Владимир, Сын Волка 2

Глава двадцатая. Всего лишь человек

*СССР, Московская область, город Москва, Ждановский район, Ульяновская улица, квартира Жириновского, 5 ноября 1988 года*

— На дачу завтра поедем? — спросила Галина.

— Какая дача, Галочка?! — воскликнул Владимир, отвлёкшись от газеты. — На улице дубак, а у меня ещё и работы, как у кочегара на «Титанике»! На следующей неделе.

— Как скажешь, — ответила ему жена и собралась выйти из кабинета.

— Постой! — остановил её Владимир. — Скажи, что именно мы хотим делать на даче?

— Игорь в своём компьютере сидит, на улице почти не бывает, — сообщила ему Галина. — На даче хоть развеется, свежим воздухом подышит!

— И пусть сидит! — заулыбался Жириновский. — Это моё личное поручение — он осваивает эту шайтан-машину и учит язык программирования.

— А зачем это тебе? — нахмурилась жена.

— За компьютерами будущее, дорогая! — ответил на это Владимир. — Если Игорёк хочет добиться настоящего успеха — он должен вливаться в это движение как можно раньше. Скоро я ему репетитора найму, чтобы учился быстрее!

В «Госплане» Организации и во всех Домах воинов-интернационалистов началась «перманентная компьютерная революция», что вылилось в большую закупку импортных компьютеров разных моделей.

Жириновский завёл порядок, по которому компьютер устанавливается в кабинет сотрудника только тогда, когда он пройдёт полноценное обучение и в совершенстве освоит каждый рабочий процесс, в котором задействуется компьютер.

И результаты видны уже сейчас: даже едва-едва освоившие свои компьютеры бухгалтеры ускорили свою работу в три раза, но Жириновский прекрасно знает, что они могут ускориться минимум в пять раз.

Общий документооборот в Домах ускорился втрое, но и тут есть задел для роста — как только все освоят компьютеры, скорость может подскочить всемеро, а то и вдесятеро.

За валюту были закуплены сверхсовременные IBM PS/2 Model 80, которые были объединены в локальные сети — это ускорило всё кратно.

Больше никакого длительного согласования документов — Жириновский просто находил нужный отчёт в папке в локальной сети и проверял всё лично, не вставая с кресла.

Интернета, к сожалению, ещё нет, и в ближайшие лет пять его точно не будет, но уже сейчас нужна быстрая связь с филиалами, чтобы упрочнить и уточнить контроль — в Управлении информации целая бригада специалистов трудится над решением задачи.

В настоящий момент, решено соединить локальные сети с московским центром через телефонную сеть, посредством модемов.

Через некий, пока что, непонятный Жириновскому UUCP, с помощью телефонных модемов, в ночное время, с 02:00 по московскому времени, будет осуществляться отправка данных в Москву, пользуясь тем, что телефонные линии практически не заняты.

Задержка в передаче данных будет составлять не более одного рабочего дня, что многократно быстрее, чем в обычном режиме документооборота — практически никакой бумаги, а лишь интересующие данные.

Ключевая концепция заключается в том, что операторы в филиалах собирают данные в течение рабочего дня, к вечеру сжимают их и ставят в очередь на отправку. Затем система сама отправляет их, проверяет на ошибки и досылает то, что не отправилось или повредилось в ходе транспортировки, а утром Москва смотрит, что пришло и берёт данные в свой оборот.

В случае если Москве надо что-то отправить в филиалы, всё происходит точно так же, но от неё.

— Я и сам к нему присоединюсь, чтобы не отставать от жизни! — заявил Жириновский. — Научит старика, как всей этой шайтанской техникой оперировать, ха-ха-ха! Перестану, наконец, тыкать кремнёвым копьём в монитор компьютера и вопить в ужасе!

Ему, действительно, придётся учиться пользоваться современными компьютерами, потому что он знаком только с тем, что было в 00-е и 20-е годы, а это технологии будущего, мало похожие на то, что есть сейчас.

— Ха-ха-ха! — рассмеялась Галина. — Ты и компьютеры? Ты же стреляться с ними будешь!

— Ты недооцениваешь меня, женщина! — горделиво приподнял голову Жириновский. — Наш малец, конечно, умный, но и у его старика есть ещё порох в пороховницах!

— Ох, ладно, — махнула рукой Галина. — Если это очень надо, то пусть сидит за своим компьютером…

— Очень и очень надо! — заверил её Владимир. — Он у нас ещё станет компьютерным гением!

Он решил, что нужно осваивать технологии, чтобы понимать, что говорят ему компьютерщики — Игорь ему в этом поможет.

Сын сейчас осваивает QuickBаSIC на IBM PS/2 Model 80, причём для Жириновского это какой-то непонятный набор букв и цифр, а Игорь прекрасно всё понимает и что-то осваивает.

Такие же компьютеры Жириновский собирается поставить во все школы Ждановского района, то есть, это будет установкой полноценных компьютерных классов в качестве подарка от Дома воинов-интернационалистов.

Учитывая доходы Организации, это почти ничто по стоимости, а репутационный бонус переоценить будет сложно — все это запомнят. А если они будут систематически обновлять классы, по мере выхода новых моделей компьютеров, никому даже запоминать не придётся…

— Ужин через два часа — не задерживайся, — сказала Галина.

— Конечно, — улыбнулся ей Владимир.

Он посмотрел на многочисленные папки, стоящие в шкафах.

«У меня Организация уже цифровизируется, а я тут, как дед, дышу бумажной пылью», — подумал Жириновский. — «Надо браться за повышение собственной компьютерной грамотности и переходить на нормальный документооборот».

Как только инженеры закончат с налаживанием связи между Центром и филиалами, ему нужно будет ответвление локальной сети домой.

Сейчас бригада компьютерщиков прорабатывает систему шифрования данных — между Домами будет передаваться очень мало их информации, а в основном весь трафик будут забивать данные Организации. Дома воинов-интернационалистов — это лишь прикрытие.

«Надо будет пароль на компьютер поставить, чтоб никто не знал», — начал размышлять Жириновский о своём будущем компьютере. — «Эх, староват я для всего этого…»

У него одна надежда — на многолетний опыт Директора. Современная компьютерная архитектура не должна радикально отличаться от будущей, поэтому он уповал на то, что «старые» навыки ему помогут.

Следующие два часа он провёл за изучением общих отчётов от филиалов, а также промежуточных результатов кооперативного строительства в Ждановском районе — в других районах строительство тоже идёт, но без огонька, а у него стройки кипят с ядерным запалом.

Строительным кооперативам Организации уже по плечу пятиэтажные кирпичные дома на четыре подъезда, с лифтами. Главное — выбить у района территорию под строительство, что у Жириновского делается очень просто…

В планах есть строительство девятиэтажек — как только строители освоят железобетонный монолит, начнётся строительство уже спроектированных домов.

Жириновский думает на перспективу: он знает, что будут массовые кондиционеры, поэтому в проектах предусматриваются специальные шахты для внешних модулей, он знает, что электрики станет больше, поэтому в проектах предусматриваются большие инженерно-технологические шахты, он знает, что противопожарные требования ужесточатся, поэтому внедрены параноидальные стандарты безопасности.

Ещё, по его требованию, предусмотрена звукоизоляция и виброразвязка в шахтах канализации и вентиляции, что сильно уменьшит шумность в квартирах.

Также он потребовал, чтобы в каждой квартире, на этапе строительства, устанавливалась шумоизоляция основных помещений.

Помимо этого, квартиры строятся из расчёта 20 квадратных метров на человека, поэтому комнаты от трёх и выше.

О кирпичных пятиэтажках в Ждановском районе уже ходят легенды — якобы, ветераны строят их на награбленное в Афганистане золото, ну и, естественно, вмуровывают золотой запас в стены. А иначе, зачем им такие толстые стены в домах?

А всё дело в том, что Жириновский знает, что недвижимость в Москве будет неприлично дорожать, поэтому дома на балансе Домов воинов-интернационалистов — это недвижимое золото.

И чем элитарнее они построят жильё сейчас, пока всё это стоит очень дёшево, тем дороже будут активы Организации в будущем.

Тем более, район очень недалеко от Кремля, практически центр города, поэтому элитное жильё тут будет стоить, как самолёты фирмы Боинг, а то и дороже.

Сейчас всё это подаётся, как забота о ветеранах, не только войны в Афганистане, но и других войн — Дом воинов-интернационалистов систематически вручает ключи от квартир на торжественных мероприятиях, очень дорого пиаря тем самым и себя, и Жириновского.

А в будущем, когда начнётся приватизация, собственность Организации никто приватизировать не позволит — люди так и продолжат бесплатно арендовать жильё.

Выселять в голодную степь он никого не позволит, но если возникнет потребность срочно получить наличность, всегда можно обменять элитарную квартиру на несколько квартир в районах попроще. Учитывая, что эти квартиры находятся в собственности Организации, юридических проблем возникнуть не должно.

Но вряд ли будут возникать подобные ситуации, потому что план Жириновского предполагает, что уж в ликвидности у Организации проблем не будет никогда.

Разные сомнительные личности уже обращаются к обитателям «афганских» пятиэтажек, полагая, что они владеют этим жильём и имеют право распоряжаться им — предлагают продать их за очень большие деньги.

Также поступают предложения об инвестировании средств в строительные кооперативы Организации, чтобы построить что-то подобное в другом районе, 50/50 или меньше.

Но это всё слишком мелкая возня, чтобы Организация связывалась с подобным — это не входит в стратегические планы.

Жильё в Ждановском районе строится исключительно для ветеранов и их семей, остаются они в собственности Дома воинов-интернационалистов, как юридического лица, распределяющего фонд, без поблажек и допущений.

В конце концов, Владимир, пользуясь своими полномочиями, позаботился о том, чтобы строительным кооперативам Организации выдавали участки в приоритетном порядке. Это гарантирует, что район будет застроен преимущественно «афганским» жильём.

В других городах Союза происходит нечто аналогичное — за исключением Армянской ССР, по очевидным причинам.

Масштабы строительства в республиках, конечно, поменьше, но и там «афганские» дома ценятся выше, чем даже номенклатурные.

Но настоящий строительный бум будет в 89-м и 90-м годах — начнутся монолиты, с огромными квартирами, с трёхметровыми потолками и внутренней инфраструктурой будущего.

«Даже в 2050-м году все будут лишь мечтать о проживании в этих квартирах…» — подумал Жириновский с предвкушением. — «Монолиты, при должном уходе, простоят и полторы сотни лет — это будут памятники нам всем».

Также он согласовывает установку на Таганской площади монумента в память о погибших воинах-интернационалистах — композицию из двух десятков статуй воинов разных родов войск, с настоящей БМП-2Д, защищённой решётчатыми экранами, уже ставшими одной из узнаваемых особенностей этой войны.

Такие вещи дают терапевтический эффект, потому что выражают признание. Консилиум психиатров, собранный в московском Доме, пришёл к заключению, что это пойдёт на пользу всему сообществу ветеранов, поэтому Жириновский начал решительно действовать…

— Володя! — позвала его Галина. — Иди ужинать! И малого позови!

— Иду! — ответил Владимир.

Он зашёл в комнату к Игорю, который всё так же, как и утром, пишет код и читает документацию.

— Идём ужинать, боец, — позвал его Владимир.

— Я щас, пап, — отмахнулся Игорь.

— Никак нет! — отрезал Жириновский. — Успеешь ещё кодировать! В столовую! Бегом — марш!

— Иду… — с сожалением оторвался от компьютера Игорь.

Игры, несмотря на их наличие, его не особо интересуют — он поковырялся в них несколько часов, но с тех пор больше не включал.

Галина подала жаркое из говядины, а также витаминный салат.

— Есть прогресс, сынок? — поинтересовался Владимир.

— Разбираюсь, — пожал плечами Игорь. — Интересно.

— Тогда готовься — завтра вместе засядем, и будешь объяснять мне, как там всё устроено, — улыбнулся Жириновский.

— Зачем это тебе, пап? — с недоумением спросил Игорь.

— Надо, — ответил ему Владимир. — Мне нужно понимать, что говорят компьютерщики — а то бормочут какую-то тарабарщину… Ну и важный принцип педагогики: «Обучая обучаюсь»! То есть, тебе это тоже пойдёт на пользу!

На самом деле, он хочет не только разобраться во всём этом, но и наладить связь с сыном. А человечество ещё не придумало способа для налаживания связи между отцом и сыном лучше, чем какая-нибудь совместная деятельность.

— А в школе как дела? — спросил Владимир.

— Всё хорошо, — ответил Игорь.

— Он у нас начал очень хорошо учиться, — улыбнулась Галина. — Все учителя хвалят — особенно учителя физкультуры и математики. В этом году будет отличником.

— Это радует меня, — произнёс Жириновский. — Очень хорошо.

Игорь улыбнулся и кивнул.

— Ты, наверное, заходи ко мне на работу, когда время будет, — попросил его Владимир. — Посмотришь, как и с кем работает твой старик.

— Хорошо, приду, как время будет, — пообещал Игорь.

— И с компьютерщиками нашими пообщаешься — они много знают обо всём этом шайтанстве, — улыбнулся Жириновский. — Что ж, приятного всем аппетита! М-м-м, чудесное жаркое…

*СССР, Московская область, город Москва, исполнительный комитет Ждановского районного совета, 7 декабря 1988 года*

— Сколько там наших? — спросил Жириновский.

— Девять бригад, со спецтехникой, — ответил Сергей Александрович Рачинский, начальник Управления строительства. — Но ещё три бригады едут.

— Какова текущая ситуация? — задал Владимир следующий вопрос.

— Предварительно — удалось значительно минимизировать ущерб, — улыбнулся Рачинский. — Но Спитак, большей частью, разрушен.

Координацией на месте занимается полковник Петров, Виктор Игоревич — раньше он командовал мотострелковым полком под Кундузом, а сейчас командует бригадами аварийно-восстановительных работ в Спитаке, Ленинакане и Кировакане.

Тщательное слежение за сейсмической активностью позволило довольно-таки точно определить возможное время критического удара — предполагалось, что это произойдёт шестого, седьмого или восьмого декабря, поэтому эвакуацию населения начали ещё четвёртого числа.

И даже так, кто-то всё равно остался в городе.

Жириновский же, со своей стороны, мобилизовал всю свою Организацию и заранее подготовил всё необходимое: тысячи палаток, сухие пайки, чистую воду, волонтёров из медработников, строителей и инженеров — всё это отправилось в Армянскую ССР на поездах заблаговременно, ещё в первых числах декабря.

— А жертвы? — спросил он.

— Минимальные — пока что, не более ста человек, — ответил Сергей Александрович. — Спасательные арки спасли сегодня немало жизней…

Никто, кроме Жириновского и Орлова, не знал точное время начала землетрясения, поэтому было выработано решение — разработать комплекты для укрепления помещений. Учёные из НИИ Стали выработали проект каркаса, способный выдержать деформацию здания при землетрясении.

Эти уродливые каркасы из стальных балок устанавливались в каждом доме, чтобы жильцы, когда начнётся землетрясение, смогли забежать в укреплённую комнату и переждать худшее время.

— Следующие две недели будут вестись спасательно-поисковые работы, — сказал Рачинский. — Но уже можно сказать, что мы со своей задачей справились — ущерб минимален и теперь нужно лишь расчистить завалы и отстраивать города.

По воспоминаниям Директора, в Спитакском землетрясении погибло около двадцати пяти тысяч человек, а полторы сотни тысяч человек получили травмы разной степени тяжести.

Эвакуация, предпринятая советским руководством, к слову, повысила межэтническую напряжённость, потому что какие-то внутренние силы начали раздувать слухи о том, что это принудительное выселение армянского населения под предлогом землетрясения, которого, на самом деле, не будет…

Сейчас же, после того, как города и деревни смешало с породой, все эти конспирологи загадочно молчат.

Тем не менее, ущерб нанесён колоссальный — больших пожаров удалось избежать, а нефтебаза и вовсе была заблаговременно вывезена.

В экстренном выпуске новостей это позиционируют как успех советского руководства, конкретно Горбачёва, который уже выступил перед советскими гражданами и заявил, что чуть ли не единолично продавливал все меры по заблаговременной эвакуации населения.

Часть правды в этом есть — в Политбюро были скептики, считающие, что сейсмологи раздувают из мухи слона и ничего не будет. Они пытались сопротивляться инициативам и поднимали вопрос о «немедленном прекращении профанации».

«Это мой личный успех», — решил для себя Жириновский. — «Ничтожества вроде Горбачёва, все эти бесчестные подонки и мерзавцы, жадные до чужой славы, пытаются примазаться, но история нас рассудит».

Зазвонил телефон.

— Да? — поднял трубку Владимир.

— Владимир Вольфович, Ереван на связи, — сообщила Алина Дмитриевна. — Сурен Гургенович Арутюнян, первый секретарь ЦК…

— Я знаю, кто это, — перебил её Жириновский. — Соединяй. Товарищ Рачинский…

— Да, конечно, — встал начальник Управления строительства. — До встречи, Владимир Вольфович.

Он покинул кабинет, дверь закрылась, а из динамика раздался знакомый голос.

— Владимир Вольфович!!! — воскликнул Сурен Гургенович. — Здравствуйте!!!

— Здравствуйте, товарищ Арутюнян, — приветствовал его Жириновский.

— У меня не так много времени, но я звоню вам, чтобы выразить слова искренней, сердечной благодарности! — сообщил ему первый секретарь ЦК Компартии Армении. — Ваша помощь просто неоценима! Ваши специалисты спасли тысячи и тысячи!

— Это был мой долг, как гражданина Советского Союза, — ответил на это Владимир.

— И всё же, ваш вклад невозможно переоценить, Владимир Вольфович! — воскликнул Арутюнян. — Я буду ходатайствовать, от всего ЦК Компартии, чтобы вас представили к государственной награде!

— Я признателен вам за столь высокую оценку, — поблагодарил его Жириновский. — Но гораздо больше сделали такие люди, как генерал армии Чебриков и генерал-майор Орлов — это они первыми серьёзно восприняли тревожные признаки и принудили сейсмологов тщательно исследовать район…

— Виктору Михайловичу я уже звонил! — сообщил ему Сурен Гургенович. — И это он рассказал мне о том, как много вы сделали!

— А, вот оно как… — произнёс Владимир.

— Я буду требовать, чтобы всем вам вручили государственные награды, Владимир Вольфович! — заявил первый секретарь. — И мы все будем рады, если вы приедете в Ереван, как только мы оправимся от случившегося!

— Обязательно, Сурен Гургенович, — заверил его Жириновский. — Кстати, мы до сих пор собираем гуманитарную помощь — в ближайшие два-три дня ждите новую поставку.

— Ох… — растроганно вздохнул Арутюнян. — Спасибо вам, Владимир Вольфович…

— Меньшее, что мы можем, — ответил на это Владимир. — Не буду задерживать вас, Сурен Гургенович…

— Да, работы очень много! — спохватился тот. — Ждём вас в Ереване! До встречи!

— До свидания, Сурен Гургенович, — попрощался Жириновский и положил трубку.

Вытащив из пачки «Ростова» сигарету, он прикурил её зажигалкой «Престиж», изделием одного из производственных кооперативов Организации.

По кабинету поплыл сигаретный дым, а Владимир начал думать.

Это не первый его успех — был Афганистан, была предотвращённая авария на ЧАЭС, но сегодняшний его успех сильно отличается от всего, что было до.

Этот успех показывает, что он может влиять ещё и на силы природы. Изначально ему казалось, что ничего поделать нельзя, что все те люди обречены…

Но сегодня десятки тысяч жертв превратились в сотни — это воодушевило его.

Да, города в руинах, промышленность Армянской ССР подорвана, но зато нет катастрофических людских жертв, а это значит, что всё можно восстановить.

К тому же, это увеличивает репутационный вес Организации в братской республике — будет нетрудно активно поучаствовать в восстановлении и превратить репутационный вес в политический…

В кабинет без стука вошёл Орлов.

— Привет, — кивнул он Жириновскому.

— Здравствуй, — улыбнулся ему Владимир.

— Пойдём, прогуляемся по городу, — предложил Орлов.

— Давай, — кивнул Жириновский и потушил сигарету в пепельнице, после чего встал из-за стола.

Накинув на себя зимнее пальто, он последовал за генерал-майором.

— Алина Дмитриевна, я отлучусь на полчаса, — сообщил он секретарю.

— Хорошо, Владимир Вольфович, — кивнула она.

Жириновский и Орлов вышли из здания исполкома и направились к ближайшему скверу.

— Доволен? — спросил Геннадий, сев на лавку и закурив.

— А чего бы мне не быть довольным? — оскалился Жириновский. — Это успех!

— Всё равно, прошло не так хорошо, как могло бы быть, — покачал головой Орлов. — На местах лажали: с логистикой были допущены провалы, некоторые грузы до сих пор стоят в соседних республиках, самолёт разбился…

— Ты забыл? — спросил его Владимир.

— О чём? — нахмурился Геннадий.

— Ты всего лишь человек, Гена, — ответил Жириновский.

— Да, — согласился Орлов. — Но…

— Делай, что можешь, — перебил его Владимир. — И будь доволен результатом, ведь это всё, что было в твоих силах. Ты сделал всё, что мог?

— Ну, да… — после недолгих раздумий, ответил Геннадий.

— Будь доволен — ты сделал всё, что мог, и это было не зря, — улыбнулся Жириновский. — Большая часть людей спасена, а города и сёла мы отстроим. Хватит трепать себе голову — время назад не отмотать и всё не предусмотреть.

— Ты прав, — сказал Орлов и сделал глубокую затяжку. — Но мы ведь молодцы?

— У меня спрашиваешь? — нахмурился Жириновский. — Я могу сказать только за себя — я большой молодец!

— Получается, я тоже? — спросил Геннадий.

— Что за рефлексия, Гена? — раздражённо поморщился Владимир. — Ты должен знать за себя, в любой момент времени — ты молодец или совсем нет!

— Считаю, что я тоже большой молодец, — улыбнулся Орлов.

— Вот! — усмехнулся Жириновский и достал из пачки сигарету. — А раз мы большие молодцы, то можно спать спокойно!