

— Он на пределе нервного напряжения, насколько мне известно, — ответил Бессмертных. — Аршад Яссин, его двоюродный брат и зять, погиб вчера, в 12:42 по багдадскому времени.

— Этот идиот находился в Кувейте? — удивлённо спросил Жириновский.

— Нет, — покачал головой министр. — Он был с инспекцией на военной базе республиканской гвардии под Тикритом. Американский штурмовик прорвался через заслон ПВО и сбросил бомбы на базу, в ходе чего, помимо Аршада Яссина, погибло девятнадцать военнослужащих.

— Какие потери американской авиации? — спросил Жириновский у Варенникова.

Всё это затевалось именно ради этого — нанести как можно больше ущерба, чтобы его покрыли за свой счёт американские налогоплательщики.

Владимиру прекрасно известно о том, какие расходы понесут США в ходе этой войны — в воспоминаниях Директора есть сведения, что они будут низкими, потому что около 90 % покроют союзники. Саудовская Аравия и Кувейт выплатят значительную часть, а остальное подкинут Япония и Германия, которые крайне заинтересованы в поставках нефти из стран Персидского залива.

То есть, единственный реальный способ нанести ущерб экономике США — это сбивать традиционно дорогостоящие самолёты, увеличив счёт на миллиарды долларов.

— Авиация уничтожила практически все исходные расчёты ЗРК С-75 «Двина», имевшиеся у ПВО Ирака, — сообщил генерал армии Варенников. — А из новых систем, по состоянию на сегодняшнее утро, были потеряны три установки 9К33М3 «Оса-АКМ», девять единиц С-200ВЭ «Вега-Э», а также один 9К330 «Тор». Силы Коалиции активно применяют средства РЭБ и атакуют активные РЛС противорадиолокационными ракетами AGM-88 HARM, а также ещё официально не принятыми на вооружение противорадиолокационными ракетами ALARM. В совокупности, это парализовало командование ПВО Ирака и результаты показали лишь наши дорогие друзья…

Под «дорогими друзьями» Варенников подразумевает афганских «добровольцев» из сил ПВО ДРА, которые прибыли в Ирак неофициально, по секретным каналам транспортировки, буквально, в морских контейнерах.

Ватанджар просто не мог упустить такого случая хоть как-то навредить США, поэтому в Ирак поехала целая бригада ПВО и, когда стало ясно, что американцы медлят, были размещены дополнительные два полка.

Квалификация афганских зенитчиков, прошедших подготовку в СССР, превосходит квалификацию кадрового состава иракских сил ПВО, поэтому неудивительно, что когда иракцы растерялись и не знали, что делать при почти полном подавлении их РЛС РЭБ и ракетами, афганцы отработали по протоколу.

— Сколько удалось сбить? — с большим интересом спросил Жириновский.

— Подтверждённых — семнадцать самолётов, — ответил Варенников. — Но заявлено о сорока трёх. В числе подтверждённых, найденных в песках поисковыми группами — шесть F-111, семь F/A-18, а также четыре F-4G «Wild Weasel». Все записаны на счёт наших дорогих друзей. Только вот американцы уже адаптируются и устанавливают точное количество расчётов. Мы ожидаем, что потери зенитчиков будут расти — у Коалиции абсолютное превосходство в авиации.

— И это только за первые сутки? — удивлённо спросил Жириновский. — Это же просто потрясающе! Во сколько оценивается ущерб американским налогоплательщикам?

— Наши эксперты оценивают его примерно в 590–600 миллионов долларов США, — ответил министр обороны. — Но это только уже подтверждённый ущерб, а ведь сбитых самолётов может быть больше — поисковые команды обследуют местность и ищут обломки и лётчиков.

— То есть, можно сказать, что иракское ПВО до сих пор не подавлено? — спросил Жириновский.

— Можно утверждать это с уверенностью, — кивнул Варенников. — Известные силам Коалиции расчёты уже уничтожены, как и практически все иракские РЛС, активные на момент начала воздушной фазы операции, а вот зенитный контур наших дорогих друзей, своей значительной частью, цел, хотя это лишь вопрос времени, когда его уничтожат.

Иракцы впервые столкнулись с противорадиолокационными ракетами, поэтому их РЛС не были защищены практически ничем, кроме географического удаления друг от друга, что само по себе является очень слабой защитой, а вот советские зенитчики знакомы с такими ракетами ещё с Вьетнама.

Методы противодействия выработаны уже давно и им, очевидно, были обучены афганские зенитчики, строившие свой зенитный контур независимо от иракцев — фактически, Коалиация имеет дело с двумя системами ПВО, существующими параллельно.

В Ираке сейчас присутствует целый командующий силами ПВО ДРА, генерал-лейтенант Махмуд Мукимьяр, вместе со своим штабом. Он является ответственным за создание зенитного контура, который «спал», пока Коалиция избивала иракское ПВО, а когда американцы подумали, что основной костяк сломлен и можно действовать смелее, из холмов и песков их атаковали афганские расчёты ПВО.

Генерал Мукимьяр и подчинённые ему зенитчики ехали в Ирак, заранее зная, что их технику уничтожат и кто-то, неизбежно, умрёт — он шёл на это не для того, чтобы победить американцев, что невозможно, а для того, чтобы нанести им максимально возможный ущерб.

Теперь, после успеха первого дня, обеспеченного эффектом неожиданности, афганские ПВО начнут усиленно выбивать, что, по оценкам специалистов, займёт у американцев не более двух недель.

Но это удорожит операцию, потому что каждый день активной фазы обходится очень дорого, а задержка наземной фазы на пару недель даст Хусейну время, чтобы прийти в себя и начать действовать.

Вряд ли это как-то изменит результаты наземной части операции, ведь армия Ирака не готова не только технологически и организационно, но ещё и морально — в настоящий момент в войсках нарастает тихая паника.

Да и вражеское господство в воздухе сведёт на нет любые потуги иракских генералов нанести хоть сколько-нибудь существенный ущерб войскам Коалиции.

— Мы должны что-то делать? — спросил Бессмертных.

— Отправьте президенту Бушу мои персональные поздравления с блестящим началом операции, — ответил Жириновский.

*СССР, РСФСР, город Москва, Кремль, Сенатский дворец, 30 июня 1991 года*

— Президент Румынии, Ион Илиеску, передал нам требование выдать Николае и Елену Чаушеску, — сообщил министр внешних отношений.

— Пусть утрётся — Николашка останется в Москве! — ответил крайне раздражённый сегодня Жириновский. — Скажи ему, что в выдаче отказано.

В Румынии удалось обойтись без боевых действий с элементами гражданской войны — чету Чаушеску успешно эвакуировали в Москву, как и пожелавших уехать служащих Секуритате, МВД, Вооружённых Сил и членов Румынской коммунистической партии. Всего границу Молдавской ССР пересекло около девяти с половиной тысяч человек, которых расселили в Москве и Подмосковье.

Это был вопрос государственного престижа — так Жириновский показал всем коммунистам Восточной Европы, что им есть куда идти, когда их изгонят из родных земель.

Такой возможностью воспользовалось немало болгарских коммунистов, проигравших сражение за свою страну, некоторое количество венгерских коммунистов, малая часть чехословацких коммунистов, а также, что несколько удивительно, большое количество югославских и албанских коммунистов.

В Польской Народной Республике, вопреки всем апокалиптическим прогнозам, исходящим из того, что половина страны на митингах и забастовках, властям и недовольным удалось прийти к компромиссу.

Теперь это Республика Польша, в которой Польская объединённая рабочая партия планово сдаёт свои позиции, с прицелом на интеграцию в новую политическую архитектуру.

А новая политическая архитектура предполагает, что 27 октября 1991 года состоятся первые парламентские выборы, на которых всё и решится.

ПОРП объявила о самороспуске 17 июня этого года, поэтому сейчас в Сейме ПНР заседают сплошь беспартийные депутаты, а страной управляют насквозь беспартийные функционеры.

Но Жириновскому известно, что бывшие члены ПОРП активно формируют партию «Социал-демократия республики Польша», которая, явно, пытается воспользоваться опытом СССР и прийти к власти демократическим путём.

В любом случае, новое правительство должно ратифицировать достигнутое с нынешними властями соглашение о внеблоковом статусе и неразмещении чьих-либо войск на территории Польши, после чего Северная группа войск, до сих пор несущая службу в Польше, вернётся домой.

Если новое правительство откажется выполнять эти условия, то давление будет оказано и со стороны СССР, и со стороны США — американцы очень хотят, чтобы договор был выполнен, так как Буш уже объявил во всеуслышание, что всё происходящее является его феноменальной политической победой.

Он сокращает социальные расходы, вынужден терпеть социальный кризис из-за того, что производители начали массовый исход в КНР, где председатель Цзян Цзэминь уже решительно распахнул двери западным инвестициям.

Этот процесс, после вторжения Ирака в Кувейт, пошёл гораздо быстрее, потому что бизнес желает поскорее экспортировать свои чрезмерные накопления, чтобы они не «сгорели» в ходе уже идущей рецессии, грозящей перетечь в полноценный экономический кризис.

Сомнительно, что кризис состоится, потому что цена на нефть начнёт падать после успешного завершения «Бури в пустыне»…

— Кстати, — заговорил Жириновский. — Илиеску готов ратифицировать договор?

— Да, — подтвердил Бессмертных. — Накануне он летал в Вашингтон, чтобы попробовать переубедить президента и госсекретаря, но ему твёрдо отказали. Американцы строго придерживаются соглашения.

— И это хорошо, — улыбнулся Владимир. — Какие же, всё-таки, мерзавцы все эти хари, пришедшие на смену нашим людям!

— Это обыкновенные националисты, — пожал плечами министр внешних отношений.

— Но какие же уродливые у них хари и помыслы! — сказал Жириновский и взял со стола сигареты. — Не против, если я закурю?

— Это ваш кабинет, Владимир Вольфович, — улыбнулся Бессмертных.

— Подонки и гомосексуалисты — вот кто пришёл к власти в наших бывших союзных государствах… — проговорил Жириновский, закуривая. — Предыдущие, даром, что дебилы, так хотя бы женщин любили!

Восточноевропейские социалистические власти, состоящие из таких же выродившихся номенклатурщиков, как Горбачёв или Яковлев, смотрятся невинными агнцами, на фоне тех националистов, которые теперь приходят к власти.

В Венгрии, сразу после окончания вывода Южной группы войск, начались переговоры об экономической интеграции с Западной Европой, а националисты устроили серию парадов и массовый снос советских памятников.

Также там, как и в Чехословакии, началась полемика о скорейшем присоединении к блоку НАТО, чтобы «обезопасить себя от возможной агрессии СССР».

В бывших союзных странах к власти пришли настоящие враги, которые точно не желают добра Союзу и решительно настроены присоединиться к его геополитическим противникам.

Но Жириновского по-настоящему волнуют только Польша и Румыния, которые станут неприступным бастионом на пути войск НАТО.

На территории этих двух стран будут постоянно присутствовать советские и НАТОвские наблюдатели, которые не допустят строительства военной инфраструктуры и дислокации каких-либо войск.

Американцы ведь тоже боятся, потому что СССР строил свой план победы в случае западной агрессии на подготовленном прорыве вглубь вражеских территорий, с перспективой быстрого выхода к Ла-маншу. То есть, наступление — это игра, в которую можно играть вдвоём. А это значит, что Польша и Румыния — это двусторонний буфер, в какой-то мере выгодный и НАТО.

Но больше всех от этого выигрывает СССР, который сейчас очень слаб и переживает не самые лучшие времена.

Медленный разрыв экономических связей с Восточной Европой болезненно влияет на советскую экономику, потому что раньше шёл взаимовыгодный обмен ресурсами и продукцией, а теперь новые власти постепенно разрывают соглашения и пытаются переключиться на западных партнёров.

Также они начинают экономические реформы, готовят приватизацию и интеграцию в ЕЭС, что, неизбежно, приведёт к экономическому кризису и падению уровня жизни, как в Прибалтике…

«А мои любимые неистовые тигры уже захворали», — подумал Владимир с удовлетворением. — «Как дорого им обходится „свобода“ и прочие удовольствия…»

Процесс репатриации граждан уже развёрнут на полную мощность.

Если за январь этого года из стран Прибалтики в СССР выехало всего 36 843 человека, то за май этого года число переселенцев составило целых 278 251 человек.

Их равномерно расселяют по Псковской, Новгородской, Тверской и Ленинградской областям, которые способны вместить в себя гораздо больше людей. То есть, переселенцы уезжают недалеко — просто пересекают границу и заселяются в новостройки, ударными темпами возводимыми в городах этих областей.

В тех же областях размещаются вывезенные из Прибалтики заводы, то есть, очень многие люди начинают работать на тех же заводах, но в новых местах.

Это грандиозный проект, дорого обходящийся советскому бюджету, но дающий грандиозные перспективы в будущем — все эти люди незначительно облегчат демографический кризис, а также ослабят проблему с нехваткой рабочих рук.

— Ладно, что у нас мелькало утром по Кубе? — затушил Жириновский бычок в пепельнице.

— Товарищ Кастро желает официальной встречи, — ответил Бессмертных.

— Чего он хочет? — нахмурился Владимир.

— Целью встречи он назвал переговоры о военном сотрудничестве, — ответил дипломат. — Наверняка, речь идёт о модернизации кубинской армии, обещанной нашим предыдущим руководством.

— Ох… — выдохнул Жириновский, вспомнив о соглашениях Горбачёва.

Бывший генсек обещал союзникам очень много всего, в том числе и безвозмездную помощь. У Жириновского есть версия, что он очень хотел всем понравиться и сохранить влияние на все дружественные страны, несмотря на радикальное реформирование Союза и переход его в капиталистический строй.

Поэтому-то к Жириновскому в Москву часто прилетают разные лидеры, которые хотят лишь одного — удостовериться, что соглашения, заключённые с Горбачёвым, остаются в силе.

Естественно, ему приходится подтверждать эти соглашения, потому что он вынужден соблюдать преемственность власти.

В связи с этим, теперь он уже должен передать Монгольской Народной Республике пятнадцать танков Т-80Б, две ЗСУ-23–4 «Шилка», четыре вертолёта Ми-24В, один Су-27, а также 500 единиц ПЗРК «Игла».

Зачем это нужно монголам, он не знает и это его не особо волнует — Горбачёв всучил им это в последние месяцы своего правления, чтобы заручиться их поддержкой или ещё зачем-то.

Ещё он должен передать КНДР 250 единиц новейших БМП-3, 20 единиц САУ 2С19 «Мста-С», а также 100 единиц ЗСУ-23–4 «Шилка».

Также в списке стран, которым «должен» Жириновский, находятся Мадагаскар, Мозамбик, Конго, Никарагуа, Эфиопия, Эритрея и даже Шри-Ланка. Все хотят получить себе какое-то фиксированное количество вооружений, письменно обещанное обезумевшим Горбачёвым, который гадил Жириновскому напоследок, как мог и где мог.

Это косвенно указывает на то, что Яковлев пришёл к генсеку со своей идеей государственного переворота не сразу и Горбачёв до этого пребывал в засасывающем отчаянии…

Владимир взялся за мышь и клавиатуру своего компьютера и открыл список международных соглашений за прошлый год.

— Вот сукин сын… — произнёс он, найдя и начав читать последнее соглашение о военном сотрудничестве с Кубой. — Сколько⁈ Да он охренел!

Горбачёв, в качестве прощального подарка не очень любимому им Фиделю, обязался передать 400 танков Т-72Б, 600 БМП-2, 300 БТР-80, 5 пусковых установок С-200ВЭ «Вега-Э», 5 пусковых установок С-300ПМУ2 «Фаворит», а также 10 многоцелевых истребителей МиГ-29 и 5 фронтовых бомбардировщиков Су-24М.

— Мы можем денонсировать это соглашение… — вмешался Бессмертных.

— Нет, — покачал головой Жириновский. — Но мы можем пересмотреть его — урезать осетра хотя бы вчетверо, потому что это варварское разграбление наших армейских запасов!

— Мне связаться с товарищем Кастро? — спросил министр внешних отношений.

— Не нужно, — ответил Владимир. — Я сам с ним побеседую, когда он прибудет в Москву.

Вооружение Кубы современной техникой — это весьма вероятные и серьёзные дипломатические проблемы с США, которые очень чувствительны к любому усилению Острова Свободы.

С другой стороны, сейчас все сфокусированы на войне в Персидском заливе, поэтому реакция будет слабой, но такое количество техники — это очень дорогой подарок, который не имеет особого смысла.

Но всё зависит от того, как далеко Фидель готов запустить СССР в свою экономику.

ГКО уже разработала десятилетний план по учреждению советско-кубинских предприятий на территории Кубы и СССР, в том числе и с учётом соглашения Горбачёв-Кастро, как де-юре заключённого и готового к исполнению. Там не учитывалось, что Жириновский может всё значительно переиграть, поэтому, если он решит всё это переигрывать, то в план придётся внести коррективы.

Но можно ничего особо не переигрывать и согласиться на это разграбление армейских запасов, правда, на других условиях…

*СССР, РСФСР, город Москва, исторический заповедник «Горки Ленинские», 7 июля 1991 года*

— Но и ты меня пойми, Фидель! — вновь заговорил Владимир, зайдя в беседку и потушив сигару в пепельнице.

Кубинские сигары ему не понравились, потому что он не понял, зачем напрасно десятки минут дымить табаком, осложняя жизнь всем окружающим.

— Я всё понимаю, Владимир, — ответил Фидель Кастро, севший на лавку. — Но у нас с гражданином Горбачёвым было подписано чёткое и однозначное соглашение.

— У вас с Горбачёвым, — кивнул Жириновский. — А вот с товарищем Жириновским нужно заключать новое соглашение — я не отказываюсь от поставок, но только при условии, что будет расширено экономическое сотрудничество между Союзом и Кубой. Мы ведь не собираемся вас грабить — мы хотим помочь! А Горбачёв, подонок и предатель, к тому же, наплевал на дипломатические последствия — американцы, будь в этом абсолютно уверен, ужесточат блокаду Кубы! У вас нет другого выхода, кроме как расширить наше сотрудничество — к взаимной выгоде!

— Вот, — произнёс недовольный Кастро. — Выгода — новое слово, появившееся в лексиконе современной советской власти.

— Не нравится — денонсируй соглашение, — махнул рукой Владимир. — Я хочу сделать по-человечески! Я хочу исправить последствия решений этого дебила, которого надо было расстрелять и закопать в самой глубокой яме, чтобы не портил атмосферу!

Кастро гневно пыхнул сигарой, встал с лавки и несколько раз прошёлся по настилу беседки туда-сюда.

— Ладно, новое предложение, — заговорил Жириновский. — Ещё двадцать танков и двадцать БМП, но уже Т-80Б и БМП-3.

Возможно, ценой безвозвратных потерь в технике, Владимиру удастся превратить вредительство Горбачёва в феноменальный успех советской дипломатии — при условии, что Кастро не будет артачиться и подпишет новое соглашение.

На Кубе есть богатейшие запасы никеля, около 10 % разведанных мировых запасов, а также солидные запасы нефти — советские специалисты оценивают их в 100–200 миллионов баррелей, но есть оценка потенциальных залежей, в интервале от 1 до 9 миллиарда баррелей.

Разведка нефтяных запасов на Кубе практически стоит на месте, потому что Кастро ждёт, что Жириновский поступит с ним, как с восточноевропейскими странами и «отпустит», то есть, обрежет снабжение. В связи с этим, экономика Кубы поспешно трансформируется, чтобы минимизировать возможный ущерб, но успехов в этой трансформации не наблюдается — Кастро приехал поговорить, в том числе, об этом.

Всё-таки, СССР практически полностью покрывает потребность Кубы в нефтепродуктах — обрыв приведёт к чему-то, близкому к катастрофе.

Но Жириновский не готов отказываться от острого кинжала, находящегося близко к беззащитному подбрюшью США. Сокращения поставок не будет, а произойдёт нечто противоположное. Если Кастро согласится.

Это военно-политическая плоскость, а не экономическая — США должны знать, что Жириновский, если будет надо, не сдаст назад, в отличие от Хрущёва, и разместит на Кубе всё, что нужно и не нужно.

До ядерных ракет, конечно, дело не дойдёт, потому что Владимир не безумец, но вот небольшой военный контингент, который расширит группу военных специалистов на Кубе, на всякий случай, разместить можно.

— БМП-3? — спросил заинтересовавшийся Кастро. — Двадцать штук — это слишком мало. Мне нужно двести БМП-3, а также налаженная материально-техническая база для их обслуживания.

— Я знаю, что ты не боишься бога, Фидель, но умерь свои аппетиты! — попросил Жириновский. — Пусть ты и атеист, но совесть-то иметь надо! Это вымогательство!

— Это то, что ты мне предлагаешь, является вымогательством! — возмущённо воскликнул Кастро. — Вы ведь даже не коммунисты — проклятые социал-демократы, предатели идей Маркса!

— Может и так, но мы лучше, чем американцы! — парировал Жириновский. — Нужно адаптироваться к новым реалиям — Куба только выиграет от того, что на ней появятся советско-кубинские предприятия!

— А на каких условиях⁈ — спросил председатель Кастро.

— Строим за наш счёт, работают наши специалисты, от вас сырьё и нужные разрешения, — ответил готовый к вопросу Владимир. — Прибыль делим 80 на 20, в нашу пользу, естественно — до выкупа по номинальной стоимости предприятия, а затем 40 на 60, в вашу пользу. Постепенно «натурализуем» производство, то есть, заменяем прибывший кадровый состав местным. В итоге, я вижу высокотехнологичные кубинские предприятия, приносящие стабильную прибыль и выгодные обеим сторонам.

Фидель Кастро крепко задумался. Он не доверяет Жириновскому, потому что видит в нём замаскированного капиталиста, которого все вокруг, почему-то, видят продолжателем дела Ленина и Сталина.

Он зрит в корень — Жириновский не считает себя марксистом-ленинистом, не является им и строит нечто противоположное.

Он создаёт то, что ещё никогда не было создано, но должно было появиться естественным путём, в ходе эволюции капиталистической системы.

Кайзеровская Германия приблизилась к этому на несколько шагов, ошалела от результатов, но умерла, не сумев использовать все плоды национально-плановой экономической системы. Решительно победи Германия, каким-то чудом, в Первой мировой войне, вся Европа пала бы под пяту кайзера, а все выжившие соседи были бы вынуждены перенять его модель, как более эффективную и жизнеспособную.

Революционные настроения в Германии легко купировались фактическим ограблением Франции, Великобритании и Российской империи, а также обретением всех французских и британских колоний, что создало бы новую мировую реальность.

А без революции у кайзеровской Германии всё было бы очень хорошо — сверхдоходы позволили бы повысить уровень жизни в сердце империи, а мнением всех остальных стран по вопросам справедливости мирового передела можно было бы пренебречь.

Дальше же должно было начаться дальнейшее совершенствование национально-плановой экономики — Германии не нужно было бы, как СССР, сначала мучительно преодолевать аграрность, потому что она уже была индустриальной сверхдержавой, а это значит, что она могла бы раньше приступить к совершенствованию плана, чтобы бетонировать своё мировое доминирование.

Это ужасный сценарий для остального мира, потому что кайзеровские немцы вряд ли бы придерживались идей интернационализма и использовали бы свою национально-плановую экономику для эффективного выкачивания ресурсов из колоний. Это позволило бы им превратить свою страну в индустриальное сердце мира, фабрику всех мыслимых товаров, дешёвых и качественных, а также главного военного гегемона.

В США было слишком много проблем, чтобы суметь быстро перестроить экономику под новую модель, но они были бы вынуждены сделать это, потому что Германская империя бы угрожала их экономике — даже без войны.

Владимир сейчас наблюдает аллюзию: он, конечно, не в положении гипотетического кайзера, победившего в Первой мировой, но он сохранил Союз, отторгнув от него слабые части, чтобы усилить и стабилизировать остальные, у него под контролем индустриальная сверхдержава со стремительно рассыпающимся блоком дружественных стран, а ещё он пользуется лояльностью населения и отсутствием организованной оппозиции.

СССР сейчас пребывает в состоянии коренного экономического передела имени Владимира Жириновского, который неизбежно приведёт к стабильному росту экономики, а дальше, по мере модернизации промышленности, к вступлению в гонку за статус высокотехнологичной фабрики мира.

И Куба, вместе с почти десятком других стран, ему в этом поможет — совместные предприятия дадут СССР краткосрочный и среднесрочный выигрыш, а сотрудничающим странам выигрыш в долгосрочной перспективе.

Например, некоторые предприятия, такие как комбинаты по переработке сахарного тростника, которые будут построены на Кубе, окупятся в течение 5–7 лет, за которые кадровый состав станет коренным, что снизит затраты СССР, а также исключит его из значительной части расходов.

У Жириновского есть видение конечного результата — сонмов предприятий, не только приносящих доход в бюджет, но и обеспечивающих вал товаров, которые, значительной частью, будут экспортироваться в СССР.

Это не похоже на колониальное ограбление, потому что им не является, но это кардинально отличается от предыдущей модели взаимодействия с союзниками.

Африканские страны выигрывают от этого больше всех, потому что для них это долгожданная индустриализация, которая даст им шанс вырваться из пучины неоколониализма, в который их загнали западные страны.

Пусть индустриализация будет идти медленно, но зато практически безболезненно, с технологическим донорством СССР. Это максимум гуманизма, который может себе позволить Жириновский — ему нужно откуда-то брать деньги на модернизацию собственной экономики и он ищет их везде, где только может.

КНР, его главный конкурент, получает умопомрачительные западные инвестиции, пока США и Европа изо всех сил удерживают свои рецессии от скатывания в экономический кризис — очень тяжело противостоять этому.

Но у СССР есть одно преимущество перед Китаем — более высокий уровень индустриального развития.

Номинально, доля промышленности в ВВП СССР — 41 %, а в ВВП КНР — 42 %, что выглядит примерно одинаково, но, при погружении в детали, быстро станет ясно, что КНР сильно отстаёт.

В СССР упор сделан на тяжёлую промышленность — производство тяжёлого промышленного оборудования, добыча нефти и газа, ядерная энергетика и прочие сопутствующие, а в КНР до сих пор упирают на лёгкую промышленность — преимущественно на производство текстиля, товаров народного потребления и, в последние десятилетия, электроники.

Настоящая индустриализация в КНР только началась, тогда как СССР начал переход в ранний постиндустриализм.

СССР имеет развитую систему НИОКР с тысячами институтов, в то время как Китай фокусируется на адаптации иностранных технологий, всё щедрее и щедрее поставляемых с Запада.

Армия, оборонка и космос в этом сравнении имеют значение, но далеко не главное — всё это исходит из предыдущих факторов. И в этих трёх направлениях СССР, закономерно, превосходит КНР на порядок, поэтому его корректнее сравнивать с Западом.

Из этого следует, что КНР, несмотря на потрясающий и головокружительный потенциал, серьёзно отстаёт от СССР и нужно вложить в неё сотни миллиардов долларов, чтобы сократить этот разрыв и просто выйти на борьбу на равных.

К сожалению, для КНР, Жириновский поставил перед собой и советской экономикой цель увеличить этот разрыв и сделать погоню малоперспективной.

— Это не марксизм, — неодобрительно покачал головой Кастро.

— А как ты хотел? — спросил у него Владимир. — Чтобы мы всё дали бесплатно, из неподдельной братской любви к кубинскому народу? Мы и так снабжаем вас практически всем — будь благодарен и прими мою помощь. Не заставляй меня умолять тебя, Фидель! Я хочу благополучия и для кубинского, и для советского народов! Я не хочу никого грабить, не хочу обрывать экономические связи и разрушать дружбу, длящуюся десятилетиями, но ситуация сейчас такова, что мне очень нужны деньги на модернизацию промышленности и я предлагаю тебе заработать их вместе со мной!

Кастро подкурил потухшую сигару и вновь начал курсировать по беседке, оставляя за собой шлейфы из сигарного дыма.

«Наверное, так он думает», — решил для себя Жириновский. — «Пусть думает».

— Но это ведь капитализм! — воскликнул вдруг Фидель.

— Государственный капитализм, — медленно кивнул Владимир.

— Какая разница⁈ — спросил Кастро.

— Разница как между мапачо (3) и кубинской сигарой, — улыбнулся Жириновский. — Обычный капитализм — это до крайности дешёвый мапачо, а вот государственный капитализм — это роскошная кубинская сигара. Суть одна — они губят здоровье общества, но ощущения при этом совершенно разные…

— Зачем ты тогда делаешь это, если знаешь, что это губит твою страну? — спросил удивлённый метафорой Фидель.

— Я давно понял, что мир сейчас находится на стадии развития, когда вопрос стоит не «у кого лучше?», а «кто дольше продержится?», — объяснил свою позицию Владимир. — Мне нужно протащить Союз дальше — Горбачёв губил его, а я хочу спасти. Никто не знает, что будет в будущем, но я хочу, чтобы мы все его увидели, это будущее. Ты понимаешь меня, Фидель? Я пойду на что угодно, хоть на сделку с дьяволом, лишь бы спасти свою страну от падения и разрушения.

— Ты очень неразборчив в методах, Владимир, — разочаровнно покачал головой Кастро. — То, что ты строишь — это всё ещё капитализм. Это опасная игра.

— Это не игра, — не согласился с ним Жириновский. — Это план. И этот план должен быть выполнен. Итак, двести БМП-3?

— Да, двести БМП-3, — кивнул Фидель. — И мне нужно подтверждение гарантий, что СССР защитит нас от возможной агрессии со стороны США.

— Гарантии остаются в силе, — заверил его Владимир.

— Тогда ты получил моё согласие, товарищ президент, — криво усмехнулся Кастро.

*СССР, РСФСР, город Москва, Кремль, Сенатский дворец, 13 июля 1991 года*

— … бригада ПВО, как боевое подразделение, более не существует, — продолжил рапорт генерал армии Варенников. — Уцелевший личный состав планово перебрасывается через иракско-сирийскую границу. Потери среди личного состава, на данный момент, составляют до 35 %.

— Много… — произнёс задумчивый Жириновский, сидящий в своём кресле.

— Да, много, — согласился маршал Язов, сидящий на диване.

— Что об этом думает товарищ Ватанджар? — спросил Владимир.

— Товарищ Ватанджар очень доволен результатами операции, — ответил министр обороны. — Его зенитчики продержались гораздо дольше, чем он ожидал, и нанесли американцам сокрушительный, по его мнению, урон.

— С этим они, конечно, перестарались… — произнёс Жириновский.

Суммарный ущерб ВВС США, Франции и Великобритании составил, по самым скромным оценкам, не менее 5,5 миллиардов долларов США.

США потеряли 21 единицу B-52 Stratofortress, 28 единиц F-15 Eagle, 22 единицы F-16 Fighting Falcon, 17 единиц A-10 Thunderbolt II, 19 единиц F/A-18 Hornet, 9 единиц F-4G Wild Weasel, а также 14 F-111.

Эксперты подсчитали текущие цены и пришли к выводу, что только по самолётам США потеряли 5 миллиардов долларов.

Остальную сумму «докинули» британцы, потерявшие 9 единиц Panavia Tornado, и французы, потерявшие 4 единицы Dassault Mirage 2000 и 3 единицы SEPECAT Jaguar.

Всё это стало возможным только благодаря тому, что генерал Мукимьяр действовал стратегически, аккуратно расходуя избыточное количество мобильных РЛС, чтобы всегда оставаться в курсе перемещений американской авиации, а также не атаковал что попало.

Жириновский очень доволен тем, что случилось со всеми этими самолётами Коалиции, несмотря на то, что это почти ни на что не повлияло, ведь всё ПВО Ирака было, в конце концов, подавлено, а наземная фаза операции успешно завершена.

Кувейт уже освобождён, армия Ирака отступила, а американцы решили её не преследовать.

— Вьетнамский опыт, как мы видим, американцами усвоен, но в недостаточной мере, — улыбнулся маршал Язов.

Он имеет в виду то обстоятельство, что «дорогие друзья» из Афганистана применяли советские методики, отработанные во Вьетнаме — генерал Мукимьяр усвоил их в процессе теоретического и практического обучения в Союзе, а затем оттачивал в ходе учений и подготовки личного состава.

А когда пришло время применить их на практике, он сработал выше всяких похвал: его контуры ПВО были децентрализованными, со множеством обманных РЛС, провоцировавших американцев на атаку, ложными целями, радиоигрой, а также грязными приёмами вроде демонстративной погони за сбитыми лётчиками, которых американцы бросались спасать.

Он показал себя очень опасным противником, сурово карающим за ошибки, но силы были изначально не равны, поэтому даже такая блестящая работа талантливого генерала, увы, не изменила ничего, кроме счётчика потерь.

Ирак же, несмотря на впечатляющие успехи ПВО, потерял кратно больше, как в технике, так и в живой силе, ведь армия Ирака практически разгромлена и его отделяет от катастрофического поражения лишь отсутствие в планах США наступать вглубь иракских территорий.

И всё же, примерно 16 % иракской территории оккупированы силами Коалиции, поэтому Саддам был вынужден просить прекращение огня и призывать к немедленному началу переговоров.

— Важно, чтобы мы извлекли уроки из американского опыта, — произнёс Жириновский. — Успех генерала Мукимьяра — это просчёты американской разведки. Они не смогли вовремя узнать, насколько сильно изменились силы ПВО Ирака, а уже отсюда следует этот частичный провал.

Конечно, американцы не делали эти самолёты специально, чтобы их сбили, но такие потери можно считать приемлемыми, учитывая то, что все поставленные задачи, в конце концов, были выполнены.

Афганские зенитчики вернутся домой героями, а генерал-лейтенанта Махмуда Мукимьяра ожидает звание Героя Советского Союза — первый случай, с момента прихода Жириновского к власти, когда звание Героя Советского Союза получает иностранный гражданин.

— Каков статус переговоров? — спросил Владимир, обратившись к министру внешних отношений.

— Они близятся к завершению — Саддам Хусейн идёт на уступки и признаёт все долги перед Саудовской Аравией и Кувейтом, — ответил Александр Александрович Бессмертных. — С американской стороны было зафиксировано девятнадцать нарушений режима прекращения огня, но иракская сторона игнорирует их.

Армия Ирака, по имеющимся у СССР данным, потеряла около 4500 единиц бронетехники, а также не менее 32 000 солдат — остальные потери до сих пор уточняются.

Несмотря на то, что наземная часть операции постоянно откладывалась, из-за неистребимого Мукимьяра, прошла она блестяще — иракская армия не смогла оказать хоть сколько-нибудь значительного сопротивления, и потери США сравнительно минимальны. Авиационная компонента, конечно же, пострадала, но Ирак уже передал четырнадцать пленных американских лётчиков.

Всего было взято в плен двадцать два лётчика, но двоих иракские солдаты убили в ходе транспортировки, а шестерых Ирак неофициально передал СССР, то есть, можно сказать, что они тоже мертвы, так как домой уже не вернутся…

«Это война — Генштабу ВС СССР нужны актуальные сведения об американской авиации и подготовке лётчиков», — подумал Жириновский.

Ему очень жалко безвозмездно переданные Ираку ЗРК, которые уже никто не компенсирует, но умом он понимает, что это был очень выгодный размен, в ходе которого не погиб ни один советский военнослужащий.

— Поздравляю вас, товарищи, с успешным завершением операции «Буря в пустыне»! — провозгласил Жириновский. — Приглашаю вас всех ко мне на дачу — нужно это отметить!