В подземелье я пойду, там свой level подниму XI

Глава 30

Фауст стоял посреди разрушенного зала.

Руки в карманах, лицо — спокойное. Всё вокруг — будто сцена, на которой он уже сто раз играл. Столпы трещин на полу напоминали перья гигантской птицы.

Он чувствовал, как воздух тяжелеет — тот выродок, который забросил его сюда, приближается.

— Ты вовремя, — сказал Фауст, не оборачиваясь. — Я как раз готовлю сделку.

Винтер остановился в трёх шагах.

— Сделку, значит? — переспросил он. — Даже интересно стало. Чего же сам Фауст может от меня хотеть?

— Как будто ты не знаешь. — усмехнулся Фауст. — Даже если я убью тебя, то не смогу покинуть это место. Тут и встречу свой конец. Поэтому я хочу заключить сделку. Если в бою я убью тебя, то…

— Вернешься назад? — потопил его Винтер.

— Нет. Получу весь этот мир в свое личное пользование. — улыбка Фауста стала шире.

— Понятненько.

— А ты…

— У меня нет встречных желаний, — пожал плечами Винтер. — Ну, разве что, давай так — все когда-либо заключенные тобою контракты будут разорваны.

Фауст нахмурился. Мог ли Винтер знать, что среди прочих у него были контракты, позволяющие возродиться? Однако, у Фауста не было выбора.

Он щёлкнул пальцами, и пространство вокруг посерело. Воздух стал плотным, словно бумага. Стены исчезли. Всё превратилось в бесконечный лист, исписанный строчками контрактов.

Каждая строчка — обещание, каждая буква — узел.

— Контракт заключён, — сказал Фауст. — Теперь всё здесь подчинено мне.

Его голос отдался эхом.

— А как же условие, что ты должен меня убить? — спросил Винтер.

— А я тебя уже убил. В своем воображении. Никто ведь не говорил, что я должен убить тебя по-настоящему. Надо было лучше слушать. — усмехнулся Фауст.

Винтер посмотрел вокруг. На мгновение его лицо оставалось пустым. Потом усмехнулся.

— Убил, говоришь?

В этот момент Фауст почувствовал, что теряет контроль над миром. Его глаза удивленно расширились.

— Прости, но ты не способен убить меня даже в своей голове. — с улыбкой сказал Винтер.

Он поднял ладонь.

Фауст почувствовал, как его сердце дрогнуло.

Он снова попытался представить, как убивает этого человека, но… что бы он с ним не делал в воображении, Винтер никак не оказывался мертвым. Он все еще был жив даже в воображении.

— Что ты… — начал Фауст, но не успел.

Винтер произнёс тихо:

— Ты можешь заключать контракты. У меня тоже есть похожая сила. Тем не менее, одна разница все-таки есть. Я не иду на компромиссы, а отдаю приказы. — признался он. — Например, в этот раз я дал приказ, что никто не сможет убить меня — нигде, даже в воображении.

И пространство рухнуло.

Слова Фауста, его подписи, его контракты — всё исчезло. Вместо них появилась новая надпись. Одна строка, короткая и резкая:

«Приказ: Власть принадлежит мне.»

Фауст попытался сопротивляться. Сжал кулаки, вызвал ещё один договор.

— Я — закон! — выкрикнул он.

Символы вспыхнули, но тут же распались.

Он понял. Не просто проиграл — его сила не существовала рядом с этой. И дело не в том, что сила Винтера была похожей или перекрывала силу Фауста. Нет. Разница между этими силами — фундаментальная. Будто масса микрона и масса черной дыры. Они имеют один источник, но совершенно разные силы.

Фауст шагнул вперёд, тяжело дыша.

— Как… ты можешь…

Фауст почувствовал, как его тело распадается. Контракты, что были вплетены в его плоть, сгорали вместе с ним. Он опустил взгляд на ладони. Символы исчезали, как пепел.

Перед смертью он усмехнулся.

Фауст хотел возмутиться, но язык больше не слушался. Последняя искра магии мелькнула в глазах — и потухла.

Его тело рассыпалось вместе с остатками контракта.

Винтер провёл рукой по воздуху. Серые клочья бумаги исчезли, мир вернулся в норму.

Он выдохнул.

— На одного юриста меньше, — сказал он тихо. — Мир только лучше от этого стал.

И ушёл.

Сюй Фу медитировал у воды. Поверхность озера была ровной, как зеркало. Только небо в отражении трескалось от напряжения — он знал, что скоро придёт тот самый мальчишка.

Ветер шевелил рукава его мантии. Спокойное лицо, глаза прищурены. Всё как всегда. Снаружи — умиротворение. Внутри — шторм.

— Я уже заждался тебя, — сказал он, не оборачиваясь.

Прошло уже больше часа, как он оказался тут.

— Надеялся, что ты утонешь без моего вмешательства, — ответил Винтер, выходя из тумана. — Всё-таки ты — бессмертный алхимик, с тобой будет тяжело драться.

Сюй Фу слегка улыбнулся.

— Смерть — это просто стадия реакции. Не стоит к ней относиться эмоционально.

— Угу. А ты, значит, реакция, которая никак не завершится, — хмыкнул Винтер.

Тишина.

Сюй Фу смотрел в воду.

— Ты знаешь, чего я искал, Винтер?

— Бессмертия.

— Нет. Завершённости. Бессмертие — побочный эффект.

Он поднял руку, и поверхность озера дрогнула. Вода взорвалась пузырями. Из глубины поднялись силуэты — прозрачные, текучие, с глазами из ртути.

— Моё Проявление, — сказал он спокойно. — Поток. Я способен растворять себя в стихии и управлять её структурой.

Винтер наблюдал.

— Красиво, — признал он. — Только бесполезно.

— Для обычного человека — да, — ответил Сюй Фу. — Но ты не обычный. И я не обычный.

Он сомкнул пальцы. Вода поднялась стеной. Из неё выстрелили сотни клинков, сделанных из жидкого металла.

Винтер поднял руку, отбил первую волну, но лезвия тут же соединились и ударили снова. Ещё сильнее.

— Неплохо, — сказал Винтер, стирая капли с лица. — Но я уже видел приёмы посерьёзнее.

— Ты привык сражаться с магией, — сказал Сюй Фу. — А это — химия.

В следующую секунду всё озеро вспыхнуло. Пары воды обрушились кислотой, воздух зашипел, небо посерело. Всё пространство вокруг них стало ловушкой.

Винтер щурился. Кислота прожигала землю. Его кожу тоже.

— Можешь сдаться, — сказал Сюй Фу. — Эта реакция необратима.

— Разберёмся, — ответил Винтер.

Он щёлкнул пальцами. Мир на секунду остановился. Волны зависли в воздухе. Кислота перестала двигаться.

— Ты — алхимик. Работаешь через баланс. А я тот, кто всегда нарушал баланс своим существованием.

Он шагнул вперёд. Вода, стоявшая стеной, пошла обратно — как будто мир перемотали назад.

Всё вокруг вернулось в исходное состояние. Озеро снова стало гладким.

Сюй Фу опустил взгляд на ладони — они парили.

— Ты изменил закон? — спросил он.

— Я его отменил. — Винтер подошёл ближе. — Не люблю, когда кто-то диктует правила. Даже природа.

Сюй Фу молчал. Потом выдохнул:

— Значит, ты не просто нарушаешь принципы. Ты стираешь их.

— Примерно так, — кивнул Винтер.

Он поднял ладонь. Воздух вокруг дрогнул. Озеро вскипело. Волна энергии разорвала поверхность.

Сюй Фу попытался раствориться в воде, но не успел — его собственная стихия не слушалась.

Его тело начало растворяться, превращаясь в мельчайшие капли, но каждая капля тут же испарялась.

Он успел только улыбнуться.

— Значит, даже поток не может течь против тебя… — произнёс тихо. — Хорошо. Хоть теперь знаю предел.

Он рассыпался. Осталась только рябь, уходящая к берегу.

Винтер посмотрел на гладь озера.

— Предел? — повторил он. — Его нет.

И ушёл, оставив после себя идеально ровную поверхность.

Миямото Мусаси лежал на булыжнике и уже девятый час ждал в центре пустого двора. Камень был тёплыми, воздух неподвижным.

Меч лежал в ножнах рядом, будто не готовился к бою.

— Я думал, придёт кто-то из богов, — произнёс он, не поворачивая головы. — А пришёл ты.

Винтер шагнул через ворота. Тяжёлый плащ скользнул по земле.

— Говорят, ты — лучший мечник, — сказал он. — Тут такое дело. Я тоже мечник. Как насчет того, чтобы проверить?

Мусаси улыбнулся.

— Лишняя скромность вредит харизме мужчины. Поэтому я признаю, что лучший, сильнейший и самый крутой. — сказал он.

Мусаси был уверен, что раз он сильнейший мечник, то мне нечего бояться других мечников. Ведь он по определению сильнее каждого, кто пользуется мечом.

В ответ на его самоуверенные слова Винтер вытащил кроваво-красную катану. Клинок будто вздохнул, когда вышел из ножен. Края сияли рубиновым светом, резонируя с воздухом.

— Красивый меч, — заметил Мусаси. — Не оружие, а гордость. Такой меч достоин, чтобы его носил сильнейший мечник! — шире улыбнулся он. Как его зовут?

— Я не любитель давать мечам имена. Но этот меч получил имя до того, как попал в мои руки. Его зовут — Руби Роуз.

— Меч без имени ничем не отличается от палки! — нахмурился Мусаси.

— Главное, чтобы резал, — ответил Винтер.

Тишина.

Одно дыхание. Второе.

На третьем они двинулись.

Первый удар Мусаси был почти невидимым. Просто воздух раскололся.

Винтер ушёл в сторону, чувствуя, как по плащу скользнула тонкая линия — даже ткань задымила от касания.

Он ответил рубящим взмахом. Клинок прошёл дугой, оставив след света. Земля за Винтером разошлась, будто кто-то чертил лезвием линию горизонта.

Мусаси сделал шаг вперёд.

Мечи встретились.

Звук — короткий, сухой, как удар молота по камню.

Мусаси оттолкнул его, шагнул ближе.

— Твой меч звучит как песня. Но песни не убивают, — сказал он.

— Тогда слушай куплет до конца, — ответил Винтер.

Он поднял Руби Роуз обеими руками и сделал круговой удар. Воздух взорвался красной дугой.

Мусаси отразил. Но не успел контратаковать — следующая волна шла сразу. Слэш за слэшем, каждый мощнее предыдущего. Каждое движение меча Винтера оставляло в воздухе огненную линию.

— Хорошо, — сказал Мусаси, перехватывая меч. — Очень хорошо.

Он исчез. Появился сбоку. Удар — чистый, как сама сталь.

Винтер встретил его. Искры взметнулись, уши заложило от звона.

И снова шаг. И снова встреча.

Два клинка мелькали, как вспышки молний.

— Неужели это всё? — спросил Мусаси. — Ты дерёшься, как человек, который хочет проверить силу, а не выжить.

— Почти угадал, — ответил Винтер. — Я дерусь, чтобы уважить того, кто умеет держать меч.

Мусаси чуть улыбнулся.

— Тогда покажи уважение как воин. Полной силой.

Винтер кивнул.

Вдох.

— В таком случае, вскоре все закончится. — предупредил он его.

Воздух стал тяжелее. Сила прошла по венам, как лавина.

Меч вспыхнул — огонь прошёл вдоль клинка. Красный свет стал ослепительным.

Мусаси не отступил.

— Вот теперь — правильно.

Они сошлись.

Первое столкновение — глухой взрыв. Волна силы смела всё вокруг. Камни под ногами поплыли, пыль взлетела стеной.

Второе столкновение — вспышка, от которой дрогнуло небо.

Винтер двинулся первым. Клинок описал широкую дугу. Волна пламени прорезала землю, оставив оплавленный след.

Мусаси прыгнул, уходя вверх, и в воздухе ударил дважды. Две линии света пересеклись крестом и обрушились вниз.

Винтер поднял меч, принял обе. Руби Роуз застонала от напряжения, но не треснула. Он сделал шаг вперёд, затем ещё.

Каждый взмах — пламя и удар. Каждое движение — разрушение пространства вокруг.

Мусаси ответил тишиной. Его удары были чище, быстрее. Там, где проходил его клинок, воздух звенел, как струна.

Ни один не уступал.

Но силы были неравны.

Винтер усиливался с каждой секундой — дыхание дракона внутри рвалось наружу. Земля плавилась, одежда горела, но он не останавливался.

Мусаси понял.

Он сделал шаг назад, опустил меч.

— Достаточно, — сказал он спокойно. — Я вижу.

— Что видишь? — спросил Винтер.

— Что мой меч — всего лишь сталь, — ответил он. — А твой — воплощение огня.

Он кивнул коротко.

— Я доволен. Спасибо, что позволил умереть с мечом в руке.

Винтер остановился.

Пламя на клинке погасло.

— Уважение взаимное, — сказал он.

Мусаси улыбнулся в последний раз.

Когда он упал, его тело не ударилось о землю. Просто рассыпалось серебряной пылью.

Руби Роуз тихо звякнула, возвращаясь в ножны.

— Великий мечник, — произнёс Винтер. — И всё-таки человек.

Он развернулся и ушёл, оставив после себя обугленную землю и тихий запах железа.