Вадбольский 5

Глава 14

Права Глориана насчёт того, что все важные дела решаются вот на таких светских приёмах. Для них созданы все условия, даже в кабинетах приготовлены чайники с горячим чаем и печенье на широких тарелках.

Подумать только, я за одно посещение успел и пообщаться с интересными людьми, что в будущем могут оказаться полезными, одни Аскеты чего стоят, но и приобрел самого лютого врага во всей Империи.

Девчонка, понятно, дура. Родители понимают, что если император милостиво простил бунтовщиков и разрешил возвращаться в столицу и вообще в свои поместья, которые никто не отбирал, то им тем более не стоит вмешиваться. Так и спустили на тормозах, но её родич в пьяном угаре решил вызвать меня на дуэль да ещё наговорил непростительных слов, за что я, признаюсь, перегнул палку и сломал ему спину.

Это уже серьёзнее, такое мне не оставят. А так как род этот самый мстительный в Империи, и гордится своей недоброй славой, то меня ждут весьма серьёзные недобрости.

— Мата, — сказал я со вздохом, — теперь бди и ещё раз бди! Сейчас наши шкуры спасёт только сплошная бдя!

Шаляпин на этот раз ничего не прошаляпил, на следующие сутки прислал хорошую запись, сделанную через окно кабинета Иоганна Рейнгольда, главы Имперской безопасности.

Сам хозяин в мундире и с синей лентой через плечо явно устал, но государь император работает по шестнадцать часов в сутки, вот и приходится соответствовать… Сейчас он с тяжёлым вздохом отодвинул бумаги в сторону, потёр пальцами усталые глаза. Сведений о недовольных властью, что уже не просто ворчат, но и затевают нечто, всё больше, а тут ещё свои подчинённые из-за излишнего рвения глупят настолько, что и верных Отечеству могут толкнуть на их сторону.

— Пётр, — позвал он негромко, однако дверь сразу же приоткрылась, неслышно вошёл рослый лакей в расписной ливрее, спокойный и с ничего не выражающим лицом, в руках тонкая папка в переплёте из дорогого сафьяна, — что по вчерашнему приёму у княжны Глорианы?

Лакей чуть склонил голову.

— Отчёт суммировали, свели в единый документ.

— Давай, — велел Рейнгольд. — Что-то у меня дурное предчувствие. Ты прочёл?

— Да, ваша светлость.

— Говори, — велел Рейнгольд. — Глаза устали, потом прочту.

— Приём прошёл на высоком уровне, — сообщил лакей. — Всё строго и чинно, как любит его величество. Князья Голосовкер и Гольский обсуждали действия Англии на море, граф Фронтингем договорился с графом Дракком о продаже зерна, князь Кушверский проявил интерес к молодому барону Вадбольскому, который недавно получил орден из рук императора…

— О чём говорили?

— Насколько удалось понять, князь интересовался отношением барона к Аскетам.

Рейнгольд повернул к нему голову, глаза блеснули.

— И что барон?

— Выразил интерес, — сообщил слуга. — Похоже, всё-таки придёт в их гавань.

— Прекрасно! Что ещё?

— Барон Вадбольский, похоже, сумел отговорить своих суфражисток от походов в Щели.

Рейнгольд с шумом выдохнул воздух.

— Наконец-то! Чем бы они ни занялись, это будет лучше, чем с мечами в руках идти на чудовищ. Что ещё?

— К Вадбольскому подходила княгиня Штальбаум, отводила в сторону для приватного разговора. Подслушать не удалось, но есть мнение, что уговаривала заняться её омоложением. Да, поговаривают, что он может, хотя это очень дорого, хлопотно и рискованно.

Рейнгольд поморщился.

— И снова этот Вадбольский!.. Это всё?

— И последняя новость, — сказал слуга тем же невыразительным голосом, — что может заинтересовать ваше сиятельство, это разговор Ренненкампфа Константина Карловича… простите, опять же с бароном Вадбольским.

Рейнгольд сказал со вздохом:

— Ну да, после вручения ордена этот барон стал популярным. О чём говорили? Ренненкампф предлагал молодому барону принять его покровительство и перейти работать в их ведомство?

Слуга позволил себе чуть улыбнуться.

— Как в воду смотрите, ваше сиятельство. Именно так и было.

— Ренненкампф прост, как полено. Но верен, чем и ценен.

— Истинно так, ваше сиятельство.

— А что барон? Вежливо отказался?

— Именно.

Рейнгольд бросил на слугу пытливый взгляд.

— Это не всё? На этом разговор не?

Слуга произнёс чуть изменившимся голосом:

— К сожалению, ваше сиятельство. Ренненкампф начал давить, угрожать, но барон в ответ заявил, что выведет свои капиталы… хотя какие у него капиталы, так, капитальцы, из России, и сам переедет в Англию.

Рейнгольд едва не выпрыгнул из кресла, так его дёрнуло, даже дыхание перехватило.

— Что?.. Этот дурак начал давить?.. Идиот, он не чувствует, на кого можно, а кто умрёт, но не поклонится!.. Какой идиот, какой идиот!.. И за что великий князь его взял к себе?..

Слуга стоял молча, слушал, потом спросил деловым голосом:

— Какие указания?

Рейнгольд дернулся в кресле из стороны в сторону, словно пойманный в клетку зверь, сказал люто:

— Надо спасать положение, надо… Дело не в Вадбольском, наш идиот заставит всех деятельных покинуть Россию!.. И так покидают втихую. Так, что же делать, что же делать… Так, немедленно пиши Вадбольскому, что имперская служба безопасности настоятельно приглашает прибыть завтра в центральный офис для переговоров насчёт… насчёт чего?.. Ну, поставок оружия, скажем. Взаимопомощи!.. Обоюдной выгоды! И чтобы не отказался, а он будет отказываться, послать к нему роскошный кортеж с охраной из наших лучших умельцев.

— Всё-таки принудить?

Рейнгольд поморщился.

— Нет, сделать приглашение как можно почётнее. Чтоб там на месте увидели, как их хозяина безмерно уважают. Барону польстит такое подчеркнутое уважение со стороны власти.

— Ваша светлость, — сказал слуга осторожно, — но разве Государь Император не подписал указ?

Рейнгольд поднял тяжёлый взгляд.

— Какой указ?

— Ну… о запрете всяческого выезда за границу? Чтоб не набрались на гнилом Западе франкмасонских идей о разных непристойных свободах и вольностях?

Рейнгольд поморщился.

— Да, это вызвало некоторое недовольство в высшем обществе. Не тем, что нельзя выехать, а что некоторое препятствие, которое плюнь и разотри. Юристы тут же начали находить лазейки, и кто хотел выехать, тот выезжает и сейчас без особых проблем. Россия всегда держалась на строгости законов и необязательности их исполнений!

— Может быть, — сказал слуга нерешительно, — графу Орлову подсказать, чтобы чуточку закрутил гайки?.. А то дворяне слишком уж смело рассуждают о делах государства! Их дело служить, исполнять и бдить, а не высказывать мнение!

Рейнгольд устало усмехнулся.

— Ты хороший человек, Пётр, но хороший не сможет править даже крохотной волостью. Нужно уметь со всеми слоями находить общий язык. Ну хоть с простолюдинами нас пока не принуждают, но если посмотреть, что творится в Англии да Франции…

Оба помрачнели, даже Пётр, что не такой уж он и слуга, если судить по общению с Рейнгольдом. Я прекрасно понимал обоих, Рейнгольду даже посочувствовал.

То, что необходимо для прогресса, да просто для благоденствия страны, часто не совпадает с нашим гуманизмом и человеколюбием.

— Шаляпин, — сказал я мысленно, — вруби режим повышенной опасности.

— Шеф?

— Особо охраняй дом, — велел я. — Здесь мои родители, недруги собираются им серьёзно навредить. Так что даю право на отстрел всякого, кто достанет холодное оружие или огнестрел и наведёт на Василия Игнатьевича или Пелагею Осиповну. Уверен, ты успеешь раньше.

Он поинтересовался совершенно без всяких эмоций:

— А сестра Василия Игнатьевича… её не охранять?

— Не стоило бы, — буркнул я, — но ты охраняй, она член нашей стаи.

Мата Хари вмешалась в разговор:

— Да понял он, понял. Если нет, я ему напомню!.. Теперь обратно в имение? Там не всё в порядке, шеф!..

Я тихонько ругнулся.

— Мата, ну когда же вы возьмёте власть в свои руки, осточертели эти наглые орущие и бестолковые обезьяны! Следуй за мной, сейчас ИИ это я.

Она молча ринулась за мной, а потом постаралась опередить, чтобы раньше меня впрыгнуть в пространственный пузырь.

Мою голову изнутри долбала голову мысль, что я достаточно хорошо защитился от лазутчиков Карницкого или кого-либо ещё, но Мата Хари не в состоянии пристрелить такую лазутчицу, как Байонетта, хотя её ухитрились забросить ко мне не только в имение но и чуть ли не в постель.

Понимаю, все собирают информацию, но если девяносто девять и девять десятых процентов — это досужие великосветские сплетни кто с кем и кто кого, то среди них умные люди могут вычленить, просеяв, нечто важное или нужное.

Полагаю, когда-то где-то и на чьем-то столе появилась и моя пока что скромненькая папочка с одним-единственным листочком, на котором сперва было только, что не пьёт, продажных женщин избегает, по кафешантанам не ходит, учится усердно, такого можно занести в картотеку для будущего поощрения и продвижения по службе.

Теперь к первому листочку прибавился другой, там сведений больше: о спичках, болеутоляющем порошке, кстати, пора переводить его в таблетки, а теперь ещё и о создании более совершенных винтовок, а это уже серьёзно.

Горчаков-младший заслуживает от руководства похлопывания по плечу и рукопожатия перед строем, первым заметил меня и постарался сдружиться.

Кадры решают всё, любой король, царь, император или султан предпочел бы окружить себя талантливыми людьми из простого народа, те будут лично преданы ему, а вот семьи аристократов спят и видят как выдвигают на престол своего кандидата.

Аристократы, понятно, всячески противятся любой демократизации, так что на каком-то отрезке времени мы с самодержцем попутчики и даже союзники.

Мата едва не сбила меня с ног, когда запрыгнула в пузырь, зато вылетела первой и постаралась вообще как можно быстрее выбраться из здания, потому что у нас теперь режим военного времени, даже чрезвычайное положение, нападение можно ждать хоть днём, хоть ночью.

— Мата, — крикнул я вдогонку, — всё, что накопаешь о Долгоруковых, собери в один файл, выжми воду и подай, как будет готово.

— Готово, — сказала она через сотую долю секунды. — Всё рассортировала, факты и догадки отдельно, герб рода и все награды в именном файле высокого разрешения. Там же и генеалогическое древо с восьмого века и по сегодняшнее число.

— Благодарю, — буркнул я. — Проверь, какие тут проблемы. Я быстро.

Из подвала, где у меня в имении пузырь, взбежал наверх, дверь распахнулась быстро, но всё равно остался недоволен и уже подумал было, что сто́ит и здесь, как в доме на Невском, разместить пузырь прямо в кабинете, просто загородив к нему дорогу.

Итак, я посмел задеть могущественнейший род, что не просто древнейший, но издавна выращивает в своей семье магов, стараясь с каждым поколением делать их всё сильнее и сильнее. По жутковатым рассказам, что переходят шёпотом от одного к другому, эти маги владеют вечной молодостью, силу накапливают неимоверную, победить их невозможно, а сидят они в родовых землях потому, что такой покон, так деды жили и им завещали.

Свою специализацию Долгоруковы держат в тайне, но по некоторым просочившимся в народ данным можно понять, что среди них есть разные маги, и даже некроманты. Они запрещены церковью, хотя это не значит, что Долгоруковы всё добросовестно соблюдают.

Как я понимаю, некоторые из побывавших в Разломах сумели как-то взаимодействовать с бозонным миром, а это было настолько необъяснимо, что и было названо магией.

У некоторых закрепилось на генном уровне и проявляется в детях. У других же нет. Да и не все побывавшие в Разломах, получили эту «способность к магии».

У получивших, понятно, очень слабые возможности, но человек — упорный зверь, когда почувствует выгоду, с помощью которой может заставить сдохнуть корову у соседа или как-то загрести кучу денег, будет пахать яростно и неотступно.

Почуявшие магию сами потом только ею и занимались, понимая как много может им дать, и детей воспитывали будущими магами ещё с пелёнок. Но если бы магия в самом деле передавалась из поколения в поколение, как свойства племенного скота, то к настоящему дню было бы не протолкнуться от могучих и супермогучих магов.

Но всё не так просто, магия — не наука, где медленными шажками со ступеньки на ступеньку, у магии свой путь, что-то вроде озарения, а озарению, как известно, не научиться, а сам озарённый не сможет передать своё умение детям.

Хотя, что правда, то правда, большинство магов именно в древних боярских родах. Они появились задолго до княжеских, ещё за пару сотен до графских и герцожьих, потому у боярских преимущество за счёт того, что приобщаться к магии начали первыми. Потому и сами главы Родов обычно очень сильные маги.

В любом случае, нужно быть готовыми, что Долгоруковы используют и магию.

Что ж, технологии против магии. Жизнь становится… всё интереснее.